Текст книги "Тайна Вселенской Реликвии. Книга вторая"

Тайна Вселенской Реликвии
Приключенческий, научно-фантастический роман в двух книгах. Книга вторая
Владимир Анатольевич Маталасов

© Владимир Анатольевич Маталасов, 2015

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru

Часть первая. Недруги и друзья

Что было бы, если бы мы отрицали

всё то, чего не в состоянии объ-

яснить?

(Доминик Франсуа Арго, француз-

ский физик, по поводу споров о

природе шаровой молнии).

Глава первая. Исчадия ада

1. В подводном бункере.

По центральным улицам одного из северо-американских городов, раскинувшихся на тихоокеанском побережье, нескончаемыми потоками вились сплошные, пёстрые ленты автомашин, оглашая воздух непрекращающимся гулом двигателей и одаривая всё вокруг сизой дымкой выхлопных газов.

На обочине одной из немноголюдных улиц, непосредственно вливавшихся в этот общий, шумный поток, стояла небольшая металлическая, колёсная платформа, с установленной на ней киносъёмочной аппаратурой. Картонный плакат, подвешенный на кронштейн стойки, гласил:

«Голливуд! Пробные киносъёмки!»

Технику обслуживали двое: подвижный, рыжеволосый мужчина невысокого роста и стройная, жгучая брюнетка, оба в солнцезащитных очках. До этого хлопотавшие, щёлкавшие затвором кинокамеры и выбиравшие удобную позицию, теперь они стояли бок о бок, рядом с платформой, о чём-то негромко переговариваясь и, видимо, кого-то поджидая.

Из-за угла вынырнула подгулявшая компания разбитных молодчиков: их было четверо. Говорили они что-то непристойное и громко смеялись. Прохожие боязливо обходили их.

– Эй, вы, поросль авантюрная! – мужчина в тёмных очках поманил их пальцем.

Видимо, несколько шокированная подобным призывом, компания застыла на месте, словно по команде.

– Риччи! – буркнул огромный детина, по всей видимости – предводитель, обращаясь к одному из своих напарников, чуть помельче. – Узнай: в чём дело?

– Это кому адресована чья-то гнусная отрыжка? – осведомился тот, удивлённо взметнув брови. – Нам что ли, сэ-эр?

– Вам! – последовал ответ. – А кому же ещё? – Мужчина в очках в недоумении огляделся по сторонам, словно отыскивая того, кому предназначались слова его призыва.

– На-ам, Боб! – в голосе спрашивавшего послышались нотки неподдельного изумления.

– Ну-ну, осторожней, дядя! – вмешался третий, сжимая кулаки и приближаясь к кинооператорам. За ним подтянулась и остальная компания. Она стала медленно надвигаться на рыжеволосого, начавшего в растерянности отступать назад.

– Да что вы, мальчики! Не обращайте на него внимания, – встала между ними женщина. – Это у него такая привычка заводить знакомства.

– Плевать мы хотели на такие знакомства, – прохрипел Боб, отстраняя женщину и грозно наседая на обидчика. – Пусть лучше их с бабами завязывает.

– А-а, всё ясно, Боб, – донёсся смешок Риччи, – он, наверное, гомик, и хотел бы поближе познакомиться с нами.

– Заткнись! – резко остановил тот, и вновь обратился к рыжеволосому. – Так что ты сказал, дядя? Кто мы? Повтори! – весь вид предводителя не обещал ничего хорошего.

– Извините, парни! Кто же мог подумать, что вы такие обидчивые? – кажется сдрейфил тот, и пошёл на попятную.

– А вот мы сейчас это и проверим…

– Но я ж не называл вас подонками, или ублюдками.., – отступая, он словно издевался над наседавшими и, казалось, нарывался на скандал.

– Что-о-о? – Боб, выпучив от подобной дерзости большие, навыкате глаза, недоумевая обвёл затуманенным взглядом лица своих собутыльников, а затем, мгновение спустя, воспроизвёл им какой-то повелевающий жест.

