Текст книги "Цветок на камне"

Часть пятая

 
Звезда зажглась на небосводе,
К Камуре Миро указуя путь.
Как три волхва с дарами на поклон идущих,
Стремится Миро зовом сердца
Скорее милую в объятия вернуть!
 
 
Нет для него кумиров,
Нет предметов поклонения,
Не знает идолов, что будоражат кровь,
Лишь даром всей Вселенной окрылённый,
Им движет чистая и светлая любовь!
 
 
Преодолел он вскоре расстояние,
А в мыслях там он был давно,
Ведь полон он надежд и ожидания,
Не думая, какой оскал Судьба
Покажет ему вновь.
 
 
Но дверь заветную увидев,
Волной накрыло трепетом волнение,
Ведь близость всех мечтаний исполнение
Порой приводит в шок оцепенения.
 
 
С трудом преодолев нахлынувшие чувства,
Он постучал, и после, как ему казалось,
Вечности прошедшей,
Услышал тихие шаги
И звуки отпирания двери.
 
 
Фантазия уж разные картины рисовала,
И самая прекрасная из них —
Что вот Камура вдруг откроет двери
И озарит его улыбкою любви!
 
 
Но предвкушение счастливого момента
Сменило разочарованье —
Открыла незнакомка дверь.
Но всё ещё в нём теплилась надежда:
Камура где-то там? Внутри?
 
 
Дрожащим голосом,
Не в силах скрыть волненье,
Спросил он незнакомку:
 
 
– Вы меня простите! Я девушку ищу
По имени Камура.
 
 
– А вы, наверно, Миро?
 
 
Вопрос привёл в оцепенение,
Смущение сменило удивление,
Развеселило девушку преображение,
Улыбка засияла на её лице.
 
 
– Да, это я. Скажите, где Камура?
 
 
Улыбку вдруг печаль сменила:
– Она о вас так часто говорила,
Что, лишь увидев, тотчас вас узнала.
Она ждала и мысль о вас её не покидала.
 
 
– Вы говорите временем прошедшим,
Что с ней?! —
И уж почти крича:
– Скажите, что она жива!
 
 
– Да, да, конечно, не волнуйтесь,
Хоть для тревог и много есть причин…
– Так говорите же, душу не рвите!
– Я всё вам расскажу подробно, потерпите.
 
 
Она здесь выросла, служила,
Образование получила,
Манерам обучилась. И, казалось,
Что Вас она дождётся,
Всё на круги своя вернётся,
Но радужным мечтам не суждено,
Как видно, было сбыться.
 
 
Так, года два назад примерно
Наш господин к ней страстью воспылал,
Любви ответной жаждал непомерно!
Она красавицей печальной расцвела,
Её улыбку видеть только я могла,
И грусть в глазах её не покидала,
Но это только шарма добавляло.
 
 
Так вот, хозяин всякими путями
Ей обхождением докучал,
Дарил подарки и угрозами стращал.
Но сердце девушки попыток растопить
Не оставлял.
 
 
Мечтами и надеждами она со мной делилась,
Я тоже в вас немножечко влюбилась —
Так сильно чувствовала я
Её любовь и жажду встречи, страсть!
 
 
Простить прошу за это отступление!
Так вот, на все его поползновения
Она была с ним холодна.
Но он решил, что это всё капризы,
Интриги, девичья игра,
А с год назад не выдержал
И предложил жениться.
При этом он кичился благородством
Кричал, что это для неё – огромный дар!
 
 
И, наконец, она поверила речам его ретивым
Или решила страсть навеки обуздать.
В один из дней она
Осмелилась ему сказать:
 
 
– Коль вы настолько мне благоволите,
То помогите мне найти
Любовь всей моей жизни, Миро!
Ему моя душа принадлежит,
И я скажу вам твёрдо, без сомнений —
Нет для меня иных мужчин!
 
 
Наивная, она не понимала,
Что говоря о благородстве,
Он лишь себя имел в виду.
К другим же это не имело
Никакого отношения,
Ты – хоть гори в аду!
 
 
Так плавный ход событий
В этом доме завершился.
В итоге, он отвёз её в столицу
И про́дал – или обменял —
В какой-то, точно я не знаю,
Но слышала – в салон.
 
 
– Спасибо, мне пора.
 
