Текст книги "Скелеты из шкафа русской истории"

Владимир Мединский
Скелеты из шкафа русской истории

© Мединский В. Р., 2010

© ЗАО «ОЛМА Медиа Групп», 2012

Помнить хорошее
(Вместо предисловия)

Здравствуйте, читатель!

У вас в руках не одна книга, а сразу три. Я пролистал полторы тысячи страниц своего трехтомника «Мифы о России» и выбрал для этого издания то, что мне кажется самым интересным… Ну, или просто больше всего нравится самому автору. Если честно, меня давно просили о таком издании.

Хотя четверть миллиона проданных экземпляров «Мифов» – свидетельство того, что книга нравится народу и целиком… И я благодарен за это каждому читателю.

Так или иначе – у вас в руках «Мифы»-light, книга-дайджест. Надеюсь, потом вы решите познакомиться с «Мифами о России» и в полном объеме – тем более что в 2010 году вышло полностью обновленное издание этой серии.

Она вызвала массу читательских откликов. И восторженных, и возмущенных. Признаюсь, не ожидал столь бурной реакции. Это доказывает, насколько важными для всех нас оказались вопросы, поднятые в «Мифах».

Спасибо всем, кто меня поддержал. Но остановлюсь на критических письмах, которые пришли ко мне и в издательство.

Читатели указывают на неточности, какие-то описки, оговорки. Сразу подчеркиваю: я не писал узко-историческое исследование. Историки работают с первоисточниками. «Ворошат летописцы», по выражению Ивана III, рассматривают в лупы берестяные грамоты, опрашивают участников Куликовской битвы…

Я же не открываю Атлантид (и даже Трой). Просто подбираю факты в определенной последовательности и преломляю их под определенным углом зрения.

Вот, например, в интервью «Комсомолке» по поводу выхода книги вспомнил историю, как в 1812 году в сражении под деревней Красное (по другим сведениям – Дашковкой), когда русские солдаты – вчерашние мужики, крепостные, засели под шквалом французской картечи в окопы и головы боялись поднять, их командир – генерал Раевский взял за руки двух своих служивших (!) при штабе армии несовершеннолетних сыновей – одному было 10 лет, другому 14 – и сам пошел с ними в атаку. Один из мальчиков поднял знамя Смоленского полка, и весь полк ринулся за ними в штыковую. Известный исторический эпизод Отечественной войны. Об этом писали Пушкин, Жуковский.

После этого интервью я получил массу читательских писем.

Забавно, но нашлись знатоки, которые стали уточнять, что сыновьям Раевского было, по «их информации», 11 и 15 лет, что знамя они не несли и что якобы в атаку с отцом шел вообще только один его сын… Да, есть разные свидетельства, я это знаю. Но что для нас важно? Для нас важен не десяток версий, в которых историческая правда порой блуждает как в темном лесу. Это-то как раз значения не имеет. Зато есть яркий пример, который должен быть в каждом учебнике для курсантов российских военных училищ.

Который нужен, например, чтобы пристыдить тех современных политиков и генералов, которые прятали за широкими спинами своих сыновей от Чечни.

По моему убеждению, не имеет значения, говорил ли в действительности Александр Невский: «Кто с мечом к нам придет, от меча и погибнет», или эту фразу можно оставить на совести сценаристов гениального фильма 1938 года. Не имеет значения, было ли сказано в 1941-м политруком Клочковым его ставшее знаменитым: «Велика Россия, а отступать некуда. Позади – Москва». И было ли героев-панфиловцев именно 28, а не «целая» рота, как утверждают некоторые новомодные «историки Великой Отечественной».

Вот свежий пример. Когда было принято решение о создании президентской Комиссии по противодействию фальсификации истории, «Ежедневный журнал» выступил с комментарием: «Теперь нужно понять, что комиссия будет считать фальсификацией. Всякую ли информацию, представляющую советскую армию в дурном свете, а отдельных немецких солдат обычными людьми без склонности к зверствам? Или, может быть, напротив, комиссия обратит внимание на то, что повсюду по-прежнему тиражируются мифы вроде истории о 28 героях-панфиловцах, давно уже признанные вымыслом?» (ej.ru, 19 мая 2009 г.)

