Текст книги "Волчица и кот"

Кроме того, им всем выдали изрядный аванс в «рожках» – нифльгеймской валюте. Но данный факт не очень беспокоил Магистра – все равно после победы придется замораживать вклады и проводить денежную реформу. А так – пусть напоследок повеселятся, и потратят деньги на выпивку и девочек.

От этих мыслей Магистра отвлек появившийся на пороге комнаты офицер, с распечаткой в руках.

Низко поклонившись, он протянул ее владыке.

* * *

Темескира, Императорский дворец.

В данным момент Иргар Шпруттер заканчивал приготовления к одному важному делу. Ему срочно необходимо было уточнить все детали плана, задуманного и разработанного княгиней де Орсини, касающегося побега Милисенты. Общий замысел был ему уже известен, но вот подробности, без которых это знание ничего не стоит… Впрочем, особых непреодолимых трудностей здесь для него не было. Как он достоверно знал, на ближайший час Катарина назначила совещание своих самых доверенных соратников и агентов, которым поручила это дело.

Совещание это будет проходить в ее резиденции, в помещениях, всячески защищенных от прослушивания и проникновения. Но только не от того, которое собирался организовать маг с Готики.

Открыв свой заветный шкаф, он вытащил оттуда несколько флаконов мутного стекла, отлитых в допотопные времена, обсидиановый нож, несколько предметов непонятного вида. Отлив из каждого флакона по глотку, он смешал все это в чаше, и выпил залпом, скривившись – видно, полученный продукт не отличался приятным вкусом.

А затем направился в самую дальнюю комнату своих апартаментов, где размещался его бестиарий.

Здесь жили его любимцы – трехногий и четырехглазый филин с Костромы, гигантский жук-усач из системы Медузы – блестящее черно-синим хитином создание размером с омара, большая бурая крыса неизвестного происхождения.

Еще было семейство серых мышей-пуховок с Гианеи, получивших свое название по весьма банальной причине – они были похожи на комочки серого пуха.

Об этом зверинце все хорошо знали, но давным-давно ничему не удивлялись – в конце концов, на то он и маг, чтобы держать всяких странных тварей.

И никого уже не удивляло, если его заставали, к примеру, идущим в глубокой задумчивости по дворцовым коридорам, с крысой, уютно устроившимися на правом плече, и жуком – на левом.

Хотя поначалу, молоденькие фрейлины и даже стражницы встречали его появление в таком экстравагантном виде диким визгом…

Глупые, глупые! Они-то думают, что животные нужны ему для антуража, для того, чтобы поддерживать имидж мага! Ну и пусть думают так и в будущем – оно и к лучшему.

Вначале он извлек из клетки филина, беспокойно заворочавшего головой, пробормотал скороговоркой заклинание, а затем привязал к его третьей ноге маленькую корзинку с крышкой, а на шею – один из амулетов.

Затем вынул из вольера пару пуховых мышей, сделал над ними несколько пассов, после чего осторожно проколол палец ритуальным ножом, и стряхнул несколько капель крови в чашу с остатками волшебной микстуры.

Потом он осторожно, чтобы ничего не повредить нежным зверькам, сунул каждую мышь мордочкой в чашу. Они не хотели пить, вертели головками, но Шпруттер был хотя и аккуратен, но настойчив, и пуховкам пришлось все же глотнуть остро пахнущего пойла.

Оставалось последнее. Посадив мышей в корзинку, он распахнул окно. В лицо ударил ветер – как-никак, его квартира находилась на тридцатом этаже дворца.

– Eyyop! Astix! Membas kro! Hffopa qwe p'roqo, ryydass nlek! Ta! Tu! Ta! Tu! Ta! Tu! – торжественным речитативом произнес Иргар Шпруттер и выпустил филина в вечернее небо.

Чародей закрыл окно, и удовлетворенно улыбнулся. Через двадцать минут филин сядет на крышу родового особняка де Орсини, и выпустит из корзинки мышей, а те, пройдя вентиляционными ходами, щелями и трещинами старых стен, доберутся до места, которое эта самовлюбленная дура де Орсини считает защищенным от всех видов прослушивания. Так оно в общем-то и есть – смонтированные в замке приборы способны засечь и подавить любое постороннее излучение, любое, самое миниатюрное электронное устройство.

