Текст книги "Мировая революция. Основные труды"

В германских правящих кругах мы теперь ясно видим два течения, два плана спасения, если можно еще спастись. Одни говорят: выиграем время, оттянем до весны, может быть, на линии укреплений мы еще в состоянии дать военный отпор; другие видят свое главное спасение в Англии и Франции, все внимание обращают на то, чтобы достичь соглашения с Англией и Францией против большевиков, – все их внимание устремлено на это. И если Вильсон отвечает сейчас на предложение мира грубым и пренебрежительным отказом, это еще не заставляет партию германских капиталистов, ищущих соглашения с Англией, отказаться от своих планов. Она знает, что иногда соглашение может существовать молчаливое, что, если они будут оказывать услуги английским и французским капиталистам против большевиков, может быть за эти услуги они получат вознаграждение. В капиталистическом обществе так бывает – за услуги платят. Они предполагают: может быть мы поможем английским и французским капиталистам что-нибудь ограбить, тогда кое-что из ограбленного они у нас оставят. Платить и чтобы тебе платили – такова мораль капиталистического мира. И мне кажется, претендуя на известную часть англо-французского капитала, люди эти считать умеют и рассчитывают не меньше, как на миллиарды. Часть этих господ такой расчет понимает.

Едва ли уже не состоялась такая молчаливая сделка между германской буржуазией и буржуазией держав Согласия. Суть ее в том, что англо-французы говорят: мы на Украину придем, но пока там еще нет наших оккупационных отрядов, вы, немцы, не уводите своих войск, а то власть на Украине возьмут рабочие и там также восторжествует Советская власть. Вот как они рассуждают, потому что они понимают, что буржуазия всех оккупированных стран: Финляндии, Украины и Польши, знает, что этой национальной буржуазии не продержаться одного дня, если уйдут немецкие оккупационные войска, и поэтому буржуазия этих стран, которая вчера продавалась немцам, ездила на поклон к немецким империалистам и заключала с ними союз против своих рабочих, как делали украинские меньшевики и эсеры в Тифлисе, – она теперь всем перепродает свое отечество. Вчера продавали его немцам, а ныне продают англичанам и французам. Вот что происходит за кулисами, какие идут переторжки. Видя, что англо-французская буржуазия побеждает, они все идут на ее сторону и готовят сделки с англо-французским империализмом против нас, за наш счет.

Когда они говорят своему будущему англо-французскому барину-миллиардеру, что они встают на его сторону, они говорят: ваше степенство победит большевиков, вы должны помочь нам, потому что немцы нас не спасут. Этот заговор буржуазии всех стран против революционных рабочих и большевиков все больше и больше вырисовывается и становится нагло открытым. И наша прямая обязанность указать на эту опасность рабочим и крестьянам всех воюющих стран.

Я для примера возьму Украину. Подумайте о положении ее, подумайте, как быть при теперешнем положении рабочим и сознательным коммунистам. С одной стороны, они видят возмущение против немецких империалистов, против страшного грабежа Украины, с другой – видят, что часть германских войск, и большая часть, может быть, ушла. У них, может быть, является мысль дать выражение накипевшим ненависти и злобе и сейчас же, не считаясь ни с чем, напасть на германских империалистов. А другие говорят: мы – интернационалисты, мы должны смотреть с точки зрения и России, и Германии; даже с точки зрения Германии мы знаем, что власть там не удержится, мы знаем твердо, что если украинская победа рабочих и крестьян пойдет рядом с укреплением власти в России и с ее успехами, тогда социалистическая пролетарская Украина не только победит, но и будет непобедима! Такие сознательные украинские коммунисты говорят себе: мы должны быть очень осторожны; может быть, завтра от нас потребуется напряжение всех сил и потребуется поставить все на карту ради борьбы против империализма и германских войск. Может быть, будет так завтра, но не сегодня, а сегодня мы знаем, что войска германских империалистов разлагаются сами собой; они знают, что рядом с украинскими войсками восточнопрусскими и германскими издаются революционные издания. В то же время наша главная задача – пропаганда в интересах украинского восстания. Это – с точки зрения интернациональной, международной революции, потому что главное звено этой цепи есть звено германское, потому что германская революция уже назрела, и от нее зависит больше всего успех мировой революции.

