Текст книги "Следствие ведет простофиля"

Глава VI. ВСТРЕЧА С ИНОПЛАНЕТЯНКОЙ

Но первая слежка в школе принесла неожиданное разочарование. Ну что можно узнать о человеке, когда он неотличим от сотен других, окружающих его? Ходит туда-сюда по коридорам, бегает так же, кричит так же и даже совершенно одинаково со всеми жует пирожок или яблоко, раскрывая при этом пошире не только рот, но и глаза. От страха, наверное, что не успеет за переменку проглотить?

Филя понаблюдал-понаблюдал и понял, что школьная слежка – занятие совершенно безнадежное. Не раскрывает человек здесь своего внутреннего мира. То есть своих секретов. Даже на собственном примере знал это Филя. Кто сейчас может сказать, что он там, внутри себя, хитренько думает? Никто. Выглядит он так же, как и все. Сидит на уроках, бегает на переменах.

«Значит, – сделал вывод Филя, – для слежки надо выбирать обстоятельства, при которых человек получше раскрывается. И что-то делает при этом. Гуляет, например. Или рисует на стене…»

Не упустил Филя случая поиздеваться над самим собой! А что делать, если нет под рукой никакого друга, способного понять все насмешки и подколки, все шутки и издевательства? Приходится подшучивать над собой.

А лучше всего, конечно, самому создавать обстоятельства, при которых человек раскрывает свою натуру. И это тоже Филя испытал, что называется, на собственной шкуре, то есть на своем опыте. Как-то летом он увидел у подъезда кошелек. Пухлый такой, наверное, битком набитый деньгами. Филя стал вертеть головой, смотреть – кто это мог его потерять? А потом и вовсе заорал на весь двор:

– Эй, кто деньги потерял?

Правда, когда он хотел кошелек поднять, тот странно отпрыгнул, как лягушка. Два раза Филя еще попытался его поднять, пока не понял наконец, что кто-то дергает за веревочку, а веревочка к кошельку привязана.

А потом и два парня подошли, лет шестнадцати.

– Ты что, кретин? – спросил один.

Филя так растерялся, что долго не мог понять, о чем его спрашивают. Почему – кретин? Да на его месте любой бы попытался поднять. Просто машинально. Взять с земли, поднять над головой, чтоб подальше видно было, позвать людей…

– Пошли отсюда, – почему-то сказал второй парень. – А то еще припаяют, что это его кошелек, а мы из него типа сто баксов вытянули. Знаю я такие истории.

– Эй, вы куда? – еще бежал за пацанами Филя.

А они убегали от него, как от прокаженного. Правда, кошелек все же захватили с собой. Конечно, никаких денег в нем не было. Какая-нибудь старая бумага.

Филя не сразу понял, что мальчишки просто хотели его приколоть по-своему, да сами растерялись от такой редкой честности. Это все до него только потом дошло.

«Одно слово, – вздыхал он, – простофиля».

Но под этим словом Филя понимал, конечно же, не честность. А непонимание. Даже такую простую шутку, которая, наверное, понятна каждому мальчишке, сразу не раскусил…

А вспомнил он эту историю потому, что понял: ведь за ним следили, наблюдали, и был он при этом самым настоящим Филей, – ну, самим собой. Вот и проявился его настоящий простофильский характер.

– А ты чего голодаешь? Денег нет? – вдруг спросил кто-то, когда Филя заглянул в буфет. Это была та самая «двойная» девчонка. Она так стремительно вышла навстречу из-за колонны, что Филя вздрогнул. – Ходишь все, смотришь, слюнки текут, а ничего не купишь. Держи!

И она отломила половину булочки. Вообще-то Филя такие булочки привык называть батонами. У них дома такой едва в хлебницу помещается. От растерянности он взял угощение, хотя, конечно же, совсем не хотел есть. Если бы хотел, давно купил бы какое-нибудь пирожное.

У него, наверное, сейчас был охотничий сыщицкий азарт. А любой азарт, как известно, на время отбивает аппетит.

