Текст книги "Контрабанда"

Огляделся – вход для посетителей только один. Выходит, незнакомец ушел через служебные помещения. Парень неловко потоптался и подошел к ближайшему окошку. Из окошка на него равнодушно посмотрела полная женщина с замысловатой прической.

– Простите… Сюда сейчас заходил такой высокий, тощий, в плаще?

– Сюда каждый день заходят сто высоких и тощих, – бесцветно буркнула женщина. – И что характерно – все в плащах.

– У него был еще такой черный сверток…

– …и двести человек с черными свертками, – парировала женщина. – У вас все? Тогда до свидания, молодой человек, не видите – я занята?

Гильза попятился. Выйдя из отделения, он резко бросился за угол, надеясь обнаружить, что незнакомец в плаще тайком вылезает из окна. Ничего такого, конечно, он не увидел. Зато заметил распахнутую настежь дверь служебного входа. Все стало ясно.

Осторожно приблизился, с опаской заглянул внутрь. Проход скрывала вторая, решетчатая дверь. Она тоже не была заперта.

Гильза воровато огляделся. Если незнакомец не успел выбраться, то наверняка еще там… Приоткрыв внутреннюю дверь, парень шагнул в полумрак служебного помещения.

Неизвестно, что толкало его на эту безрассудную авантюру. Что бы он стал делать, столкнись прямо сейчас с незнакомцем лицом к лицу? Конечно же, он не думал об этом – вперед его гнал азарт погони и страх в случае неудачи подвергнуться какой-нибудь экзекуции, вроде стирания памяти.

Пройдя по узкому коридору с грубо окрашенными стенами, он оказался в помещениях, до самого потолка уставленных почтовыми ящиками самого разного размера, в основном синими, с надписью «Почта России». Стены из ящиков, ящики вместо мебели! Сумасшедший гигантский почтовый «тетрис»!

Гильза пробирался все дальше и дальше по этой странной посылочной пещере, пока с удивлением и страхом не понял: он заблудился. Бросился назад – но уперся в облупившуюся стену, изменил направление – и наткнулся на шаткую пирамиду из ящиков.

Ситуация складывалась невероятно глупая. Не хватало только бродить здесь до вечера, а еще хуже – попасться на глаза сотрудникам. Чего доброго, схватят и обвинят в самой банальной краже со взломом.

Как назло послышались шаги. Гильза затаился. Из бокового коридора вынырнула одна из женщин-служащих отделения. Она направилась к пожарному щиту, зачем-то трижды шлепнула ладонью по стене и… вдруг прошла прямо сквозь стену.

«Вот уже и мерещится всякое», – вздохнул Гильза, но решил проверить и протиснулся между ящиками. Большая железная дверь. Подергав для проформы ручку, Гильза понял, что ловить тут нечего, и собрался, было, возвращаться ни с чем, но все-таки задержался напротив красного пожарного щита. Подумал, махнул рукой – и трижды похлопал ладонью по стене.

Такого эффекта он точно не ожидал: в стене возник неправдоподобный, зыбкий, будто туманный прямоугольник.

Он был виден лишь под определенными расстоянием и углом. Сделал шаг вперед – прямоугольник исчез. Шаг назад – появился снова: та же облупившаяся зеленая краска – только колыхающаяся, как потревоженная вода.

Запомнив место, повел по стене рукой. Четко напротив пожарного щита рука провалилась… в стену.

Он не поверил своим глазам. Выдернул руку. «Погрузил» снова. Никаких особенных ощущений – казалось, стены просто не существует.

Набравшись решимости, сделал шаг вперед.

И чуть не полетел кубарем: прямо за иллюзорной стеной вниз спускались широкие ступени. Гильза огляделся: ничего сверхъестественного вокруг не было. Даже стены – те же самые. Обернулся – и увидел пожарный щит. Видимо, маскировка (если это действительно маскировка, а не путь в какую-нибудь иную реальность) была односторонней.

Гильза чувствовал удовлетворение: он не зря сюда полез. Тощему незнакомцу действительно было, где спрятаться. Оставалось только выяснить – зачем.

Впереди слышался неясный шум. Спустившись, Гильза попал в большое, скудно освещенное помещение. Здесь во все стороны сложной системой дорожек расползались конвейерные ленты, по которым ползли… черные пакеты. От небольших, вроде того, что был у тощего незнакомца, до огромных, достигающих в длину человеческого роста.

