Текст книги "Грюнвальд. Разгром Тевтонского ордена"

Приложение 4
Вольфганг Акунов
Опыт блазонирования гербовых хоругвей рыцарей Тевтонского ордена, их вассалов, «гостей» и союзников, захваченных поляками в битве при Танненберге 15 июля 1410 г.

1. Великая (Большая) хоругвь Верховного магистра (гохмейстера) Тевтонского ордена с тремя косицами (золотой, с черной каймой, костыльный «иерусалимский» крест с должностным гохмейстерским гербом, изображавшим одноглавого черного орла на золотом поле, – символ достоинства князя Священной Римской империи, неразрывно связанного с должностью гохмейстера со времен императора Фридриха II Гогенштауфена, – украшал не только Большую и Малую хоругви, но и белое полукафтанье Верховного магистра ордена Пресвятой Девы Марии Тевтонской). На некоторых миниатюрах и гравюрах изображение на Большой хоругви гохмейстера повернуто «на 90 градусов».

2. Малая Хоругвь Верховного магистра (аналогичная первой, но хоругвь без косиц).

3. Хоругвь Тевтонского ордена («гербовое» – белое, с прямым черным крестом, знамя ордена; первоначально это знамя было просто белым, безо всяких эмблем; имеются упоминания и о другом, Главном знамени ордена с изображением Пресвятой Девы с Богомладенцем Иисусом на руках, но присутствие его на поле битвы под Танненбергом не засвидетельствовано хронистами).

4. Хоругвь князя Конрада IV Cтаршего («Белого») Олесницкого (одноглавый черный орел, обремененный серебряным полумесяцем, в золотом поле).

5. Хоругвь померанского (поморского) князя Казимира V Щецинского (знамя-гонфанон с изображением червленого грифона в серебряном поле – старинного герба поморских князей со времен Святополка).

6. Хоругвь Святого Георгия (знамя-гонфанон; его необычная расцветка – прямой серебряный крест на красном поле, вместо традиционного для «знамени Святого Георгия» красного креста на серебряном поле, объясняется тем, что в польско-литовском войске также имелась состоявшая из «гостей» хоругвь Святого Георгия, имевшая «георгиевское» знамя традиционной расцветки). В то же время известно, что военное знамя (баннер) императоров средневековой Священной Римской империи было также красным, с прямым серебряным крестом (поэтому их вассалы – например, датские короли, швейцарские конфедераты и др. – также использовали в качестве знамен и флагов серебряный крест на красном поле).

7. Хоругвь епископа и епископства Помезанского (золотой одноглавый орел в нимбе – символ св. Евангелиста Иоанна – с серебряным свитком в лапах и с двумя золотыми епископскими посохами по бокам, в червленом поле).

8. Хоругви комтурства Раг(а)нитского и городка Раг(а)нита (три красных колпака в столб, на серебряном поле).

9. Хоругвь епископа и епископства Самбийского (скрещенные красные меч острием вниз и епископский посох в серебряном поле).

10. Хоругвь епископа и епископства Эрмландского (Вармийского) – знамя-гонфанон с изображением серебряного агнца с обращенной назад головой в нимбе, с крестным знаменем, изливающего из кровоточащей язвы на груди кровь в серебряную чашу, в красном поле, на серебряной траве.

11. Хоругвь комтурства Шлохауского и городка Шлохау (Члухов) – аналогичная десятой.

12. Хоругвь Великого комтура Тевтонского ордена Конрада (Куно) фон Лихтенштейна (дважды пересеченная в червлень и серебро; ее красно-бело-красная расцветка аналогична расцветке австрийского флага, что объясняется двумя причинами: австрийским происхождением самого Великого комтура и тем, что в составе данной хоругви сражались его земляки – «гости» Тевтонского ордена из австрийских земель).

13. Хоругвь г. Кульм (Хелмно) – знамя-гонфанон с черной главой и опрокинутым черным латинским крестом в верхней части, дважды пересеченное волнообразными перевязями в серебро и червлень.

14. Хоругвь Великого казначея (скарбника) Тевтонского ордена (должностной герб орденского казначея – серебряный ключ вправо бородкой вверх в красном поле).

