Текст книги "Чело-век технологий, цивилизация фальшизма"

Биометрия

В декабре 2021 года Дума приняла закон в третьем чтении о биометрических данных, которые будут собираться на каждого человека. Параллельно идет «кодирование» населения, пока в связи с пандемией. Но, разумеется весь этот «учет и контроль», прочие регламентации будет оставлены, если ковид кончится. Выделяются огромные средства на новые «квантовые долины», где будут манипулировать геномом и мозгами людей, на цифровизацию всего и вся, на то, как отдать любое, вплоть до мелочей, управление человеком и его обществом Искусственному Интеллекту. Многие понимают, что это «нехорошо», грозит людям полной утратой свободы и самости. Как ни странно, среди этих «понимающих» очень мало, почти нет «творческой интеллигенции», гуманитариев, людей культуры. В основном и больше – консерваторы, традиционалисты и «фундаменталисты». Официально практически молчит официальная церковь. А комментарии от «сидящих в интернете», в подавляющем большинстве – самые примитивные, пошлейшие, частные, в духе, вот у нас еще туалеты и дороги не везде хорошие и что выделенные деньги разворуют или что это фейк и все будет не так скоро или же, если отрицательные, то объяснение происками дьявола, 666 и никакого внимания к сути дела с точки зрения судьбы человека, гуманизма, к чему и куда ведет этот процесс, если смотреть чуть дальше своего носа. В сущности объявляется о превращении человека в киборга, притом его демонтаж начинается не с отдельных частей тела, а сразу с мозга, притом очевидно, что «внешние компьютерные устройства» в сравнении с мозгом человека будут мощнее в тысячи – миллионы раз и подавят его, сделают своим ничто – жным элементом – и никакого понимания, как будто даже голливудских фильмов не смотрели – в этом направлении сознание Homo sapiens уже блокировано. Вот она, «самая трудная» проблема для философов и психологов: почему люди не видят очевидного, предсказанного и поэтапно осуществляемого прямо по самым мрачным прогнозам популярной футурологии, почти всеми читаемой фантастики – наверное это коварство рока, способ Sein zum Tode (Бытия – к – смерти), о чем писал еще М. Хайдеггер. Нашу цивилизацию накрывает слепящая тьма. В первых рядах слепых те, кто об этом много заботился – образованные, интеллектуалы, которые бы должны биться головой об стены, рыдая по ценностям Просвещения. А они – «первые» – молчат. Ведь если это буквальное, прописанное как ведомственная задача слияние (конвергенция) с техникой, эта самоликвидация, этот геноцид человеческого рода на Земле не воспринимается как Событие и не вызывает хотя бы духовного шока, опасений и страха, какой – то борьбы и шума, протестов и демонстраций, то ВСЕ – культуру, образование, вообще мыслящего человека можно «закрывать». Его больше нет. Уже сейчас. Пиздец котенку.

