Текст книги "Игорь"

Игорь не смотрел на сумочку. Бессмертный не мог отвести глаз от белоснежных зубов и светло-розовых дёсен. Кира скалила в улыбке откровенно хищные клыки. Игорь мог поклясться – она способна использовать свои белоснежные зубы как оружие. Им они и были. Игоря это не отталкивало, наоборот. Кира была красивая женщина, хищные черты её великого предка – Кира сочетались в ней гармонично. Ей всегда удавалось быть женственной. В привлекательности её можно было сравнить из всего Совета лишь с Беллой, а Белла происходила из рода пресветлого Серафима, рода, знаменитого женской красотой.

Игорь глянул по сторонам – наследница была одна, никакой скрытой охраны или сопровождающих. Бессмертный подошёл к ней. Кира продолжала улыбаться. Платье вблизи оказалось глубокого тёмно-синего оттенка, яркий свет сыграл с глазами бессмертного шутку, в конце концов зрение не самая сильная сторона тёмных, оно у них человеческое, просто хорошее человеческое зрение.

– Решила взять на себя приятные хлопоты, – Кира не переставала улыбаться. – Покупаю подарки сотрудницам на женский день.

Игорь кивнул. Разумеется. Себе Кира ничего не станет покупать в магазинах. Её красивая головка слишком дорога её отцу и их совместным врагам.

– Дай угадаю, – сказала Кира. – Одежда закончилась.

Игорь снова кивнул.

– Тогда позволь за тобой поухаживать, – Кира склонила на бок голову и подняла раскрытую узкую ладонь, словно прося взять себя за руку.

Бессмертный растерялся.

– Это лишнее, Кира, – подумав, заключил мужчина.

Входящим в Совет лучше держаться подальше друг от друга…

– Конечно, лишнее, – наследница встряхнула каре, добавляя одним движением головы живописности и без того яркому образу. – Дорогие иностранные тряпки, которые всё равно отправятся в мусор. Сплошной перевод денег, но ничего не поделаешь. Говорят, такие, как мы, родились в рубашке – но увы! Рубашка, в отличие от кожи, не самовозобновляемый ресурс.

– И не говори, – согласился Игорь.

– Ты торопишься?

Бессмертный вспомнил о ждущей дома женщине.

– Нет.

Повисшая между ними раскрытая ладонь приблизилась к его локтю. Игорь вздохнул. Длинные пальцы с молчаливого согласия скользнули под его руку, вот уже красные ноготки бликуют под ярким светом ламп на его чёрном рукаве. Игорь рефлекторным жестом мужчины приподнял руку под диафрагму и повёл спутницу, хотя по факту мужчину потащила упирающаяся в его локоть своим маленьким локотком энергичная Кира.

Бессмертный вяло предпринял повторную попытку воспротивиться.

– Кира, я не хочу, чтобы тебя увидели и подумали о тебе… всякие гадости.

– Наследница великого тёмного Кира, дочь Гедеона и тёмный бессмертный плодят полукровок? – Кира фыркнула. – Нелепо. Ты замечал, мы даже внешне похожи.

Игорь остановился и посмотрел на Киру. Наследница подняла лицо, чтобы он мог получше его рассмотреть. Густые чёрные волосы, плавные чёрные брови, длинные с загибом чёрные ресницы, не очень полные губы, контур нижней челюсти, хищные белые зубы с волчьими клыками, форма глаз, даже впечатление от лица чем-то схоже – да, Кира была похожа на него, как родная сестра.

– Тот, кто любит вытаскивать грязь, не станет советоваться со здравым смыслом.

– Не думай о больных людях, если ты не их доктор, – Кира заразительно прыснула. – Знали бы светлые, каким приличным может быть тёмный бессмертный…

Мужчина вопросительно поднял бровь.

– Почему тебе есть дело, что обо мне будут говорить, если мне нет? – наследница зеркально подняла бровь и снова разомкнула алые губы, показывая в дерзкой улыбке белоснежные резцы. – А знаешь… я бы не прочь произвести определённое впечатление на публику… мне это редко удаётся, а иногда очень хочется.

– Я тебя не понимаю, – признался Игорь.

