Текст книги "Тени прошлого"

– Крепкие, оказывается, у вас мужички живут. Гляжу, на испуг вас, лихоборцев, не возьмешь.

– А то ж, – прохрипел Авдей, облизнув пересохшие губы.

– Лихой вы, деревенские, народ, – уже с явной усмешкой продолжил Теодор. – Ни на телеге объехать, ни на хромой козе обскакать.

Авдей сплюнул. Вытерев влажные ладони, покрепче ухватил тяжелый колун. Позади зашевелились ожившие лихоборцы. От незатейливой шутки молодого волшебника страх чуть отступил, ослабив свою смертельную хватку.

– Господин Теодор. – Староста с трудом узнал свой собственный голос, больше похожий на карканье охрипшей вороны. С трудом заставив себя сделать пару шагов ватными ногами, он встал рядом с чего-то ждущим магом. – Вы вот человек образованный. В самой столице учились… Что это за туман такой жуткий? – Авдей почувствовал, как между лопатками побежала холодная струйка пота.

Волшебник невозмутимо пожал плечами. Лихоборский староста еле разобрал произнесенный шепотом ответ:

– Читал. В одной старой книге. Про давно отгремевшие магические войны. Там вообще много чего написано было. И про такой вот туман тоже… – Осунувшийся маг повернул голову к Авдею: – Волшебство мертвых, магия тлена и смерти. Темная сторона нашего таланта. Некромантия.

Последнее слово посеревший волшебник сказал совсем шепотом. На постаревшем лице сверкнули глубоко запавшие глаза:

– Еще есть время. Уходите, пока не поздно. Мечей и рогатин здесь маловато. Создания смерти умереть не боятся. Они вообще мало чего боятся. Только ненавидят все вокруг и тупо хотят жрать.

Никто не тронулся с места. Лихоборский староста, разогреваясь, переступил с ноги на ногу. Крепче сжав топор, он махнул им из стороны в сторону, разминая одеревеневшие руки.

Клубящаяся черная пелена накрыла лежащее чуть в стороне кладбище. Небольшой погост расположился как раз посередине между темнеющим невдалеке лесом и крайними домами. Прислушавшийся Теодор повернулся к нему лицом:

– Смотрите. – Маг снова вытянул руку, показывая на зашевелившиеся между могилами тени.

Староста разобрал протяжный скрежет отдираемых досок и разглядел сквозь мутные клубы тумана, как зашатались торчащие из земли кресты. Безмолвный погост зашевелился, вспучиваясь появившимися повсюду земляными кучами. Ладони Авдея снова похолодели. По спине поползли мурашки. В нескольких местах могилы взорвались фонтанами летящей во все стороны грязи. Закувыркались в воздухе выдранные неведомой силой кресты. Один из них перемахнул низенькую кладбищенскую ограду и разлетелся в щепки, ударившись о торчащий из земли камень. Из развороченных могил показались разбрасывающие землю синюшные руки с висящими кое-где обрывками одежды и отваливающими кусками расползающейся плоти. Кошмарные фигуры переваливались через края ям, изо всех сил карабкаясь вверх.

Сзади Авдея кто-то испуганно охнул. Над крайними могилами во весь рост поднялись перекошенные угловатые силуэты и, неуверенно пошатываясь, медленно побрели к деревне. В ночной темноте загорелись парные красные точки вспыхнувших глаз. Восставшие покойники, не останавливаясь, снесли железные ворота кладбища, вывернув заодно и вкопанные глубоко в землю столбы.

А непроницаемая стена клокочущего тумана уже ползла вверх по склону, подбираясь все ближе к замершим лихоборцам. Ужас вернулся с удвоенной силой, бухая в висках тревожным набатом, сминая волю и сковывая суставы. Выпрямившийся волшебник выбросил вперед руки, сплетя их в замысловатую фигуру, и будто оттолкнул что-то невидимое. В спину толкнулся порыв ветра, принесший с собой упоительную свежесть августовской ночи. Закрутившись небольшими смерчами, тугие воздушные струи играючи разметали затхлый туман, скопившийся в низинке перед лихоборцами. Темные клубы клочьями разлетелись во все стороны, тая в призрачном лунном свете. Обессиливающий страх снова отступил, откатившись вместе с кипящей дымной стеной. Черная муть рывками втягивала свои щупальца обратно в лес, прячась под защиту деревьев. Нагнавший ее порыв свежего ветра бессильно разбился о кряжистые стволы лесных исполинов.

Как только ветер разметал клубящуюся пелену, стали отчетливо видны приближающиеся к стоящим на холме лихоборцам покойники. Около четырех десятков скособоченных теней неуклюже ковыляли в гору, жадно протянув когтистые руки. От некоторых мертвецов остались лишь кости с висящими на них тряпками, другие еще сохранили сходство с людьми.