– А ты что, всем батоны раздаешь? – постарался как можно более небрежным тоном спросить Филя.

Ясно было, что наклевывалось знакомство. И не простое, а золотое. Ведь «двойная» девчонка жила в Филином подъезде! «Девчонки, как это очень часто водится, болтушки, – рассудил Филя. – И очень многое знают об окружающем мире. Не так, конечно, как биологи, а скорее как сороки, которых те изучают. Где что увидят – запоминают на всякий случай. Чтобы потом было о чем поболтать».

– Не-а, – мотнула девчонка головой. – Не раздаю. Я вообще на еду жадная. Вот видишь, как разломила булочку. Не удержалась и себе большую половину оставила… Сколько ни пыталась с кем-нибудь делиться, всегда так получается – себе большую часть оставляю.

– А ты не оставляй, – удивился Филя. – Прямо все и отдавай. Знаешь, как радостно при этом становится.

Девчонка вздохнула:

– Мне не становится. Не получается это у меня никогда. Я уже пробовала. Руки сами цап – и сразу в рот тянут всякую еду. И не расту при этом ни капельки. Жалко… Ем, ем, а все без толку. Ты знаешь, – вдруг перешла она на доверительный шепот, – я летом на даче все съела.

– Как это все? – так же шепотом спросил Филя. – И дачу, что ли?

– Все вокруг, – обреченно махнула рукой обладательница такого странного аппетита. – Рябину, черемуху, сыроежки, липовые листочки, щавель, заячью капусту и даже – когда еще земляника не созрела, – все ее тверденькие маленькие зелененькие ягодки… Вот.

Этот список растений напоминал ответ по ботанике. Только Филю удивило, что в нем напрочь отсутствуют садовые растения. Ну – яблоки, груши, сливы… Дача все-таки. Он спросил об этом, и девчонка ответила мгновенно, как моргнула:

– Это я даже не считаю!

Филя оторопело уставился на нее. Действительно, просто невозможно было представить, что у этой тонюсенькой хворостинки с веснушками такой аппетит. Правда, это доказывал смешной-пресмешной рот. Он не смеялся, а просто был широким – до самых ушей. Но ведь не обязательно рты служат людям для еды! Ими можно и говорить, и улыбаться, наконец.

И тут Филя засомневался. А не разыгрывают ли его? Такие глупости рассказывают…

Но девчонка прямо на его глазах сжевала сначала свой кусок булки, а потом – совершенно машинально, не заметив этого, – и Филин. Он даже не сопротивлялся – выпустил из обмякшей руки обреченную булку… Все равно такой кусище ему никогда бы не одолеть. Разве только если колой запивать.

С такой же скоростью, с какой девчонка поглощала еду, она продолжала щебетать:

– А ты новенький? Я тебя утром заметила. Ты птиц кормил? Как старушка. А их не обязательно сейчас кормить. Вот зимой – другое дело. Я тебе покажу, где надо сделать кормушку, и мы будем сыпать им корм каждое утро перед школой. Много-много, чтобы всем хватило. Они такие бедненькие зимой…

– Стоп! – поднял руку Филя. Он понял, что если ее не остановить, то она будет тараторить до самого звонка. – Тебя как зовут?

– Аська, – мгновенно отреагировала девчонка. Ее реакция была поразительной. От вопроса до ответа не проходило и мгновения. Даже мгновение не помещалось в узенькую щелочку паузы.

– Ты где живешь? Ах да… Ты же сказала.

Все-таки Филя значительно уступал Аське в сообразительности. Точнее – не в самой сообразительности, а в ее скорости.

– Я хотел сказать – на каком этаже? – переспросил Филя. – То есть в какой квартире?

