Текст книги "Бог и Победа. Верующие в битвах за Россию"

Местный священник Иоанн Алексеев рассказывал нам о бесчисленных случаях голодной смерти жителей города в месяцы немецкой оккупации…

В Вязьме немцы разрушили при своем уходе и несколько самых лучших церквей: Духовскую, Троицкую и другие. На кладбище нам показали огромный ров, в который сброшены тела трех с половиной тысяч мирных людей, расстрелянных и замученных фашистами. И здесь лишь небольшой слой земли прикрыл тела несчастных жертв, среди которых мы видели много детей, женщин и стариков.

Сам город подобен огромному мертвому кладбищу взорванных, разрушенных, сожженных домов, вырубленных парков и садов: из 5500 зданий уцелел лишь 51 маленький домик на окраине города. Все взорвано и сожжено немцами при отступлении, хотя боев в самой Вязьме не было, и никакими стратегическими соображениями немцы объяснить своего варварства не могут.

Вязьма расположена на холмах. Я взошел на один из них, посмотрел вокруг на панораму города, открывшуюся передо мной. Всюду, куда достигает взгляд, – горы кирпича или коробки выжженных домов. Мой разум не мог найти объяснения этому бессмысленному жесточайшему разрушению. Разве только злоба отчаяния могла породить это безумие. Немцы не хотели думать, что им придется отсюда уйти…

Всюду – смерть и разрушение.

Все эти жуткие картины, неизгладимо запечатлеваясь в сердце и памяти, могут будить только одно чувство: священной ненависти к врагу, который в своей душе не имеет ни искры человеческих чувств, который заполнен только сатанинской злобой, толкающей его на разрушение наших культурных ценностей, наших святынь, на мучения и истребление мирных людей. Священная ненависть, в свою очередь, повелительно зовет к такой же священной мести».

Священная ненависть

В «Журнале Московской Патриархии» публиковались статьи, объясняющие право христиан на священную ненависть, как назвал это общее чувство русского народа к фашистам митрополит Николай (Ярушевич).

«У многих вдумчивых религиозных людей часто возникает вопрос: как сочетать присущую всякому патриоту потребность с мечом в руках защищать свою Родину, когда на нее нападает враг, с требованиями Церкви, проповедующей любовь и всепрощение? Многие спрашивают, благословляет ли Бог войну?» – так писал митрополит Алексий в книге «Христианство и война с гитлеризмом». Приводя примеры из Священного Писания, рассказывая о библейском Аврааме, который, будучи образцом «кротости и благочестия, воевал за своих единоплеменников и союзников», о победившем Голиафа Давиде, о равноапостольном царе Константине, Владыка Алексий отвечает на вопрос: «Итак, Бог благословляет справедливую войну во имя победы добра над злом.

Сколько зла принес в мир гитлеризм! Как ядовитый зловонный поток, разлился он по лицу земли, уничтожая многовековую культуру, не оставляя на своем пути ничего, кроме разрушения и всеобщего горя.

Ужас, негодование, ненависть к насильнику – вот какие чувства вызывают немецко-фашистские варвары у каждого честного человека.

Долг народов – остановить этот поток беззакония и насилия, освободить угнетенные страны от ужасов порабощения фашизмом и возвратить мир народам…

Верующие люди не могут смотреть на события иначе как очами веры. И они видят в этом нарастании успехов нашей Красной армии осязательную помощь Божию русскому оружию, помощь Божию правому делу. Они видят и чувствуют, что Бог благословляет справедливую народную войну против гитлеровских захватчиков. Ведь в победе над ними заключается залог прекращения фашистского зла, залог процветания жизни и культуры человечества».

Статья протоиерея Николая Хавьюзова, название которой также содержала в себе вопрос «Можно ли простить фашистов?» была опубликована в «Журнале Московской Патриархии» в мае 1945 года, с подзаголовком «Мысли православного священника».

«Папа Римский в своих последних выступлениях призывает правительства объединенных наций простить руководителям фашистского режима все их чудовищные преступления, – писал отец Николай. – К тому же приглашают и некоторые католические издания. Эта проповедь мотивируется не только “гуманистическими” настроениями, но и христианской моралью. В свое время учением Христа обосновывалась и необходимость инквизиции.

Мы не будем вдаваться в то, какими расчетами – политическими или христианскими – руководствуется католическая печать в своей защите фашистов. Для нас это вполне ясно.

Мы хотим показать, что с точки зрения правильно понятого христианского учения фашисты, безусловно, должны понести заслуженное наказание за все свои жестокости, что возмездие для них неотвратимо. Слова Спасителя о любви к личным врагам, о прощении личных обид нельзя распространять на фашизм, его идеологов и последователей.