 
– Одну минуту подождите!
Могу задать я вам вопрос?
– Да, непременно, только поспешите! —
В столицу мысленно летит уж он!
 
 
– Прошу, мне вкратце расскажите:
Камура часто вспоминала про цветок —
Её спросить я не решилась…
Как только разговор о нём зайдёт,
Глаза её полны потоком слез.
 
 
Вопрос увёл его в страну воспоминаний,
Взгляд помутнел, легла на Миро тень печали,
Поток картинок двери памяти открыл.
Не выходя из памятных фантазий,
Он девушке, как родилась любовь,
Секрет раскрыл….
 
 
– Тогда ещё мы юны были,
И скромность сдерживала
Пылкость чувств.
Но как-то раз мы обо всем забыли,
Случилось всё за несколько мгновений:
Цветок растущий послужил
Началом откровений —
Как будто он в нас разбудил любовь.
 
 
Он рос, камнями окружённый,
Но силой, к жизни устремлённой,
Моё перенаправил восхищение
На страстные глаза Камуры
И породил в её глазах ответную любовь.
 
 
Возможно, дело не в цветке,
На вид он – просто лепестков сплетение.
Но я… ЕЁ души в нём видел отражение —
Для нас он символ и хранитель
Нашей вспыхнувшей любви.
 
 
Но трудно передать словами —
Они лишь звук, а вот те чувства,
Что мы испытали —
Как… две полоски света
Взглядов двух влюблённых
Пересеклись… И там, где встретились они,
Цветок родился, светом озарённый,
А в нём – душа нежнее облаков.
Одно желанье нас тогда объединяло —
Цветок и души наши в нём сберечь.
 
 
– Мне это видится мечтой прекрасной.
Вам удалось мне всё так ярко объяснить:
Смогу ли я… когда-нибудь… так страстно полюбить?
 
 
– Ну что ж, когда узрите вы лучей сплетение
И ваших душ росточек зацветёт,
Тогда вы и меня поймёте.
Уверен, с вами это обязательно произойдёт!
 
 
– Я искренне желаю вам удачи!
Найдёте вы Камуру непременно.
И как найдёте, ей вы передайте —
Достойны вы её любви и слёз.
 
 
– За тёплые слова спасибо!
Позвольте и у вас спросить:
Вы – дочь хозяина?
И на прощанье имя ваше назовите.
 
 
– Ну что вы, я служанка.
Зовут меня – Синара,
Уж лет как восемь здесь служу
С тех пор, как привезли сюда ещё девчонкой.
Теперь задерживать вас больше не могу,
Идите! И Камуру обязательно найдите!
 

Часть шестая

 
Усталости не зная, словно птица,
Летит уж Миро в тот же час в столицу,
Спешит Камуру выручать!
И мысль одна его толкает в путь —
Свободу и любовь любой ценой вернуть.
 
 
Дорогу видит он в другом порядке измерений,
Шаги он меряет в обратном направлении:
Чем дальше он зашёл,
Тем ближе он к заветной цели!
 
 
Уж позади весь путь преодолённый,
Вошёл он в город, весь огнями озарённый,
И жизнью праздной был наполнен он,
Но мысли Миро только об одном.
 
 
Не замечая суеты и шума городского,
Стал Миро методично обходить
Там каждый, вывескою освещённый,
Массажный или просто развлекательный салон.
 
 
Вопрос единственный при входе задавал,
И каждый раз он в ожидании ответа замирал.
 
 
– Ищу я девушку по имени Камура,
Пришлось немалый путь пройти,
Не знаешь, где могу её найти?
 
 
Ответом часто были оскорбления,
Нет дела никому до объяснения,
Никто не жаждал с путником общения,
Нажива – всё, что представляло интерес.
 
 
Но Миро знал, что близок к цели,
Не обращал внимания на хамства проявления,
В исканиях упорство проявлял,
Входил и спрашивал, и поиски не прекращал.
 
 
И вот в одном из заведений
Вопрос не вызвал удивления,
Но алчность у привратника
В глазах горит.
И понял Миро: знает, где Камура,
Но не говорит.
 
 
Поняв, что посетитель – не клиент,
Но можно денег заработать за ответ,
Привратник, интригуя, отвечал:
 
 
– Быть может, знаю, может – нет.
Ты заплати вначале, после дам тебе ответ.
– Так знаешь или нет?
 
