Текст книги "Афёра"

7

Зеленоватое сонное море – кто бы поверил, что это та самая суровая седая Балтика, – лениво замерло, подобно бескрайнему озеру, лишь у самого берега изображая лёгкое волнение. Жаркие, но не столь обжигающие и беспощадные, как на юге, лучи летнего солнца, недавно только взобравшегося в самый зенит, мягко обволакивали каждого из людей, заполнивших белый песчаный пляж от края заросшего лесом склона до берега моря, и отражались в каждой из песчинок, во множестве усыпавших берег, делая их обжигающе горячими.

Алексей Макаров только что вышел из воды, вдоволь наплававшись и нанырявшись в зеленоватой, прохладной в глубине воде, и обсыхал, подставляя солнцу бока и плечи. Уже через пять-шесть – не больше – минут он собирался забрать лежавшие здесь же, у самой воды, шорты и майку и, надев на ноги лёгкие пластиковые шлёпанцы, двинуться по пляжу вдоль берега.

Это было уже третье его купание за сегодняшний день, вернее, за те два часа, что он успел провести у моря. Макаров не любил загорать, валяясь на одном месте под горячими лучами солнца, и давно уже придумал способ, позволявший ему загореть и обсохнуть между купаниями в движении, даже если поблизости от него никто не играл в пляжный волейбол или футбол. В таком случае Алексей поступал именно так, как сегодня: свернув и зажав под мышкой свой нехитрый гардероб (а он никогда не брал с собой на пляж ничего, кроме шорт и майки), двигался не спеша вдоль кромки воды, разглядывая отдыхающих, резвящихся в воде людей и попутно выбирая удобное и красивое (обязательно красивое!) место для очередного заплыва. Макаров любил наблюдать за людьми, а тут всегда можно было увидеть много интересного; если они приезжали на пляж вместе с женой, она, зная его неусидчивый характер, не возражала против таких путешествий, особенно если при этом он ещё и забирал с собой детей.

Сегодня, если помнить о деле, приведшем Алексея к волнам Балтики, такая прогулка могла оказаться полезной вдвойне. Впрочем, почему могла? Она непременно должна была быть полезной, потому что в ходе её Макаров не только мог рассмотреть загорающих и купающихся людей, но и познакомиться с теми местами, где разворачивались интересовавшие его события. В предстоявших ему, вне всяких сомнений, разговорах могли попадаться разные мелкие детали, подробности, и ему нужно было буквально видеть обстановку, окружавшую погибшего Гостенина.

Так что Макаров бродил по пляжу не так уж и бесцельно. Кроме всего прочего, перед ним стояла и ещё одна, вполне определённая задача: Алексей высматривал на пляже… женщину. Да-да, он искал молодую женщину или девушку из местных, которая могла бы помочь ему быстрее освоиться в незнакомом месте и составила хотя бы на первое время компанию, что было немаловажно при его неофициальном статусе. Во-первых, здесь, как и на любом курорте, существовали места, где появляться в одиночку было просто не принято, во-вторых, появление мужчины в компании с девушкой в том же баре или кафе не обратит на него внимание ни администрации, ни посетителей; в-третьих, существуют люди, которые, по наблюдению Макарова, идут на контакт гораздо легче и бывают более откровенны, когда видят перед собой не только мужчину, но и женщину. Последнее особенно присуще слабому полу, особенно замужним женщинам, и здесь уже был конкретный прицел: у Алексея была уже запланирована встреча с серьёзной заботящейся о своей репутации дамой.