– Ну знаешь, молодые жёны таскают благоверных по магазинам, подбирают им галстук под цвет своих глаз… Ты заметил, как на нас смотрят люди?

– Кажется, в магазинах женщины более наблюдательны.

Кира искренне рассмеялась. Эмоция наследницы была настолько яркой, что Игорь даже увидел над её головой характерный всполох ауры.

– Они думают, мы пара, – наследница понизила голос и заглянула Игорю в глаза. – Пожалуйста, не отказывай мне в удовольствии подобрать тебе галстук под цвет моих глаз…

Притворство? Ей не хотелось говорить нет. Какое-то театральное притворство. Игорь едва ли сомневался, Кира замужем, ей есть на кого расточать заботу. Она родилась чуть позже Игоря, а детей родила уже никак не меньше двух. Она не могла взять их на руки и пойти гулять в парк и даже не могла подбирать мужу рубашки в магазине. За дочь Гедеон сожрёт любого, но тем не менее охота на Киру продолжается. Игорю стало её жалко. Пускай актриса сыграет свой спектакль.

– Милый, – чуть громче обычного позвала Кира, – почему ты не надел обручальное кольцо?

Она вытянула из ниоткуда салфетку и вытерла его испачканную грязью руку.

Наследница была настолько натуральна, что бессмертный посмотрел на безымянный палец, хотя сроду колец не носил.

– Это ты для кого? – тихо спросил Игорь.

Кира чуть кивнула головой в сторону уходящих из поля зрения женщин. Две подруги лет по двадцать девять, обеспеченные женщины, скорее всего, работающие. Игорь только стал присматриваться, как над их головами вдруг взвились в ауры похожие на чернила каракатицы потоки зависти. Бессмертный расхотел их разглядывать, словно застал за чем-то постыдным. Не преступным, но сомнительным.

– Только посмотри! Только посмотри! – прошептала Кира. – Та, что справа глаз не отводит от твоей спины – у неё пунктик, а ты надел длинную куртку и лишаешь её удовольствия.

Игорь проигнорировал сообщение.

– А я не видел у тебя раньше обручального кольца, – заметил он.

– Я редко его ношу, – Кира развела пальцы правой руки веером. Вплетённая в них цепочка от сумочки сияла золотом под частыми лампами, привлекая взгляды всех проходящих рядом. Образ Киры был составлен с лоском.

– Не хочешь, чтобы в Совете знали, что ты замужем?

– Я полагаю, моё замужество не секрет, – серьёзно сказала женщина. – То, кто я есть, обязывает меня быть замужем и иметь детей.

Так оно и было. В многодетном роду Кира всегда было кому прийти на смену, Совет разучился в этом сомневаться. Наследнице было не так уж много лет, но она обязана была иметь по крайней мере двоих собственных наследников.

– Я просто его теряю, – более легкомысленно продолжила Кира. – Это… – она крутанула большим пальцем свободно сидящее кольцо красного золота, – собственно уже не уверена какое по счёту…

– Не думаю, что это из-за рассеянности.

Громадный вестибюль блистал и незаметно переходил в нутро дорогого торгового центра. Помещение принадлежало Отару, тёмному наследнику, крупному неразговорчивому мужчине. Факт собственности не нёс опасности. Отару выгодно, чтобы наследники заходили время от времени в его магазин с точки зрения прибыли. Магазин размерами был сопоставим с аэропортом. Ещё одно удобство для наследников – замкнутые пространства потенциально несут опасность, в тесноте скорее приходится ждать покушения. На Игоря едва ли кто-то охотится, зато на голову Киры большой спрос.

– Когда поднимемся на второй этаж, заговори со мной о чём-нибудь незначительном.

Игорь почувствовал, что ему наконец предоставили право вести даму. Приятно идти под руку с красивой женщиной. Игорь не чувствовал внутри никакого сопротивления, пускай будет спектакль.

Заговорить о незначительном? О чём незначительном можно говорить с наследницей тьмы? Обычные женщины охотно говорят о мужьях и детях, для наследников обе темы заповедны. Незначительный разговор о работе? Игорь сам себе усмехнулся.

Они, может, и изображали гуляющую пару, шли по привычке стремительно. Два марша блестящих мраморных ступеней и раз согласился подыграть Кире, нужно начать говорить.

