Текст книги "Я ─ осёл, на котором Господин мой въехал в Иерусалим"
Автор книги: Владимир Шеменев
Жанр: Историческая литература, Современная проза
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 9 (всего у книги 27 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
И сел Иисус против сокровищницы, и смотрел, как народ кладет деньги в сокровищницу. Многие богатые клали много. Придя же, одна бедная вдова положила две лепты, что составляет кодрант. Подозвав учеников Своих, Иисус сказал им: истинно говорю вам, что эта бедная вдова положила больше всех, клавших в сокровищницу, ибо все клали от избытка своего, а она от скудости своей положила всё, что имела, всё пропитание свое.
Евангелие от Марка, 12:41–44
Мы были у входа в Храм, когда я увидел её…
То, что она армэла285285
Армэла (арам.) – вдова.
[Закрыть], я сразу понял, но дело не в этом … За эти три дня я успел повидать много вдов. Сначала они, словно пчелы, слетающиеся на благоухающий клевер, собрались вокруг моего Господина, но, узнав, что он раздает не золото и серебро, а только надежду… расползлись, словно шипящие змеи. Потом я встречал их в Храме, в городе и на рынке: они побирались, протягивая иссохшие руки; цеплялись за подолы хитонов костлявыми пальцами; падали на колени, заглядывая в глаза. Они кричали, плакали и проклинали до седьмого колена тех, кто не подавал им, проходя мимо. В них жила злость. Она кипела, выплескиваясь через рот разгорячённой хулой и сквернословиями.
Эта женщина была другой.
Что-то в ней было такое, что выделяло её среди прочих евреев, спешащих до полуденного трубления войти в Храм. А что – я не мог понять.
Пока думал, люди оттеснили меня от моего Господина, и я потерял Его из виду. Только спины апостолов еще какое-то время мелькали в толпе, но и они скоро растворились в массе, которая сплошной рекой втекала в Овечьи ворота. Приближалась Пасха, и народ прибывал и прибывал со всей Иудеи, спеша принести жертву до наступления праздника286286
Праздники Песах (Пасха), Суккот (Кущей) и Шавуот (Пятидесятница) – три «праздника паломничества», когда каждый еврей обязан был посетить Иерусалимский храм.
[Закрыть].
Чем-то благочестивая женщина привлекла моё внимание…
Возможно, своей покорностью и ещё неведомыми для иудеев просьбами простить её. Её толкали – она просила прощения; наступали на край подола – просила прощения; оскорбляли – просила прощения; били – просила прощения.
От жалости слезы непроизвольно накатились на глаза. Чем она ближе подходила, тем сильнее стучало моё сердце, словно это была моя любимая Атнат.
И тут я понял, чем она отличалась от всех остальных – смирением. Величайшей покорностью судьбе, которую она приняла на свои плечи и понесла с того дня, как стала вдовой. У мужа, скорее всего, не было братьев, и после его смерти никто не взял её второй раз замуж287287
Согласно левирату – брачному обычаю, существовавшему в Иудее, – вдова была обязана или имела право вторично вступать в брак только с ближайшими родственниками своего умершего мужа, в первую очередь – с его братьями.
[Закрыть]. Скромная, тихая, не ропщущая на судьбу. Кротко несущая свою ношу. Я не знал, о чем она думала, но все её поведение, все манеры выражали полное безразличие к тому, что будет завтра. Всё худшее было позади: муж умер, у детей свои семьи, к нищете она привыкла, а смерть её не страшила.
Она была похожа на тех, кто ходил с Господином моим и был верен Ему во всём. Эта женщина напомнила мне трудолюбивую Марфу с белизной в волосах и обветренным лицом; добродушную, немного полноватую Иоанну, жену Хузы, домоправителя Ирода, – ту самую, что, вытащив голову Крестителя из отхожего места, куда её сбросила Иродиада, обмыла и, прикрыв своим подолом, вынесла из дворца; внимательную, отрешенную от мира Марию, сестру Лазаря; верную Марию из Магдалы, говорящую всем: «Это мой Господь», – и еще множество жен, вдов и сирот, что навсегда прилепились к моему Господину. И, конечно же, она была похожа на Марию – Мать матерей, как я называл маму моего Господина.