Трое из компании мигом подхватили рыжеволосого под мышки и почти бегом потащили сопротивлявшегося наглеца в рядом расположенный тёмный и узкий, тупиковый проулок.

– Что он ещё задумал? – терялась в догадках брюнетка. – Хотя, по правде сказать, на него это очень и очень похоже. Никак не может избавиться от своих авантюрных выбрыков. – Она посмотрела на часы: прошло семь минут, а мужчины всё ещё не появлялись.

На исходе десятой минуты, наконец-то, из пасти провала домов показался рыжеволосый кинооператор в сопровождении молчаливо следовавшей за ним компании. Следов её былой самоуверенности не осталось и в помине. Все пятеро подошли к киносъёмочной платформе.

– Вот, Сара, знакомься! – улыбаясь, заговорил мужчина. – Теперь – это наши друзья, парни – что надо! Можешь рассчитывать на них. Сразу же тебя обрадую: они любезно предоставили нам своё согласие на участие в пробных киносъёмках. Введи наших новых друзей в курс дела, а то я не успел им всё толком объяснить… У тебя это лучше получается.

– Господи!.. Что у них за вид? – подумалось женщине. У двоих на физиономиях красовались красно-лиловые синяки и подтёки, двое других всё ещё не в силах были отдышаться и перевести дух. Все они имели довольно таки неприглядный и жалкий вид.

– Какая приятная неожиданность! – Слегка обескураженная поведением напарника и подавленным видом компании, женщина изобразила на своём лице крайнее удивление и неподдельное сочувствие. – Тогда сразу же и приступим. – Она облегчённо вздохнула. – Хотите сниматься в крутом кинобоевике? – обратилась она к новоявленным актёрам.

– А что мы будем иметь с того? – как-то уж больно нерешительно откликнулся Боб.

– Вас увидит многомиллионная аудитория!.. Разве этого не достаточно? Слава, почёт…

– Это, конечно, всё неплохо. Но не помешало бы ко всему этому с вашей стороны добавить ещё кое-что, так сказать – отстегнуть…

– О чём разговор, дружище?! – вмешался рыжеволосый. – На первых порах вот вам задаток, – он вытащил из кармана деньги и отсчитал каждому по двадцать пять долларов. – После съёмок – остальное, по сто долларов. Устраивает?

– Можно было бы и надбавить, – не растерялся Риччи.

– Сколько же вы хотите?

– По сто пятьдесят на каждого, – уточнил Боб.

– Многовато! – почесал затылок рыжеволосый, – но и это нам под силу, не правда ли, Сара?

– Ты – ангел, Эдди! – улыбнулась женщина очаровательной улыбкой и обратилась к притихшей компании. – Ну так что, мальчики, согласны?

– Какой же дурак откажется?! – в рядах бывшего противника раздались возгласы одобрения, сопровождаемые радостным оживлением. – Что от нас требуется?

– В общем так, парни, – продолжала брюнетка предрасположенным, деловым голосом. – Требуется от вас совсем не так уж и много. Снимается сцена ограбления банка. Ваша задача: незаметно для прохожих – необходимо избежать кривотолков и различных недоразумений, – проникнуть в помещение банка, запереться изнутри, натянуть на себя маски и ворваться в центральный зал. Под угрозой расправы с присутствующими, изъять из сейфа деньги, упаковать их в мешки, быстренько смотаться и кинуть эти мешки вон в тот кабриолет, – она указала на старенький «мерседес» с открытым верхом, притулившийся на обочине дороги недалеко от киносъёмочной платформы. – К этому времени там буду находиться я, а мой партнёр будет проводить пробную киносъёмку. Вы же, как только передадите мне мешки, должны укрыться в любом из близлежащих подъездов или проулков, и ждать, пока мы не позовём вас…

– Погодите, мэм! А как же быть со сценарием? – недоумевая вымолвил Боб. – Как же прикажите поступить нам с посетителями и служащими банка?

