Текст книги "Тоталитарное государство и его социокультурная политика в области физической культуры. Монография"

Нельзя считать сущностным признаком тоталитаризма и атомизацию населения, которая, на практике, сопутствует разложению традиционной «общности» (Ф. Тённис) и замене её нетрадиционным «обществом». Исторически достоверно, что все тоталитарные режимы возникли после более – менее продолжительного периода либерально – демократического правления, порождающего атомизацию, которая, таким образом, является причиной возникновения тоталитаризма, а не его следствием. Показательно, что атомизация является закономерным следствием идеологии либерального индивидуализма7373
  Получается, что либерализм – это подготовительная фаза, «прелюдия» тоталитаризма.


[Закрыть].

Следует уточнить, на наш взгляд, и вопрос о тотальной политизации населения как признаке тоталитаризма.

Хотя тоталитарная пропаганда действительно пытается всё увидеть в политическом ракурсе, вызывает сомнения мысль, что «внутренняя партия» действительно стремится приобщить широкие массы населения к борьбе за власть и управлению государством. Скорее, здесь следует вести речь о тотальной индоктринации населения, призванной поголовно втянуть его в дело борьбы за власть тоталитарной элиты и в дело помощи этой элите управлять массами. Фактически, в данном случае, бюрократическая элита, ведущая борьбу с народом за сохранение своей власти над ним, пытается втянуть народ в борьбу против самого себя. Однако сходные процессы мы наблюдаем и в типичной современной «демократии», где конкурирующие элитные группировки вынуждены привлекать на свою сторону массы избирателей. Остаётся только гадать, насколько интересы этих избирателей совпадают с интересами привлёкших их на свою сторону элит. А так как известно, что предвыборные обещания выполняются далеко не всегда, то и в этом случае политизированные массы оказываются в роли борцов за чужие интересы.

Не отрицает тоталитарный режим и принципа конкуренции, разногласия и разномыслия, правда, всё это должно находиться в границах господствующей идеологии и не противоречить последним указаниям руководства. Однако, никакая идеология не в состоянии предусмотреть всех возможных жизненных ситуаций и заранее дать для них соответствующие указания и ответы, не в состоянии этого сделать и тоталитарные руководители. В результате, в тоталитарной системе в подобных непредусмотренных областях и обстоятельствах возникают островки свободомыслия и свободного действия, что ведёт к размыванию идеологии и эрозии тоталитарной системы. Эти факторы необходимо учитывать при определении сущностных черт тоталитаризма.

Широкое распространение получило также представление о тоталитарном «новоязе». Мы не собираемся отрицать написанного по этому поводу И. Ильиным, Г. Маркузе, Дж. Оруэллом и другими авторами, однако, хотелось бы заметить, что «новояз» возникает фактически под влиянием любых, особенно резких, перемен в обществе. Так, в России XVIII – XIX вв. неоднократно происходили реформы алфавита, появлялись и новые слова. Известно и то, что любой язык влияет на мышление его носителя, в том числе и в ограничивающем плане. Попытки же использовать язык как инструмент управления сознанием закономерно вытекают из системообразующего фактора тоталитаризма – воли правящей группы к тотальной власти и управлению обществом. Следовательно, «новояз» – всего лишь инструмент, который может быть использован любым режимом, о чём и писал Г. Маркузе.

После выхода книги К. Поппера «Открытое общество и его враги» широко распространилось приводимое там определение тоталитаризма как некоего закрытого общества. Рассмотрим это определение с точки зрения системного подхода. Известно, что по энергоинформационному обмену со средой системы делятся на четыре типа:

1. Непроницаемые, полностью закрытые от обмена энергией с внешней средой;

2. Односторонне проницаемые, вбирающие в себя намного больше энергии по сравнению с отдачей её во вне;

3. Односторонне открытые – много выделяющие, но мало вбирающие энергии из среды;

4. Открытые – находящиеся в балансе со средой (1, с.55).

Хорошо известно, что все тоталитарные государства вели внешнюю торговлю, осуществляли культурный, информационный обмен с внешней средой, а также активную экспансию во вне. Следовательно, они не могут быть квалифицированы как закрытые общественные системы, несмотря на то, что А. Гитлер и Б. Муссолини любили порассуждать об автаркии, а Й. Геббельс – о «железном занавесе». На практике эти рассуждения оказались обыкновенной пропагандой.