Итак, Макаров высматривал на пляже молодую женщину. Пока подходящего варианта не находилось, но в ближайшие полчаса план должен был непременно осуществиться, поскольку через сорок минут, ровно в три, Алексею предстояло угощать мороженым в баре «Голубая раковина» заведующую приёмным отделением пансионата «Янтарный залив». И Макаров хотел отправиться на встречу с уважаемой женщиной-начальником не один, а с дамой. Конечно, шоколадный набор и масса комплиментов, с помощью которых он покорил сегодня утром сердце уставшей от постоянного наплыва отдыхающих тридцатилетней медноволосой заведующей, безусловно, способствовали тому, что она согласилась встретиться с ним тет-а-тет и побеседовать там, где её не будут постоянно отвлекать. Времени для беседы было немного: всего получасовой обеденный перерыв, и Алексей опасался, что не сможет найти нужный тон и разговорить женщину – возможно, из-за плохого знания им местных условностей и всяких тонкостей. Поэтому-то, чтобы как-то расположить женщину к разговору и получить себе подмогу, Алексей принял решение пригласить на встречу местную жительницу. А где же было искать подходящую кандидатуру, как не на пляже, где в жаркий летний полдень собирается большинство обитателей курортного городка?

В том, что отличить местную женщину от приезжей он сумеет, Алексей не сомневался: его должна была выручить интуиция и кое-какие известные ему признаки. Но оказалось, что осуществить задуманное не так уж и легко; и в том, что подходящая для намеченной встречи девушка все же отыскалась, содержался немалый элемент случайности. Отойдя от места, где во второй раз купался, метров пятьдесят, Макаров поднялся на пирс. Глядя на лениво плескавшуюся возле каменных глыб у его основания воду, он заметил двух девушек в открытых пёстрых сарафанах, весело болтающих ногами в воде и оживлённо что-то обсуждающих. «Пусть будут две! – решил наконец Алексей. – Вдвоём и пойти согласятся легче, и тем для разговора, возможно, найдётся больше». Вдруг кто-то за его спиной вежливо сказал: «Разрешите!», и, едва он отступил в сторону, загорелая молодая женщина в ярко-красном купальнике, разбежавшись, сильно толкнулась и совсем по-мужски нырнула с шершавого каменного выступа, пролетев метра два-три над водой.

Алексея всегда вдохновляла подобная женская доблесть. Уже через секунду или две, как только незнакомка сумела вынырнуть, демонстрируя русалочьи, водопадом разлившиеся по плечам мокрые волосы, он повторил её прыжок, взлетев, впрочем, после мощного толчка ногами от камней пирса несколько повыше и вынырнув даже чуть впереди успевшей сделать несколько гребков незнакомки.

– Здорово ныряете, – сказал Макаров женщине, едва они поравнялись на поверхности воды. И, встретив её удивлённый взгляд, опасаясь недружелюбного ответа (а плохие первые слова – это почти непременно испорченный разговор), поспешил добавить то, что ещё больше удивило обладательницу прекрасных голубых глаз и загорелой почти до черноты кожи: – Я вас уже скоро два с половиной часа ищу, где вы пропадали?

Аккуратно подгребая под себя воду, девушка держалась на месте и спокойно дожидалась объяснений. Но Макаров лишь восхищённо смотрел в её необыкновенно красивые, блестящие глаза, в которых отражались море и яркое солнце. Через двадцать секунд пауза показалась незнакомке чересчур затянутой.

– Вы, наверное, ошиблись? – спросила она. И так как Макаров сразу не ответил, спросила снова, решив, что ему надо помочь: – Ошиблись и не знаете, как теперь выйти из неудобного положения?.. – Красивые глаза девушки по-прежнему смотрели удивлённо.

Макаров счёл её слова нелогичными, но они ему понравились.

– Нет, я не ошибся… Алексей, – представился он, сильным гребком подплыв к девушке ближе, почти вплотную. – А вас как зовут?

– Паула, – ответила та с озадаченным видом.

– О-о, Паула… Очень приятно познакомиться. Знаете, Паула, тут трудно разговаривать, давайте выйдем на берег и там уже я вам все объясню. Ей-богу, иначе я утону, пока буду рассказывать, я не могу так, как вы, сидеть на воде, словно на земле, хотя тоже люблю поплавать, – искренне закончил Алексей,

Девушка, которая действительно очень легко держалась на воде, от души рассмеялась и, сильно толкнувшись ногами, вытянула гибкое тело вдоль абсолютно прозрачной воды и поплыла в сторону берега, находившегося от них метрах в тридцати.

– Ну, поплыли, что же вы? – крикнула она Алексею, отплыв метра на три и оборачиваясь.