Этих бы «исследователей», да туда, под Волоколамск, как говорится, «с одной гранатой против двух фашистских танков». Там бы и поупражнялись в арифметике. Или – под Дашковку. Помочь «мифическому» отроку – сыну Раевского держать «мифическое» русское знамя, шагая навстречу шрапнели.

Речь в нашей книге не об «исторических деталях».

Речь о том, как наши представления влияют на сознание людей.

Как формируется то, что называют духом нации.

Доведу этот тезис до крайности. Оставляю историю историкам. Мои книги – историко-публицистические. И слово «публицистические» должно было бы стоять на первом месте.

Дюма говорил, что для него история – лишь гвоздь, на который он вешает свою картину. Разовью ту же мысль: для меня историческая фактура – это рамка для картины. Главное действие моих книг развивается не в далеком прошлом, а сегодня, в наших собственных головах. И шире – в общественном сознании сегодняшней России.

У США, считайте, просто нет истории. По сравнению с нами хотя бы. Каких-то 200 лет. Но как же американцы умело, с любовью создавали ее, мифологизировали, вытаскивая на свет Божий все мало-мальски героическое и позитивное.

У нас история есть – великая, мудрая и богатая. Есть аристократ генерал Раевский, шагнувший, чтобы поднять мужиков в атаку, навстречу смерти, со своими сыновьями. Есть никому до того неведомый политрук Клочков с его 28 чудо-богатырями. Примеров множество. Есть, наконец, «сиволапые» русские крестьяне, которые своими трудами столетиями создавали нашу страну. Тот самый русский народ, который веками подвергался оболганию.

И поверьте, мотивы тех, кто плодил мифы о России, значения не имеют.

Иван Солоневич пишет в «Народной монархии» про «германскую экспертизу» – про то, как немцы оценивали своего противника, СССР, перед войной: «Основной фон всей иностранной информации о России дала русская литература: вот вам, пожалуйста. Обломовы и Маниловы, лишние люди, бедные люди, идиоты и босяки… На этом общем фоне расписывала свои отдельные узоры и эмиграция: раньше довоенная революционная, потом послевоенная контрреволюционная. Врали обе. Довоенная (имеется в виду, конечно, Первая мировая война. – В. М.) болтала об азиатском деспотизме, воспитавшем рабские пороки народа, послевоенная – о народной азиатчине, разорившей дворянские гнезда, единственные очаги европейской культуры на безбрежности печенежских пустынь…»

Таким образом, в представлении иностранцев о России создалась довольно стройная картина… В частности, для немцев Россия – «колосс на глиняных ногах». По Солоневичу, Гитлер сделал ту же ошибку, что и Наполеон. Тоже думал, что русские терпеть не могут свое государство и своих правителей, и стоит их от этой ненавистной власти освободить, как колосс Империи падет.

Сталин при всем своем тираническом и преступном складе характера оказался мудрее. Он вовремя понял, что под одним знаменем коммунистической идеи победить в Мировой войне невозможно, и извлек из большевистского забытия и Александра Невского, и Петра Первого, и полулегальную Русскую Православную церковь. Страна ощутила под ногами почву, родную землю, фундамент нашей героической истории.

Ошибочность своей «Германской экспертизы» вермахт ощутил уже в первые дни войны, под Брестом. Брестская крепость вообще-то бралась штурмом дважды. Поляки в 1939 году ведь тоже не капитулировали. Они защищались и продержались в ней 2 дня. Советский гарнизон – без комиссаров, заградотрядов, без воды и без надежды, на одном русском мужичьем упорстве против стократного превосходства немцев – 2 месяца.

Мы не имеем права думать о себе плохо. Мы не имеем права думать плохо о нашем народе. Это – основа основ.

