Текст книги "Движущие силы и сущность Великой российской революции"

Владимир Идзинский
Движущие силы и сущность Великой российской революции

© Владимир Идзинский, 2017

Демонстрация в Петербурге. Март 1917 год.

Всякое царство, разделившееся в себе, опустеет; и всякий город или дом, разделившийся в себе, не устоит.

(Новый завет. Евангелие от Матфея, гл. 12, ст. 25)

Книга адресована широкому кругу читателей, интересующихся историей России и российской революции. Эта книга – не учебник, она может служить дополнительным материалом для тех, кто интересуется движущими силами и сущностью революции, начавшейся в России в 1917 году В отличие от многих других авторов, которые продолжают придерживаться неоднократно высказанных ранее взглядов на революционные события и сущность этой революции, в книге Владимира Идзинского изложена новая оригинальная гипотеза, представлен другой взгляд на революцию.

Введение

Прошло 24 года после того, как автор этой книги опубликовал небольшую брошюру «Причины и смысл русских катастроф» [1]. В этой брошюре была изложена оригинальная гипотеза, согласно которой периодически повторяющийся раскол российского общества является главной причиной российских общественных катастроф и, в частности, возникший после реформ Петра Первого очередной раскол был главной причиной революции-катастрофы 1917 года. В сокращенном варианте эта гипотеза была опубликована в статье «Тайна российских катастроф» [2] и получила признание научной общественности (на эту статью имеется немало ссылок в различных работах, в том числе и в научных диссертациях). Однако, по прошествии почти четверти века, возникла необходимость еще раз осмыслить основные положения этой гипотезы. В результате появилась книга, которая является дополненным и уточненным вариантом опубликованной ранее брошюры.

Необходимо специально отметить, что изложенная в данной работе гипотеза находит серьезное обоснование и научное подтверждение в трудах известного культуролога и историка, доктора философских наук Александра Ахиезера, впервые познакомившего научную общественность с концепцией раскола русской культуры и объяснившего природу этого явления. Его идеи представлены, прежде всего, в трехтомном труде “Россия: критика исторического опыта” (1991 г.), а также в книге А. Ахиезера, И. Клямкина, И. Яковенко “История России: конец или новое начало?” (2013 г.). Однако, настоящая работа о сущности революции, также основанная на концепции раскола русского общества, как главной причине общероссийских катастроф, разрабатывалась параллельно и совершенно независимо от идей А. Ахиезера, так как в то время автор вообще не был знаком с его трудами.

О революции 1917 года написано много и в самой России, и за рубежом как очевидцами, непосредственными участниками революционных событий, так и изучающими ее учеными, мыслителями, писателями. Тем не менее точку в осмыслении такого грандиозного общественного потрясения еще рано ставить.

Во-первых, нужно согласиться с Карлом Поппером, который утверждал, что каждое поколение имеет право по-своему интерпретировать историю, – не только имеет право, но и в каком-то смысле обязано это делать, чтобы удовлетворить свои насущные потребности.

Во-вторых, – и это особенно нужно подчеркнуть, – чтобы дать правильные оценки такому масштабному явлению, требуется отдалиться от него на значительный период времени. Время должно было пройти хотя бы для того, чтобы на анализ, оценки и выводы перестали влиять идеологические и политические пристрастия, присущие многим писавшим о революции авторам. В этом смысле у нас есть преимущество – преимущество дистанции и преимущество идеологической и политической отстраненности, что позволяет сделать более глубокие и более обоснованные выводы. Пришло время перестать ругать или славить эту революцию. Пора начать изучать, анализировать, размышлять.

В-третьих, ошибочно судить о революции по тем целям и задачам, которые ставили перед собой ее вожди и организаторы. Для глубокого понимания революционных событий нужно меньше обращать внимания на программы политических партий, их официальные заявления, декларации и лозунги, и больше стремиться понять глубинную сущность революции и ее главные действующие силы. Корни такого страшного катаклизма не могут лежать на поверхности. Причины революции таились в глубинных основах жизни русского общества, его ценностях и традициях.