Женщина остановилась возле ворот, ведущих в Храм, подняла с земли метелку – одну из тех, что сотнями валялись вдоль стены. Пучки душистой руты288288
Рута душистая, или пахучая – ядовитое полукустарниковое растение.
[Закрыть] уже завяли на жаре и вместе с пылью, сбитой с ног, обильно усыпали землю осыпавшимися мелкими желтыми цветками. Вдова подтянула длинный, выцветший на солнце мафорий и отряхнула ноги.
Всё правильно она сделала.
Нельзя входить в пределы храмовой горы с деньгами, завязанными в плащ, с пылью на ногах или с поясом, надетым снаружи289289
М. Т. Бер. IX:7.19.
[Закрыть]. За этим следили левиты, поставленные у ворот, и этого требовали священники, говоря: «Наблюдай за ногою твоею, когда идешь в дом Божий290290
Еккл. 4:17.
[Закрыть]». Что подразумевал мудрый Соломон, сказавший эту фразу, они не знали, но твердо требовали исполнения сказанного.
Меня привлекли её руки: темные, покрытые сеткой морщин. И точно такие же ноги: обожженные зноем, давно позабывшие, что такое обувь. Женщина осторожно положила метелку на землю и, не поднимая головы, вошла в ворота Храма.
Машинально я пошел рядом, стараясь как можно ближе держаться к ней. Пусть думают, что мы вместе. То, что хамор был один, иудеев не удивляло. Может, он потерялся, рассуждали они, а может, владелец где-то рядом. А то, что животина без веревки – так это только во славу хозяина, хорошо выдрессировавшего своего осла. Никто не обращал на меня внимания. Каждый входящий в Храм тащил за собой четвероногую тварь: мычащую, блеющую или ревущую. Мало ли кто и какую скотину привел для всесожжения291291
Жертва, приносимая во всесожжение, сжигалась полностью, знаменуя тем самым всецелое предание себя жертвователем на волю Божию, в то время как из других жертв сжигалась лишь одна часть, а другая поступала в пользу священнослужителей или жертвователей.
[Закрыть]. И хотя ослов не приносили в жертву, обряд обмена осла на овцу требовал непосредственного присутствия обоих представителей нашего скотского рода. Священник, стоящий во внутреннем дворе, обязан был проверить приводимых скотов на наличие изъянов и решить: достойный обмен или кто-то опять хочет обмануть Господа.
Из-за нерасторопности левитов, охраняющих вход, два створа внешних ворот были открыты нараспашку, а внутренних оказались закрыты. Распахнутой оставалась только калитка. Людской поток, натыкаясь на неожиданную преграду, тут же превращался в тонкий, цедящийся ручеек, медленно втекающий во «двор язычников».
Под сводами башни было душно. Каждый хотел пройти первым, не обращая внимания на стоящих рядом. От этого возникла невероятная толчея, грозящая превратиться в грандиозную давку. Все норовили пролезть вперед, протащить с собой своих родственников, да еще и козу в придачу.
Томясь от ожидания, я поднял голову, разглядывая обшитые железом зубья деревянной решетки, притянутой канатами к стропилам. Под ними мы и застряли, сжатые со всех сторон. Ребра не хрустели, но было больно. Через какое-то время кончился воздух: я вдруг заметил, как люди стали глубоко вдыхать и обмахивать себя одеждами. Пот ручьями тек по их щекам, смачивая пунцовые лица. Мне было проще: не опускаясь на землю, я сунул голову между ног и вдохнул полной грудью. Здесь чувствовалось легкое дуновение ветерка: от калитки к распахнутым воротам тянуло сквозняком.
То, что мог сделать осёл, не способна была овца – шея коротка. Не успел я об этом подумать, как в толпе жалобно заблеял ягненок. «Сейчас начнется», – я опустил уши, чтобы не слышать какофонии, которая не заставила себя ждать: заревело, замычало и заблеяло всё, что имело четыре ноги, а всё, что было на двух – заорало, закричало и завопило, требуя, чтобы левиты распахнули ворота.