– О-о, в сообразительности вам не откажешь, – польстила женщина и тут же поспешила внести ясность. – С руководством и служащими этого учреждения всё заранее договорено. Большая половина посетителей – наши статисты из Голливуда. Непредвиденные затруднения могут вызвать посторонние, случайные посетители, не посвящённые в курс дела. Но это даже к лучшему. Всё должно выглядеть натурально, как в жизни. Поэтому сценария никакого не предусмотрено, действуйте по обстоятельствам и полагайтесь лишь на экспромт и свою интуицию: не мне вас учить. Я уверена, у вас должно получиться. Киносъёмки внутри помещения будут производиться посредством видеокамер, которые там установлены. – Брюнетка замолчала и кокетливо поправила свою причёску. – Всё ясно? Может есть какие вопросы?

– Есть, мэм, – откликнулся Боб. – А как же насчёт та-та-та-пиф-паф, – он выставил вперёд указательный палец, – и всего прочего?

Женщина подвела их к своей машине, выдала по брезентовому мешку, собственноручно натянула на головы будущих героев кинобоевика скатанные в виде шапочки вязаные маски и снабдила их «огнестрельным» оружием.

– Это – бутафория, – пояснила она. – Однако, ваш автомат, Боб, настоящий, патроны – холостые. Но всё равно, стреляйте, в случае необходимости, только в воздух. Мешки повесьте на руку, под них спрячьте свои пушки.

– И вот ещё что, самое главное, – вмешался рыжеволосый кинооператор. – На все ваши действия отводится не более пяти минут. Не уложитесь – ваша вина, потеряете гонорар и славу. Не обижайтесь, таковы законы Голливуда.

– Не сомневайтесь, сэр, всё будет сделано на высшем уровне, – прищёлкнул языком довольный предводитель.

– Ну вот и отлично. А теперь – по местам.

Брюнетка уселась за руль машины, а честная компания проследовала за оператором к киносъёмочной платформе.

– Как только я махну рукой и сделаю вот так, – сказал он, вставая на площадку платформы и поводя кинокамерой из стороны в сторону, – тут же приступайте.

Пока кинооператор что-то настраивал и к чему-то примерялся, все четверо жадно ловили его движения, дабы не упустить счастливого мгновения. Наконец последовал взмах руки и прозвучала команда:

– Пошёл!..

Четверо быстрой походкой пересекли улицу, приблизились к двери одного из филиалов центрального банка и скрылись за его дверьми.

Полуденный зной, рождаемый дыханием палящего дневного светила, казалось, поглотил собой всё живое, способное ещё как-то передвигаться и издавать членораздельную речь. Прохожих можно было пересчитать по пальцам: все они стремились укрыться в тени торговых навесов, или в помещениях государственных и частных офисов.

Женщина, сидевшая в «мерседесе» и облокотившаяся на дверцу автомашины, со скучающим видом наблюдала за действиями кинооператора, прильнувшего к кинокамере.

– Странная штука, – подумалось ей точно так же, как и её партнёру, – четвёртая минута на исходе, а никаких признаков шума или стрельбы…

Однако, не успели они ещё сделать окончательного вывода из своих предположений, как в дверях банка выросли четыре дюжие фигуры «налётчиков». У Боба и Риччи через плечо было перекинуто по увесистому, туго набитому мешку; двое других, держась несколько поодаль, то и дело оборачиваясь назад, делали вид, что прикрывают путь к отступлению. Перебежав дорогу и приблизившись к машине, они общими усилиями перевалили поклажу на её заднее сиденье.

– Ну как, мэм? – воспользовавшись образовавшейся передышкой, осведомился Боб, застыв на месте в ожидании словесного поощрения.

– Сверх всяческих похвал! Всё чётко и точно, как на аптечных весах! – восхищённо воскликнула женщина, заводя двигатель. – Вы отличные парни! А теперь, быстренько, в любую подворотню, и затаиться…

– Слушаюсь, мэм! А как фильм-то называться будет? – не удержался кто-то из четвёрки.

Брюнетка на какое-то мгновение задумалась и тут же ответила:

– Он будет называться – «Привет, олухи!»