Мы будем смотреть, как бы наше вмешательство не повредило их революции. Нужно понимать изменения и нарастания каждой революции. В каждой стране, – мы видели и переживали это и знаем это лучше других, – в каждой стране революция идет особым путем, и настолько различны эти пути, что она может и на год, и на два запоздать. Мировая революция не устроена так гладко, чтобы везде, во всех странах идти одним путем, – тогда мы уже давно победили бы. Каждой стране нужно пройти определенные политические этапы. Везде мы видим такое же стремление соглашателей, их попытки вместе с буржуазией «спасти народ от буржуазии», как это делали у нас Церетели и Чернов, как в Германии это делают шейдемановцы; во Франции это делают по-своему. И теперь, когда революция подошла к Германии, к этой стране самого сильного рабочего движения, отличающегося организованностью и выдержкой, где рабочие дольше терпели, но, быть может, накопили больше революционной ненависти и лучше сумеют расправиться со своими врагами, вмешательство в эти события людей, которые не знают темпа нарастания революции, может повредить тем сознательным коммунистам, которые говорят: я прежде всего обращаю внимание на то, чтобы этот процесс сделать сознательным. Теперь, когда немецкий солдат убедился, что его гонят на убой, говоря, что он идет защищать родину, а в действительности защищает немецких империалистов, – теперь близится время, когда германская революция разразится с такой силой и организованностью, что разрешит сотню международных вопросов. Вот почему сознательные украинские коммунисты говорят: мы должны отдать все для победы международной революции, но мы должны сознавать, что мы обладаем будущим и должны идти нога в ногу с немецкой революцией.

Вот те трудности, которые я хотел показать на примере рассуждения украинских коммунистов. Эти трудности отражаются и на положении Советской России. Теперь мы должны сказать, что в данное время международный пролетариат проснулся и делает громадные шаги, но положение наше тем более трудно потому, что наш вчерашний «союзник» поднимается против нас, как против своего главного врага. Теперь он идет бороться не с неприятельскими войсками, а с международным большевизмом. Теперь, когда на Южном фронте скопляются войска Краснова, а мы знаем, что они получили снаряды от немцев, когда мы разоблачили империализм перед всеми народами, люди, которые обвиняли нас в Брестском мире, посылали Краснова брать снаряды у немцев и ими забрасывали русских рабочих и крестьян, теперь получают их от англофранцузских империалистов, получая, переторговываются и продают Россию тому миллионеру, который больше даст. Вот почему теперь недостаточно общей уверенности, которая у нас сложилась, в том, что перелом наступил. У нас есть старые враги, но кроме них, за их спиной как раз сейчас собирается для них новая помощь. Мы все это знаем и наблюдаем. В каком-нибудь феврале или марте, всего полгода тому назад, у нас армии не было. Армия не могла воевать. Армия, пережившая четырехлетнюю империалистическую войну, когда она не знала, за что воюет, и смутно чувствовала, что воюет за чужие интересы, – эта армия побежала, и никакие силы в мире не могли ее удержать.

Всякая революция лишь тогда чего-нибудь стоит, если она умеет защищаться, но не сразу революция научается защищаться. Революция была пробуждением к новой жизни миллионов. В феврале и марте эти миллионы не знали, за что идут продолжать ту бойню, в которую их погнали цари и Керенские и цель которой была разоблачена лишь в декабре большевистским правительством. Они ясно понимали, что это была не их война, и нужно было около полугода, чтобы наступил перелом. Этот перелом наступил; он изменяет силу революции. Массы, истомленные, истерзанные четырехлетней войной, в феврале и марте бросали все и говорили, чтобы наступил мир и была прекращена война. Они не в состоянии были поставить вопроса, из-за чего война. Если эти массы теперь создали новую дисциплину в Красной Армии, не дисциплину палки и помещичью, а дисциплину Советов рабочих и крестьянских депутатов; если они теперь идут на величайшее самопожертвование; если среди них сложилась новая сплоченность, то это потому, что в первый раз в сознании и на опыте десятков миллионов рождается и родилась новая, социалистическая дисциплина, родилась Красная Армия. Она родилась только тогда, когда эти десятки миллионов людей на собственном опыте увидели, что помещиков и капиталистов они сбросили сами, что строится новая жизнь, что они начали ее сами строить и что они эту жизнь построят, если не помешает иностранное нашествие.

