Текст книги "Революция Аркаира"

Тревожные мысли долго не позволяли уснуть, но помог Господин До-Ку. Крог, оказавшийся в этот вечер у нее дома, улегся рядом, хрипло урча. Он терся о девушку, лизал руки, подставлял для почесывания мохнатую шею. Кара гладила зверя, шептала ласковые слова, а под конец уснула под его мерное урчание…

Утро не принесло ни ясности, ни облегчения. Спозаранку ее разбудил гонец, к сожалению, не от Рона, а от механиков. Глава Взора советник Вальдо ввел усиленное патрулирование, ее вызвали дежурить на крышу Дворца. Кара с утра хотела вновь наведаться к бургомистру, но не стала спорить. Если эта трагедия – преддверие очередного кризиса или, не дай бог, войны, она должна быть на боевом посту. Ее долг защищать Аркаир. Ронар объявится.

Стражников с утра было так много, словно Аркаир и вправду готовился к войне: усиленные патрули с «Саламандрами» и «Трескунами» на станции, в вагонах, на площади Гильдий. Во Дворец ее пустили не сразу, хотя она и предъявила железный жетон. Пришлось ждать представителя механиков, который провел внутрь. На крыше Дворца дежурили четверо: трое механиков и крылатый. Все как обычно – усиленное дежурство. Крылатые должны быть готовы за считанные минуты доставить приказ или гонца в любой уголок Аркаира.

Дежуривший с прошлого вечера крылатый после полудня сменился. Вместо него пришел Кирк. Парень рассказал последние новости. На берег с утра вытащили крупные обломки дирижабля, но новых тел не нашли. Поиски сместились вдоль западного побережья Торо на север, куда от Приморья шло сильное течение. Таинственные заговорщики себя никак не проявили. Никаких новых покушений или диверсий, даже ночных перестрелок в городе было меньше обычного. Преступные кланы замерли в ужасе: они не могли понять, действительно ли погиб неубиваемый Барон и кто теперь займет его место. Меры безопасности усилили все. Наемники механиков наводнили Верхний город, бойцы Взора – Дворец и Нижний город, «своры» Барона – Порт, адмирал Дремос поднял над Брадосским проливом сокрушители «Меч Аркаира» и «Серое крыло» на случай появления кораблей неизвестного врага. С утра должен был собраться Совет, но Кен-Мар Вальдо в последний момент отложил заседание.

Говорили, что нигде не могут найти бургомистра Эктора, хотя этому удивились мало – в разгар кризисов он постоянно пропадал. А вот отсутствие Черного Барона дворцовых озадачило. Да, в этом не было никакого противоречия. В правящих кругах Аркаира после нашествия Дантара стали догадываться, что под маской Барона скрывается не один человек. Но даже если один из тайных правителей Аркаира погиб во время диверсии, то второй-то точно должен был взять власть в свои руки. Никто не объявился, но «своры» Барона по-прежнему находились на чьем-то коротком поводке: дежурили на улицах и в «казармах», ожидая приказа.

У Кары вновь заныло сердце. Происходило что-то странное. Ронар должен объявиться в своей железной маске. Может, было еще одно покушение, о котором никто не знает? Девушка с тоской смотрела на Аркаир. Над городом сгущались тучи, пока еще не тяжелые, просто серые и рваные. Она внезапно поняла, что здесь, на крыше, как и в Небе, ничего не происходит. Жизнь кипит на земле, и отсюда ни в чем невозможно разобраться. Ей захотелось вниз. Скорей бы закончилась ее смена.

– Здравствуй, Кара.

Девушка обернулась. Перед ней стоял Малыш. Последний раз она видела его не так давно, но в первое мгновение не узнала. Парень побледнел, осунулся, черты лица заострены, волосы взъерошены, во взгляде злая решимость. Они не были близки, но за два года знакомства Кара настолько привыкла к сыну Кен-Мара, что без всякого стеснения шагнула к нему и обняла:

– Мне так жаль, Малыш.

Она не стыдилась выразить свои чувства. Кирк и механики с пониманием смотрели на них. Малыш выждал немного, затем деловито похлопал девушку по плечу:

– Спасибо, я в порядке, крылатая. Ты приятно пахнешь. Любовник духи новые подарил?