– Я совсем забыл, что моя одежда осталась на пирсе, – с досадой вспомнил Макаров, подплывая к Пауле.

– А вы меня не разыгрываете? – спросила она, перевернувшись на спину и улыбаясь своей необыкновенной улыбкой. Макарову было приятно, что эта улыбка адресована ему, что, очевидно, он понравился девушке, но времени было в обрез, и пришлось все же прервать купание вдвоём.

– Нет, я не шутил, у меня действительно есть к вам одно очень важное дело, – сказал Алексей. – Сделаем так: я сейчас вылезу на пирс, заберу свои вещи и пойду на берег, а вы…

– А я, пожалуй, доберусь туда вплавь, – и в глазах девушки снова возникло подобие вопроса: чего же он от неё на самом деле хочет?

8

– Ну вот, Паула, все отлично, и я уже начинаю привыкать к вашему необычному имени, – проговорил Макаров, подходя со стороны каменного пирса (или волнореза, бог его знает) к выходящей из моря молодой красивой женщине, которой можно было дать года двадцать два. – Вы здесь одна или с компанией? – говоря все это, Алексей откровенно любовался безупречной фигурой своей новой знакомой («Господи, как же вода подчёркивает красоту женского тела, лишая всякого смысла все изобретённые цивилизацией покровы!»).

Девушку такое открытое любование, похоже, не смущало, даже доставляло удовольствие. И её по-прежнему интересовало, зачем же мог разыскивать её на пляже совершенно незнакомый мужчина.

– Я пришла одна, – ответила она на вопрос Алексея, глядя из-под мокрых от воды, усеянных блестящими прозрачными капельками ресниц. – Но скажите наконец, – она ловким движением откинула за плечи волну длинных каштановых волос, – какое у вас ко мне дело? Каким образом вы могли меня искать, если мы с вами незнакомы?

Уверенно взяв не ожидавшую такого нахальства девушку за руку, Макаров повлёк её за собой на середину полосы белого сыпучего песка, плотно заполненного загорающими.

– Я все объясню, – сказал он Пауле, – но нам надо торопиться, – он взглянул на циферблат своих водонепроницаемых часов, которые сегодня впервые испытывал в солёной морской воде. – Где вы оставили одежду?

– Куда торопиться? – вырвала у него руку, наконец возмутившись такой бесцеремонностью, девушка. – Зачем? Вы объясните наконец или нет?

– Молодые люди, – укоризненно сказал сидевший в шезлонге позади решительно остановившейся Паулы пожилой мужчина, – не загораживайте солнце… Или садитесь на песок, или выясняйте свои отношения вне пляжа.

– Извините, – сказала Паула мужчине и, повернувшись к Алексею спиной, пошла в совершенно ином направлении, чем то, куда ещё минуту назад тащил её Макаров, не имеющий понятия, где она оставила свои вещи.

Голубые шорты и цветная безрукавка Паулы лежали на песке рядом с розовым махровым полотенцем. Алексей, шедший следом за девушкой, увидел, как она взяла полотенце и, не оборачиваясь к нему, стала грациозно сушить свои длинные волосы.

Мелкая неудача на пути к цели не могла смутить Алексея, да он и не считал вполне понятное недовольство девушки неудачей. Все шло нормально. Он быстро натянул шорты и майку и подошёл к Пауле.

– Вы обиделись? – произнёс Макаров, глядя в затылок наклонившейся к земле и продолжавшей вытирать распущенные волосы девушке. – Ну виноват, извините… Затянул с ответом, переиграл. Сейчас вам все станет понятно. Но что нет времени – чистая правда, через пятнадцать, нет – уже через десять минут нам с вами предстоит очень важная встреча с одним человеком.

Продолжая вытирать волосы, девушка полуобернулась к нему и покачала головой.

– Вы невозможный человек, – сказала она, улыбнувшись. – Приставала. Я поняла: это такой оригинальный способ познакомиться с женщиной?.. Но поспешу вас огорчить – я, увы, не из вашего репертуара, я не отдыхающая, а местная.