– Что ты даришь сотрудницам на женский день?

Кира повернулась, лицо её просияло, у тёмной ауры контуры осветились электрическим синим – у Игоря в глазах запрыгали зайчики.

– Духи.

– Духи? – поразился Игорь.

– Да, – уверено подтвердила наследница. – Думаю, ты не меньше меня ненавидишь ароматизаторы, дезодаранты и одеколоны, и сам ими не пользуешься.

– Само собой.

– Эх… мужчине достаточно быть чистым, чтобы быть неотразимым, а женщина, не пользующаяся духами, лишается украшения.

– От тебя приятно пахнет. Если бы все пахли, как…

– Для меня духи делает отец, – перебила Кира.

В воображении Игоря возникла непривычная картинка, в центре которой довольно мрачный Гедеон варил в большой закопчённой кастрюле цветы. Игорь себя удивлял. Давно так не разыгрывалось воображение.

– Они скорее вода, чем духи. В них нет закрепителя и нет усилителя. По сути я душусь сама для себя… ну или для тебя и Рихарда…

– Так и почему духи?

– Сотрудницы, которым я подарю от имени компании духи, трудятся довольно далеко от меня, но я всё же чувствую запах их парфюма. Со следующего женского дня от них будет пахнуть, чем я хочу.

– Теперь понятно, – Игорь не сдержал улыбки. – А они станут пользоваться одинаковыми духами?

– Кто тебе сказал, что они одинаковые?… Нет, ты только посмотри! Все бабы исходят завистью! Упаси Кир, чтоб не сглазили! Какая спрашивается наследница свяжется с тобой? На меня же не смотрит никто! Хоть бы кто-то для разнообразия тебе позавидовал!

– Не торопись. На третьем этаже мужская одежда. Там тебя должны оценить по достоинству.

– Ну-ну, – Кира хитро посмотрела из-под чёлки.

Игорь повёл женщину на лестницу. На третьем этаже было как-то тише. Действительно было меньше женщин, а мужчины ходили между бутиками без ажиотажа и волнения. В этот час на этаже оказалась только одна пара, ведущая себя в точности по образцу, описанному Кирой в сверкающем вестибюле.

– Не смотри на них слишком откровенно, – прошипела Кира. – Сейчас главное определить, кто из нас дольше женат…

Игорь скосил глаза. Блондинка в тонком свитере и тёмных брюках, локоны по плечо, тщательно уложены, не очень много макияжа, но лицо молодое и привлекательное, рядом высокий парень в расстёгнутой куртке с лёгкой, довольно дорогой шубкой, висящей на руках… Игорь опомнился – Кира! Умеет быть убедительной.

– Кира, мы вообще не женаты!

– Чшшш, – остановила наследница. – Они молодожёны! Первый раз вместе в магазине…

– Мы тоже…

– Чшшш! – Кира как по переключателю преобразилась в лице и заговорила совсем другим тоном: – Пойдём, Игорь, здесь есть неплохой магазин, тебе нужно купить несколько рубашек на весну.

Игорь физически ощутил на себе взгляд блондинки. Кира без труда привлекла её внимание. Кто бы сомневался.

– Хорошо, – поддакнул Игорь. Как к ней обратиться по-ласковому, чтобы не покривить душой? – … дорогая.

– Больше таких пауз не делай, – произнесла Кира, не оборачиваясь, только для его ушей.

– Пусть думают, что у меня есть чувство юмора, – сказал Игорь только для неё.

– Такие красивые мужчины не должны часто шутить…

– Не смущай меня.

– Серьёзно. Красивый мужчина с выраженным чувством юмора – это чрезмерность, он лезет не в своё дело. Юмор – оружие страшненьких. Бесчеловечно отнимать у них последнее…

– Ты шутишь весь вечер…

– Я – женщина.

Игорь наконец оказался в том магазине, в который собирался. Кира случайно сделала выбор или знала? Женщина остановилась недалеко от стеклянной стенки и отпустила его руку. На рукаве осталось горячее прикосновение. У всех тёмных горячая кровь.