Не «говор пьяных мужичков» с их пляской, топаньем и свистом остался в истории, а величайшая страна в мире, которую мы от этих русских мужиков унаследовали. Низкий им поклон.

Это надо понимать и ценить. Нужно говорить о кулаках, о крепких хозяйственниках, о тружениках. Помнить надо хорошее и доброе. А те, кто рвет рубаху на груди: «Я любую Россию люблю – и грязную и пьяную люблю, вот и этого пьяненького, уснувшего на паперти, люблю…» Что про них сказать? Я тут вижу только интеллигентское юродство и кокетство. И, кстати, леность мысли. Такое впечатление, что последнее, что читали эти риторы, – журнал «Огонек» образца 1990 года.

«Значит, никакой критики?» – немедленно раздастся ехидный вопрос. Ну почему же? Самокритика нужна, важна и все, что хотите. Но не надо в самокритике, как говорится, доходить до хамства. Нельзя выплескивать вместе с водой ребенка. Прошлое формирует наше сознание. И этот процесс требует бережного отношения.

Я изложил свое кредо.

Но все вышесказанное совсем не означает, что историческая точность для меня как автора не имеет значения. Все факты проходят скрупулезную проверку, которая требует поистине энциклопедических знаний.

Поэтому у этой книги есть научный редактор – ученый, доктор наук, профессор Андрей Михайлович Буровский и научный консультант – Геннадий Владимирович Потапов. Отдельная благодарность за помощь в подготовке этой книги журналисту Андрею Назарову. Если читатель найдет, что уточнить в фактической части, пусть пишет мне на форум по адресу: forum.medinskiy.ru Ошибки будут исправлены, пожелания учтены – хотя не обещаю, что со всем сказанным буду соглашаться. В любом случае – обсудим.

Владимир Мединский

Петр Великий. И не очень

Завещание Петра Великого и Soviet Story

С иностранными державами обходися с учтивостью и ласкою, но не давайся им в лапы, и да не управляет ни единая держава твоими делами.

Все они завистливы и потаенные злодеи твоего благосостояния и твоих подданных.

Из легендарного политического завещания Екатерины II внуку Александру («Антология мудрости», М., 2007)

В записках французского шпиона и агента влияния кавалера д’Эона (да-да, того самого мужчины, почти всю жизнь вынужденного переодеваться женщиной, героя телесериала «Пером и шпагой») можно найти упоминание о том, что в 1757 году он, благодаря тесной дружбе с царицей Елизаветой Петровной, получил доступ в архивы. Там он скопировал «Завещание Петра Великого» – инструкцию Петра наследникам, как надо стравливать европейские державы, расширять пределы Российской империи, дабы в конечном счете достичь мирового господства. Якобы д’Эон отдал это «Завещание» королю Людовику XV в Париже.

В 1778 году отставленный от двора и потерявший былое влияние д’Эон пытался напомнить о себе, для чего был найден отличный предлог – раздел Польши между Россией и Пруссией. Именно его кавалер д’Эон интерпретирует как реализацию «излюбленного плана Петра Великого, страстно желавшего приблизить свои границы к Германии, чтобы играть там серьезную роль». Вот! Вот! Слышите! Ведь он, он! д’Эон, давно предсказывал раздел Польши в своем докладе королю!

Итак, что такое «Завещание Петра Великого»? Это только слух, и не более. Слух, запущенный политическим авантюристом для того, чтобы вернуться в политику.

Но вот в 1807–11 годах Наполеон готовил общественное мнение Европы к походу на Россию. Сначала в Париже были запущены в обращение две брошюры, включавшие вариант текста «Завещания», который был взят из сочинения некоего очередного польского эмигранта М. Сокольницкого, написанного в 1797 году.

Потом, по прямому заданию Наполеона, французский чиновник Мишель Лезюр, историк по образованию, написал книгу «Возрастание русского могущества с самого начала его и до XIX века».