Но вот только на этот раз никаких приборов не будет. Но он все увидит и услышит – глазами своих зверушек.

Ученые в один голос отрицают саму возможность телепатии, а уж тем более – возможность передачи мыслей от животных к человеку. Ах, если бы свято верящие в это профаны только знали – сколько Готика приплачивает иным из этих ученых, чтобы они так говорили!

10. Маги и враги II

Темескира, элитный квартал в центре города.

Катарина де Орсини причалила свой флаер прямо ко второму этажу особняка, к ограждению балкона, через которое небрежно перемахнула, высоко подняв длинную и стройную ногу. О машине сразу забыла – прислуга поставит ее в гараж: за это ей и платят жалование.

Пинком распахнула дверь в холл второго этажа.

Не замечая окружающей роскоши, ответила на поклон старой дворецкой.

Стремительно и легко – как и привыкла – ворвалась в свои покои.

Торопливо стащив с себя выходной костюм, она осталась лишь в чисто символических трусиках – весьма неширокая полоска золотистой ткани на почти невидимом пояске (узри ее сейчас кто-то из «Лунных девиц» – непременно взял бы на заметку фасон). И небрежно развалилась в кресле перед пустым туалетным столиком.

Жительницы Амазонии обычно почти не пользовались косметикой – ну, тени для глаз, тушь для ресниц, реже помада.

(Вот разве что в последнее время вошла в моду – по больше части у молодых разноцветная краска для волос, превращающая прически в подобие попугайских перьев.)

Но Катарина де Орсини принципиально игнорировала даже эти мелочи – она считала себя (да и в самом деле была) достаточно красивой и без всяких таких ухищрений.

Бесшумно появившийся слуга слабого пола, аккуратно собрав разбросанные детали одежды, украдкой оглядел свою хозяйку. Но даже если бы она и заметила этот взгляд, то не отреагировала бы ровно никак.

Во первых – это всего лишь мужчина – чего его стесняться, спрашивается?

Во вторых – сейчас у нее были несравненно более важные дела, чем воспитание слишком возбудимых лакеев.

Как ей казалось, она нашла нечто, чем можно – пусть только при большой удаче – свалить ненавистную Антонину.

Речь шла об одном из древних законов Александры Великой, а именно – Пятом (об этом она тоже как бы между делом расспросила адвоката).

Гласил он следующее – «Не способная быть матерью, не может занимать трон, ибо как она будет матерью народу и стране?»

Обычно его всегда истолковывали как запрет наследования престола для тех членов правящей фамилии, кто не способен рожать детей.

Но ведь, если подумать, то понятие «не способная быть матерью» можно истолковать и более широко. Например – «не способная относиться к детям по матерински»? В законах Амазонии, кстати, предусмотрено лишение материнских прав за жестокое обращение с детьми – хотя и нечасто, но такие уродки появлялись в их замечательном обществе. Причем подобное влекло за собой и разные прочие наказания, вроде увольнения с должности, запрета участвовать в выборах, утраты гражданских прав, и даже высылку в отдаленные места.

Конечно – императрица – это не какая-нибудь пьянчужка, ежедневно лупящая до крови своих отпрысков кнутом.

Но с другой стороны, разве не сказано в священных книгах: «Перед Богиней равны и первая, и последняя?»

Только представить – дочь и единственная наследница сбежала из-за материнской жестокости, не выдержав тяжести несправедливого приговора!

Тем самым, кстати, поставлены под угрозу стабильность и спокойствие в империи.

Вот вам и повод для отрешения от престола.

А что если… – Катарина даже задохнулась от этой мысли. Что если…

Если эта… эта юная и впечатлительная девочка возьмет да и покончит с собой, не выдержав позора!

Да– возьмет, да и покончить с собой!

А семейные законы Амазонии особо суровы к тем, по чьей милости дети кончают самоубийством. Ведь, в сущности, перехватить яхту в космосе, зная маршрут очень просто. А когда кораблик найдут…

Но тут княгиня Катарина сказала себе «стоп!».