 
Суровый взгляд и в голосе металл
Привратника смутили, и он тихо пробурчал:
 
 
– Она в покое с номером «тринадцать»,
Ты должен заплатить мне тридцать серебром!
И в первый раз за долгий путь исканий
На Миро снизошёл покой,
Одно лишь слово грело ему душу,
И, выдохнув, он прошептал: «Нашёл…»
 
 
У двери постоял минуту,
Биенье сердца успокоить смог,
Тихонько постучал и без ответа…
Он в комнату вошёл.
 
 
Она сидела у окна.
Она… Она… Она…
 
 
Глаза наполнились слезами,
Он видит ту, которую искал!
И рухнул перед нею на колени
И голосом дрожащим прошептал:
 
 
– Прости, любовь моя,
За каждую секунду ожиданий!
Но, видит Бог, не медлил исполненья обещаний,
Я долгий путь к тебе прошёл
И я тебя нашёл.
 
 
Камуру затрясло рыданьем,
Но сил хватило броситься к тому,
Кого ждала так долго
И томилась ожиданьем.
И вот свершилось чудо наяву.
 
 
От счастья слова вымолвить не могут,
Лишь поцелуи покрывают лица,
Глаза в глаза смотрели, полные слезами,
Они друг друга обрели,
И снова рядом бьются их сердца.
 
 
Держа в ладонях руку Миро
И окунувшись в глаз любимых глубину,
Камуры нежный голос тихий
Прервал пропитанную счастьем тишину:
 
 
– Ты стал мужчиной,
Но в глазах, как прежде, вижу
Тот маленький цветок,
И взор свой оторвать от вида не могу.
Теперь ты рядом, должен ты узнать,
Что ничего на свете нет тебя дороже.
Но я обязана перед тобой открыться
И правду своей жизни рассказать.
 
 
Ждала тебя все годы, месяцы, мгновения…
И для меня стал неизменным вид в окне,
Ведь только там могла бы я увидеть
Тебя, идущего ко мне.
И много раз прервать хотела
Истерзанный в страданьях век,
Но вспоминала данное тебе мной обещание —
Оно спасало от ошибки роковой.
Но я во всём с тобой хочу быть честной:
Помимо моей воли мне пришлось…
 
 
– Нет, милая, постой!
Не дам тебе и в мыслях
Мрачных дней тяжёлые мгновенья
Ещё раз пережить.
И важно только то, что, наконец,
Мы вместе!
Теперь мы начинаем снова жить.
 
 
Считал я дни, они сгорали, словно свечи,
Их фитильки мне освещали путь в мечтах
До нашей встречи,
За эти годы всё, что знать хотел:
Что ты жива и помнишь обо мне…
 
 
Сейчас с тобой – мне только это важно,
И вместе мы теперь домой пойдём.
Я знаю всё, и всё, что знать мне нужно —
Что ты жива, и мы теперь вдвоём!
 
 
Судьба жестоко с нами обошлась,
Но всё прошло и годы пролетели —
Их не вернуть и не исправить нам.
Так пусть они уйдут навеки
В полное забвенье!
 
 
Лишь на один вопрос прошу тебя ответить,
И я молю немедля дать ответ:
Спрошу с мольбо́ю и надеждо́й,
Согласна ли ты стать моей женой?
 
 
Камура глазки закатила,
Кокетливо игру с лукавством
На лице изобразила,
Как будто бы ответ витает в облаках…
Но как в сознании у Миро
Игривое притворство всё переменило!
 
 
Тут всё сошлось:
И лик девчушки милой,
И облик женщины, в одно мгновенье ставшей
Для него родной.
Как стая птиц, все годы страха улетели,
Ведь в первую секунду встречи
Он был смущён Камуры красотой.
 
 
И мир тот радостный вернулся,
И светом ярким осветил, раскрасил
Уголки его души.
 
 
Увидев отраженье чувств,
Преображенье,
Глупейшую улыбку счастья на лице,
Камура смехом разразилась,
Чем вызвала безмолвные вопросы у соседей в голове.
 
