Текст книги "Характер операций современных армий"

Установившаяся организация войск

Для тактики имеет значение не только качество вооружения, его свойства, но и его количество, степень насыщенности тем или иным оружием разных войсковых подразделений, т. е. вопрос организации войск.

Отличительной чертой послевоенной организации войск надо считать так называемую машинизацию армий.

По чисто экономическим причинам машинизация в разных армиях проведена не в одинаковых размерах. По степени машинизации все армии можно разделить на две группы. Первая группа – армии западноевропейские. Яркой представительницей является французская. Вторая группа – восточноевропейские. Типичными для этих армий надо считать польскую и нашу Красную армию.

Основная разница между первой и второй группой состоит в том, что при почти одинаковой степени машинизации пехоты количество дивизионной артиллерии во второй группе армий осталось на уровне 1914 г.

Принятая в западноевропейских армиях организация войск (в том числе и во французской) является по существу некоторым выправлением в артиллерийском отношении той организации, которую эти армии имели в конце мировой войны, в 1918 г.

Организация пехоты почти совсем не изменилась. Французский батальон 1918 г. имел 36 ручных и 12–16 станковых пулеметов и 2 пехотных орудия. Современная организация французского батальона предусматривает 36 ручных и 16 станковых пулеметов и 2 пехотных орудия. Германский батальон 1918 г. имел 24–32 ручных и 12 станковых пулеметов (траншейные орудия – 6 минометов – находились в составе полка). Нынешний состав батальона имеет 18 ручных и 12 станковых пулеметов. Если не считать уменьшения в современном германском батальоне числа ручных пулеметов, что является следствием изменения организации взвода из-за малочисленности установленного Версальским договором рейхсвера, то организацию пехотных батальонов обеих армий надо считать тождественной с организацией 1918 г.

Восточноевропейские армии в организации своей пехоты копировали организацию пехоты западноевропейских армий: польская и румынская армия приняли французскую организацию, включив в состав пехотного батальона 36 ручных и 12 станковых пулеметов и 2 пехотных орудия (румыны за недостатком станковых пулеметов имеют их в батальоне только 8). При такой организации батальона количество пехотного автоматического оружия и пехотных орудий в составе стрелковой дивизии определяется следующим образом:

¹ При замене ручных пулеметов легкими количество их снижается до 162.

² Немцы имеют минометную команду в составе полка.

Наиболее богато снабжена автоматическим оружием французская пехота, имеющая наибольшее количество и ручного и станкового автоматического оружия. Польская и румынская армии при том же количестве ручного автоматического оружия уступают французской пехоте в численности станковых пулеметов (поляки в дивизии имеют 75 %, а румыны – только 50 % станковых пулеметов французской дивизии). В дивизии германской армии число ручных пулеметов на 50 %, а число станковых на 25 % меньше, чем во французской.

Организация пехоты во всех современных армиях коренным образом отличается от довоенной организации. Батальон 1914 г. имел на своем вооружении исключительно винтовки, и лишь из состава полковой пулеметной команды на него приходилось два станковых пулемета. В пехотной дивизии из автоматического вооружения имелось всего 24–32 станковых пулемета и ни одного ручного. Современную пехоту во всех армиях надо считать действительно машинизированной. Имеющиеся колебания в количестве автоматического вооружения в дивизиях разных армий существа дела не меняют.

Совершенно иную картину мы имеем в организации артиллерии.

Западноевропейские страны учли опыт мировой войны и включили в состав дивизии мощную артиллерию. Без большого количества артиллерии невозможно преодолеть сопротивление машинизированной пехоты. Мы на опыте мировой войны можем наблюдать, какие крупные изменения в организацию артиллерии внесла машинизация пехоты.

Число пулеметов в батальоне росло:

Таким образом, количество станковых пулеметов в пехоте к концу войны увеличилось в 4–6 раз, и кроме того, во французском и германском батальонах появилось до 24–32 ручных пулеметов. Огневая сила батальона при уменьшении его численности с 1000 человек до 650 выросла в 21/2 раза. Для того чтобы обеспечить войскам наступательные возможности, во всех армиях пришлось: 1) численно увеличить артиллерию; 2) увеличить в составе ее процент гаубичной артиллерии за счет пушечной; 3) увеличить численность тяжелой артиллерии, введя ее даже в состав пехотной дивизии.