«Ворота откройте!» – пронеслось над толпой понеслось: «Ворота, воротааа…» Левиты из числа храмовой стражи засуетились, стали толкать людей в грудь, заставляя их податься назад, чтобы можно было развести створки, открывающиеся внутрь башни.
И тут случилось то, чего я больше всего боялся. Увидев щель, а в неё клочок голубого неба, стоящие в первых рядах иудеи, не дожидаясь, когда полностью разойдутся ворота, сорвались и побежали туда, где был воздух, солнце и не было тесноты. Поддаваясь инстинкту, толпа дрогнула и надавила так, что многие, не устояв на ногах, посыпались на землю, словно горох. Раздался хруст костей – и крик боли взметнулся под сводами башни, ударился в перекрытия и тяжелым эхом потек по храмовой горе.
Упала и она… со словами: «Прими, Господи!».
Не знаю, услышал ли её Господь, но я опередил Его. С криком «Иа!» я прыгнул через вдову – и замер, расставив ноги и пригнув шею, чтобы не сломали. Больше всего я опасался, что какой-нибудь вол проткнет меня рогами. Людей я не боялся: что может сделать «полудохлик» с «богатырем»? Да ничего: ни сдвинуть, ни повернуть. В свои годы я весил почти шесть талантов292292
Талант – мера веса; еврейский талант равнялся 34,2 кг.
[Закрыть] – в полтора раза больше самого толстого иудея. А хвост, чтобы не дергали за него, я поджал.
Сталкиваясь со мной, люди спотыкались, переворачивались, кувыркались, падали, вставали, пинали меня, били по спине, по голове – а я невозмутимо стоял, исполняя свой долг. Я был похож на волнолом, рассекающий бушующий поток. Не знаю, сколько это продолжалось, но в руках у людей вдруг появились палки и удары стали более чувствительными. Я приоткрыл веки и понял, что ко мне пробрались стражники и со всей дури лупцуют дубинками, стараясь сдвинуть с места упрямую скотину. Они не замечали женщины, лежащей между моих ног, не вытаскивали её, не помогали ей встать, а с нескрываемой злобой продолжали колотили меня по ребрам, будто я был виновником всего этого бардака.
– Прочь, храмовники, это мой осёл! – кто-то растолкал стражников, схватил меня за уши и попытался оттащить в сторону, продолжая кричать: – Скорей на площадь, а то из праведников превратитесь в грешников! Спешите, час «Минхи» настал! – и, словно в подтверждение его слов, пронзительно завыли шофары. Левиты закричали, что они прокляты, и убежали, а я и не подумал сдвинуться с места.
– Хамарин, это я, – человек хлопнул меня по щеке. – Очнись! Хаву ли ана двару итэта293293
«Хаву ли ана двару итэта» (арам.) – дай мне, я возьму (подниму) эту женщину.
[Закрыть].
Последняя фраза была сказана по-арамейски. Это вселило надежду, что рядом со мной не еврей. Подняв отяжелевшую, изрядно побитую голову, я увидел Иова – и улыбка тут же расползлась по моей морде. Я сказал: «Иааа!» – что должно было означать: «Привет, Иов, я рад тебя видеть: ты, как всегда, вовремя». Затем посмотрел по сторонам: мимо бежали люди, спеша войти в Храм, но всё было чинно и спокойно, два рукава обтекали нас с двух сторон, направляясь к широко распахнутым воротам, возле которых лежали задавленные иудеи.
Я тяжело вдохнул, как бы говоря: «Ну и денек выдался». Переступил через вдову и отошел в сторону, чувствуя, как болят бока. Дождался, когда Иов взвалит её на плечо, и побрел рядом, радуясь, что Господь послал нам помощь в лице никогда не унывающего гадоля.