Выделив ряд сущностных признаков и не признаков тоталитарной системы, логично перейти к вопросу о характере самоуправления в ней. Сразу же отметим, что в данном случае разделяются понятия тоталитаризма как социально-политической системы, присущей обществу, от понятия системы управления этим обществом, которая тоже может быть тоталитарной. Система управления обществом рассматривается здесь в качестве его подсистемы самоуправления, своего рода «мозга». Такое выделение в тоталитарной системе подсистемы управления позволяет избежать той путаницы, которую не могут преодолеть многие исследователи тоталитаризма. Эта запутанность особенно ярко проявляется в определении хронологических рамок существования тоталитарного режима в СССР.

Так, например, Н. В. Работяжев в своей диссертации «Политическая система тоталитаризма: сравнительный анализ. (На примере нацистской Германии и СССР)» убедительно доказывает, что тоталитаризм сложился в России в 1920—21гг. и просуществовал до 1987—88гг., а в 1953—64гг., по его мнению, не была затронута ни одна сущностная характеристика тоталитарного режима, а лишь ликвидированы его наиболее одиозные черты (210, с.37). А Ф. Фюре, например, утверждает, что: «Советский Союз при Хрущёве перешёл от тоталитарной стадии к стадии полицейской. Я употребляю эти прилагательные не столько для того, чтобы с точностью (которая была бы иллюзорной) определить два состояния данного политического общества, сколько с целью подобрать какие-то термины для обозначения его эволюции. Совершенно ясно, что при Хрущёве, а также и после него, СССР сохранял тоталитарные черты: например, стремление контролировать мысль посредством языка…» (286, с.534).

Приведённое сравнение показывает, что если Н. В. Работяжев совершенно верно охарактеризовал статические черты тоталитарной системы в целом, то Ф. Фюре не сумел чётко понять динамику её изменений. На самом деле, при Хрущёве произошло не превращение СССР в полицейское государство, а изменение в его системе управления, выразившееся в переходе от тоталитарной системы управления к авторитарной (коллективному руководству) при сохранении тоталитарности системы в целом. Однако с 1958г., устранив соперников по «коллективному руководству» Н. Хрущёв вновь вернулся к тоталитарной системе управления. Последним тоталитарную модель управления использовал М. Горбачёв, отказавшийся от коллегиальности, из-за этого А. Зиновьев стал называть его сталинистом.

Приведённый пример показывает, что при тоталитаризме подсистема самоуправления общественной системы может функционировать в разных режимах, используя различные модели управления7474
  Может быть, именно эти изменения в подсистеме управления и видят политологи, рассуждающие о переходе «от тоталитаризма к демократии», игнорируя сохранение криптототалитарности общественной системы в целом?


[Закрыть].

Сущность и черты различных типов управления раскрываются в работах Ю. П. Аверина. Автор выделяет 3 основных типа управления в обществе: тоталитарный, авторитарный и демократический. Подробнее различные типы управления будут рассмотрены нами в следующей главе. Здесь целесообразно привести лишь некоторые ключевые характеристики тоталитарной и авторитарной систем управления для общего представления о различиях между ними. Так, для тоталитарной модели управления характерны: абсолютная управляемость, индивидуальный характер субъекта управления (вождизм), единственная управленческая цель, индивидуальная субординация, административное воздействие. Для авторитарной модели соответственно характерны: групповая управляемость, групповой характер субъекта управления, несколько групповых управленческих целей, групповая координация, сочетание административных и экономических методов воздействия. По социально-управленческим параметрам тоталитарная модель управления характеризуется личной зависимостью, неопределённостью личного положения, безнормативностью, индивидуальной взаимной опасностью, атомизацией7575
  Интересно сравнить эту характеристику с ситуацией во многих организациях и коллективах.


[Закрыть]. Авторитарную модель управления соответственно отличают групповая зависимость, неопределённость группового положения, групповая нормативность, групповая взаимная опасность, корпоративная связь, групповая закрытость (подробнее см.: 1, с.425—427). Переход от тоталитарной к авторитарной системе управления происходит в результате смерти вождя, либо его устранения в ходе заговора, однако, впоследствии возможно возвращение к тоталитарной модели, в результате подавления одним из членов правящей группы своих конкурентов. Такие процессы неоднократно наблюдались в разных странах.

Таким образом, мы можем сделать вывод, что подсистема самоуправления тоталитарной системы может функционировать в двух режимах: тоталитарном и авторитарном. Этот вывод подводит нас к характеристике динамических, изменяющихся черт тоталитарной системы.