– Как же я был прав, когда прыгнул за вами в воду! – обрадованно воскликнул Макаров. – И я действительно хотел с вами познакомиться, – спокойно продолжил он. – Вы мне очень нужны и к тому же очень нравитесь.

Паула наконец убрала за спину волосы и взяла в руки шорты.

– Помогите мне, – попросила она, – подержите полотенце. Я переоденусь, раз уж вы сорвали мне купание. Кабинки все заняты… Ну, что вы замолчали? – вопросительно по глядела девушка на послушно взявшего и придерживающего возле её бёдер полотенце Макарова. Тот от такой неожиданной просьбы буквально потерял дар речи. – Объясните же, откуда вы меня знали? Зачем разыскивали два часа? – требовательным тоном продолжала Паула. – Да не прижимайте полотенце ко мне, держите подальше, а то мне неудобно.

Отодвинув импровизированную ширму на такое расстояние, которого требовала девушка, Макаров постепенно пришёл в себя и постарался вкратце объяснить Пауле причины своей настойчивости.

– Понимаешь, – сказал он, решив, что после явного знака доверия со стороны девушки, позволившей придерживать полотенце во время переодевания, имеет право перейти с ней на «ты», – я приехал сюда всего на несколько дней, и не отдыхать, а работать. Работа же моя потребует встреч с людьми, посещения разных мест – баров, кафе, что тут у вас ещё есть, не знаю… И мне не хотелось бы бывать везде одному…

– А я при чем? – закончив с переодеванием и складывая полотенце и купальник в пакет, спросила Паула, как показалось Алексею, немного кокетливо.

– Ну вот, я и искал, два часа бродя по пляжу, такую девушку, которая могла бы мне помочь. И обязательно местную и красивую.

– А почему красивую? – насмешливо взглянула на него польщённая комплиментом девушка.

– Люблю красивых женщин, – шутливо склонил голову Макаров.

– Но я ведь работаю, – сказала Паула, – у меня не так уж много свободного времени. Нашёл бы себе какую-нибудь юную курортницу…

– Нет, – упрямо крутанул головой Макаров, – мне нужна обязательно местная. Из-за специфики моей работы. К тому же она лучше знает все здешние заведения.

– Ясно, тебе нужна подруга-гид, – усмехнулась, искоса глянув на него, Паула.

– Вроде того, – согласился Алексей.

– Отдыхающие тоже быстро знакомятся с городом, нашёл бы себе такую, которая пожила уже с недельку, и дело в шляпе, – поддразнила его девушка.

– Да нет, это невозможно. По дороге я тебе объясню, что специфика моей работы требует не только, допустим, знания города, но и…

– А разве мы уже куда-то идём? – обратив внимание на его «по дороге», попробовала ещё посопротивляться Паула.

– В бар «Голубая раковина», съесть чего-нибудь вкусненького, за мой, естественно, счёт, и поговорить заодно с очень интересной женщиной.

– И сколько это продлится?

– Полчаса, может, час – не больше. А сначала ты поможешь мне отыскать эту «Раковину», я ж тут пока ни черта не знаю.

– Самоуверенный молодой человек, – усмехнулась Паула уже более снисходительно. – Ладно, в бар я с тобой схожу, кто ж откажется за чужой счёт поесть мороженого?.. А вот дальнейшее… Соглашусь ли я составить тебе компанию в следующий раз, будет зависеть оттого, насколько ты мне понравишься. – Она взяла Алексея под руку. – Ну ладно, любитель красивых женщин, пошли наверх, на набережную. А по дороге ты рассказывай, как обещал, что там у тебя за специфическая работа в нашем городе.

9

Вкус заведующей приёмным отделением пансионата «Янтарный залив» оказался весьма недурён (или, как проще говорят об этом в народе: губа не дура). Для встречи с прорвавшимся к ней Макаровым, презревшим длинную очередь кандидатов в обитатели одно-, двух– и трехместных номеров, спаренных комнат, а также, конечно, «люксов», она выбрала «Голубую раковину».