***
Иов отнес женщину к колоннаде. Усадил на землю – так, что спиной она касалась цоколя, а ноги лежали на мозаичных плитах, которыми был вымощен «двор язычников». На вид ей было лет шестьдесят. Невысокого роста, с иссушенным зноем и невзгодами лицом… Из-под платка вывалилась прядь темных волос, обильно приправленная серебристыми нитями.
Юноша снял с пояса бурдюк с водой и, плеснув на свои ладони, стал растирать ей лицо. Женщина дернулась, стараясь завалиться вперед, но тут же отклонилась назад и открыла глаза.
– Я что – уже в шеоле294294
Шеол (иврит) – до пришествия Христа, открывшего врата рая, обитель мертвых независимо от их образа жизни на земле. В шеол попадали не только грешники, но и праведники, этакое место ожидания Божьего Суда.
[Закрыть]? – спросила она гадоля и подозрительно покосилась на меня, соображая, что может делать осёл в обители мертвых, и кто его сюда пустил.
– Еще нет, но если бы не он, – юноша ткнул в меня пальцем, – вашим авелам295295
Авел – оплакивающий покойника. Авелами назывались родственники умершего в первую неделю после похорон.
[Закрыть] пришлось бы долбить нишу в погребальной пещере, а на следующий год заказывать сундук из иерусалимского известняка, чтобы сложить туда кости от истлевшего тела.
– У меня уже есть такой… Так что никто бы не перетрудился, умри я сегодня.
Я знал про сундуки с костями, евреи называют их оссуариями296296
Оссуарий (лат.) – ящик, урна, колодец; место или здание для хранения скелетированных останков.
[Закрыть]. В прошлом году Сара хоронила отца, вот тогда-то я и наслушался загробных терминов. Как правило, хранилище для костей представляло собой ящик прямоугольной формы: по длине он равнялся бедренной кости, по ширине – человеческому тазу, по высоте – общему объёму костей, включая череп покойного. Я передернулся, представив, что где-то в семейном склепе стоит выдолбленный из цельного камня ларец, полный костей мужа, этой добропорядочной иудейки, и, шевеля крышкой, бормочет: «Ну когда же ты наконец придешь, жена?..». Бррр! Я замотал головой, отгоняя жутковатые мысли.
– Спасибо тебе, бар-наш297297
Бар-наш, инаш (арам.) – сын, человек.
[Закрыть], – вдова посмотрела на гадоля и перевела взгляд на меня. – Спасибо и тебе, хамор, – она улыбнулась. – Хоть ты скотина и неразумная и ничего не понимаешь, но я скажу: это Господь послал тебя. Наверное, еще не пришел мой час, но когда придет и я увижу Господа, я обязательно попрошу Его, чтобы Он забрал тебя к себе.
Мы переглянулись с Иовом, и я отрицательно помотал головой.
– Он не хочет умирать молодым, – сказал за меня Иов.
– Оба вы неразумные! Я не это имела виду, – вдова посмотрела в сторону Храма, откуда стали доноситься предсмертные крики приведенных на заклание жертв. Воздух наполнился запахом паленых шкур, жженых перьев и горелого мяса…
Час всесожжения настал.
Женщина протянула руку, и Иов помог ей подняться.
– Я пропустила утреннею «Тамиду298298
Тамид – храмовая жертва всесожжения, приносимая два раза в день: один раз утром и один раз во второй половине дня. Церемония всесожжения завершалась возлиянием вина под пение левитов.
[Закрыть]» и церемония уже завершилась, но никто не сможет запретить мне поблагодарить Господа, отдав ему все свои сокровища.
– И много их у тебя? – Иов с недоверием осмотрел женщину, надеясь разглядеть под одеждами увесистый пояс, набитый золотыми динариями.
– Две лепты, – вдова повернула лицо на восток и произнесла: – Отпрыску Давида, раба Твоего, дай скоро возрасти, и рог его да возвысится помощью Твоею. Ибо на Твою помощь мы уповаем всякий день. Благословен Ты, Господи, воздвигающий рог спасения299299
Текст молитвы из «Амиды» – четырнадцатое благословение: «Мессия сын Давида».
[Закрыть].