Задиристые шутки всегда были в духе паренька, но сейчас он острил по привычке – глаза оставались серьезными.

– Поговорить надо, – хрипло сказал Малыш и повернулся к механикам. – Я украду ее ненадолго. Дезертиром ее только не сочтите.

– Она старшая в смене, – ухмыльнулся Кирк.

Крылатая и паренек отошли к павильону на крыше.

– Ты точно в порядке? – зачем-то вновь спросила Кара.

– Разумеется, нет. У меня мать и сестру на куски разорвало, – угрюмо сказал он.

– Извини…

– Не извиняйся. Я сейчас сам не свой. За сочувствие спасибо. Я всегда знал, что ты добрая и верная. Кен-Мар не ошибается в людях, да и я тоже. Мне сейчас помощь нужна.

– Конечно! И разговора быть не может. Что надо?

– Меня вниз доставить.

– Задание?

– Нет. Тебе врать не стану. Меня отец из Дворца не выпускает, боится, что на нашу семью охоту объявили. А я не могу сидеть, хочу помочь этих тварей отыскать. Я пытался ускользнуть, но каждый стражник на выходе мое описание получил. И Лабиринт для меня закрыли. Я там пару лазеек помню… Короче, ты Кен-Мара знаешь, если он за горло взял, не вырвешься. Только, похоже, он про крышу забыл… – Малыш прищурился. – Или не забыл? Он тебе приказ оставлял насчет меня?

Кара покачала головой, и паренек облегченно вздохнул.

– Это хорошо. Спустишь меня к особняку Короля? Предупреждаю: отец осерчает не на шутку, он не любит, когда ему перечат. К тому же тебя два года назад едва не расстреляли за такой спуск с Джофом. Так что я пойму, если откажешься. Обижусь, конечно, но пойму.

Кара горько усмехнулась:

– Засранец ты все-таки, мелкий. Ты же знаешь, я друзей не бросаю. И твоего отца не боюсь.

– Спасибо, крылатая. Ты настоящий друг, – в печальных глазах Малыша мелькнула озорная искорка.

Они вернулись к дежурным.

– Готовьте крыло. Я лечу с гонцом Взора, – сказала Кара.

– Это он гонец? – Кирк с недоверием посмотрел на Малыша.

– Со старшими будешь спорить? – поддела его Кара.

Кирк пожал плечами, механики заулыбались и пошли за крылом.

– Куда летите?

– Тебе знать не положено, – отрезал Малыш. – Секретная операция.

– Я в том смысле, куда стражников за крылом посылать, – смутился Кирк.

– Мы на месте стражников найдем, не волнуйся.

Механики подтащили крыло, Кара пристегнула себя и Малыша.

– Давно летал? Помнишь, как себя вести?

– Разберусь, не бойся. Ты, главное, нас не угробь, а то советник и на том свете достанет, – уверенно сказал Малыш, но Кара обратила внимание, как судорожно он вцепился в перекладину.

Девушка определила направление ветра, поправила кобуру с «Говоруном», похлопала по карману, проверяя, на месте ли нож.

– Толкаем на счет «три». Готов? Раз, два, три!

«Небо, здравствуй, я твоя». Старт получился аккуратным. Крыло сразу плотно легло на воздух. Кара уверенно держала курс. В последнее время она часто летала с пассажиром, с Линой или Ронаром, и отлично овладела всеми тонкостями полета вдвоем. Подруга Кары, дворцовая Эльни, рассказала, что старший летун Гаэр-Ра при свидетелях назвал Кару лучшей крылатой во всем Яре. А когда кто-то пошутил, что девок под крылом не так много и лучшей среди них быть несложно, Гаэр-Ра серьезно добавил, что имел в виду всех крылатых, включая себя. Кара полагала, что старший летун слишком лестного о ней мнения, но похвала была приятна.

Под ногами проплывал Аркаир: дымящие трубы, железные пути для паротягов, аккуратные серые квадраты площадей и море черепичных крыш, от ярко красных до грязно-серых, – зрелище, которым дано любоваться не всем. Каре любоваться было некогда. Долгий полет в планы Малыша не входил. Неровен час стражники доложат советнику, что его сын сбежал, а парень рассчитывал успеть что-то сделать, прежде чем за ним отправят вооруженных нянек.

