Текст книги "Льюис Хэмилтон"

Владимир Юрьевич Коваленко
Льюис Хэмилтон

© Mark Thompson / POOL / AFP / East News

© Во внутреннем оформлении использованы фотографии:

© Philip Brown / Popperfoto / GettyImages.ru;

© Mark Capilitan / Sutton Images / GettyImages.ru;

© Dave Benett / GettyImages.ru;

© Darren Heath Photographer / Hulton Archive / GettyImages.ru;

© Rainer Schlegelmilch / GettyImages.ru;

© VALERY HACHE / AFP / GettyImages.ru;

© Mark Thompson, Clive Rose, Lars Baron, Charles Coates / Getty Images Sport / GettyImages.ru;

© Emily Davenport / Sutton Images / GettyImages.ru;

© Zak Mauger, Charles Coates / LAT Images / GettyImages.ru;

© Mario Renz / Formula 1 / GettyImages.ru

© Коваленко В. Ю., текст, 2024

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025

Предисловие

2 февраля 2024 года «Скудерия Феррари» сделала предельно краткое и сенсационное заявление о том, что Льюис Хэмилтон с 2025 года будет выступать за эту команду с многолетним контрактом. Событие исключительно примечательное и давно напрашивавшееся. С одной стороны, «Скудерия» – легендарная команда, находящаяся в очередном затяжном кризисе. Ни заслуженные чемпионы, ни талантливые новички не могут вот уже полтора десятка лет принести титул. С другой стороны, семикратный чемпион Хэмилтон, который уже все всем доказал, но еще молод для того, чтобы закончить карьеру. Завоевать титул чемпиона «Формулы‐1» с «Феррари» – это идеальный стимул для человека, побившего все рекорды. Точнее, один из самых престижных рекордов он пока что делит с Михаэлем Шумахером – 7 титулов. И если он завоюет еще один с «Феррари», рекорд у него будет единоличный, а репутация особенная – гонщика, наконец-то подарившего титул и «Скудерии». Алонсо не смог, Феттель не смог, Леклер не смог (но еще может), а Хэмилтон смог. Ведь уже один раз он это делал, оставив давший ему путевку в «Формулу‐1» «Макларен» и приведя «Мерседес» к титулу шесть раз. Поэтому, как бы ни сложился 2024 год, следующего болельщики будут ждать с особенными чувствами, готовясь стать свидетелями исторического события.

И в этой ситуации нам с вами есть смысл окинуть пытливым взором уникальную карьеру британского чемпиона, чтобы вспомнить все его взлеты и относительные падения.

Глава первая
Детство, картинг и британские молодежные серии
(1995–2003)

О Льюисе Хэмилтоне в «Формуле‐1» узнали задолго до того, как он сел за руль машины Ф1. Даже задолго до того, как он вообще подрос, чтобы достать ногами до педалей. Его буквально ждали. Ему заранее был выписан счастливый билет, и сомнений в том, что он не просто придет в «Формулу‐1», но и станет чемпионом, не было никаких. Для Ф1 ситуация совершенно уникальная. Ни один другой гонщик никогда больше не получал такой огромный кредит доверия. В Британии обычно говорят, что такой человек «родился с серебряной ложкой во рту», но в отношении Льюиса оговариваются, что это совсем не его случай. Он не аристократ, у него никогда не было много денег, на которые он мог бы приобрести лучшую технику.

А внимание босса «Макларена» Рона Денниса он завоевал своими успехами на трассе и отчасти – некоторым нахальством. Вот как это было.

Предки Льюиса были родом из Гренады, островного государства на самом юге карибской гряды близ побережья Венесуэлы. Дэйвидсон Хэмилтон (Davidson Hamilton) отправился в Британию в поисках лучшей жизни в конце 1955 года в возрасте 25 лет после того, как ураган Джанет в сентябре того года принес острову значительные разрушения. В мае 1956 года он женился на Агнес Митчелл (Agnes Mitchell) и ровно через четыре года (по другим данным – в 1963 году) у них родился сын Энтони-Карл-Артур, или просто Энтони, будущий отец Льюиса. Агнес умерла рано, и семья предпочитает не комментировать ее смерть. Дэйвидсон вернулся на Гренаду, где умер в октябре 2018 года накануне мексиканского Гран-при, на котором Льюис завоевал свой пятый титул.