Не знаю, слышала ли она про моего Господина, видела ли Его, общалась ли с Ним – скорее всего, нет. Но то, что она ждала Мессию в те дни, когда многие совратились, отвечая: «И завтра не ждём», говорило о том, что семя её веры упало на благодатную почву. Ей точно надо познакомиться с моим Господином. Пока я высматривал Его, вдова попрощалась с Иовом, подобрала подол и, шаркая босыми ногами по разогретым на солнце плитам, пошла к витиеватой ограде, отделяющей «двор язычников» от храма, распевая вполголоса: «Исследуйте себя внимательно, исследуйте, народ необузданный, доколе не пришло определение – день пролетит как мякина – доколе не пришел на вас пламенный гнев Господень, доколе не наступил для вас день ярости Господней. Взыщите Господа, все смиренные земли, исполняющие законы Его; взыщите правду, взыщите смиренномудрие; может быть, вы укроетесь в день гнева Господня300300
Соф. 2:1–3.
[Закрыть]».
Я проследил за ней – и обомлел.
Возле ворот, ведущих во внутренний двор, сидел со своими учениками мой Господин и смотрел, как народ кладет деньги в кружку для малого корбана. Туда вдова и шла, чтобы положить две лепты – все сокровища, которые у нее были.
Глава 13. Не имеющие удела
…истинно говорю вам: отраднее будет земле Содомской и Гоморрской в день суда, нежели городу тому.
Евангелие от Матфея, 10:15
Думая обо всём, что произошло за последние два дня, Лонгин переступил через порог, заляпанный кровью, и вышел во двор претории, щурясь от яркого солнца. Горячий ветер обдал жаром лицо. Светило только что стронулось с небосвода, покинув точку зенита, и медленно поползло в сторону западных башен, продолжая заливать цитадель светом, от которого у сотника начало резать в глазах.
На улице было веселей, чем в подземных казематах, из которых никогда не выветривался запах зловоний. Шум и гам толпящихся легионеров, делающих ставки, чуть взбодрил Лонгина. Посмотрел на соревнующихся лучников и вспомнил, что должен еще написать рапорт обо всём, что произошло в пустыне. Идти в казарму не хотелось, но долг требовал…
– Тяни не тяни, а рапорт нужен, – сказал сотник сам себе и пошел вдоль северной стены. Мерцание в глазах заставило его прикрыть веки и зайти под своды галереи, где были устроены вечно пузырящиеся купальни, в которых с удовольствием плескались его люди, одновременно смывая с себя и грязь, и усталость. От терм тянуло тухлыми яйцами, но запах было намного приятней, чем тот, что стоял в подземельях претории.
– Центурион! Подойди.
Лонгину не надо было смотреть, кто кричал. Голос с характерным самнитским301301
Самниты – древний италийский народ, первоначально обитавший в горах Средней Италии к югу от Лацио, на границе с Кампанией и Апулией. По неподтвержденной версии, к самнитам принадлежал Понтий Пилат.
[Закрыть] выговором мог принадлежал только Петронию. Сотник вышел из тени душных галерей и пошел через двор к своему командиру, придерживая левой рукой стучащий по бедру меч. Петроний стоял возле фонтана, время от времени протягивая к нему руку. Набирал в ладонь воду и подносил ко рту, утоляя нестерпимую жажду в напрочь обезвоженном организме. Возлежания у Пилата не прошли даром. Тысяченачальник был виноват, что опоздал к завтраку, и пришлось нанесенную префекту обиду заглаживать бурным возлиянием и многочисленными хвалебными славословиями и здравицами в его честь.
Сотник обогнул двух солдат, поливающих из бочки раскаленные камни двора. Приказ сбить жар и хоть немного освежить воздух был разумным, но нецелесообразным в силу недостижимости результата: не успевала влага коснуться булыжников, как тут же высыхала, покрывая двор белой известковой пленкой. Лонгин подошел к командиру, стоявшему с закрытыми глазами, и, встав рядом, вскинув руку:
– Сотник приветствует хиларха302302
Хиларх (греч.) – тысяченачальник.