– В первой на первом этаже. Совсем неинтересно, ничего не видно, а я хотела бы наверху жить, даже на крыше, чтобы сверху все видеть…

Филя совсем растерялся от ее стремительности. За минуту он узнал, казалось, о девчонке все. В эту минуту поместились и булка, уже исчезнувшая, и все дачные растения, не считая садовых, и бедненькие птицы, такие же прожорливые зимой, как и Аська… И даже всплыла в памяти Фили маленькая девочка Фенька, о которой он читал когда-то в детской книжке. Так удивительно была похожа эта Аська на ту Феньку. Правда, было и отличие: Фенька уж точно ела все – даже гвозди, бумагу и керосин.

«Надеюсь, хоть этими „продуктами“ Аська не злоупотребляет?» – весело подумал Филя.

Все-таки он по привычке думал все свои шутливые мысли про себя. Да и ни к чему сейчас было вспоминать вслух Феньку с ее керосином и гвоздями. Еще обиделась бы Аська. Вон как переживает за свою прожорливость.

– Сейчас звонок будет. – Аська быстро оглянулась на стойку буфета. – Пойду сухариками угощусь у тети Оли.

И она, подскочив к стойке, под умильным взглядом буфетчицы наполнила оба кармана своих брюк черненькими, да и беленькими тоже, сухариками, которые лежали на специальном подносе.

– Кушай, кушай, детка, – покивала буфетчица. – Вот тебе еще и конфеточка.

Конфеточка мелькнула в воздухе пока еще не развернутым фантиком.

– Жалко, хрустят эти сухарики на уроке, – шепнула Аська. – Но я их подольше подержу во рту, и они тише становятся.

«Все-таки недалеко она ушла от Феньки», – подумал Филя, представив в ее карманах вместо сухариков маленькие гвоздики.

– Ты в каком классе? – спросил Филя.

Уже сквозь хруст был дан стремительный ответ:

– В шестом. Жалко, в шестом. А хотелось бы в седьмом. А ты, наверное, в седьмом?

Даже ответить у Фили не находилось времени. Точнее, реакции. Он только успел раскрыть рот, хотя для такого ответа достаточно было кивнуть, а Аська уже говорила за него:

– Мальчишке все равно, правда? Ему главное – говорить научиться, а дальше вся жизнь одинаковая. А я хочу постепенно расти, но быстро.

«Быстрей не придумаешь», – опять пронеслось в голове Фили.

Конечно, он обиделся за мальчишек. Как это – все равно? Как это – только говорить научиться? А все остальное?

– Мне тоже хочется быстро… И постепенно тоже, – пробормотал он. – Чтоб все успеть.

– Успеем, обязательно успеем, а как же по-другому, – хрустела Аська. Казалось, ее зубки смешались с сухариками. – Я тебе и школу покажу, и дом, и двор наш, и «Формулу-1», и со всеми подружу.

«Особенно подружишь меня с этим Даней, который рисует на стенах, а может, и в лифте, – подумал Филя. Ему уже показалось, что он и сам стал быстрее думать. Хотя бы думать, если не умеет так быстро говорить. – А особенно поможешь с расследованием про эту разбитую машину. Должна же такая девчонка что-то знать или хотя бы о чем-нибудь догадываться!»

Прозвенел звонок. Аська стремительно сверкнула глазками вдоль коридора. Казалось, она сейчас растает – так же быстро, как появилась, так же быстро, как говорит. А Филя надеялся спросить хотя бы про эту формулу один. Что за такая формула? Неужели обычная школьная? Ну и что, если Аська вместо учительницы сообщит ему какую-то формулу?

– А по какому предмету формула? – прокричал он вслед убегающей Аське.

– Не по предмету! – донеслось уже из другого конца коридора. – Это не школьная формула! После уроков расскажу!

Состояние Фили в эту минуту описанию не поддавалось. Ни в плохой, ни в хорошей книжке такого описания не встретишь. Например, в плохой можно прочесть: «Он стоял офонаревший». А в хорошей: «Его душа медленно окутывалась клубами сомнений и предчувствий». Но ни то ни другое не подходило в эту минуту к Филе. И только после того как уселся за свою парту, он почувствовал себя так, будто только что встретился с инопланетянином. А точнее, с инопланетянкой.