Дэйвидсон Хэмилтон работал в лондонской подземке, Энтони пошел по его стопам и начал свою трудовую деятельность в 17 лет служащим на железной дороге. Вечерами он учился программированию ЭВМ и вскоре стал заниматься этим профессионально в своей компании. В 1983 году он женился на белой девушке Кармен Ларбалестир (Carmen Larbalestier) из того же городка Стивенидж (Stevenage) к северу от Лондона, где жила и семья Хэмилтонов. И 7 января 1985 года у них родился сын, которого они назвали Льюис-Карл в честь быстрейшего тогда человека на планете, девятикратного в итоге олимпийского чемпиона американского чернокожего легкоатлета Карла Льюиса. В конце 1986 года его родители разошлись, и Энтони, будучи человеком глубоко порядочным, оставил дом своей бывшей жене и сыну, а сам поселился в квартире неподалеку, чтобы быть к ним ближе. Развод произошел мирно, по взаимному согласию сторон, и хотя Кармен скоро снова вышла замуж, она оставалась с Энтони в хороших отношениях.

Маленький Льюис в выходные жил у отца, которому надо было придумывать, чем занять сына, и когда тому было шесть лет, Энтони купил ему радиоуправляемую модель автомобиля. Это был исключительно удачный ход, и вскоре Льюис днями напролет совершенствовал свое мастерство на полу отцовской квартиры, а Энтони не успевал заряжать аккумулятор машинки. Отец отметил отличную координацию Льюиса, который отлично справлялся с пультом управления, и решил, что в этом занятии есть смысл пойти дальше. В соседнем городке Хертфорд был клуб любителей радиоуправляемых моделей, в котором по воскресеньям проводились гонки, и Энтони с Льюисом стали постоянными участниками соревнований. Через три месяца Льюис уже лидировал в чемпионате клуба. При этом среди участников, помимо Льюиса, был еще только один ребенок, все остальные были подростками и взрослыми, но маленький чернокожий пацаненок уделывал их всех.

Энтони, или Тони, как его часто звали для краткости, уже тогда был грамотным менеджером, и хотя до мыслей об автогонках, где медийная составляющая очень сильна, был еще далеко, он воспринимал хобби сына шире, чем просто времяпровождение. На британском телевидении была детская программа под названием «Синий Питер». Так назывался морской сигнальный флаг, означавший латинскую букву P. Флаг был синего цвета с белым квадратом посередине, поэтому его называли по цвету и букве Blue Peter – «Синий Питер». Тони связался с авторами программы и предложил им интересную тему о своем талантливом сыне. На лужайке в небольшом саду построили автомобильную трассу, пригласили Льюиса и других автомодельных энтузиастов. В показательном заезде семилетний чернокожий парнишка стоял в ряду гораздо более старших подростков, самый низкий из которых был на две головы выше Льюиса. Понятно, что массовка специально была выбрана именно такой и, возможно, даже получила соответствующие инструкции. Но что нельзя было инсценировать – это наглядную координацию движений Льюиса и ловкое управление миниатюрным автомобильчиком. Он сосредоточенно двигал рычажками и отвечал на вопросы ведущего, не отрывая взгляд от машинки, а потом выиграл показательный заезд.

Быть показанным по телевидению в семь лет – это уже своего рода успех.

А что дальше? Годом ранее Тони брал сына на отдых в Испанию, где они развлекались на электромобилях, и отец отметил у Льюиса уверенную манеру управления хоть и примитивным, но все же транспортным средством. Тони навел справки и повез Льюиса на картодром «Рэй Хаус» (Ray House) в городке Ходдендон к югу от Стивениджа, по пути в Лондон. Льюис быстро, что называется, вкатился и в итоге в заезде c отцом обогнал того на круг. Его никто не учил, он сам быстро инстинктивно понял принципы управления автомобилем и прохождения поворотов. Когда заезды окончились, Тони увидел в глазах Льюиса полный восторг, и стало ясно, чем ему теперь можно заняться. Но это все равно оставалось развлечением, а главным для отца было воспитание сына, и важнее всего – образование. Тони в новом хобби Льюиса увидел способ стимулировать его усердно учиться и пообещал, что поездки на картодром продолжатся, если Льюис будет хорошо учиться в школе. А потом, глядишь, дело дойдет и до соревнований, для которых Льюис еще был мал.