[Закрыть] Петрония! – субординация требовала первым проявить уважение к старшему по званию.
– Петроний приветствует центуриона Лонгина, – не открывая глаз, протянул руку к фонтану и, набрав полную пригоршню воды, с жадностью втянул влагу в себя. Пополоскал рот, удовлетворенно почмокал губами и только после этого открыл глаза. – Что это? – рука взметнулась вверх, и палец чуть было не ткнул сотника в распухшую переносицу.
Лонгин качнулся в сторону, спасая ушиб от болезненного тычка.
– Получил палкой во время стычки.
– Хорошо, что не мечом.
– Тогда бы я тут не стоял.
– Тогда бы и я тут не жарился, поджидая тебя, – Петроний, в отличие от сотника, одетого в панцирь и кольчугу, был в позолоченной тораксе303303
Торакс – бронзовая кираса. Офицерский торакс украшался позолоченными мифологическими существами.
[Закрыть] и чешуйчатой лорике304304
Лорика сквамата (lorica squameus) – чешуйчатые доспехи офицеров, использовавшиеся в Римской империи.
[Закрыть], которая абсолютно не пропускала воздух. – В этом городе есть только один римлянин, который знает всё про иудеев и их Закон, и этого римлянина я жду со вчерашнего дня. Скажи мне, Лонгин, что значит «не имеющий удела»?
– Друг мой Петроний, расскажи, где ты это слышал и как ты это слышал. Только тогда я смогу объяснить тебе, что это значит. Ибо только евреи говорят: «Глухой слышал, как немой рассказывал, что слепой видел, как хромой бежал».
Начальник претории помотал головой, пытаясь сообразить, что имел в виду сотник, но вчерашний день не прошел даром: голова была тяжелой, мучила жажда, и он без сожаления оставил попытки познать еврейскую мудрость.
– Вчера в храме один еврей назвал меня «не имеющим удела», – Петроний, поморщился, вспоминая носастого иудея.
– Лучше бы он умер…
– Не тяни… говори как есть, – Петроний понял, на что намекал Лонгин: оскорбление надо смывать кровью. Он еще раз набрал в ладонь воды и смочил лицо, мысленно решив, что убьет еврея, чем бы этот разговор ни закончился.
– Поколение потопа не имеет удела в будущем мире. Поколение столпотворения305305
Поколение строителей Вавилонской башни.
[Закрыть] не имеет удела в будущем мире. Жители Содома не имеют удела в будущем мире. Соглядатаи не имеют удела в будущем мире. Поколение пустыни не имеет удела в будущем мире. Общество Корея306306
Корей – двоюродный брат Моисея и Аарона, возглавивший восстание против них. Разверзшаяся земля поглотила всех людей Корея и всё их имущество.
[Закрыть] и десять колен, уведенных в плен ассирийский, не имеют удела в будущем мире. Сыны нечестивых евреев и язычников не имеют удела в будущем мире. Не имеющие удела да не встанут на Суд по воскресению мертвых307307
М. Т. Санh. X:3.
[Закрыть].
– Что за чушь! Потоп, Содом… Странные слова ты говоришь. Объясни!
– Потоп не про тебя, – Лонгин помассировал отекшие веки и, подняв голову, посмотрел на долговязого командира. – Скажи, Петроний, не от тебя ли каждое утро выходит молоденький барабанщик?
– От меня, а что?
– Лучше тебе не знать, что такое Содом и Гоморра308308
Содом и Гоморра – библейские города, которые были уничтожены Богом за грехи их жителей. Термин «содомия», «содомский грех» подразумевает половую связь между лицами одного пола (гомосексуализм), оральный и анальный секс между лицами как одного, так и разных полов, а также сексуальные контакты с животными (зоофилия).
[Закрыть] и чем они прогневали Бога Израиля.
– Говори! – голос был требовательным и злым. «Нет, я не убью его, – подумал Петроний про еврея, – я переломаю ему суставы и брошу в темницу на съедение червям».
– Ты точно хочешь это знать?
– Да! Клянусь Бахусом, который несправедлив сегодня ко мне.
