Текст книги "100 знаменитых харьковчан"

Данилевский Григорий Петрович

(род. в 1829 г. – ум. в 1890 г.)

Автор популярных исторических романов.

В свое время (где-то в конце 70-х годов прошлого века) исторические романы Григория Петровича Данилевского наряду с романами Дюма стали теми «элитными» произведениями, которые можно было получить в обмен на макулатуру. Впрочем, как и произведения Дюма, Купера, Майна Рида и т. д., далеко не все они могут считаться художественными шедеврами. Некоторые критики выражаются еще более ясно – романы Данилевского и сами являются не более чем макулатурой. Так или иначе, писатель, безусловно, известен отечественному читателю, он, в отличие от многих своих коллег, смог удержаться в списках русских литераторов на видном месте.

История семьи Григория Петровича и сама по себе напоминает приключенческий исторический роман в его же стиле. Он происходит из старого казацкого рода, основателем которого был Данила Данилович Данилевский, сотник слободы Андреевки в Харьковской губернии. Сотник устроил себе отдельный хутор Пришиб, на который получил государеву грамоту в 1698 году. Незадолго до Полтавской битвы (в 1709 году) здесь остановился царь Петр Великий со своей свитой, катался по озеру, молился в церкви, посадил дуб, сам помогал водружению колоколов на церковь, а вскоре подарил владельцу имения еще 10 тысяч десятин земли. В свите царя находился князь Трубецкой, с чьей внебрачной дочерью бежал из столицы сын Данилы Даниловича Евстафий. Князь полагал, что дочь умерла, и, узнав правду, простил молодых, а сам государь крестил новорожденного Якова Евстафьевича. Это был прадед писателя Григория Данилевского.

Облагодетельствованные властями, Данилевские вели столь буйный образ жизни, что Петру Данилевскому – отцу писателя – пришлось самым серьезным образом заниматься хозяйством, над ним нависла угроза банкротства. Он справился, но умер совсем молодым – в 37 лет – от болезни печени. Поэтому воспитанием сына занималась мать – Екатерина Григорьевна, урожденная Кручинина.

Григорий Петрович родился в селе Даниловка под Изюмом (Харьковская губерния) 14 апреля 1829 года. Екатерина Григорьевна дала ему прекрасное начальное образование. Она была сама очень образованной женщиной, талантливой пианисткой, хорошо знала русскую и французскую литературу, сама занималась сочинительством. В возрасте 12 лет мать определила Григория в имевший прекрасные традиции Московский дворянский институт, впоследствии преобразованный в 4-ю московскую гимназию. В институте хорошо преподавали русский язык и русскую историю. Выпускниками его являлись, например, Жуковский, Грибоедов, Лермонтов, Тютчев. Так что Григорий Петрович с детства был настроен на то, чтобы стать видным русским литератором. По окончании института он поступил на юридический факультет Санкт-Петербургского университета. В это время он начинает уже активно сочинять. Первым его опубликованным произведением стало стихотворение «Славянская весна» (оно была напечатано в журнале «Иллюстрации»). В качестве фельетониста он сотрудничает в «Полицейской газете». В университете студент Данилевский был одним из самых прилежных. На втором курсе был награжден серебряной медалью за работу о Крылове и Пушкине. Григорий Петрович, который считал себя способным поэтом, сходится в столице с другими представителями литературных кругов. Это чуть не стоило ему карьеры. 22 апреля 1849 года он был арестован по делу кружка Петрашевского и очутился в одиночной камере Петропавловской крепости.

Судя по всему, Данилевский не был активным участником организации, скорее, просто был знаком с ее членами, в его бумагах не было найдено никаких компрометирующих документов, записок и т. п. Спасла его мать, обегавшая немало приемных и кабинетов, чтобы доказать, что арест произведен по ошибке. 10 июля Григорий Петрович был освобожден и больше никогда никакого повода для подозрений в неблагонадежности не давал.