Преодолев отвращение и страх, Авдей пригляделся к несильно тронутому могилой покойнику, неспешно бредущему впереди, и вздрогнул. На ветру развевалась знакомая цветастая рубашка, сильно перепачканная землей.

– Оникей-лесоруб, – испуганно прошептал кто-то за спиной, тоже узнав расшитую сорочку односельчанина. Соседа-дровосека, попавшего под рухнувшее на голову дерево, схоронили почти две недели назад. Староста сам нес гроб и хорошо запомнил этот красный броский узор из сплетенных колокольчиков.

Растянувшаяся по узкой тропинке цепочка парных красных точек на мгновение задержалась в низине. Кто вброд, кто по узенькому мостику, мертвецы преодолели мелкую речушку, текущую по дну оврага. Скоро на идущей в горку дорожке появились первые мешковатые тела, утробно урча и вперив горящие ненавистью взгляды в сгрудившихся наверху людей. Размеренно переваливаясь из стороны в сторону, неуклюжие фигуры прибавили шагу, спеша добраться до ждущих на вершине холма лихоборцев.

Авдей присел от неожиданности, когда над самым ухом звонко хлопнула отпущенная тетива. Бесшумно подошедший Назар-охотник рванул из колчана следующую стрелу. Лучший стрелок в Лихоборах, белку в глаз с полтораста шагов бьет. В звенящей ночной тишине отчетливо прозвучал деревянный удар точно попавшей стрелы. Мертвяк чуть пошатнулся, с удивлением посмотрев на появившееся в груди белоперое украшение. Потом безразлично смахнул стрелу и, по-прежнему не торопясь, двинулся дальше. А за правым плечом снова прогудела отпущенная тетива. Тонко свистнувшая стрела попала идущему за ним следом мертвецу точно в пустую глазницу, напрочь снеся череп с плеч. Обезглавленный покойник присел, слепо шаря по земле костлявой рукой. Найдя откатившуюся на обочину голову, мертвяк нахлобучил ее обратно на обломок позвоночника, не обращая внимания на торчащее из глазницы оперение и длинную трещину на затылке.

Сосредоточенный маг глубоко вдохнул, как перед прыжком в воду. Закрыв глаза, он высоко поднял руки и медленно, словно прижимая что-то неподатливое, вдавил их ладонями вниз. Передние мертвецы дружно споткнулись. Потом застыли на месте, судорожно дергаясь в разные стороны. Прищурившийся Авдей присмотрелся и удивленно открыл рот. Почти половина мертвяков, только что целеустремленно рвавшаяся к людям, бестолково размахивала руками, пытаясь вырваться из расползающейся прямо под ногами земли. Но чем больше они барахтались, тем быстрее погружались в неотвратимо засасывающую ловушку.

Староста с опаской притопнул ногой и облегченно выдохнул. Давно не видевшая дождей сухая земля осталась твердой, как камень. А тонущие в зыбкой почве мертвяки скрылись уже по шею, скребя пыль костлявыми руками и все еще пытаясь выбраться. Через мгновение они исчезли целиком. Земля облегченно вздохнула, затягивая зияющие на дороге воронки. Уцелевшие покойники озадаченно замерли и даже попятились назад, жадно глядя на близкую добычу горящими голодными глазами. И через полминуты снова двинулись вперед, опасливо обходя предательский участок дороги, недавно поглотивший их менее удачливых собратьев.

Сморщившийся Теодор приложил ладони к вискам. Потом повернулся к приближающимся мертвякам боком и резко выбросил вперед правую руку. С вытянутой ладони сорвался слепящий зигзаг ветвистой молнии. Когда перед глазами Авдея перестали скакать цветные круги, он торжествующе заревел, увидев охваченные огнем угловатые фигуры поднимающихся мертвецов. Даже пожираемые жарким пламенем, они упрямо карабкались на вершину холма, к неровному строю обнимающихся от радости лихоборцев. Проморгавшийся староста увидел, как у крайнего мертвяка подломилась в колене обуглившаяся нога и он, неуклюже взмахнув руками, завалился набок. Не попавшие под удар молнии покойники дружно развернулись и быстро поковыляли вниз, торопясь убраться обратно на кладбище. Сделав пару угловатых шагов, перекошенные фигуры осыпались на землю грудами костей, превратившись в безжизненные останки поднятых из могил покойников.

Успокоившийся маг вытер ладонью побежавшую из носа струйку крови. Лихорадочно горящие глаза ввалились, подернувшись бессмысленной дымкой. Посеревшее лицо безвольно расслабилось, и Авдей еле успел подхватить оседающего на землю волшебника. Встряхнувшийся Теодор скрипнул зубами и упрямо выпрямился, тяжело опираясь на руку старосты. После нескольких глубоких вдохов на белые, как вощеная бумага, щеки стал медленно возвращаться румянец.