Когда крестьяне увидели своего главного врага и начали борьбу с деревенскими кулаками, когда рабочие скинули фабриканта и начали строить заводы по пролетарскому принципу народного хозяйства, они увидели всю трудность перестройки, но они с ней справились; нужны были месяцы, чтобы наладить работу. Эти месяцы прошли, и перелом наступил; прошел тот период, когда мы были бессильны, и мы пошли вперед гигантскими шагами; прошел период, когда у нас не было армии, когда не было дисциплины; создалась новая дисциплина, и в армию пошли новые люди, которые тысячами отдают жизнь.

Это значит, что новая дисциплина, товарищеский союз перевоспитали нас в борьбе на фронте и в деревенской борьбе против кулака. Этот перелом, который мы переживаем, был трудным, но теперь мы чувствуем, что дело налаживается, и мы от социализма неустроенного, декретированного, переходим к истинному социализму. Перед нами главная задача – борьба с империализмом, и в этой борьбе мы должны победить. Мы указываем на всю трудность и опасность этой борьбы. Мы знаем, что перелом в сознании Красной Армии наступил, она начала побеждать, она выдвигает из своей среды тысячи офицеров, которые прошли курс в новых пролетарских военных школах, и тысячи других офицеров, которые никаких курсов не проходили, кроме жестокого курса войны. Поэтому мы нисколько не преувеличиваем, сознавая опасность, но теперь мы говорим, что армия у нас есть; и эта армия создала дисциплину, стала боеспособной. Южный наш фронт не есть фронт единичный, – это фронт против всего англо-французского империализма, против самого могущественного врага в мире, но мы его не боимся, так как знаем, что ему самому не удастся справиться со своим внутренним врагом.

Три месяца тому назад смеялись, когда мы говорили, что в Германии может быть революция, нам говорили, что только полусумасшедшие большевики могут верить в немецкую революцию. Называли не только вся буржуазия, но и меньшевики, и левые эсеры большевиков изменниками патриотизму и говорили, что в Германии революции не может быть. Но мы знали, что там нужна наша помощь, и для этой помощи мы должны были жертвовать всем, вплоть до тяжелых условий мира. Несколько месяцев назад говорили нам и доказывали это, но Германия в несколько месяцев превратилась из могущественной империи в гнилое дерево. Эта сила, которая ее разрушила, действует и в Америке, и в Англии, она сегодня слаба, но с каждым шагом, который попробуют сделать англо-французы в России, попробуют оккупировать Украину, как это сделали немцы, – с каждым шагом эта сила будет всплывать все больше и будет более страшной даже, чем испанская болезнь.

Вот, товарищи, почему главной задачей, повторяю, каждого сознательного рабочего является теперь ничего не скрывать от широких масс, которые могут не знать всей остроты положения, а, наоборот, раскрывать всю правду. Рабочие созрели, чтобы знать эту правду. Мы должны победить не только белогвардейцев, но и всемирный империализм. Мы должны победить и победим не только этого, но и более страшного врага. Для этого Красная Армия нужна более всего. Пусть каждая организация Советской России не перестает ставить на первом месте вопрос об армии. В настоящее время, когда все утвердилось, на первом плане вопрос о войне, об укреплении армии. У нас есть полная уверенность, что мы с контрреволюцией сладим. Мы знаем, что у нас есть силы, но мы также знаем, что англо-французский империализм сильнее нас, и хотим, чтобы это отчетливо сознавали рабочие массы. Мы говорим: надо усиливать армию в десять раз и более, говорить о том, чтобы более укреплялась дисциплина и чтобы сознательные, просвещенные, сорганизованные настоящие вожди в десять раз более уделяли внимания и заботы этому, и тогда рост международной революции, рост этот не ограничится теми странами, которые потерпели уже поражение. Теперь революция начинается уже и в тех странах, которые оказались победителями. Силы наши должны расти с каждым днем, и этот непрерывный рост является для нас по-прежнему главной и полной гарантией того, что международный социализм победит! (Речь товарища Ленина неоднократно прерывается шумными аплодисментами и заканчивается овацией. Весь зал встает, как один человек, и приветствует вождя мировой революции.)