Литературные занятия Данилевского начали приносить ему определенный доход еще в студенческие годы. Он переводил иностранных авторов – в первую очередь Шекспира, и пьесы в его переводе шли на сцене; его длинные поэтические сказки пользовались популярностью у читателей. Григорий Петрович справедливо считается русским писателем, поскольку писал лишь на русском, однако он всегда подчеркивал свою любовь к Малороссии, часто исполнял в кругу друзей украинские песни, описывал народ, историю, природу Украины в своих произведениях. Немудрено, что его кумиром стал Николай Гоголь. С ним он познакомился в Москве в 1851 году. Николай Васильевич охотно беседовал с земляком, рецензировал его литературные опыты. В конце жизни Данилевский написал очерк «Знакомство с Гоголем», ценное свидетельство действительно близких отношений двух писателей.

По окончании университета Данилевский поступил на службу в департамент народного просвещения, где проработал семь лет. За эти годы он близко сошелся с Некрасовым, Меем, Одоевским, Языковым. Он продолжал работу над переводами Шекспира, Байрона, Мицкевича, написал несколько пьес, выпустил сборник рассказов «Слобожане», переводил на русский язык украинские сказки.

В 1857 году Григорий Петрович вышел в отставку и решил вернуться на родину «пожить в тишине». В этом же году он женился на Ю. Замятиной, дочери местного помещика. В 1858 году он был избран змиевским дворянством в Харьковский губернский комитет по улучшению быта помещичьих крестьян. Накануне реформы 1861 года подобные комитеты действовали во многих частях России, они вырабатывали рекомендации, на основе которых и был составлен проект освобождения крестьян. Кстати, своим крепостным Данилевский дал волю задолго до царского манифеста. После реформы писатель становится земским деятелем, много работает в области народного просвещения, принимает участие в проекте строительства Курско-Харьковско-Азовской железной дороги, становится членом Харьковской земской губернской управы, заведует ее попечительским отделом.

Познакомившись непосредственно с бытом украинских крестьян, Данилевский пишет о них рассказ «Сорокопановка», очерк «Пенсильванцы и каролинцы». В эти же годы начинается деятельность Данилевского как романиста. В 1862 году вышел роман «Беглые в Новороссии», через год – «Беглые воротились» («Воля»), а затем «Новые места». Все три романа объединены в трилогию о беглых русских крепостных в Приазовском крае. Романы эти завоевали большую популярность. В них уже проявились некоторые характерные черты творчества Григория Данилевского. Он искусно строит интригу, он занимательный рассказчик, ему безусловно удается описание быта в мельчайших деталях. Когда Данилевский пишет об Украине, видна его любовь к родному краю. Однако многим было очевидно, что он не может выпукло показать отдельные характеры, ему чужда глубокая психология. Роман, который должен был подчеркивать социальные противоречия, превращается в приключения «деловых людей». Здесь и убийства, и похищения с погонями, и подкопы и т. д. и т. п. Вообще, Данилевский явно отождествлял народ юга Российской империи с американцами, осваивавшими Дикий Запад. Недаром в Европе, где произведения Данилевского были переведены на многие языки и изданы большими тиражами, его называли «русским Купером». А вот отечественные писатели-демократы отзывались о своем коллеге очень скептически. Ведь лучше всего Григорию Петровичу удавались описания дворянского уклада, никакие вопросы он не ставил остро, а впоследствии в исторических романах бунтарей показывал в первую очередь как злодеев. В свое время Данилевский, раздосадованный критикой со стороны ведущих российских авторов, пошел на хитрость. Несколько своих произведений он послал в главный демократический журнал «Современник», воспользовавшись псевдонимом А. Скавронский. Они были напечатаны, после чего писатель раскрыл свое авторство[29]29
  Это далеко не единственный псевдоним писателя. Так, один из его псевдонимов – Е. Сарафанова.


[Закрыть].

В 1868 году за его историко-литературное исследование «Украинская старина» Императорской Академией наук ему была присуждена премия. В этот сборник вошла, в частности, биография украинского философа Сковороды.