– Тихо, тихо, господин Теодор. А ну разойдись, мужики. Нашему магу свежий воздух нужен. – Староста осторожно усадил приходящего в себя волшебника на землю, бережно придерживая его за локоть.

– Воды… – еле разобрал Авдей сквозь ликующие крики односельчан.

– А ну тихо, кони бестолковые! – оглушительно рявкнул он. – Не видите, сомлел господин волшебник. Воды кто-нибудь дайте!

Мгновенно смолкшие лихоборцы протянули сразу три или четыре фляги. Шагнувший вперед Назар отодвинул всех крепким плечом.

– На малине, – с озорным прищуром протянул он свою круглую флягу, обтянутую потертой кожей.

– То, что надо, – согласно кивнул староста. – Давай сюда.

Взяв у охотника флягу, он приложил ее к губам Теодора, бессмысленно уставившегося пустым взглядом перед собой. Почувствовав холодное горлышко, тот сделал большой глоток и тут же закашлялся, согнувшись пополам.

– Вы совсем на радостях сдурели, Авдей! – возмущенно взорвался отдышавшийся маг, вытирая выступившие на глазах слезы. – Я же воды просил!

– Сейчас и вода будет, – покладисто пообещал усмехнувшийся староста. Не глядя, отобрал первую попавшуюся флягу с водой и протянул ее все еще кашляющему волшебнику. Тот жадно припал к горлышку. – Зато сразу ожил. Вон, глаза как сверкают. Держи свое лекарство.

Добродушно улыбающийся Авдей вернул Назару одолженную флягу. Довольный охотник сделал щедрый глоток и, крякнув, вытер губы. Староста помог еще слабому магу подняться и, подведя к забору крайнего дома, усадил на широкую лавку:

– Ты посиди, отдышись, господин волшебник. Ты же, почитай, всю нашу деревню от верной смерти спас. Чего бы мы сами с этими делали? – Авдей кивнул в сторону лежащих на дороге обугленных куч. Потом обвел взглядом придвинувшихся поближе односельчан. – Правильно я говорю, мужики?

– Правильно, – загудела в ответ смущенная толпа переминающихся лихоборцев.

– Твоя правда, дядька Авдей, – за всех ответил снова протолкавшийся вперед Назар. – Схарчили бы нас эти ходячие мешки с костями. Это к бабке не ходи. Так что со всех сторон получается, что ты всех нас от неминучей беды спас.

– Спасибо тебе, волшебник. – Стоящий в переднем ряду Данила-бортник неуклюже бухнулся на колени. – Ты, вон, хоть и совсем еще молодой, а скольким людям так помог. Кабы не ты…

Остальные лихоборцы тоже стали кланяться в пояс или опускаться на колени.

– Не-е, ну вы точно сдурели! – Теодор попробовал подняться на ноги и слегка пошатнулся.

– Сиди. – Серьезный староста положил ему руку на плечо. – Все правильно! Наши мужички теперь тебе по гроб жизни обязаны.

– Авдей, да хватит вам! – Даже в темноте было видно, как густо покраснел юный маг, стряхнув с плеча тяжелую руку старосты.

– Да ты не тушуйся, господин маг, – задорно улыбнулся Назар. – Получается, у тебя после сегодняшней ночи целая деревня родни.

– Что-то вроде того, – солидно подтвердил Авдей.

– Вы мне еще памятник в центре деревни поставьте… – пробормотал вконец смущенный Теодор.

– Чего поставить? – переспросил деревенский кузнец Шимяка, непонимающе посмотрев на Назара.

– Я почем знаю? – пожал плечами охотник. – Но что надо, то и поставим! Так ведь, дядька Авдей?

– Так, Назар, так, – рассмеялся староста.

– А можно, господин волшебник, я сына в твою честь Теодором назову? – робко спросил кузнец.

– А если девочка родится? – хитро посмотрел на него маг. Озадаченный Шимяка растерянно поскреб в затылке. А окончательно пришедший в себя молодой волшебник поклонился в пояс: – Почту за честь, кузнец.

Теодор поднялся на ноги и умоляюще посмотрел на старосту деревни:

– Авдей, уйми людей!