 
Но промелькнуло радости мгновенье,
В глазах уж заискрилась нежная слеза.
Волос упрямых прядь со лба ему убрала,
Лицо в ладони бережно взяла,
В глаза любимого взглянула нежно
И тихо, наконец, произнесла:
 
 
– Давно жена тебе душою,
Ещё с того признанья у цветка,
Но если хочешь,
Чтобы с губ моих слетело слово,
Так вот оно…
Да! Да! – я говорю тебе.
Теперь жена твоя
Я и душой, и телом!
 
 
Любовный вихрь схватил волной безбрежной,
И мир исчез вокруг…
И только двое их во всей Вселенной,
И поцелуй судьбы единой,
Как самая надёжная печать,
Скрепил тела и души их!
 

* * *

 
Из мира грёз, любви, признаний,
Как это ни печально, предстоит
Вернуться в мир реальный.
Свободу для любимой
Нужно «людям» оплатить.
Любви законов на земле не существует,
За всё приходится платить.
 
 
Но знает Миро, как проблему разрешить:
Вновь собирается в дорогу,
И на прощание Камуре говорит:
 
 
– Проблему я решу с деньгами,
Лишь время это у меня займёт.
Прости, прошу опять томиться ожиданьем,
Но здесь тебя никто
И взглядом больше не обидит.
А я вернусь – недели через три.
 
 
С хозяином решив вопрос финансов,
Оставив сумму покрывающей залог,
Пустился в путь знакомый за остатком платы,
Сказав привратнику,
Не вызывающим сомнений тоном,
Что выполнит обещанный зарок:
 
 
– Мне нужно время – три недели,
Вернусь – покрою долг сполна.
Но ты храни мою Камуру
Так бережно и нежно, будто
Это дочь твоя!
 
 
Не будем мы копаться в размышленьях
О том, что двигало привратником тогда:
Иль страх, иль алчность,
Может, и другие побужденья,
Но слово данное он всё-таки сдержал.
 

* * *

 
Дни медленно тянулись в ожидании Миро,
Гуляла днями напролёт,
С утра до вечера прогулки совершала и мечтала,
Когда любимый к ней вернётся
И навсегда отсюда заберёт.
 
 
И как-то раз тропою неизвестной
Забралась с любопытством на обрывистый утёс.
С него прекрасный вид
На город и дороги открывался —
Казалось, город паутиною оброс.
 
 
И знала: Миро раньше срока не вернётся,
Но взгляд искал любимый силуэт.
И всматривалась вдаль:
А вдруг увидит к ней… спешащего его…
 
 
Утёс тот «Волчьим» называли,
Никто не знает почему.
Его подножие лишь волны омывали
Да чайки иногда гуляли по нему.
 
 
Взобравшись по обрывистому склону,
Цветок нашла у самого обрыва,
Он, как из детства светлого видение,
Корнями в камень врос!
 
 
Поток воспоминаний чистых
Волной приятной смыл с сердечка раны,
И с той поры она поила тот росток
То счастья чистыми слезами,
То собранной ладонями росой.
 
 
И каждый день с волненьем на утёс бежала,
Боялась, что погибнет их цветок
И не увидит Миро миг прекрасного цветенья,
В котором отражается любви их
Каждый лепесток.
 

Часть седьмая

 
Почти настал срок возвращения Миро.
Камура, ожиданием полна,
Решила: «Встречу Миро я красивой.
Хоть скромен гардероб,
Я платье подберу и волосы в причёску соберу,
И милого в покоях подожду».
 
 
Но накануне встречи долгожданной
Корабль прибыл в местный порт,
По флагам и по надписям был явно иностранный.
И известив жильцов гудком протяжным,
К причалу подошёл и выпустил толпу на волю —
До развлечений жадных моряков.
 
 
Веселье иностранцев город колыхало,
Но недовольство местных не смущало их.
Им это нравилось и даже возбуждало дух.
Презрение и хамство у прохожих
Раздражало слух.
 
 
Обычаев они не знали, язык не понимали,
Невежество своё геройски хамством подменяли,
По улицам толпой шатались,
Прожорливую саранчу собой напоминали,
И, издавая рёв безумный, глотки рвали,
А тех, кто замечанье делал, грубо избивали.
 
 
И нет в их действиях никакого смысла,
И тем ужасней видится абсурд.
Охотников они напоминали —
Цели их одни влекут!
 
 
Охотник, как пресытится достатком,
Нужды не ведает и только развлечений ради
Стремится голод страсти смертью утолить!
Осознанно идёт и убивает он животных безобидных
И точно знает – их никто не защитит.
 