Быстрый спуск Каре был не в новинку, да и Нижний город она с высоты знала отлично. Стремительно снизилась, заложила вираж над кварталом Депо, пролетела рядом с причудливой Башней древнего часовщика, мимо площади Свободы и оказалась над кварталом Золотая Горка. Особняк Короля стоял возле казарм стражников – место приметное, хотя для посадки не очень удобное. Каре, однако, было не привыкать. Она уверенно снизилась над улицей. Прохожие бросились врассыпную, сообразив, что крыло идет на посадку. Кара пролетела, едва не коснувшись груженой бочками повозки, и приземлилась у ворот казармы. Малыш тоже не сплоховал, вовремя выставил ноги и не покатился по брусчатке, как это случалось с неопытными гонцами. Крыло ткнулось носом в каменную мостовую.

– Прибыли, господин разведчик.

– Я и не думал, что это так захватывающе! – глаза Малыша горели.

– Что значит «не думал»? – насторожилась девушка. – Ты же сказал, что уже летал.

– Я этого не говорил, крылатая, – Малыш отстегнул страховку. – Я сказал, что разберусь.

– Это твой первый полет? – изумилась Кара.

– Ага. Если бы знал, что так здорово, давно бы попробовал.

– Ты отлично держался, – похвалила Кара. – Но если бы сказал, что в первый раз, я бы полезные советы дала.

– Не беспокойся, еще успеешь. Я теперь летать буду только с тобой.

К ним подошли двое стражников, дежуривших у ворот казармы. Они решили, что крылатая доставила гонца с приказом.

– Кара Этна, сокрушитель «Железный коготь». Примите крыло, – Кара показала железный жетон.

Стражники кивнули. Они узнали Малыша, который часто появлялся в соседнем особняке. Парень уже исчез в воротах дома Короля. Кара решила пойти за ним, тем более что крыло, за которое она отвечала, под надежной охраной. Девушка хотела увидеть Лину, которая часто бывала в особняке.

Увы, Лины на месте не оказалось. Себа тоже. Были только бессменный помощник Короля хромой громила Граваль да незнакомый худой прыщавый паренек из команды ищеек. Малыш тут же ушел вместе с ними в кабинет.

Кара присела на ступеньки лестницы, по обеим сторонам которой на постаментах лежали грозные, но несколько потрепанные временем и непогодой каменные львы. В этом особняке она жила некоторое время, когда они по приказу Кен-Мара разыскивали дневник хранителя Тэйта. Именно во время поисков она сдружилась с Малышом, Себом и Линой. Хорошее было время, хотя и тревожное. Тогда враг готовился вторгнуться в Аркаир, сбил «Небесное око», начал охоту за Бароном… Кара прикусила губу. Неужели, все повторяется? Что делать? Может, попросить Малыша разыскать Ронара? Интересно, а парень знает, кто такой Черный Барон?

Из дома появился прыщавый шпион, окинул Кару плотоядным взглядом и поспешил прочь. На крыльцо вышел Малыш. Девушка спросила, какие новости.

– Граваль всех на ноги поднял. С утра собирал пацанов, но ничего толкового не выяснил. Никто про этих ублюдков не слышал, хотя понятно, что о таком заговоре не трубят направо и налево. Правда, пропал летун-механик, который готовил «Ласточку» к полету. Его уже все ищут. Скорее всего, именно он «Тихого убийцу» заложил, – Малыш был рассудителен и собран.

– Слушай, у меня к тебе тоже просьба. Я встречаюсь с сыном бургомистра… – Кара замялась.

– Это не он был в дирижабле. С мамой и Ви летел сам Эктор, – прервал ее Малыш.

У Кары вырвался вздох облегчения, а на глазах навернулись слезы радости. Ронар жив!

– Значит, ты знаешь, кто такой Барон? – встрепенулась она.

– Разумеется. Отец от меня секретов не держит. И про тебя с Ронаром мне известно.

– Но почему Ронар до сих пор не объявился в маске Барона?