Глава VII. «ФОРМУЛА-1»

Шумен школьный двор после уроков! Особенно при ясной погоде.

У Фили уже глаза заболели, перескакивая с одного лица на другое в поисках Аськи. Про Даню он, кажется, даже забыл. Или просто решил – совершенно правильно, – что Даней он займется после разговора с девчонкой. Какие-нибудь новые сведения она ему точно подбросит. В этом можно было не сомневаться.

И вдруг он увидел Аську, спокойно стоящую у дерева. Филя почему-то, словно не узнавая, несколько раз скользнул по ней взглядом – туда-сюда. И все же взгляд его остановился.

Во-первых, Филю удивило, что Аська может стоять на месте. Во-вторых, она опять, как и утром, изменилась до неузнаваемости! Филя даже подумал: может, у нее родители такие строгие, что заставляют дочку под страхом смерти перед возвращением домой приводить себя в порядок?

Этот порядок был на уровне самой крутой отличницы. Отглаженные брючки, причесанные волосы, из которых разрешено было для красоты опуститься на лоб одной завитушечке… И выражение лица такое серьезное, будто Аська решала гамлетовский вопрос. Вопрос, как известно, непростой: «Быть или не быть?» То есть остаться погулять или пойти домой делать уроки.

Но самое главное – Аська не жевала! Это поразило Филю больше, чем явно уменьшенное количество веснушек на Аськином лице. Веснушки, наверное, можно кремом каким-нибудь закрасить. Или, может, они сливаются с ярким солнечным светом.

Казалось, вокруг все порыжело под осенним солнцем. Солнце рыжее, осенние березовые ветки… И шмыгают по двору, мешая ребятам играть в мяч, две ослепительно рыжие таксы и один вислоухий терьерчик, посветлее. Таксики ковыляли так, будто у них было по три ноги. Но ног у них было как раз по четыре.

Аська, скорее всего, ждала Филю. Ведь крикнула же она, что после уроков расскажет ему про какую-то формулу. Она поглядывала на крыльцо школы, как делает это человек ожидающий.

Филя уже рванул к ней, но какая-то внутренняя вредность остановила его. Он решил подольше понаблюдать за Аськой. Ведь такой странной она была! И так меняла свою внешность! А если девчонка умеет так быстро перевоплощаться – непростая она штучка. Так что лучше пока на нее посмотреть со стороны, – может, откроются новые, неизвестные Аськины качества.

Ну и спокойствие было у девчонки! Она казалась сейчас сфинксом из той самой книги о Египте. Спокойный взгляд, ни одного движения. А зачем двигаться, если ты ждешь? Не танцуешь же! Так что, конечно, Аська была права.

Права-то права, но это если не знать, какой она была час назад. Час назад у нее, когда она говорила, все двигалось – и нос, и уши, и даже не такие причесанные, как сейчас, волосы, казалось, шевелились и прислушивались к ее словам.

А сейчас следить за этим сфинксом не было никакого смысла. Так можно потерять все время после уроков! Между прочим, самое ценное время. Потому что всегда после уроков настроение хорошее. Даже если плохую отметку получишь. Потому что про отметки все равно придется думать завтра, так зачем же портить себе настроение еще и сегодня?

Филя обошел весь школьный двор и под рябиной, росшей у ворот, набрал пригоршню ягод. Спрятался за какой-то тумбой и стал старательно целиться в кусочки Аськи, которые выступали из-за дерева. Почти все «патроны» уже кончились, когда девчонка наконец выглянула из-за дерева.

Она смотрела на Филю таким серьезным взглядом, что он испугался. И даже ягоды высыпались у него из ладони.

– Ты… чего такая? – спросил он.

От этого вопроса у Аськи добавилась еще одна суровая морщинка на лбу, и она отвернулась, словно заметила какую-то незначительную ошибку в окружающем мире и не удостоила ее вниманием.

Филя обозлился. Да что же это получается? Он кружит вокруг этой девчонки, как бумажный самолетик, пущенный с последнего этажа, а она нос воротит? Он сбегал к рябине, набрал целую горсть ягод и вернулся к Аське.