15. Хоругвь комтурства Грауденцского и городка Грауденц (обращенная прямо черная бычья голова с золотыми бровями и ноздрями, серебряными рогами и серебряным же кольцом в ноздрях, на белом поле).

16. Хоругвь комтурства Бальгского и городка Бальга (червленый стоящий волк с высунутым языком на серебряном поле, с правым черным боковиком).

17. Хоругвь комтурства Шензееского и городка Шензее (2 красные рыбы в кольцо на серебряном поле).

18. Хоругвь г. Кёнигсберга (знамя-гонфанон с изображением восстающего серебряного богемского, или чешского, льва в золотой короне на красном поле – в память об основателе города – чешском короле Оттокаре (Отакаре) II Пшемысле; гербовое знамя Тевтонского ордена – прямой черный крест на серебряном поле – в главе хоругви).

19. Хоругвь комтурства Альтгаузского (четвертованная в чернь и серебро – цвета Тевтонского ордена).

20. Хоругвь комтурства Тухельского и городка Тухель (Тухоль) – четырежды рассеченная в серебро и червлень.

21. Хоругвь комтурства Нессауского и городка Нессау (Нешава) – дважды рассеченная в чернь и серебро.

22. Хоругвь рыцарей-крестоносцев («гостей» ордена) из Вестфалии (2 красные скрещенные оперенные стрелы остриями вверх на серебряном поле).

23. Хоругвь баллея (бальяжа) Роттенгаузенского и городка Роттенгаузен (3 серебряные геральдические розы с золотой сердцевиной, в красную перевязь справа, на серебряном поле).

24. Хоругвь комтурства Данцигского и г. Данцига (2 серебряных лапчатых креста в столб на красном поле – герб города Данцига).

25. Хоругвь комтурства Энгельсбергского и городка Энгельсберг (серебряный ангел с черными волосами и лицом телесного цвета, в красном поле; типичный пример «говорящего герба» – название комтурства и городка означает, в переводе с немецкого, «ангельская гора», по имевшему там место видению ангела, явившегося орденским братьям-основателям; правда, упоминается и иное, чем у Яна Длугоша, название – Энгельсбург, т. е. Ангельский замок).

26. Хоругви комтурства Страсбургского и городка Страсбург (Бродницы) – красный бегущий олень в серебряном поле.

27. Хоругвь замка Братиан и городка Неймаркт (3 коричневых оленьих рога в трикветру в серебряном поле).

28. Хоругвь г. Бр(а)унсберг (пересеченная в серебро и чернь, с черным лапчатым крестом в серебряном и с серебряным лапчатым крестом – в черном поле).

29. Хоругвь немецких рыцарей-крестоносцев («гостей» Тевтонского ордена) из Франконии – скрещенные красные стрела и арбалетный болт оперением вниз, в серебряном поле.

30. Хоругвь швейцарских рыцарей-крестоносцев («гостей» Тевтонского ордена) – серебряный стоящий волк с высунутым языком, в червленом поле.

31. Хоругвь комтурства Лескенского и городка Лескен (дважды пересеченная в червлень, серебро и чернь; данный факт, кстати, опровергает широко распространенное заблуждение, будто «все средневековые флаги были двуцветными и положение изменилось лишь после Нидерландской революции, когда был впервые введен трехполосный трехцветный флаг!).

32. Хоругвь городка Бартенштейн (знамя-гонфанон с изображением серебряного лезвия топора вправо в черном поле с серебряной главой).

33. Хоругвь комтурства Остеродского и городка Остероде (четвертованная в червлень и серебро).

34. Хоругвь прусских рыцарей-вассалов ордена из Кульмской земли (Кульмерланда) – аналог. № 13, но с черным прямым латинским крестом в верхней части и с тремя красными столбами в левом верхнем углу; именно этой хоругвью кульмский рыцарь-изменник Никкель фон Ренис (Никш) подал своим соратникам ложный сигнал к отступлению, вызвавший замешательство, а затем – сумятицу и хаос во всем орденском войске.