Российская революция, начавшаяся в 1917 году – это закономерный результат многолетнего конфликта двух совершено разных культур, сосуществовавших одновременно в одной стране: русско-европейской и русско-московской. Перманентный раскол общества и стабильная противоречивость культуры составляют главное своеобразие и особенность России. Эта противоречивость вызвана отмечаемым всеми серьезными историками и мыслителями дуализмом российской культуры. На всех этапах исторического развития русская культура как бы двоится, представляя одновременно две различных сущности, два отличных друг от друга «лица» – европейское и азиатское, христианское и языческое. Кроме того, российской ментальности и культуре, как никакой другой, присуще наслоение различных исторических этапов: догосударственное архаическое состояния(несогласованно в числах-догосударственное архаическое состояние либо догосударсвтенные архические состояния) большинства населения страны уживается с сильной государственной властью, традиции Татаро-монгольской Орды и Московского царства соседствуют с новациями петровской России и даже – с преобразованиями советской власти и с социалистической идеологией.

Разница ритмов жизни (задач, стремлений и целей) двух частей одного общественного организма в конечном счете приводила к углублению раскола нации с трагическими последствиями. Славянофилы были правы, говоря, что расколотая нация обречена. Именно раскол нации, вопреки мнению многих, был преодолен в результате революционных событий. Европеизированное меньшинство желало ускоренных темпов превращения России в цивилизованную страну и стремилось разрушить старый порядок, основой которого было самодержавие. А патриархальное большинство сопротивлялось этому, так как не было готово ни к капиталистической экономике и рыночным отношениям, ни к европейским формам политической жизни. Поэтому революция начиналась как борьба против царского режима за парламентаризм, законность, независимый суд, гражданские свободы и другие европейские ценности, а продолжилась как культурно-освободительная война находящегося в добуржузном состоянии большинства против господства европеизированного меньшинства.

В первой своей фазе революция смела самодержавие и власть, посредством Советов, была передана простому народу(рабочим, крестьянам, солдатам и матросам). Во второй ее фазе разрушены были многие материальные и духовные ценности русско-европейской культуры, а десятки тысяч ее представителей были или изгнаны из страны, или физически уничтожены. Поэтому Февральскую революцию, Октябрьский переворот и Гражданскую войну нужно рассматривать как неразрывно связанные между собой части одной «Великой российской революции 1917–1922 гг.». Только победив в гражданской войне, революция победила окончательно – и можно считать, что в 1922 году закончился революционный период. В учении об антиномичности русской души известный русский философ Николай Бердяев подчеркивает, что при внешнем величии русское государство XIX века было противоречивым и нездоровым, и в сердцевине его был заложен конфликт. Разрешением этого конфликта – разрешением болезненным, но закономерным – и стала эта российская революция. Таким кровавым трагическим образом был преодолен раскол российского общества.

Чтобы убедиться в верности этих утверждений нужно не только понять, что представляло собой послереволюционное общество, но и обратиться к многовековой дореволюционной истории России и анализу состояния российского общества на всех этапах его развития. Многие люди, особенно иностранцы, всматривающиеся в происходящее в России, не перестают повторять знаменитые слова Ф. Тютчева: «Умом Россию не понять…». Но так ли это? Действительно ли все происходящее в России так запутано, непонятно и необъяснимо? Скорее всего, это связано с плохим знанием истории страны и непониманием состояния общества на различных этапах. При серьезном изучении российской истории многое становится понятным и вполне объяснимым. Но сначала ответим на вопрос: что представляло собой советское общество на самом деле?

Что представляло собой советское общество?

Более семи десятилетий советский государственно-партийный аппарат и официальная советская историческая наука утверждали, что в 1917 году произошли две революции: сначала – буржуазная (Февральская), потом – социалистическая (Октябрьская); и что после Октябрьской революции советское общество успешно строило социализм. Поэтому советское общество долгие годы считалось социалистическим. Но в СССР многое, в том числе и основной закон – Конституция, было фикцией и имело только декоративное значение. То, что называли «Союзом свободных республик» – по-сути было империей, а «свободные республики» на самом деле являлись всего лишь ее провинциями и колониями. В СССР не было ни демократии, ни политических партий (КПСС на самом деле таковой не являлась, так как была стержнеобразующей частью государственной машины), ни свободных выборов высших органов власти, ни независимой от власти судебной системы. Также обстояло дело и с социализмом. В постсоветский период советское общество стали справедливо называть псевдосоциалистическим. Из этого определения, однако, нельзя понять, что же все-таки представляло собой советское общество, каким оно было?

