Текст книги "В ответе за прошлое. Роман"

В ответе за прошлое
Роман
Владимир Сивков

Корректор Сергей Барханов

Дизайнер обложки Ольга Третьякова

© Владимир Сивков, 2024

© Ольга Третьякова, дизайн обложки, 2024

ISBN 978-5-0062-6601-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1

Не спалось. В который раз корю себя за то, что, придя с работы, поев, укладываюсь на диван минут на пять-десять, а в итоге, укрытый пледом заботливой женой, сплю часа полтора-два. И когда через час ложусь спать окончательно, сна как не бывало. В голову лезут всякие странные мысли, и даже не мысли, а мечты, которые пытаюсь обыгрывать, обдумывать, и продолжается это до часу ночи, до двух. Вставать надо в шесть, а еще очередное мечтание не додумал, и приходится принудительно думать о прекрасной поляне с красивыми цветами, чтобы убаюкать мозг и заставить себя уснуть. И что самое главное – помогает, но, как правило, я об этом приеме вспоминаю, когда время зашкаливает за полночь.

Но сегодня пятница, и можно пополуночничать. Завтра на стоянку могу пойти и попозже, чтобы найти и откопать машину от снега. Мыслей на обыгрывание, как ни странно, не было, но и спать не хотелось. Прошвырнуться по интернету, что ли? Тем более наконец-то нашел в себе силы, вечером разобрал ноутбук, чтобы добраться до вентилятора. Он шумел уже с каким-то присвистыванием и ни на секунду не останавливался. А вечером, когда тишина укутывает город и за окном стихают все звуки, звук вентилятора мешает моей ненаглядной спать, и она ворочается с боку на бок, иногда лишь с укоризной уговаривая меня ложиться. Встаю, включаю ноутбук – и тишина, только слышно шуршание винчестера при загрузке «винды». Вообще, я не особый любитель шатания по интернету, чтения новостей и разглядывания всяческих там картинок – только исключительный поиск информации по своим запросам, связанный с работой. А сегодня только лишь убить время, посмотреть погоду да прогуляться по Питеру на панорамном обзоре. Классная, скажу, вам штука. Выбираешь место где-нибудь на Невском и просматриваешь панораму вокруг точки своего нахождения. Можно остановиться и более подробно посмотреть те места, на которые не обращал внимания во время очередного посещения Питера. Красивый город, ничего не скажешь. Есть у него какая-то своя аура, которая буквально дышит стариной возле Исаакиевского собора, Эрмитажа, Русского музея, набережной Невы у Петропавловской крепости. И напрочь отсутствует в современных кварталах города: та же суета и обыденность наших русских городов. Люблю бывать в Питере, очень люблю. Старший сын после первой экскурсии сюда загорелся идеей жить в Питере, назвав его городом своей мечты. Хотя это был чуть ли не единственный большой город, в котором он побывал в свои восемнадцать лет.

Щелкаю в браузере на ссылку «Яндекса». Первым делом – погода на завтра. Большой минус меня не устраивает, но погода обещает быть хорошей и не морозной. Значит, машину завтра откопаю из-под снега. После таких снегопадов, обрушившихся в последние дни на город, непременно надо сходить на стоянку. Обязательный просмотр кратенького анонса новостей. Это единственные новости, которым я еще как-то доверяю. Скандал с поставками оружия, наши «пролетели» с медалями, акулы в Красном море.

Так, про акул можно и глянуть. Сестра нынче в октябре ездила в Египет с моей крестницей, уж больно им понравилось в море купаться, кучу фоток нашлепали. А акулы в Египте – это уже сенсация для меня. До сих пор мечтаю в свои пятьдесят лет хоть разок побывать на море. Это уже даже не мечта, это боль моя, которая усиливается каждую весну и продолжается все лето до осени, особенно на даче. Зелень со всех сторон уже достала, и хочется прозрачного, синего и шумного моря, его запаха, его шири. А акулы в море у пляжа – это для меня неприятная новость. Щелкаю на ссылку – ну да, акулы напали на туристов. Это целый год копить деньги, нервничать в самолете, чтобы попасть в зубы акуле, – жуть. Сразу в памяти возникли эпизоды из фильма «Челюсти» про этих проглотов. Очень впечатляющий фильм, на неделю хватило воспоминаний.