Все нужное человеку уже изобретено

Где-то к средине XX века, до того, когда произошла Великая постчеловеческая революция – до открытия микро– и мегамиров. Сотворено. Дальнейшее творчество, новации, в особенности их современный взлет, ведут к его демонтажу. И одновременно – к затуханию творческих способностей человека. К деградации мышления. Изобретение электронно – вычислительных машин (ЭВМ) было изобретением электронно – мыслящих машин (ЭММ). Но как «всякий охотник хочет убить фазана», так всякая машина хочет стать автоматической. И становится. Значит, это было изобретение мыслящих автоматов = автоматического мышления, делающего ненужным «ручное» = головное мышление. Как более ранние автоматы сделали ненужным физический труд. Возник Искусственный Интеллект. Отсюда неизбежная эрозия собственно человеческого, смыслового мышления. Что нагляднее всего видно на образовании, в сфере, где учат, вернее, учили мышлению. Кто – то удачно сказал, что компьютерное образование без преподавателя похоже на обучение игре на гитаре по самоучителю. Получается примитивно, схематично, без неявного = неформализуемого знания и ауры живого опыта. Происходит самозатухание творчества и мы, как радостно сообщают прогрессивные теоретики, вступаем в «посткреативную эпоху». Человеку останется только описать задачу, а «решать ее будут суперкомпьютерные системы». Значит, и ставить задачу будут они, однако эта очевидность выше понимания энтузиастов дальнейшего бесконтрольного развития технологий. Ну, всему радуются, главное, чтобы «было прогрессивно». Руководители образования, в качестве профессиональных функционеров, обеспечивающие его цифровизацию и автоматизацию, становятся врагами подлинного, т. е. творческого мышления и, следовательно, образования. Адептами тестирования и компетенции – вместо знания и понимания. Адептами вырождения и де(э)волюции = деградации человека. Американцы (это уже заметно по их «истеблишменту» и вообще, по лицам) де(э) волюционировали – и достигли громадных материально – технических успехов. А мы – отстаем. Поэтому не надо удивляться, что многие современные управленцы имеют какой – то странный оттенок в лице и поведении. Само высшее образование уже лет двадцать захвачено техноидами. Им (и не только) управля(ют)ли прямые или бессознательные мутанты. Уничтожить человеческий характер образования (трудовое, личностное, смысловое, живое, проблемное), его как таковое – такова их страшная и, в своей тупой необходимости, трагическая роль. Когда эта принципиальная и грязная работа в пре – образовании образования в «онлайн программирование» будет исполнена, оно автоматизируется. Скажут: Искусственный интеллект и «электронное правительство». Оставшиеся живые люди будут его под – данные.

Вперед, к де(э)волюции человека!

Свет(л)обесие

Обычно говорят о мракобесии, имея в виду погружение в какую – то темноту. Обычно в религиозность. Но беситься, неистовствовать, быть одержимым можно на любой почве. Современность одержима технологиями, информацией, контролем любых действий человека, «прозрачностью» всего. Наблюдающие камеры на каждом шагу, что не предвидели знаменитые антиутописты XX века (в романе «1984» в комнате был угол, куда теленаблюдение не доставало, от контроля можно также было «укрыться» на улице). В современной (компьютерной) физике основой мира, в конце концов, тоже провозглашается свет. И Бог – Свет. Светоносный Бог сливается со светогенной Вселенной. Все тонет в Свете. Мир без природы (даже без материи) и жизни. Уже сейчас, современные люди эстетическое удовольствие получают «от экранов» или оно заменяется внешней вакханалией фейерверков. Потому что внутренней, собственно душевной радости уже нет, организм ее «не вырабатывает». Наш пес Мадрас, который живет еще чувственной жизнью, боится этих световых залпов и сполохов панически. Они чужие всему живому. Коварство света таково, что в световых картинах городов он может притвориться даже тьмой. Все – свет. Слепящая тьма. Световое загрязнение мира, на которое жалуются астрономы (белесое небо, не видно звезд), только частность. Если шире, то это траспарентность всего, от банков до бань. «Light тоталитаризм», абсолютная прозрачность всего как конец нашего вещного, предметного = «темного» света. Через Свет на тот свет.

Нужна экология Тьмы. Скажем «нет» мраку свет(л)ового будущего.

On the whom Bell

(по ком звонит колокол)

Входят в моду аудиокниги, аудиочтение. Удобно. А в сущности, это программирование сознания, «вложение в мозг», некая гипнопедия. Слушать надо живую речь, реагируя на нее, реального рассказчика, лектора, оратора, а письменно – печатную – читать глазами, воображать и смотреть как на остальной мир. Самая широко распространенная и первая стадия программирования – онлайн – образование. Впрочем, уже есть чипы (не больше монетки), которые, внедренные в голову, не только обучают, но даже (как добавляют особенно изощренные дурачки) «избавляют от депрессии». В сущности, наркотик, однако, если он электронный – только приветствуют. Вот они, (не)счаст(н)ливые жертвы прогресса, которых все больше.