На дворе был 1992 год, Энтони к тому времени женился повторно, и 28 марта 1992 года его новая жена Линда родила ему второго сына, которого назвали Николасом. Со временем выяснилось, что у него ДЦП, и в будущем для Льюиса это послужило отдельным вдохновляющим фактором. Он нередко говорил, что вот, если вы считаете, что у вас проблемы, посмотрите на Николаса, а он не унывает и борется за успех в жизни. Льюис очень полюбил брата и проводил с ним много времени.

Картинговые заезды продолжались, и к Рождеству 1992 года, за две недели до восьмилетия Льюиса, Тони подарил сыну подержанный карт класса «Кадет», обошедшийся ему в 1200 фунтов или три четверти их совокупного с Линдой месячного дохода. Класс «Кадет» был самым начальным в британской картинговой иерархии, и к выступлению в нем допускали с восьмилетнего возраста. И ровно в восьмой день рождения 7 января 1993 года Льюис на картодроме «Рэй Хаус» вышел на старт своей первой гонки. Новичкам всегда выдавали номер на табличке черного цвета, чтобы более опытные участники знали, что перед ними – неопытный участник, и его надо обходить с осторожностью. Обычно подразумевалось, что обходить на круг. Но восьмилетний новичок Льюис Хэмилтон в своей первой же гонке сражался среди лидеров, и обычно в публикациях говорится, что он выиграл свою первую же гонку и несколько следующих. Возможно, так и было в предварительных заездах соревнования, но, как утверждают, в финале он был лишь третьим.

Новички были обязаны выступать с черной номерной табличкой первые пять соревнований, после чего получали стандартную желтую. К первому соревнованию с желтой табличкой в июле 1993 года Льюис уже был достаточно опытен и выиграл его.

Энтони и Льюис занялись картингом всерьез, но пока даже и мысли не было о том, чтобы вообще всю свою жизнь строить вокруг увлечения Льюиса. На самом деле для самого Льюиса это уже не было увлечением, это была страсть. Для Энтони же приоритетом была учеба сына, и он использовал картинг в качестве стимула, хотя и дорогостоящего. Ему пришлось подрабатывать, чтобы обеспечить расходы на соревнования и обслуживание карта, которое отец проводил самостоятельно. Они не могли себе позволить выступления на каждом соревновании, которые проводились на различных картодромах практически каждую неделю. Зато они ездили на редкие соревнования Льюиса всей семьей: Энтони, Льюис, Линда и маленький Николас. При этом Льюис продолжал жить с матерью, проводя с отцом только выходные.

Яркие результаты Льюиса на гонках не могли быть незамеченными, и со временем у них появились спонсоры, поддерживавшие маленькую частную команду любыми возможными способами. Кто-то предоставил Энтони партию гоночных шин, другой – несколько двигателей. Все это было большим подспорьем. Льюис выступал и побеждал, Энтони обеспечивал эти победы. Позже он признавался, что они оба подпитывали устремления друг друга. Отец видел, что для сына гонки очень и очень важны, и пока он показывает отличные результаты, испытывал желание максимально ему в этом помочь.

Они не участвовали в каких-либо чемпионатах, на что у них не было бюджета, только в отдельных соревнованиях, и так они провели 1993 и 1994 годы. Льюис к тому времени следил за «Формулой‐1», смотрел все гонки и болел за Айртона Сенну. Когда бразилец погиб в Имоле 1 мая 1994 года, для девятилетнего Льюиса это было большим шоком.