Тогда, утром, Анна Михайловна – так звали строгую тридцатилетнюю мадам в белом нейлоновом халате и очках в золотистой тонкой оправе на чуть вздёрнутом носике – сделалась строгой и неприступной, увидев ворвавшегося без очереди и без приглашения усевшегося в кресло незнакомца. Однако, когда выяснилось, что номера «люкс» с холодильником для пивка и телевизором ему не нужно, так как он поселился уже в гостинице, и что этот интересный мужчина, который старше её всего на пару лет, хочет пригласить её для беседы по важному для него вопросу в какое-нибудь приятное тенистое заведение, строгая молодая начальница корпусов, этажей и коек почти пожалела о том, что не в силах будет влиять на жилищные условия столь интересного во многих отношениях гостя.

«Голубая раковина» была очень приличным и очень дорогим баром. Алексей Макаров искренне понимал желание заведующей при… (будем называть её для простоты администраторшей) встретиться с ним именно здесь. Таким образом она демонстрировала московскому гостю свой отменный вкус и заодно получала возможность лишний раз посетить такое место, куда вряд ли больше одного раза в году решился бы повести её законный супруг, будь он даже самым состоятельным человеком приморского городка. О том же, что супруг у Анны Михайловны имеется, свидетельствовало достаточно толстое обручальное кольцо на её тонком, изящном безымянном пальчике. Впрочем, обе дамы Алексея были скромны: обе, и Анна Михайловна, и Паула, заказали лишь по порции мороженого с фруктами и по молочному коктейлю. Самый дорогой раздел меню – спиртные напитки – оказался таким образом вне игры, так как сам Макаров заказал себе лишь бокал светлого немецкого пива, включённого в раздел прохладительных напитков.

Интимный полумрак за опущенными до пола голубыми частыми жалюзи не слишком располагал к обсуждению серьёзных тем, и минут десять женщины были вправе сетовать на своего не торопившегося перейти к сколь-нибудь важному разговору кавалера. Тем не менее одна – в силу своей неосведомлённости о цели приглашения в дорогой бар, а другая – из-за того, что Макаров просил её лишь спокойно поддерживать беседу, предоставив проявлять инициативу ему, обе дамы терпеливо поддерживали абсолютно праздную беседу о погоде и достопримечательностях города.

К нужной ему теме Макаров перешёл неожиданно, когда женщины, кажется, уже решили, что сколь-нибудь серьёзного разговора так и не последует и что они имеют дело с пустым болтуном, не имеющим никаких целей и умеющим лишь важно надувать щеки в компании симпатичных женщин. Но поскольку они, дамы, от его присутствия не несли никакого ущерба, а извлекали лишь пользу (ведь это Макаров оплачивал их досуг в хорошем месте), то и говорили себе спокойно о том о сём, помешивая ложечками таявшее в фарфоровых вазочках розовое мороженое. Как-то незаметно (а может быть, как раз с помощью ненавязчивых вопросов своего кавалера) повернули к местным, курортным проблемам. Анна Михайловна пожаловалась, что некоторые пожилые отдыхающие, забывая о своём возрасте, излишне много времени проводят на пляже и в воде, а потом, дескать, приходится затрачивать массу усилий на их лечение.

– Когда какой-нибудь старикашка решит вдруг, что может плавать полчаса кряду или сигать в воду с пирса, как молодой, это зачастую кончается инфарктом. А как ему объяснить, что это уже давно не для него?..

– Да… – рассеянно подтвердил Макаров и вдруг, словно что-то вспомнив, сказал: – Кстати, Паула прекрасно ныряет… Я был просто удивлён её способностями. Ты где-то занималась, Паула? Ведь женщины редко увлекаются прыжками с волнореза.

Паула, явно не ожидавшая с его стороны такого комплимента в присутствии незнакомой женщины, смутилась и опустила глаза к своему мороженому, перед тем укоризненно взглянув на Макарова.

– И в самом деле? – обрадовалась появлению хоть какого-то намёка на интересную тему в скучновато проходившем разговоре Анна Михайловна.

– Да, я прыгаю, конечно, но не так уж хорошо, как он говорит, – девушка недовольно посмотрела на Алексея. – Нигде я не занималась, просто выросла здесь, у моря, вот и научилась плавать и нырять.

