Текст книги "Золото вайхов"

Глава 9
Вайхи. Первая встреча

Еще три дня пути, похожих один на другой как сиамские близнецы. День в седле, краткий привал в полдень, остановка на ночлег за пару часов до темноты. Вечерняя каша и утренняя каша иногда сменялись мясной похлебкой. Природа тоже не баловала разнообразием.

Изредка попадающиеся нам навстречу обозы держались настороженно, да мы и сами не особенно стремились к общению с ними. У всех свои дела, своя работа. О чем, собственно, говорить?

В основном крестьяне везли свой товар на трондентский рынок. Поодиночке никто не ездил, сбивались в обозы по десять и более телег под охраной вооруженных верховых. Оно и понятно – места беспокойные, сказывается близость границы. Иногда попадались такие рожи, что рука сама тянулась к оружию.

Но нас не трогали, скорее сами поглядывали в нашу сторону с опаской. В какой-то степени это даже радовало: боятся, – значит, уважают, значит, выглядим не сбродом, а боевым отрядом, пусть и небольшим.

Четвертый ночлег после столкновения с бандитами застал нас на берегу озера, небольшого, но полного рыбой. От души наевшись ухи и раков, которых в нем оказалось немыслимое количество, мы заночевали по соседству с обозом, вышедшим из Дрогаунда сегодня утром.

На следующий день мы отправились в путь задолго до рассвета. Нам предстояло за дневной переход добраться до владений барона Марона Крейга, последнего форпоста Империи на границе со степью. Дальше до самых гор кочевали полудикие племена вайхов, как они сами себя называли. Раненые чувствовали себя хорошо, за исключением крестьянина, которому зацепило ногу. Рана у него загноилась, пошла нехорошей краснотой – еще один повод поторопиться.

Следовали прежним порядком, с одним изменением – место Шлона в головном дозоре занял Амин, тот самый чернявый парень, что так ловко проткнул пикой зазевавшегося бандита. Сам Шлон ехал сзади с обмотанной на манер чалмы головой. Перекусывали на ходу, не останавливаясь, чтобы не тратить времени на привал.

Дозор ехал на расстоянии лиги впереди – местность степная, видно далеко. Это не то что в лесу, где каждый поворот дороги скрывал их от нас уже в пятидесяти метрах.

Коллайн рассказывал мне что-то о восточных провинциях Империи, когда я увидел, что Амин отделился от напарника и карьером мчится к нам. Сам Нектор остановился и явно что-то пытается разглядеть. Дорога в этом месте пошла под уклон, что было верным признаком близости реки.

Подскакав к нам, Амин осадил лошадь и зачастил скороговоркой:

– Там, – он махнул рукой, указывая направление, – крутой спуск к реке, дальше брод. На другой стороне реки погоня. Какие-то всадники преследуют троих. Они еще далеко, но скачут к броду.

Так, не хватало еще в чужие разборки угодить. Ладно, решим на месте. Сейчас главное – занять выгодную позицию.

– За мной, – подал я команду, пришпоривая Ворона.

Доскакав до места, мы остановились на краю обрывистого берега справа от дороги. Вид на лежащую внизу долину с небольшой речушкой открывался превосходный, но любоваться на открывающиеся красоты времени не было. Через пойменный луг, не жалея лошадей, мчались три всадника, и направлялись они в нашу сторону.

Один из них здорово отставал – даже отсюда было заметно, что его лошадь держится из последних сил. За ними меньше чем в полулиге скакали преследователи – девять конников на низкорослых лошадках.

– Степняки, – уверенно заявил Нектор.

Еще в Дрогаунде мы подробно расспросили о реалиях жизни в Приграничье. С кочевыми племенами у Империи заключены мирные договоры. Но время от времени собираются банды разбойников, желающих пограбить селения, расположенные на территории Империи. Затем приходят регулярные войска, изгоняют их, вторгаются в степь, наводят там шороху. Вновь заключаются мирные договора, некоторое время стоит затишье, потом все повторяется снова и снова уже который век.