Это все, конечно, заманчиво (о, как заманчиво!!), но столь же и опасно.

Лилит возьми – смертельно опасно! Да и нет у нее столь надежных людей, чтобы поручить им столь неслыханное для амазонок дело. Знать бы раньше – можно было бы нанять с дюжину головорезов из того же Корпуса – не боящихся ни Богини, ни богов.

Впрочем – у нее есть еще время все обдумать еще раз – может быть, что-то и придет в голову. В конце концов – разве ее голова – не одна из умнейших голов империи? А до последнего заседания штаба заговорщиков осталось еще несколько часов…

* * *

Голиаф. Временный штаб сил вторжения.

– Что это может значить? – желчно обратился Великий Магистр к адмиралу де ля Вею. Остальные спешно собранные на видеосовещание высшие чины ВКФ Лиги, числом около дюжины, среди которых дежурный по штабу, со своей жалкой унтер-адмиральской тамгой чувствовал себя очень неуверенно, благоговейно молчали, даже, как будто старясь пореже дышать.

– Я вас спрашиваю – что это может значить? – повторил он, уже с нажимом в голосе, отбрасывая от себя злосчастную распечатку.

– Ээ, Ваше высокомрачнейшество, я думаю… я думаю, ммм, то есть я не думаю… – забормотал кажется еще ничего не соображающий начальник штаба.

– Я и не сомневался, что вы не думаете! Но меня не волнует – думаете ли вы, или не думаете! Меня волнует – что это может означать?

– Боюсь, амазонки что – то пронюхали, – выдавил из себя адмирал.

– А как полагаете вы, унтер-адмирал? – обратился Магистр к стоявшему позади начальника штаба его помощнику по оперативным вопросам.

– Я согласен с начштаба, ваше высокомрачнейшество, – рявкнул во всю мощь своих легких Калигула Карабасов, при этом замирая от сладкого ужаса.

Вновь воцарилось тупое молчание.

– Вы понимаете, о чем идет речь? – спросил Магистр. Нет? Так я вам скажу! Это – угроза всем нашим планам! Этим эсминцам достаточно пройти еще десяток парсек, и они вполне смогут обнаружить наш флот.

– Может быть они повернут не доходя… – робко высказался второй заместитель командующего.

Великий Магистр буквально пронзил его огненным взглядом: таким, что будь взгляды способны и в самом деле поджигать, от того осталась бы лишь маленькая кучка пепла.

– А зачем, по вашему, они летят туда? Именно туда? В этом направлении?

– А что если срочно убрать наши корабли из района сосредоточения? – предложил начальник штаба.

– Что значит – убрать?? – ехидно спросил Магистр. – Как это вы себе представляете – больше тысячи вымпелов только крупных и средних? Куда мы денем такое множество кораблей? А вы представляете себе как будет выглядеть одновременная работа стольких двигателей? Да амазонки засекут ее даже у себя в Темискире! Нужно любой ценой остановить этот треклятый патруль!

– Делайте свое дело, – бросил он своим подчиненным, отключая связь.

– Двенадцатую фалангу ударных дестроеров на перехват! – пролаял унтер-адмирал в коммуникатор, утирая пот со лба.

…В тревожном напряжении Великий Магистр вновь остался один в своих апартаментах. Ему требовалось обдумать положение.

Похоже, амазонки и в самом деле как-то догадались о готовящемся ударе, который должен в один момент сокрушить их нелепую империю. И теперь все зависит от того – кто кого опередит? Может быть, они еще не уверены, и лишь подозревают… Но когда патрульные эсминцы наткнуться на собравшиеся в точке рандеву силы Темной Лиги, ни о какой внезапности речи не будет.

Но этого не случиться – ибо иначе дело Темного владыки может рухнуть.

И Магистр повернулся к малому походному алтарю, где стояли золотые идолы Сатаны, Вельзевула, Бафомета, и ужасного Юхиболла Сагга.

Скоро на таких же алтарях прольется кровь тысяч прекрасных пленниц.

Да, в тот день когда последняя твердыня амазонок падет, он открыто объявит о человеческих жертвоприношениях.