Гильза двинулся вдоль стены, не отрывая взгляда от этого удивительного клубка транспортерных лент. Он пытался понять, откуда появляются и куда исчезают эти блестящие черные пакеты, – и не мог. В голове всплыло малознакомое выражение – «петля Мебиуса».

Ухо уловило чью-то негромкую речь. Юноша отступил в тень большого, низко урчащего агрегата. Он отчаянно вслушивался в странные отрывистые слова, пока не понял: говорят на каком-то иностранном языке.

Вскоре показались и говорившие: двое коренастых небритых работяг в замызганных спецовках толкали перед собой железную тележку, груженную одинаковыми черными пакетами. Остановившись, они принялись закидывать пакеты на ленту транспортера. Те уезжали, прыгали на боковую ленту и… исчезали.

Гильза зажмурился: наверное, какой-то обман зрения. Потому что с другой стороны подъезжали такие же черные свертки, появившиеся на ленте словно из воздуха.

Один из работяг случайно толкнул локтем большой черный тюк. Тот наполовину сполз с ленты, зацепился за торчащий металлический уголок и с треском разорвался. Работяги, шумно заохав, скинули поврежденный тюк на пол – а Гильза едва сдержал вскрик: из разорванного тюка полезли… искаженные человеческие лица!

Однако работяг это нисколько не смутило. Напротив, они радостно заголосили на своем странном гортанном языке. И вдруг принялись хватать высыпающиеся лица-маски и натягивать их на себя.

Это было одновременно и жутко, и забавно: из своего укрытия Гильза, пытавшийся совладать с бешено стучащим сердцем, наблюдал за каким-то безумным дефиле людских физиономий. Грязные ребята обретали лица то благородных старцев, то гламурных красавиц.

И вдруг юноша осознал, что не достиг главной цели – не нашел незнакомца с посылкой. Между тем он, похоже, обнаружил нечто большее – сам источник таинственных посылок. Так или иначе, нельзя было больше терять времени – требовалось срочно сообщить в офис обо всех сегодняшних открытиях.

Незаметно обойти этих двоих, увлекшихся удивительной примеркой, не составило труда. Гильза тихо поднялся на лестнице и вынырнул по другую сторону стены, не упустив случая снова коснуться зыбкой поверхности и еще раз удивиться случайному открытию.

Вскоре он очутился все в том же лабиринте из почтовых посылок. Не было ничего удивительного в том, что он опять заблудился. Оказавшись в очередном тупике, он задумался, прикинул, куда идти дальше, и повернул было назад.

И увидел перед собой тощего незнакомца. Со злыми, абсолютно нечеловеческими глазами.

Гильза ахнул и отпрянул – на стену из коробок. Посылки оказались неожиданно легкими и не удержали его. Он повалился на спину, коробки посыпались. Одни увлекали за собой другие, стены стали падать. Гигантское рушащееся домино грозило завалить курьера. Охвативший его страх заставил юношу метаться и крушить оставшиеся башни и стены из ящиков, столь тщательно расставленные кем-то…

Он вырвался на свет, налетев со спины прямо на сидевшую перед окошком работницу почты – ту самую, с которой недавно имел короткую и безрезультатную беседу. На лице женщины мгновенное изумление сменилось яростью:

– Па-че-му посторонние в помещении?! – закричала она, и голос ее, неестественно сменив тембр, понизился и захрипел.

Гильза похолодел от ужаса: с лицом женщины происходили страшные метаморфозы – оно исказилось, поплыло куда-то вниз, кожа на лбу треснула, и в разрыв полезла жесткая зеленоватая шерсть…

Не видя ничего перед собой, Гильза рванулся вперед, в стремлении перемахнуть через стеклянный барьер, преградивший путь к спасению, но его уже цепко держали за ноги, и показалось даже, что в ногу впились чьи-то острые когти. Ужас захлестнул юношу. Слишком много выпало на его долю сегодня: он был больше не в состоянии контролировать ни себя, ни ситуацию.

Парень упал на пол, забился под стойку и отчаянно заорал:

– Не трогайте меня! Пустите! Я сотрудник «Линии»! Позвоните, Чигур… Скажите, что здесь Гильза… то есть Кошкин… Это я, я – Кошкин!