Какие же будут наши действия? Можно, конечно, навязать встречный бой, устремившись в атаку на врага, махая саблями и стреляя из пистолетов. Силы примерно равные. Но такой вариант чреват неизбежными потерями. А у меня каждый человек на счету. Мы пойдем другим путем.

Недалеко от дороги кустарник – отличное место для засады, если спешиться и укрыться за ним. Ударим сбоку изо всех стволов. Подъем достаточно крутой, с ходу не одолеют, в конце обязательно потеряют скорость. Одна проблема: кочевники, несомненно, растянутся, но если собрать их группой…

Телега. Добротная телега, доверху груженная, тщательно прикрытая парусиной и обвязанная веревкой. Степняки приходят сюда не из идейных соображений – ими движет желание пограбить. А тут такое заманчивое предложение… Должно сработать.

– Отряд, – закричал я, – спешиваемся, встаем за те кусты. Пелай, телегу поперек дороги! Поставь стопоры! Потом примешь лошадей, будешь за коновода. Оружие к бою! Быстро, быстро, быстро!

Я успел поймать обиженный взгляд Пелая. Пару дней назад, выбрав момент, когда рядом никого не было, Пелай подошел ко мне и, помявшись, начал:

– Ваша милость…

Я прервал его жестом:

– Не надо ничего говорить и объяснять. Первый бой есть первый бой. Люди и покрепче тебя теряют голову. Надеюсь, в следующий раз ты поведешь себя достойно. Пойми, нас слишком мало, каждый удар, каждый выстрел может иметь решающее значение, и поэтому от тебя, от твоей решительности в бою зависят наши жизни – точно так же как твоя жизнь зависит от нас.

Надеюсь, он проникся тем, что услышал, но сейчас не до него…

Наши чуть ли не ежедневные учения не прошли даром. Через считаные мгновения дорога опустела, люди скрылись за кустарником, телега стояла там, где ей положено. Я подбежал к повозке, извлек из кошеля пригоршню мелких серебряных монет и высыпал их на укрывающее груз полотно. Монетки весело засверкали на солнце, притягивая взгляд. Уж если это не задержит степных разбойников, тогда не знаю…

Меж тем догоняющие и преследуемые приближались. Мы с Анри сверху отлично видели картину развивающихся событий. Вот, взметая мириады брызг, через брод промчались первые два преследуемых всадника. Третий, безнадежно отставший, был обречен. Нет у него шансов, это очевидно. И мы, к сожалению, помочь ему ничем не можем.

Так и случилось: буквально через считаные секунды, поравнявшись с ним, степняк обрушил на его затылок удар древком короткого копья. Человек кулем вывалился из седла и застыл без движения, лежа на спине в нелепой позе. Оставшиеся беглецы уже пошли на подъем. Преодолев его, они даже притормозили от неожиданности, завидев меня с Анри. Еще бы, телега с запряженными лошадьми и два человека, машущие руками: проезжайте, проезжайте! Всадники быстро сообразили, что от них требуется, и пришпорили коней. Что-то немного странное показалось мне в одном из них, но присматриваться было некогда.

Укрывшись за кустарником, я обратился к своим людям:

– Парни, спокойно. Вместе со мной встаем, разбираем цели, по команде «огонь» стреляем. И помните, чему мы учились.

Буквально пару дней назад мы все послеобеденное время провели в отработке согласованности действий. Я понятия не имел о местной тактике, и поэтому мы отрабатывали в пешем строю следующий прием: растянувшись в неширокую цепь, производим залп из ружей, затем залп из пистолетов, обнажаем сабли, оставляя в левой руке последний из двух заряженных пистолетов. Именно залп, поскольку дымный порох ограничивает видимость тем, кто задержался с выстрелом, – стрелять приходится практически наугад. Мой маленький отряд ходил вокруг табуна наших ничего не подозревающих лошадей, по моей команде «товсь» вскидывал ружья, взводил курок, выбирал себе цель и по команде «огонь» стрелял. Щелкали курки, вспыхивал порох на полках. Затем извлекались пистолеты, снова «товсь» и «огонь». Выстрелов, естественно, не было. В итоге после нескольких часов мучений мы добились неплохой синхронности. Сейчас это должно пригодиться.