35, 42, 43. Хоругви комтурства Эльбингского и города Эльбинг (Эльблонг) – пересеченные в серебро и червлень, с прямым красным крестом в серебряном и с прямым же серебряным крестом – в красном поле.

36, 38. Хоругви немецких рыцарей («гостей» ордена) из Северной Германии (знамена-гонфаноны, серебряные, с черной перевязью справа).

37. Хоругвь комтурства Торнского и городка Торн (Торунь) – знамя-гонфанон с изображением красного замка с тремя башенками с окнами черного цвета, с раскрытыми черными воротами с поднятой серебряной решеткой и растворенными золотыми створками, в серебряном поле.

39. Хоругвь городка Меве (скрещенные серебряные стрела и арбалетный болт оперением вниз в красном поле).

40. Хоругвь городка Гейлигенбейль (аналог. № 32, но лезвие топора несколько  у́же).

41. Хоругвь комтурства Бр(а)унсбергского (у хрониста Яна Длугоша ошибочно названа «хоругвью комтурства Брауншвейгского»!) – красный, с серебряными полосами, восстающий лев с золотой короной, в лазурном поле – герб Тюрингии, в память об основателе Брунсберга – ландграфе Конраде Тюрингском, гохмейстере Тевтонского ордена в 1239–1240 гг.

44. Хоругвь городка Ортельсберг (Щитно) – скошенная справа в червлень и серебро.

45. Хоругвь города Книпгоф (Кнейпгоф, Книпава), со временем слившегося с Кёнигсбергом (золотая чешская королевская корона в серебряном поле и прямой серебряный крест в красном поле – что в сочетании опять-таки дает геральдические цвета Богемии-Чехии – напоминание об основателе города – чешском короле-крестоносце Оттокаре II Пшемысле).

46. Хоругвь рыцарей-крестоносцев – «гостей» ордена – из Рейнской области Германии (дважды пересеченная в золото, серебро и червлень; у Яна Длугоша ошибочно названа «хоругвью ливонских рыцарей», хотя «братья-рыцари» Тевтонского ордена из Ливонии в битве при Танненберге не участвовали, поскольку их глава – ландмейстер Тевтонского ордена в Ливонии Конрад фон Фитингоф(ен) – заключил сепаратный мир с Витовтом; к тому на хоругви ливонских рыцарей были изображены, с одной стороны – Небесная Покровительница ордена – Пресвятая Богородица – с младенцем Иисусом на руках, а с другой – святой мученик Маврикий с орденским щитом и копьем святого Лонгина).

47. Хоругвь баллея (бальяжа) Ди(р)шауского и городка Ди(р)шау – четырехкратно рассеченная в чернь и серебро.

48. Хоругвь г. Альт-Алленштейн (Старый Ольштын) – дважды пересеченная в чернь, серебро и червлень, цветов рода фон Панвиц.

49. Хоругвь рыцарей-крестоносцев («гостей» ордена) из Мейссена (четвертованная в лазурь и червлень – геральдические цвета маркграфства Мейссенского).

50. Хоругвь комтурства Бранденбургского и городка Бранденбург (одноглавый червленый бранденбургский орел в серебряном поле – в память об основании маркграфом Бранденбурга одноименного замка на землях Тевтонского ордена в ходе Крестового похода).

Приложение 5
Вольфганг Акунов
Хоругви польско-литовско-русского войска в битве при Танненберге

Вечером 15 июля 1410 г. над залитым кровью полем битвы при Еловой горе победно взвились гербовые стяги хоругвей объединенного польско-литовско-русско-татарского войска. Они во многом отличались по характеру своей гербовой символики от боевых знамен, осенявших войска других государей тогдашней Европы. В нашем кратком очерке мы попытаемся проанализировать эти различия.

Дело в том, что в средневековой Польше сложилась поистине уникальная геральдическая система на основе войскового деления на хоругви, вскользь упомянутые нами выше. Поэтому скажем предварительно несколько слов о хоругви.