Следующие минут сорок он так и провел – под стойкой, в каком-то бредовом оцепенении. Над головой раздавались голоса посетителей, и отвечал им один и тот же: «У вас все? Тогда до свидания. Не видите – я занята?»

Появился Чигур, сверкнул жетоном регистратора, улыбнулся, попросил прощения за действия молодого коллеги и пообещал разобраться. Вытащил дрожащего курьера из-под стойки, молча вывел на улицу и затолкал в машину.

9

Гильза понуро брел вслед за Чигуром по главной аллее ВВЦ. Он долго не решался нарушить молчание, пока, наконец, не выдавил из себя глухим срывающимся голосом:

– Что же там такое было?..

– Уже не имеет значения, – рассеянно ответил Владимир Иванович. – Ты их спугнул, и теперь мы ничего не узнаем.

– А что у нее… с лицом… – он не смог договорить, вспомнив пережитый ужас.

– Здесь как раз ничего особенного, – спокойно сказал регистратор, – обыкновенные иномиряне и обыкновенные контрабандные личины. Вот тебе наука – покупай только сертифицированный товар. Скупой платит дважды. А если личина портится на глазах обычных граждан, кому-то приходится прощаться с регистрацией.

– А-а-а… – протянул парень и шмыгнул носом, заходя вместе регистратором в офис.

– Вот тебе и «а-а-а»… – Чигур с сожалением посмотрел на юношу и отвел взгляд.

Он хотел еще что-то добавить, но лишь махнул рукой и ушел, оставив Гильзу в одиночестве. От этого на душе стало только тяжелее. Юноша бродил по непривычно тихому офису, понуро глядя себе под ноги, натыкаясь на стены, самому себе напоминая побитую собаку.

Все было просто ужасно. Чувствовать себя причиной всех бед – слишком тяжелая ноша для простого курьера. В наивной попытке исправить ситуацию он прямо-таки с маниакальным усердием загнал сам себя в неприятности по самые уши. И если раньше все это еще как-то можно было списать на случай, нелепое стечение обстоятельств, то теперь весь офис знает: из-за одного-единственного дурака-курьера фирму наверняка закроют, сотрудников разгонят и вдобавок сотрут всем память к чертовой бабушке.

Он ловил на себе бесцеремонные взгляды, видел, как замолкают при его появлении и шепчутся у него за спиной. Может быть, так только казалось перепуганному и подавленному курьеру: не такая уж он важная персона, чтобы при нем замолкать и строить таинственные лица. И шептались по углам, скорее всего, не о нем. И без него было о ком шептаться и бледнеть.

Да и, в конце концов, разве Хорос позволит, чтобы какой-то невесть что возомнивший о себе иномирянин решал судьбу «Линии», а стало быть, и Земли в целом? Вот шеф вернется – и все встанет на свои места.

Все верно. Да только Гильза уже знал: никуда ему не деться, и придется до дна испить эту горькую чашу.

Завидев издалека озабоченную Кэт, он попытался незаметно нырнуть в ближайшую дверь. Дверь, как назло, оказалась запертой, и Кэт увидела курьера, припавшего спиной к стене и нервно дергающего дверную ручку.

– Вот ты где… – протянула она. Ее тон не предвещал ничего хорошего, хотя можно ли было ожидать в свете минувших событий что-нибудь другое? – Почему вчера не был на работе? Я, конечно, понимаю, дел у курьера сейчас маловато, но ведь и должностную инструкцию никто не отменял! Кроме того, ты мог у меня отпроситься!

Гильза похлопал глазами: надо же, она, похоже, еще ничего не знает!

– Да вот… – пробормотал он. – Дела были. Важные.

– Я тебе покажу дела! – сурово пообещала Кэт. – Вернется шеф – все ему расскажу! Что же с тобой делать, горе луковое?..

Проходящий мимо Чигур, не глядя на курьера, взял администратора под руку:

– Кэт, можно тебя на минуточку…

Отвел в сторону, стал тихо что-то говорить. Гильза воспользовался случаем, чтобы ретироваться. Уже добравшись до спасительного поворота, обернулся и мельком увидел Чигура, сложившего руки на груди и с интересом наблюдавшего за Кэт. Она вдруг дернулась, затрясла над головой кулаками и издала отчаянный вопль:

– Гильза-а!!! Признавайся, ты в могилу меня свести хочешь?! Что он опять натворил?!