На горизонтальном стеллаже лежали ряды стопок идеальных рубашек. Кира пристроилась к ним, очевидно намереваясь тщательно переерошить, как самая верная из жён. Знал бы её муж.

– Как ведут себя благоверные? – спросил Игорь. – Мне снять с тебя пальто?

– Мда, – пробормотала Кира, – сплоховала… Нет, любящий человек не должен снимать с женщины леопарда… если они не наедине. Но ты должен у меня забрать какую-то вещь… возьми сумочку…

Игорь не стал произносить речей на публику. Дотянулся рукой и стащил многократно опутавшую пятнистый рукав цепочку. В первый раз удалось взглянуть на её содержимое. Кира нескромно носила в прозрачном футляре пачку наличности, она сразу бросалась в глаза, и всё остальное терялось на фоне. Даже странно, что пока они шли вместе, ничья аура не окрасилась жадностью. Может, Игорю просто не удалось её разобрать. Зависть затмила всё, ядовитая, насыщенная. Раньше, кажется, не видел её так отчётливо. В сумочке ещё катался золотой столбик помады и красный кармашек в форме губ прятал ключи.

– Теперь сними куртку, аккуратно сложи пополам и повесь на руку, – проинструктировала Кира. – Чтобы я видела ширину плеч и длину руки… Руку с сумочкой положи поверх куртки, чтобы та белобрысая стерва видела…

– С каких пор она стерва?

– Она осуждает меня! Она думает, что я вульгарная богатая сучка, которая всё получает на блюдечке…

– В женщинах есть какая-то злая проницательность.

Кира внимательно посмотрела на Игоря. Бессмертный усмехнулся.

– Что я говорила про чувство юмора?

– Какие тебе больше нравятся? – наследница демонстративно подняла два аккуратно сложенных прямоугольника.

– Мне нужно много.

– Я против голубого цвета, – решила за него Кира. – Твой размер не популярен здесь, в других городах его просто нет… Какой идиот нашил цветочки на нормальную вещь? Я же не могу сидеть и отпарывать всё это, как жена декабриста?

Наследница играла голосом – часть для ушей Игоря, часть для блондинки. Высокий парень с шубкой уже почувствовал неладное, подошёл к своей половине ближе и шепнул на ухо: «Вик!»

Она ему не ответила.

Кира уверенно улыбнулась Игорю.

– Мне в руках всё носить? Где навязчивый сервис?

Продавец услужливо возник рядом с необычной для магазина одежды тележкой. Наследница аккуратно сложила высокую стопку белых рубашек.

– Нам потребуется ещё одна тележка, – добавил Игорь. Продавец не заставил себя ждать.

– До чего глупые цвета, – вздохнула Кира. Наманикюренные, полыхающие красным пальчики пробежались по воздуху вдоль стеллажа. – Что насчёт чёрного?

– Годится.

Рука в леопарде загребла всё чёрное, нужного размера. В тележку попало что-то с вышивкой, но Игорь промолчал.

Смерти Киры хотят не только из желания ослабить Гедеона. Если подумать, смерть Киры его не ослабит, только разозлит. Гедеон не только опасен, он ещё и предусмотрителен. Не будет Киры, её наследники прежде всего станут его наследниками. У рода два места в Совете, но трон старого Гедеона, тот самый, на котором сидел когда-то Великий Кир, предпочтительнее. Нет, Киру убивать опасно. Киру имеется смысл убивать только ради самой Киры. Молодая наследница твёрдо шла по пути отца. Умная, решительная, расчётливая, коварная… она может подкинуть датчик или незаметно нанести на ткань яд, если решит, что ей это нужно. Игорь наблюдал за помеченными красным подвижными тонкими пальцами.

– …У вас есть ещё рубашки?

– Только… в комплекте с костюмом.

– Ничего себе так обходной путь. В такие моменты необходимо понять, нужно ли тебе то, что тебе пытаются впарить.

– Да.

– Отлично. Пройди рядом, я тебя приобниму, чтобы определить талию и длину брюк…

– У тебя каждый поход в магазин превращается в миссию?

Кира рассмеялась.

– Ты ещё помнишь, что просто хотела почувствовать себя хозяйственной женой?

Женщина как раз обхватила бессмертного вокруг пояса.

