Текст книги "Осторожно, история! Мифы и легенды нашей страны"

Освободительный поход русской армии в 1813–1814 гг

13 января 1813 года – после разгрома наполеоновской армии в Отечественной войне – русская армия перешла через Неман и при поддержке союзников (Пруссии, Швеции, а затем Австрии) начала наступление на запад для окончательной победы над Наполеоном. Незадолго до этого Кутузов в приказе по армии поздравил войска с изгнанием врага из пределов России и призвал их «довершить поражение неприятеля на собственных полях его».

«Россия… выступала, победительницею, готовою сразиться за независимость Европы… Кабинету нашему надлежало быть теперь столь же искусным в переговорах, сколько войско явило себя непоколебимым на поле чести, присвоить себе в дипломатических отношениях такую же поверхность, какая была армиею приобретена в военном деле, и заставить европейцев, обращающих внимание на настоящее благо, почувствовать цену политической свободы, которую Россия намерена им была даровать».

(Александр Михайловский-Данилевский, «Журнал 1813 года»)

Войну коалиции европейских держав с Наполеоном завершил Венский конгресс, проходивший с сентября 1814 по июнь 1815 годов, в котором приняли участие представители всех главных европейских держав, кроме Турции. Целями Конгресса были: международно-правовое оформление нового соотношения сил между европейскими державами, восстановление ликвидированного во время Великой французской революции и Наполеоновских войн политического устройства в Европе и обеспечение его стабильности на длительное время, создание гарантий против возвращения к власти Наполеона, удовлетворение территориальных притязаний победителей и, наконец, реставрация свергнутых династий, восстановление во всей Европе старой «легитимной» власти.

В рамках этого мероприятия были заключены договоры, закрепившие политическую раздробленность Германии и Италии, Варшавское герцогство было разделено между Россией, Пруссией и Австрией. Франция была лишена своих завоеваний, однако не потеряла никаких собственных территорий, оставшись в довоенных границах.

26 сентября 1815 года постановления Венского конгресса были дополнены актом о создании Священного союза европейских монархий, в который вошли Австрия, Пруссия и Россия. В ноябре 1815 года к союзу присоединилась Франция, а затем еще ряд других европейских государств. Целью Священного союза являлось обеспечение незыблемости решений Венского конгресса.

Что принес Европе заграничный поход Александра I?

• Прогресс – 35,2 %

• Реакцию – 52,1 %

• Затрудняюсь ответить – 12,7 %

(По результатам голосования на сайте радиостанции «Эхо Москвы»)

Стоило ли вообще русским в конце 1812 – начале 1813 года переходить Неман и идти в Европу? Ведь были влиятельные мнения, в том числе и в высших кругах Российской империи, что Наполеон уже разгромлен, от его Большой армии остались ошметки, сам он едва унес ноги из России. И многие, в том числе и военные, считали, что не стоило вмешиваться собственно в европейские дела, а надо ограничиться освобождением России. Так рассуждал даже Кутузов. Известно из записок его адъютантов, что в узком кругу фельдмаршал ставил под сомнение целесообразность перехода через Неман.

Наверное, надо начать с того, что реальной истории походов 1813–1814 годов почти никто не знает. Возможно, это связано с периодом исторического безвременья 1917–1939 годов, когда имена Кутузова, Суворова, Милорадовича и так далее если и упоминались, то только с сугубо отрицательными оценками, как представителей феодальной реакции. И поэтому сейчас две наиболее современные, наиболее популярные книги о военных кампаниях Наполеона, включающие кампании 1813 и 1814 годов, – это сугубо апологетическая книга Анри Лашука «Наполеон. История всех походов и битв» и более взвешенная и объективная книга англичанина Дэвида Чандлера «Военные кампании Наполеона», которую можно назвать вообще одной из лучших книг на эту тему, переведенных на русский язык.

Из российских историков этой темой занимались Керсновский, Данилевский и Богданович. Но наиболее солидные русские труды писались до появления даже мемуаров Коленкура, которые были полностью опубликованы только в 1930-е годы. И именно в этих мемуарах содержится очень интересная цитата о том, что всякую военную кампанию надо доводить до логического завершения.