В ней, помимо прочего, было сказано: «Уверяют, что в частных архивах русских императоров хранятся секретные мемуары, написанные собственноручно Петром Великим, где откровенно изложены планы этого государя». Текст «Завещания» не опубликован, и Лезюр использует слухи, чтобы убедить европейскую публику в наличии агрессивных и наступательных устремлений российской внешней политики. Суть слухов такова: якобы Петр подробно спланировал территориальную экспансию в северном, южном и западном направлениях, вплоть до покорения значительной части Европы, Персии и Индии. Как же с такой страной не воевать?! А затем появилась и сама фальшивка, завершавшаяся «страшными» словами: «Так можно и должно будет покорить Европу».

Специалисты давно доказали, что так называемое «Завещание Петра Великого» – грубая фальсификация. Но в нее многие поверили! Не одно поколение уже не европейских, а российских и советских историков искали «Завещание Петра Великого».

Так миф начал самостоятельную жизнь, совершенно независимо от того, что было в реальности.

Повторю, в Европе лучше, чем в любом другом месте, знают: это фальшивка. Ведь д’Эон на самом деле вообще никогда не привозил во Францию ни авторский документ Петра Великого, ни его копии. Он только составил для короля меморандум об основных внешнеполитических аспектах политики Российской империи. Записки кавалера д’Эона и сейчас хранятся в архивах французского МИДа, и французам прекрасно известно, что в них написано.

Тем не менее фальшивка вытаскивалась на свет всякий раз, когда недругам России надо было оправдать свои агрессивные замыслы и действия. Так, интерес к ней усилился в 1854–55 годах.

Англо-французская пресса тогда объясняла агрессию союзников в Крыму необходимостью пресечь «старинные захватнические планы потомков Петра».

О «Завещании» вспомнили еще раз в 1876 году в связи с началом освободительного движения балканских народов: вот, мол, Россия опять наступает, мирового господства хочет.

В 1915 году снова-здорово: немцы инспирировали публикацию «Завещания» аж в иранских газетах. Замысел был прост: вызвать страх и недоверие к России в соседней, очень лояльной к ней стране. Берегитесь! Скоро придут русские казаки! Мало не покажется! Будут мыть сапоги в Индийском океане!

В ноябре 1941 года, когда стал очевиден провал «блицкрига», немецко-фашистские газеты вновь повсеместно публикуют «документ», предваряя его крикливым заголовком: «Большевики выполняют завещание Петра Великого о мировом господстве».

Известно, что обвинения в адрес Советского Союза в стремлении к «мировому господству», в намерении выполнить «завещание Петра Великого» раздавались и в годы «холодной войны»…

И уже в XXI веке экс-министр обороны США Дональд Рамсфелд заявлял, что «Россия – это новая угроза», и ссылался на «Завещание».

Начиная со второго президентского срока Путина в США стало просто дурным тоном не кричать на каждом углу об «имперской политике» России. При этом любят подчеркивать одну деталь: сам Путин – из Петербурга, любит все связанное с памятью Петра, даже у себя в кабинете Президент Российской Федерации повесил портрет первого русского императора.

Или порассуждать о том, как в реконструкции Константиновского дворца в Петербурге явно прослеживается своего рода реинкарнация эпохи и личности Петра I. Константиновский дворец изначально предназначался для принятия иностранных послов и делегаций, затем был заброшен… Что же плохого в восстановлении дворца и в реанимации активной европейской политики? В том, что В. В. Путин откровенно старается показать себя преемником проевропейской политики Петра I? Казалось бы, такую позицию можно понять лишь как верность политике европеизации страны, сближения с Западом…

Но раскручивается маховик политической истерии: раз президент повесил портрет Петра, значит, верен идеям его завоевательной политики. И посему опять всплывает «Завещание». Юристы называют такое «презумпцией виновности». Что бы ни делали русские, это наверняка что-то плохое.