Газетные отчеты напечатаны 23 октября 1918 г.

в «Правде» № 229 и в «Известиях ВЦИК» № 231

Полностью напечатано в 1919 г.

в книге «Пятый созыв ВЦИК. Стенографический отчет»

Печатается по тексту книги,

сверенному со стенограммой и текстами газет

Письмо Сильвии Панкхерст

Товарищу Сильвии Панкхерст в Лондоне

28. VIII.1919.

Дорогой товарищ! Ваше письмо от 16 июля 1919 г. я получил только вчера. Чрезвычайно благодарен Вам за информацию относительно Англии и постараюсь исполнить Вашу просьбу, т. е. ответить на Ваш вопрос.

Я нисколько не сомневаюсь в том, что многие рабочие, принадлежащие к лучшим, честнейшим, искренне-революционным представителям пролетариата, являются врагами парламентаризма и всякого участия в парламенте. Чем старше капиталистическая культура и буржуазная демократия в данной стране, тем более понятно это, ибо буржуазия в старых парламентских странах великолепно научилась лицемерить и тысячами приемов надувать народ, выдавая буржуазный парламентаризм за «демократию вообще» или за «чистую демократию» и тому подобное, искусно пряча миллионы связей парламента с биржей и с капиталистами, используя подкупную, продажную прессу и всеми средствами пуская в ход силу денег, власть капитала.

Нет сомнения, что Коммунистический Интернационал и коммунистические партии отдельных стран сделали бы непоправимую ошибку, если бы оттолкнули от себя рабочих, стоящих за Советскую власть, но не согласных участвовать в парламентской борьбе. Если взять вопрос в его общей постановке, теоретически, то именно эта программа, т. е. борьба за Советскую власть, за Советскую республику, способна объединить и должна объединить теперь безусловно всех искренних, честных революционеров из рабочей среды. Очень многие рабочие анархисты становятся теперь искреннейшими сторонниками Советской власти, а раз так, то это доказывает, что они наши лучшие товарищи и друзья, лучшие революционеры, которые были врагами марксизма лишь по недоразумению, или, вернее, не по недоразумению, а в силу того, что господствующий официальный социализм эпохи II Интернационала (1889–1914) изменил марксизму, впал в оппортунизм, исказил революционное учение Маркса вообще и его учение об уроках Парижской Коммуны 1871 года в особенности. Я подробно писал об этом в своей книге «Государство и революция»[272]272
  См. Сочинения, 5 изд., том 33. Ред.


[Закрыть] и потому не останавливаюсь на этом вопросе больше.

Как быть, если в данной стране коммунисты по убеждениям и по готовности вести революционную работу искренние сторонники Советской власти («советской системы», как иногда говорят нерусские) не могут объединиться из-за разногласий по вопросу об участии в парламенте?

Я бы считал такое разногласие несущественным в настоящее время, ибо борьба за Советскую власть есть политическая борьба пролетариата в ее самой высокой, самой сознательной, самой революционной форме. Лучше быть с революционными рабочими, когда они ошибаются по частному или второстепенному вопросу, чем с «официальными» социалистами или социал-демократами, если они не искренние, не твердые революционеры, не хотят или не умеют вести революционную работу среди рабочих масс, но разделяют правильную тактику по этому частному вопросу. А вопрос о парламентаризме есть теперь частный, второстепенный вопрос. Роза Люксембург и Карл Либкнехт были, по-моему, правы, когда защищали участие в выборах в буржуазный немецкий парламент, в учредительное «Национальное собрание» на январской конференции 1919 года спартаковцев в Берлине против большинства этой Конференции. Но, разумеется, они были еще более правы, предпочитая остаться вместе с коммунистической партией, делающей частную ошибку, чем идти с прямыми предателями социализма, вроде Шейдемана и его партии, или с теми лакейскими душами, доктринерами, трусами, безвольными пособниками буржуазии и реформистами на деле, какими являются Каутский, Гаазе, Däumig и вся эта «партия» немецких «независимых».