А все храмы всех несуществующих богов и богинь, кому они там поклоняются, будут сожжены, их лживые служители и служительницы-повешены на виселицах, которые перед этим сами построят из обломков храмов.

А для царицы этого бредового государства, этой нахалки Антонины он придумал особое наказание.

Великий Магистр прикрыл глаза, и представил…

Он, победитель, восседает на черном троне, в Большом (ну, в крайнем случае – в Малом) Черном зале Черного Дворца своем дворце в столице Лиги – городе Дите на планете Нифльгейм. Перед ним, в низком поклоне, склонились послы со всей Ойкумены, устрашившиеся могущества Темной Лиги, и явившиеся с изъявлениями покорности. А на ступеньках трона стоит на коленях, прикованная короткой цепью к подлокотнику за золотой рабский ошейник, обнаженная Антонина – тоже покорная и выдрессированная. На ошейнике отчеканена надпись – «Частная собственность Великого Магистра Вселенной».

Но, чтобы это все сбылось, чтобы доказать, что он достоин доверия Князя Мира Сего, ему нужно решительно действовать.

Да, решено, нужно атаковать немедленно, пусть даже подготовка еще не завершена.

* * *

Темескира, покои придворного мага.

Иргар Шруттер откинулся в кресле, устало потирая ломившие виски. Да-с, трудноватый вышел денек. Но дело того стоило – теперь у него есть и пин-код электронных ключей, и шифры всех замков, и маршрутная карта – все, что заговорщики заготовили для принцессы. И все это благодаря его мышкам. Ведь пуховки – науке это почему-то неизвестно, зато великолепно известно посвященным с Готики, кроме прочих талантов, великолепно умеют чувствовать электромагнитные колебания. А раз так, то научить их считывать нужную информацию с электронных носителей, при желании – проще простого.

Да, если бы в Амазонии пользовались бы новомодными фотонными кристаллодисками, было бы сложнее. Пришлось бы использовать каменного василиска с его третьим глазом, испускающим когерентные волны, а маг не был уверен, что у местных торговцев животными можно так легко достать эту экзотическую ящерицу.

Но, слава магии, Амазония достаточно консервативна, так что теперь у него есть всё, что нужно. Он еще раз покосился на несколько листков, заполненных рядами цифр, что лежали перед ним. Однако же, трудновато будет все это перевести в программы, и записать на носители. У него конечно, самый лучший компьютер, какой можно тут достать, и сканер, само собой, тоже есть. Но, все-таки – работа на пару часов.

Но когда это трудности останавливали нормального чародея? Наоборот – они всегда отступали перед его волей и искусством!

Уже завтра Милисента уйдет в свой побег, а послезавтра разразится скандал… Что это будет за скандал! Но, впрочем, это будут уже не его трудности.

* * *

Временный оперативный штаб сил вторжения

Темной Лиги. Главная телестудия. Некоторое время спустя.

Великий Магистр поудобнее устроился на троне, еще раз взглянул в услужливо поданное ему камердинером зеркало. Оставшись удовлетворенным увиденным, движением бровей приказал слуге – мол, брысь.

И остался наедине со включенным микрофоном и направленным на него объективом телекамер. И вот оператор, похоже, еле-еле удерживающийся, чтобы не бухнуться на колени, подал сигнал – можно начинать.

И владыка Лиги и верховный глава Церкви Мрака, и более того – наместник самого Люцифера во Вселенной, заговорил.

– Слушайте меня приверженцы истинного и верного пути, который истинный, ибо верный! Жрецы и архижрецы, братья Черного легиона, офицеры и матросы, судостроители и солдаты! Я обращаюсь к вам, чтобы сообщить вам приятное известие – наконец, мы сможем делом доказать любовь к нашему адскому родителю, и к нашим преисподним покровителям! Ибо настал час, когда преисполнились сроки, и переполнилась чаша гнева Великого Господина!