Но желтый шлем, в котором выступал Льюис, отнюдь не был вдохновлен похожим цветом шлема Сенны. Желтый выбрал Энтони, не имевший о Сенне никакого представления. Ему важно было во время гонки безошибочно определять положение Льюиса в «толпе» других участников.

Люди из мира картинга, работавшие с Льюисом в те первые годы его гоночной карьеры, отмечали несколько его характерных черт. Во-первых, он был чрезвычайно целеустремлен, заряжен на победу и уверен в себе. Сгусток энергии. Во-вторых, он интуитивно проходил повороты быстрее других ребят, но никогда не мог объяснить, что и как он делает. Наблюдатели отмечали его агрессивность при входе в поворот. Он тормозил очень поздно и использовал занос для прохождения поворота. «Это происходит само собой», – объяснял он, пожимая плечами. В-третьих, он был исключительно приятен в общении, улыбался и вел себя открыто. На публике он был звездой шоу, легко и непринужденно давал интервью.

Тем не менее были в жизни Льюиса и проблемы со сверстниками. Когда ему было около пяти лет, он подвергался нападкам из-за цвета кожи, и чтобы научиться постоять за себя, попросил отца отдать его на карате. Он продолжал заниматься и к 12 годам дошел в своем мастерстве до черного пояса.

В 1995 году Энтони и Льюис решили провести полный сезон в главном из чемпионатов класса «Кадет» – серии «Супер‐1». Они по-прежнему выступали самостоятельно, выезжая на гонки с фургоном Энтони и готовя карт к гонкам в сарае во дворе дома. Но у них уже были спонсоры, предоставлявшие деньги или комплектующие к карту. Одним из таких спонсоров был Джон Баттон, отец будущего гонщика и чемпиона 2009 года «Формулы‐1» Дженсона Баттона, который был старше Льюиса на 6 лет. Джон Баттон, так же как и Энтони Хэмилтон, старательно занимался картинговой карьерой сына и даже стал самостоятельно готовить двигатели класса «Кадет». Когда Дженсон стал выступать в более серьезных классах, у них с отцом стали возникать разнообразные противоречия, и Джон решил не мешать развивавшейся карьере сына и продолжил заниматься двигателями «Кадетов». Хэмилтонам он предоставлял свои двигатели бесплатно, используя победы Льюиса как отличную рекламу.

К слову, многие отмечают схожесть Хэмилтонов и Баттонов. Льюис и Дженсон очень похожи по своему образу мышления, привитому им своими заботливыми отцами. У них не было болезненного надрыва в стремлении к успеху, оба были абсолютно уверены в своих способностях и выступали с ощущением легкости и непринужденности, за которым стоял кропотливый труд их отцов. Джон Баттон опередил Энтони Хэмилтона на несколько лет и нашел свою нишу в гоночном бизнесе, что только предстояло сделать Хэмилтону-старшему.

Тем временем полноценное участие в гонках ожидаемо требовало больших финансовых затрат. Энтони брался за любую подработку, но проблема возникла в другом. Однажды этап чемпионата проводился в Шотландии, и за один день они с Льюисом обернуться не смогли бы. Энтони попросил на работе выходной, но ему отказали. Развивавшаяся карьера сына к тому времени стала слишком для него важной. Немного поразмыслив, он уволился с работы и стал частным порядком оказывать консультационные услуги по компьютерным вопросам. В итоге получилось так, что он заключил договор на такие услуги со своей бывшей компанией и получал от нее больше денег, чем будучи на зарплате, и при этом обладал свободой действий.

Денег стало хватать и на карьеру Льюиса, и на семью, так что Линда перестала работать и сосредоточилась на воспитании Николаса. В свою очередь, мама Льюиса Кармен нашла себе работу в Лондоне и переехала со своим новым мужем. Они с Энтони сохранили хорошие отношения, и она хорошо видела, как успешно сын занимается любимым делом, успевая при этом и хорошо учиться в школе, за чем Энтони тщательно следил. Поэтому Кармен согласилась, чтобы Льюис остался жить у отца, с которым они могли бы продолжить гоночную карьеру. Теперь уже Льюис ездил к ней в гости настолько часто, насколько мог, а она, в свою очередь, старалась приезжать на соревнования, в которых выступал Льюис.