Но Макаров сделал вид, что не заметил её немого упрёка. Это уже начинался нужный ему разговор, и он поворачивал его так, как считал необходимым.

– Вот я и говорю, – не обращал внимания на смущение девушки Алексей, – Паула так великолепно нырнула сегодня у меня на глазах с пирса, а ведь там, рядом, из воды торчат сваи старого, деревянного, – он взглянул на Анну Михайловну.

– Да, – с ещё большим интересом в глазах подтвердила администраторша, – это действительно удивительная ловкость и смелость… Оттуда же, кажется, даже мужчины не решаются прыгать? – Анна Михайловна удивлённо посмотрела на девушку.

– Что ты болтаешь!.. – воскликнула порозовевшая от смущения Паула, обращаясь к Алексею. – Ты просто ничего здесь не знаешь и говоришь глупости. Это же не старый пирс, где из воды действительно торчат сваи. Я прыгала с бетонного волнореза, – пояснила она, повернувшись к администраторше.

– Да? – Макаров сделал вид, что удивился. – А я и не обратил внимания. Я слышал, что тут один парень недавно вот так утонул: прыгнул и разбился о сваи, оставшиеся от старого пирса. Но я, конечно, плохо пока ориентируюсь здесь, не знаю, где старый пирс, а где волнорез. Я, правда, не видел там, где ты прыгала, – он взял в знак примирения девушку за руку, – каких-нибудь свай, но подумал, что, может быть, они просто под водой не видны…

– Неправильно вам рассказали, – перебила Макарова Анна Михайловна. – Совсем он не разбился, этот парень… Он просто утонул – напился и утонул. Я эту историю прекрасно знаю: он в нашем пансионате отдыхал.

Администраторша взяла в руку свой бокал и, забыв про соломинку, задумчиво глотнула белого, воздушного, взбитого сверху в розоватую пену напитка. Он понял, что сейчас последует изложение истории в той версии, которая известна женщине. Алексей был очень доволен тем, что сумел повернуть разговор в нужное русло, и сосредоточил все внимание на Анне Михайловне, забыв о Пауле. Однако та, как оказалось, тоже имела своё личное мнение по интересовавшей всех теме.

– А я слышала, что все было иначе, – сказала она, вызвав тем самым общее замешательство своих соседей по столику. – Я слышала, что его убили…

Высказавшись, Паула замолчала и, спокойно поднеся ко рту ложечку с мороженым, принялась с удовольствием облизывать её, искоса глядя на удивлённых её репликой Макарова и администраторшу «Янтарного залива».

– Интересно, – первой нарушила молчание Анна Михайловна, – откуда берутся такие слухи? – Она перевела недоумевающий взгляд с девушки на Макарова.

– А что, все может быть, – беспечно улыбнулся ей Алексей. Паула здорово подыграла ему, и теперь он легко мог ввести в разговор новую информацию. – Я слышал, что этот парень не умел плавать и даже никогда не подходил к воде…

Анна Михайловна недовольно покачала головой.

– Ну, не знаю, не знаю, откуда это вы взяли, – пожав плечами, явно уязвлённая тем, что её мнение оспаривают, администраторша немного нервно отхлебнула из бокала свой молочный коктейль (Алексей даже озаботился вдруг тем, что у неё разболится горло от такого неосторожного глотания ледяного напитка). – Вы верите каким-то слухам, а этим делом, между прочим, занималась специальная комиссия нашего пансионата, милиция, эксперты делали вскрытие. Так что, может быть, он, этот утонувший Гостенин, и не умел плавать, – она выделила последнюю фразу, взглянув на Макарова, – но в тот вечер – это было дней восемь назад – полез в воду сам, будучи пьяным… – Женщина махнула рукой. – Да что экспертиза, я сама на следующее утро, после того как обнаружили его труп, присутствовала при описи оставшегося после него имущества… Так вот, там, у него в комнате, такое творилось, не дай бог, сразу видно: пьянка шла день и ночь, и в карты играли.

– В карты? – изобразив удивление, спросил Макаров.