 
И долго он выслеживает цели
Глазами жадными, но как найдёт,
Не красотой, природой сотворённой,
Любуется он, как заворожённый,
А место ищет в теле жертвы,
Куда он нанесёт удар смертельный!
 
 
И вот в одно мгновение, нажатием курка,
Прекрасного и гордого оленя
Обращает он в безжизненную тушу,
При этом радостно крича!
 
 
Затем агонии предсмертной
Видом насладившись,
Триумфом завершает страшный ритуал:
На тело, мёртвое уже,
Свою он водружает ногу,
Как на пьедестал!
 
 
Вернёмся в стены городские:
Там моряки, изрядно захмелев,
Веселье продолжают, песни пошлые поют.
И дикий хохот – всюду,
И тексты песен режут людям слух,
Но, как уж сказано, толпу гуляк ничто, похоже,
                                                                      не тревожит,
Им праздник нужен! И не важно – как.
 
 
Они вино без меры поглощали,
Бутылки били, от их звона веселясь,
И естество справляли где попало
Без всякого смущенья – даже напоказ!
 
 
Напившись досыта и наоравшись вдоволь,
Идут искать другие развлеченья,
Зовёт их похоти животной страсть!
Желают испытать в разврате наслаждений,
Не разбираясь в сути и в названиях заведений,
Хотят лишь пошлые потребности унять!
 
 
Обрыскав множество салонов разных,
Ворвались с шумом и в известный дом,
Свои желания привратнику озвучив.
Но слышен лишь приказов тон:
 
 
– Тащи сюда всё, что ты имеешь выпить,
А развлекаться будем мы потом.
 
 
– Я услужить вам рад, но вы вначале оплатите
И суть услуг внимательно прочтите!
 
 
– Кто ТУТ о деньгах говорит!?
Ты счастлив будь, что цел остался,
Ведь не пристало нам,
Страны великой истинным сынам,
Платить по вашим варварским счетам!
 
 
Связав привратника, как куклу,
Отправились на поиски вина.
И, прихватив бутылок кипу,
Всей массой, дикой и безумной,
Они рванулись в номера!
 
 
Привратник понял, что просить нет смысла —
Беды не миновать!
Последнее, что до удара смог он сделать —
Лишь, что хватило мочи, прокричать:
 
 
– Камура! Девушки, бегите!
 

* * *

 
Но поздно прозвучал призыв к спасенью,
Нахлынула на стаю похоти волна,
И грубою, безмозглой жаждой вожделений
Насытилась и насладилась полностью она…
 
 
«Герои» гимны распевали
И флагом яростно трясли,
А жертв гордиться призывали
Тем, что до их тела «боги» снизошли.
 
 
И этот шторм людского вандализма
Не обошёл Камуру стороной…
 
 
Открыв глаза в тумане просветленья,
Она вдруг поняла, что всё ещё жива…
И тут же боль пришла – холодная тупая,
Боль, душу рвущая когтями,
Как будто сердце вырывают из груди…
 
 
Стряхнуть пыталась грязь, беду осознавая,
Крик ужаса сорвался с губ,
Но поняла – не сон, а страшная реальность,
Рыдания наполнили ей грудь.
 
 
Пыталась глубоко вздохнуть,
Перехватило горе ей дыханье,
Хваталась память за воспоминанья,
Но осозна́ла – ничего уж не вернуть.
 
 
Цветок, как символ чистоты, пред взором вспыхнул
И фраза Миро прозвучала в голове
В тот страстный миг,
В момент их первого признанья:
 
 
– Цветочек – это я и ты.
 
 
– Всё так, мой милый, мы в цветке едины,
Но сердце вырвали мне из груди.
Душой перед тобой чиста,
Но как же выпачкано тело!..
 
 
И ужасом промчались перед нею
Потоки грязных рук.
Оскалы ртов беззубых
И ГЛАЗА!..
Лишь полных пьяной похоти
И страшных пустотою мертвеца!
 

* * *

 
Закрыв лицо руками…
Стыдом и ужасом объята…
И содрогнулось тело от рыданий,
И горя, горя, горя жуткий стук
Повёл отсчёт обратный,
Мгновения сгорают жутких мук,
Надежд несбывшихся горит огонь мечтаний.
 