В чемпионате дела шли хорошо, и перед последним этапом Льюис боролся за титул с Майком Конуэем, который был на полтора года старше, чем Льюис, и в середине сезона достиг крайнего для класса «Кадет» возраста в 12 лет. Перед финалом последнего этапа пошел дождь, и всем участникам поставили дождевые шины. Но одно из передних колес на карте Конуэя закрепили плохо, и оно отвалилось уже во втором повороте гонки. Льюис легко выиграл финал и стал чемпионом.

В этом качестве он был приглашен на традиционную церемонию вручения наград, организованную журналом «Автоспорт» 5 декабря 1995 года в лондонском отеле «Гросвенор». Получив свой приз из рук победителя «Инди‐500» и нового гонщика команды «Уильямс» в «Формуле‐1» Жака Вильнева и сфотографировавшись вместе с десятками других победителей сезона на большой коллективный снимок, десятилетний Льюис получил несколько автографов от героев большого автоспорта. Мальчишеский рай! Для Энтони же это было очередное окно возможностей. Он проанализировал ситуацию, показал Льюису на сидевшего за одним из столиков Рона Денниса и проинструктировал: «Подойди к нему и скажи, что хочешь в будущем выступать за "Макларен"». Нисколько не смущаясь, Льюис направился к Деннису, протянул для автографа меню ужина и произнес ровно то, что сказал ему отец. Деннис поинтересовался, сколько мальчику лет. Десять. «Хорошо, – сказал Деннис, – найди меня через девять лет».

Так и родилась легенда. Вся история успеха Льюиса Хэмилтона – это сочетание природного таланта, заботы отца и везения.

Льюис стал заниматься картингом, потому что Тони заботился о нем и хотел в разводе быть поближе к сыну и приносить ему пользу. Победы стали приходить к Льюису, потому что отец работал над его картом и зарабатывал деньги для участия в соревнованиях, а Льюис выходил на трассу и на исключительной интуиции всех обгонял и финишировал первым. Тони прививал сыну дисциплину, не отбирая у него детство ради карьеры, настраивал его на позитивный подход ко всему, трансформировал первые успехи в уверенность Льюиса в своих силах. Тони не всегда оказывался прав, допустил немало ошибок, но они не оказывались критическими. Отец аккуратно вел сына по пути к успеху. В публикациях не пишут, была ли идея отправить Льюиса к Рону Деннису на церемонии награждения продуманным действием или чистым экспромтом. Скорее всего, это был экспромт, но он был основан на постоянном поиске возможностей для развития успехов Льюиса. Риска не было никакого, Льюис с детской непосредственностью и на полном доверии к отцу вообще не испытал никаких проблем. И вот тут и включилось везение. Оно произошло только один раз, но после этого все было предрешено.

Разумеется, для самого Денниса этот эпизод вообще не был особенным в тот момент. Только дальнейшая работа Хэмилтонов в том же ритме заставила босса «Макларена» присмотреться к Льюису пристальнее. Собственно, и сами Хэмилтоны не сочли в тот момент, что это судьба. Просто один из эпизодов. Возможно, были и другие подобные, но так как они не привели к далеко идущим последствиям, были благополучно забыты.

Престижная церемония закончилась, в январе 1996 года Льюису исполнилось 11 лет, и впереди был очередной сезон в картинге. До 12 лет вариант был только один – класс «Кадет».

На сезон 1996 года Тони отказался от услуг Джона Баттона и заручился поддержкой другого поставщика на тех же условиях бесплатного предоставления двигателей в обмен на рекламу от успехов Льюиса на трассах. Свое решение Хэмилтон-старший объяснил ощущением необходимости каких-то перемен. «Вот Михаэль Шумахер только что выиграл титул с "Бенеттоном" и все равно перешел в "Феррари"», – аргументировал он.