– Да, занесло. Да я в любой момент могу бросить, ха!

Наследница заразительно рассмеялась.

– Ладно, пойдём. Щас этот чудик с хвостиком скажет, что самые приличные костюмы невозможны без самых дурацких рубашек, самые подходящие рубашки немыслимы без идиотских костюмов, а то, что мы уже выбрали нельзя носить без самых дорогих галстуков…

Игорь впервые заметил, что у продавца, молодого мужчины, действительно нелепый крошечный хвостик, вяло лежащий на изгибе ворота достаточно дорогой рубашки.

Кира, продолжая смеяться, обхватила столб с галстуками, как старого знакомого.

– Смотри! – рука с красными ноготками споро вытянула галстук. Приглушённо жёлтый, с красными петухами и геометрической клеткой. – Правда, ужасный? Готова поспорить, наденешь такой, и с ним, как назло ничего не случится – всё в прах, а ему хоть бы что! Ну что, спорим?

У Киры блестели глаза.

– Не настолько я рисковый, – отказался Игорь.

Кира придушено рассмеялась.

– Это бессмертный из мира галстуков, его ничего не возьмёт…

Наследница поперхнулась, красивое лицо раскраснелось, из голубого глаза соскользнула слезинка.

– Подожди, – отсмеявшись, попросила Кира, – выберу нормальные.

Игорь оглянулся. Молодая пара удалилась, пока они смеялись над галстуком. Парень шёл, нависая над плечом молодой жены и всё спрашивал, в чём дело. Она не объясняла.

– Думаешь, мы ненастоящие? – Кира казалась увлечённой выбором, головы не поворачивала, но откуда-то всё знала. – Мы знаем, что просто дурачились, играли, а у них эта чушь на полном серьёзе.

– Ты сама только что хотела прикоснуться к такой жизни.

– У меня была мотивация сделать для тебя то, что нужно тебе и необременительно для меня, так чтобы в конце концов разойтись ничего друг другу не должными.

– А они? – заинтересовался Игорь.

– Она собственно вышла за него, чтобы иметь благополучный образ, чтобы вот так подбирать ему вещи, которые ему не нужны, чтобы на них оглядывались, завидовали их благополучности. Он пошёл с ней, чтобы потешить её самолюбие, в итоге сегодня его ждёт скандал. Я не оправдываю его, он тоже наговорит ей глупостей, но их брак вообще и есть большая глупость. Было бы это по любви, и тогда говорить было бы не о чем, любовь бы оправдала бездарный союз… Они разбегутся через пару лет, она станет выбирать мужа ещё прагматичнее и бездушнее, ха, как только что перебирала свитера, и он станет относиться к женщинам, как к одноразовым вещам и вряд ли женится снова. Они не только себе разрушат жизни, они продолжат жить и вредить другим… В такие моменты хочется спросить себя, жалею ли я, что лишена такой жизни?

– Каков твой ответ?

– Отвечу за нас обоих. И прости за откровенность. Моё утро началось с того, что мужчина в подкованных сапогах ударил меня ногой по лицу. Я не удержалась на ногах и свалилась с эшафота. Ударилась, обломала ногти, – Кира продемонстрировала безупречный маникюр. – Всё лицо в крови, руки в крови, на меня из кроватки смотрит ребёнок. Что я могла сказать? Ничего страшного? С мамочкой всё в порядке?

Игорь смотрел на Киру во все глаза.

– Сидела и молчала, как рыба. Ребёнок со мной заговорил. Впервые заговорил, а я сижу со сломанным носом и переломанными ногтями. Побежала в ванну, врубила воду, отмылась, вправила нос, поотстригала ногти, накрасила лаком почти по мясу, накрасила губы красным, вернулась и склонилась над кроваткой, чтобы ребёнок мог рассмотреть. Целовала его, пока всего не вымазала красным, потом поднесла к зеркалу, сказала: «Видишь, совсем не страшно». Спасибо Киру, что послал мне решение. Я целый день праздную, даже придумала шутку с духами. Глупо? Мне это важно. Пока будет пахнуть этими духами, я буду вспоминать, что уберегла своего ребёнка… Криком кричала, когда смывала лак – как смогла накрасить молча? Оставалась на работе, пока ногти не отросли, кучу дел переделала, потом снова накрасила алым. Поехала за духами. Уже собиралась уходить, когда почувствовала приближение опасности.