Нам важна не буква, а дух христианского учения (2 Кор. 3, 6). И, рассуждая по духу Христова учения, мы соглашаемся с тем, что «немецко-фашистские варвары у каждого честного человека вызывают ужас, негодование, ненависть к насильнику» и, следовательно, мы обязаны заботиться «о даровании окончательной победы над врагом, победы полной и совершенной, чтобы навсегда истребилось само воспоминание о человеконенавистническом учении фашизма».

И этот взгляд Православной Церкви вполне отвечает учению Христа и Его апостолов.

Если мы признаем провиденциализм, признаем возмездие за совершенные проступки и здесь, на земле, то говорить о прощении тех, кто залил кровью все человечество, кто уничтожает все лучшие достижения человеческого гения, кто в своей дьявольской жестокости убивает и истязает стариков, женщин, детей – говорить о прощении их, значит, «подвергать себя тому же осуждению, что и фашисты, утопающие в крови своих жертв».

По отношению к фашистам нельзя говорить о мести. Месть не всегда справедлива; она подвержена страсти и ослеплению. Фашистов ожидает возмездие, то есть справедливое, беспристрастное воздаяние за то, что ими сделано.

Они первые нарушили мир всего мира, они первые подняли оружие, они начали хладнокровно обдуманное истребление людей, они стояли и стоят на страже зла. Они «взяли меч», они «от меча и погибнут» (Мф. 26, 53), «что посеяли, то и пожнут» (Гал. 6, 7), ибо сказано еще в древности: «Мне отмщение, и Аз воздам». (Втор. 32, 35). Как воздаст? Через людей, которые будут исполнителями Его воли, как это часто было в Ветхом Завете.

Справедливое возмездие для фашистов оправдывается всем ходом исторической жизни человечества. Раньше это возмездие принимало большею частью стихийные формы, теперь же, с ростом космополитической солидарности, цивилизации и культуры, оно примет форму общечеловеческого закона. Фашисты предстанут перед судом всего человечества, и этот суд будет подлинным «гласом Божиим», «трубным гласом», карающим сурово и справедливо.

Да, Христос молился о прощении Своих мучителей – но ведь те не знали, что делали (Лк. 23, 34). О Иуде Он не молился, а сказал, что ему «лучше было бы не родиться» (Мк. 14, 21). Фашисты, как и Иуда, знали, что делали, зачем делали и как делали. Крым, Киев, Люблин, Майданек и другие места фашистских зверств невозможно забыть.

Христом сказано: «Какою мерою мерите, такою и вам будут мерить» (Мф. 7, 2), или: «Как хотите, чтобы с вами поступали люди, так и вы поступайте с ними» (Мф. 7, 12). Эти слова говорят сами за себя. В них нет древнееврейского «око за око», в них заключено христианское понятие возмездия. Фашисты уничтожали женщин и детей. Значит ли это, что и мы должны поступать так же? Конечно, нет, это значит лишь то, что фашисты должны быть наказаны соответственно своей вине…

Святые отцы не говорили «о всепрощении» явных преступников; они соглашались с тем, что преступник должен быть наказан и сами обращались к гражданской власти с просьбой наказать нарушителей и церковного и общественного благочиния. Убийство же врагов на войне они считали делом «законным и похвалы достойным».

Итак, с христианской точки зрения нет абсолютно никаких оснований для прощения нацистам их кровавых преступлений. Никакие софистические измышления нацистских адвокатов не помогут им избежать заслуженной кары. Ссылки на христианское милосердие просто неуместны, так как «суд без милости не сотворшему милости».

Вот, что писал по этому поводу архиепископ Лука (Войно-Ясенецкий) в статье «Праведный суд народа», опубликованной «Журналом Московской Патриархии» в № 2 за 1944 год.

«Неслыханные злодеяния захватчиков-фашистов не могут ни в коем случае оставаться безнаказанными. Абсолютно необходимое наказание их решено. В Харьковском процессе о немецких злодеяниях участь палачей решена высшим судьей – коллективной волей всего народа. А на Тегеранской конференции глав трех великих держав такое решение получило еще высшую санкцию – в волеизъявлении всех демократических государств о суде над виновниками мировой войны и над всеми исполнителями их бесчеловечных приказов.