А в истории русского заграничного похода 1813–1814 годов было много славных страниц. Например, Остен-Сакен, ставший потом фельдмаршалом, был комендантом от России в Париже. И когда в 1815 году он покидал Францию, ему парижане преподнесли золотую шпагу, письмо и шпагу от национальной гвардии за его разумное управление Парижем. С формулировкой: «Вы ввели спокойствие в городе, избегли всех несчастий». А в России нет ни одной книги, посвященной генерал-фельдмаршалу Остен-Сакену. И даже нет подробно написанной истории этого похода, который был величайшим триумфом – Российская армия никогда так далеко на Запад не заходила.

Есть такое предание, что кто-то когда-то Сталину начал льстить и говорить: «Вот, Иосиф Виссарионович, вы великий полководец, вы взяли Берлин». На что Сталин ответил: «Ну, что Берлин? Александр I был в Париже». И действительно, с точки зрения военной истории это самое дальнее продвижение Российской армии вообще за всю нашу историю.

Более того, русская армия, уйдя из Парижа, вернулась в него второй раз после 1815 года по просьбе союзников. И близ Парижа был большой русский лагерь до 1818 года. Французам он запомнился тем, что это единственный из лагерей союзников, который полностью за все расплатился, покидая страну. Командующий корпусом из личных денег заплатил долги офицеров, а казенных долгов вовсе не было.

Когда мы говорим об освободительном походе 1813–1814 годов, мы применяем тот термин, который бытовал на протяжении почти столетия. Нельзя забывать, что кроме Франции, были реально освобождены территории, оккупированные Францией. Это Северная Германия, которая была превращена Наполеоном во французские департаменты и где существовало развитое партизанское движение немцев против французов. Это Голландия, это Швейцария. То есть, действительно, целый ряд европейских государств были освобождены от французской оккупации. В самой Франции после свержения Наполеона союзники поставили восстановленным на троне Бурбонам условия – не проводить репрессии и оставить наполеоновскую Конституцию. И до Ватерлоо Бурбоны эти условия выполняли. Первые репрессии начались после Ватерлоо, когда расстреляли наполеоновских маршалов Нея и Мюрата. Наполеон, безусловно, оккупировал всю Европу, для большинства стран он был захватчик, агрессор и так далее.

Часть государств он сделал своими союзниками, посадив своих братьев на троны. Где-то заключил союзы, как с Пруссией, Австрией и Италией. Однако в исторической памяти европейцев, в том числе и русских, он остался вовсе не как однозначно негативный персонаж.

«Не все еще потеряно. Есть шанс превратить Ватерлоо в Маренго, поражение в победу. И тогда вместо дышащего ненавистью Блюхера, спешащего на помощь чопорному индюку Веллингтону, укрывшемуся за рядами красномундирных наемников, на поле сражения появятся пылкие, страстные, готовые принести себя в жертву генералы Дезе. Смотрите, вот, вдали в облаках пыли показались колонны войск, спешащих на поле великой битвы. Сомните ряды, терпение, ждать осталось недолго».

(Андрей Ефремов, редактор книги Анри Лашука о Наполеоне)

Во время парада 9 мая на трибуне сидят Брежнев, Сталин, Наполеон и Суворов. Суворов говорит: «О-о, Леонид Ильич, мне бы такие катюши, как у вас, я бы турок и французов гнал в течение минуты». Сталин говорит: «Леонид Ильич, ну, мне бы такие сейчас современные танки, как у тебя, и ракеты с ядерными боеголовками, я бы уй-юй-юй Гитлера». А Наполеон сидит и читает газету «Правда». Его спрашивают: «Товарищ Бонапарте, вы чего думаете-то о нашей армии современной?» И Наполеон отвечает: «Э-э, мне бы такие газеты. Вы бы до сих пор не знали, что я при Ватерлоо проиграл».

(Анекдот брежневских времен)

Так называемый освободительный поход русской армии в Европу, чтобы добить Наполеона – классический двуликий Янус. Русские и правда внесли решающий вклад в победу над великим корсиканцем. С другой стороны, вряд ли, разгромив Бонапарта, Россия подарила европейцам свободу. Французам после свержения Наполеона вернули Бурбонов, хотя нет ни малейшей уверенности в том, что они мечтали именно об этом. А в 1815 году по инициативе Александра I возник печально известный консервативный и охранительный Священный союз, который, опираясь на принцип легитимности, превратился в жандарма, который подавил не одно народное восстание.