Игорь навострил уши. Какая опасность? Прямо здесь, в мире наследников?

– … соперник мне не по зубам, захочет убьёт, захочет милует, лучше не рисковать. Я бросилась к ближайшему бутику, уже можно было спрятаться. В последний момент обернулась. Ему не было до меня дела.

– Я? – поразился Игорь.

Кира выдержала взгляд.

– Я остановилась. Глупо было так делать. Ещё глупее было звать его. Но ему было плохо. Он, конечно, не ребёнок, его печали не развеять глупой косметикой. Но у меня был хороший день, а в такие дни не хочется, чтобы не заслуживающий плохого чувствовал себя плохо. Я не видела других бессмертных и прежде не имела возможности разговаривать с бессмертным с глазу на глаз, так что извините, хоть я и вела себя сегодня как девчонка-подросток, для меня честь знать вас, и я вас никогда не забуду.

Пронзительно искренний голос звенел, как струна. Голубые глаза пристально, не моргая, смотрели на Игоря.

– Понимаешь? – совсем по-другому, мягко произнесла женщина. – Каждое событие жизни имеет своё значение, ничего нельзя забыть. То, что не сулило ничего хорошего, оборачивается радостью, то, что пугало, поводом для гордости, каждый момент бытия наполнен смыслом, одно ведёт к другому. Те люди приходили сюда ради того, чтобы побыть здесь, а мы заскочили во время гонки только ради того, чтобы продолжить её. Нам не нужна их внешне благополучная жизнь.

Игорь не находился, как ответить ей.

Наследникам не хватало духу сказать ему в лицо, что они его боятся. Слова Киры до сих пор звучали в ушах, в носу свербило, будто что-то внутри хотело, чтобы бессмертный заплакал. Самой смелой хватило духу признаться, что она боится. Как такое вообще может быть?

– Понимаешь? – снова спросила Кира.

Игорь чувствовал, что должен ответить на её искренность.

– Кира… – во рту непривычно пересохло. Кто ещё говорил с ним в этом мире откровенно? Он обязан был ответить. – … за исключением главной работы… до определённого момента… моя жизнь не несёт для меня личной ценности…

У него не получилось подобрать слова, как Кира. Великий тёмный Кир был певец. Его голосом заслушивались птицы в лесах. Игорь составлял только договоры.

– Твоя жизнь неважна до появления сына? – расшифровала Кира.

Игорь сковано кивнул.

– Неважна дорога, ведущая тебя к нужной женщине?

Бессмертный не шевелился. В нём свело каждую мышцу.

– Неважно, как ты ждёшь его рождения? Неважно, чему ты научишь его? Неважно, как ты любишь его, хотя его ещё даже нет? Игорь. Люди не любят своих детей до рождения. Даже мать начинает подлинно любить ребёнка, только когда почувствует его под сердцем…

– Хватит, – попросил Игорь. – Не говори больше.

Бессмертный оцепенел. Кира молча ждала.

– Вот так встреча! – фальшиво обрадовался голос. Ничего общего с Кириной мелодичностью.

Игорь удивлённо вскинул глаза. Тут же закрыл.

– Ага, вспомнил.

Молодая женщина, пахнущая салоном красоты, выхватила рукой с длинными накладными ногтями рубашку из тележки и небрежно бросила назад.

– Совместный поход за покупками? Как мило!

Эту тоже звали Викой. Она старательно показывала голосом, что говорит не то, что думает. Обведённые тушью глаза блестели в предвкушении мести.

– Что, дорогуша, он уже рассказывал тебе, что хочет трогательного розового карапуза?

Игорь бросил взгляд на Киру. Конечно, Вика неправильно оценила ситуацию, и как многие сегодня приняла их за пару и решила использовать шанс, чтобы поссорить их или ещё как-то усложнить ему жизнь. Расстались они плохо. Пришлось менять зеркало в прихожей – уходя, Вика запустила в него утюгом.

Неизвестно, что думала Вика, глядя прямо на лицо наследницы. Кира предвкушала, едва сдерживалась, чтобы не облизнуть алые губы.