Очевидно, что изменения в характере подсистемы управления тоталитарной системой в рамках дихотомии тоталитарная – авторитарная носят волновой колебательный характер, что подтверждается историческим примером СССР: тоталитарная модель управления при В. И. Ленине, сменяется авторитарной после заточения вождя в Горках, после победы И. В. Сталина над соперниками на рубеже 1930-х гг. вновь реализуется тоталитарная модель, далее в 1953—57гг. – авторитарная, 1958—64гг. – тоталитарная, с 1964 – снова авторитарная, М. Горбачёв использовал тоталитарную модель управления.

В истории советского тоталитарного режима отчётливо выявляется и другой колебательно-волновой процесс: борьба и соответственно преобладание в политической и культурной жизни двух основных течений в советском коммунистическом движении – национал-большевистского, ассоциируемого с Лениным и Сталиным и интернационал-коммунистического, ассоциируемого с Троцким (подробнее см. 6). Для национал-большевистского течения, было, характерно консервативно-охранительное начало, а для интернационал-коммунистического – реформаторско-прогрессистское. Соответственно можно проследить периоды преобладания того или другого течения в советской политике и культуре.

Так, в 1920-е гг., в период правления Н. Хрущёва, особенно с 1956г. и с 1985г. преобладало интернационал-коммунистическое, реформаторско-прогрессистское течение, а в иные периоды соответственно национал-большевистское, максимум влияния которого пришёлся на конец 1940-х начало 1950-х гг.

Данный пример показывает реалии динамических изменений тоталитарной системы, имеющие колебательно-волновой характер. Очевидно, что можно найти и другие примеры колебательных изменений в тоталитарной и иных социальных системах (см. напр.: 303).

Однако динамика колебательных изменений не несёт в себе качеств эволюции тоталитарной системы, ибо колебательные процессы в ней осуществляются примерно в одном диапазоне и в целом имеют балансировочный характер, пульсируя вокруг одного вектора в процессе движения системы во времени. Это ставит проблему поиска динамически-эволюционных характеристик тоталитаризма, показывающих не его колебания, а его изменения во времени.

Попытки выявить эволюционную динамику тоталитарной системы сталкиваются с рядом трудностей. Например, многие тоталитарные режимы пали в результате военных поражений, другие существуют до сих пор и конец их не определён. Возникла даже концепция статичности тоталитаризма, его «вечного» характера. Очевидно, что эта точка зрения принципиально не верна, так как любая система, в том числе социальная, подвержена процессам циклических изменений (см. напр.: 49).

Существует множество разных мнений и разработок относительно закономерностей развития советской тоталитарной системы, однако нужно ещё доказать, насколько они являются универсальными для тоталитаризма в целом. Например, Ж. Желев показывает на примере Испании режим, который он до 1955—57гг. считает тоже тоталитарным, схему распада тоталитарной системы, которая действительно во многом является универсальной. Ж. Желев выделяет в этом процессе четыре этапа:

Отделение фашистской (тоталитарной) партии от государства;

Превращение фашистской партии в оппозиционную государству;

Распад и ликвидация массовых («фасадных») организаций;

Замена тоталитаризма военной диктатурой (авторитаризмом).

Однако, на наш взгляд, здесь мы видим не процесс распада тоталитарной системы, а процесс демонтажа тоталитарных структур уже в авторитарной системе. Известно, что в Испании партия тоталитарного типа (Фаланга) никогда не имела ни абсолютной полноты власти (т. к. Ф. Франко был военным, а не партийным функционером), ни идеологической монополии (из-за влияния католической церкви). Реально Фаланга лишь использовалась правящей олигархией как инструмент удержания власти, который был отброшен после исчезновения необходимости в нём. В СССР отделению партии от государства в 1990—91гг., также предшествовал процесс демонтажа тоталитарной системы в 1987—89гг.

Главным же недостатком схемы Ж. Желева и других схем эволюции тоталитарных режимов является отсутствие универсальности. В результате в них не учитывается включённость эволюции тоталитаризма в развитие мировой цивилизации и глобальный исторический процесс.