Ну, теперь беглый взгляд на всю страницу, тут куча своих анонсов всяческих новостей. Но здесь я уже не люблю читать эти, так сказать, новости. Здесь уже сплетни, слухи, страшилки. Правды там ни на грош, сплошная замануха в сети интернета. И тут мой взгляд прямо-таки уперся в невзрачную ссылочку «Взгляд в прошлое». Хм, в прошлое. Что там делать? Мое прошлое при мне, я все о нем знаю, а прошлое других меня вовсе не интересует. Так, что тут еще есть? Разбился известный российский киноактер, и фотография очень знакомая. Жаль, нравился он мне своими ролями. Тыкаю на автомате эту ссылку. И, как всегда, еще одна ссылка, затем другая и, наконец, та, про актера. А он вовсе и не разбился насмерть, только упал с мотоцикла и получил несколько царапин. Блин, убивать надо этих блогеров! Всякую чушь пишут непроверенную.

И стоп – опять «Взгляд в прошлое». Ну, ведь опять какая-нибудь хрень будет, но ссылка уже запущена и раскрывается окно с просьбой выбрать время. И какое время выбрать? И про кого? Или про что? Ну, давай про Россию, здесь я хоть что-нибудь и вспомню, сравню. Петровские времена, конечно, интересно, я дважды книгу про Петра Первого прочитал, тоже могу сравнить со своими познаниями, правда, через книгу, но хоть какой-то ориентир. Год 1709-й. Жму – и ничего, темный экран – и все. Так, вирус нашел очередного лоха в виде меня. Мыслей нет, одни восклицательные знаки. Завтра будет чем заняться, на сегодня хватит, но экран ожил, и на нем появился какой-то долговязый человек, склонившийся над столом. Конечно, это ж Петр Первый собственной персоной, очередную затею обдумывает, чего бы на Руси еще сотворить. Армия, свой флот, образование, пышные карнавалы, своя Венеция, кофе, табак. Последнее, конечно, зря, совсем ни к чему. Похоже, фильм какой-то, но по первым фрагментам явно незнакомый мне. Артист тоже незнаком, хотя внешне очень похож, очень. Я Петра видел в салоне восковых фигур в Санкт-Петербурге, даже сына рядом с ним сфотографировал. На мониторе Петр поднял голову, посмотрел прямо на меня и что-то сказал. Надеваю наушники, которые всегда подключены к ноутбуку, частенько в «Скайп» захожу обсудить что-нибудь с приятелем.

– …а Меншиков-то дурак. Сие дело надо было сначала проведать, а он? Сломя голову на штыки шведовы полез, столько народу положил. Славы хочется. Уж зубы я ему посчитаю.

– О, смотри, правду мелкий говорил – любил Петруха Меншикову зубы считать.

Я произнес это как-то машинально. Сын мне об этом недавно рассказал, а им – учительница на истории.

Петр заметно вздрогнул и, нервно озираясь, произнес:

– Кто здесь?

– Дед Пихто, – со смехом фыркнул я.

– Какой дед? – эхом произнес Петр.

Теперь наступила моя очередь напрячься. Вот ведь – попал на какую-то постановку в сети, да еще, похоже, с видеоконференцией. Жена проснется, ворчать будет.

– Алексашка! – тем временем крикнул Петр вглубь темной комнаты. – Это ты там шутки шутишь? Не наигрался еще сегодня? Подь сюды!

– Я здесь, мин херц. – В комнату влетел какой-то мужик и встал перед Петром.

– Так, про какого там деда ты поминал сейчас?

– Про какого деда, мин херц? Спал я сейчас, ночь уже кругом. Шли бы вы почивать, мерещится уже вам. Завтра тяжелый день опять, шведы не дадут долго дрыхнуть.

– Да уж, не дадут. Но я явственно слышал чей-то голос – почудилось, что ли?

Набравшись смелости, вполголоса шепчу в микрофон:

– Не почудилось вам. Это я, Владимир, зашел на ваш сайт по дурости, а тут ваша постановка, или еще что-нибудь с обратной связью со зрителями. У меня микрофон к «Скайпу» подключен, поэтому ляпнул эту чушь про деда. Вы уж извините, я больше не буду вам мешать.