Совесть народа не терпит и в своей среде нарушений нравственных требований, имеющих всеобщее значение, и настоятельно требует смерти злодеев. Всеобщность тягчайших преступлений против безусловных норм человеческого общежития, не говоря уже о высшей норме христианской любви, ставших законом в фашистских армиях, не только не уменьшает их значения, но, напротив, в самой крайней степени увеличивает его. Ибо если отдельные исключительные злодеяния в мирное время грозят разрушением правовых и этических основ общества и государства и настоятельно требуют смертной казни преступников, то те же злодеяния, умноженные в миллионы раз немцами и их союзниками во время войны, неизбежно приведут ко всеобщему одичанию человечества и перманентной войне всех против всех, если останутся безнаказанными. Это инстинктивно понимают народы СССР и всех оккупированных немцами стран, и потому так велик и страшен их гнев против извергов-фашистов, потому так единодушно аплодировали тысячи зрителей повешения краснодарских и харьковских палачей.

А казнь обер-фюрера орды палачей и его ближайших сообщников-нацистов будет великим праздником для попранного нравственного чувства всей той части человечества, в которой живет закон правды, а не закон насилия.

И Церковь Христова, высшая носительница закона правды, не останется в стороне от этого праздника, ибо это будет победа над силами зла, возмутившими все человечество, наказание антихристов, поправших закон братства и любви; и вместе с тем это будет праздник освобождения немецкого народа от власти правительства, поставившего своей целью уничтожение совести в своем народе. Это ли не великий праздник для Церкви!

Смертная казнь узаконена в боговдохновенном законе Моисеевом и широко применялась над всеми преступниками, деяния которых грозили духовной и религиозной целостности израильского народа, его нравственной чистоте, обязательной для избранного народа Божия. Весь народ побивал камнями хулителей закона и отступников от него, нарушителей чистоты брака, распущенных и развращенных сыновей, оскорбителей своих родителей. Поступок Финееса, казнившего блудодействовавших еврея и моавитянку и тем положившего конец растлению еврейского народа в смешении с язычниками-моавитянами, превозносится в Священном Писании как великий и святой подвиг. Так же оценивается казнь пророком Илией 400 языческих жрецов. Сам Бог посылал страшные казни на ассирийцев, угнетавших и истреблявших народ израильский, и на Дафана и Авирона с их сообщниками.

Но, может быть, кого-либо смущают слова Божии: «Мне отмщение, и Аз воздам» (Втор. 32–35). Можно ли понимать эти великие слова в абсолютном смысле, как полное отрицание человеческого права судить и наказывать преступников? Конечно, нет. Уже самым фактом узаконения смертной казни, в Ветхом завете исключается такое понимание. Моисей был судьей народа израильского, сперва единоличным, а позже при содействии поставленных им начальников, которых он уполномочил производить суд. После Иисуса Навина во главе народа стояли судьи, самое название которых показывает, что судебные функции были основной их прерогативой. Эти факты показывают, что судебные и карательные функции не считались противоречащими слову пророческому «Мне отмщение, и Аз воздам». Подлинный смысл этого заявления о высших правах Божиих объясняют нам слова Павловы. «Не мстите за себя, возлюбленные, но дайте место гневу Божию, ибо написано: «Мне отмщение, и Аз воздам, говорит Господь» (Рим. 12, 19). Жаждущий мести человек часто несправедлив в оценке действий и чувств своего врага, и месть должен предоставить всеведущему Богу. Но личная месть совсем не то, что казнь преступника по приговору суда, свободного от страсти и личных побуждений. Не за себя мстит суд, а охраняет общество и государство от потрясений важнейшей основы единства и силы государства права и законов. Без этой, чрезвычайно важной, функции суда не может обходиться никакая государственная и общественная власть, ибо иначе неизбежно погружение в темную область анархии.

Карательной функции судьи апостол Павел придает даже значение служения Богу: «Ибо начальник есть Божий слуга, тебе на добро. Если же делаешь зло, бойся, ибо он не напрасно носит меч: он Божий слуга, отмститель в наказание делающему злое» (Рим. 13, 4).

Господь Иисус Христос отклонил от себя санкцию смертной казни в известной истории с приведенной к нему женщиной, уличенной в прелюбодеянии (1 Ин. 8). Да, он не подтвердил обязательности побиения ее камнями по закону Моисееву, а ответил глубочайшими и святейшими словами: «Кто из вас без греха, первый брось в нее камень». Над суровостью ветхозаветного закона восторжествовал свет нового закона милости, превозносящейся над судом. Мог ли сердцеведец Христос признать правду казни слабой женщины за грех, в котором были повинны и ее судьи – законники? Но сопоставьте столь обыкновенную вину этой несчастной женщины с сатанинскими преступлениями немцев, закапывающих живыми и бросающими в огонь крошечных детей, и станет очевидным, что нельзя святой ответ Сына Божия о женщине, взятой в прелюбодеянии, приводить как аргумент против казни палачей, истребляющих тысячи невинных людей в своих дьявольских «душегубках».