Помимо серии «Супер‐1», Хэмилтоны запланировали принять участие в другой серии, «Чемпионы будущего». Она была еще достаточно молодой (стартовав в 1994 году) и менее престижной в тот момент, но проводилась при поддержке «Макларена», и ее значимость постепенно росла. «Макларен» первым из команд «Формулы‐1» в 1989 году организовал свою программу поддержки молодых гонщиков, и тогда награду «Гонщик года» за свою победу в «Формуле Форд» получил Дэйвид Култард. Картинговой серией «Чемпионы будущего» в рамках этой программы руководил бывший британский многократный чемпион по картингу Мартин Хайнс (Martin Hines), который был свидетелем самой первой гонки Льюиса Хэмилтона на «Рэй Хаусе» в 1992 году и вручил Хэмилтонам заводские карты «Зип», которые строила семейная фирма Хайнсов.

В августе 1996 года Льюис с отцом впервые побывали на гонке «Формулы‐1» в Спа. Льюис вспоминал, что, когда впервые мимо него пронесся Михаэль Шумахер на «Феррари», он буквально почувствовал звук от 10-цилиндрового двигателя своей грудной клеткой.

Льюис занял лишь 3-е место в серии «Супер‐1», зато выиграл серию «Чемпионы будущего». Мартин Хайнс много общался с Роном Деннисом и ближе к концу сезона организовал ему смотрины юных талантов на старом аэродроме Кимболтон. Там Льюис во второй раз встретился с Деннисом и с детской непосредственностью называл его просто Роном, потому что они формально уже были знакомы, в то время как Энтони почтительно обращался «мистер Деннис».

Финальный этап сезона серии на картодроме «Бакмор-Парк» был окружен должным вниманием, и на гонках присутствовали сам Рон Деннис со своим ведущим гонщиком Дэйвидом Култардом, а также Мартин Бланделл, выступавший за «Макларен» в 1995 году, и заканчивавший в «Джордане» свою карьеру в «Формуле‐1» Мартин Брандл. Гонки показывали по телевидению, 11-летний Льюис спокойно дал интервью на камеру и, завоевав титул, получил из рук Дэйвида Култарда свою награду. По окончании всех церемоний Култард провел с Льюисом много времени, отвечая на вопросы, что для маленького гонщика было крайне важным. А Тони в это время делал свою работу и нашел способ пообщаться с Деннисом, сообщив ему подробности о развитии карьеры сына. Босс «Макларена» в конце небольшой беседы предложил Тони держать связь, что вызвало у Хэмилтона-старшего огромное воодушевление. В тот день и отец, и сын одержали свои победы.

После того, как в январе 1997 года Льюису исполнилось 12 лет, он получил возможность перейти в более сложный класс картинга – «Джуниор» (Junior).

Самой престижной серией в Британии в этом классе была серия «Джуниор ТКМ» (Junior TKM). Но Хэмилтоны приняли решение участвовать в серии «Джуниор Ямаха», чьим организатором также был Мартин Хайнс, и она также входила в программу поддержки молодых талантов команды «Макларен». Она начинала всего свой третий сезон и привлекала немного участников, но Энтони понимал, как важно оставаться в орбите интересов Рона Денниса.

В карьере Льюиса вырисовалась некая стратегическая линия, связанная с поддержкой «Маклареном» через Мартина Хайнса, и эта поддержка вместе со спонсорскими деньгами позволили Энтони впервые нанять механика для обслуживания карта Льюиса и перестать заниматься этим самому. В чем-то его жизнь стала проще. Но возникла другая проблема. Изначально Энтони использовал картинг в качестве стимула для Льюиса хорошо учиться в школе. Но с ростом его успехов в картинге и формировании настоящей гоночной карьеры с какими-то предварительными контактами с серьезной гоночной командой школа стала отходить на второй план, и теперь перед Хэмилтоном-старшим встал непростой выбор. С одной стороны, он по-прежнему был сторонником качественного образования. С другой стороны, карьера Льюиса стремительно росла, и было бы глупо ограничивать этот рост.

Гоночная жизнь для Льюиса ограничивалась выходными, а в будни он учился в школе и проводил свободное время так же, как и его сверстники. Все большее напряжение на гоночных трассах он компенсировал спокойствием школьной жизни. Его одноклассникам картинг был не особо интересен, они не были в курсе подробностей увлечения Льюиса и даже иногда считали, что он их просто игнорирует, не участвуя в совместных мероприятиях в выходные.