Германская армия вышла на войну, имея 8404 орудия, из них 2076 (около 34 %) тяжелых. К концу войны она имела 18 019 орудий, из них 6819 (около 38 1/6) тяжелых[27]27
  Шварте, Техника в мировой войне.


[Закрыть]. Французская армия в начале войны имела 4648 орудий, из них только 688 (около 15 %) тяжелых, кончила же войну, имея 12 220 орудий, из них 5740 (около 47 %) тяжелых[28]28
  Эрр, Артиллерия прошедшего, настоящего и будущего.


[Закрыть]. Русская армия соответственно имела 7088 орудий, из них 240 (около 3 %) тяжелых, а в конце войны 12 299 орудий, из них 1430 (около 12 %) тяжелых[29]29
  Маниковский, Артиллерийское снаряжений русской армии.


[Закрыть].

Только это численное увеличение артиллерии позволяло сосредоточивать в наступательных операциях те огромные артиллерийские массы, которые требовались для прорыва фронта машинизированной пехоты.

Нормы обеспечения артиллерией в 1 км фронта в ходе мировой войны росли следующим образом[30]30
  Эрр, Указ. соч.


[Закрыть]:

Из этой таблицы видно, что нормы обеспечения артиллерией 1 км фронта претерпели за время мировой войны интересную эволюцию. Начиная с 1914 г. они непрерывно росли, достигнув к 1917 г. максимальной цифры 150 орудий на 1 км фронта. Но уже с конца 1917 г. нормы эти начинают падать, сначала до 128 орудий при германском наступлении в Пикардии, а потом даже до 80 орудий в маневренный период 1918 г.

Эволюцию этих норм нельзя рассматривать изолированно, во-первых, от эволюции тактических взглядов на применение артиллерии, и, во-вторых, от развития и применения танков в наступательных операциях.

Период позиционной войны до 1917 г. характеризуется господством французской артиллерийской доктрины: для успешного наступления против закопавшегося и оплетенного проволокой противника решения надо искать исключительно в массе чугуна и стали. Поэтому нужно огромное количество артиллерии, еще большее количество снарядов, а для выпуска требовалось несколько дней времени. По мысли французов, артиллерия должна была не только загнать противника в щели, но и достигнуть полного его разгрома, и только после этого пехота продвигалась и занимала район.

Опыт войны не оправдал этого метода действий. Длительная артиллерийская подготовка предоставляла обороне время для стягивания к району боя необходимых резервов и локализации наступления.

В 1918 г. немцы изменили тактику действий. Они соединили сосредоточение усилий, в том числе и крупных артиллерийских масс, с внезапностью, и им удавалось с сравнительно меньшим количеством артиллерии (128 орудий против 150 орудий противника на 1 км фронта) достигнуть больших результатов.

Во второй половине 1918 г., когда союзники сосредоточили на фронте огромное количество танков, норма артиллерийского обеспечения еще больше пала, опустившись, как указано, до 80 орудий на 1 км фронта.

И все же к концу мировой войны, в ее маневренный период эти нормы были в четыре раза больше, чем в маневренный период 1914 г., не считая танков, которые в значительной степени заменяли недостающую артиллерию. Не будет ошибкой утверждать, что нормы в средствах подавления (считая артиллерию и танки вместе) к концу мировой войны возросли по сравнению с 1914 г. в 6–8 раз.

Чтобы получить возможность такого широкого маневра артиллерийскими средствами, армиям всех стран пришлось прибегнуть к созданию заново резервной артиллерии, т. е. артиллерии, не входящей в состав дивизий и корпусов.

Следующая таблица характеризует количество резервной артиллерии во Франции и Германии к концу мировой войны и ее отношение к общей численности артиллерии этих стран:

¹ Без траншейной и пешей артиллерии.

Таким образом, вне дивизий и корпусов оставалась артиллерия, которой хватило бы (не считая артиллерии большой мощности и зенитной артиллерии) на формирование во французской армии 20 трехдивизионных корпусов (считая по 168 орудий в корпусе), а в Германии 51 трехдивизионного корпуса (считая по 150 орудии в корпусе).

В тесной связи с накоплением резервной артиллерии находился и вопрос о соотношении между пушечной и гаубичной артиллерией. До войны в среднем на две пушки приходилась одна гаубица. К концу войны на 5 пушек приходилось 4 гаубицы и имелась тенденция как в легкой, так и тяжелой артиллерии дойти до соотношения 1:1.