На этом небольшом примере хорошо видно, как на уровне политического противостояния постоянно используется заплесневелый миф, которому уже больше двух веков. Меняются государства, грохочут войны и революции, изменяется облик Земли, а миф «благополучно» сохраняется и используется снова и снова.

А другие мифы и стереотипы трансформируются в новые. Они лишь в главном похожи на старые. Возьмите старый миф о «тюрьме народов» или «империи зла» – теперь в современной интерпретации он раскручивается в некоторых наших бывших союзных республиках.

В 2006 году довелось мне с делегацией Госдумы России посетить Латвию. Прямо перед началом официальной (!) встречи между парламентариями двух стран в стенах Латвийского сейма нам вручили по экземпляру бесподобной книжицы: «Три оккупации Латвии». Книга выпущена в черно-красно-белом переплете: четкая фашистская колористика. Ее издание – часть государственной политики, книгу непременно вручают всякому официальному лицу, приехавшему из России. Образец дипломатичности и просто вежливости…

Под тремя оккупациями имеются в виду последовательно: советская оккупация 1939 года, оккупация нацистами в 1941– 44 годах и советская оккупация 1944–91 годов. Первой оккупации посвящено страниц 10, германской – 2–3 странички, а основная часть книги, страниц 100 – исключительно о «третьей оккупации».

Забавно, что о немецко-рыцарской оккупации со времен XIII века в книге не говорится ничего. Видимо, превращение земель древних латгалов в колонию Тевтонского ордена, Ордена меченосцев и потом Ливонского ордена оккупацией не считается. Также ни слова об оккупации шведами в XVII–XVIII веках.

Ни слова о теплой и сытой жизни за пазухой Российской империи с начала XVIII столетия и по 1917 год.

Думаю, читатель догадывается, что испытывает всякий нормальный русский человек, полистав этот местный образчик евроагитпропа. В душе закипает… В общем, парламентские переговоры не задались.

В той же Латвии на создание «документального» фильма «The Soviet Story» выделяются средства из бюджета страны и из бюджета Европарламента. Главная задача авторов «Советской истории» – изменить отношение молодых европейцев и прибалтийских народов не только к Советам и коммунистам – ко всей России и всему русскому. Видимо, эта задача оказалась настолько важной, что никаких денег не жалко.

Ни о какой другой стране не сочинено столько политических черных мифов, как о России. В этом отношении мифы о России – явление в мировой истории уникальное. Эти мифы настолько живучи, что невозможно объяснить их появление и сверхдолгую жизнь простой случайностью.

Сами по себе, независимо от породившей их реальности, они – важный фактор международной политики.

Объяснить явление можно следующим: Россия уже двести пятьдесят лет, с середины XVIII века, является главным конкурентом и геополитическим противником Запада. Как только стала «противником», так сразу и возник комплекс черных политических мифов. Поскольку Россия до сих пор конкурент и противник, то и мифы – никуда не исчезли.

Петра переворот… И миф про флот

Презрение к самому себе располагает ли человека и гражданина к великим делам?

Н. М. Карамзин

Переворот Петра – один из решающих моментов в становлении негативных мифов о России. Не потому, что при нем и после него Россия все больше обращается в сторону Запада. Дело в том, что до Петра это делается совсем не так, как при Петре и при его преемниках.

До Петра весь XVII век Русь заимствует технологии, технику, способы организации армии. В этот славный и сложный век русской истории закладывается почти все, что впоследствии приписывается Петру.

Создается военный флот. Торговые флоты были в России и до того. С XV века существует очень неплохой рыболовный и торговый флот поморов, который базируется в Холмогорах и в Архангельске (точнее, близ Михайло-Архангельского монастыря, положившего начало городу).

Кочи – российские суда, полностью отвечали всем требованиям, которые предъявлялись в Европе к океанскому кораблю: с килем, палубой, фальшбортом, одной-двумя мачтами, системой парусов. Эти суда могли выходить в открытый океан. Размерами кочи были не меньше каравелл, на которых Колумб открывал Америку, и уж точно больше суденышек Северной Европы – построенных в Швеции, Норвегии, Шотландии, Англии.