Дорога пролегала метрах в пятнадцати от нашей засады – вполне убойная позиция. Теперь оставалось только надеяться, что разбойники клюнут на нашу приманку. Вскоре послышался стук копыт, фырканье лошадей.

«Подъем крутой, каменистый – интересно, как его преодолевают во время дождей? – подумалось мне. – Должно быть, скользко. Хотя какое здесь движение? Захолустье…»

Наконец появился первый степняк – на гривастой комолой лошади с копьем в руке. Его взгляд сразу упал на телегу, затем на монеты, блеск которых был заметен даже отсюда. Подъехав вплотную, он прямо с седла начал собирать деньги – при этом часть монет просыпалась на землю. Вскоре к нему присоединились остальные, увлеченно разрезая веревки, крепящие поклажу, и сдергивая укрывающее ее полотно. Все, медлить больше нельзя: момент самый подходящий, лучше уже не будет. Я встал в полный рост, краем глаза наблюдая, как поднимаются мои бойцы, навел ствол ружья на бородатого разбойника в рваном стеганом халате и, выждав пару мгновений, подал команду «огонь», уже нажимая на спусковой крючок. В руках громыхнуло, рядом раздался почти слитный залп. Курки взвели заранее, так что задержки не случилось.

– Вперед, – отдал я следующее приказание. Затем выпустил из рук ружье и выхватил из-за пояса один из пистолетов – тот, что с одним стволом. Мы дружно шагнули вперед. Сквозь завесу дыма с истошным визгом метались оставшиеся в живых вайхи, разворачивая коней. Вновь раздались выстрелы, уже без команды.

«Всяк солдат знай свой маневр» – зря, что ли, столько времени готовились? Через минуту все было кончено.

– Один убег, ваша милость, – доложил Нектор, указывая разряженным пистолетом. И действительно, одинокий всадник, нахлестывая коня, находился уже у самой реки.

«Да и хрен бы с ним», – подумал я, а вслух произнес:

– Никого не зацепило?

Нет, на этот раз обошлось, хотя в такой суматохе легко можно было поймать шальную пулю или удар саблей. Телега и запряженные в нее лошади тоже не пострадали, хотя у меня были опасения на этот счет. В телеге помимо всего прочего хранились два бочонка пороха, наш запас. Могло бы и рвануть, тогда бы всем досталось – и нашим, и вашим. Парни сноровисто обыскивали кочевников, хотя что с них взять?

«Ловко мы их, – думал я, осматривая место схватки. – Все-таки кое-чему научились». Мои радужные мысли прервал подбежавший Анри:

– Артуа, это еще не все. Пойдем, покажу. – Вид у него был очень встревоженный.

Мы бегом поднялись на самый край кручи. Увиденное зрелище не воодушевило: по противоположному берегу реки двигался отряд в сорок, а то и более всадников. Никаких сомнений, это вайхи. И наш беглец скакал им навстречу. Представляю, что он им сейчас расскажет: полный воз серебра и десяток человек охраны. Наша уловка сыграла с нами злую шутку.

Тем временем беглец встретился со своими собратьями. Он подъехал к одному из них, держащемуся особняком, и стал что-то горячо втолковывать ему, размахивая руками и изредка показывая в нашу сторону. Сейчас они попытаются добраться до сокровищ, это однозначно. Вайхи, конечно, люди дикие, но не тупые, и должны бы задать себе вопрос: откуда здесь может взяться воз, полнехонький серебра? Но любые доводы перебьет шальная надежда: а вдруг действительно серебро?

Вайхи скучились вокруг своего вождя, оживленно что-то обсуждая. Наконец они приняли решение и направились к броду. Времени оставалось мало. Пора и нам определяться, что делать дальше. Никакого бегства, позиция слишком удобная, чтобы отдавать ее без боя. Вряд ли поблизости есть еще один брод – иначе кто бы пользовался этим, с таким тяжелым подъемом? Это означает одно: нас не обойдут, – и это радует.