Григорий Петрович собирался в дальнейшем работать по специальности – юристом. Он уже был выбран присяжным поверенным Харьковского судебного округа, но занять эту должность так и не пришлось. Пришло новое назначение из столицы, и Данилевский отправился в Петербург. Здесь он стал членом Совета по делам печати (дослужившись до тайного советника), помощником редактора официальной газеты «Правительственный вестник». (С 1881 года он был главным ее редактором.) В библиографическом отделе своей газеты Данилевский пытался давать читателям информацию о новинках книжного рынка в занимательной форме, несмотря на официальный статус издания; он положительно отзывался о многих демократических произведениях.

Поскольку Совет по делам печати находился в ведомстве Министерства внутренних дел, Григорий Данилевский получил доступ к некоторым закрытым архивным материалам по истории России и открылся для российского читателя в качестве исторического романиста. К теме русской истории он практически полностью перешел с конца 70-х годов. Из-под его пера выходит повесть «Потемкин на Дунае», романы «Мирович»[30]30
  Изначально роман назывался «Царский узник». Он был посвящен истории убийства свергнутого императора Ивана Антоновича. Цензура буквально в последний момент вырезала роман из уже набранного номера журнала «Вестник Европы». Спасла роман для читателя императрица, которая нашла его занимательным. Но название пришлось изменить.


[Закрыть], «Княжна Тараканова», «Сожженная Москва», «Царевич Алексей», «Черный год», ряд рассказов из семейной старины. Наиболее интересует Данилевского вторая половина XVIII века, он досконально изучил нравы, обычаи, быт того времени. Как отмечает критика, исторические романы Данилевского не столь свежи, как его художественно-этнографические сочинения, но зато более зрелые по исполнению, в них нет торопливости, они тщательно продуманы. И, конечно, осталась занимательность сюжетов.

О личных качествах, обычном поведении беллетриста оставили некоторые сведения его сотрудники, люди с ним знакомые. Вот, например, что пишет подчиненный Данилевского литератор Евгений Опочинин: «При небольшом своем росте он, вбегая куда-нибудь, как-то пыжился, как будто вырастая на глазах у вас, во всей своей красе выставляя украшавшую его звезду и надменно сощуривая глаза». При этом Григорий Петрович, наоборот, был необычайно угодлив перед более высокими по рангу сановниками. В редакции «Вестника» Данилевский появлялся довольно поздно. Основной своей работой он занимался мало, доставал бумаги и начинал писать очередной роман. Несколько человек в редакции только тем и занимались, что переписывали произведения начальника в нескольких экземплярах, как на рабочем месте, так и дома.

Вероятно, плодовитый автор удвоил бы количество своих произведений, если бы прожил дольше. Данилевскому был лишь 61 год, когда он заболел и умер. Это случилось в Петербурге 29 декабря 1890 года. Тело писателя было перевезено на родину и похоронено в селе Пришиб Харьковской губернии. На доме в Санкт-Петербурге по Невскому проспекту, 71/1, висит мемориальная доска, напоминающая о том, что здесь много лет жил известный романист. Полное собрание его сочинений включает 24 тома. Оно выдержало в России 10 изданий. В СССР его книги издавались в 20-х и 30-х годах, но после издания в 1939 году наступил перерыв, длившийся 40 лет.

Кстати, улица Данилевского в Харькове никакого отношения к Григорию Петровичу не имеет. Она названа так в честь физиолога Василия Данилевского.

Донец-Захаржевский Григорий Ерофеевич

(род. в? – ум. в 1690 (1691) г.)

Первый Харьковский полковник.

Григорий Ерофеевич Донец в отличие от Харька, восседающего с недавних пор на коне на проспекте «Правды», – лицо не легендарное, а реальное. Более двадцати лет именно он управлял только что возникшим городом. Это было в те времена, когда дальнейшая судьба крепости была еще не вполне ясна. Никто не мог бы с уверенностью сказать, что она превратится в крупнейший торговый город, транспортный узел, индустриальный, научный, культурный центр всего региона.

С таким же успехом такая судьба, наверное, могла ожидать Змиев, Балаклею или основанный Донцом Изюм. Может быть, именно в деятельности Григория Ерофеевича следует искать причины возвеличения Харькова. Ведь он стоял у самых что ни на есть истоков.