Взревел двигатель и машина рванулась с места. Проезжая мимо киносъёмочной платформы, женщина слегка притормозила. Её партнёр легко перекинул своё тело через верх дверцы и машина на полном ходу скрылась за ближайшим поворотом. Вскоре мужчина с женщиной поменялись местами: теперь за рулём восседал рыжеволосый.

– Эдди! Здорово всё-таки ты всё это придумал, я преклоняюсь перед твоим гением! – возбуждённая брюнетка обвила его шею рукой и прижалась губами к щетинистой щеке партнёра.

– Рано ещё радоваться, Сара! – буркнул себе под нос Эдди, высвобождаясь из её объятий. – Всё ещё впереди. Я больше, чем уверен, что уже вся полиция поставлена на ноги и держит под прицелом все поношенные «мерседесы» тёмно-вишнёвого цвета. Так что сиди себе тихо и не мешай мне вести машину. – Последние слова прозвучали в довольно таки грубой форме и обиженная Сара больше не проронила ни слова, а только сидела, уставившись куда-то в одну точку.

До поры до времени всё шло гладко, пока при выезде из города за ними не увязались две полицейские машины.

– Кажется влипли, – не оборачивая головы, равнодушно подметила женщина.

Замечание осталось без внимания. Эдди лишь прибавил скорость. Теперь машина неслась по извилистой горной автостраде, удаляясь от города. Гудки полицейских сирен только ускоряли её бег. Стрелка спидометра приближалась к отметке восьмидесяти пяти миль, а в зеркале заднего вида упорно маячили преследователи, и Эдди, видимо, решился на какой-то шаг: об этом Сара догадалась по выражению его лица.

– Что ты намерен предпринять? – не без тревоги в голосе спросила она.

– Ничего особенного, – прозвучало в ответ. – Просто передвину вот этот рычажок, – он притронулся к какому-то выступу под приборной панелью, – только и всего.

Когда от передней машины преследователей беглецов отделяло расстояние в тридцать-тридцать пять метров, Эдди, улучив какой-то момент, натиснул на упомянутый им рычажок. Из патрубка, незаметно укреплённого на вершине спинки заднего сиденья, вырвалась плотная, упругая струя тёмной жидкости; запахло нитроэмалью. Лобовое стекло передней полицейской машины вмиг затянулось светонепроницаемой плёнкой чёрной краски. Водителю, в доли секунды потерявшему прямую видимость, пришлось резко затормозить. Вторая полицейская машина, следовавшая за передней на незначительном расстоянии, попыталась произвести её обгон. Но скорость была велика. Вылетев на противоположную сторону дороги и миновав обочину, она ударилась об отвесную стену скалы, отрикошетила от неё, уже неуправляемая вновь пересекла дорогу и, сбивая столбики ограждения, свалилась в пропасть. Но Эдди с Сарой этого уже не видели: о последствиях своей «проделки» они дознались лишь на следующий день из телевизионной, криминальной хроники.

Нервное напряжение спало, как только преследуемые убедились в отсутствии погони. На ходу были стянуты парики, в течение нескольких минут удалён с лиц профессионально наложенный грим – в этом, сидевшему за рулём, поспособствовала Сара. Теперь в машине сидела не средних лет пара, а двое молодых людей лет девятнадцати: худенькая, рыжеволосая девушка и простоволосый, ничем непримечательный юноша. О деньгах в мешках, покоившихся за спиной, разговора не заводили: пыл и азарт ещё не успели улетучиться из их разгорячённого сознания.

– Послушай, Эдди! Что это за цирк решил устроить ты в подворотне с теми парнями? – поинтересовалась Сара. – Мы так не договаривались.

– А-а, – засмеялся тот. – Это своего рода психологический приём: бьёт точно в десятку. Мной не исключалась возможность того, что они могут просто отказаться от нашего предложения, а переубедить их после этого было бы почти невозможно по причине их «детского негативизма». Поэтому сначала надо было заставить их уважать мою личность, подчинить себе, да, заодно, и духа бойцовского прибавить. Как ты, наверное, сумела убедиться – результат налицо…

Деньги нужны были Эдди, чтобы рассчитаться со своими кредиторами, которым он успел задолжать приличную сумму, будучи ярым, ревнивым приверженцем азартных игр. А откуда ему, девятнадцатилетнему студенту предпоследнего курса технического колледжа, было взять такие деньги?..