Петр I. 1723 г.

Яркий пример того, как дурное окружение и отсутствие всякого воспитания и образования могут испортить жизнь даже столь одаренному от природы человеку. А также того, как благими намерениями мостится дорога в ад

О качествах коча говорит хотя бы то, что на этих судах поморы регулярно ходили к архипелагу, который норвежцы назвали Шпицбергеном. У русских для этого архипелага, лежащего на 75–81 градусах северной широты, было свое название: Грумант. Плыли к нему около 2000 километров от Архангельска, из них 1000 километров по открытому океану, вдали от берега. «Ходить на Грумант» у холмогорских моряков было занятием почетным, но достаточно обычным.

Кочи были почти идеальными судами для мореплавания, рыболовства, добычи морского зверя в северных водах.

Этот флот возник совершенно независимо от флотов других европейских держав и без малейшего заимствования у них.

Считается, что Ричард Ченслор в 1553 году «открыл» устье Северной Двины, Архангельск и Холмогоры.

Виллем Баренц в 1595–97 годах «открыл» море, которое носит его имя, «открыл» Шпицберген и погиб, «открывая» Новую Землю.

Приходится брать в кавычки слово «открыл», потому что все эти острова, проливы и моря были давным-давно известны русским мореходам. Не говоря о том, что «открытие» Архангельска англичанами выглядит ничем не смешнее, чем «открытия» нами Лондона или Глазго.

Если Ченслор «открыл» русское Поморье, то и русские «открыли» многие европейские земли. Первые следы пребывания русских на Груманте известны с X века. С XII–XIV веков они добираются до Новой Земли. С начала XV века русские моряки Севера регулярно плавали вдоль всего Мурманского побережья.

Огибая самую северную точку Европы, мыс Нордкап, они добрались до Норвегии и наладили с норвежцами торговлю.

В 1480 году русские моряки первый раз попали в Англию – между прочим, за 70 лет до Ченслора. Они и потом посещали Англию неоднократно. Я нисколько не умаляю славы Ченслора, Баренца и других отважных моряков Англии, Голландии, Норвегии. Но, простите, кто кого открыл? Наверное, лучше и честнее всего учесть и признать все открытия. Все открывали всех, плавая по морям навстречу друг другу. Но ведь и в этом случае мы «открыли» британцев на 70 лет раньше, чем они нас.

Кочи предназначались для северных морей. Их корпус был устроен не так, как у судов, ходивших в незамерзающих морях: обводы судна в поперечном разрезе напоминали бочку. Форма изгиба рассчитывалась так, что если судно затирали льды, то эти же льды, стискивая борта судна, приподнимали его, выталкивали наверх. Течение продолжало толкать лед, льдины продолжали теснить и толкать друг друга, но судну это уже не было опасно.

Таким образом были рассчитаны обводы полярного судна «Фрам» («Вперед»), построенного по проекту Ф. Нансена. Нансен использовал национальный, норвежский вариант «северной каракки». Его расчет оправдался. «Фрам» в полярную зиму затерли льды, корпус его поднялся почти на полтора метра, и как ни бесновался лед, он не смог раздавить корпус судна.

Наши кочи были ничуть не хуже! А наш каспийский бус, плававший по Волге и Каспию? Кочи строили в Холмогорах и в других городках по Северной Двине. Каспийские бусы строили в нескольких местах по Волге и по Оке. России XVII века совершенно не были нужны никакие иностранные инструкторы, никакие мастера из Голландии, чтобы строить корабли.

В этом издании я решил, несмотря на протесты научного редактора, убрать данные о водоизмещении кочей и бусов. А. М. Буровский настаивает, что это 100 тонн и 2000 тонн соответственно. Проверить его данные я не могу, а критические высказывания из-за этих двух чисел мне выслушивать надоело. Важно другое: у России были собственные разработки, свои технологии, и ее не похожие на голландские корабли в российских климатических условиях себя прекрасно оправдывали.