Петр с Меншиковым ошарашенно переглянулись между собой и застыли в напряжении. Меня тоже взяла оторопь. Сейчас жена проснется и оборвет обратную связь со зрителями. Молчание длилось долго, я смотрел с некоторым чувством вины на них, они смотрели друг на друга.

– Ты слышал? – спросил Петр Меншикова.

– Да, а что это? – Алексашка начал медленно озираться, осматривая темные углы комнаты. – Может, кого позвать, мин херц?

– Ага, и чтобы завтра вся армия знала, что царь умом тронулся. – Петр с грохотом прошелся по всей комнате. – Никого здесь нет, но я ведь слышал про какого-то Владимира.

– Да, да, и я это слышал, но только дальше ничего разобрать не мог, мудрено что-то говорил, я и слов таких отродясь не слыхивал. Может, шведы чё удумали, пакость какую-нибудь.

Что за бред они несут? Какие шведы? Говорить я не мог, жена не храпела – значит, может проснуться, и какая-то дрожь начала охватывать мое тело. Что делать? Объяснять им про Владимира тоже не хотелось, и так постановку испортил, другие зрители наверняка занервничали. Проклиная себя за неосторожную болтливость, осторожно нажал на «Esc», экран погас, и я снова очутился на новостях и перед ссылкой «Взгляд в прошлое». И зачем такие розыгрыши? Надо попробовать днем и с женой, чтобы вдвоем посмотреть на этот взгляд в прошлое, только микрофон отключить.

Утром, ничего не рассказывая жене, включил компьютер. Отключил от него микрофон, дабы опять не попасть впросак, загрузился на «Яндекс», ткнул мышкой в первую попавшуюся новость, затем, не читая, в другую, третью, четвертую – «Взгляда в прошлое» не было.

– Что за ерунда? – буркнул я. – Была ведь ссылка, сам видел.

Покопавшись в новостях, словил вирус на сомнительном сайте, но нужной ссылки как не бывало.

– Странно, вечером была, а утром нет. Так разве бывает? – задал вопрос то ли себе, то ли компьютеру. – Ладно, вечером еще попробую.

Снегу на стоянке было как никогда. Я шел к своей машине между двух рядов снежных сугробов, в промежутках между которыми иногда попадались автомобили. На месте моей «четырнадцатой» стоял красивый сугробик, по обеим сторонам торчали уши боковых зеркал.

– Такое пропустить нельзя. – Я достал фотоаппарат и сделал пару снимков перед началом раскопок.

Через час машина стояла свободная от снега в нише между двумя сугробами. Попытка завести ее не увенчалась успехом, аккумулятор сел. Что ж, это было ожидаемо. Санки для этого случая специально держу в машине. Снял аккумулятор, поставил на санки – и домой. Из головы не выходила ночная история. Что за новое веяние? Постановка фильма или спектакля в интернете, да еще можно общаться с артистами. То ли для того, чтобы лично поблагодарить любимого актера за хорошую игру после постановки, то ли поддерживать смехом, криками во время спектакля. Хотя произошедшее со мной в эти предположения не вписывалось. Значит, еще есть какие-то задумки постановщиков. Тогда почему ссылки нет сегодня? Или днем репетируют, а вечером ставят для зрителей? Что ж, логично. Поищу ближе к вечеру, и надо будет без микрофона, чтобы шум из комнаты не помешал действиям на экране. А потом, когда начнется обсуждение, посмотрим.

Дождавшись вечера, начинаю поиск ссылки по интернету, а заодно и сообщений на эту тему. Но, проискав пару часов, не выключая браузера, пошел в соседнюю комнату отдохнуть перед телевизором. Сын смотрел детский канал с каким-то фильмом, где за кадром к месту и не очень раздавался смех. Ну правильно. Дополнительная опция для туго соображающих зрителей, где надо смеяться.

Около одиннадцати вечера поиски не увенчались успехом. Хоть завтра и воскресенье, но борьба со снегом давала о себе знать. Просто шляться по сети желания не было, и тут только я сообразил, что можно просто задать поиск и не париться: если ссылка есть, она будет найдена в мгновение ока. Даю поиск, экран гаснет – и тишина. Ничего себе, нашел проблему. Через минуту опять появляется окно с выбором времени. Тихонько, почти не дыша, выбираю Россию, год 1709-й, жду. Сердце бешено колотится, хотя все меры предосторожности с микрофоном предусмотрел. Опять на экране появляется Петр Первый. Он с грохотом ходит по комнате взад-вперед и что-то сосредоточенно обдумывает. Иногда останавливается возле стола, смотрит на какие-то бумаги, мне не видно, что там лежит, наверное, карта боевых действий. Они вчера про шведов говорили – значит, война со шведами. А может, и вообще Полтавская битва. Ладно, посмотрим дальше, сами сейчас скажут.