Самой природой награждённый пытливым, но расчетливым умом и наделённый натурой искателя романтических, авантюрных приключений, он придерживался того мнения, что безвыходных ситуаций не существует. План в его разбухавшей от невероятных мыслей и идей голове зрел недолго. Им он поделился со своей близкой подругой и сокурсницей Сарой Фулсброк, девицей, по складу характера, под стать ему самому, стройной, привлекательной шатенкой. Где за бесценок, где – и так, были приобретены киносъёмочная и огнестрельная бутафории, вернее – отработавший своё, ржавеющий хлам, сценические принадлежности – парики, грим и прочее. Машину пришлось позаимствовать у одного доходяги: да он и не особо-то сопротивлялся, бедолага…

Со всеми своими кредиторами он расплатился сполна, сократив образовавшийся бюджет со ста двадцати до девяноста тысяч долларов. Жизнь обещала быть безоблачно-прекрасной и до жути беззаботной, хотя бы на первых порах…

Об этом анекдотическом случае почти двадцатилетней давности, с которого, собственно, и началась его карьера, как профессионального разведчика, Эдуард Дюгелев, а вернее – Эдвард фон Дюгель, – по роду своей деятельности, находясь в чужой стране, он всегда присваивал себе вымышленные имена и фамилии, созвучные с его настоящими, на манер той страны, в которой он пребывал, чем снижалась вероятность риска провала, – с грустной усмешкой на устах вспоминал, находясь внутри подводного, воздушного колокола с иллюминаторами, выполненного в виде небольшой полусферы с радиусом в два с половиной метра.

Силуэт какой-то крупной рыбы, промелькнувшей за толстым стеклом иллюминатора, прервал воспоминания Дюгеля, удобно расположившегося в кожаном кресле.

– Эти недоноски что-то не особо-то торопятся вызволять меня из этой проклятой норы, – с какой-то злобной досадой пронеслось в сознании. – Если бы они знали, чего только стоило очутиться в ней после инсценировки своей «гибели на миру».

Разумеется, весь спектакль был разыгран весьма и весьма недурно. Ещё когда угнанный им с «Кассиопеи» моторный бот был на полпути к «синей дыре», Эдди извлёк из своего рюкзака электронное устройство, величиной с мыльницу, для отпугивания морских хищников, и закрепил его сзади, на поясном ремне. Затем, оттуда же, он вынул подводный дыхательный аппарат, если его можно было так назвать – два белых шарика диаметром с копеечную монету каждый, соединённых между собой тонкой и короткой резиновой трубкой с клапаном посредине. Эти шарики тут же были надёжно и плотно вставлены в ноздри, а трубочка с пусковым клапаном небольшой дугой свисала под носом: клапан приводил в действие механизм подачи из полостей шариков кислородно-гелиевой смеси через носовую полость. Вдох производился носом, а выдох – через рот. Время пребывания под водой с таким аппаратом ограничивалось тридцатью минутами.

Следующим на свет появилось подводное, транспортирующее устройство – миниатюрная, водомётно-реактивная установка, вся конструкция которой в сложенном состоянии могла спокойно разместиться в кармане брюк или пиджака.

Всеми этими подводными атрибутами Дюгеля снабдил Рунгштольф во время их последней, московской встречи в 1988 году, когда Эдди передал тому похищенные художественные полотна Малышева. На вопрос Дюгеля – зачем всё это надо, тот ответил: «Бери, приятель, бери, может пригодиться. Запомни: вся наша жизнь построена на одних лишь случайностях!» Подобную заботу о своей личности со стороны шефа Эдди смог оценить по достоинству, лишь попав в необычную для него ситуацию…

Все приготовления для имитации своей «гибели» – на барке почти все знали и были уверены в том, что плавать он не умеет, – Дюгель старался производить незаметно для постороннего взгляда: он догадывался, что за его действиями пристально наблюдает в бинокль не одна пара глаз.