Можно ли, говоря об извергах-немцах, вспоминать о святой заповеди Христовой «любите врагов ваших»? Нет, нет, ни в коем случае нельзя! Нельзя потому, что любить их совершенно и абсолютно невозможно не только для людей, но и для ангелов, и для самого Бога Любви. Ибо и Бог ненавидит зло и истребляет злодеев. Изверги-немцы не только наши, но Божии враги, и кто же может, кто смеет говорить о любви к врагам Божиим!

Я назвал немецких оккупантов антихристами. По праву ли, по справедливости? Это право дал мне святой Апостол Иоанн Богослов, вот что сказавший: «Дети Божии и дети диавола узнаются так: всякий не делающий правды не есть от Бога, равно и не любящий брата своего» (1 Ин. 3, 10)».

Церковь на оккупированных территориях

Оккупационные власти рассматривали духовенство и верующих как союзников нового порядка, рассчитывая, что репрессии против Церкви, священников и верующих не поддерживались в народе и вызывали сопротивление населения СССР.

В Главном управления имперской безопасности был создан специальный отдел по делам Церкви, который контролировал деятельность религиозных организаций и вербовал агентов из числа священнослужителей. Он также развивал и поддерживал религиозное движение как враждебное большевизму.

И верующие стали возвращать в храмы спрятанные от безбожной власти иконы, предметы церковного обихода. Люди видели в немцах избавителей от атеистов-большевиков.

Немецкие власти искали священников для открытых церквей. Многие священники к этому времени были уничтожены, остальные томились в лагерях. Но находились священники, сложившие с себя сан в годы репрессий и начавшие служить в советских учреждениях. Таких и привлекали во вновь открытые храмы.

Религия у оккупантов была плановая, соответственно директивам.

Директива

Главного управления имперской безопасности

от 31 октября 1941 года

Разрешение вопроса о церкви в оккупированных восточных областях

«Среди части населения бывшего Советского Союза, освобожденного от большевистского ига, замечается сильное стремление к возврату под власть церкви или церквей, что особенно относится к старшему поколению, в то время как более молодое поколение смотрит на это безразлично (также результат коммунистическо-атеистического школьного воспитания).

Возникает вопрос, надо ли говорить о возвращении попов всех вероисповеданий (что уже произошло в определенных местах), или надлежит разрешить иным способом, или направить на иной путь разрешение вопроса о несомненно наблюдающемся среди населения восточных областей желании вернуться к какой-либо религиозной деятельности.

Христианско-церковное миропонимание всех вероисповеданий, которые, несомненно, в ближайшее время будут драться за завоевание новой земли на Востоке, достигает своей высшей степени в определении еврейского народа как «народа, избранного Богом», который также выдвинул из своих рядов богоподобных проповедников такого взгляда на религию.

Германо-немецкие правители и правящие круги, призванные осуществлять руководство оккупированными восточными областями, запутались бы в противоречиях (особенно в вопросах, касающихся молодого поколения восточных областей), если бы они, с одной стороны, попытались совершенно искоренить большевизм как чистейшее воплощение еврейства в его духовной основе и, с другой стороны, молчаливо и терпеливо переносили то, как тот самый еврейский народ, который в течение 25 лет держал великий народ под ужасающим большевистским террором, теперь вдруг сразу был бы выставлен попами всех вероисповеданий как «народ, избранный Богом».

Учитывая чуткость русского народа к вопросам религии, нам надлежит охранить себя от таких противоречий. В противном случае в массах этого народа произошло бы духовное замешательство, которое, если только оно появилось, не так легко устранить.

Поэтому я вижу большую политическую опасность, равно как и опасность в области мировоззрения в том, что в настоящее время в восточные области необдуманно допускают священнослужителей всех вероисповеданий. Несомненно то, что стремящимся к религии массам оккупированных бывших советских областей надлежит дать какую-то форму религии. Возникает вопрос: какую?

Следовало бы установить, что ни при каких обстоятельствах не надлежит преподносить народным массам такое учение о Боге, которое глубоко пустило свои корни в еврейство, и духовная основа которого заимствована из такого понимания религии, как понимают ее евреи. Таким образом, надо проповедовать во всех отношениях свободное от еврейского влияния учение о Боге, для чего надлежало бы найти проповедников и прежде, чем выпускать их в массы русского народа, дать им соответствующее направление и образование. То, что теперь уже во многих местах церкви с попами, связанными вероисповеданием, не открываются вновь и что этому даже способствуют германские органы власти, вызовет лишь религиозную реакцию, которая когда-нибудь (поскольку аполитических церквей не существует) может оказаться таковой в политическом отношении и будет противостоять необходимому освобождению восточных областей.