Но во время своей поездки на Север Петр в 1691 году обнаружил «ужасную» вещь: дикари из Холмогор делали «неправильные» обводы судна! Не такие, как в Голландии! То ли Петр не слушал никаких объяснений, то ли никто не решился объяснить Петру, что так и нужно строить корабли для плаваний по ледовитым морям. Ведь голландский флот севернее Эдинбурга и Осло никогда не забирался. Он никогда не смог бы плавать в таких широтах и в такой ледовой обстановке, как кочи.

Специальным указом Петр повелел прекратить строительство всех «неправильных» кораблей и строить взамен только «правильные», с такими же обводами корпуса, как в Голландии. А каспийский флот?! Там тоже неправильные обводы судов.

Сломать! При Петре по его прямому указу бросают гнить, а то и просто ломают прекрасные корабли, которым плавать и плавать, уничтожают два превосходных флота. Из сырого леса, наскоро начинают строить другие – под руководством иноземных специалистов.

Но когда построили новые суда, то оказалось, что мореходными качествами прежних кочей они не обладают. Россия, русское Поморье, навсегда потеряла свой приоритет в северных морях, свое «ноу-хау», позволявшее ей уверенно конкурировать с любыми иноземцами на Севере. А флот каспийских бусов так и не восстановили – ведь иностранцы никогда не умели строить такие большие и надежные «неправильные» суда.

Да, Петр I строил флот. Для Черного моря под Воронежем, для Балтики – во многих местах. Да, строил… Строил под чутким руководством иноземных мастеров, «разбазаривая на них валютные средства», игнорируя свой национальный опыт. И к тому же невероятно торопился.

При таком подходе к делу ничего хорошего не получалось. Корабли строили не вольные мастера Холмогор, а согнанные «даточные люди», толком не понимавшие, что они делают и зачем.

Корабли сколачивались на скорую руку, без всякого соблюдения технологии. Большинство кораблей, построенных Петром, сколочены в ударно короткие сроки из сырого леса, черт-те из чего и представляли собой еле державшиеся на поверхности воды плавучие гробы.

А. Строк «Фрегаты „Святой апостол Петр“ и „Святой апостол Павел“».

Петр строил фрегаты, но главную свою морскую победу (при Гангуте) одержал с помощью гребных галер. Обратите внимание на цвета флагов над РУССКИМИ кораблями

Это как если бы вместо поддержки отечественного автопрома вдруг решено было бы выпускать только «линкольны». И без всякого учета того, что «линкольны» не предназначены для наших дорог: на морозе у них стекла изнутри вообще-то покрываются коркой льда. Без всякого представления, что те же «мерседесы» для Швеции, Германии и Эмиратов – это три совершенно разные машины.

В общем, обычное для Петра отсутствие стратегического мышления и любовь к символам. Таким, как «самая блестящая из ошибок Петра», по словам Карамзина, – Петербург. Почему было не запланировать стратегически – взятие, скажем, Риги с ее портом, который в те гораздо более суровые в смысле климата времена на два месяца дольше был свободен ото льда? Выгнать из Риги немцев, а лучше их ассимилировать и закладывать новую столицу не на болоте, а считай, прямо в Европе… Почему этого Петр не сделал, хотя Ригу он все равно спустя несколько лет взял и столицу все рано из Москвы перенес, – загадка.

Ф. Рокотов «Портрет Екатерины II». 1770 г.

Будучи немкой по крови, Екатерина смогла стать глубоко русской по духу

Такая же, как строительство флота под Воронежем силами никогда не видавших моря русских мужичков.

Указы Петра уничтожили строительство русских кораблей.

Построенный им флот уже при Анне Иоанновне, в 1730-е годы, не мог в боевом составе выйти из Финского залива. Флот большей частью пришлось создавать заново уже при Екатерине.