Хоругвь – это, прежде всего, войсковое подразделение, отряд (подобные отряды в Древней Руси именовались стягами или знаменами), исключительно конный, который имел свое знамя со своей, отличной от других, символикой. Это знамя также именовалось хоругвью (а на Руси также стягом, ибо вокруг него стягивался соответствующий военный отряд). Заметим, кстати, что схожая ситуация наблюдалась и в других странах средневековой Европы – например, в Испании, где знамя и стягивавшийся вокруг него отряд именовались бандерой, в Византии (а позднее также и в Италии), где военный отряд и его знамя именовались бандой (а хорунжий-знаменосец – бандофором), в Англии, Франции и Бургундии, где использовался схожий термин «баннер» (Banner) Германии и Швеции, где отряд и знамя именовались аналогично (Banner, Panier) или же использовался германоязычный эквивалент «фенлейн» (буквально: Faehnlein, т. е. флажок) или фане (Fahne – «знамя») – например, адельсфан(е) – «дворянский (конный) отряд» и т. д.

Знаменосец хоругви именовался хорунжим (хоругвеносцем). Позднее слово «хорунжий», по аналогии со своим немецким эквивалентом «фенрих», или «фендрик» (Faehnrich – производным от Fahne, «знамя»), и со своим русским эквивалентом «прапорщик» (от слова «прапор», также означавшего «боевое знамя» или «стяг»), стало обозначать уже не функцию непосредственно знаменосца, а воинское звание; появился подхорунжий, а хоругвь стал возглавлять ротмистр. Хоругви привязывались к определенным территориям – так, например, Стародубский повет выставлял 4 хоругви (Стародубскую – 100 конных воинов; Почепскую – 50; Мглинскую – 100; Трубчевскую – 30).

Каждое из упомянутых выше тактических военных подразделений имело знамя-хоругвь с эмблемами, по своим геральдическим начертаниям и цвету характерными только для данного подразделения. Каждый польский, а позднее – также литовский и (западно) – русский дворянин-шляхтич, стоявший под данным знаменем-хоругвью в рядах данной хоругви-отряда, был вправе повторять хоругвенную символику (по-польски – «клейнот» или «клейнод») на своем щите (хотя пользовался этим правом далеко не всегда). В результате в Польском, а позднее – объединенном Польско-Литовском государстве (Речи, или, точнее, Жечи Посполитой, что, кстати, означает буквально «республика»!) одинаковыми и одноименными гербами пользовались десятки (если не сотни) шляхетских родов, что позволяло говорить о наличии там «гербовых братств» или «гербовых родов». Причем члены одного «гербового братства» вовсе не обязательно были связаны узами подлинного кровного родства. Наоборот, чаще всего в состав первоначально небольшого рода-обладателя герба со временем принималось все больше мелких шляхтичей-клиентов «со стороны».

Именно поэтому число дворянских гербов в Речи Посполитой не превышало 200 (и это в то время, как в соседней Германии их было не менее 200 000!). Когда польская знать с конца Средневековья начала принимать фамильные прозвища, она, как правило, принимала в качестве фамилии не свое родовое прозвище, а предпочитала именоваться по крупнейшему городу или местечку (городку, не пользовавшемуся городскими привилегиями по Магдебургскому праву), входившему во владения данного знатного рода. При этом нередко в разных частях Польши располагались города и местечки с одинаковыми названиями. Поэтому существовали шляхетские роды с различными именами, пользовавшиеся одинаковыми гербами-клейнотами, и в то же время роды с одинаковыми именами-фамилиями, но совершенно разными гербами. Так, например, одним и тем же гербом «Ястжембец» пользовались не только шляхтичи из рода Ястжембских, но, наряду с ними, члены еще 550 (!) других шляхетских родов; гербом «Топор» – шляхтичи 200 родов, гербом «Рава» («Равич») – 250, и в то же время знатные роды, имевшие одну и ту же фамилию – Залевских, пользовались 30 различными гербами – ситуация, ни в одной другой европейской стране тех времен абсолютно немыслимая!

Кроме клейнотов почти все роды (гербовые братства) имели свои собственные девизы («заволянья»), первоначально происходившие от боевого клича данного рода-братства. На практике боевой клич использовался, например, в качестве команды изменить построение хоругви-отряда братства в ходе боя, сопровождавшийся соответствующим сигналом, подаваемым при помощи хоругви-знамени. Теоретически название рода, герб и девиз должны были совпадать, но очень часто они на практике не совпадали.