– На, кушай! – протянул он руку. – Ты же говорила, что очень любишь эти ягоды. Вот и ешь их! Эх ты! Я так и знал, что ты разыгрывала меня, так и знал! Артистка нашлась!

Филя швырнул ягоды на асфальт и даже несколько раз топнул ногой. Маленькие-маленькие рыженькие капельки сока выскользнули из ягод с легким шипящим звуком.

Девочка сделала удивленные и внимательные глаза:

– Что с тобой? Ты заболел?

– Сама ты заболела! – закричал Филя. – Самой простой болезнью! Притворством! – Он потряс указательным пальцем прямо перед Аськиным носом. – И больше ко мне не суйся, поняла? Ищи себе других зрителей для своих артистических тренировок!

Аська быстро-быстро захлопала ресницами. Куда девалась ее способность говорить много и без остановки?

Но Филю это уже не волновало. Расстроенный, он не мог оставаться на месте. Он побежал по двору, по пути так поддав мяч, что он вылетел за пределы площадки.

– Эй, ты! – крикнули ему. – Не играешь, так не пинай!

«Не играю, не играю, – думал под каждый шаг на бегу Филя. – Ни во что я не играю! И не хочу играть в ваши дурацкие игры!»

Но каково же было его удивление, когда он все-таки не выдержал, остановился у ворот и оглянулся.

К Аське подошел и о чем-то мило беседовал… Даня!

Казалось, Филя сейчас задохнется от непонимания всего, что происходило. Все планы рушились!

И никакой он не простофиля, а полный и окончательный дурак! С чего это он взял, что эта девчонка станет помогать ему? С чего он взял, что она хорошая? Разве можно здесь понять, кто есть кто – кто хулиган, а кто нормальный человек?

Все смешалось в голове у Фили. Он смотрел на школьный двор, на рыжее солнце, на свой дом, стоящий совсем недалеко, и дышать с каждой минутой становилось все труднее. Да и не хотелось, если сказать честно. Зачем дышать, если жить неинтересно?

И вдруг прямо с ясного неба на него посыпался целый град рябиновых ягод. Он быстро глянул вверх и услышал сначала хитрое хихиканье. А потом уже увидел на самой верхушке рябины… Аську!

Ноги у Фили подкосились сами, и он сел прямо на асфальт.

– Ты лучше сюда лезь! – громко шепнула Аська. – Здесь этих ягод – видимо-невидимо!

Наверное, она решила, что Филя присел на асфальт для того, чтобы было удобнее собирать рассыпанные рябинки. Последние Аськины слова, можно сказать, добили Филю окончательно. И если раньше он чувствовал себя просто дураком, то сейчас – сумасшедшим. Дураки хоть что-то понимают. Филя же сейчас не понимал ничего.

Медленно возвращалось к нему понимание. И помогла этому, как ни странно, та самая девчонка, которую Филя принял за Аську. Не в прямом смысле, конечно, помогла. Просто она прошла мимо сидящего на асфальте Фили. А видя одновременно и ее, и Аську, почему-то спрятавшуюся при этом за густую ветку, любой сумасшедший догадается: это два разных человека.

Филя проводил «не Аську» взглядом. Рядом с ней шел все тот же таинственный Даня. Филя вздохнул: сейчас совсем не время было бежать за ним следом.

А хорошо было бы затаиться где-нибудь на лестнице и послушать-посмотреть, что будет делать этот Даня, перед тем как войти в свою квартиру номер тринадцать. Самое время для пакостей. Сделал пакость – шмыг в свою уютную квартирку. Мамины пирожки кушать. Да еще и хвастаться отличными оценками. Выглядел Даня, на опытный Филин глаз, как отличник с вкраплениями хорошиста.

Но сейчас слежка не удастся. Во-первых, следить надо, когда Даня будет в одиночестве. Во-вторых, надо дождаться, пока Аська спустится с дерева. А в-третьих… В-третьих, на все это у Фили совсем не было сил.