Я лично убежден, что отказ от участия в парламентских выборах является ошибкой со стороны революционных рабочих Англии, но лучше пойти на эту ошибку, чем замедлить образование крупной рабочей коммунистической партии в Англии из всех перечисленных Вами, сочувствующих большевизму и искренне стоящих за Советскую республику направлений и элементов. Если бы, например, среди В.S.Р. нашлись искренние большевики, которые отказались бы из-за расхождения по вопросу об участии в парламенте слиться тотчас в коммунистическую партию с течениями № 4, № 6, № 7, то эти большевики, по-моему, сделали бы ошибку в тысячу раз большую, чем ошибочный отказ от выборов в буржуазный английский парламент. Разумеется, говоря это, я предполагаю, что течения 4, 6, 7 вместе взятые, действительно связаны с массой рабочих, а не представляют из себя только небольшие интеллигентские группки, как это часто бывает в Англии. В этом отношении, вероятно, особенно важны Workers Committees и Shop Stewards, которые, надо думать, близко связаны с массой.

Неразрывная связь с массой рабочих, уменье постоянно агитировать в ней, участвовать в каждой стачке, откликаться на всякий запрос массы, это – главное для коммунистической партии, особенно в такой стране, как Англия, где до сих пор (как впрочем и во всех империалистских странах) участвовали в социалистическом и вообще рабочем движении преимущественно узенькие верхушки рабочих, представители рабочей аристократии, большей частью насквозь и безнадежно испорченные реформизмом, плененные буржуазными и империалистскими предрассудками. Без борьбы против этого слоя, без разрушения всякого авторитета его среди рабочих, без убеждения масс в полной буржуазной испорченности этого слоя не может быть и речи о серьезном коммунистическом рабочем движении. Это относится и к Англии, и к Франции, и к Америке, и к Германии.

Те рабочие революционеры, которые центром своих нападений делают парламентаризм, вполне правы постольку, поскольку этими нападениями выражается принципиальное отрицание буржуазного парламентаризма и буржуазной демократии. Советская власть, Советская республика – вот то, что рабочей революцией поставлено на место буржуазной демократии, вот форма перехода от капитализма к социализму, форма диктатуры пролетариата. И критика парламентаризма не только законна и необходима, как мотивирование перехода к Советской власти, но и вполне правильна, как сознание исторической условности и ограниченности парламентаризма, его связи с капитализмом и только капитализмом, его (парламентаризма) прогрессивности по отношению к средневековью и реакционности по отношению к Советской власти.

Но критики парламентаризма в Европе и Америке очень часто, когда они принадлежат к анархистам и анархо-синдикалистам, оказываются неправы, поскольку они отвергают всякое участие в выборах и в парламентской деятельности. Тут сказывается просто недостаток революционного опыта. Мы, русские, пережили две великие революции в XX веке и хорошо знаем, какое значение может иметь и фактически имеет парламентаризм в революционное время вообще и непосредственно во время революции особенно. Буржуазные парламенты должны быть устранены и заменены советскими учреждениями. Это несомненно. Несомненно теперь, после опыта России, Венгрии, Германии и других стран, что это безусловно произойдет во время пролетарской революции. Поэтому систематическая подготовка к этому рабочей массы, разъяснение заранее для нее значения Советской власти, пропаганда и агитация за нее – все это безусловная обязанность рабочего, который хочет быть революционером на деле. Но мы, русские, выполняли эту задачу, действуя и на парламентской арене. В царской, поддельной, помещичьей Думе наши представители умели вести революционную и республиканскую пропаганду. Точно так же можно и должно в буржуазных парламентах, извнутри их, вести советскую пропаганду.