– Тогда слушай… Скажу только, что Содом – это город, а Лот – праведник, живший там. «И пришли два Ангела в Содом вечером, когда Лот сидел у ворот Содома. Лот увидел, и встал, чтобы встретить их, и поклонился лицем до земли и сказал: государи мои! зайдите в дом раба вашего и ночуйте, и умойте ноги ваши, и встаньте поутру, и пойдете в путь свой. Но они сказали: нет, мы ночуем на улице. Он же сильно упрашивал их; и они пошли к нему и пришли в дом его. Он сделал им угощение и испек пресные хлебы, и они ели. Еще не легли они спать, как городские жители, Содомляне, от молодого до старого, весь народ со всех концов города, окружили дом и вызвали Лота и говорили ему: где люди, пришедшие к тебе на ночь? выведи их к нам; мы познаем их. Лот вышел к ним ко входу, и запер за собою дверь, и сказал: братья мои, не делайте зла; вот у меня две дочери, которые не познали мужа; лучше я выведу их к вам, делайте с ними, что вам угодно, только людям сим не делайте ничего, так как они пришли под кров дома моего, – Лонгин тоже протянул ладонь к фонтану, набрал воды и смочив лицо продолжил, – Но они сказали: пойди сюда. И сказали: вот пришлец, и хочет судить? теперь мы хуже поступим с тобою, нежели с ними. И очень приступали к человеку сему, к Лоту, и подошли, чтобы выломать дверь. Тогда мужи те простерли руки свои и ввели Лота к себе в дом, и дверь заперли; а людей, бывших при входе в дом, поразили слепотою, от малого до большого, так что они измучились, искав входа. Сказали мужи те Лоту: кто у тебя есть еще здесь? зять ли, сыновья ли твои, дочери ли твои, и кто бы ни был у тебя в городе, всех выведи из сего места, ибо мы истребим сие место, потому что велик вопль на жителей его к Господу и Господь послал нас истребить его309309
Быт. 19:1–13.
[Закрыть]».
– Кажется, я понял тебя, – Петроний помолчал, подыскивая, чем бы ответить сотнику. Мыслей не было и он брякнул первое что пришло на ум. – Я пользовался правом на поцелуй и родственные ласки310310
Данное право упоминает Светоний Гай Транквилл в «Жизнь двенадцати цезарей» (т. 5:26).
[Закрыть].
– Он, что родня?
– Племянник.
Сотник хмыкнул, представляя себе, насколько низко пал Рим и какова будет за это расплата.
***
Свет, падающий через отверстие в потолке, освещал лишь край узкой каменной лестницы, по которой шли два человека. Внизу, под лестницей, был выложен бассейн для сбора дождевой воды.
Сотник в сопровождении своего ординарца поднялся на второй этаж офицерских казарм. Прошел вдоль анфилады дверей и остановился возле темной статуи Марса с чуть тлеющим светильником в правой руке; левая покоилась на щите, украшенном изображением быка и капитолийской волчицы с двумя младенцами311311
Бык и волчица – эмблема VI Железного легиона, расквартированного в Иерусалиме. Младенцы – Ромул и Рем, основатели Рима.
[Закрыть].
Лонгин размотал шнурок, накрученный на вбитый в косяк гвоздь, сломал печать и, толкнув скрипучую дверь, вошел в свою комнату. Через две узкие бойницы, прикрытые слюдяными пластинами, на пол падали два ровных желтых прямоугольниками. Бойницы выходили на внешнюю сторону крепости и в случае нападения служили для обороны: для этого надо было лишь разбить слюду.
В дальнем углу комнаты темным пятном вырисовывалась деревянная лестница, ведущая на верхний этаж: там находилась комната Альвы, не имеющая ничего, кроме грубо сколоченного стола, лавки, на которой лежал тростниковый матрас, и кувшина с питьевой водой. Из-за отсутствия бойниц, комната напоминала конуру.