– Да, колоды карт валялись и в урне, и на полу, россыпью, а в столе штук десять нераспечатанных колод.

– Понятно, – кивнул Макаров. – На деньги играли, видно.

– Почему? – спросила Паула.

– На деньги, – пояснил Алексей, – особенно если в дело идут большие суммы, новыми колодами играют, чтобы все чисто было, без обмана… Но в принципе, в этом ничего особенного нет, – тут же добавил он специально для администраторши, – на курортах многие этим занимаются, от нечего делать.

– От нечего делать, – Анна Михайловна осуждающе покачала головой. – А когда не в карты, так у него женщины до утра, тоже на курортах многие занимаются, спиртное рекой, уборщица только успевала бутылки выносить. В общем, весёлый молодой человек был…

– Наверное, соседи без конца жаловались? – сочувственно взглянул Макаров на Анну Михайловну.

– Соседи? – иронично взглянула на него она. – Да он же в отдельном домике жил. В семнадцатом корпусе.

– Как это, не понял? – пожелал уточнить Макаров. – У вас тут что, некоторым отдыхающим даже отдельные здания предоставляют?

– Вот именно, что некоторым, – кивнула администратор пансионата. – Весь наш пансионат размещается больше чем в десятке зданий. Половина из них ещё довоенной постройки – прибалтийский колорит и прочее… Два-три старинных домика, коттеджа, оставляют, особенно в сезон, когда народу полно и корпуса переполнены, для разных важных персон…

– Ага, понял, – кивнул Макаров.

– Вот и отлично, что поняли… Но, возможно, не до конца. Этот тип был сынок каких-то больших людей из Москвы, ну и пользовался благами житья в отдельном коттедже два лета подряд, – закончила своё объяснение женщина, и Алексей понял, в чем причина её не доброжелательного отношения к трагически погибшему Павлу Гостенину: тому, чтобы по селиться не то что даже в каком-нибудь «люксе» в обычном корпусе, а в отдельном коттедже, не потребовалось обращаться к всесильной в таких вопросах начальнице приёмного отделения.

– Значит, он жил в «охотничьем домике»? – снова неожиданно вмешалась в разговор Паула.

– Да-да, в семнадцатом корпусе, – подтвердила Анна Михайловна. – Одни хлопоты с такими людьми. – Вдруг она, вспомнив о покинутом рабочем месте, посмотрела на часы, открыв лежавшую на столе сумочку, достала платок и стала аккуратно промокать его уголком губы, поглядывая в маленькое зеркальце. – Все, ребята, – быстро сказала она, обращаясь главным образом к понявшему причину её внезапной торопливости Макарову, – извините, спасибо за компанию и за все остальное, но мне пора, я и так уже слишком задержалась. – Она поднялась из-за стола и вдруг, припоминая что-то, остановилась в нерешительности, глядя на Алексея. – Ведь у вас, кажется, было дело ко мне?.. Так?

– Да, – ответил вставший со своего места, чтобы проводить женщину, Макаров. – Но время терпит… Если вы не возражаете, я зайду к вам ещё раз… Когда вам будет удобнее?

– Вообще-то я каждый день, кроме субботы и воскресенья, у себя с девяти до шести.

– А когда поменьше народу, чтобы не мешать?

– Лучше всего до десяти утра, пока не подъехала первая партия, с самолёта…

– Отлично, – сказал Макаров, провожая её до дверей, – тогда я зайду как-нибудь – у меня к вам очень важное дело…

– Правда? – усмехнулась Анна Михайловна. – А что же вы так о нем ничего и не сказали?

– Между двумя такими прекрасными женщинами трудно сосредоточиться на деле, – ответил, не моргнув глазом, Алексей, – но ведь и просто ради знакомства посидеть в хорошем месте – разве это пустая трата времени?

– Нет-нет, отчего же, я так не говорила, – смутившись под его пристальным взглядом, сказала женщина и, освободив свою узкую кисть из придерживавших её пальцев Макарова, быстро пошла по тенистой дорожке прочь. – До свидания, – сказала она, обернувшись через три шага, почувствовав, вероятно, устремлённый в её затылок взгляд Алексея.