10

Рано или поздно это должно было случиться.

Лю нашла его в комнате отдыха – забившегося в угол, с кружкой остывшего чая в руках. Он внимательно смотрел на еще не осевшие чаинки, словно надеялся разгадать по ним свою судьбу.

Девушка ничего не сказала. Просто посмотрела – и он все понял. Встал с табурета, поставил кружку в раковину и понуро проследовал за «госпожой супервайзером». Пара сотрудников, попавшихся по дороге, проводили его долгими взглядами, будто приговоренного, шагающего на эшафот. Дверь в роли гильотины, красавица Лю в роли палача: пропустила несчастного и хлопнула дверью у него за спиной, лишив последней надежды.

Инквизитор неподвижно сидел на том же месте, где Гильза видел его в прошлый раз, словно он и не покидал кресла Хороса в течение двух суток.

На вошедшего он не смотрел – разглядывал хитрую конструкцию из маленьких шариков на веревочках – один из тех дурацких механических сувениров, которые почему-то любят ставить на свои столы руководители. Оттянешь в сторону крайний шарик – он ударит по остальным и, поражая убогое воображение клерков, отскочит лишь единственный шарик – с противоположной стороны.

Эта цокающая конструкция, напоминающая странный игрушечный маятник, очевидно, помогала гостю из Лагора углубиться в свои мысли. А потому курьеру пришлось некоторое время неподвижно стоять, покрываясь холодной испариной и гадая, что же будет дальше.

Наконец, отец Пемброук приподнял бровь, скосив глаза в сторону замершего у двери человека. Этого коротко взгляда было достаточно, чтобы юноша ощутил: его просканировали с головы до ног, выведав все сокровенные мысли и чувства.

Гильза сделал пару шагов и замер у дальнего конца стола, не решаясь ни ступить дальше, ни присесть. Инквизитор неспешно откинулся на спинку кресла, произнес неожиданно слабым голосом:

– А-а-а… Это ты – тот самый курьер? Наслышан, наслышан о твоих подвигах…

– Поверьте мне, господин инквизитор… – пробормотал Гильза, с трудом двигая пересохшим языком. – Я не специально…

– Все так говорят, – равнодушно заметил инквизитор, складывая перед собой ладони и разглядывая кончики пальцев. – Поначалу. А как нажмешь немного – начинают рассказывать подробности. Ты даже не представляешь, сколько удивительных подробностей вспоминает человек, оказавшийся в подвалах Инквизиции, как красноречив делается самый угрюмый молчун, оказавшись на дыбе…

– А что это такое, – простодушно спросил парень, – дыба?

– Молодежь! – добродушно улыбнулся лагориец. – Самонадеянность, легкомыслие, никакого интереса к делу… Может, ты не слышал и про «испанский сапожок»? А про «стальную деву»? Нет? А как насчет кипящего масла и раскаленных щипцов? Должен признать: земная Инквизиция достигла немалых успехов в области ведения допросов. В свое время я с большим удовольствием ознакомился с некоторыми трудами. Читал ли ты «Молот ведьм?» Ну, хотя бы слышал об этой потрясающей книге?

– Не знаю, может, и читал, – Гильза пожал плечами. – Только у меня с памятью проблемы – амнезия.

– Замечательно, – отец Пемброук потер руки. Казалось, он получает немалое удовольствие от этой беседы. – Какая незамутненная душа, какие перспективы для духовного роста! Скажи-ка, дружок, как ты – такой – попал в Орден? За какие личные качества достопочтенный и глубоко уважаемый мною Хранитель Хорос ввел тебя в круг избранных?

Гильза не придумал ничего лучшего, как снова пожать плечами:

– Даже не знаю. Честно говоря, я сам иногда спрашиваю себя об этом. Никаких особенных достоинств у меня вроде нет. Кроме способности к перемещению. Правда, я ни разу не пробовал – Хорос говорит, пока не стоит.

– Ну, это как раз дело наживное! – чуть улыбнулся отец Пемброук. – Все мы вначале не умели – потом научились… Но как он нашел тебя?