– Анри, – обратился я к Коллайну. – Действовать нужно быстро. Телегу поставить ближе к спуску, в самом его начале, одной стороной к валуну – там есть такой. С двух сторон дороги отвесные склоны, обойти телегу можно только справа. Проход останется небольшой, от силы четыре всадника в ряд. Лошадей выпрячь, достать из телеги порох и бомбы. Всем зарядить стволы картечью, Прошке приготовить самопал. Поставим в проход четырех бойцов с пиками: когда разрядят ружья и пистолеты, возьмутся за них. Пятым будет Прошка с балотом, когда освободится от своей аркебузы. И еще: спасибо за то, что вовремя увидел это. – Я показал рукой на приближающихся врагов. – Иди, я побуду здесь еще немного.

Анри кивнул и побежал к отряду.

Была у меня слабая надежда, что вайхи проедут мимо, но она растаяла, когда степняки повернули к броду. Нам предстоит бой – это без вариантов. Все, рассматривать больше нечего. Вайхи едут к броду, и мне пора на позицию.

Мы заняли места и застыли в ожидании. Я обвел взглядом своих людей: спокойные и решительные лица, никакой лишней суеты. Слева от меня Прошка со своим фитильным мушкетом, положенным для устойчивости на рогатину. Длинный ствол с раструбом на конце вмещал добрый стакан крупной картечи. Справа Анри с ружьем в руках и несколькими пистолетами, уложенными перед ним на телегу. Дальше Нектор, вооруженный таким же образом. Чуть сзади него Шлон с двумя бомбами и зажженным фитилем наготове. Еще дальше расположились остальные четыре бойца с ружьями на изготовку. Кроме того, каждый имел заткнутый за пояс пистолет и пику, лежащую на земле у самых ног.

Сзади послышались шаги. Оглянувшись, увидел Пелая с бледным лицом. Он вопросительно посмотрел на меня. Я утвердительно кивнул и подбородком указал ему место в строю рядом со Шлоном. Правильно, Пелай, сейчас или никогда – это твой реальный шанс стать таким же, как все.

Теперь бомбы. Запалы для них мы старались делать с замедлением секунд десять – двенадцать. Они горели неравномерно, но устойчиво. Только как угадать момент броска, чтобы бомбы взорвались в нужный момент? Я взял подходящий по весу голыш, запустил его вниз по склону и начал отсчитывать секунды. Три, пять, двенадцать, пятнадцать, двадцать. Плюс еще скорость движения всадников навстречу.

– Шлон, режь запалы наполовину и, как только я подам знак, поджигай и кидай их вниз, так, чтобы они катились по земле. Две штуки.

Шлон кивнул мне в ответ: все понятно, сделаю как надо.

– Орлы, – обратился я к остальным, – они нам вполне по силам. Действуем спокойно, все козыри у нас на руках. Завалим всю дорогу трупами – они даже подняться не смогут. Воюют не числом, а уменьем, – добавил я изречение все того же полководца.

Вайхи, преодолев речку, остановились. Мы их прекрасно видели, но и им были видны наши приготовления. В чистом поле мы не имели бы против них ни единого шанса. Их обычная тактика – закружить карусель вокруг противника, непрерывно закидывая стрелами с наконечниками из бараньих косточек. Попробуй попади из тяжелого ружья в движущуюся мишень, когда от момента нажатия на спусковой крючок до самого выстрела проходит куча времени. А здесь им предстояло подниматься в гору по узкой дороге, неизбежно потеряв скорость в конце подъема. Да еще и телега как препятствие.

Интересно, как здесь на телеге спускаются? У нее есть несложное устройство для торможения, да еще лошади помогают, упираются. И все равно, не очень понятно. Я представил себе картину, как повозка, разогнавшись, толкает перед собой лошадей, заставляя их бежать все быстрее, а кучер в панике орет благим матом, – и невольно улыбнулся. Анри посмотрел на меня с некоторым удивлением: мол, чему можно радоваться перед началом смертного боя?