Петр между тем вышел из комнаты, и я минут десять смотрел на стол, заваленный бумагами. Хоть бы еще одну камеру поставили, или несколько, и пульт где-нибудь внизу экрана, чтобы самому выбирать точку просмотра. Наверное, есть, надо будет после постановки спросить кого-нибудь из здешних наблюдающих.

Ожидание затягивалось. Я осторожно понажимал кнопочки на клавиатуре, но переключиться на другую возможную камеру не удалось. Петр вернулся в комнату, встал спиной ко мне и что-то стал разглядывать на столе. Ну, так неинтересно, они что, не знают, где у них камеры установлены, чтобы вот так спиной стоять к зрителям? Петр стоял довольно долго, затем, нисколько не смущаясь, почесал свою задницу, сморкнул на пол и выругался трехэтажным матом. Я несколько оторопел от такой живой, свободной сцены. Как такового действа не происходило. Артист, изображающий Петра, ходит, стоит, чешется как свинья, да еще ругается как грузчик. В чем изюминка? За полчаса никакой приличной сцены, так можно целый год ходить и изображать раздумья Петра перед Полтавской битвой. Мне это уже стало надоедать. Другие зрители, если таковые имелись, тоже помалкивали. Может, спросить у Петра чего-нибудь? Но, вспомнив вчерашний ночной разговор, я решил не торопиться, а попробовать завтра днем через поиск зайти сюда еще раз.

Глава 2

Утром, закончив марафет в квартире, выпроводив жену и сына по магазинам, включил компьютер. Все утро придумывал первый вопрос, чтобы более солидно его преподнести, поинтересоваться, какие события сейчас они обыгрывают. Дал поиск ссылки «Назад в прошлое», выбрал Россию, год 1709-й и, затаив дыхание, стал ждать.

На сей раз у них тоже был день, Петр сидел у окна и разглядывал пистолет. Пистолет был древний, не сравним с современными. Он навел пистолет на меня, прицелился, щелкнул курком. Взвел курок, опять прицелился в меня, щелкнул. Теперь развлекается перед нами, зрителями. Смотрит прямо в камеру и стреляет по нам – похоже, достали его с вопросами.

– Алексашка! – гаркнул Петр так громко, что я даже вздрогнул.

– Я здесь, мин херц. – Меншиков вошел в комнату.

– Лично проследи, чтобы все офицеры мои умели стрелять из этих пистолей. Устрой им показательные стрельбы, чтобы на двадцать пять шагов каждый попадал в чучело. Пусть учатся, не жалей их, я потом проверю. Иди.

– Слушаюсь! – Меншиков пулей выскочил из комнаты.

Петр снова прицелился в меня и щелкнул курком. Раз, другой, третий.

Или у него реквизит сломается, или мне надоест смотреть на эти стрельбы. Я взял штекер микрофона и вставил в гнездо компьютера, в наушниках раздался треск. Краем глаза заметил вздрогнувшего артиста – неужели слишком шумно? Он уставился на меня, опустил пистолет.

– Извините, пожалуйста, а по ходу пьесы можно вам задавать вопросы? А то у вас слишком затянутые действия. Или только после постановки, при обсуждении?

Петр недоуменно повертел головой – жест, который, честно говоря, я не понял. Было опять такое ощущение ошарашенности артиста, будто он ищет того, кто задал вопрос.

– Кто здесь? – Он встал, взяв пистолет наизготовку. – Стрелять буду.

– Как это стрелять? Он, во-первых, у вас не заряжен, а во-вторых, если нельзя задавать вопросы по ходу пьесы, так и скажите. Просто полчаса смотреть на то, как вы щелкаете в нас бутафорским пистолетом, уже надоело.

Петр заорал диким голосом:

– Алексашка! Бегом сюда! – и рванулся к двери, дернул ее на себя, чуть с петель не сорвал, выскочил из комнаты.