– В больнице.

– В больнице? Ты был болен?

– Я и сейчас не совсем здоров, – честно признался Гильза. – У меня пуля в голове.

– Что?

– Пуля. Не знаю, как она туда попала. Доктор говорил, на войне подстрелили. Только я ничего не помню об этом. Правда, Хорос считает, что это временно.

– Как интересно… – протянул инквизитор, задумчиво останавливая ход игрушечного «маятника». – Никогда не слышал ничего подобного, Признаюсь, ты меня удивил. И что же, эта твоя пуля… Не мешает работе?

– Мешает иногда, – согласился юноша.

Он немного приободрился: казалось, суровый инквизитор проникся нему сочувствием и даже некоторой симпатией.

– Бывает, не могу сосредоточиться, иногда теряюсь в сложных ситуациях. Потому и работаю курьером – на большее я не способен.

– Да, да, – беззлобно улыбнулся инквизитор, – меня весьма позабавили твои последние выходки.

– Я не нарочно, – он снова побледнел.

Но инквизитор жестом успокоил его:

– Ну, ничего, ничего. С кем не бывает? Главное – ты старался. Ведь так?

– Так.

– Вот и славно, – заключил инквизитор и вдруг словно спохватился. – А чего же ты стоишь? Присаживайся, присаживайся, в ногах, как у вас говорят, правды нет. Да и разговор предстоит долгий…

Отец Пемброук действительно долго расспрашивал его – в основном о несущественных вроде бы вещах: как он спит, что ест, есть ли у него привычки, друзья, бывают ли видения, как к нему относятся в офисе, что интересного он может рассказать о главе «Линии»…

Гильза отвечал, как и учила Лю, – честно и открыто. Похоже, эта открытость особенно нравилась инквизитору. Он даже перестал казаться таким уж строгим и пугающим, как поначалу.

Наконец, отец Пемброук сказал:

– Все это прекрасно. Однако согласись, работа курьера – слишком проста и бесперспективна для такого способного молодого человека.

– Вы так считаете?

– Безусловно, – ответил инквизитор. – Я уверен, ты способен на большее. Нечто гораздо более значительное.

– Может быть когда-нибудь… – неуверенно произнес Гильза. – Когда стану совсем здоровым.

– «Когда-нибудь» может и не наступить, – заметил инквизитор. – Никогда не стоит откладывать важные дела «на потом». К тому же, признай – ты наделал-таки глупостей. Тебе их и исправлять.

– Я уже пробовал, – юноша понял, что краснеет. – Знаете, что из этого получилось?

– Это ничего, – сказал отец Пемброук. – Ты попробуй снова. Тогда ты действовал на свой страх и риск, а теперь я лично дам тебе такое поручение. Более того – я выдам тебе настоящий жетон регистратора.

– Правда? – обмер Гильза. – Но я… Я…

– Уверен, ты вполне достоин. Конечно, ты все еще не будешь считаться полноправным регистратором – ведь ты должен доказать, что заслуживаешь этого. Но я своей властью дарую тебе такую возможность.

– Спасибо… – пробормотал парень, не зная, радоваться ему или пугаться.

– Не стоит благодарности, – благосклонно сказал отец Пемброук. – Ведь это не только честь, но и большая ответственность: в твоих руках окажется судьба твоего мира.

– А как же другие… регистраторы?

– Они будут слишком заняты в ближайшее время. Ну и, к тому же, никто не просит тебя воевать с врагами человечества. Все, что от тебя требуется, – узнать, что было в той пропавшей посылке, и найти тех, кто принес в твой мир вот это…

Инквизитор положил на стол знакомое металлическое «веретено».

– Уверен, ты прекрасно справишься, – он кивнул и обнажил зубы в сдержанной улыбке. – Не зря ведь сам Хорос выбрал и привел сюда именно тебя. Да – и я хотел бы, чтобы ты никому не рассказывал о нашем с тобой разговоре.

11

За сервером было жарко и шумно. К тому же прямо напротив головы располагался вентилятор, охлаждающий процессоры в соседнем блоке – дуло прямо в физиономию. Волосы у Гильзы развевались, как от ветра на гавайском пляже. Да он и представлял себя где-нибудь далеко-далеко, на берегу ласкового моря. Только не мог вспомнить – видел ли он раньше такое небо, такой пляж. И отчего-то перед глазами стоял большой десантный корабль, врезавшийся в песок…

– Не бойся, Гильза, здесь тебя не найдут! – раздался бодрый высокий голос.