Среди одноклассников Льюиса был еще один будущий профессиональный спортсмен – футболист сборной Англии чернокожий Эшли Янг (Ashley Young). Хэмилтон также играл в школьной футбольной команде и даже считал себя в чем-то лучше Янга, но картинг был важнее. Продолжал Льюис заниматься и карате, дойдя к 12 годам до черного пояса, хотя нападки на него из-за его цвета кожи уже давно закончились.

С точки зрения гоночных результатов 1997 год был для Льюиса триумфальным в серии «Джуниор Ямаха», но так как она была все еще немногочисленной, звучали голоса о том, что Хэмилтоны специально выбрали ее, чтобы создать видимость непобедимости. Тем не менее титул был в их активе, и Льюис снова получил приз за победу в чемпионате на церемонии «Автоспорта» и общался с Роном Деннисом. И логичным следствием стал звонок Денниса Энтони Хэмилтону с предложением приехать в Уокинг и обговорить планы по прямой поддержке «Маклареном» выступлений Льюиса. Девяти лет не потребовалось, Рон Деннис «сдался» уже через два года.

Пока что дело ограничилось общими договоренностями, и Хэмилтоны готовились к сезону 1998 года в британской серии «Межконтинентальная молодежная категория А» класса «Джуниор» в условиях нехватки бюджета.

Но буквально перед началом сезона «Макларен» подписал с Хэмилтонами договор об участии в программе поддержки молодых талантов, и внезапно все преобразилось. Команда «Формулы‐1» брала на себя все расходы по участию Льюиса в соревнованиях, предоставила фургон «Мерседес Спринтер» и лично Энтони Хэмилтону для поездок – легковой «Мерседес». Именно с этого момента начала свою жизнь красивая сказка-быль про талантливого темнокожего парнишку, который будет гонщиком «Макларена», когда подрастет. Именно тогда были сделаны те самые кадры маленького Льюиса в огромном для него комбинезоне гонщика «Формулы‐1». Это был уникальный случай в мировой практике, когда 13-летнему картингисту было обещано место в команде «Формулы‐1». Разумеется, если он все еще будет этого заслуживать.

Ведь достаточно сказать, что другими участниками программы поддержки «Макларена» 1998 года были, в частности, Ник Хайдфельд, Риккардо Зонта и Николя Минассян. Последний продержался в программе лишь год, Зонта и Хайдфельд попали в «Формулу‐1», но в итоге не в «Макларен». История Хайдфельда особо печальна, чем и известна. К 1998 году он уже был в программе поддержки «Макларена», выступая в «Формуле‐3000». Заняв 2-е место по итогам сезона, в 1999 он выиграл чемпионат и попал в «Формулу‐1», но не сразу в «Макларен», а в команду «Прост» для получения необходимого опыта, что для всех и для него самого было нормально. Состав «Макларена» из двукратного чемпиона Мики Хаккинена и победителя гонок Дэйвида Култарда был на тот момент незыблем, и в 2001 году Хайдфельд перешел в «Заубер», что тогда было повышением. Его напарником стал неординарный новичок финн Кими Райкконен, попавший в «Формулу‐1» без всяких программ поддержки сразу из британской «Формулы-Рено». И тут незыблемость состава «Макларена» нарушилась неожиданным решением Мики Хаккинена завершить карьеру. Он порекомендовал Деннису своего молодого соотечественника, и напарником Култарда в 2002 году стал не ждавший этого Хайдфельд, а Райкконен. Остальное, как говорится, уже история. Хайдфельда не взяли в напарники к Райкконену, когда Култард ушел в «Ред Булл», предпочтя ему звезду «Индикара» Хуана-Пабло Монтойю. Даже когда Монтойя в середине сезона ушел из команды в НАСКАР, остаток гонок за «Макларен» доехал Педро де ла Роса. А потом пришла очередь героя нашей книги. Хайдфельд к тому времени давно перестал считаться молодым талантом, и след репутации неудавшегося протеже «Макларена» тянется за ним до сих пор.