Не физических, конечно. Физических сил у него сейчас хватило бы сто раз вверх-вниз без лифта на последний этаж смотаться, только чтобы поймать «художника»… А вот моральные силы покинули Филю совсем.

Так, конечно, взрослые говорят. Мальчишки вроде Фили в таких случаях машут рукой и шепчут еле слышно: «Настроения нет…»

А вот у кого это настроение не исчезало, наверное, никогда – это у Аськи. Она спрыгнула сверху, как кошка, сразу на четыре лапы и тут же зашептала:

– Ну, как ты думаешь, не заметила?

– Кого ты не заметила? – пробормотал Филя.

– Да не я, а меня! Ты-то прямо перед глазами, как фантик. А я за ветку спряталась, да страшно стало – сильно уж тоненькая ветка. Думаю: ка-ак сейчас свалюсь ей прямо на голову! Вот будет! Мне-то ничего. А она испугалась бы, еще заикой бы стала. Мучайся с ней потом, переводи всем ее мимику. Объясняй, что она хочет высказать.

Филя прыснул смехом. Даже не хотел, а прыснул. Так смешно говорила Аська. И сразу понял: настроение у него сейчас появится. А значит, жизнь продолжается!

– Так это твоя сестра? – наконец понял Филя.

– Сестра, Анька называется, – кивнула Аська, отряхиваясь. – Мне с нее пример приходится брать.

Да как же Филя раньше не догадался! Это же близнецы! И, конечно, Аську после уроков надо было как раз искать в таких труднодоступных местах, как на дереве. Или, по крайней мере, высматривать среди гоняющих мяч. А он подошел к какой-то отличнице, застывшей, как сфинкс!

– У вас что, и имена одинаковые? – спросил Филя. – Аська и Анька – разве это не одно и то же?

– Конечно, нет, – покрутила головой Аська. – Анька – это Анна. А Аська – это Анастасия. Только меня никто так не называет.

Ну еще бы! Просто невозможно было называть Аську таким длинным именем.

– А с кем это она пошла? – спросил Филя.

– С Данькой. Он в седьмом классе учится, только не в твоем, а в параллельном. Но они дружат.

– Дружат? – удивился Филя.

– Ага. И домой вместе ходят. Видел?

Видеть-то Филя видел, не слепой. Только он думал о том, что сейчас труднее будеть выследить Даню. Вряд ли он рядом с этой Аней будет заниматься такими вещами, как рисование в подъездах. Хотя… Живет-то Аня на первом этаже, а дальше, поднимаясь по лестнице, можно все стены разрисовать. Спокойненько. Или в лифте поехать и по дороге сделать на потолке маркером любую надпись. Особенно ту, обидную.

– Чего задумался? – спросила Аська, нетерпеливо переступая на месте. При этом она доставала из кармана ягоды рябины и жевала их.

– Ты что делаешь? – воскликнул Филя. – Их же нельзя есть! Здесь, в городе. Все, что в городе растет, отравлено.

– Да? – удивилась Аська. – Что-то не замечала.

Но на всякий случай высыпала из кармана ягоды. Почти все.

– Вот молодец, – похвалил Филя. – Значит, доверяешь мне.

– Конечно, доверяю, – вздохнула Аська. – Но не потому высыпала. Просто на «Формуле-один» эти ягодки сами вылетят как миленькие. Это я избавилась от лишнего груза.

«Ничего себе! – подумал Филя. – Значит, формула один – это что-то связанное с движением или повисанием вниз головой?»

– Что мы время теряем? – опять вздохнула Аська. Она всегда почему-то вздыхала, если не жевала. – Видишь высотное здание за забором? Это гостиница «Пекин». Как в нее попасть?

– Как-как! – удивился Филя. – Выйти за ворота, пройти по Садовой, завернуть за угол…

– Так на это сколько времени уйдет! Ужас!