Обалдеть, опять я что-то испортил! Меня охватил легкий мандраж, но выскакивать из пьесы я не собирался, если только модератор страницы не отключит меня сам.

Через мгновение в комнату влетел какой-то молодец в обмундировании, наверное, петровских времен, с обнаженной шпагой в руке и трое других персонажей с ружьями наперевес. Они замерли посреди комнаты, чуть не опрокинув стол. Озираясь, молодцы водили ружьями в направлении стен с таким видом, что готовы были стрелять.

«Ну что за маскарад? – про себя подумал я. – Лучше помолчать. Сейчас придет режиссер и расставит точки, а модератор точно меня отключит».

Тем времени наряженные солдаты опустили ружья и недоуменно пожимали плечами.

– Никого здесь нет, почудилось царю невесть что.

– Что значит, почудилось?! – Стены вздрогнули от крика. – Обыскать все кругом, найти немедля этого шутника, уж я ему шутки-то устрою. Что стоите как бараны? Обыскать!

Скоморохи, переодетые в солдат, бросились к стенам и принялись их ощупывать и обстукивать. И когда могучая рука стукнула по камере, я даже вздрогнул: «Идиоты, камеру ведь испортят, неужели не видят?»

Они обстучали каждое бревнышко, раз пять стукнули по камере так, что я непроизвольно отшатывался от монитора, затем выскочили из комнаты, и сапоги их загрохотали в соседних помещениях и на улице опять по бревнам.

Что-то подсказывало мне, что здесь что-то не так. Второй раз мои безобидные вопросы наводят просто панику на этих артистов. Или они просто не знают о том, что постановку смотрят из интернета, их самих не известили об этом? Ну а тогда кто их смотрит и где?

В комнате было пусто, где-то слышались крики, ругань, но в комнату долгое время никто не заходил.

«Что за ерунда? Опять лохотрон в сети. Пока я пялюсь на экран, кто-нибудь шарит по моим папкам компьютера, скачивая какую-либо информацию», – негодовал я.

При этой мысли я собрался отключиться, но в комнату сначала вошел Меншиков и чуть погодя Петр, закрывая за собой дверь

– Слушай Александр Данилыч, – обратился Петр к Меншикову, понизив голос, – ты сам ночью слышал голос, еще говорил про слова мудреные. Говорил ведь?

– Ну да, слышал.

– Так вот, сегодня опять кто-то здесь говорил. Я слышал его как тебя сейчас. – Петр почти вплотную подошел к нему. – Посиди здесь, не уходи, незачем мне другого звать. Я не думаю, что мы вдвоем с тобой одновременно спятили.

– Воля твоя, государь, посижу.

Петр отошел к окну, посмотрел на улицу, сел на лавку и взвел курок пистолета. Меня разбирал хохот, я выдернул штекер микрофона и захохотал что есть мочи. Слезы брызнули из глаз, когда я представил себе на секунду, как рявкнул в микрофон.

Немного успокоившись, я обратил внимание на то, что Петр держал пистолет наизготовку, намереваясь выстрелить. Похоже, звук отключаемого микрофона им тоже слышен и наводит на них сумятицу. Вдоволь насмеявшись, я снова подключил микрофон, в телефонах послышался треск и голос Меншикова:

– Вот опять, слышишь, Петр Алексеевич?

Петр со свирепым выражением водил пистолетом из стороны в сторону.

– Слышу, – процедил он. – Щас шарахну.

– Куда, в камеру? – не удержался я, смех разбирал меня. – Вы что, не знаете, что вас показывают по инету?

И тут Петр, или как его там, выстрелил из пистолета. Я мгновенно отпрянул от монитора.

– Вы что, с ума сошли, так и оглохнуть можно!

– Ничего, не будешь пугать своим бесовским говором. – Петр с выпученными глазами был страшен. – Алексашка! Тащи сюда еще пистолеты, разгоним бесов, к чертовой матери.

Меншиков пулей вылетел из комнаты, сбив в дверях входящего офицера с ног.

– Вон отсюда! – взревел Петр. – Кто тебя звал?