– Сам голову ломаю. Когда я сидел во Дворце, Кен-Мар пытался связаться с бароновскими людьми, но те молчат. Что у них происходит, не ясно, но что-то происходит. Наши агенты сообщили, что видели Ронара уже после покушения, но затем он пропал. Сейчас у них командует Капитан Тайрон, правая рука Эктора, но к нему никого не пускают. Отец считает, что твой Ронар придумал какой-то хитрый план, но что-то он долго тянет…

Малыш не договорил, а у Кары вновь защемило сердце.

– Не бойся, Кара, мы его обязательно найдем, а всех ублюдков повесим, – уверенно сказал Малыш.

Они стояли на ступеньках дома. Над Аркаиром сгущались сумерки.

– Мне надо Лину найти, – сказал Малыш. – Она портовых хорошо знает, нам сейчас все связи поднять надо. Но ее батя зачем-то в Башню древнего часовщика отправил на ночное дежурство. Мне Граваль сказал. Я иду к ним. Здесь не останусь, за мной, скорее всего, уже стражу отправили.

– Я с тобой.

– Я и сам хотел предложить, а то загребут тебя сгоряча за то, что мне помогла.

– Мне не привыкать, но тебе охрана не помешает.

Каре хотелось быть полезной. Малыш и его шпионы. Если кто и способен сейчас разобраться, что происходит, то только они.

 
                                       * * *
 

Башня древнего часовщика была одним из самых узнаваемых символов Аркаира. Издали она напоминала мощную приземистую сторожевую башню, сложенную из гигантских каменных блоков. Самые древние здания Аркаира строились именно из такого материала, пока ему на смену не пришел более дешевый и практичный кирпич. Каждую из четырех стен здания украшал неповторимый орнамент. Южная была выполнена в виде чешуи дракона, западная – водопада, струящегося из-под крыши, восточная – коры дерева, а северная покрыта причудливыми узорами, напоминавшими гигантскую паутину. Башню венчала массивная металлическая крыша со слегка загнутыми краями.

Свое название башня получила благодаря часам. Их огромный механизм был одним из шедевров Древних механиков. Он имел четыре циферблата, размещенных на четырех сторонах под крышей. Каждый из циферблатов показывал разное время. На южной стороне, выходящей на площадь Свободы, время было аркаирское. На западной – отставало на четыре часа, на северной отставало на час, а на восточной опережало местное на пять часов. При этом стрелки циферблатов были неразрывно связаны между собой: если меняли время на одном из них, на других стрелки также двигались. Часовой колокол бил два раза, когда стрелки одного из циферблатов достигали полудня, и один раз – когда наступала полночь. Таким образом, жители Аркаира слышали бой часов восемь раз в сутки.

В полуподвальном помещении башни находились еще одни часы, получившие название Железные. В каменные плиты пола был вмонтирован металлический циферблат с тремя стрелками разной длины. Циферблат был разделен на множество секторов, некоторые из которых, в свою очередь, имели несколько делений. Вместо цифр выбиты неизвестные нынешним механикам знаки и символы. Из трех стрелок в движении находились лишь две. Самая длинная шла медленно, но постоянно, в течение суток совершая полный оборот. Вторая по длине стрелка передвигалась примерно раз в месяц скачкообразно, на одно деление в противоположную сторону от движения большой стрелки. Самая маленькая не двигалась вовсе. Механизм Железных часов был заключен в герметичный металлический цилиндр, уходивший на десятки шагов под землю. Мастера полагали, что и Железные часы, и часы наверху башни работали от одного серва, скрытого под землей, но добраться до него не удалось.

Ночью башня выглядела особенно величественно. Дайлы ярко освещали все четыре циферблата, поэтому Башня древнего часовщика была отлично видна почти из любой части Аркаира. Когда Кара и Малыш добрались до места, время на южном циферблате приближалось к полуночи. Площадь Свободы патрулировали двое стражников. Малыш сказал, что внешняя охрана появилась недавно. Раньше Башню по ночам просто запирали, оставляя внутри одного смотрителя архива. Однако полгода назад архив из башни вывезли во Дворец, смотрителя отозвали, зато у главного входа ночью появились стражники.

С тыльной стороны башни имелся черный ход, массивная железная дверь. Малыш и Кара подобрались к нему вдоль неосвещенной стены, улучив момент, когда оба часовых обошли здание и встретились у главного входа. Малыш достал из кармана большую связку ключей, которую прихватил из дома Короля.