Как известно, массовое переселение украинцев на восток происходило в середине XVII века. В то время страну раздирали постоянные войны. Поляки, татары, запорожцы, турки и россияне несколько десятилетий не могли поделить власть над Украиной, отдельными ее областями. Освободительная война под руководством Хмельницкого сопровождалась не большим количеством крови простых поселян (которую проливали и казаки), чем последующие войны между претендентами на булаву[31]31
  Недаром период после смерти Богдана Хмельницкого принято называть Руиной.


[Закрыть]. Считается, что волна беженцев хлынула через Днепр после неудачной для запорожцев битвы под Берестечком. Но и после этого переселение не прекращалось. В середине 1650-х Харьков уже существовал, до него в этих местах были такие поселения, как Балаклея, Змиев, Чугуев и др. Эти крепости стали южной оборонительной линией Российского государства от татар. В связи с такой важной их функцией царское правительство поначалу поддерживало поселенцев разнообразными льготами (личной свободой, беспошлинной торговлей, правом на промыслы и т. д.), предоставлением достаточно широкой автономии, что, кстати, вполне укладывалось и в рамки соглашений, достигнутых между Украиной и Россией в 1654 году. В то же время, наряду с традиционной казацкой административной системой, на Слобожанщине складывалась и российская воеводческая система управления. Так, в Харькове в 1656 году появляется воевода Селифонтов, берущий на себя дальнейшее устройство крепости, управление российскими служилыми людьми. Это двоевластие привело к довольно серьезным политическим конфликтам между слобожанами, поддерживавшими в первую очередь запорожцев, и теми их земляками, которые склонялись в сторону России.

Как уже было сказано, схема управления украинского образца повторяла уже устоявшиеся традиции казацкой вольницы. Все казаческое население Харькова делилось на сотни во главе с сотниками, сотни делились на десятки. Во главе казаков стоял выборный атаман. Им в 1655 году был Иван Кривошлык. Официально Харьков не был полковым городом, соответственно, и полковника тоже не было, но двух человек источники все-таки называют Харьковскими полковниками. Вероятно, это была дань традиции. Одним из этих полковников в определенный момент стал некто Федор Репка, другим – знаменитый атаман, гроза татар Иван Сирко. Судя по всему, последнему реально подчинялись города юга нынешней Харьковской области – Змиев, Цареборисов[32]32
  Построен как самый южный оборонительный пункт России в конце XVI века по приказу Бориса Годунова. Сейчас с. Красный Оскол Изюмского района.


[Закрыть], Валки и считавшаяся вотчиной Сирко Мерефа, где жила его жена с сыновьями и частенько бывал сам неутомимый воин. Репка же управлял северными землями региона. Между двумя «полковниками» отношения были далеко не радужные. Связано это было непосредственно с отношением к России. Иван Сирко добивался самой полной автономии украинских земель, подчинения Слобожанщины задачам, которые ставила перед собой Сечь, устранения воевод. Однако само население Харькова не спешило участвовать в войнах и восстаниях запорожцев. Это оно засвидетельствовало несколько раз в ключевые моменты происходившей политической борьбы. Так, придя к власти, пропольски (соответственно – антироссийски) настроенный гетман Выговский разослал по всей Украине универсалы, призывавшие подчиниться его власти. Из Харькова от представителя старшины Кондратьева он получил резкий и даже оскорбительный ответ. Харьковчане оставались в союзе с Россией. Затем, в 60-х годах восстание против воевод поднял гетман Брюховецкий, которого охотно на сей раз поддержал Сирко. Харьков снова остался лоялен Москве. Подошедшего с татарами к Харькову атамана встретили пушечным залпом. Здесь-то и выходит на сцену Григорий Ерофеевич Донец-Захаржевский.