Дело начинало принимать неприятный оборот, я растерялся. Кто-то явно здесь переигрывает. Я либо попался на какой-то дикий розыгрыш и меня снимает скрытая камера, либо испортил постановку и меня сейчас вычисляют по IP-адресу компьютера. Ну, первое вряд ли, моя web-камера отключена и находится в другой комнате, но на всякий случай я внимательно оглядел пространство перед собой. А вот айпишник они срисуют обязательно, но тока что они мне предъявят?

В комнату ввалился Меншиков с охапкой пистолетов, Петр рванул у него сразу два и взвел курки у обоих. Данилыч бросил оставшиеся на стол, схватил пару пистолетов и тоже взвел оба. Они встали спиной друг другу и затаились.

– Петр Алексеевич, – тихонько позвал я, – не стреляйте, а то я оглохну здесь.

Вооруженные до зубов Петр с Меншиковым завертели головами, готовые выстрелить сразу из всех пистолетов.

– Выходи, бесово отродье, не прячься! – гаркнул Петр. – Покажи свою поганую морду!

– Да какой я бес? Я зритель. И, похоже, я разгадал вашу истинную цель. Вы записываете наши реакции на ваши постановки, а потом опубликуете где-нибудь в интернете наиболее интересные эпизоды. Но со мной этот номер не пройдет, я вас раскусил.

– Ты давай покажись, я тебя так укушу из пистолета, – теперь уже Меншиков подал голос.

– Ну ладно вам. Вы лучше скажите, почему у вас действия слишком затянутые, подолгу сидите, пистолетами щелкаете? Или ждете, пока кто-нибудь не забредет на вашу страницу и не проявит себя?

Петр, как мне показалось, слишком уже переигрывал. Он выпучил глазищи, поигрывал желваками и водил пистолетами из стороны в сторону. Да и Меншиков, под стать ему, уж слишком корчил свое лицо, изображая свирепость.

– А батальные сцены у вас будут, когда со шведами драться будете? Хотя это уже, наверное, чересчур. Слишком много народу придется задействовать для полноты восприятия, вас любой тогда раскусит…

Не успел я договорить, как опять раздался жуткий грохот выстрела, и я шарахнулся от монитора. Их комнату заволокло дымом.

– Да вы сами там оглохнете быстрее, – закричал я. – Разве можно палить в комнате?

Второй выстрел заглушил мои слова, я опять вздрогнул.

– Вот идиоты! Да переигрываете уже, дальше неинтересно.

Дым медленно рассеивался, сладкая парочка все еще стояла спина к спине. Петр широко разевал рот, прокачивая уши, а Меншиков тряс головой.

– Ну как, весело? Вас самих надо показать, вы сейчас на рыб похожи, на оглохших.

– Ну, попадись мне, ублюдок, на виселице вздерну как собаку! – Петр, похоже, входил в раж.

– Ага, щас! – уже с издевкой крикнул я. – Навыдумывают всякую чушь и ловят лохов. Ладно, бывайте, аривидерчи!

Я выскочил из страницы, потом, немного подумав, выключил компьютер. Надо пойти развеяться. Не было сомнения в том, что это очередная уловка для странствующих по просторам интернета. Но так, вживую общаться с артистами мне не приходилось, да и ведут они себя как-то слишком агрессивно, с пистолетами вообще переборщили. Ну, раз бабахнул для веселья, и ладно. А то сами оглохли да дыму наглотались. Хотя по телику и не такое показывали. У одной довольно известной нашей артистки на глазах танком ее машину импортную раздавили, так она на всю улицу благим матом орала. А здесь пока семечки, может, дальше интереснее будет, подыграть, что ли? И этот, изображающий Петра, уж очень похож, просто копия. Я для верности разыскал фотографии нашей с сыном поездки в Питер. Там в салоне восковых фигур я его фотографировал возле Петра Первого. Да, сходство, несомненно, есть, такой же дикий пучеглазый взгляд.

Вечером решил попробовать еще раз повидаться с комедиантами. У них там тоже оказался вечер, Петр сидел за столом при свечах, перебирал какие-то бумаги. Он читал, что-то писал на них и раскладывал по обе стороны от себя или просто комкал и с руганью кидал на пол. Продолжалось это довольно долго, и я решил напомнить о себе:

– Петр Алексеевич, или как вас там, извините, пожалуйста, но вы так похожи на своего персонажа, ну просто копия.

Он резко поднял голову:

– Опять ты, пес смердящий! Что ты пристал ко мне, что тебе от меня надо?