– Кен-Мар тебе от всех дверей ключи оставляет? – удивилась Кара.

Дверь отворилась, и они проскользнули в темное помещение. Малыш повернул ключ в замке уже изнутри.

– Как же, оставляет, – фыркнул он. – Я по случаю сделал слепки ключей от всех важных мест в городе, что у отца были.

– Ну, ты даешь, мелкий, – укоризненно сказала Кара.

– Ты не подумай, отец мне доверяет, – поспешил оправдаться Малыш. – Просто он вбил себе в голову, что должен сам решать, куда мне можно лезть, а куда нельзя. Обидно, честное слово.

Внутри башни царили темнота и тишина. Каре сделалось не по себе. Ходили легенды, что в этом древнем здании порою появлялись призраки.

– И где нам Лину искать? – шепотом спросила Кара.

– А я хотел бы знать, что она вообще здесь делает, – хмыкнул Малыш. – Зал Совета на третьем этаже. Пойдем туда.

– Смотри! – Кара указала на лестницу в подвал. Оттуда лился голубоватый свет.

– Подземелье с часами. Там всегда дайлы горят, как в Лабиринте. Пойдем, проверим.

По каменным ступенькам они спустились вниз. Кара здесь никогда не была, поэтому с любопытством осмотрелась. Тайна Железных часов, чей механизм был скрыт от людских глаз под слоями металла и гранита, уже не одно столетие будоражила лучшие умы Аркаира. При королях в Башне проводились мистические ритуалы, читались молитвы Небесному Механику. После революции какое-то время башня была доступна для всех аркаирцев, которые ходили смотреть на конфискованное достояние династии Азура, но затем игры в народовластие кончились, и в подвал вновь стали пускать только избранных, механиков и советников. Последние лет двадцать помещение и вовсе использовалось как склад старых реликвий: дальняя стена была заставлена ящиками.

Кара наклонилась к часам, провела рукой по стрелкам. Ей показалась, что они сами по себе слегка мерцают. Хотя, возможно, это были причуды освещения.

– Никого. Надо проверить верхние этажи, – сказал Малыш.

– Стоять, расхитители!

Кара вздрогнула, рука дернулась к «Говоруну» на поясе, но голос показался знакомым.

– Ты сдурела, Рыжая? Так удар может хватить! – возмутился Малыш.

Со стороны ящиков показалась Лина с огнедыхом в руке. Кара вздохнула с облегчением. Ей шутка тоже не понравилась, но Лина подошла к ним уже с серьезным лицом.

– Извини. Я в азарте ляпнула, – девушка остановилась перед Малышом. – Мне очень жаль. Прими мои соболезнования.

Кара поняла, что после смерти Герцогини ее подруга еще не видела парня.

– Спасибо, но не надо меня жалеть. Мы здесь по делу, – немного осипшим голосом сказал Малыш. – Себ, привет.

Вслед за Линой из-за ящиков появился молодой механик.

– Малыш, Кара, что вы здесь делаете?

– Вас ищем. А вот что вы тут забыли?

– Я уже не первую ночь здесь тайно дежурю по приказу твоего папаши, – скривилась Лина. – Полгода назад началось, регулярно, раз в неделю, так развлекаюсь. Советник сведения получил, что кто-то из механиков тайком Башню посещал, прошлого смотрителя архива подкупил. Брать отсюда нечего. Зал Совета закрывается на такие хорошие замки, что только вместе со стеной взорвать можно. Непонятно, кому нужно сюда лезть. Внешнюю охрану усилили.

– Ага, усилили, – фыркнула Кара. – Мы с черного входа незаметно вошли.

– Да какая разница, – махнула рукой Лина. – Более глупого занятия я себе и придумать не могла – сидеть и ждать, пока какой-нибудь расхититель появится. Вы первые за все это время. Хорошо хоть моя смена раз в неделю, в остальные дни другие агенты дежурят, а то я дезертировала бы с «королевской» службы.

– Тебя отец тоже отрядил расхитителей ловить? – спросил Малыш Себа.

– Я сам вызвался, – смутился механик. – Лине не так скучно, а мне интересно Железные часы вблизи изучать.

Лина за его спиной скорчила гримасу.