О биографии родоначальника знаменитой на Харьковщине фамилии известно немного. Более или менее определенные сведения касаются уже описываемого периода. Потомки Григория Ерофеевича утверждали, что фамилия Захаржевские есть в старинных польских дворянских книгах, но это утверждение спорно, тем более что о Донцах такой информации нет. Вообще, сама фамилия Донец говорит, скорее, о традиционной манере прозывать казацких ватажков по названию географических объектов, где они селились или прославили свое имя. В описании города Харькова 1662?1663 годов «Грыцько Донец» упомянут как десятник, так сказать, представитель младшего офицерского состава. Как справедливо отмечает Багалей, в то время, при существовавшей демократической системе выборности старшины, Григорий вполне мог быстро дослужиться от десятника до полковника, даже не будучи дворянином. Тем более, что он действительно прекрасно проявил себя как военный. Когда Сирко пытался взять Харьков, по нему не только выстрелили пушки, навстречу войскам «воровских казаков» вышел отряд во главе с Донцом. Противника гнали до Мерефы, где были захвачены личные пушки Ивана Сирко. Восстание против российского влияния на этом не прекратилось, полковник Репка подавил его в селе Печенегах, помогая, таким образом, чугуевским властям, пришлось сражаться и с татарами, высланными на помощь повстанцам гетманом Дорошенко. В самом Харькове, вероятно, сторонниками Сирко в 1668 году пророссийски настроенный Репка был убит. Во главе мятежа стоял уже упоминавшийся Кривошлык. Но в целом город не поддержал мятежа. На место убитого Репки пришел сотник Григорий Донец.

Именно Григорий Ерофеевич первым стал Харьковским полковником совершенно официально. В 1669 году царь адресует ему жалованную грамоту, где называет Донца полковником. Харьковский полк был выделен из Белгородского полка. Почти одновременно возникают Ахтырский, Сумской и Острогожский полки. Донец-Захаржевский до конца своих дней остался верен России, а та отвечала ему сторицей. Уже через три года после своего избрания полковником Донец мог продемонстрировать свою верность. Тогда до Слобожанщины докатился мятеж Степана Разина, на Харьковщине были волнения. Разинцы распространили грамоту, в которой предлагали слободским казакам союз, часть городов захватил атаман Григорьев. В это время Донец-Захаржевский твердо стал на позиции невступления с мятежниками ни в какие переговоры. О предложениях, исходивших от Григорьева, Григорий Ерофеевич немедленно доложил белгородскому воеводе Ромодановскому.

Григорий Донец управлял Харьковом 22 года, за это время он успел зарекомендовать себя как решительный и умелый военачальник, хороший администратор. На харьковчан Москвой, как уже было сказано, была возложена важнейшая задача – оборона южных рубежей от татар. На этом поприще Григорий Ерофеевич добился значительных успехов. Еще будучи сотником, он строил укрепления в слободе Маяки, превращая ее в крепость, и трижды разбил здесь татар. В 1679 году он еще раз разгромил их под Харьковом. По описанию местного историка начала XVIII века Орновского, в битве при Рогозянке всего триста казаков Григория и Константина Донцов одолели около четырех тысяч татар. Уже в следующем году еще большая орда во главе с самим ханом Мурат-Гиреем совершила очередной набег. На этот раз татары дошли Муравским шляхом до верховьев речки Мерлы, на северо-запад от Харькова, а отсюда разошлись для грабежа в разных направлениях. Они опустошили и сожгли Дергачи, Лозовую, Липцы и ряд других городов под Харьковом. Сильно пострадала и деревня самого Донца. Но полковник и на сей раз смог отогнать «басурман». За это Григорий Ерофеевич получил от царя сукна и соболей (до этого богатые подарки он получал и в 1677-м во время личного пребывания в Москве, и в 1678 году). В 1687 году Григорий Ерофеевич снова разбил Азовскую орду. Москва настолько доверяла Харьковскому полковнику, что давала и такие деликатные поручения, как, например, выкуп из татарского плена на Дону боярина Василия Шереметева за царские деньги. Поручение было с блеском исполнено Григорием и его сыном Константином.