Курьезно, но Александр был совсем не против республиканцев в Париже, чем вызывал даже панику среди роялистов. Когда союзники обсуждали будущее Франции, царь заявил, что Россия готова признать всякое правительство, лишь бы оно понравилось самим французам и гарантировало Европе прочный мир. Предлагались самые разные варианты. «Все это интриги, – отвел опасные предложения хитроумный Талейран. – Лишь старая династия Бурбонов – это принцип». Слово «принцип» подействовало на Александра магически, поскольку оказалось созвучным тем идеям, что формировались в его голове относительно будущего устройства общеевропейского дома.

Русский император был убежден, что стабильность в Европе способны гарантировать только мораль и признанные большинством европейских стран правила игры, то есть как раз принципы. На этой же почве возник и Священный союз монархий, который был важен российскому императору своей опорой на нравственные, христианские принципы.

Прочие европейские монархи поначалу восприняли этот своеобразный документ, где было больше рассуждений о Господе, чем юридических обязательств, как царскую блажь. Затем, однако, быстро сообразили, насколько этот расплывчатый моральный манифест важен для их собственного выживания. Монархия – легитимна, а следовательно, революция безнравственна. Так священный закон и надел в Европе форму полицейского.

С одной стороны, Венский конгресс 1815 года установил определенные консервативные нормы правления. Но с другой – оставил в неприкосновенности гражданские завоевания Наполеона, и прежде всего его знаменитый Гражданский кодекс. Его никто не отменил даже на территории Германии. Можно сказать, что и Россия его ввезла, правда, в несколько извращенной форме, то есть в виде программ декабристов.

Тем не менее сам Александр, хотя его идеи изрядно исказили, следовал букве Священного союза, порой даже в ущерб российским интересам. Например, он отказался поддержать восстание в дружественной русским Греции, потому что оно произошло против законной власти.

Но в то же время известно, что первым служебным заданием Александра Сергеевича Пушкина, когда он был чиновником для особых поручений при Министерстве иностранных дел, была доставка секретных писем в Кишинев генералу Ивану Инзову. В этих письмах были инструкции о взаимодействии с греческими активистами революционного движения, которые в то время концентрировались в Кишиневе. Причем первым президентом независимой Греции стал бывший министр иностранных дел России граф Каподистрия. Поэтому говорить однозначно о том, что Россия не поддержала греческое восстание, не приходится. Россия вела сложную дипломатическую игру, ей было не с руки признавать Грецию в одиночку. Но в дальнейшем Россия, как и другие государства Европы вместе с Великобританией, признала независимость Греции. А графу Каподистрия не так давно в Санкт-Петербурге был установлен памятник в честь его службы России и Греции.

«Я покидаю дело Греции, потому что усмотрел в войне греков революционный признак времени. Что бы ни делали для того, чтобы стеснить Священный союз в его деятельности и заподозрить его цели, я от него не отступлюсь. У каждого есть право на самозащиту, и это право должны иметь также и монархи против тайных обществ. Я должен защищать религию, мораль и справедливость».

(Александр I – французскому уполномоченному по поводу греческого восстания на Венском конгрессе)

В этой цитате Александра вообще заключено очень многое. Для него Священный союз, родившийся на обломках наполеоновской империи, нес в Европу, во-первых, восстановление монархий, но главное – это пресечение в зародыше всего, что могло бы перерасти в революцию. А за Россией в европейской свободной прессе намертво закрепилось прозвище «жандарма Европы».

С другой стороны, не стоит преувеличивать полицейско-политические действия России той эпохи. Если посмотреть общий перечень так называемых буржуазных революций, то Россия в какой-либо степени участвовала в подавлении только двух из них – в Польше и в Венгрии. В подавлении демократических революций во Франции, Бельгии, Нидерландах, Испании, Греции и других странах Россия никакого участия не принимала. Зато первое предательство Европы по отношению к России было совершено в 1854 году, когда в защиту режима Османской империи были посланы союзные корабли Великобритании, Франции и Сардинского королевства.

Наиболее парадоксальной является венгерская революция 1848 года. По просьбе австрийского императорского двора Россия помогала ее подавить – ввела в Венгрию ограниченный контингент войск. Причем этот ограниченный контингент в отличие от австрийских войск не запятнал себя репрессиями. Было заключено перемирие, и после этого появилась двуединая австро-венгерская монархия на очень льготных для венгров условиях. И до сих пор Венгрия тепло вспоминает о тех годах, когда ее территория была чуть ли не на 70 % больше, чем сейчас, в рамках весьма толерантной Австро-Венгерской империи.