Достигнув почти самого центра «синей дыры» – об этом свидетельствовал одиноко покачивающийся в лёгких волнах спасательный круг с борта линкора «Джордж Вашингтон», – Дюгель бросил управление мотоботом. Щелчком кнопки за спиной он включил прибор отпугивания хищников, слегка нажал на клапан подачи кислородной смеси, пригнулся, натянул на глаза водозащитные очки и, выпрямившись, спиной к наблюдателям, как был в одежде, прыгнул за борт, удерживая в руках транспортирующее средство и рюкзак: последний он выпустил из рук, как только коснулся воды.

Первым делом необходимо было приладить к ступням ног небольшую платформочку с установленным под ней водомётным движителем, а затем дёрнуть за шнур, приводящий к процессу воспламенения топлива двигателя. Однако, на первых порах задача осложнилась тем обстоятельством, что, как только пловец погрузился на незначительную глубину, сразу же очутился в обществе стаи акул. Поначалу они тенями бросились врассыпную, но пока он прикреплял двигательную установку, они вновь пошли на сближение. Пришлось увеличить мощность излучения отпугивания, на что потребовалось дополнительное время. Но зато результаты не замедлили сказаться: в скором времени след хищников простыл.

Дюгель почувствовал, что его начинает затягивать в «синюю дыру» всё быстрее и глубже. У него, даже в воде, по спине поползли мурашки при одной лишь мысли, что двигатель может и не сработать: тогда – конец. Рывок за пусковой шнур, и он с облегчением ощутил упругий толчок в ступни ног: слава Богу, сработало!

Подводные ориентиры ему были знакомы. Без особого труда преодолев втягивающее действие отверстия в морском дне, он покинул его пределы и поплыл в сторону одного из подводных строений, которых насчитывалось здесь около двух добрых дюжин вдоль всего периметра мелководной банки острова Проклятий. Это были своего рода форпосты на подходе к острову, залегавшие на глубинах пятнадцати-двадцати метров, построенные в самом начале его освоения и служившие для наблюдения и оповещения о надвигающейся опасности. Теперь же, в большинстве своём, в них отпала всякая необходимость: многие из них были покинуты и необитаемы. Одно из таких строений должно было находиться в трёх-четырёх кабельтовых от места погружения. Потому-то минут через двадцать отыскав его, миновав шлюзовой отсек и проникнув внутрь жилого помещения, Дюгель первым делом удостоверился в исправности всех систем жизнеобеспечения и сигнализации: всё оказалось в порядке и работало отменно.

– Неплохо подготовились, – мысленно похвалил он обслуживающий персонал острова. – Значит – ждут.

В памяти ещё хорошо сохранился случай, когда лет девять назад один из сотрудников островной лаборатории, находясь на дежурстве в одном из таких подводных бункеров – так на острове называли эти полусферические сооружения, – в буквальном смысле слова, проспал рыболовецкое судно, невесть когда и какими путями оказавшееся в водах мелководной банки и следовавшее в направлении острова. Конечно, островные службы засекли его и не подпустили близко к острову: объект без проволочек пустили ко дну. Провинившегося в тот день у всех на глазах наказали в назидание другим: его отдали на растерзание аподам, этим крылатым химерам-вампирам. Боже, как он кричал и молил о пощаде!.. Этот давнишний эпизод для Дюгеля был не из приятных, и он вновь мысленно воротился к прерванным воспоминаниям…

– Что же было дальше, после обретённого состояния, облачённого в форму туго набитых мешков?..

2. Ступеньки его карьеры.

А тогда сталось то, что в скором времени криминальная полиция каким-то образом всё же сумела «вычислить» личности похитителей.