«Вот дурной. Надо не на часы пялиться, а за девушкой ухаживать», – фыркнула про себя Кара.

– Мы за ящиками устроились, наблюдаем, если кто явится… – начал было Себ, но Малыш его перебил.

– Надо в Порт двигать. Лина, ты с валонийскими наемниками работаешь. Я хочу с ними переговорить. Сможешь устроить встречу?

– Смогу. У тебя есть какие наводки по поводу… – Лина запнулась, – по поводу диверсии?

– Пару месяцев назад прошел слух, что валонийцы пытались купить «Тихих убийц» у контрабандистов в Черных Доках. Тогда не вышло, но, возможно, они другие источники нашли.

– Они парни серьезные.

– А вы мне на что?

– Хорошо, идем, – ради Малыша Лина без колебания была готова покинуть свой пост.

Наверху, в коридоре, раздались голоса.

– Кого еще принесло? – удивился Малыш. Он хотел направиться к выходу, но Лина схватила его за руку и потащила к стене.

– Сюда, быстро!

Себ в свою очередь потянул за рукав Кару. Та не стала сопротивляться, но подумала, что это, скорее всего, нагрянули стражники, которых Кен-Мар пустил по следу сбежавшего сына. Граваль мог догадаться, куда Малыш направился.

Крылатая последней втиснулась в проем между ящиками и стеной. Отсюда через щели просматривался весь подвал, освещенный дайлами. Только места для четверых было маловато.

Они успели вовремя. По лестнице спустились четверо, и Кара поняла, что это не стражники. Двое были вооружены «Трескунами», один держал двуствольного «Судью», еще один – «Стрекач», оружие, которым пользовались наемники с Южного материка.

Наемник с «Судьей» осмотрел помещение, подошел к ящикам. В тот же момент возле уха Кары тихо щелкнул взведенный курок: Лина, сидя на корточках, вытянула руку с огнедыхом. Кара вжалась в стену. Если наемник заглянет за укрытие, то получит пулю в лоб. Вот только и им несдобровать. Его дружки изрешетят их пулями, деревянные доски от «Стрекача» не спасут, они даже выбраться не успеют.

К счастью, у входа послышались еще голоса, и наемник с «Судьей», так и не сделав шаг за ящики, развернулся.

– Дарэл, пошли четверых на третий этаж. Пусть следят за площадью. Двоих к черному входу, – скомандовал он.

«Как они попадут на верхние этажи? – подумала Кара. – Есть ключи от дверей? Но тогда, может быть, это бойцы Взора или механиков?»

В подвал продолжали спускаться люди, в основном без оружия. Они занимали места вдоль стен, вокруг циферблата часов, словно готовились к собранию. Крылатая покосилась на Лину. Та держала оружие наготове. Малыш прильнул к щели, рассматривая гостей. Как ведет себя Себ, в темноте не было видно. На всякий случай Кара подергала Лину за рукав. Только бы она не наделала глупостей. Наемница покачала головой, мол, я знаю, что делаю, и левой рукой достала из кобуры второй «Мясник». Кара похолодела.

 
                                       * * *
 

Избитый Ронар сидел взаперти в подвале особняка дома бургомистра. В этих камерах обычно содержались враги Эктора: строптивые торговцы, глупые шпионы, неудачливые наемные убийцы. Участь многих была незавидна. Убитых или умерших под пытками выносили по канализации на ближайший пустырь в районе Топи. Не исключено, теперь такая же судьба ожидала и самого сына бургомистра. Бароновскую броню с него сняли, руки связали кожаными ремнями, так туго, что все онемело. Ронар все равно пытался хотя бы немного их ослабить. Ярость давала ему силы. Он не мог поверить, что его все предали.

Увы, все попытки освободиться были тщетны. Впрочем, и они ничего не дали бы. Камера надежно запиралась, а тюремщики появлялись исключительно вчетвером. Они навещали его дважды, приносили воду и давали возможность справить нужду, затем снова связывали. Тюремщики были крепкими мужиками, которых раньше он никогда не видел. На вопросы, угрозы и проклятья не реагировали. Оба раза он не пытался сопротивляться. Про себя же решил, что их третье появление станет решающим. У него будет только одна попытка. Один против четверых. Слабая надежда, но сидеть в полной темноте и гадать, чья кровь льется сейчас на улицах Аркаира, он больше не мог.