Во время подавления этой революции произошла очень некрасивая история – уже был заключен мир, уже повстанцы сдались и русские офицеры праздновали это с венгерскими офицерами, сдавшимися в плен. И вдруг пришло распоряжение царя Николая передать этих пленных офицеров австрийцам. Их, разумеется, передали, и часть из них австрийцы повесили. В знак протеста целая группа русских офицеров подала в отставку и уехала в Америку. И затем успешно составляла костяк офицерского корпуса у Авраама Линкольна во время Гражданской войны в США.

Федор Иванович Тютчев в 1848 году очень четко сформулировал расстановку сил в Европе в своей статье «Россия и революция», реагируя на волну революций и революционного движения в Европе, в первую очередь в Германии: «Уже давно в Европе существует только две действительные силы – революция и Россия. Эти две силы сегодня стоят друг против друга, а завтра, быть может, схватятся между собой. Жизнь одной означает смерть другой».

Пусть Россия активно и не вмешивалась во все революции, которые происходили, но позицию свою высказывала совершенно определенно, выступая категорически против демократических и национально-освободительных движений в Европе. Но при этом Россия же стала единственной континентальной державой, поддержавшей в Гражданской войне в Америке Линкольна. А конституция Польши, дарованная ей императором, была одной из самых прогрессивных в Европе.

Революционные демократические движения в Европе рассматривали Священный союз как злейшего врага. Но крушение Священного союза привело не ко всеобщей демократии, а к установлению режима Второй империи во Франции и к жестокой имперской политике Великобритании.

В истории нет однозначных оценок. Если бы сохранялся режим Наполеона, неизвестно, произошла бы или нет революция 30-х годов в той же Бельгии с установлением независимости и созданием бельгийской династии. И неизвестно, не будь восстановлены все европейские монархии, произошли бы тогда вообще многие революции или все-таки нет.

Заграничные походы русской армии 1813–1814 годов сейчас, как говорилось выше, плохо изучены, а широкой публике и вовсе почти неизвестны. Но в XX веке уже Советская армия совершила нечто похожее – прошлась маршем по Европе, освобождая страны от куда более жестокого захватчика, чем Наполеон. И точно так же, после соглашений в Ялте стала «жандармом Европы», не менее ненавидимым освобожденными странами, чем когда-то царская Россия.

Согласны ли вы с мнением, что страны Восточной Европы отвернулись от России и предали ее, несмотря на то, что мы освободили их от фашизма?

• Да – 48 %

• Нет – 27 %

• Затрудняюсь ответить – 25 %

«Для них новые туманные перспективы, о которых говорят США и страны Западной Европы, важнее свободы и памяти».

«Да, это предательство».

«Не надо впутывать в этот вопрос освобождение от фашизма».

«Мы их освободили от фашизма, но насадили социализм. Мы заставили жить эти страны по нашим законам, причем совсем не лучшим».

«Не совсем отвернулись и не все».

«Советский социализм немногим человечнее немецкого фашизма».

(По результатам опроса 1800 экономически активных граждан России старше восемнадцати лет на портале «SuperJob»)

Какие чувства испытываете вы после того, как страны Восточной Европы отвернулись от РФ, несмотря на то, что мы их освободили от нацизма?

• Сожаление – 31 %

• Негодование – 22 %

• Это нормально – 15 %

• Пусть им будет хуже – 20 %

«Необходимо помнить совместное прошлое. Видимо, они не совсем осознали ту помощь, которую им оказала наша страна. Печально».

«Это идиотизм. Это в высшей степени неправильно и кощунственно».

«От нацизма освободили, но навязали свой режим, совершенно адекватно они себя теперь ведут».

(По результатам опроса 1800 экономически активных граждан России старше восемнадцати лет на портале «SuperJob»)

Какие чувства испытываете вы после того, как страны Восточной Европы отвернулись от России, несмотря на то, что мы их освободили от нацизма?

• Сожаление – 28 %

• Негодование – 6 %

• Это нормально – 55 %

(По результатам голосования на сайте радиостанции «Эхо Москвы»)

Фактически, если проводить параллели с современностью, Венский конгресс был действительно чем-то вроде Ялтинской конференции Большой Тройки главных лидеров антигитлеровской коалиции. Ялтой можно назвать в какой-то степени и Эрфурт, и даже Тильзит – то есть те встречи лидеров великих держав, на которых происходил раздел мира.