– Ага, мы тебя так упрятали, что и сами бы не нашли, – вторил гнусавый басок. – Никто ведь не знает, что этот сервер – всего лишь пустая коробка.

– Точно! Все стремится к миниатюризации. Если мы уберем эти здоровенные ящики – здесь ничего не останется, и все решат, что мы здесь нафиг не нужны. А это не так.

– Мы еще как нужны!

– Особенно себе самим! Хе-хе!

Айтишники. Лохматый и смешливый – Вася, с рыжей бородкой и вечно задумчивым взглядом – Игорек.

Один – программист, другой – сисадмин. Правда, до сих пор так и не удалось запомнить, кто из них кто. Какая разница – ребята общительные, отзывчивые и склонные к авантюрам. Другие бы не стали прикрывать скрывающегося от начальства курьера, тем более в корпусе старого сервера.

– Кстати, ты от кого прячешься? – спросил Вася.

– Ото всех, – глухо отозвался из укрытия Гильза.

– Бывает, – заметил Игорек. – На меня тоже иногда накатывает депрессняк, так и хочется куда-нибудь сбежать.

– Лучше всего – в Турцию, – заметил Вася. – Говорят, цены нормальные.

– А ты там был?

– Не, я чисто теоретически…

– Ах, теоретически… Тогда ладно. Ну что, в «контру»?

– Давай, коль не шутишь!

Серверная наполнилась грохотом: приятели принялись биться в «Контр-страйк» по локальной сети.

Визит к инквизитору стал последней каплей в клубке пережитого за последние дни. За тонкой металлической стенкой было тепло и – спокойно. Гильза надеялся, что про него забудут – хотя бы на время.

Но не тут то было.

Перекрывая шум компьютерной битвы, раздались чьи-то голоса. Стрельба, взрывы и стоны умирающих прекратились, и стал слышен знакомый голос. Он, без сомнения принадлежал Сан Санычу:

– … А я вам говорю, что мой детектор не врет! В серверной есть кто-то третий!

– Да что вы такое говорите, Сан Саныч? – с фальшивым удивлением воскликнул Вася. – Откуда здесь какой-то третий?

– Право слово, уважаемый, где у нас поместиться еще кому-то? – рассудительно добавил Игорек.

– А вот мы сейчас посмотрим! – пообещал Сан Саныч. – Никто еще не говорил, что мои приборы врут!

– Но, согласитесь, ошибки случаются и у великих мастеров! – льстиво произнес Вася.

– А на прибор могут действовать всякие там магнитные поля, флюктуации разные… – предложил вариант Игорек.

– М-да? – протянул голос Чигура. – А вот мы сейчас посмотрим. Ну-ка, пропусти…

По металлу над головой постучали.

– Давай, выходи уж, флюктуация…

Сан Саныч осмотрел взъерошенного, запутавшегося в проводах курьера, кинул презрительный взгляд на айтишников, постучав ногтем по массивному прибору, отдаленно напоминающему компас, и с видом победителя удалился. За ним вышел Чигур.

Гильза понуро остановился в дверях, оглянулся и слабо улыбнулся айтишникам. Те только развели руками: мол, сделали все, что могли.

– Спасибо… – буркнул Гильза и отправился вслед за регистратором.

Тот выгнал из комнаты отдыха скучающую бухгалтерию и закрыл дверь. На всякий случай даже подпер ее креслом. Гильза со скорбным видом сидел за столиком, прямо напротив Чигура. Неуловимая Зина суетилась у стойки, заваривая чай, нарезая сыр, раскладывая по тарелкам пирожные.

– Ты чего это вздумал прятаться? – поинтересовался Владимир Иванович, делая громче висящий на кронштейне телевизор. Конспирация не ахти какая, но лучше, чем ничего.

– Не знаю, – пожал плечами Гильза. – Надоело все. Всюду я виноват. Одним я мешаю, другие думают обо мне непонятно что…

– Другие – это инквизитор? – подхватил Чигур.

– Ну, да, он.