Лязгнул засов, выдирая его из полудремы. Он отругал себя, что позволил расслабиться, дал одеревенеть мышцам, но ему показалось, что после последнего прихода тюремщиков прошло немного времени. Впрочем, счет времени он уже потерял. Ронар сел на холодном полу. В камеру ворвался свет масляного фонаря, а вместе с ним предательская мысль: это не тюремщики вернулись так быстро, а палачи припозднились…

Он не сразу сообразил, что вошедший человек пришел один.

– Рон, живой?

Он узнал голос, но не понял, радоваться или проклинать еще одного предателя.

– Я сейчас, – Так-Ра поставил фонарь на пол и разрезал ремни.

– Раздери меня крог! Что происходит? – Ронар поднялся на ноги, разминая затекшие кисти.

– Я не знаю, Рон, – Так-Ра был растерян. – Они всех купили: и Капитана, и Дани, и Шамала…

– Не может быть! Парни были готовы умереть за нас.

– Я знаю, Рон, но это так.

– А ты? – Ронар пристально посмотрел на телохранителя.

– Меня просто пытались пристрелить. Видимо, хотели сэкономить, – мрачно пошутил Так-Ра. – Повезло сбежать. Возле особняка крутился. Как охраны меньше стало, пробрался внутрь. Я боялся, что тебя уже сплавили по канализации, но, похоже, ты Капитану еще нужен.

– Спасибо, брат, – Ронар обнял его.

– Уходим, – Так-Ра сунул сыну бургомистра «Блюститель».

Они вышли из камеры. В конце коридора, на лестнице, горел фонарь, но Так-Ра потянул хозяина в другую сторону.

– В караулке сидели двое наемников. Я с ними разобрался, но в особняке еще два десятка человек, все не наши. Уйдем тихо, через канализацию.

Через несколько минут они уже брели по тоннелю по колено в воде. Так-Ра освещал путь фонарем.

– Что в городе творится?

Эхо гулко понеслось по тоннелю, опережая беглецов.

– Я все время в лавке сапожника Кано сидел, с особняка глаз не сводил, боялся, что тебя вывезут. Кано мужик надежный, я его послал по району пройтись, послушать, что говорят. Новых нападений не было, во Дворце паника, никого не пускают. Все ждут, когда Совет Аркаира с утра в башне соберется.

– А кураторы, курьеры? Неужели и их всех переманили?

– Не знаю. В «казармах» простые бойцы не понимают, что происходит. Тайрон руководит от твоего имени, ничего не объясняет.

– Значит, надо «казармы» в Порту поднимать, в Черных Доках, там парни самые надежные.

– Подожди. А если ошибемся? Мы не знаем наверняка, кого они еще переманить успели. К тому же многие кураторы Барона без маски не видели, сын Эктора им не указ, а твоя броня у Тайрона.

– Я верное слово для каждого найду, – процедил Ронар.

– Все равно опасно. Надо действовать наверняка.

Они выбрались на одну из улиц Нижнего города. В Аркаире царила ночь. Где-то далеко раздался гудок паротяга, забрехали собаки.

– К советнику Вальду будем пробиваться. Тайрон меня скрутил, когда я к нему собрался.

– Ночью во Дворец без золотых жетонов не пустят.

– А мы во Дворец не пойдем. Говоришь, заседание Совета завтра? Я Кен-Мара на площади Свободы перехвачу, при входе в башню.

В конце улицы мелькнули тени, и Так-Ра потянул сына бургомистра в темный проулок. Через минуту мимо них прошел отряд до зубов вооруженных наемников. Когда они скрылись из виду, Ронар выругался:

– Как воры, по подворотням прячемся.

– Пулю словить всегда успеем. Вот наденешь броню…

– Я этих тварей и без брони достану. Мне бы только до «Дракона» добраться, – процедил Ронар.