– Любой нормальный мужчина должен хотеть детей. Я вот уже родила, – наследница ненавязчиво закинула Игорю на руку ладонь с обручальным кольцом.

Вика заметно скисла.

– Ты не зомбируешь бывших? – не таясь, осведомилась Кира с той же улыбкой.

– Мне кажется это неправильным.

– Но тебе ведь неприятно встречать призраков прошлого.

Вика непонимающе переводила вытаращенные глаза с бессмертного на наследницу в леопардовом пальто и обратно.

– Послушай меня, – твёрдо потребовала Кира, в воздухе без паузы почувствовалось присутствие силы. – Ты больше не будешь преследовать этого мужчину, больше не будешь подходить к нему и заговаривать с ним первой. Поняла? Вали отсюда.

Лицо Вики перестало отражать эмоции. Она развернулась и ушла на негнущихся ногах.

– Спасибо…

Кира провожала спину Вики глазами.

– Мдаа, – протянула она. – Я, конечно, не критикую твою вкус… но по ней же сразу видно – склочная стерва.

– А что делать?

– Я что-то сомневаюсь, что тебя ждёт счастье со стервой… Прости, уже поздно. Мне пора домой, – извинилась Кира.

Игорь непослушной рукой полез за бумажником.

К парковке спустились молча. Ночь стала полноценной. Люди продолжали двигаться вдоль ярко освещённых витрин. На центральном проспекте практически не было тихих одиноких часов. Нагруженный пакетами Игорь остановился на тротуаре, Кира открыла дверцу нового седана, небрежно зашвырнула внутрь сумочку, принюхалась к авто чутким носом. Необыкновенное везение спустя столько поколений от носителя лучшего чутья в роду уметь по запаху определять возможность опасности. Когда светлые вынуждены использовать технические детекторы, когда многие наследники искренне содрогаются перед необходимостью припарковать машину в общественном месте. Наследница села за руль.

– Сделай одолжение, – приглушённо донеслось до Игоря из закрытого салона. – Иди найди женщину и сделай ей ребёнка.

Бессмертный проводил блестящую полировкой машину взглядом. Кира вела плавно и быстро, как мужчина-гонщик. Не хотелось думать, что всё в проносящейся жизни ценно, не хотелось, чтобы встреча с инвалидом что-то значила. Машина дважды перестроилась и успела пронестись под светофором. Игорь ещё чувствовал тонкий запах женщины, едва уловимый цветочный запах духов Гедеона. Он был лёгкий, скоро рассеялся. Кира преодолела километр забитой машинами дороги за неполную минуту.

Дома ждала женщина.

Он не стал звонить в дверь, не хотел поднимать её. Женщины на первых порах связи стараются быть вездесущими. Она не спала, дожидалась его. Было поздно, ступая с тёплой кровати на паркетный пол, она зевнула.

Кира сейчас, наверное, гладила по голове спящего сына.

Игорь зашвырнул пакеты в пустой чулан. Не хотел, чтобы она знала, почему он задержался. Он ведь мог взять её с собой. Почему не взял? Было оправдание, возможную мать наследника нужно всячески скрывать ради её безопасности… а вообще просто ненавидел мысль бродить по магазину, как те двое… Почему же дал Кире себя уговорить? Почему не осталось раздражения? Почему?

Женщина подскочила к нему, изображая бодрость. На шее сомкнулись руки, мягкие губы страстно впились в рот Игоря. Мужчина ответил на поцелуй. Вручил пакетик из ювелирного бутика, стерпел радостный возглас.

Совет Киры был также хорош, как любой другой. И также бесполезен. Игорь и так знал, что ему делать.

Женщина отступила, чтобы показать себя. На ней было кружево. Подготовилась. Принесла какие-то свои вещи… что это на тумбочке в спальне? Часы?

– Хочешь выпить?

Что за женщина предлагает выпивку вместо ужина?

Игорь покачал головой.

– Пойдём в спальню.