А вот и нет, больше всего в жизни я люблю покой, который, как известно, нам только снится. Кстати о стихах, а как там моя гитара?

– Прошка, – громко спросил я, – ты гитару из телеги вытащил?

– Забыл, ваша милость, – поник головой простодушный парень.

– Ну ты даешь. Смотри, если что-то с ней случится, придется тебе в Трондент за новой гитарой ехать. – Все с интересом прислушивались к нашему разговору.

– Так это ж далеко, ваша милость. Сколько времени уйдет…

– Ничего, мы тебя подождем.

– А где подождете-то? – поинтересовался Проухв.

Но разговор продолжения не получил.

– Они пошли, – сказал Нектор, имея в виду вайхов.

Степняки всей толпой с места рванули галопом, набирая скорость перед подъемом. Вот они преодолели четверть пути, вот уже на половине подъема…

– Шлон, время, – крикнул я бомбометателю. Тот один за другим поджег оба запала, бросил бомбы вниз по склону и схватился за ружье.

Плотная масса конников приближалась, замедляясь по мере подъема и переходя на шаг.

Тридцать, двадцать, пятнадцать метров.

– Залпом… огонь! – заорал я и нажал на спуск, целясь в ближнего врага. Раздался залп, следом грохнула пищаль Прошки. Откинув ружье, я схватил пистолеты и с обеих рук разрядил их в мелькающих среди клубов дыма вайхов. Где-то на склоне рванули бомбы, что вызвало дикий визг среди нападающих. Прошка с балотом в руках метнулся мимо меня на помощь пикинерам, сдерживающим натиск пытающихся прорваться в проход степняков. Взяв в руки последнюю пару заряженных пистолетов, я поспешил туда же. Анри, выстрелив все заряды, выхватил шпагу с дагой и вскочил на телегу.

«Безрассудно», – успел подумать я и всадил пулю в бок замахнувшемуся на меня копьем вайху. Уронив на землю пистолет, обнажил шпагу и запрыгнул на телегу, встав рядом с Коллайном. Наверху видимость резко улучшилась, и оба мои заряда из пистолета нашли свои цели. Быстро поменяв пистолет на дагу, спрыгнул на землю уже с другой стороны повозки, принял удар сабли на гарду кинжала и от души вонзил клинок шпаги в живот нападающему. Вырвав шпагу, прижался спиной к телеге.

Хлопнул пистолетный выстрел, и справа от меня сполз с коня еще один мертвый вайх.

«Да сколько же вас?» – уже с отчаянием подумал я, отражая выпад копьем и нанося удар в спину голому по пояс и сплошь покрытому татуировками кочевнику. Словно в ответ на мои невеселые мысли, вайхи стали разворачивать коней, отступая. Прошка, весь в крови, бросил в след убегающим врагам свой балот, угодив точно между лопаток одному из них. Я бросился к ящику с бомбами, достал одну, отрезал запал почти под корень, поджег его от валявшегося на земле дымящегося фитиля и катнул снаряд, чувствуя, как приливает кровь к лицу от усилий. Бомба взорвалась как нельзя более удачно, угодив под ноги задним из отступающих врагов. Взрыв разметал нескольких из них, придав ускорение остальным. Ухватившись за край повозки, прохрипел:

– Заряжай. Заряжаем, парни, стволы, все остальное потом, – и принялся заряжать своего двуствольного любимца. В голове упорно крутилась одна и та же мысль: нужно успеть зарядить все стволы, иначе кранты.

Ко мне неспешным шагом подошел Анри и сказал:

– Это победа, де Койн. Они убегают. Мы сделали это, и черт меня возьми, если нам хоть кто-нибудь поверит.

С этими словами он забрал у меня пистолет и сунул в руки кожаную бутыль с вином:

– Глотни, это сейчас важнее.

Усевшись возле колеса телеги прямо на землю, я закрыл глаза и от души приложился к горлышку. Только сейчас я ощутил сильную жажду и нервную дрожь в руках. После нескольких глотков почувствовал себя значительно лучше. Посидел немного с закрытыми глазами, чувствуя, как успокаивается сердце. Через некоторое время я услышал шаги подходившего человека. Он остановился рядом со мной и кашлянул, привлекая внимание. Это был Коллайн.