* * *

 
Единственный увидев путь,
Камура встала, вскинув взор.
Подобно статуе застывшей,
Камура голосом суровым
Произнесла, как приговор:
 
 
– Я этой грязью не посмею
Испачкать Миро чистый лик,
Позволить никогда я не смогу
Его рукам меня касаться.
Но без тебя, без ласк твоих,
Мой милый, жить я не могу…
 
 
Сама за свой позор отвечу,
Мечту твою не трону, и словами
Не оскверню души твоей желанный миг.
Лишь море может смыть позор с души,
Истерзанное похотью людской,
Испачканное мразью тело.
Прости… прости меня, любимый,
Не смогла себя я для тебя сберечь…
 
 
Холодными руками и с холодным взглядом,
Привратника освободив от пут,
Сказала тихо на прощание: «Ухожу.
Нет повода сюда мне возвращаться,
Теперь уж навсегда. ПРОЩАЙ…
Письмо оставлю, Миро передайте.
Лишь об одном
С мольбой, с надеждой я прошу:
Вы ничего ему не говорите,
Надежд святых его
Сей правдой не губите…»
 

* * *

 
По улицам пустынным, словно тень,
Бредёт она к заветному обрыву.
Всё видится вокруг иначе,
Будто из другого мира,
И мыслей ход обрывками летит —
Вот свет в окне… Играют там, наверно, дети…
И вдруг обида сердце сжала,
И крик прорвался из её груди:
«Вы все причастны! И вы все в ответе!
Своим безмолвным равнодушием к беде!
Никто! Никто вас не осудит!
Пока вы не увидите судью в себе!»
 
 
И руки на груди скрестив,
Молитвы символ отражая,
Она помчалась, слёзы с глаз сметая,
К последнему, что в жизни для неё осталось —
К заветному и чистому цветку!
 
 
Нет, невозможно описать словами
То выраженье глаз, глядящих на цветок.
В нём столько боли, нежности
И РАЗОЧАРОВАНИЙ,
Что вряд ли кто тот взгляд спокойно
Выдержать бы смог.
 
 
Недолго длился миг прощаний,
Нет больше сил терпеть такую боль.
И лишь приняв, как яд,
Исхода скорый срок,
Развеялись тревоги, разум пуст,
И тело – только оболочка,
В нём умирает чистая,
Такая страстная,
Но не растраченная,
Вечная любовь.
 
 
Руками камень обхватила крепко,
Цветок поцеловала – будто Миро обняла навек
И чистых губ его коснулась поцелуем.
 

Часть восьмая

 
В другой, казалось Миро,
Город он вернулся —
Как будто кто раскрасил
Улицы столицы.
Мир изменился и его мировоззренье,
И подобрели у прохожих лица,
И даже воздух стал иной.
 
 
Нет силы, чтоб его остановила
В стремлении вернуть
В объятия Камуру!
Теперь всё позади,
Преграды сметены,
Осталось взять любимую за руку
И в мир любви и счастья увести.
 
 
– Иду к тебе, моя Камура!
С тобой мы будем много-много дней,
В твои глаза без устали смотреть я буду
И наслаждаться видом красоты твоей.
 
 
Окутанный мечтами, предвкушая встречу,
Ворвался он решительно в салон
И, ничего вокруг не замечая,
Направился к привратнику,
Напомнив уговор:
 
 
– Вот деньги! Мы немедленно уходим! —
 
 
Рассыпалось со звоном серебро —
И генерал, и сослуживцы
Собирали выкуп за Камуру для него.
 
 
В ответ он не услышал возражений
И бросился по лестнице наверх,
Четыре-пять преодолел ступеней,
Но голос позади остановил его:
 
 
– Нет в номере Камуры,
Она ушла… Оставила письмо,
Вам в руки передать просила! —
И взгляд свой обратил со страхом в пол.
 
 
В мгновенье ока Миро развернул послание,
Коснулся взором лишь начала содержания:
 
 
– Любимый, знаю, ты пришёл,
Мне тесно в этих сте́нах находиться,
Здесь чувствую себя, как в клетке птица,
Покой ищу на берегу морском —
Там я могу свободой насладиться.
Нашла я на утёсе Волчьем
Маленький цветок,
Он так же, как и наш, средь скал таится,
С ним провожу все дни я напролёт.
 