Только эти условия, а именно доведение нормы обеспечения артиллерией до 120 орудий (при частичной замене их танками – до 80 орудий) на 1 км фронта, почти двойное (у французов – тройное, у русских – четверное) увеличение тяжелой артиллерии и сильное увеличение гаубичной артиллерии, давали возможность обеспечить дивизиям соответствующие наступательные возможности. При меньших нормах обеспечения артиллерией и при слабой тяжелой и гаубичной артиллерии атаки, как правило, захлебывались (атаки русской армии).

Как французы, так и немцы в послевоенной организации своей дивизии и корпуса стремились исходить из этого опыта. Правда, немцам не разрешают иметь ту артиллерию, которую им хотелось бы. Но «теоретическая» дивизия, которую они называют «современная дивизия» и с которой оперируют на своих тактических занятиях, говорит о том, какие выводы в отношении организации войск они сделали из опыта мировой войны.

При современном насыщении пехоты пулеметами норма обеспечения атаки артиллерией, по французским данным, определяется – 1 полевое орудие на каждые 25 м фронта и 1 полевое тяжелое орудие на каждые 50 м фронта, что дает на 1 км фронта: легких орудий – 40 и тяжелых – 20, т. е. всего 60 орудий на 1 км фронта.

Современная дивизия по своим пехотным средствам (9 батальонов) может вести успешную атаку на фронте 1 1/2 – 2 км, считая по 500 м на батальон и 3–4 батальона в первом эшелоне дивизии. Исходя из этих расчетов, в дивизии надо было бы для одних задач поддержки пехоты иметь 90–120 орудий, из них 30–40 тяжелых.

Кроме того, для борьбы с артиллерией противника, при указанном выше насыщении общевойсковых соединений орудиями, надо, по тем же французским взглядам, иметь 1 орудие контрбатарейной группы на 50 м фронта, т. е. 20 орудий на 1 км фронта, а на участке дивизии 30–40 орудий[31]31
  Дивизия нормально занимает в обороне до 8 км, что при наличии в дивизии 72 орудий дает 9 орудий на 1 км фронта. При включении корпусной артиллерии это количество орудий увеличивается до 10–11. Для борьбы с артиллерией противника нужно иметь двойное количество орудий, т. е. 20–22 (а с округлением 20) орудия на 1 км фронта.


[Закрыть].

Французская и германская организации в значительной степени исходят из указанных норм. Так как включение в состав пехотной дивизии такого большого количества артиллерии настолько увеличило бы длину дивизионной колонны, что стало бы невозможным введение в дело всех сил дивизии в продолжение одного дня (при движении дивизии в одной колонне), то как немцы, так и французы на дивизионную артиллерию возложили только задачи непосредственной поддержки пехоты, а задачи контрбатарейной группы передали корпусной артиллерии (французская корпусная артиллерия имеет 48 тяжелых пушек, германская – 35 орудий, из них 15 гаубиц, а остальные пушки). В результате немцы рассчитали свою дивизионную артиллерию («теоретическая» дивизия) в 72 орудия, из них 24 легкие пушки и по 24 легких и тяжелых гаубиц, т. е. 2/3 всей артиллерии – гаубицы, и из них половина – тяжелые. Французы приняли дивизионную артиллерию в составе 72 орудий (по некоторым данным – 60 орудий), из которых 36 легких пушек и 36 (по второму варианту 24) тяжелых гаубиц, т. е. только половина артиллерии гаубичная, но зато вся из тяжелых гаубиц.

Такую нагрузку дивизии артиллерией при условии, что задачи контрбатарейной группы возлагаются на корпусную артиллерию, надо считать более или менее достаточной; соответствующим суживанием фронта дивизии или придачей ей артиллерии усиления можно обеспечить ей соответствующие условия для наступления.

Французы ясно учитывают, что этой дивизионной артиллерии все же мало, и поэтому еще в мирное время содержат мощные кадры для развертывания «главного артиллерийского резерва». В состав последнего в мирное время входят: 12 легких пушечных и гаубичных полков, 2 горных артиллерийских полка, 9 тяжелых артиллерийских полков, из них 7 тракторной и 2 гусеничной тяги, и 2 ж.-д. тяжелых артиллерийских полка (не считая траншейной и зенитной артиллерии), что составляет 25–30 % всей артиллерии мирного времени во французской армии. Понятно, что французам удастся сформировать в течение первого же полугодия войны такое же количество стратегической артиллерии, каким они располагали в 1918 г.