Так что Льюису Хэмилтону еще ничего не было гарантировано, и даже при условии того, что он будет предельно трудолюбив и лоялен, элемент везения никто не отменял. А работать пришлось много и усердно. Как это всегда бывает в таких случаях, Хэмилтоны приобрели в материальной стороне карьеры, но потеряли независимость. Ответственность за результат теперь была как никогда высока. Все ресурсы были в распоряжении, и, если раньше отец требовал от Льюиса результата, то теперь Льюис спрашивал с отца, если карт «не ехал». Их отношения стали более профессиональными.

Льюис по-прежнему не мог объяснить, как он творил на трассе свои чудеса. Он мог обогнать пятерых соперников на одном круге, выбирая неожиданные траектории в поворотах, но как он их выбирал, он не понимал сам. Он говорил, что он видел перед собой поворот, и решение о том, как его лучше всего пройти, возникало само собой.

Особенно показательным стал первый этап сезона 1998 года в Шотландии, где в самом начале финала пошел дождь, и к концу гонки Льюис опередил второго призера более чем на 15 секунд, что для картодромов – огромный отрыв. Его главным конкурентом в сезоне был 15-летний Фрейзер Шидер (Fraser Sheader), все остальные 15– и 16-летние соперники остались позади 13-летнего Хэмилтона. Опыт Шидера сыграл решающую роль, и, несмотря на победу в финальной гонке, Льюис остался в чемпионате вторым. Но главное – этого было достаточно для того, чтобы остаться в программе «Макларена».

Теперь стратегические вопросы Энтони Хэмилтон решал вместе с управляющим директором «Макларена» Мартином Уитмаршем. Они сочли, что пора переходить на европейский уровень, и выбрали для участия в 1999 году бельгийский и итальянский чемпионаты «Межконтинентальной молодежной категории А» в составе заводской команды «Топ-карт». Это означало конец маленькой семейной команды Хэмилтонов, но Энтони не уволил механика, а возложил на него попечительские и организационные обязанности. Он должен был отвозить Льюиса в школу и встречать обратно, решать ряд вопросов, связанных с поездками на соревнования и т. п.

В обеих сериях Льюис по итогам года стал четвертым.

Одним из его постоянных соперников был поляк Роберт Кубица. Заметив, что в начале сезона Льюис не мог приспособиться к особенностям работы двигателя на малых оборотах при установке на стартовую решетку после прогревочного круга, Кубица намеренно ехал слишком медленно. Льюису не удавалось при этом тонко играть педалью акселератора, и он «заливал» свечу зажигания, заглушая двигатель. Коварный поляк при этом посматривал на Льюиса, и через шлем было видно, что он смеется. Пришлось команде отдельно тренировать процедуру старта, и впоследствии уже Льюис вынуждал Кубицу глушить двигатель.

В итоговом европейском первенстве категории А, в котором участвовали лучшие гонщики континентальных серий, Льюис занял 2-е место после Рейнхарда Кофлера, опередив Роберта Кубицу и Нико Росберга. Наконец, в октябре Льюису удалось выиграть небольшую серию в Италии, организованную производителями картов.

Успех Льюиса вновь означал продолжение участия в программе «Макларена». В 2000 году он поднялся еще на ступеньку в картинговой иерархии и перешел в еще более мощную и быструю «Формулу-А». Здесь он после Баттонов столкнулся с еще одной парой отца и сына в картинге. Это были чемпион «Формулы‐1» Кеке Росберг и его сын Нико. У Кеке были обширные связи, и свою карьеру в «Формуле‐1» он закончил в «Макларене», поэтому он предложил команде в рамках ее программы поддержки молодых талантов создать суперкоманду в «Формуле-А» с участием, разумеется, своего сына. Он уже заручился поддержкой одного из лучших управляющих в картинге итальянца Дино Кьезы (Dino Chiesa). В «Макларене» и «Мерседесе» идею поддержали, и новую команду назвали «МБМ» – «Мерседес-Бенц-Макларен».