Мультимедийное оснащение музеев. Гордятся им. Хотя, если думать о сути явлений, это ликвидация музеев, их подмена. Смерть музейного дела через виртуализацию. Ведь где виртуализация, туда можно не ходить. Вам все «придет» в кровать. Чтобы вы могли жить «не вставая с дивана» (высшее стремление, идеал современного информационного общества). Что противоположно предназначению музея как возможности предметного приобщения к прошлому, потому что там остался «его кусочек», в отличие от книг, кино и других опосредованных приемов познания. Виртулизация музеев – это хуже, чем новоделы. Но новоделами еще не гордятся, а критикуют, т. е. чего-то остаточно понимают. А здесь уже нет. Усиленно напихиваются информацией. Техника заслонила смысл. Все больше и везде. Раскрывать ее жертвам суть дела, дело безнадежное. Почему же все-таки надо писать? Потому что еще есть люди, готовые понимать.

В некоторых театрах в спектакли начали вставлять виртуальные эпизоды. Тут у меня просто нет слов. Виртуальный театр – это как жареный снег. (Само)убийство жизненного мира человека. Театры до сих пор были последним прибежищем непосредственно человеческого общения. И вот, пожалуйста. Да оставьте тогда одни экраны – и никакой реальности не надо.

И ты Бру(а)т…?

Симфонические оркестры с их десятками музыкантов, многие из которых играют свою партию за весь концерт не больше 5–10 минут, ради экономической эффективности и во имя прогресса давно надо разогнать. (Недолго быть им осталось). Компьютерные синтезаторы исполнят что угодно и сколько угодно часов. А мне говорят – противник прогресса, алармист. Конечно, если исходить из принципа эффективности всего, так людей вообще можно заменить. «Оптимизировать», что и делают помаленьку. Теперь особенно радуются, что можно «везде», а с появлением ИИ даже в творчестве. «Я по каплям выдавливал из себя человека» – говорил выдающийся человек, мой «любимый враг» методолог коммуникативного мышления, «советский постмодернист» Г. П. Щедровицкий. Только либерально – колониальное сознание нашей интеллигенции не позволяет считать его великим в XX веке. Великим врагом человечества. Они предпочитают не понимать, что происходит с человеком с помощью западных авторов – «ботать по Дерриде». Вот и деятели культуры, музеев и театров, которые это делают – бедные, глупые, но = прогрессивные. «Аватаризация» ума – всего.

Непрерывное ожидание конца света. Назначают и откладывают даты. Да не будет его. Потому что произошел: мы находимся в этом процессе, внутри его, стремимся к его усилению и продолжению, считая при этом благом. Но с исторической точки зрения – это мгновение, «сингулярность». Только для нас оно – длится. Все так очевидно, что даже доказывать неудобно. Конец света начался с трагической смерти Бога. А завершается счастливой смертью человека. Эвтаназия – вот она, Великая цель современной цивилизации.

Для существующей технологии содержание человека становится все более дорогим и нерациональным делом. Не говоря уже о том, что он крайне несовершенен как субъект производства – допускает много ошибок, быстро устает, не успевает, не выдерживает, не справляется, является «узким местом», короче говоря, нетехнологичен, из-за чего приходится ставить «защиту от дурака». На самом деле это начинается защита от человека. Перед лицом Hi – tech технологий мы все дураки. Человек вообще невыгоден и уже мешает слаженному функционированию общества в целом. Система стремится превратить его в свой элемент, лишив индивидуальных особенностей и свободы (непредсказуемости поведения), преследуя его самость в максимально возможной степени, организуя ее.

Острие удара обычно направляется против эмоционального начала жизни и «фаллоцентризма», его мужского начала, вплоть до превращения мужчин в женщин (транссексуализм), так как тут сохраняются остатки самости и сопротивления. Глобальное же условие дальнейшего развития цивилизации – демонтаж человека как естественного существа, его замена рациональным робототехническим устройством. Это тайна всех пост/транс/модернистских «деконструкций» и «смертей» – субъекта, творца, автора, человека. Содержание так называемой 4 (четвертой) промышленной революции, о которой начали говорить как о том, зачем надо как можно скорее успеть, но абсолютно не задумываясь, что это будет успехом в саморазвитии производства, несоразмерного человеку. Когда оно будет не человеко – машинное, а только машинное. Какое – то время люди будут его паразитами. Паразитами техногенного разума. Потом погибнут. Вы(пере)родятся. Паразиты не имеют драйвера для собственного существования. Жизнь без человека. Постжизнь. Бессмертие как абсолютная смерть. Технос. Тогда будут пойманы сигналы и найдены следы других мертвых цивилизаций.