Когда с окончанием Гражданской войны большевистское руководство начало сворачивать курс на «мировую революцию», лидеры большевиков стали всё больше возлагать свои главные надежды на возможность построения социалистического общества в одной стране. Однако, начав эксперименты по построению коммунизма в отдельно взятой стране, они – и прежде всего сам Ленин – быстро убедились, что в такой отсталой стране, как Россия, где нет необходимых экономических и культурных предпосылок, их идеалам и планам не суждено осуществиться. В России, как и предсказывали многие, все получалось совсем по-другому. Проводимая до марта 1921 г. политика «военного коммунизма» (национализация средств производства, подчинение экономики страны всеобщему плану, запрещение частной торговли, отмена денежного обращения, милитаризация труда и насильственное изъятие «излишков» продовольствия у крестьян) разрушила российскую экономику. Поэтому эту политику пришлось заменить так называемой «Новой экономической политикой» (НЭП). Ленин сам признавался, что: «На экономическом фронте, с попыткой перехода к коммунизму, мы к весне 1921 г. потерпели поражение более серьезное, чем какое бы то ни было поражение, нанесенное нам Колчаком, Деникиным или Пилсудским, поражение гораздо более серьезное, гораздо более существенное и опасное»[3]. Теперь и Ленину стало очевидно, насколько он ошибался, утверждая, что к концу 19-го века Россия достигла высшей стадии капитализма и созрела для построения социалистического общества. Большевикам приходилось, «сцепив зубы», всячески изворачиваться, оправдывая отклонения от истинного социалистического пути. Первые годы Ленин и его соратники считали свой оппортунизм вынужденной и временной тактической уловкой. На самом же деле их главной задачей стало удержание власти любой ценой, о социализме уже мало кто серьезно думал. В результате изобретаемых на ходу в основном насильственных внеэкономических методов хозяйствования был создан «ихтиозавр», напоминающий античные восточные сатрапии.

Советское общество представляло собой особую форму добуржуазного общества. Специфика заключается, прежде всего, в том, что такое общество возникло в период индустриализации страны и соседствовало с вступающим в постиндустриальную эру Западным миром. Политическая власть в СССР имела форму, сменяющих друг друга, партократии и тирании, прикрытых псевдодемократическими институтами. Власть узкого круга высшего партийного чиновничества периодически переходила в неограниченную личную диктатуру Генерального Секретаря КПСС. Преследовалась любая независимая политическая, экономическая или общественная деятельность. При отсутствии демократии и самоуправления, государственная собственность находилась в полном распоряжении высшего чиновничества – номенклатуры, что создавало условия для архаической формы эксплуатации подавляющего большинства населения страны.

На всех уровнях всё решали чиновники, а простые граждане должны были только исполнять поступающие сверху указания. Народ не имел никакого влияния на решения правительства, жители города, поселка или деревни не оказывали существенного влияния на решения местных властей, а трудящиеся заводов, фабрик, колхозов и других предприятий были отстранены от участия в распределении результатов своего труда и не имели реальной возможности распоряжаться средствами производства в своих интересах. Ничего общего с социализмом такая система не имеет. Скорее, это была особая форма государственного рабства, так как государство (чиновники) определяло судьбу и благосостояние советских граждан. В любой момент по решению чиновников могло быть кардинальным образом изменено положение любого гражданина, социальной или национальной группы, даже целого народа.

Действительно, во многом советский строй напоминал античные азиатские империи. Например, принудительным трудом, тоталитарной несвободой, существованием множества запретов и ограничений. Кроме того, жизнь всех людей и их материальное положение сильно зависели от решений партийных и государственных чиновников; господствовали внеэкономические, административно-насильственные отношения; материальные блага часто приобретались не в результате качества и количества вложенного труда, а сопутствовали положению, занимаемому человеком в государственной иерархической лестнице, т. е. оплачивался не труд, а верность и служба. Советская хозяйственная система обеспечивала, собственно говоря, натуральный обмен в масштабах огромной страны. Из всего этого видно, что советское общество имело много ярко выраженных добуржуазных, архаических черт, и его нельзя называть социалистическим. Итак, никакого социалистического общества в СССР никогда не существовало. И, значит, никакой социалистической революции в 1917 году в России не было.

Кто в этом виноват?

Как же это так получилось, что в послереволюционной России строили самое передовое социалистическое общество, а оказались на добуржуазной стадии развития? Почему российское общество начала двадцатого века «провалилось» в такое архаической состояние и кто в этом виноват? Прежде всего, нужно сказать, что виноваты в этом слишком многие. Добуржуазное общество не образуется по воле и желанию (по вине) отдельных людей, групп или партий. Можно было бы, как это делают многие, обвинить во всем Сталина или всех большевиков во главе с Лениным. А прежде большевиков можно обвинять Временное правительство, и еще раньше – царя и его министров. Но ранее и более всех виноват во всем народ. Ведь в такие периоды в конечном счете все определяет культурный, нравственный и политический уровень народа. Установившийся в России после революции режим не мог бы существовать так долго, если бы у него не было исторического, культурного и экономического фундамента. Чтобы стать таким неограниченным диктатором, как Сталин, недостаточно хотеть этого, – надо опереться на общественную потребность в Хозяине. Для этого должен быть целый комплекс экономических и социальных предпосылок, должны быть понимание и поддержка миллионов.