У Лонгина было чуть веселей. Три стены покрытые фресками, с изображением конной охоты на львов, какого-то неизвестного сражения и обнаженных купальщиц, по замыслу художника должны были развевать тоску, вызванную вечно желтым светом и одиночеством. В стену между бойницами упирался полукруглый мраморный стол с витиеватыми ножками. На столе красовались фигурки почти всех богов, с которыми сотник имел дело и к которым он время от времени отсылал свои прошения. Между ними лежали выбеленные гашеной известью полоски кожи, стояла бронзовая чашка с охрой, лежала стопка восковых табличек, а в терракотовой312312
Терракота (итал.) – керамические неглазурованные изделия из цветной глины (досл. «обожженная земля»).
[Закрыть] шкатулке хранились отточенные деревянные палочки.
В центре комнаты раскорячилась громоздкая жаровня, рядом с которой лежал запас дров. Возле «купальщиц» располагалась кровать с бронзовыми орлами в изголовье. В отличие от ординарца, у Лонгина было два тростниковых матраса, покрывало и кожаная подушка, набитая гусиным пухом. У стены с «охотой», стояли три расписных сундука. В одном хранились всевозможные рукописи – на всех языках, на каких только говорили в Иудее; в другом – посуда, а в третьем – одежда.
Альва помог сотнику расстегнуть ремни и стащить панцирь, который тут же полетел на пол. Туда же была брошена лорика, поножи, шлем и все остальные причиндалы, включая оружие, которое сотник таскал с собой. Ординарец принес воды и разбавил засохшую охру, превратив её в густую золотистую массу.
– На сегодня всё! Понадобишься – позову, – взмах руки отправил Альву на верхний этаж.
Оставшись один, Лонгин подвинул к столу кресло и, сев в него, облокотился на столешницу, обхватив голову руками. Рапорт не лез в голову. Центурион никак не мог сосредоточиться, думая лишь о том, что прочно засело в голове и не хотело её покидать: Суд и Воскресение.
– Единственное, что я знаю, что я ничего не знаю, а всё, что я хочу, это узнать, —прошептал Лонгин и сжал голову, словно тисками, пытаясь найти ответ на мучившие его вопросы. Воскресение мертвых – какое оно будет? Когда? И будет ли вообще? Для кого будет? Кому простится грех, а кому умножится? Как восстанут мертвые, во что облекутся? Или так и пойдут рядами: калеки – хромая, слепые – шаря, обезображенные – пугая, блудницы – обнаженные, убийцы – окровавленные? Где ответ? Куда идти? У кого спросить? Кому верить, если фарисеи говорят, что будет воскресение только для праведников, а для грешников вечное заточение, а саддукеи твердят, что нет воскресения и не будет, ибо дух умирает с телом?
В своих богах он разочаровался и нередко ломал голову: в чем найти утешение? Но сегодняшний день оказался особенным: сначала этот блажной иудей со своими видениями, а потом еще Петроний…
Лонгин вспомнил слова, сказанные Рахом: «Найди в книге псалмов, что царь говорит про Сына Божьего». Сотник улыбнулся: он знал этот псалом наизусть. «“Я помазал Царя Моего над Сионом, святою горою Моею; возвещу определение: Господь сказал Мне: Ты Сын Мой; Я ныне родил Тебя; проси у Меня, и дам народы в наследие Тебе и пределы земли во владение Тебе; Ты поразишь их жезлом железным; сокрушишь их, как сосуд горшечника”. Итак, вразумитесь, цари; научитесь, судьи земли! Служите Господу со страхом и радуйтесь пред Ним с трепетом. Почтите Сына, чтобы Он не прогневался и чтобы вам не погибнуть в пути вашем, ибо гнев Его возгорится вскоре. Блаженны все, уповающие на Него313313
Пс. 2:6–12.
[Закрыть]», – дочитал и повеселел. На душе стало как-то необычно тепло: словно долгожданный мир пришел в истерзанную войной страну.
Решение было принято.
Он должен найти человека в белых одеждах. Лонгин знал, что только у него есть ответ на мучивший сотника вопрос.
Внимание! Это не конец книги.
Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента. Поддержите автора!Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?