– Да просто сказать, что вы очень похожи на Петра Первого. Мы с сыном в салоне восковых фигур в Питере видели его и фотографировались с ним.

– На кого я похож? – угрожающе спросил он, приподнимаясь со своего места. – Ты что мелешь? Я и есть бомбардир Петр!

Он резко сел, покосился на дверь и закричал:

– Мишка! Трубку неси! – Грохнул по столу кулачищем. – И свечи захвати!

Он обхватил голову руками и сидел так, пока в дверь не поскреблись.

– Заходь.

В комнату вошел молодой парень, тоже в зеленом кафтане петровских времен, подошел к столу, протянул Петру трубку и стал устанавливать свечи в подсвечник. Петр молча раскурил трубку от свечи, подождал, когда юноша выйдет, и спросил более спокойно:

– Кто ты? Что за напасть на мою голову?

– Почему напасть? Я же говорил, я Владимир, смотрю ваш розыгрыш, а вы уж очень переигрываете. Сюда кто-нибудь подходил к вам из сети, задавал вопросы? Или я один пока здесь с вами?

Он выдохнул клуб дыма.

– Тебя и одного хватает. Я уж думал, у меня у одного бес в голове сидит, так Алексашка тоже тебя слышит. Разве может бес с нами двоими одновременно разговаривать?

– Да что вы все про беса? Признайтесь, что это розыгрыш, да и разойдемся с миром. Я-то и зашел напоследок, чтобы сказать про ваше поразительное внешнее сходство с Петром, а вы уперлись и все продолжаете комедию ломать.

– Это кто комедию ломает? – вскинулся он. – Это я, царь Петр, комедию ломаю?! Да я велю с живого тебя шкуру спустить! Да я тебя…

Он не договорил, с грохотом вскочил со стула вышел на середину комнаты и, осматриваясь по сторонам:

– Да где же ты, ирод? Покажись хоть чуток, я тебе морду вдребезги разнесу!

– Ну, опять вы за свое! Хоть бы что-нибудь новенькое придумали. А кстати, вы какое время обыгрываете, до Полтавской битвы или уже после нее?

Петр вытаращил глаза и почти шепотом:

– А ты как узнал про сию баталию? Уж не шведский ли ты лазутчик? Да и как ты сюда пробрался? Тут же кругом караул сплошной стеной стоит, дом охраняет.

– Да нет, я шпион немецкий. – В этот момент запела «скрипка Давида» – рингтон моего сотового телефона. – Щас докладывать буду в штаб о маневрах русской армии перед Полтавской битвой. – И я со смехом потянулся к телефону.

Звонил сын:

– Зайди в скайп, программку я для тебя нашел, скину и сразу настрою.

– Сейчас, минут через десять, хохму тут одну закончу, потом тебе расскажу – тоже зайдешь, посмотришь.

– Что за хохма?

– Потом расскажу, а то тут царь Петр из глаз сейчас выпрыгнет, пока-пока.

Я отключил телефон, положил перед собой.

Петр ошарашено стоял посреди комнаты, трубка дымилась в поднятой руке, он, похоже, потерял дар речи.

– Петр Алексеевич, вы так и не сказали, какое время обыгрываете?

Он смотрел в упор, прямо на меня.

– Вы там камеру не видите? Как раз сейчас на меня смотрите.

Он отшатнулся, потом медленно подошел, всматриваясь в мое лицо. Я не думаю, что кто-нибудь мог выдержать взгляд петровский. Это было просто жуткое зрелище. Было такое ощущение, что тебя просматривают насквозь, как рентген. Он хлопнул мне по лицу, я отшатнулся.

– Тихонько, камеру сломаете.

Он отпрянул и пробормотал:

– Бесовское отродье, нет тут ничего, бревна одни.

– Ну так понятно. Кто камеру напоказ выставит? Э, да вас, похоже, тоже втемную играют, ну и хохмачи, – наконец дошло до меня. – Вы и сами не знаете, что вас снимают и показывают онлайн в интернете. Так вот, чтобы вы знали, это между нами говоря, в интернете есть ссылка «Взгляд в прошлое», вот по ней я и зашел сюда. Естественно, видеть вы меня не можете, а у вас там скрытая камера стоит, хорошо замаскированная под вид бревна. Вы там поцарапайте чем-нибудь – и сами убедитесь.