– Сколько человек мы потеряли? – спросил я у него, не открывая глаз.

– Одного. Еще троих ранило.

– Кто?

– Сентор. Это тот, с раненой ногой.

– Я знаю. Ранения тяжелые?

– Нет. Самый тяжелый я.

Я открыл глаза. По щеке у Анри текла кровь.

– Покажи свою рану, Коллайн.

– Вот она. – Он показал пальцем на свою щеку. – И не надо ничего зашивать. Так заживет. Но стаканчик твоего замечательного снадобья выпью с удовольствием.

Я с недоумением посмотрел на него. Если эта рана самая страшная, то что же говорить об остальных.

– Амин вывихнул себе палец. У Нектора царапина. Правда, место не самое героическое – правая ягодица. Шлон уже вовсю потешается над ним.

– Прошка весь в крови.

– Это чужая кровь. Парень в бою – зверь. Проткнул балотом вайха, поднял над головой и закинул его куда подальше.

– А где он сейчас? Что-то не вижу.

– Прячется от тебя. Переживает, что гитару не уберег. Досталось ей – копьем пробита. Прошка собирается за новой ехать. Шлон его утешает: помогу, говорит, тебе собраться, продуктов дам. Измывается, короче. А Проухв верит, как обычно.

– Что вайхи?

– Вайхи сбежали, скрылись из глаз. Их от силы треть осталось. А мы молодцы, черт меня возьми, до сих пор не верится. Как ты им вслед бомбу бросил…

– Когда же ты успел все узнать, не пойму.

– Ты, Артуа, с бутылью в обнимку с четверть часа уже сидишь как оцепеневший. Я велел тебя не трогать.

Да, дела. Мне показалось, что буквально на секунду глаза прикрыл. Нервы, наверное.

– Пойдемте, барон, трофеи смотреть – вон они, на холстине сложены. Приятное занятие после боя.

Посмотрим, обязательно посмотрим. Но сначала маленькое дело.

– Проухв, иди сюда.

Парень вышел из-за кустов, стыдливо пряча глаза.

– Ваша милость… – начал оправдываться он.

Я перебил его:

– Проухв, ты бился как настоящий герой, – похлопал его по плечу, для чего мне пришлось поднять руку выше головы. – В следующий раз мы все вообще не станем ввязываться – накроем в сторонке стол, будем попивать вино и закусывать, любуясь, как ты их колошматишь. Воины, правильно я говорю? – Ответом был дружный смех. – Разве что врагов будет сотни две-три, тогда придется тебе немного помочь…

– Ваша милость, гитара… – продолжал свое красный от смущения Прошка.

Как объяснить ему, что, затевая разговор о гитаре, я пытался шутить, чтобы снять с людей напряжение перед боем. Ведь если человек беспокоится об инструменте, значит, надеется выжить и верит в победу.

– Забудь о ней, Проухв. Выбрось и забудь. Новую гитару купим, еще лучше.

Затем подошел к Пелаю, скромно стоявшему в стороне.

– Ты молодец, Пелай, достойно бился, теперь все мы смело можем тебе доверять. А Нектор вообще обязан тебе жизнью, – сообщил я смутившемуся Пелаю.

Во время боя я успел заметить, как Пелай, подхватив пику рухнувшего Сентора, одним ударом снес с лошади вайха, уже готового обрушить свою секиру на голову Нектора. И сделал он это, невзирая на то что еще один степняк уже нацелился на него своим копьем. Только благодаря Прошке и его балоту Пелай сам остался жив.

Ну что ж, пора осмотреть трофеи.

Лошадей поймать не удалось. Степные скакуны, такие же дикие, как и их хозяева, в руки упорно не давались. Невелика потеря, эти лошади не очень ценились из-за своего непокорного нрава.