Чтобы правильно понять происходящее в 1917–1922 годах, воспользуемся мыслью известного российского историка В. О. Ключевского, которую он высказал при анализе событий времен Екатерины II: «Впереди шла идея, заимствованная со стороны, чуждая русскому обществу, но привлекательная для его верхов, а под покровительством этой идеи развивался и закреплялся старый, очень старый факт нашей истории, не имевший с этими идеями ничего общего» [4]. Вот и в начале двадцатого века впереди действительно шла «идея, заимствованная со стороны», чуждая большинству российского общества – впереди шла социалистическая идея. Но объективных экономических и политических предпосылок для социалистической революции и построения социалистического общества в России не было. Известный марксист Г.В. Плеханов, вся жизнь которого была отдана рабочему классу, считал 24 октября 1917 года самым трагическим днем своей жизни, так как «нет еще той муки, из которой может быть испечен российский социалистический пирог». «Нельзя лезть в воду, не умея плавать: это приведет к дискредитации социалистической идеи», – писал Плеханов. Поэтому очень многие предрекали скорую гибель революции, провозглашенной социалистической.

Будь эта революция действительно социалистической, она скоро погибла бы. Но этой революцией решалась совершенно другая задача. Лозунги большевистского правительства, идеи и догмы марксизма-ленинизма были, по образному выражению замечательного русского философа С.Л. Франка, быстро выкипевшей пеной и накипью. Реальные же силы революции в иной, часто противоречившей социалистическим представлениям, форме продолжали действовать после Октябрьского переворота и обеспечили ему победу и продолжение.

Это величайшее и роковое в истории России явление необъяснимо никакими частными причинами сколь бы значительны они ни были: ни поражением России в мировой войне; ни недостатками царя Николая II; ни ошибками политиков и министров Временного правительства; ни пропагандой социалистических и марксистских идей; ни существованием малочисленной большевистской партии. Все указанные факторы лишь способствовали развитию грозных событий. Подоплекой крушения такой огромной страны не могло быть случайное стечение обстоятельств или воля нескольких «гениев зла». Истинные причины этой катастрофы лежат в глубоком духовном и культурном процессе, совершавшемся уже давно в общественном организме России.

Обычно эту революцию-катастрофу рассматривают как явление политическое, социальное, правовое – и мало кто акцентирует внимание на том факте, что это был, прежде всего, конфликт культур. С. Л. Франк писал, что безумие саморазрушения имеет всегда свою органическую внутреннюю причину, обусловленную всегда перенапряжением и болезненным раздражением подземных творческих сил, не находящих себе выхода в нормальном, здоровом развитии, и всякая историческая болезнь идет изнутри, определена историческими процессами и силами.

Какая же задача – если можно так сказать об историческом явлении, – решалась этой революцией на самом деле; какие силы ее породили; какой же «старый, очень старый факт» русской истории, не имевший с социалистическими идеями ничего общего, развивался и закреплялся под покровительством этих принесенных с Запада идей? Этот факт, по-нашему мнению, является самым главным фактом истории России. Ибо силы, выброшенные на авансцену первой частью революции и породившие вторую, самую страшную ее часть, возникли не в начале XX века, и даже не в XIX веке. Однако, чтобы все понять нужно обратиться к российской истории.

Специфика российской истории

Особенность России состоит в том, определившем всю ее сущность, факте, что она – и географически, и исторически, и по культуре своего населения – разместилась в двух частях света. Население ее периодически, на протяжении всей истории, раскалывалось азиатской (варваризированной, как пишет русский историк и религиозный мыслитель Г. П. Федотов) и европейской культурами. В многовековой истории Российского государства можно отметить следующие постоянно проявляющиеся роковые факты и факторы:

а) коренное население страны не достигло необходимого уровня культурного развития и потому не обладало средствами для формирования цивилизованного государства;

б) государственное развитие и прогресс страны связаны с деятельностью пришлого иноземного элемента (варяги – в период создания древнерусского государства; татаро-монголы – в период зарождения и формирования Московского царства; немцы и представители других европейских народов – при образовании империи Петра Великого; евреи, поляки, латыши и др. – в первые десятилетия формирования советской империи);

в) очередное государственное оформление, установление новой формы государства и новых государственных структур сопровождается волной насилия по отношению к большинству населения страны на местах и увеличением степени зависимости этого большинства от государства и правящих слоев.