Петр отошел к столу, взял свечу и подошел опять вплотную ко мне, вгляделся со своей стороны в бревна. Он водил свечой, и когда вплотную осветил место напротив моего лица, я остановил его:

– Вот здесь прямо поцарапайте трубкой своей.

Он приблизил чубук трубки и стал царапать по стене. Мне же казалось, что он водит трубкой с обратной стороны монитора.

– Ничего нет здесь, бревно сплошное.

– Так что вы хотите? Сейчас камеру в пуговицу трусов можно спрятать и снимать все что хочешь.

Он отошел в сторонку и, размахнувшись, кинул горящей свечой прямо в меня, я еле успел увернуться. Но свеча, стукнувшись о стену, упала у него в комнате.

– Фу, опять испугали. Никак не привыкну к этим вашим выстрелам да летающим свечам. Испортите камеру – вычтут из зарплаты.

Петр кинулся к двери:

– Мишка, тащи сюда доски и гвоздей поболе, стену надо оббить, чтоб… чтоб бумаги удобно было вешать. Живо!

– Ну забьете вы камеру, ну и что? Завтра же днем режиссер заставит все отодрать.

Через некоторое время несколько солдат притащили широкие толстые доски, Петр указал на мою стену:

– Забейте так, чтоб ни одной щелочки не было, чтобы карту не порвать, когда вешать буду.

Я предусмотрительно скинул наушники, чтобы не оглохнуть. Солдаты ладили доски, топором подгоняли. Наконец одна доска закрыла и меня:

– Все, кина не будет, телевизор заколотили.

Но в следующую секунду я просто обалдел: через наложенную с их стороны доску я снова отчетливо увидел Петра и солдат. Ничего себе! Это что за новые технологии? Все просматривается, как и раньше. Я хохотнул: «Посмотрим, что ты потом будешь делать? Бетоном заливать?» Солдаты закончили работу, Петр выгнал их из комнаты. Сел на краешек стола, покосился на дверь, потом глянул на меня. Я быстро надел наушники.

– Ну что, пес! Видишь теперь меня?

– Конечно, как и раньше. Только сам понять не могу, как это получается.

– Врешь! – Петр соскочил со стола. – Врешь, собака! Не можешь ты меня видеть. – Он подошел вплотную ко мне, но смотрел не на меня, а чуть сбоку.

– Так вижу я вас. Вы сейчас стоите не прямо передо мной, а левее.

Он с ненавистью повернул бешеные глаза.

– Ты что, теперь все время на меня смотреть будешь? Ты с ума меня сведешь.

– Почему все время? Мне что, заняться больше нечем? Пойду на другой год посмотрю, может, там чего-нибудь поинтереснее найду. Вон, например, посмотрю строительство Петербурга. Сын говорил, город на костях построен.

– Куда ты пойдешь? В другой год? Это как? – Петр изменился в лице. Такой искренней заинтересованности я не видел давно в лицах, и мне в который раз стало не по себе.

– Как, как… Очень просто. Я сюда наобум зашел, просто выбрал год 1709-й. В этот год Полтавская битва была, а попал к вам с Меншиковым. Я и спрашивал, какое время обыгрываете, до битвы или после.

– Как это была, ты чего мелешь? Сие тайна, а ты как про нее узнал?

– Ну, привет! Про эту битву каждый ребенок знает. Пушкин поэму написал про Полтавскую битву, вам ли про это не знать.

Петр нахмурился, глянул так недобро.

– И что он там написал? – спросил вкрадчиво-угрожающе.

– Ну, вы даете! В школе плохо учились или забыли напрочь?

Петр, не слыша моего замечания, упрямо медленно повторил свой вопрос:

– Так что он там написал?

– Поэма очень большая, так вот маленькая ее часть:

 
«Швед, русский – колет, рубит, режет.
Бой барабанный, клики, скрежет,
Гром пушек, топот, ржанье, стон,
И смерть и ад со всех сторон».
 

– И еще кусочек оттуда:

 
«Но близок, близок миг победы.
Ура! мы ломим; гнутся шведы.
О славный час! о славный вид!
Еще напор – и враг бежит».
 

– Конечно, все не упомнишь, но эти строчки врезаются в память.