 
Поняв значение первых строк как приглашение,
Помчался Миро на утёс по зову милой сердцу,
Лишь встречей столь желанной вдохновлён!
 
 
Как только дверь за ним закрылась,
Привратник взгляд от пола оторвал,
Слеза скупая по щеке скатилась.
И, постояв немного, выдохнув печаль,
Он принялся с азартом пересчитывать монеты.
 
 
К утёсу путь был долгим и коротким:
Томимый ожиданием,
Казалось, бесконечен он!
А краток тем, что Миро мыслями уже
С Камурой вместе,
И лишь одним видением
Любимой был он поглощён.
 
 
Бежит, улыбкой покоряя всех прохожих,
В шутливой форме расспросив,
Как может он найти известный всем утёс,
Преодолеть стремится поскорей
Оставшиеся метры
И предвкушает теплоты объятия момент.
Свободна милая! Счастливее его на свете нет.
Целует он письмо,
Как будто рук касается Камуры.
 
 
– Уж скоро я сожму тебя в объятьях,
Вдохну твоих волос волшебный аромат.
Я говорил: ничто и никогда
Нас разлучить не сможет,
И только смерть своею волей
Союз сердец единый может разорвать.
 
 
Вбежал он, окрылённый, на утёс,
Призывом громким разрушая тишину:
 
 
– Камура, мы свободны!
Где же ты, родная?
Не выдержу я больше ни секунды!
Прости, не в силах я сейчас играть,
Прошу, не заставляй меня
Ответа ожиданием сгорать.
 
 
Но тишина безмолвно грохотала,
Ответом страшным давит пустота.
Пытается найти логичные ответы,
Но страх прохладой сковывает тело
И счастья свет сменяет горя темнота.
 
 
Когда глаза привыкли к полумраку,
Он развернул письмо,
Не раз перечитал, ища ответы,
Но сути разум не воспринимал.
 
 
– Любимый, знаю, ты пришёл,
Мне тесно в этих стенах находиться,
Здесь чувствую себя, как в клетке птица,
Покой ищу на берегу морском —
Там я могу свободой насладиться.
Нашла я на утёсе Волчьем
Маленький цветок,
Он так же, как и наш, средь скал таится,
С ним провожу все дни я напролёт.
Поила, берегла росток
До твоего, любимый, возвращенья —
Ты обязательно найди его.
А я исполнила мной данное дождаться обещанье,
Но с грузом прошлых лет
В глаза твои смотреть и милых губ касаться
Я не посмею,
Но без тебя и дня прожить я не смогу…
В цветке, прошу, найди ты утешенье,
Как в детстве, позаботься ты о нём.
Горит душа моя и плавит сердце,
Прости меня, любимый,
И молю тебя – живи!
 

* * *

 
Ещё не все сложились горя пазлы
И разум упирается трагедию принять.
Он бессознательно глазами водит,
И взгляд его находит
У самого обрыва цветок, укутанный шарфом —
Последнее касанье нежных рук Камуры,
И надпись на песке: «Душа моя с тобой».
 
 
О, сколько в этом символе таится!
И с ходом горя осознанья
Мир рушился, как зеркало мечтанья,
И погребал в осколках жизнь его.
Кромсал. И резал острыми краями,
Как плоть живую, душу Миро
На куски.
 
 
И чувства взяли верх —
И жуткий вой раздался,
Пронзая оглушительную тишину.
И рухнул он в беспамятстве,
Бессилием сражённый.
 

* * *

 
Лишь солнца луч его лица коснулся,
Как нежное прикосновение Камуры,
С застывшею улыбкою безумца
Он очнулся.
Вся пустота его души зияла в мёртвых,
Словно зеркала, глазницах,
Не понимая, где реальность,
А где снов воображения границы.
Увидел он сплетенье лепестков,
С наивным взором улыбнулся,
К ростку решительно нагнулся,
Цветок сорвал и голосом безумца
Тихо прошептал:
 
 
– Я отнесу тебя Камуре,
Ты помоги признаться ей в любви.
 
 
Не разбирая направлений,
Шагнул с обрыва он в безумную мечту.
 

* * *

 
И тихо, с нежностью, волна морская
Укрыла, словно тёплым одеялом,
В последнем сне их первой брачной ночи…
Два влюблённых тела…