Немцы в мирное время кадров для стратегической артиллерии по условиям Версальского договора не имеют, но на своих занятиях, по данным печати, они такой артиллерией оперируют.

Таким образом, в наиболее богатой армии, каковой является французская, потребности в артиллерии учтены достаточно полно (хотя в ней по чисто историческим причинам количество гаубичной артиллерии маловато), так что эта армия степенью нагрузки дивизии орудиями (72 орудия) и содержанием мощной стратегической артиллерии обеспечивает своим дивизиям соответствующие наступательные возможности.

Не то мы видим в организации восточноевропейских армий.

Во-первых, ни одна из этих армий не оказалась в состоянии включить в состав пехотной дивизии тяжелую артиллерию. Во-вторых, ни одна из них не смогла выдержать правильного соотношения между пушечной и гаубичной артиллерией. В-третьих, по своей численности дивизионная (это касается и корпусной) артиллерия сравнительно слаба.

Вот состав дивизионной и корпусной артиллерии этих армий:

Эта таблица показывает, что дивизионная артиллерия всех восточноевропейских армий на 55–80 % меньше той нормы, которая выведена на основании опыта войны, и на 35–50 % меньше артиллерии французской и германской дивизий; что соотношение между пушечной и гаубичной артиллерией равняется 2:1 и даже 3:1, в то время как опыт войны требует соотношения по меньшей мере 1:1 или даже вернее 1:2 (как это принято у немцев); что тяжелая артиллерия не только отсутствует в составе дивизии, но что ее вообще очень мало; что корпусная артиллерия настолько слаба, что ей не под силу даже одни контрбатарейные задачи; об усилении же дивизии тяжелой артиллерией можно говорить только как о случайной возможности.

При всем том в восточноевропейских армиях совершенно отсутствует стратегическая артиллерия. Почти во всех восточноевропейских странах вне войсковой артиллерии нет ни одного дивизиона полевой легкой и тяжелой артиллерии. Имеется только незначительное количество орудий (1–2 дивизиона) более мощных калибров (210 мм), но эта артиллерия не может служить артиллерией усиления (каковой в значительней своей части должна являться стратегическая артиллерия), да и по своему количеству она настолько мала, что может решать на войне только какие-нибудь эпизодические задачи.

Таким образом в самой основе организации армии (восточноевропейских армий) заложено известное противоречие, которое можно назвать односторонней машинизацией. Во всех этих армиях огневые средства пехоты возросли по сравнению с 1914 г. примерно втрое, а артиллерийские средства не только не превосходят нагрузки артиллерией дивизии русской армии 1914 г., но в некоторых странах ниже даже и этой нормы.

Этот разрыв между артиллерийскими потребностями и артиллерийскими возможностями восточноевропейских армий может во время войны еще более усилиться, так как экономически слабым странам будет труднее создавать добавочную артиллерию, чем усиливать по качеству и количеству автоматическое оружие пехоты[32]32
  Пример – Россия в мировой войне. В то время как немцы и французы а период войны увеличили свою артиллерию примерно в 21/2–3 раза, русские, опираясь на всех своих союзников, в том числе на Америку и Японию, смогли увеличить численность всей артиллерии только в 11/2 раза.


[Закрыть]. Придача всего по одному-два авторужья в стрелковые отделения может еще более усилить огневую мощь пехоты, в то время как для поднятия нормы обеспечения артиллерией на необходимый уровень теперь же требуется почти столько же орудий, сколько эти государства имеют на своем вооружении в настоящее время, с той только разницей, что почти вся эта добавочная артиллерия должна быть составлена из легких и тяжелых гаубиц.

Предполагается, что на восточном фронте такой насыщенности артиллерией не потребуется, так как плотность фронтов на нем будет значительно меньше, и что такую артиллерию по чисто местным условиям (дороги, подвоз, маневр) трудно использовать. Действительно, значительно меньшая плотность фронта в некоторой степени облегчает кризис насыщения артиллерией в армиях восточных стран, но, как будет указано ниже, разрыв между «идеальной» нормой и действительностью останется еще настолько большой, что при существующем положении трудно организовать крупные операции, преследующие решительную цель.

Машинизация коснулась в значительной степени и конницы. Еще в период мировой войны во французской и германской армиях огневые средства конницы были увеличены: на ее вооружение введены автоброневики, почти вдвое увеличено количество пулеметов, усилена ее артиллерия, приданы самокатные части. В 1917–1918 гг. конницу на Западе применяли как мощный огневой подвижной резерв. Совершенно естественно, что при той плотности фронтов, которая была на Западе во время мировой войны, и при той насыщенности пехоты огневыми средствами, которая имелась во французской и германской армиях, конница не могла и мечтать о бое в конном строю. Она вынуждена была передвигаться на коне, а драться в пешем строю.