Символы времени

До середины XX века говорили: Все надо делать с любовью. Рекламировали: «Сделано с душой». Человек – личность. Время воспитания.

В конце XX века говорили: Все надо делать профессионально. Рекламируют: «Сделано с умом». Человек – специалист. Время образования.

В XXI веке начинают говорить: Все сделано автоматически. Рекламируют: «Интеллектуальный продукт». Человек – фактор. Время программирования.

К XXII веку замолчим: Все будет делаться искусственно. Начинают рекламировать: «Сделано без человека». Постчеловек. Время комму(ника)тации.

Циклы искусства:

Классическое – изображение реальности.

Модернистское – преображение реальности.

Постмодернистское – изобретение реальности.

Трансмодернистское – виртуальность как реальность, а наша = традиционная реальность – иллюзия. Художник, автор, как и все мы, люди – иллюзия. А лучше сказать, нас – нет. «Текст сам читает себя» = Информация ради информации.

Шоу – бизнес: в России его символом можно считать Ф.К., который или вернее, тело которого стало подставкой для смены нарядов. Отвратительно красивый. Выключаю – сразу.

Модернизм превзошел классику и как бы впереди ее. Но этот «перед» есть «зад» науки и техники. Постмодернизм – это «искусство» как возврат к первоначальному смыслу данного слова – «технэ». Трансмодернизм – это «искусство» после и без человека. «Машинное», вслед за машинным обучением.

Искусство превращается в искусственное. Круг замкнулся. Скоро начнется второй – опять изображение реальности. Но эта реальность будет «постчеловеческой», «посттеоретической», виртуальной и информационно – синтетической. Уже есть термины: «синтетический реализм», «виртуальный реализм» (Д. Чалмерс).

Чтобы все было противоестественно…

Такова общая атмосфера фальшистской деградации человека (и) культуры, из/в которой произрастает распространенность разнообразных сексуальных перверсий. Которые всегда были, но гораздо реже и как патологии, их нормализация и узаконение есть предмостье, пред – шествие, эти, появляющиеся среди нас «меньшинства» – гости из будущего, когда любви и естественного секса не будет совсем. У роботов. И которые, как видим, объ – явились. Но не с других планет, а «из нас, сами делаются». В процессе становления на Земле основанного на Цифре Интеллекта в широком смысле этого слова. Он(о)и пришл(о)и… И ведут идеологическое наступление.

Если когда-то умалением любви считали избыток эротизма, слишком большое внимание к сексу, то в наше время это только приветствуется, больше того, их надо уже защищать от разных форм парасексуализма. Иссыхает, исчезает желание, нечего сублимировать, ослабление чувственности одна из причин роста перверсий – таков эффект современного образа жизни и итог сексуальной, а в действительности контрсексуальной революции, происшедшей раньше всего в передовых по развитию техники странах, что указывает на внутреннюю обусловленность его высоким уровнем личностной телесно – духовной деградации их населения. Еще живой, но по психической организации все более роботообразный, постмодернистский «цифровой человек» любить другого человека способен все меньше. Став undead (не живым, а только «немертвым» – появился такой термин), он начинает любить роботов. Себе подобных.

С другой стороны, совершенствовалась «социально – технологическая часть». Сначала в виде технологий сексуального воспитания, обучения приемам наиболее эффективного достижения результата. Что важно, если секс без любви. Влюбленные «всё сами найдут», а если не сразу, то это и есть драматическое удовольствие, само – в(себя)любленным нужна инструктивная (техническая) помощь. В какой последовательности, куда и что трогать стали записывать в школах под диктовку… (гляди того включат в ЕГЭ; если тесты по философии можно, то почему нельзя «про это»).