В 2008 году Джордж Буш-младший в Бухаресте, еще когда был президентом, сказал европейцам, что больше никаких Мюнхенов и Ялт не будет, поскольку прошло время деления мира на сферы интересов.

Но все историки и политики прекрасно знают – без системы мировой политики существовать нельзя. И первые системы общеевропейские или общемировые относятся именно к началу XIX века, к наполеоновской эпохе. И ялтинская система до сих пор не прекратила свое существование просто по одной причине – никто не придумал ей замену. Тегеран, Ялта, Потсдам, Сан-Франциско – все это входит в единый процесс, то есть ялтинская система, и ее главная организация – ООН – создавалась в течение многих лет. В наши дни эта система серьезно подорвана, и одним из результатов этого явились первые послевоенные бомбардировки в Европе (бомбардировки НАТО в Югославии), и конфликт с Грузией. Но никакой альтернативы пока не видно. Возможно, со временем решение вызреет. Священный союз просуществовал меньше сорока лет, а ялтинской системе уже больше полувека. Но она будет заменена, опять же, очередным разделом мира по типу того, что было после Венского конгресса или Ялтинских переговоров. Потому что за много столетий Европа так и не придумала ничего иного, кроме как баланс сил и раздел континента на зоны интересов[6]6
  В главе использована беседа на радио «Эхо Москвы» с Владимиром Чуровым – главой Центральной избирательной комиссии РФ. А также материалы, подготовленные политическим обозревателем РИА «Новости» Петром Романовым.


[Закрыть].

Россия – Украина: друзья на века?

8 января (по новому стилю – 18 января) 1654 года в городе Переяславле собрание представителей украинского народа во главе с Богданом Хмельницким приняло решение о присоединении Малороссии к России. В истории это собрание и получило название Переяславская рада.

Как вы считаете, возможна ли новая Переяславская рада?

• Не знаю, что это такое – 31 %

• Затрудняюсь ответить – 30 %

• Невозможна – 27 %

• Возможна – 12 %

(По результатам опроса 1800 экономически активных граждан России старше восемнадцати лет на портале «SuperJob»)

Украинские земли в первой половине XVII века входили в состав Польши, Венгрии, Османской империи и России, причем наибольшая часть Украины – от Карпат до Полтавы и от Чернигова до Каменец-Подольского – находилась под властью Польши.

Вооруженная борьба украинского народа против власти польской шляхты в 1648–1654 годах вылилась в широкую освободительную войну под руководством Богдана Хмельницкого. Сопротивление регулярной польской армии, измены Крымского ханства, ненадежность со стороны других союзников привели к предложению войти в состав Российского государства. На Переяславской раде состоялась присяга на верность государю Алексею Михайловичу.

Была ли Переяславская рада лишь попыткой утвердить украинский гетманат, или же добровольное вхождение Украины в состав России способствовало развитию обеих стран? Ведь это не просто давно прошедшее историческое событие – оно до сих пор влияет на двусторонние отношения между Россией и Украиной, на восприятие обеими странами друг друга и на взгляды людей в обеих странах.

«Ко мне это не имеет отношения».

«В первый раз слышу, что это?»

«Точных повторений в истории не бывает».

«Воссоединение будет вряд ли».

«Народ – за».

«В сегодняшней политике Украины все возможно».

(Из комментариев к опросу о возможности новой Переяславской рады на сайте «SuperJob»)

Со времен татаро-монгольского нашествия на Русь и примерно до тех пор, как Петр разбил шведов под Полтавой, в истории русско-украинских отношений существует некое белое пятно. То есть происходящие в эти столетия события хорошо знают все профессиональные историки, обязаны знать все студенты исторических факультетов, но народу эта история неизвестна, да и не нужна. Единственный, кто за эти века запомнился широким слоям населения, это Богдан Хмельницкий, который привел два славянских народа к объединению. Или, выражаясь языком советских энциклопедий, – воссоединил Украину и Россию.

Может, в этом и кроется причина того, что его на родине так часто вспоминают недобрым словом? Одно дело – воссоединение, другое – присоединение, пусть и добровольное, в этом понятии уже есть подтекст неравенства: кто-то старший, а кто-то младший брат. Да и слово «добровольность» как-то напрягает. Украинское «добровольное» вхождение в Россию – случай не единственный, было еще «добровольное» вхождение в Россию мордвы, башкир, калмыков, кабардинцев и так далее. И каждый раз, когда празднуют очередную дату присоединения, торжества сопровождаются отголосками сомнений и недовольства. И история всех «добровольных» вхождений, оказывается, была не такой гладкой, и тогдашнее начальство договаривалось между собой, не спросив толком народ, или, во всяком случае, не у всех спрашивало. К тому же, как правило, выяснялось, что у младшего брата к старшему накопилось немало претензий, от которых тот обычно отмахивался.