Поэтому крайне необходимо воспретить всем попам вносить в свою проповедь оттенок вероисповедания и одновременно позаботиться о том, чтобы возможно скорее создать новый класс проповедников, который будет в состоянии после соответствующего, хотя и короткого обучения толковать народу свободную от еврейского влияния религию.

Ясно, что заключение «избранного Богом народа» в гетто и искоренение этого народа, главного виновника политического преступления Европы, являются принудительными мероприятиями, особенно в зараженных евреями областях, ни в коем случае не должны нарушаться духовенством, которое, исходя из установки Православной Церкви, проповедует, будто исцеление мира ведет свое начало от еврейства.

Из вышесказанного явствует, что разрешение церковного вопроса в оккупированных восточных областях является чрезвычайно важной в интересах освобождения этих областей задачей, которая при некотором умении может быть великолепно разрешена в пользу религии, свободной от еврейского влияния. Эта задача имеет, однако, своей предпосылкой закрытие находящихся в восточных областях церквей, зараженных еврейскими догматами».

(Текст директивы приводится по изданию: «Российский государственный архив социально-политической истории»).

Эта директива раскрывает планы немецкого командования в отношении Церкви.

Расистская теория определила бы участь православия в случае победы немецкого фашизма. Православия попросту бы не стало. И вместо священников были бы созданы новые проповедники новой религии фюрера, лишенной христианских догматов.

Таким образом, коллаборационизм, сотрудничество русских священников с немецкими властями на оккупированных территориях, было обречено на провал.

В 1943 году Архиерейский Собор Русской Православной Церкви принял определение, которое гласило:

Осуждение изменников вере и Отечеству

«Рядом с отрадными явлениями патриотической деятельности православного духовенства и мирян тем печальнее видеть явления противоположного характера. Среди духовенства и мирян находятся такие, которые, позабыв страх Божий, дерзают на общей беде строить свое благополучие. Встречают немцев как желанных гостей, устраиваются к ним на службу и иногда доходят до прямого предательства, выдавая врагу своих собратий, например, партизан и других, жертвующих собою за Родину. Услужливая совесть, конечно, всегда готова подсказать оправдание и для такого поведения. Но Иудино предательство никогда не перестанет быть Иудиным предательством.

Как Иуда, погубив свою душу, и телом понес исключительное наказание еще здесь на земле, так и эти предатели, уготовляя себе гибель вечную, не минуют и Каиновой участи на земле. Фашисты понесут справедливую кару за свои грабежи, убийства и прочие злодеяния. Не могут ожидать себе пощады и эти приспешники фашистов, думавшие поживиться за их спиной, на счет своих братий.

Святая Православная Церковь, как русская, так и восточная, уже вынесла свое осуждение изменникам христианскому делу и предателям Церкви. И мы сегодня, собравшиеся во имя Отца, Сына и Святого Духа, подтверждаем это осуждение и постановляем: всякий виновный в измене общецерковному делу и перешедший на сторону фашизма как против Креста Господня, да числится отлученным, а епископ или клирик лишенным сана. Аминь.

СЕРГИИ, Митрополит Московский и Коломенский

АЛЕКСИИ, Митрополит Ленинградский НИКОЛАИ, Митрополит Киевский и Галицкий

ЛУКА, Архиепископ Красноярский ИОАНН, Архиепископ Сарапульский АНДРЕИ, Архиепископ Казанский АЛЕКСИИ, Архиепископ Куйбышевский СТЕФАН, Архиепископ Уфимский СЕРГИИ, Архиепископ Горьковский и Арзамасский

ИОАНН, Архиепископ Ярославский и Ростовский

АЛЕКСИИ, Архиепископ Рязанский ВАСИЛИИ, Архиепископ Калининский и Смоленский

ВАРФОЛОМЕЙ, Архиепископ Новосибирский и Барнаульский ГРИГОРИЙ, Архиепископ Саратовский и Сталинградский

АЛЕКСАНДР, Епископ Молотовский ПИТИРИМ, Епископ Курский ВЕНИАМИН, Епископ Кировский ДИМИТРИЙ, Епископ Ульяновский ЕЛЕВФЕРИЙ, Епископ Ростовский

г. Москва, 8 сентября 1943 г.» (Текст приводится по изданию: «Журнал Московской Патриархии». – 1943. – № 1).