– Случайность? – не раз задавался вопросом Дюгель. – Вряд ли, – и он вспомнил изречение Рунгштольфа о том, что вся жизнь наша построена на одних лишь случайностях. – Что же получается: любая случайность закономерна? – следовал очередной вопрос, – и, следовательно, построена на промахах и незнании дела? Где же произошёл тогда прокол? – Припомнились все детали ограбления банка. – Да, по крайней мере их было не менее трёх-четырёх. Во-первых, перед несостоявшимися артистами они называли друг друга с Сарой по имени. Во-вторых, демонстрация приёмов каратэ в подворотне: об этом потерпевшие наверняка с удовольствием напомнили следователю. В-третьих, отпечатки пальцев на «киносъёмочной» аппаратуре. И, в-четвёртых, кредиторы. Каждый из них, как пить дать, задался вопросом: «Из каких источников он, Эдди, черпал деньги, чтобы расплатиться с ними?» В общем, ошибка на ошибке…

Но как бы там ни было, в полиции обращались с ними вежливо и корректно. Следователь с интересом расспрашивал, они охотно отвечали. Тот от души смеялся, поражаясь находчивости и изобретательности своих подопечных, уверяя, что это первый подобный случай в его богатой практике, а те смотрели на него чистым, непорочным взглядом и в невинной улыбке растягивали свои рты до самой макушки.

В конце концов, обеим обвиняемым, учитывая их незаурядные способности, предложили сотрудничество, пообещав, что в случае отказа, они будут иметь большие неприятности. Так как генный код Эдди и Сары нёс в себе все признаки авантюризма, они без промедления дали на то своё согласие.

Последний год учёбы в колледже они совмещали с работой внештатных сотрудников криминальной полиции, которая заключалась, в основном, в выполнении некоторых мелких, незначительных поручений. Начальство внимательно присматривалось к ним. По окончании в 1972 году колледжа, Дюгель и Фулсброк были зачислены в штат полиции…

Характер поручений зависел от личных качеств сотрудника и от расположения к нему начальства. Первое же большое дело принесло Дюгелю успех. Его попросили посмотреть «свежим взглядом» на одно затянувшееся дело, связанное с розыском одного небезызвестного, опасного преступника: убийцы и рецидивиста. За ним числилось много крупных афёр и особо жестоких убийств. К расследованию и поимке были подключены даже некоторые службы ФБР и ЦРУ. Но всё безрезультатно: выйти на его след так и не удалось. Тот как в воду канул, хотя из достоверных источников было известно, что скрывается он где-то в городе, как говорится – «лёг на дно».

За одну ночь изучив все обстоятельства дела, на следующее утро он попросился на приём к шефу.

– Ну, что скажете новенького, Дюгель? – стоя встретил его шестидесятилетний, с впечатляющей лысиной на макушке и с неизменной сигарой в зубах, казалось бы, добродушный на вид толстяк, стряхивая пепел прямо на пол. Он грузно плюхнулся в кожаное кресло, не предложив, правда, сделать то же самое своему подопечному. Говорил он обыденным, тусклым голосом, не ожидая, по-видимому, чего-либо путного или дельного от этого невзрачного юноши.

– Сэр! – начал Эдди, неуверенно переминаясь с ноги на ногу. – Мне хотелось бы поделиться с вами одной мыслью, возникшей по поводу дела «бешеного Дика». Не уверен, по вкусу ли придётся она вам.

– Выкладывайте, что у вас ещё там, – прозвучало в ответ.

И тогда Дюгель приступил к обстоятельному изложению своих соображений и плана действий.

– Изучив материалы следствия по известному вам делу, склонен полагать, что обычные методы слежки и дознания вряд ли смогут дать какие-либо положительные результаты. Здесь, как мне кажется, необходим чисто психологический ход. – Дюгель умолк, стараясь определить реакцию шефа на только что произнесённые слова.

Толстяк насторожился и слегка подался всем телом вперёд. В глазах его вспыхнули огоньки заинтересованности и надежды: чем чёрт не шутит!

– Ну-ну, продолжайте, – заёрзал он в кресле.