– Ну и что? Во-первых, сквозь стены ты проникать не умеешь, а во-вторых, зачем туда вообще попадать? – спокойно рассудил Филя.

– Зачем? – хмыкнула Аська, будто услышала глупые рассуждения. – Для интереса. Сейчас ты увидишь, как можно сокращать расстояния. Вперед!

– Подожди-подожди, – еле остановил ее Филя. Он чувствовал, что сейчас начнется такое время, когда он уже ни о чем не сможет спросить. – Ты ничего не слышала вчера вечером? Не смотрела в окно? Не выходила во двор?

Аська отмахнулась от этих вопросов, как от назойливых мух. Наверное, она просто не любила напрягать свою память. Зачем вспоминать то, что было когда-то? Вчера, позавчера… Да вот же – вся жизнь перед тобой, все настоящее время! Аська даже нетерпеливо вертела головой, будто доказывала этим простую мысль: столько всего вокруг интересного, а Филя воспоминаниями занялся, как старичок!

– Слышала-смотрела-выходила, – скороговоркой ответила она, – каждый день. Все, побежали!

Филя обреченно вздохнул и потянулся следом. Но тянуться не получалось. За Аськой надо было лететь.

Для начала они забросили Филин рюкзак в гардероб. Аськин уже висел там.

– Конечно, я его всегда с собой забираю, – объяснила она, – но сегодня, ладно, будем легкими. Потом вернемся.

Школа была четырехэтажная. Но этажи были такими высокими, что старое здание школы было вровень с новыми девятиэтажками.

Аська с Филей бегом взмыли на третий этаж и понеслись в дальний конец коридора.

«Зачем же так быстро, будто убегаем от кого-то?» – думал Филя.

Спросить, конечно, на бегу он не сумел бы. Оставалось только думать.

У маленькой двери – неприметной, потому что она была окрашена в цвет стены, – Аська затормозила.

– Вот, – шепнула она, – здесь начало пути.

– А я думал, – задыхаясь, буркнул Филя, – что мы уже давно на дистанции настоящей «Формулы-1». Так бежали…

– Я же обещала тебе все показать? Лучше же начать с самого интересного? – рассуждала Аська. – А я, когда сюда иду, то всегда бегу… Ноги сами… Только ты смотри – никому про «Формулу» не рассказывай! Мне ее одна девочка показала, но ее родители перевели в другую школу. Она ее так и назвала – как автогонки, знаешь? Самые быстрые автогонки так называются – «Формула-1». А мне одной скучно по ней спускаться.

«Спускаться! – с ужасом подумал Филя. – Так вот почему Аська сказала, что из кармана высыплются все рябинки! Сейчас, наверное, по какой-нибудь веревке, как Тарзан…»

Воровато оглянувшись на пустой коридор, Аська достала откуда-то скрепку, вставила ее в замок и повернула.

– Умница, – шепнула Аська – наверное, двери – и шмыгнула в проем, дернув за собой Филю.

Дверь за ними мягко захлопнулась. И даже слышно было, как щелкнул замок.

– Запасной выход, – пояснила Аська. – Никто о нем не знает. Наверное, только директор. И я.

Лестница здесь вилась вниз, как спираль.

– Все, дальше ты просто повторяй все за мной! – громко шепнула Аська, словно отдала последнюю команду.

Она села на широкие деревянные перила и заскользила вниз. Филя только тихо ойкнул – так быстро все произошло. Но не отставать же от девчонки!

Гладкие перила были скользкими, как ледяная горка. Но теплыми, конечно. Это сравнение с горкой только успело мелькнуть в голове Фили, как он увидел, что внизу Аська уже спрыгивает с перил на площадку. Через мгновение они стояли рядом.

Аська больше ничего не говорила. Убедившись, что Филя тоже спустился, она толкнула следующую дверь и побежала по какой-то крыше. Филя понял, что это крыша спортивного зала, который примыкал к основному зданию школы.

«Спрыгнуть она собирается, что ли?» – с испугом подумал он.