Наконец, простейшее, казалось бы, действо («чтобы детей иметь, кому ума не доставало»), обросло многочисленными приспособлениями (любой может зайти в магазин). Для «разнообразия, усиления, улучшения», вплоть до имитации самих участников – надувные резиновые куклы женщин, а изредка даже мужчин. И все-таки в настоящее время, на фоне возможностей, которые открылись с возникновением управляемых и самоуправляемых роботов, ползучей чипизации самого человека, эти достижения можно считать кустарным этапом разложения и гибели сексуальных отношений. Который завершается.

Техногенная цивилизация на пороге новой, действительно постчеловеческой = транссексуальной эпохи. Окончательной замены живых, собственно человеческих форм близости индустриальными, а лучше сказать, постиндустриальными «интимными технологиями», когда человек уходит от близости совсем. Близкий – это кого можно об – лизать, если вам/вас некого/некому облизать, у вас не близкого человека, когда долго целуются, говорили – лижутся. Уходит сначала в виде отсутствия одного живого партнера, а потом, как не парадоксально и «обоих». Сначала в виде перехода в виртуальное состояние, а потом «вообще». В Голландии, стране – лидере по реализации прогрессивных ценностей, все больше мужчин, приобретающих себе «для жизни» женщину – робота открывают бордели, где вместо живых девушек клиенты могут заказать автоматизированную проститутку. Несомненно, что в других странах единичные случаи тоже вот – вот будут нормой. (В Москве, согласно рекламе, соответствующее учреждение находится в районе Делового центра, объявленная стоимость посещения 5 тыс. руб. в час). Секс – сотрудница нового типа неживая, но поведенчески почти идентична женщине. В отличие от надувных кукол реагирует, может даже вступить в беседу. «Без фокусов», в разгаре любовного удовольствия не обвинит в домогательстве. (Искусственный интеллект тоже оградят от сексуальных домогательств – иронизирует А. Ваганов в Независимой газете).

Конечно, это начало. Некоторые из клиентов захотят заказать робота – мужчину – и его, сэкономив на виагре, включат в штат, да и озабоченные стандартизацией феминистки поднимут вопрос о праве на еди(од)нообразие. Потом также можно решить остаточно ограничивающую свободу реализации желаний этическую проблему с обслуживанием педофилов, создавая роботов в виде девочек – мальчиков. Для инфантофилов – младенцев, для зоофилов каких-нибудь зверороботов. Сконструированных сексуальных монстров. А чем хуже садо – мазо? Робот – мазохист, или Киберсадист – это очень перспективно. И никакого шока их пропаганда не вызывает. Презрения к ним – тоже. Напротив, актуализируются лозунги: «Машины удовлетворят всех», «Прекратить травлю секс – роботов».

Постсекс

Вот в чем теперь, оказывается, состоит высшее благо потребительской цивилизации, приступившей к потреблению самого человека на переднем крае его конца (биокапитализм), куда она устремилась, а не какая – то там старомодная любовь, семья, о чем плачутся консерваторы. Тем более без таких тягот как рождение детей. В обстановке дикой, бессмысленной гонки за ростом ВВП и по мере духовно – культурной деградации передового человечества все предыдущие формы сексуальности, определявшиеся их критиками как извращения, нормализуются. Гомосексуализм и лесбийство, другие нетрадиционные отношения – уже консерватизм и традиция, а любовь и секс мужчины с женщиной – безнадежная архаика. Фундаментализм. Потому что человеческие, тогда как актуально инновационное, постчеловеческое. Торжество техногенной (а)морали. Искусственного и мертвого, идей трансгомонизма. Самоапокалипсис!