Вот и с Переяславской радой все точно так же, что и дает сегодня части украинских историков повод что только не говорить об этом событии. По мелочам придраться действительно есть к чему. А вот по большому счету – вряд ли. Хмельницкий, мудро просчитав расклад политических сил на тот момент, может, и без особой любви к «москалям», но сделал единственно правильный шаг – в борьбе против поляков нашел самого надежного и сильного для себя союзника – Москву. Позже он об этом шаге иногда крупно сожалел, а однажды даже кричал, что лучше служить басурманам, чем московскому царю. Но перед смертью произнес совсем другие слова: «Царского величества милости оборона нам памятны. И за то готовы мы голов своих не щадить».

Трудно притиралась к Украине и Россия, и у нее были свои счеты. Но теперь уже не столь важно, чего хотели когда-то московские государи и гетман Хмельницкий. Важно то, что за прошедшие потом века русский и украинский народы действительно сильно срослись между собой. И когда их потом снова разорвали на две части, оказалось, что для миллионов людей по обеим сторонам новой границы это невыносимо больно.

Считаете ли вы русских и украинцев одним народом?

• Да – 55 %

• Нет – 36 %

• Затрудняюсь ответить – 9 %

(По результатам опроса 1800 экономически активных граждан России старше восемнадцати лет на портале «SuperJob»)

В советское время, в 1954 году к 300-летию Переяславской рады вышла почтовая марка, на которой было написано «300 лет воссоединения Украины и России» – имелось в виду воссоединение древних русских земель еще с Киевской Руси. Второй термин, который бытует в литературе, – «присоединение», добровольное или не очень. И наконец, третий вариант – «объединение» двух равных братских православных народов.

С тех пор прошло много лет, а однозначного ответа на вопрос, какой термин правильнее, так и нет. В Советском Союзе из историко-патриотических соображений широким слоям населения никогда не преподавалась история славянских городов-государств после татаро-монгольского нашествия. И карты эти в свободном для народа доступе никогда не были. Хотя профессиональные историки историю этого периода, конечно, досконально знают. И особенность его в том, что принято считать как по Пушкину: «Россия заслонила собой Европу от татаро-монгол», а на европейских картах XIV века на месте Москвы значится государство под названием «Татария».

После 1240-х годов многие крупные русские города западнее и южнее монгольских захватов объединились в огромное основное государство славян, которое называлось по-разному: Государство русское, Княжество русское, Союз русских княжеств, Государство литовское, и входило туда все от Бреста до Смоленска и от Киева до Витебска и Полоцка – и все это были русские княжества. Это большое государство или объединение государств, которое существовало начиная с середины XIII века, было двурелигиозным – как римско-католическое, так и византийско-православное. А на северо-востоке от него находились маленькие русские княжества Московское, Тверское и Великая Новгородская республика, которая на приглашенных князей смотрела с презрением, потому что Новгородская республика площадью была больше всей Скандинавии, а по богатству намного богаче Скандинавии того времени.

В 1596 году была подписана Люблинская уния, после чего русские епископы пошли под юридическое право, под юрисдикцию Ватикана, сохранив за собой права обряда, языка и назначения своих епископов. Они хотели как лучше, чтобы славянские народы одной крови, одного корня, родственных языков, но двух разных христианских конфессий, были бы равноправны. Но, конечно же, началась грызня, лучше не стало, и чем дальше, тем больше от этой унии было проблем.

Но тем не менее люди, которые жили там в те далекие времена, свое государство рассматривали именно как Русь – это были исконно русские города – Киев, Чернигов, и так далее. А в Москве князья жили под татарской рукой, а ярлык на княжение получали от хана, причем ярлык Великого князя не Московского, а Владимирского. Потому что тот, кто получал Владимирский ярлык, получал право на сбор дани по этим русским княжествам и отвоза собранной дани в Орду. И хан именовался «царем», то есть «Цезарем».