В эти минуты сотни тысяч его подданных – в мундирах и без – собранные на пустынной и неуютной планете Голиаф, внимали его словам, глядя на экраны разнообразных устройств. На этих экранах они видели худого невысокого мужчину чуть за пятьдесят, чем-то похожего на суслика, одетого в черный плащ с багряной подкладкой. С заметной лысиной, длинным носом, и лицом человека много пожившего и пережившего (или, с точки зрения носителя старомодных взглядов – носившим печать всех возможных пороков).

Потом – когда главное уже начнется – эта речь будет передана на всю Темную Лигу, и разослана во все известные миры, но сейчас ее должны услышать только его солдаты.

Корабельные коки слушали речь, вытянувшись в струнку, отложив черпаки и оставив в покое супы и салаты, созерцая оратора на вдруг переменивших сюжет контрольных экранах электронных камбузных комбайнов. Судоремонтники отложили инструменты, и уставились на экранчики тестеров, (на которых, надо сказать, Магистр был не больше мышонка).

Вахтенные и часовые, по интернациональной традиции всех охранников рассматривавшие на мониторах охранных телекамер порносайты, вдруг невольно вскочили и вытянулись в струнку, узрив вместо соблазнительных округлостей костлявую физиономию своего вождя.

Даже работницы походно-полевых публичных домов – включая занятых непосредственными обязанностями, извлекли из карманов на форменных подвязках и комбинациях запищавшие мобильные коммуникаторы начавшие вещать голосом повелителя Лиги. Их кавалеры стояли тут же по стойке «смирно» – кто прикрывая причинное место, кто, забывшись, приложив руку к пустой голове.

…Наш противник – продолжал Магистр – эти негодные женщины, забывшие свое место, планируют напасть на нас, ибо смертельно ненавидят нас и наш образ жизни. Они вынашивают коварные планы по отношению к земле истиной веры, они упорно изгоняют наших миссионеров, лишая своих подданных возможности приобщиться к ценностям свободного мира! (Последнюю фразу он давным-давно вычитал в каком-то древнем манускрипте.)

Наконец, они злостно извращают природу, помещая женщину, которой место внизу – наверх! – возмущенно выкрикнул он.

Мы больше не намерены терпеть подобное положение, терпеть поношение нашего отца-милостивого Дьявола!

– Мы отправляемся на битву, чтобы распространить истинную веру в новых землях! Но это будет только начало – мы пронесем наше черное знамя до края Вселенной! С этого дня начинается новая эра в истории рода людского – эра правления истинного владыки – Князя Мира Сего! Те, кто погибнут, будут вкушать вечное блаженство в садах милостивого Дьявола! Те, кто останется в живых, получат все!

– Вперед, мои орлы, мои дети! В бой! Ойкумена будет нашей!

– Слава Вельзевулу! Хайль Люцифер! Да здравствует Сатана! – проревели в ответ тысячи и тысячи глоток. И хотя владыка темного царства и не слышал их, но мог себе представить этот грозный возглас слитой воедино его волей массы двуногих муравьев.

А потом по трансляции загремели барабаны, заревели трубы, зловеще завыли электронные синтезаторы, и хор множества грубых басов хрипло вывел первые строчки государственного гимна Темной Лиги:

«Тьмы Властелин громит всех врагов…»

* * *

Амазония, Темескира, Императорский Дворец.

Первый уровень Старых подземелий.

Подвал Императорского дворца. Гостевое крыло.

Маг последний раз проверил снаряжение – все ли готово, не забыл ли чего?

Он был облачен в неновый, хотя и довольно надежный боевой скафандр легкой защиты, правда вместо баллонов на спине болтались фильтры.

На шее, запястьях и поясе болталось множество амулетов. Кроме них, слева на бедре висело кое-что более надежное – предмет, среди посвященных известный как «Бич Ахшабба-Та» – великолепно помогающий против некоторых существ, наличие которых отрицается серьезной наукой.

Но Иргар Шпруттер жил на свете далеко не первый год, и понимал, что если тебя кто-то съел – то факт, что ты съеден несуществующей тварью может послужить разве что очень слабым утешением.

Кроме того в кобуре на правой ягодице торчал стандартный армейский лазер, а в нагрудном кармане – автоматический пистолет с серебряными пулями, которые одинаково хорошо действуют и на нечисть, и на человека.