– А ну-ка, давай в подробностях, – потребовал регистратор.

Этого Гильза и боялся: начнутся расспросы, придется снова что-то говорить, и он опять наверняка малость, да напутает. А ведь инквизитор строго-настрого запретил рассказывать, о чем они говорили. Гильза мучился, раздираемый противоречиями. С одной стороны, отец Пемброук проявил к нему неслыханное внимание – как никто в земном Ордене. Даже сам Хорос не оказывал ему такого доверия. С другой стороны, было стыдно что бы то ни было утаивать от Владимира Ивановича.

– Так о чем вы говорили? – спросил Чигур, поудобнее устраиваясь на стуле.

– О чем говорили? – промямлил курьер. – Да ни о чем, в общем…

– Что-то вы очень долго говорили об этом «ни о чем», – вставила Зина, продолжая нарезать тортик. Слух у нее был прекрасный, а любопытство – просто немереное.

– Ну? – нахмурился регистратор. – Не тяни!

Гильза тоскливо посмотрел на дверь. С Чигуром не стоило ссориться. Разве что, передать ему только часть беседы?

– О здоровье меня спрашивал, – сказал Гильза. – Как мне работается…

– Очень любезно с его стороны. Дальше.

– Ну… Спрашивал, как я попал в Линию…

– Интересно… Про Хороса спрашивал?

– Да нет вроде, – протянул Гильза.

И покраснел.

– Значит, спрашивал, – удовлетворенно заключил регистратор. – А что именно спрашивал?

Курьер заерзал на стуле.

– Так, дорогой… – медленно произнес Чигур, в такт словам постукивая ногтем по столешнице. – Я, конечно, понимаю, что тебя запугали, пригрозили, приказали молчать…

– Никто меня не запугивал! – вспыхнул Гильза. – Даже наоборот! Зря вы так плохо о нем думаете!

– Ага… – протянул Владимир Иванович и даже откинулся на спинку. – Какое неожиданное заявление. Что же нам о нем думать, как ты считаешь?

– Он очень умный…

– С этим не спорю.

– Добрый…

– Ого!

– И он хочет мне помочь!

– Слышишь, Зин? – усмехнувшись, воскликнул Чигур. – Вот что называется «как следует промыть мозги населению»!

Гильза сердито смотрел на регистратора и пыхтел, не зная, что сказать в подтверждение собственных слов.

Зина поставила на стол чашки с дымящимся ароматным чаем и тарелку с пирожными и пирожками. Чигур облокотился на стол, со звоном размешал ложечкой сахар.

– Наш дорогой инквизитор, конечно, может при желании излучать обаяние. Даже в промышленных масштабах, если потребуется. Но пойми: он из другого мира, в котором цена такому обаянию – ноль без палочки. Таких простачков, как ты, он вообще щелкает как орешки.

– Это все здесь ко мне относитесь так, – запальчиво заявил Гильза, – а вот он не считает меня таким уж простачком…

Не успев развить мысль, он недоуменно замолчал: Чигур зашелся в неудержимом хохоте. Зина сдержанно улыбалась и качала головой. Присев рядом, она отщипывала от пирожка с яблоком аппетитные кусочки.

Гильза надул губы. Он и сам понимал, что малость загнул по поводу своих умственных способностей, но смех Чигура был довольно обидным.

– Да уж… – вытирая слезы, пробормотал регистратор. – Вижу, что беседа с тобой прошла не зря.

Курьер на это лишь пожал плечами.

– А теперь давай без дураков, – резко посерьезнев, сказал Владимир Иванович. – Дело касается не тебя одного. И не меня даже. Речь идет о «Линии» в целом. Более того – лично о Хоросе.

– Он сказал, что очень хорошо относится к Хоросу.

– Да, да… – нетерпеливо оборвал его Чигур. – А что еще он мог сказать? Ладно, я вижу, ты говорить не хочешь. Я понимаю – старый лис умеет вертеть неопытными душами, как ему угодно. Давай тогда я буду задавать тебе вопросы, а ты лишь отвечай – «да» или «нет». Договорились?

С кислой миной Гильза снова пожал плечами.

Чигур звонко хлопнул в ладоши:

– Итак, вопрос первый: он спрашивал, почему тебе покровительствует Хорос?