Так, например, польский шляхетский род Сренява (Шренява) имел герб под названием «Сренява» (щит: в лазурном поле серебряная укороченная волнистая перевязь справа, увенчанная красным кавалерским крестом; нашлемник: голова льва между двух труб, увешанных колокольчиками) и боевой клич: «Сренява!»; в то же время другой шляхетский род, Осморог, использовал тот же самый герб «Сренява», но совершенно другой девиз (боевой клич): «Геральт!» Каждый род использовал только один герб, но в то же время был вправе использовать не только один, а несколько девизов (видимо, принимавшихся вновь возникающими линиями рода по мере его разделения в ходе исторического развития). Эта «генеалогическая» роль, которую играли девизы «гербовых братств» в польской геральдике, была совершенно уникальной (хотя несколько сходные явления наблюдались в венгерской и, отчасти, также во французской геральдике, где также имелись свои «cri de guerre», то есть девизы или боевые кличи, порой совпадавшие с названием герба).

11 сентября 1382 г. почил в бозе польский король Людовик (Лайош) Венгерский. Корону унаследовала его совсем юная дочь Ядвига. После бурного периода «междуцарствия» магнаты королевства приняли решение вручить руку Ядвиги и польскую корону Великому князю Литовскому Ягелло, при условии принятия последним христианства в его римско-католическом варианте. В 1386 г. Ягелло принял Святое Крещение и новое имя Владислав, сочетался браком с Ядвигой и был коронован польским королем. Так был сделан первый шаг к заключению унии между Польским королевством («Короной») и Великим княжеством Литовским («Литвой») и к установлению союзных отношений между знатью обоих государств, ведших дотоле друг против друга долгие, кровопролитные войны.

В 1413 г. была заключена так называемая Городельская уния, согласно условиям которой 47 польских знатных родов («гербовых братств») «адаптировали» (буквально: «усыновили», на деле же – инкорпорировали, то есть приняли в свои ряды представителей знатнейших литовских боярских родов и, соответственно, даровали последним право пользоваться соответствующими гербами и девизами). Впрочем, судя по сохранившимся средневековым грамотам, ряд литовских и (западно) – русских («русинских», но – увы! – не «белорусских», как хотелось бы иным любителям «осовременить прошлое»!) бояр еще до 1413 г. начал использовать польские гербы (по крайней мере, на своих печатях).

До сих пор не существует однозначного объяснения значения названия того или иного рода («гербового братства»), названия принятого этим родом герба-клейнота и девиза. Нередко род прозывался по имени своего прародителя – знаменитого воина (был ли этот воин исторической или легендарной личностью, особой роли, похоже, не играло), к которому возводил свое происхождение, как к основателю рода (как, например, обстояло дело с гербом и родом «Радван», легендарным основателем которого считался польский рыцарь Радван; когда его потесненный татарами отряд потерял в бою свое знамя, Радван якобы взял из ближайшего храма церковную хоругвь, собрал под этой хоругвью остатки польских войск и разбил татар – с тех пор эта хоругвь украшала собой родовой герб «Радван»). В иных случаях прозвание рода имело происхождение скорее топографическое, по реке или территории первоначального расселения рода. С течением времени первоначальное название или смысл нередко искажались, так что возникали легенды с целью объяснить название рода, герба или клича. В большинстве случаев эти объяснения или истолкования были неверными, хотя во многих случаях содержали в себе зерно истины, порой совершенно скрытое под баснословными наслоениями последующих времен.

Гербы, использовавшиеся польским рыцарством, отличались большим разнообразием. Во многих случаях они походили на те, что использовались в западноевропейской геральдике. В их число входила даже прямостоящая свастика (крюковидный, мученический или гамматический крест), изображенная на гербе Борейко, известном в двух вариантах (красная свастика на белом поле или белая свастика на красном поле). Иные польские гербы, изображавшие стилизованные стрелы, полумесяцы, кресты, подковы и т. п., напоминали древние рунические знаки и сарматские клейма или тамги (знаки собственности). Именно такие гербы украшают щиты польских рыцарей на миниатюрах, иллюстрирующих битву с татарами при Лигнице (Легнице, Вальштадте) в Силезии в 1241 г., остановившей нашествие татаро-монгольских орд хана Батыя на Западную Европу. Именно такие гербовые знаки украшали польско-литовские хоругви в битве с тевтонами при Еловой горе.