Среди собранного оружия тоже ничего особенно стоящего не нашлось. Разве что пара пистолетов с дорогой насечкой да еще тяжелая кавалерийская сабля, явно снятая с офицера регулярной имперской армии. Прошке приглянулась сабля, он вертел ее так и эдак, вынимал из богато изукрашенных ножен, любовался великолепной отделкой эфеса, не решаясь, однако, взять себе.

Я решил вопрос просто, забрав саблю из его рук и вручив назад со словами:

– Возьми и владей с честью, Проухв. По крайней мере, двое из нас обязаны сегодня тебе жизнью. И в пару к сабле вот это… – Наклонившись, поднял два пистолета, что выделялись своей отделкой.

– А от меня лично… – Я достал из повозки мешок со своими личными вещами, извлек из него широкий кожаный пояс с позолоченной пряжкой и всевозможными карманчиками, кольцами, крючками для оружия и с вышивкой золотой и серебряной нитью. Протянул его Прошке. Лицо парня даже засветилось от счастья: как же, общее признание воинских заслуг и отличное, дорогое оружие.

Я вновь похлопал его по плечу:

– Смотри не загордись, Проухв.

Затем обратился к остальным:

– Если найдете оружие лучше собственного, меняйте не задумываясь. Остальное мы продадим, а вырученные деньги поделите между собой.

Я уже уходил, когда мой взгляд упал на кинжал, лежащий на самом краю полотна. Взяв в руки, я внимательно осмотрел его. Кинжал как кинжал, из стали далеко не самого лучшего качества, с зазубринами и ржавчиной возле рукоятки. Что же привлекло мое внимание, недоумевал я.

Камень. В рукоятке кинжала блестел камень – крупный, с ноготь большого пальца величиной. Он был светлым, почти прозрачным, но стоило немного повернуть рукоятку – и камень поменял цвет с голубого на темно-фиолетовый. Осторожно, с помощью даги, я извлек его. Камень не был огранен или отшлифован и имел форму почти идеального шара. Посмотрев сквозь него на свет, я едва смог сдержать эмоции – тысячи крохотных звезд вспыхивали и гасли внутри него, стоило лишь чуть-чуть шевельнуть пальцами.

Я далеко не знаток в геммологии и не мог точно определить, к какому классу минералов он принадлежит. Камень очень красив, и этого достаточно. Можно было только догадываться, насколько он преобразится, побывав в руках хорошего ювелира.

Завернув его в носовой платок и положив в карман, я тут же забыл о нем, потому что из-за поворота показались два всадника – те самые, что убегали от погони вайхов.

Приблизившись к нам, один из них ловко соскочил с лошади. Вернее, соскочила, поскольку оказалась девушкой не старше двадцати лет, весьма и весьма приятной наружности. Я даже глаза расширил от удивления: как можно было ее не заметить? Оправданием служило только то, что ее заслонил от меня второй наездник, худой и бледный юноша.

Я поприветствовал даму полупоклоном. Черноглазая, с длинными волнистыми волосами цвета воронова крыла, высокая, гибкая в движениях – хороша, даже очень хороша. На девушке были брюки, каждая штанина которых представляла собой целую юбку, довольно пышную, и короткая бархатная курточка, вся вышитая сложными узорами. Шляпку, видимо, потеряла во время бегства.

Оценив произведенное впечатление, девушка подошла ко мне и представилась:

– Энолия Крейг, дочь барона Марона Крейга, хозяина здешних мест.

Что-то непохоже, что хозяина, скептически подумал я, а вслух произнес:

– Барон Артуа де Койн, к вашим услугам, леди.

– Барон Анри Коллайн, в восхищении от вашей красоты, леди Энолия, – представился невесть когда подошедший Анри.

Так, Коллайн, ты попал, и попал серьезно. Насколько я мог изучить своего друга, женщины типа Энолии больше всего тревожили его сердце. Завязался оживленный разговор, в котором мы узнали подробности встречи девушки с вайхами и ее бегства. Третьим всадником, погибшим у самой реки, оказался один из ее слуг.

Разговаривал больше Анри, полностью включив свое мужское обаяние. Я в основном поддакивал в нужных местах и глубокомысленно кивал. Голова была занята совершенно другими вещами, не относящимися к предмету разговора.