– Нам известно, что у разыскиваемого есть престарелая мать – мисс Мэри Гопкинс, проживающая по адресу.., – Эдди назвал адрес. – Эта старая женщина неоднократно пыталась убедить следователя, что ей не известно, где находится её сын. Это и понятно: он у неё единственный, она его очень любит и поэтому не хочет потерять. Думаю, наивно было бы полагать, что она возьмёт, да так всё нам и выложит…

– В таком случае что вы предлагаете? – Шеф оживился, щёки его порозовели, а весь вид дышал одним нетерпением.

– Надо попытаться сыграть на её материнских чувствах, сэр.

– Вот как? Каким же образом?

– В одном из местных газетных изданий, лучше – утреннем, читателям преподносится «утка», под броским заголовком, в виде сообщения о гибели «бешеного Дика» во время перестрелки в ходе полицейской акции по его задержанию. Для убедительности в газете можно разместить и фотоснимок с трупом какого-нибудь преступника…

– А этот малый не такой уж и простак, как кажется на первый взгляд, – пронеслось в голове многоопытного чиновника, впившегося глазами в собеседника.

– Весь город, – продолжал в это время Дюгель, – включая и предместья, заранее разбивается на квадраты, в каждом из которых должны вести дежурство наши люди на автотранспортных средствах. Берутся под наблюдение и контроль дом мисс Гопкинс и все вблизи расположенные к нему телефон-автоматы. Хозяйка – женщина весьма преклонного возраста и, как установлено, из дома отлучается крайне редко: раз-два в неделю, преимущественно для осуществления хозяйственных закупок. Воспользовавшись этим обстоятельством, в одно прекрасное утро, под дверь её квартиры подсовывается вышеупомянутая газета с прискорбным для неё известием…

– Чёрт подери! – не удержался шеф. – Да вы просто молодчина, Дюгель! Ваша голова начинает что-то да стоить!.. Продолжайте.

– После ознакомления с его содержанием, первым её действием должно стать желание поскорей убедиться в достоверности сообщения. Как она это сделает? Перепоручить проверку кому-либо она не решится; не рискнёт она воспользоваться и своим домашним телефоном, равно, как и соседским: лишние уши. Она бросится к ближайшему, уже прослушиваемому нами телефон-автомату, установленному на улице, в одном из баров, магазинов, на телеграфе, или ещё где, чтобы позвонить сыну: в том сомневаться не приходится, что ей известно его местонахождение. Вот тут-то мы и установим номер телефона, по которому она звонит, а, следовательно, и адрес разыскиваемого, по которому тот проживает в настоящее время. Незамедлительно сообщаются нашим людям, находящимся в нужном квадрате, координаты «бешеного Дика», дом берётся в оцепление, с других участков подтягиваются силы, и…

– Всё ясно, Эдди, – перебил шеф, впервые назвав его по имени. – Но где же мы возьмём столько людей и техники? Хотя, впрочем, овчинка стоит выделки, а цель оправдывает средства, и, если всё получится так, как вы предлагаете…

Именно так и получилось. Через двое суток «бешеный Дик» был взят ещё тёпленьким, прямо в постели своей любовницы: никакого сопротивления оказано не было…

Какими-то неведомыми путями проведав о небывалых способностях одного из сотрудников криминальной полиции, Дюгелем заинтересовались службы федерального бюро расследований. Не проработав в полиции и трёх месяцев, осенью того же года он очутился в числе его сотрудников.

Одним из непременных условий, выдвинутых Дюгелем перед руководством Бюро, было желание работать на пару с Фулсброк. Просьбу удовлетворили, а Сара была на «седьмом небе» от счастья. Но и здесь он долго не задержался. За этот промежуток времени, с помощью Фулсброк, он успел раскрутить несколько сложных, запутанных дел, применяя необычные, нестандартные для ведения следствия хитроумные ходы и комбинации. Однако, сам Дюгель полагал, что способен на большее. К своим успехам относился он не то, чтобы равнодушно, а с мыслью, что так оно и должно быть. Единственное, что сам себе ставил в заслугу, так это усовершенствование методов слежки и добытия информации. Особенно гордился он – в душе – одним своим техническим нововведением…