Роль, которую хоругвь играла в бою, была отнюдь не чисто символической, а имела огромное практическое значение. Хоругвь-знамя была видна на поле боя с большого расстояния, указывала направление атаки, а также всякого маневра, который была обязана выполнить по команде хоругвь-отряд. При утрате хоругви-знамени в бою весь отряд, сражавшийся под этим знаменем, как правило, приходил в полное замешательство и в конечном счете становился бесполезным. Именно поэтому хоругви-знамена считались самой ценной частью военной добычи. Таким образом, охрана знамени являлась делом громадной важности.

Хоругвеносцев никогда не ставили в бою в первую шеренгу. Перед ними всегда стояли плотными рядами сведенные в отдельный отряд в форме «клина» лучшие рыцари хоругви – так называемые предзнаменные бойцы, или «антесигнани» (antesignani), что означает по-латыни «те, кто предшествуют (боевому) значку (знамени)». Обычно в первом ряду хоругви стояло три рыцаря, во втором – пять, в третьем – семь, в четвертом – девять, в пятом ряду и в последующих рядах – по одиннадцать, так что построение хоругви представляло собой колонну, заостренную на конце. Хоругвеносец стоял в центре пятого ряда, прикрываемый «клином». Именно такой тип построения (обычно почему-то приписываемый у нас исключительно армиям Тевтонского ордена), по Длугошу, был характерен для армии Владислава Ягелло в битве при Еловой горе. Вероятно, аналогичным было и построение других хоругвей польско-литовских армий, хотя многое зависело от численности воинов той или иной хоругви. Тем не менее «антесигнани», образовывавшие «клин», повсеместно были сильнейшими и искуснейшими бойцами данной хоругви.

В ходе битвы при Еловой горе под натиском ударного отряда тевтонских рыцарей во главе с самим Верховным магистром Ульрихом фон Юнгингеном, почти утратившим к тому времени зрение, но не утратившим своего всегдашнего мужества, пало знамя головной хоругви польско-литовской армии – так называемая «Великая Краковская хоругвь» (именуемая также «Большое Королевское знамя»). Впрочем, по другой версии, атака Верховного магистра произошла позднее (при этом едва не был убит польский король), а поляки потеряли Большое знамя еще раньше, при атаке хоругвей фон Валленрода (Вальрода, Вальроде) на их правый фланг. Подобное прямоугольное, с несколькими (от двух до пяти) косицами, знамя (на которое имели право военные вожди высшего ранга – герцоги, князья или короли) именовалось «гонфаноном».

Украшенное белым коронованным одноглавым орлом польское Большое Королевское знамя-гонфанон под Танненбергом имело три косицы. Оно было красного цвета, в соответствии с традицией, идущей еще от древнеримских военачальников и цезарей, а также императоров Священной Римской империи. Красный цвет знамени означал, между прочим, право его обладателя предавать виновных смерти. Именно поэтому пираты и мятежники издавна поднимали красное знамя, знамя цвета крови – в знак своей претензии отнять привилегию «казнить и миловать» у законной власти.

Падение Большого Королевского знамени вызвало панику в рядах польско-литовской армии. Увидев, что польское знамя пало, рыцари Тевтонского ордена, их вассалы и союзники, в предвкушении скорой победы, запели: «Христос воскресе из мертвых» (Christ ist erstanden von der Marter alle). Это историческое свидетельство служит наглядным свидетельством значения, придававшегося потере знамени в бою.