А Союз русских княжеств был независимым, хотя ряд княжеств, входивших в это русское государство, также платили татарам дань. Но это был просто денежный откуп без баскаков и ярлыков.

На Украине в качестве единственно верной пропагандируется именно эта точка зрения, которая в России почти неизвестна. Таким образом, Украина заявляет, что они и есть настоящие наследники Древней Руси, а «москали» – это варвары.

Однако в семнадцатом веке ситуация была уже вовсе не та, что в четырнадцатом – за тридцать лет до Переяславской рады запорожцы гетмана Сагайдачного разорили и вырезали под корень ряд городов русских в московском походе, а потом тот же Сагайдачный говорил, что он тоже был бы не прочь встать под руку русского царя, чтобы совместно воевать против турок. Казаки и до Хмельницкого неоднократно обращались в Москву за помощью. Но Москва осторожничала, потому что это означало войну с Польшей, а в России к этому не были готовы. Тем более что Речь Посполитая была намного богаче, сильнее и культурнее. Там в XV веке уже работал Николай Коперник, тогда как в Россию современную науку ввезли при Петре Первом из Германии.

Таким образом, Переяславская уния означала перемену в равновесии сил, начало русско-польских войн – уже при Алексее Михайловиче была отвоевана Смоленщина; и сдвигание в течение многих десятилетий, вплоть до раздела Польши в конце XVIII века, границы Московского государства на запад. Начался быстрый подъем Москвы и упадок Польши.

Что же касается территории, которая по Переяславской унии присоединилась к России, то это была часть Польши, в основном населенная казаками – конечно же, не реестровыми, а говоря современным языком – «сепаратистами и мятежниками».

Тем не менее у Богдана Хмельницкого и казаков был выбор, у них не было однозначного решения идти под руку Москвы. Они четырех царей обсуждали – польского короля, крымского хана, турецкого султана и московского царя. Не надо думать, что казачьи политики того времени были хоть сколько-то глупее нынешних – ни в коем случае. Напротив – они были образованные, умные, терпеливые, хитрые и коварные люди. И они прекрасно понимали, что под поляками они всегда будут в приниженном положении. А московский государь на тот момент им давал больше вольностей, больше независимости, больше свободы маневра. Кроме того, они знали, что если станет хуже, то можно будет попроситься обратно.

По состоянию на 1654 год власть московского царя была не так уж и сильна, и на него можно было давить, лоббируя свои решения с большей силой, нежели на польского короля. То есть в составе Российского государства казаки больше весили, больше значили и больше могли. С ними больше считались, ими больше дорожили – это имело огромное значение при выборе решения.

Все решения Переяславской рады потом были оформлены в договоренности – «Мартовские листы», когда в марте 1654 года посольство казаков приехало в Москву, причем они привезли одиннадцать пунктов, а в итоге в договоре оказалось двадцать три пункта. Алексей Михайлович был человеком тихим, трусоватым, но в то же время коварным, жестоким, умным и жадным. В конечном итоге он Хмельницкого переиграл, отчего Хмельницкий под конец жизни не только восхвалял свое решение, но и, бывало, плакал от него. Михаил Геллер писал, что были моменты, когда он впадал в отчаяние и утверждал, что не того они хотели и не на то рассчитывали, когда шли под руку московского царя.

«Это исторически, территориально и культурно сложившийся один народ».

«Нельзя поделить неделимое».

«Мы все славяне».

«Народ – он всегда один: будь то русские, украинцы, узбеки, белорусы. Кто жил в СССР, тот знает».

«Не один, но родственный, славянской группы, да, но народы разные».

«Сейчас – нет, менталитет разный. Вот во времена Киевской Руси я бы ответила „да“».

(Из комментариев к опросу о единстве русского и украинского народов на сайте «SuperJob»)

На 1200 год нынешние русские и украинцы, конечно, были одним народом. Да, Русь была раздроблена, поделена на разные города, на манер греческих полисов. Однако народ был один. Но потом проходит пятьсот, шестьсот, восемьсот лет – за это время может сформироваться новый народ. И получается, что в результате исторических процессов получился не совсем один народ. Тем более что и Украина не совсем едина – она долгое время была поделена между разными странами, часть ее принадлежала Польше, часть Австро-Венгрии. Хотя, скорее всего, люди, живущие там, где была Новороссия, то есть в левобережье Днепра – в районе Харькова, к примеру, – чувствуют себя, бесспорно, единым народом с русскими и таковым народом фактически и являются.