Наконец Энолия попросила сопроводить ее к замку и пригласила быть ее гостями. Здесь слово взял я, вежливо поблагодарил ее за предложение и конечно же согласился, глядя на изнывающего Анри. Но основной причиной согласия стала необходимость дать людям передышку перед решающим броском к заветному каньону.

На горизонте замаячил Прошка, знаками показывая, что могила Сентора готова и ждут только нас. Кивнув ему, я обратился к Энолии:

– Леди Энолия, мы с удовольствием сопроводим вас к замку и воспользуемся вашим гостеприимством, но сейчас нам необходимо похоронить нашего боевого товарища. Это не займет много времени, вам не придется долго ждать.

Тело Сентора, завернутое в полотно, лежало на краю могилы, мы стояли рядом, грустные и сосредоточенные.

– Друзья, – обратился я к своим людям, – мы отдаем последние воинские почести Сентору, погибшему в бою, как подобает настоящему мужчине. Никто не знает, что ждет нас завтра, но, пока мы живы, он останется в наших сердцах. И пусть земля ему будет пухом.

Я поднял вверх руку с пистолетом и взвел курок, подавая пример остальным. Грохнул недружный залп, и тело Сентора опустили на дно могилы.

– На моей родине так принято провожать в последний путь воинов, погибших на поле брани, – ответил я на молчаливый вопрос Коллайна.

– Красивый обычай, – промолвил Анри. Я кивнул, соглашаясь с ним.

Преодолев реку вброд, мы продолжили путь обычной колонной с той лишь разницей, что место Нектора занял Прошка.

Анри продолжал увиваться вокруг баронессы, засыпая ее комплиментами и рассказывая столичные новости. Энолия благосклонно принимала ухаживания, бросая на него томные взгляды. Изредка она обращалась ко мне, приглашая принять участие в разговоре. Я отвечал односложно, занятый своими мыслями.

Нервно всхрапнул Ворон. Потрепав по холке, я успокоил его и вспомнил слова Коллайна, сказанные накануне:

– Артуа, вы удивительно подходите друг другу – ты и твой конь. Оба не пропустите ни одной симпатичной кобылки. Вот уж воистину жеребец на жеребце! – И улыбнулся, довольный. Потом добавил: – Хотя чего можно ожидать от человека с таким фамильным гербом? – Коллайн заливисто рассмеялся.

Свой герб я, не мудрствуя лукаво, содрал с эмблемы Феррари – коня, поднявшегося на дыбы. Я не обижался на дружеские подколки, мы часто пикировались с ним, упражняясь в остроумии и разгоняя дорожную скуку.

И вовсе мы с Вороном непохожи – знаете, какие комплименты я умею дамам отпускать! Хотя кто его знает, что шепчет Ворон на ухо своим подружкам. Есть у него, кстати, достоинства значительно крупнее моих. А вот танцевать он не умеет и петь, между прочим, тоже. Сам ты, Коллайн, кобель порядочный. Бедная леди Энолия!..

Я приотстал, жестом подзывая к себе Нектора, ехавшего на лошади немного кривовато, что неудивительно, учитывая характер его боевого ранения.

– Нектор, мы потеряли уже двоих, а ведь самая трудная часть пути еще впереди. Нам просто необходимы как минимум два человека, желательно опытных в военном деле. Мы пробудем у Крейга несколько дней, так что не сочти за труд, постарайся найти таких людей и сведи меня с ними для разговора. Мы очень нуждаемся в них.

– Хорошо, господин барон, я попытаюсь. В этих местах должно быть полно людей подобного толка.

Внезапно он протянул руку, указывая пальцем направление. Зоркий глаз опытного егеря первым увидел большой отряд, показавшийся из-за перелеска и двигающийся нам наперерез. Мы остановились, свистом подозвав боевое охранение, напряженно всматриваясь в приближающихся людей. «Что-то много событий для одного дня», – пронеслось у меня в голове.

– Это папа, папа! – обрадованно закричала Энолия и понеслась навстречу всадникам.