Пора было приступать.

Он подошел к стене и, выдернув пару заклепок, отодвинул в сторону пластиковую панель.

Тут, в давние времена дворцовые служители оборудовали небольшой тайничок, где можно было украдкой перепихнуться, или распить бутылочку хмельного.

Со временем это забылось, как и многое другое, что разными путями сумел разузнать за время своей службы при дворе Иргар Шпруттер.

Именно из этого тайника он и начнет свой путь по Старым подземельям.

На все про все у него три часа. Через три часа он должен будет вернуться в свои апартаменты, а через три с половиной часа его посетит графиня Елена Толстая, известная под неформальным прозвищем Толстая Графиня (оно вполне соответствовало ее облику), которой он обещал любовный амулет. Тетка кровь из носу захотела обольстить одного красавчика – местного поп-певца Николя Паскоу. На взгляд мага певец того не стоил, но это не важно – с помощью графини он намеревался обеспечить себе дополнительное алиби.

Впрочем, по большому счету боятся ему нечего – единственной часовой, встретившейся ему на пути в подвалы, он успешно отвел глаза, а волоконный кабель сторожевых телекамер этой их части, полчаса назад перегрызла посланная им крыса. Ремонтники, как он уже успел изучить здешние порядки, придут только завтра. Ха! Если только местным обитателям будет завтра дело до какого-то некстати оборвавшегося кабеля!

Поставив панель на место, он засветил нашлемный фонарь скафандра, оглядел комнатушку с ветхой мебелью и запыленными бутылками по углам, и вышел через маленькую, почти незаметную дверцу. Перед ним лежали Старые подземелья.

Подземелья эти, уходящие глубоко вниз, и протянувшиеся далеко за город, насчитывали очень и очень много лет.

Эти пещеры обнаружили еще первопоселенцы, обосновавшиеся тут в самом начале эпохи Первой волны. Их приспособили под убежища – люди на этой планете, сменившей не одно название, очень долго воевали друг с другом. Потом тут были склады и заводские комплексы обширной промзоны, снабжавшей чуть ли не полпланеты. Потом, когда цивилизация рухнула, подземные лабиринты вновь стали укреплениями и схронами – местные жители, как и встарь, принялись истреблять друг-друга – сначала лазерами, а потом мечами и катапультами.

Когда к Амазонии подошли корабли флота Александры Громовой, это место было избрано для посадки только потому, что тут имелся единственный уцелевший на планете космодром – давным-давно разрушенный и разграбленный, но по крайней мере – видимый с орбиты.

Разумеется, эти пещеры фигурировали в местных легендах.

Например, магу доводилось слышать стародавние предания – со ссылками на первых поселенцев, о том, что подземелья были не только творениями природы, но и носили следы разумной деятельности.

Но разговоры о Предтечах, Прародителях, Старейших, и прочих дочеловеческих космических расах уже давным-давно никто всерьез не принимает.

Легенды упоминали и о нечистой силе – ну а как же без нее? Например, что в стародавние времена парень с непроизносимой арабской фамилией спрятал тут кувшин с ужасным и могучим демоном.

Но, само собой, Иргар Шпруттера это тоже не волновало: если даже ему и попадется по дороге какой-нибудь озверевший от одиночества демон – пусть пеняет на себя.

Так или иначе, но это все было чародею только на руку – пещеры не привлекали к себе слишком уж пристального интереса, и не относились к часто посещаемым местам. Ну, примерно как старое кладбище – вроде и безопасно («Ну, это смотря какое кладбище!» – усмехнулся маг), но ведь мало кому захочется просто так погулять там?

Первое время он шел местами, иногда посещаемые людьми – должно быть, путь которым он сюда попал, был отнюдь не единственным из возможных.

То тут, то там взгляд Шпруттера натыкался на разнообразные надписи на стенах, россыпи пустых банок из-под пива «Старый мерин» и «Соня» (на этикетке была изображена юная красотка с суровым выражением лица водопадом рыжих волос, обеими руками держащая меч), вперемешку с упаковкой от закуски.