Удачное решение этой проблемы найдено, на наш взгляд, в работе А. В. Шубина «Гармония истории. (Введение в Теорию исторических аналогий)» 1992г. Автор рассматривает историю как систему взаимовложенных 9-ти фазовых циклов различной протяжённости. При этом микроциклы дублируют макроциклы и в каждой фазе цикла в миниатюре воспроизводится весь цикл в целом. Рассмотрим 9 фаз цикла, на период которого приходится существование тоталитарных систем:

Импульс – начало ХХ в., до 1920г.;

Формирование – НЭП в России, Веймарская Германия, режим Муссолини;

Реакция – Сталинизм (1929—53гг.), Гитлеризм, Европейский фашизм;

Патернализм – СССР 1953—64гг., Китай 1976—89гг.;

Равновесие – СССР 1964—85гг., Китай с 1989г.;

Конфронтация – СССР с 1986 по 1993гг., Польша 1976—81гг.;

Нормализация – Россия с 1994г., Польша 1981—89гг.;

Интеграция – Польша, Чехословакия с 1989г.;

Синтез – США с 1980г., Франция с 1981г.

Далее все фазы повторяются заново7676
  Напрашивается вывод, что мы находимся в начале становления нового цикла тоталитаризма XXI века.


[Закрыть], но уже в другой фазе объемлющего их макроцикла. Из работы А. В. Шубина следует, что тоталитарные режимы ХХ в. вписаны в универсальные закономерности исторического процесса и их эволюция и динамика развития могут быть описаны с помощью созданной А. В. Шубиным схемы. Каждая фаза в представленной схеме развития имеет свои характеристики, однако, продолжительность фаз и конкретное выражение базовых характеристик может изменяться в зависимости от конкретных условий существования социальной системы и роли субъективных факторов в ней, т.е. её самоуправления. Подробное описание и объяснение концепции А. В. Шубина содержится в его книге и здесь приводиться не будет, однако можно отметить, что универсальная модель Шубина в целом удачно отражает и показывает динамику существования тоталитарной системы во времени, процессы её формирования, эволюции и распада.

Подводя итоги, целесообразно будет в сжатом виде сформулировать сущностные атрибуты тоталитарной системы и соотнести их с реально существовавшими тоталитарными государствами.

Главным атрибутом тоталитарной системы является её системообразующий фактор – воля правящей группы к тотальной власти и управляемости общества. Отсюда соответственно вытекают и практически все характерные черты тоталитаризма типа идеологического монизма, унификации, тяготения к насилию, отрицания свободы самовыражения, тотального учёта и контроля, огосударствления, культа силы и власти, «новояза», как метода управления мышлением и т. д. Возникновение всех этих феноменов обусловлено требованиями удобства в управлении и реализации тотальной власти над обществом, поэтому в принципе, они не являются сущностными атрибутами тоталитаризма, а являются проявлениями его главного сущностного атрибута – системообразующего фактора. Сущностными атрибутами тоталитаризма следует считать те проявления системообразующего фактора, которые не характерны для других систем. К ним относятся:

Особая тоталитарная идеология, имеющая квазирелигиозный характер и базирующаяся на «авторитарном менталитете»;

Особая, обусловленная идеологией и системообразующим фактором тоталитарная культура;

Всевластие бюрократии, в недрах которой скрываются носители системообразующего фактора;

Особая организация – партия тоталитарного типа, инструмент власти и сокрытия господствующей элитарной группы;

Принципиально неправовой, надзаконный характер власти;

Антитрадиционализм и атеизм, как принцип действия системообразующего фактора, а не просто элемент идеологии;

Использование современных технических средств, как инструмента реализации тотальной власти.

Сущностным признаком подсистемы самоуправления в тоталитарной системе является использование в ней двух типов управления: авторитарного и тоталитарного. Однако следует заметить, что сами по себе эти типы управления могут использоваться и в не тоталитарной системе. Ю. П. Аверин справедливо отмечал, что тоталитарный тип управления часто использовался в древних монархиях и деспотиях, которые в целом, однако не были тоталитарными системами. В настоящее время тоталитарная модель управления обычно используется в армии и иных силовых структурах. Для тоталитаризма же характерно ограничение в использовании типов управления двумя названными его формами.

Для динамики развития тоталитаризма характерны колебательно-волновые изменения и вписанность их в универсальные 9-ти фазовые исторические циклы.