Работающий

Утро не принесло весенней погоды. В воздухе чувствовались частицы влаги, она оседала повсюду и замирала инеем. Игорь вытирал вымытую голову махровым полотенцем и смотрел на дорожку, по которой обыкновенно прогуливалась дама, кормящая голубей. Ещё было рано. Обнажённая женщина в постели, не просыпаясь, скукожилась от холода. Пришлось закрыть окно и спуститься.

Бессмертный оглядел свою голову в зеркале – стрижка пока не требовалось, и для работы рано. В десять ждало заседание Совета.

Игорь растёр ладонями бицепсы и припал к полу.

В утренних лёгких шумах просыпающихся различался чёткий профессиональный голос. На шестом этаже негромко работало радио.

«… здравствуй, любимый город! На радиоволнах Волхова наступает утро!»

Пенсионер на шестом этаже страдал бессонницей и любил криминальные новости. Он не был из постоянных жильцов, был привезён откуда-то родственниками, чтобы присматривать за двумя кошками и поливать цветы, пока семейство пребывало в отпуске. Игорь что-то слышал про то, что на Мальдивах сейчас не слишком дорого.

«Биологи и представители Волховского государственного университета им. Павлова пытаются разобраться в природе существа, найденного с переломанным позвоночником в парке Победы. Биологи яростно отметают версию о затравленном городскими собаками лесном хищнике…»

«В ДТП на Советском шоссе столкнулось три машины. Один человек погиб, трое ранены. Виновник на чёрном внедорожнике иностранного производства скрылся с места аварии…»

С этим будет разбираться Виктор. Советское шоссе, как следует из названия, ведёт к Совету. Наследника могло увлечь зовом из-за руля, а когда вернуло обратно не хватило реакции не вляпаться в историю. По законам благородства не следовало скрываться с места аварии, но кто знает, на что он был похож после миссии? Возможно, принятое решение было единственно верным. Если это наследник, пусть Виктор разбирается.

«Адвокат Запольский выступил с протестом против решения городского суда о посмертном обвинении гражданина Вербина А.И. в шести фактах заказного убийства. Гражданин Вербин, 1952 года рождения, скончался в 1986 году. Смерть наступила при невыясненных обстоятельствах, у экспертов не возникало сомнений, что она наступила по насильственным причинам. Версия о самоубийстве не отметалась, но относилась к разряду маловероятных. Гражданин Запольский высказал недоверие к вердикту, вынесенному судом в отношении подозреваемого, не имеющего возможности защищать свои честь и достоинство. Дело отправлено на пересмотр…»

Марина Степановна дождалась нового работника в отдел. Геннадий Алексеевич хмуро проследил, чтобы рабочие доставили со склада ещё один стол и кресло, не повредив уже стоящих.

Игорь бесшумно появился из-за спины без оставленного в кабинете пиджака. Помощник привычно вяло вздрогнул, принял из его руки заранее составленный список с поручениями, вытаращился на него, разобрав, что чёткий шрифт рукописный, и скрылся, не задавая вопросов.

Бухгалтера на всякий случай прихорашивались. Игорь прошёлся по пахнущей пудрой, гвоздикой и чем-то сладким комнате, заложив руки в карманы брюк, вроде как убеждаясь своими глазами, что всё сделано. Изображая любопытство, подобрал пачку смет, отложенных Мариной Степановной для будущего коллеги… сел за принесённый стол, дотянулся длинной рукой до чьего-то письменного набора, выхватил ручку и принялся считать в уме.

Игорь не знал, вернее, не помнил за всех бессмертных, но он быстро читал и ещё быстрее считал в уме. Не материальные объекты перед глазами – в этом хороши светлые, глазами количество, например, противников Игорь мог определить приблизительно, но задачки с данными цифрами мозг щёлкал, не уступая калькулятору.

Через десять минут Игорь переложил пачку на стол Марине Степановне и отобрал её собственную. Бухгалтера наблюдали за ним с вытянувшимися лицами. Ещё через полчаса сметы закончились. Не долго раздумывая, Игорь прописал цены на все варианты квартир в законченном под ключ доме, высчитал предполагаемую прибыль от аренды и запланировал покупку материалов.

Геннадий Алексеевич вторгся в кабинет, не обращая ни на кого внимания, и своей доходяжьей походкой направился к Игорю, таща перед собой, как хлеб и соль, планшетку с бумагами на подпись.