Григория Ерофеевича называют основателем города Изюма, ставшего, как и Харьков, полковым. Собственно, Изюм основал еще полковник Балаклеи Яков Черниговец, но в 1681 году Григорий Донец перенес крепость на правый берег Северского Донца, к месту впадения р. Мокрый Изюмец, и построил новый город. На некоторое время Григорий Ерофеевич перебрался именно сюда, оставив в Харькове наказным полковником Константина Григорьевича. Через некоторое время отец и сын поменялись местами. Григорий снова исполнялобязанности Харьковского полковника, а Константин стал Изюмским полковником. Для этого младшему Донцу пришлось съездить в Москву. Изюмский полк ему отдали, но управлять им повелели вместе с отцом. При первом Донец-Захаржевском к Харьковскому полку был присоединен и Балаклейский полк (1677).

Постепенно рос сам город Харьков. Изначально он представлялсобой небольшую по площади крепость у слияния рек Харькова и Лопани на нынешней Университетской горке, а к концу правления Донец-Захаржевского поселения вышли за крепостные стены, появились дома в районе нынешнего Полтавского шляха, расширялся Подол, перестраивались стены и башни крепости, выросли каменные церкви, непрерывно увеличивалось городское население. Оно, благодаря авторитету Донец-Захаржевского, получило от царя ряд грамот, освобождавших харьковчан от оброков, позволявших им вести беспошлинную торговлю. Сам Донец-Захаржевский получил от Москвытитул стольника. Любопытно, что царские грамоты ему, судя по всему, читал кто-нибудь из секретарей, поскольку полковник Григорий Ерофеевич Донец, очевидно, был неграмотен.

Полковник отличался большой набожностью. Именно он еще в начале 60-х, задолго до получения полковничьего чина построил под Харьковом знаменитый Куряжский монастырь[33]33
  Что, кстати, говорит о том, что в старшины выбрался не просто умелый вояка, но и довольно состоятельный человек.


[Закрыть], которому не раз преподносил щедрые дары. В Изюме был сооружен Преображенский собор – шедевр архитектуры Слобожанщины в стиле барокко. По некоторым данным, незадолго до смерти Григорий Донец-Захаржевский принял монашество под именем Авдий. Скончался он 18 июля 1690 года (по другим данным – в 1691 году).

Константин Григорьевич вскоре погиб в бою с татарами, и преемником Григория Донца стал другой его сын Федор. Он участвовал в Азовских походах Петра и также умер в походе на реке Самаре. Тело его было похоронено в Покровском монастыре. Кстати, при Федоре Григорьевиче в Харькове было упразднено воеводческое управление. Царское правительство было вполне уверено, что харьковчане и без того останутся ему верны. После смерти Федора Донец-Захаржевского полчане подали царю челобитную, в которой просили назначить полковником зятя Григория Ерофеевича Федора Владимировича Шидловского, затем полковником был племянник последнего Лаврентий Иванович.

Род Донец-Захаржевских, как и Квиток, Кондратьевых, Куликовских, долго оставался одним из самых богатых и влиятельных на Харьковщине. Среди Донцов были и стольники, и городничие, и вице-губернаторы. Последним в роду был действительный статский советник Дмитрий Андреевич Донец-Захаржевский, убитый не то своим племянником, не то взбунтовавшимися крестьянами в своем имении Константиновка Змиевского уезда в декабре 1871 года.

Имя Донец-Захаржевского получила одна из центральных, хотя и небольших улиц Харькова. С именем Григория Ерофеевича связан, помимо Изюма и Харькова, большой список населенных пунктов в области. В 1680 году он приобрел поместье Великий Бурлук, и в этом имении жило не одно поколение его потомков. Здесь принимал Григория Сковороду Яков Михайлович Донец-Захаржевский, которому философ посвятил одно из своих сочинений. Здесь же, якобы, была найдена знаменитая «Велесова книга». Под руководством Григория Донца были построены десятки крепостей, слобод, деревенек. Вдоль р. Оскол им основаны Купянск, Острополье, Сеньков. По Донцу от Изюма на переправах построены Левковка, Спеваковка и др. В 1684 году у места впадения реки Казенный Торец в Северский Донец возле татарского перелаза был основан земляной городок Казачья Пристань – будущий Райгородок.