Великая Краковская хоругвь с тремя косицами, о которой идет речь, как это ни странно, имеет, в геральдическом плане, гораздо большее отношение не к Кракову, а к Гнезно. Ведь именно с городом Гнезно связано предание о том, как легендарный князь Лех, вождь племени полян (мифический прародитель ляхов-поляков и брат Чеха – прародителя чехов и основателя Праги, а согласно некоторым вариантам сказания – также и Руса – прародителя русских), однажды увидел белого орла, кружившего над своим гнездом, свитом на вершине могучего дуба. «Будем гнездиться здесь!» – воскликнул якобы Лех и повелел основать на этом месте первую польскую столицу, которую в память об орлином гнезде назвал «Гнезно» (что означает по-польски «гнездо»). И потому герб города Гнезно (ставшего также резиденцией первого польского епископа, а позднее – и архиепископа) – украшает белый орел, символ польского государства. Этот же белый орел украшал и Большое Королевское знамя в битве при Еловой горе. Великой Краковской хоругвью, осененной этим знаменем и формально подчинявшейся каштеляну Краковскому, Крыштину из Острова, фактически командовал в бою Зындрам из Машковиц.

Заметим к слову, что вообще-то орлы, гнездящиеся в тех местах, не белые, а серые, но увиденный Лехом орел был, вероятно, еще молодым и потому его оперение имело более светлую окраску, а в лучах заходящего солнца и вовсе выглядел белым на красном фоне. Таким его и изобразили на гербе, а белый и красный цвета с тех пор сохранились на польском флаге и по сей день.

Если подобное «негеральдическое» объяснение покажется кому-то слишком простым, чересчур «рациональным» или, наоборот, чрезмерно «мифологизированным», можно привести более историческое и геральдическое истолкование польского герба. Дело в том, что до XIII в. у Польши не было собственного государственного герба, и орел был личной эмблемой одного из представителей древнейшей династии Пястов, лишь постепенно ставший общегосударственным символом. Могущественный западный сосед польских княжеств, постоянно пытавшийся подчинить их своему влиянию, – император (цесарь, кайзер) Священной Римской империи – пользовался гербом с изображением черного двуглавого орла на золотом поле. Согласно теоретическим представлениям об иерархии, шедшим еще со времен позднеантичной Римской империи, император считался «королем над королями» («царем царей»), и потому король, как вассал императора, в соответствии с геральдическими правилами развитого Средневековья, имел право на герб в виде одноглавого орла геральдически противоположного, то есть золотого цвета, на черном поле. Однако польский орел как бы не признал власть над собой римско-германского и вступил с ним в спор, ибо геральдически белый (серебряный) цвет считается выше черного.

Сам польский король Владислав Ягелло, в отличие от «тевтонского» гохмейстера Ульриха фон Юнгингена, как мы уже знаем, не возглавлял в бою какой-либо конкретный военный отряд, а переезжал с места на место, сопровождаемый своим Королевским прапором (Малым знаменем), также с белым орлом на красном поле, но с двумя белыми косицами.

Как уже говорилось выше, в рядах армии Владислава Ягелло, наряду с польским феодальным ополчением, сражалось немало наемников – главным образом богемцев (чехов), моравян и силезцев, но также и немцев (в том числе бюргеров-горожан, владельцев замков и знатных феодалов), значительный валашский контингент из Молдавии (состоявшей в вассальных отношениях с Ягелло), равно как и немало валахов и «русинов» из Галицкой земли (окончательно присоединенной к польской Короне еще в 1387 г.).

В общей сложности в битве при Еловой горе приняла участие 51 хоругвь Польского королевства. В их число входили две Королевские хоругви – «Гонча» (хоругвь королевских «гонцов» или «пажей») и «Надворная» (Придворная). На знамени хоругви «Гонча» был изображен в лазурном поле золотой «лотарингский крест» («Крест Святой княгини Евфросинии Полоцкой»), долгое время изображавшийся на королевской печати Владислава Ягелло. Этот символ мог быть принят им под влиянием матери – православной княгини Улиании. С другой стороны, подобный же крест был гербом Словакии (входившей в описываемую эпоху в состав строго католического Венгерского королевства), так что, возможно, православное влияние здесь было ни при чем.