Может быть, этого не легко достигнуть сразу в той или другой парламентской стране. Но это другой вопрос. Добиваться надо того, чтобы эта правильная тактика была усвоена революционными рабочими во всех странах. И если рабочая партия действительно революционна, если она действительно рабочая (т. е. связана с массой, с большинством трудящихся, с низами пролетариата, а не с верхушечным только его слоем), если она действительно партия, т. е. крепко, серьезно сплоченная организация революционного авангарда, умеющая всеми возможными способами вести революционную работу в массах, то тогда такая партия, наверное, сумеет держать в руках своих парламентариев, делать из них настоящих революционных пропагандистов, таких, как Карл Либкнехт, а не оппортунистов, не развратителей пролетариата буржуазными приемами, буржуазными привычками, буржуазными идеями, буржуазной безыдейностью.

Если бы этого не удалось добиться в Англии сразу, если бы, кроме того, никакое объединение в Англии сторонников Советской власти оказалось невозможным именно из-за расхождения о парламентаризме и только из-за этого, тогда я считал бы полезным шагом вперед, к полному единству, немедленное образование двух коммунистических партий, т. е. двух партий, стоящих за переход от буржуазного парламентаризма к Советской власти. Пусть одна из этих партий признает участие в буржуазном парламенте, другая отвергает; это разногласие теперь так несущественно, что разумнее всего было бы из-за него не раскалываться. Но и совместное существование двух таких партий было бы громадным прогрессом по сравнению с теперешним положением, было бы, по всей вероятности, переходом к полному единству и к быстрой победе коммунизма.

Советская власть не только показала в России на опыте почти уже двух лет, что диктатура пролетариата возможна даже в крестьянской стране и способна, создавая сильную армию (лучшее доказательство организованности и порядка), держаться при невероятно, неслыханно трудных условиях.

Советская власть осуществила большее: она уже морально победила во всем мире, ибо рабочая масса повсюду, хотя узнает только крохи истины о Советской власти, хотя слышит тысячи и миллионы лживых сообщений о Советской власти, рабочая масса уже за Советскую власть. Уже понято пролетариатом всего мира, что эта власть есть власть трудящихся, что она одна спасает от капитализма, от ига капитала, от войн между империалистами, ведет к прочному миру.

Именно поэтому возможны поражения империалистами отдельных Советских республик, но невозможно победить всемирное советское движение пролетариата.

С коммунистическим приветом

Н. Ленин

P. S. Следующая вырезка из русских газет дает Вам образец нашей информации об Англии.

«Лондон, 25 августа. (Через Белоостров.) Лондонский корреспондент копенгагенской газеты «Берлингске Тиденде» телеграфирует от 3-го августа с. г. по поводу большевистского движения в Англии: «Забастовки, происшедшие в последние дни, и разоблачения, имевшие недавно место, поколебали уверенность англичан в невосприимчивости их страны к большевизму. В настоящее время газеты оживленно обсуждают этот вопрос, а администрация прилагает все усилия, чтобы установить, что «заговор» существовал довольно продолжительное время и имел своей целью не более не менее, как ниспровержение существующего строя. Английская полиция арестовала революционное бюро, в распоряжении которого, по уверениям газет, имелись и деньги, и оружие. «Таймс» публикует содержание некоторых документов, найденных у арестованных. В них содержится полная революционная программа, согласно которой вся буржуазия должна быть обезоружена; для Советов рабочих и красноармейских депутатов должны быть раздобыты оружие и военные припасы и сформирована Красная Армия; все государственные посты должны быть замещены рабочими. Далее проектировалось создание революционного трибунала для политических преступников и лиц, провинившихся в жестоком обращении с заключенными. Все продовольствие предполагалось конфисковать. Парламент и другие органы общественного самоуправления должны быть распущены и на их место учреждены революционные Советы. Рабочее время ограничить шестью часами и низший недельный заработок повысить до 7 фунтов стерлингов. Государственные, как и все прочие долги должны быть аннулированы. Все банки, промышленные и торговые предприятия и транспортные средства объявлены национализированными».

Если это верно, то я должен принести английским империалистам и капиталистам в лице их органа, богатейшей в мире газете «Times», свою почтительнейшую признательность и благодарность за превосходную пропаганду в пользу большевизма. Продолжайте в том же духе, господа из «Times», вы превосходно ведете Англию к победе большевизма!

Напечатано в сентябре 1919 г.

в журнале «Коммунистический Интернационал» № 5

Печатается по рукописи, сверенной с текстом журнала