г) общество расколото на две части, представляющие разные культуры: господствующее меньшинство (малый народ) обладает культурой передовых стран, а большинство населения (большой народ) находится на значительно более низком, архаическом уровне развития;

д) раскол общества преодолевается путем катастроф, влекущих за собой варваризацию всей жизни (варваризация правящего рода путем его ассимиляции в удельные времена; варваризация нравов правящего слоя путем уничтожения боярства при Иване Грозном; резкое падение культуры и нравственности всего общества после Октябрьского переворота и прихода к власти большевиков).

Необходимый для цивилизованного общества фундамент отсутствовал во многих странах и у многих народов. Однако история России уникальна и отлична от истории других стран. По мнению ряда серьезных ученых, причиной противоречивости русской ментальности и раскола общества является тот факт, что русское общество и государство не развивалось естественным путем, а получали достижения различных цивилизаций (византийской, татаро-монгольской и западноевропейской) насильственным путем, когда общество еще не было готово принять и освоить достижения этих цивилизаций. Русское общество не вышло из догосударственного архаического состояния естественным путем самостоятельного роста и созревания, а было «затянуто» насильно в чужие цивилизации. Цивилизация была «надета» на российское общество, как «чужая рубашка» и долгое время оставалась лишь внешней, не задевая глубинные и сущностные характеристики российского общества и российского человека.

Проблема в том, что эволюция российского человека, огромной массы российского населения, если и имела место, то намного отставала от эволюции государства. Говоря об изъянах многовекового политического устройства Руси-России, его несовместимости с народным благосостоянием и гражданскими свободами – обычно забывают обратить внимание на состояние большинства населения страны. Возникновение и существование именно такой государственности имело свои причины и не всегда субъективные. О низком уровне развития населения на всех этапах российской истории не принято говорить. Всегда во всем обвиняется только власть, и мало кто задумывается о том, какие средства общество предоставляло власти. Но в конечном счете все определяли культурный, политический и этический уровень большинства населения страны и ментальность российского человека.

Разница между господствующим меньшинством и собственно народом, различие не столько в материальной обеспеченности, но и, прежде всего, различие в культурном уровне – было таким огромным, что Россию и русский народ можно рассматривать как «двойную звезду» или как «созвездие из двух звезд» различной природы. Этим и объясняется противоречивость (антиномичность, согласно терминологии известного русского философа Н.А. Бердяева) и загадочность России и «русской души». Географический факт «переходности» России (между Азией и Европой) определил дуализм ее культуры, что, в свою очередь, вело к повторяющемуся расколу нации. Существование двух различных типов русскости, двух разных вариантов национального характера – качества, накапливающиеся на протяжении всей истории и которые обуславливали неизбежность общенациональных катастроф.

В своей нобелевской лекции Александр Солженицын, отмечая наличие в мире различных культур-цивилизаций, сказал следующее: «Но для целого человечества, стиснутого в единый ком, такое взаимное непонимание грозит близкой и бурной гибелью. При шести, четырех, даже при двух шкалах не может быть единого мира, единого человечества: нас разорвет разница ритма, разница колебаний. Мы не уживемся на единой земле, как не жилец человек с двумя сердцами». Какие мудрые и пророческие слова! Если мир может быть разорван и уже разрывается на наших глазах разницей ценностей и ритмов различных культур, то что же говорить об одном государстве, расколотом на две части? Уж государство – это действительно «один ком».

Расколотое на две культуры общество было обречено на катастрофу. История России знает такие катастрофы, самой страшной из которых была революция 1917–1922 годов. Наличие в одном государстве двух различных культур – русско-европейской и русско-московской – стало главным фактом русской жизни после реформ Петра Первого. Однако, в одной стране не могли долго уживаться «два различных миросозерцания, два враждебных порядка понятий и чувств». Этот конфликт культур требовал своего разрешения на протяжении очень длительного времени. Именно раскол общества, возникший несколько веков ранее, преодолевался в 1917–1922 годах «под покровительством» социалистических догм и лозунгов.

Но давайте обратимся к самому началу – к образованию древнерусского государства.