Применяя данную модель для оценки реально существовавших тоталитарных систем можно обнаружить, что наиболее ранним и соответствующим ей был именно советский «коммунистический» режим, который Ф. Боркенау справедливо назвал ещё в 1930-е гг. «чистейшим тоталитаризмом». Восточно-европейские и азиатские тоталитарные режимы (за исключением камбоджийского) возникли, как известно, под влиянием советского опыта и во многом были его копиями с учётом местной, национальной специфики. Хотя в некоторых направлениях они продвинулись дальше советского тоталитаризма (всеобщий атеизм в Албании, культурная революция и «большой скачок» в Китае, преемственность власти в Северной Корее), ничего принципиально нового там придумано не было. Поэтому, советский режим вполне может считаться «архетипом» левой, «коммунистической» версии тоталитаризма.

Особенностью режимов правой версии тоталитаризма7777
  Наиболее актуальна сегодня для России и Европы.


[Закрыть] был их фактически гибридный, не чисто тоталитарный характер. Это обуславливалось широко используемыми в Италии и Германии апелляциями к прошлому, традиции, национализму. Традиционное общество действительно в некотором отношении, похоже, особенно внешне, на тоталитаризм, однако на деле оно не обладает ни системообразующим фактором тоталитаризма, ни его сущностными атрибутами, за исключением использования авторитарной и тоталитарной моделей управления, которые, однако, имеют универсальный характер. В результате, в Италии и Германии не был реализован в значительном объёме принцип антитрадиционализма. Не был последовательно проведён и атеизм, так, даже Гитлер до конца жизни официально не выходил из католической церкви7878
  Возможно, что он пользовался скрытой поддержкой Ватикана, обязанного своим восстановлением Б. Муссолини.


[Закрыть]. Таким образом, в случае правого тоталитаризма мы видим гибрид традиционного, тотального и тоталитарного режимов. Однако считать эти режимы тотальными нельзя, так как в них хотя бы в зачаточном виде присутствуют все сущностные атрибуты тоталитаризма и его системообразующий фактор.

По мнению А. Дугина (см. напр. 96) и некоторых зарубежных авторов практика европейских тоталитарных режимов оказалась изменой идеалам и целям консервативно-революционного движения, в результате деятельности которого они возникли7979
  В этой связи показательно изгнание самого А. Г. Дугина из МГУ им. М. В. Ломоносова в 2014 г.


[Закрыть]. Цели эти заключались в восстановлении традиционного, «тотального» общества, идеалом которого многим виделась эпоха Средневековья (см. напр. «штандовую модель» социума О. Шпанна, ист. 44). «…фашизм, единственное творческое явление в политической жизни современной Европы, есть в такой же мере новое средневековье, как и коммунизм» (32, с.17), – писал Н. Бердяев в 1923г. Подмена этих целей тоталитаризмом привела к разочарованию и отходу от германского и итальянского фашистского движения ряда известных мыслителей первоначально ему симпатизировавших: Н. А. Бердяева, М. Хайдеггера, О. Шпенглера, Ю. Эволы, Э. Юнгера и др.

Наименее продвинувшимся в реализации принципов тоталитарной системы оказался режим Б. Муссолини, который был тоталитарным более на словах, чем на деле. Из-за сохранения института монархии и короля, который формально мог сместить диктатора в любой момент, в Италии не были реализованы принципы всевластия бюрократии и надзаконного характера власти. В результате Муссолини действительно был смещён указом короля, а в «республике Сало» место короля занял А. Гитлер.

Гитлеровский режим продвинулся намного дальше в реализации тоталитарной модели, однако, даже он не сумел реализовать её настолько же полно, как режимы левой версии тоталитаризма. Несомненно, препятствием к этому стал разгром Германии во 2-й Мировой войне, благодаря которому германский тоталитаризм также оказался недоразвитым. Показательно, что пика своего развития как системы германский тоталитаризм достиг в последние месяцы своего существования, после подавления заговора 20 июля 1944 года. Это свидетельствует о том, что тоталитаризация Германии при нацистах всё время возрастала, и в фазу разложения тоталитаризма гитлеровский режим так и не вступил, в отличие от тоталитарных режимов левой версии. Поэтому, представить правую версию тоталитаризма в фазе разложения довольно сложно, что в известной мере затрудняет её понимание. Определённое представление о возможном облике правого тоталитаризма в фазе разложения, видимо, может дать поздний франкизм в Испании, однако следует учитывать, что в Испании к тоталитаризму продвинулись ещё меньше, чем в Италии, то есть франкизм вообще не был тоталитарным режимом. Таким образом, можно констатировать, что нам удалось выявить и показать сущностные атрибуты тоталитарной системы и наиболее типичные и завершённые варианты реализации двух его основных версий: германской и советской.