 
                                       * * *
 

Кен-Мар не любил «Дракона». Один из самых мощных и знаменитых огнедыхов Аркаира имел несколько недостатков: тяжелый, громоздкий и капризный. Последнее было особенно обременительно, приходилось тратить уйму времени на разборку и чистку оружия. Аккуратности и упорству Кен-Мару было не занимать. «Дракон» ему не нравился по другой причине: за свою кровожадность. Этот огнедых кромсал людей не хуже палубного «Разрывателя». Зрелище малоприятное. Даже если ранение не было смертельным, человек часто становился калекой.

Однако в этот раз Кен-Мар в качестве оружия выбрал именно «Дракона». Огнедых принесли ему днем, новенький, в обильной смазке, хорошо пристрелянный. Глава Взора долго возился с ним, бережно разобрал, проверил каждую деталь, вновь собрал, зарядил патроны в ленту. Надобности в этом не было, мастер Эдо лично проверил оружие, но Кен-Мар хотел себя чем-то занять. Возня с оружием его утомила, и он прикорнул. Увы, сон оказался тревожным. Он брел куда-то, «Дракон» приятно холодил руку. Пейзаж вокруг менялся: то горы, то узкие переулки, то коридоры Лабиринта. Он без труда находил выход, да вот беда, никак не мог прийти туда, куда стремился. Впрочем, он и сам не понимал, куда должен прийти. Рядом с ним шла Клариса. Они обменивались фразами на непонятном языке. Кен-Мар знал все слова, произносил четко, слушал ответ, но ничего не понимал, лишь кивал головой и вновь что-то говорил. Словно не он вел эту беседу, а кто-то другой…

Кен-Мар приказал разбудить его в определенный час, но проснулся сам раньше назначенного срока. Он посмотрел на часы, вызвал дежурного офицера, уточнил время, но, даже когда убедился, что еще слишком рано, с трудом сдержал себя, чтобы не броситься вон. Порою требуется напрячься, чтобы не опоздать, но сейчас он делал титанические усилия, чтобы не спешить. Его сердце разрывалось от тоски не менее сильно, чем два дня назад, когда он провожал в последний полет дирижабль Герцогини…

Наконец условленный час пробил. Кен-Мар впервые за многие годы облачился в металлический нагрудник. Ощущение было странное: чувство защищенности не прибавилось, зато броня сковывала движения, с непривычки терла в плечах. Поверх нагрудника он с трудом натянул темную куртку наемника, обмотался лентой с патронами, в карман сунул матерчатую маску, в руки взял «Дракона».

Из зеркала на стене на него смотрело бледное небритое лицо. Его поразили глаза. Безысходность. Он не ожидал от себя такого. Какая бы потеря ни была, он не должен падать духом. Да, он шел умирать. Это печально, но это только половина правды. Кен-Мар передернул затвор огнедыха, вгоняя патрон в ствол. «Дракон» грозно лязгнул, и его холодная злоба передалась Кен-Мару. Сегодня он шел не только умирать – он шел убивать.

 
                                       * * *
 

Секретарь Шэйлон был одаренным человеком: знал несколько языков, разбирался во многих науках. Его отец денег на образование сына не жалел, равно как и на поддержку коронников. Отец Шэйлона ненавидел революцию, которую пережил, будучи совсем маленьким мальчиком, и в которой потерял всю свою семью. Ему посчастливилось выжить, вырасти и стать удачливым торговцем, но неприязнь к механикам он пронес через всю жизнь и единственному сыну передал.

Казалось бы, революция растворилась в тумане времени, и молодой Шэйлон не мог прочувствовать все ее горькие и трагичные последствия, но он чтил заветы отца, помнил его рассказы о зверствах толпы, убивающей всех, кто богаче, удачливее и чтит королевские законы. Его тяга к знаниям тоже сыграла большую роль. В молодости, путешествуя по Северному материку, Шэйлон не раз встречался с коронниками в изгнании. Их красочные рассказы убедили его, что мир при династии Азура был лучше и благороднее нынешнего Аркаира. В иное время Шэйлон принял бы участие в каком-нибудь заговоре, но уже во времена его молодости позиции коронников, чтобы там ни докладывали шпионы механиков, ослабли настолько, что о реальной борьбе не могло быть и речи. Шэйлон решил пойти другим путем. Он стал работать на механиков, год за годом завоевывая их доверие, и в итоге занял пост секретаря Совета Аркаира. Это дало ему доступ к таким секретам и тайнам, о которых его отец и не мечтал.