На краю крыши выступали поручни пожарной лестницы. В секунду Аська исчезла за ними. Заглянув вниз, Филя увидел, как девчонка, спустившись на несколько перекладинок, перелезает на железную площадку, вмонтированную в стену спортзала. И дальше…

Дальше Филе пришлось уже просто зажмуриться. Потому что с этой площадки, на которую, конечно же, спустился и он, они влезли в трубу, по которой, наверное, когда-то сбрасывали строительный мусор. Сейчас труба представляла собой изнутри гладкую наклонную горку. По ней и заскользили они друг за другом с такой скоростью, что у Фили даже заложило уши, как в самолете.

Надо было сглотнуть, но это он сумел сделать, только затормозив, уткнувшись ногами в деревянную перегородку. А Аська уже сидела в тележке. В самой настоящей тележке на колесиках, которая стояла на рельсах! Аська вцепилась в какой-то рычаг и дернулась всем своим легким телом, чтобы сдвинуть тележку с места. Тоже усевшись в тележку, Филя ей помог, и тележка покатилась вниз, набирая скорость. Они пронеслись над каменным забором, отделяющим школу от гостиницы, и Филя увидел сбоку кучи битого кирпича.

«Наверное, сюда и опрокидывается эта тележка, сваливая строительный мусор», – со страхом подумал он.

Но кучи мусора остались позади, а они скользили все дальше, постепенно теряя высоту. То есть приближаясь к земле. Чуть не врезавшись в здание, тележка остановилась у самой стены. Остановка была быстрой, но мягкой, потому что днище тележки постепенно налезало на полено, которое становилось все толще. Вот скорость и гасла. Филя наконец перевел дыхание. Все-таки приятно было после таких головокружительных трюков ощутить близость земной тверди!

Внизу, у стены, зияла пропасть – подвальный люк.

«Совсем это не зря, совсем не зря», – только успел подумать Филя, как Аська уже спрыгнула вниз.

Филе казалось, что он видит сон – настолько быстро менялось все вокруг. А главное – Филя никак не влиял на это изменение. Он просто был участником какой-то бешеной гонки. Как будто его завели, как игрушечный автомобильчик, и, пока не ослабнет пружинка, остановиться он не сможет.

Они уже бежали по узкому подвальному коридору, заставленному ящиками с пустыми бутылками. Потом Аська, выглянув, как мышка, в приоткрытую железную дверь, шмыгнула в нее, потом был еще один поворот и еще, и вдруг они оказались в ярком холле, сверкающем позолотой и мраморными стенами.

– Вестибюль гостиницы, – шепнула Аська. – Веди себя прилично.

Если бы у Фили было много сил, он бы расхохотался. Но сил у него оставалось только на то, чтобы хотеть выйти наконец на улицу. Наверное, там и находился финиш этого невероятного маршрута под названием «Формула-1»…

– П-послушай, – еле выговорил он, – послушай, Аська. А зачем тебе все это? Зачем тебе эта «Формула»?

Аська посмотрела на него как на сумасшедшего. Она просто не понимала этого дикого вопроса. Взглянув на свои маленькие часики, она сказала:

– Из-за тебя я сегодня опоздала на целых пять секунд.

Она пошарила у себя в кармане и достала никуда не выпавшие рябинки. Филя сразу отшатнулся, потому что Аська и ему протянула угощение.

– Нет, я, пожалуй, куплю водички… – пробормотал он.

В углу холла стоял автомат, выдающий банки с напитками. Филя сунул в щель деньги, нажал на кнопку, и в ящичек с грохотом обрушилась банка колы. Он уже открыл ее и поднес ко рту, как вдруг банка выскользнула у него из рук и с шипением закружилась по полу!

И как ей было не выпасть из ослабевшей Филиной руки? Ослабевшей вовсе не от усталости, а от крайнего изумления, которое пронзило Филю с ног до головы.

У огромной входной двери за столиком охранника сидел с невозмутимым видом на тупом лице… милиционер, поймавший вчера Филю! Но сейчас он был совсем не милиционером…