Такова, увы, наступающая (на нас) реальность, которая вдохновляет «британских ученых» созывать конференции и обсуждать возникающие здесь этические проблемы. Только не этические они, а экзистенциальные, и не экзистенциальные, а онтологические, связанные с самим существованием человеческого рода. Отдавать человека технике, культивируя «близость с техникой», смотреть на себя глазами техники, считать роботов «тотемными прародителями людей»(!), как считают готовые доказывать любую ахинею специалисты по «интимным технологиям» – это отказ не только от гуманизма (кто – то о нем еще помнит?), а вообще от всей мыслимой человечности. Разве появление борделей с робо – тут – ками на заказ, с прейскурантами в зависимости от того, органы из какого пластика комфортнее, не требует резко отрицательной реакции, а не просто сведений, «рассказа на конференциях»? А кто – то еще толкует об этике и биоэтике. Эти процессыд должны быть объектом жесткой критики, подаваясь в статусе трагедии, позора, греха и патологии. Защиты Традиции Человека!

Роботофилия и техносексуализм вряд ли должны только теоретическии скромно квалифицироваться. Их нельзя ставить в один ряд со скотоложеством и мужеложеством, другими орга – низменными девиациями, находящимися еще в пределах живого. Техноложество уже не извращение жизни, тем более не норма, а отказ от нее, смертоложество. Это не разврат, не перверсии, а вы – падение из мира людей, принципиально иная, «суицидальная любовь» – к виртуальному, искусственному, мертвому. Mortido. Мертвая сущность сущего проникает в последние интимные места человеческого бытия. В воспроизводство рода. Естественное сначала вытесняется противо – естественным, а потом пост – естественным. По линии же собственно интеллекта, подчинив себе человека как более слабого носителя, Искусственный интеллект сделает его материалом. Как в «Матрице». В том числе, а может быть, прежде всего, через имитацию влечения и любви. Горе тебе, Homo dementia, undead modern – men (если бы ты понимал).

Кажется, однако, что наша критика высоких технологических достижений в области пола (техноложества) скоро будет не актуальной. Не успеешь оглянуться, как опять стал консерватором. Потому что «подавляемые культом эгоизма, оттесняемые на задний план денежно – карьерными целями, нагло эксплуатируемые рекламой, окруженные все более искусственным бытом, половые отношения теряют привлекательность, перестают быть ценностью. Психика притупляется и «организм не требует». В подтверждение нарастания подобной тенденции уже появляются авторы по научному бес(сладо)страстно предвкушающие, что «Через пару десятков лет сексуальные отношения могут стать слишком обременительным занятием для человечества: радости создаваемой высокими технологиями виртуальной реальности заменят людям настоящее соитие, полагает профессор Стэнфордского университета Генри Грили, написавший книгу «Конец секса и будущее человечества» [News.sputnik.ru/…/2a8bb75ea57f22efec189fo064197a6b86014b9c5]. (Что касается основанной на половом влечении любви как состоянию цветения телесного бытия, то о ней новационно – цифровым людям скоро будет стыдно даже напоминать – мы решаемся только в скобках).

«Происходящее в связи с возникновением искусственной реальности самоотрицание человека в сфере духа, следствием реализации которого является движение от пола к гендеру («от sex к Г.») и пост(транс)сексуализму, заверши(ае)тся полным самоотрицанием человека. Его вырождением как родового существа» (там же). По прогнозам технофутурологов (в частности, технического директора Гугл Э. Курцвейла) эта «сингулярность» произойдет: первый этап к 2045 г., а полный конец Homo Genus наступит не позже 2099 года. Грядет создаваемая, предсказываемая и чаемая наукой Великая Эволюционная Катастрофа!

Странам, обществам, которые не достигли подобного прогрессивного безразличия к судьбе своего бытия, не пропитались гендерной политкорректностью и толерантностью к остальным ценностям разложения, надо бы держаться от них подальше. Как можно дольше. И бороться, как индивид борется с болезнями, и не только терапевтически, хотя знает, чем кончится жизнь. Утешаясь, что он оставил ей свое продолжение. С надеждой, что у древа жизни не одна ветвь, или на месте отсохших, сгнивших, омертвелых могут пуститься новые Зеленые побеги. Выросшие на более здоровой почве. Что корни Земной цивилизации в целом живые.

Надежда (не) умирает последней…