Три хоругви привели под Танненберг князья Мазовецкие, как вассалы польского короля. Еще три хоругви состояли из иноземных наемников – чехов и моравян (нанятых за счет средств польской королевской казны). Одна из этих трех иноземных хоругвей – хоругвь Святого Ежи (Георгия) – была нанята непосредственно королем Владиславом Ягелло; именно в рядах этой хоругви служил – не по «зову сердца» (как рыцари-крестоносцы, бескорыстно посвятившие свои мечи делу Тевтонского ордена Пресвятой Девы Марии!) и не из мифической «славянской солидарности»! – а за деньги – столь знаменитый впоследствии вождь таборитов Ян Жижка (потерявший под Танненбергом свой правый глаз; второй глаз ему позднее, в ходе Гуситских войн, выбили «болтом» из арбалета уже «свои» братья-славяне). Две других наемных хоругви, также оплаченные из средств польской королевской казны, были приведены под Танненберг чехом Яном Янчиковичем из Йичина и поляком Гневашем из Далевиц. Следующие 17 хоругвей представляли собой земские (территориальные) ополчения, выставленные «землями» Польского королевства. Еще 26 хоругвей выставили богатые светские и духовные вельможи королевства. И всего лишь две хоругви (упомянутые у Длугоша под №№ 46 и 48) были сформированы традиционным способом, объединив в своих рядах членов конкретных шляхетских родов («гербовых братств»). Этими единственными сформированными не по территориально-земскому, а по традиционному родовому принципу военными отрядами были хоругви родов Елита (герб: в красном поле три возникающих копья внизу) и Гриф (в красном поле серебряный гриф влево).

51-я хоругвь польского коронного войска была приведена под Танненберг литовским князем Сигизмундом (Зигмунтом) Корибутом, или Корибутовичем, имевшим на знамени литовский герб «Погонь», или «Погоня» – рыцаря с «лотарингским» крестом святой княгини Евфросинии Полоцкой на щите и с занесенным мечом на скачущем белом коне в лазурном поле. Точно такая же «Погоня литовская», но только на красном поле, в память литовского княжеского происхождения короля Владислава Ягелло, украшала знамя польской Надворной хоругви. В рядах хоругви Зигмунта Корибутовича сражались рыцари земель, являвшихся предметом спора между польской короной и Великим княжеством Литовским. Сам князь, племянник короля Владислава Ягелло, позднее, в 1422–1427 гг., был наместником в Чехии, затем – претендентом на чешский королевский престол, пользовавшимся поддержкой чешских еретиков-гуситов.

В качестве союзников польского короля Владислава Ягелло под Танненбергом выступали также 40 хоругвей под командованием Великого князя Литовского Витовта (Витаутаса, по-польски: Витольда, в Святом Крещении – Александра), объединявшие в своих рядах литовцев, русских («русинов», «рутенов»), жемайтов (жмудинов, самогитов), армян, караимов, татар. Считается, что по численности и вооружению хоругви Витовта были слабее польских. Знамена 30 хоругвей войска Витовта были украшены изображением «Погони литовской» – изображением вооруженного всадника на белом, черном или пегом коне, с занесенным мечом, на красном поле (в геральдике Речи Посполитой существовала еще «Погоня польская» – изображение согнутой в локте руки в латах с занесенным мечом). Эта «Погоня литовская», под названием «Витис» («витязь»), служит в настоящее время гербом современной Литовской Республики (а до прихода к власти Лукашенко была, «по совместительству», также гербом Белоруссии-Беларуси). На знаменах 10 других литовских хоругвей было изображено тавро, которым Витовт клеймил своих лошадей. Имеются в виду так называемые «колюмны» или «слупы (столпы) Гедимина», напоминающие родовой «трезубец» («тризуб») Рюриковичей (хотя некоторые историки считают их «стилизованным изображением священного дуба древних пруссов»). Скорее всего, эти «столпы Гедимина», изображаемые порой серебряными, порой – золотыми, но всегда на красном поле, были знаком собственности («тамгой») литовских князей – «ригасов» и «кунингасов». Впрочем, их изображения находят на некоторых монетах Ягелло, как, кстати, и на монетах генуэзской колонии в Крыму – Кафы (Феодосии).