После мировой войны конница во всех армиях еще более увеличила свои огневые средства; получила ручные пулеметы и включила их в штатную организацию эскадронов, увеличила число станковых пулеметов, усилилась артиллерией, автобронеавтомобилями (в американской коннице – танками), самокатными частями и даже авиацией.

Таблица, приведенная ниже, показывает огневую мощь современной кавалерийской дивизии по сравнению с 1914 г.

¹ Из них 30 зенитных, 12 в группе самокатчиков, 8 в артиллерии.

² На каждой бронемашине – 1 пулемет и 1 пушка.

Произошло полное перемещение силы конницы с холодного оружия на огневые средства. Это, естественно, изменило и взгляды на боевое применение конницы. Сильное развитие автоматического оружия сделало невозможным ведение боя кавалерийскими соединениями в конном строю. Прошли времена, когда конная атака решала участь боя. Современный бой тягуч и ведется исключительно винтовками, пулеметами, артиллерией, танками, бронемашинами. Конница может участвовать в этом бою только своими огневыми средствами. Конь ей дан только для того, чтобы быстрее достигнуть тех пунктов, откуда введение в дело большого огневого резерва обещает наибольшие результаты. Характерными особенностями боя конницы является быстрое достижение благоприятных пунктов для наступления, внезапное введение в действие огневых средств, быстрое исчезновение после достигнутого успеха и, наконец, появление вновь для нового участия в бою.

Кавалерийские атаки могут иметь место только во время боя с конницей же противника или во время преследования расстроенного противника, и то неизбежно сочетание ведения атаки с действиями в пешем строю.

Значительные изменения произошли за истекшее время и в соотношении различных родов авиации. В начале мировой войны авиация была исключительно средством для разведки. Истребительная, бомбардировочная авиация отсутствовала. Только в конце 1914 г. начинают оформляться эти роды боевой авиации. В конце же войны Франция имела в строю 3430 самолетов, из них 1600 (48 %) разведчиков, 1220 (36 %) истребителей и 610 (16 %) бомбардировщиков.

В настоящее время во французской сухопутной авиации мирного времени процент бомбардировщиков (дневных и ночных) возрос до 21–22 % за счет истребительной авиации. В английском сухопутном воздушном флоте разведчики составляют 33 %, истребители 23 % и бомбардировщики 44 %. В воздушных флотах других стран пока что разведчики составляют основную массу авиации; это и понятно: малый воздушный флот всегда строится сначала главным образом как разведывательная авиация, задачи бомбардирования он выполняет параллельно. Только при дальнейшем росте авиации, когда потребности по обслуживанию земных войск разведкой покрываются в достаточной степени, начинает появляться боевая авиация. Так, за последние два года поставила крепко на ноги у себя ядро бомбардировочной авиации Польша. То же самое наблюдаем и в Красном воздушном флоте.

В будущем надо ожидать, что постепенно до 1/4–1/3 всей авиации составят бомбардировщики. В ходе же войны рост авиации пойдет главным образом по линии увеличения количества бомбардировщиков и отчасти истребителей.

К настоящему времени стабилизовались и организационные формы воздушного флота. Основной тактической единицей является авиаотряд из 8–10 самолетов. Отряды сводятся в дивизионы (эскадрильи), последние – в авиаполки и авиабригады. Во Франции сформированы, кроме того, две воздушные дивизии.

Все армии считают, что современная пехотная дивизия уже должна иметь свою штатную авиацию. Но даже французская авиация еще не имеет такого количества организационных единиц, которое позволило бы ввести ее в штат всех пехотных дивизий. Армейские корпуса, как правило, всюду имеют свою штатную авиацию, состоящую из авиаотряда (8–10 самолетов).

Каждая армия, по французским взглядам, должна будет иметь по 1 группе (группа – 3–4 авиаотряда) разведывательной и по 1 группе истребительной авиации. Группа армий (по-нашему – управление фронта) должна иметь у себя 1 группу разведывательной авиации и 2 наблюдательные эскадрильи. Вся остальная авиация, в том числе вся бомбардировочная, образует общий авиационный резерв, который используется высшим командованием массированно на тех или иных направлениях, смотря по обстановке.