Попадались бутылки от самого любимого тут коньяка «Мадемуазель Дария», известного так же под названием «Дашка Бешеная» (еще более рыжая девица с еще более суровым выражением на мордочке, только в руках уже что-то древнее и огнестрельное – мушкет, а может, наган). Под ногами шуршали упаковки от шоколада «Спикер» и пакеты от соков.

В этих мрачных подземельях, видимо, время от времени собирались на свои пикнички любители острых ощущений.

Иногда взгляд его отмечал даже упаковки от неких, старых как мир, предметов из натурального каучука, которые, по слухам, изобрел еще Чингисхан для своих врагов – чтобы не размножались.

Однажды он наткнулся на потерянную кем-то книжку о приключениях храброй эльфийки Фулендиэль, и усмехнулся. Книга была отпечатана на экопластике, которых по уверениям изготовителей бесследно распадается на воду и углекислый газ через пять лет а, судя по дате на обложке, покетбук валяется тут уже лет пятьдесят… Однажды даже попался пришпиленный к стене невесть кем и зачем плакат популярной в империи в прошлом веке группы «Вечные снайперы».

По мере того, как он углублялся в лабиринты, находки становились куда реже, и характер их несколько поменялся.

К примеру, на развилке трех тоннелей ему встретился сидящий в обреченной позе у осклизлой стены скелет – правда, всего лишь пластиковая игрушка в натуральную величину. На шее его болталась табличка с надписью: «Так будет с каждым, кто осмелится…»

Немного дальше на полу обширного зала Иргар Шпруттер обнаружил нарисованную мелом полустершуюся гексаграмму, в которую был вписан октагон с непонятными рунами по углам, и пятном от костра в середине.

На стене рядом была надпись на ломанном древнем англо: «Lilit forever!».

Маг принюхался. Тут пытались колдовать – слабенько и по дилетантски, но все же в этом месте все еще ощущалась аура истинной магии.

Он пошел дальше, подумав, что за всеми этими делами забросил одну из важнейших обязанностей резидента – отыскивать людей с настоящими чародейскими способностями, и вербовать из их числа новых магов для родной планеты. Да, в самом деле, когда он разберется с проблемой принцессы, надо будет поподробнее обдумать этот вопрос.

Он добрался до самых старых участков верхней части лабиринта. В переходах древних коммуникаций и в природных пещерах скопилось пыли чуть ли не по колено. (Ради заметания – в прямом смысле – следов, пришлось прицепить к поясу что-то вроде хвоста, волочившегося сзади, и мотаемого сервоприводами туда-сюда). Сквозняки приносили то ледяной холод, то изнуряющую жару.

Ему встречались сгнившие и проржавевшие трубы, истлевшие кабели, ветхие лифтовые колодцы с чудом держащимися на истончившихся тросах кабинами.

Иногда он обнаруживал останки каких-то совершенно древних машин и механизмов – может быть, еще оставшихся от предшествующей цивилизации.

К счастью тут было достаточно сухо. Лишь далеко в глубине, как поговаривали, находилось целое подземное море, с гигантскими слепыми рыбами и червями, но достоверно об этом никто не знал.

Под ноги ему попался защитный армейский шлем старого образца, словно погрызенный чьими-то длинными, острыми, и прочными зубами.

А иногда из особо старых тоннелей доносились странные звуки (словно кто-то чем-то хрустел), и веяло явной угрозой. Впрочем, кто бы там не обитал, при приближении мага они быстро ретировался. Должно быть, чутье подсказывало их злобным мозгам, что с этим человеком лучше не связываться, – если, конечно, жить не надоело. Шпруттеру даже ни разу не пришлось тянуться за оружием.

Он шел уверенно, лишь время от времени поглядывая на экранчик навигационного компьютера, где отмечался уже пройденный маршрут, сверяясь с картой. Любой другой блуждал бы тут в поисках нужного места сутками и неделями, но на стороне личного чародея императрицы были его способности (даже о половине которых и не подозревал никто из окружающих). А кроме того, в его распоряжение попал (как и почему – разговор совершенно особый) самый подробный план пещер под дворцом.

Так что идти оставалось не так уж долго.