– Как это понимать – покро-витель-ствует? – возмутился Гильза.

– Так «да» или «нет»?

– Нет.

– Спрашивал, – хмыкнул Чигур. – Выяснял, чем ты тут занимаешься?

– Да…

– И без тебя знаю, что да. Он поручил тебе какое-то важное дело?

– С чего вы взяли?

– Значит, поручил… – Чигур нахмурился и посмотрел курьеру прямо в глаза. – Слушай, парень, хватит изображать из себя шпиона на допросе – хреновый из тебя Штирлиц. Давай-ка, выкладывай все, как есть. И поживее: у нас времени мало!

Тут Гильза понял, что шутки и вправду кончились и что Чигур не хуже инквизитора чует ложь. В конце концов, его дело маленькое. Не ему состязаться с этими титанами.

Он вздохнул и принялся бубнить, скупо, но довольно близко к тексту пересказывая ход исторической беседы. Под конец он виновато развел руками:

– Я вот только никак не пойму, почему он именно мне поручил это дело? Вы бы куда лучше справились. С чего это мне такая честь?

Некоторое время Чигур молчал, крутя ложечкой в опустевшей чашке. Зина замерла с кусочком торта в руке, боясь нарушить наступившую тишину. Наконец, Чигур криво усмехнулся и сказал:

– Никакая это не честь, дурачок. Неужели ты так и не понял?

– А что я должен был понять?

– М-да, и почему я не удивлен? Да ведь он просто надеется, что ты провалишь порученное тебе дело! Более того – просто уверен в этом!

– Но зачем?.. Разве он не хочет найти этих негодяев?

– О, господи… Куда больше он хочет насолить Хоросу! А тут подворачиваешься ты – его наивный ставленник!

– Ставленник?

– Ну, это ведь Хорос привел тебя в «Линию»?

– Да…

– Вот и получится: ты провалишь дело…

– Почему обязательно провалю?

– Ты провалишь дело – поверь мне и моему опыту. Провалишь с треском, а отец Пемброук преподнесет это как некомпетентность Хороса в подборе персонала и неспособность его Ордена защитить Землю. Ну а дальше… Даже думать об этом не хочется.

– Что же делать? – растерянно спросил Гильза.

– Хороший вопрос, – спокойно сказал Чигур. – Для начала – съесть по пирожку. Зина, без тебя мы бы просто умерли с голоду. Ты у нас умница!

– Спасибо! – зарделась Зина.

Чигур ел пирожок и думал. Гильза терпеливо ждал, пока в животе у него не заурчало протяжно и тоскливо. Тогда он тоже решил что-нибудь пожевать – и быстро увлекся. Когда Владимир Иванович заговорил снова, курьер сидел с набитым ртом, с куском торта в одной руке и с кружкой – в другой. Зина наблюдала за ним с поистине материнской улыбкой.

– Ты ведь, надеюсь, не думаешь, что я все так и оставлю? Что позволю тебе бродить где-то в одиночку и усугублять наше и без того тяжелое положение? Что буду сидеть и угадывать: когда же это надо будет все бросать – и ехать спасать нашего предприимчивого курьера?

– Не, я так не думаю, – продолжая жевать, с трудом выдавил Гильза.

– Правильно ты «не думаешь». Хуже всего то, что и отказаться тебе нельзя, хотя это было бы лучшим выходом… Конечно, я лично не смогу тебе помочь: время спасать сам Орден. Как сотрудник «Линии» я должен сейчас, с одной стороны, находиться в поле зрения инквизитора, а с другой – не спускать с него глаз, чтобы он не устроил нам какую-нибудь пакость. Я бы дал тебе в помощники Андрея Вершинина. Он, как и ты, молод, горяч, способен. Но сейчас ему придется затыкать дыры в моей собственной работе. Но, думаю, я найду тебе опытного помощника и вне офиса.

Чигур задумался, с сомнением покачал головой, поцокал языком, словно сам не слишком-то верил в собственные слова.

– М-да… Конечно, он не вполне усерден, слишком эгоистичен, довольно сварлив, слишком ценит денежки и не очень-то любит работать. Между нами говоря, весьма нечист на руку и по нему самому давно уже плачут места не столь отдаленные… Кстати, вы, кажется, уже успели с ним познакомиться.