Вдруг его глаза помертвели, замерли на какой-то далекой точке в ночном небе. Скрипнули крепко стиснутые зубы. Насторожившиеся сельчане снова окружили своего старосту. Ничего не понимающий Авдей повернул голову, глядя, куда смотрит окаменевший волшебник. Теодор с трудом оторвал остекленевший взгляд от горизонта и, тряхнув головой, посмотрел старосте прямо в глаза. Тот испуганно отшатнулся, увидев в его взгляде обреченное спокойствие приговоренного к смерти:

– Уходите! Сейчас же! Вот она, гостья непрошеная. А то все присказка была. Приближается то, что я почувствовал с самого начала.

Попятившиеся лихоборцы закрутили головами, пытаясь разглядеть в усыпанном звездами небе опасность, так испугавшую их волшебника.

– Чего столпились, как стадо баранов? – В срывающемся голосе юного мага звучала смертельная тоска. Подскочив к Авдею, он толкнул его в сторону раскинувшегося за деревней поля. – Бегите! Пока еще не поздно!

Староста упрямо оттолкнул Теодора, продолжая разглядывать ночное небо:

– Не мороси, господин волшебник. И эту напасть всем миром одолеем.

Отчаявшийся маг обреченно махнул рукой:

– Только сгинете зря. Против этой твари вся моя магия, как мальчишка с прутиком против закованного в латы рыцаря.

Авдей хотел что-то ответить, но тяжелая волна ужаса, рухнувшая с темного неба, буквально пригвоздила его к земле. Ватные ноги разом подломились, отказываясь держать обессиленное тело. Маг с трудом выпрямился:

– Поздно…

Он торопливо пошагал прочь от лихоборцев, цепляющихся друг за друга и озирающихся по сторонам сумасшедшими глазами. В его руках полыхнул белым светом неизвестно откуда взявшийся посох. Налетевший прорыв ветра рванул развевающиеся русые волосы. Лихоборский староста кое-как совладал со своими ногами и медленно поднялся с колен. Подняв глаза, он сразу разглядел появившуюся над лесом белесую тень, слабо светящуюся призрачным могильным светом.

Теодор оглянулся и прокричал:

– Я не смогу задержать ее надолго. Прошу вас, бегите. Как никогда не бегали. И назовите своих детей как хотите… Или их не будет вообще!

Кряжистый лихоборский староста упрямо помотал головой, достав ставший безумно тяжелым меч, и тут разрывающий уши рев буквально вдавил его в землю. Теперь, при всем желании, он никуда бы не убежал. Авдей чувствовал, как цепенеет охваченное смертельным холодом тело, а вместе с теплом теряются сила и подвижность. Многие лихоборцы побросали топоры и рогатины и ринулись прочь. Через несколько секунд они уже скрылись за деревенскими домами. Только десяток самых стойких и бесстрашных односельчан остались стоять на месте, пригнувшись почти к самой земле.

Мага охватило абсолютное спокойствие. Он поднял посох на уровень глаз. Вокруг бирюзового камня в навершии закрутилась полупрозрачная воздушная воронка; стремительно расширяясь, она в следующее мгновение смерчем сорвалась навстречу размытому силуэту. Столкнувшись с воронкой, тварь снова оглушительно заревела и, ударив огромными призрачными крыльями, разметала вихрь.

Авдей увидел, как сверкнули в вышине пылающие жарким пламенем глаза, и ставший еще тяжелее меч чуть не выпал из обессилевших пальцев. Но староста посмотрел на вытянувшегося струной навстречу твари молодого волшебника и крепче стиснул перевитую кожей рукоять. В душе вскипела жаркая волна злой ярости, растапливая высасывающий силы холод.

Чудовище свалилась с высоты прямо на неподвижного волшебника, который стоял, широко расставив ноги. Жадно щелкнул огромными клыками блестящий, словно полированный, череп. Теодор отскочил в самый последний миг. Навстречу распахнутой пасти с шипением ударила огненная стрела, оставив на огромной морде обугленное пятно. Ошарашенная тварь рванулась в сторону и, зацепив туманным крылом крышу крайнего дома, рухнула на землю, неуклюже кувыркнувшись через голову. Взбешенная неудачей, она вскочила, смахнув помеху одним ударом страшной лапы с длинными когтями. Высоко взлетели обломки расколотых в щепки бревен. Призрачно светящееся чудовище расправило смявшиеся крылья, подпрыгнуло, но, раздраженно зашипев, рухнуло обратно в развалины дома. Возникшее из развороченных комьев земли подобие огромных рук вцепилось в задние лапы твари.

За спиной старосты знакомо щелкнула тетива. Сгорбившийся Назар медленно тянулся к колчану, а неточно выпущенная стрела со звоном отскочила от желтоватой кости. Оскалившийся огромный череп повернулся на изогнувшейся длинной шее. Нашедшие дерзкого стрелка глаза полыхнули адским пламенем. Уже наложенная на тетиву стрела вывалилась из рук Назара. Сердито загудел упавший лук. Обмякший охотник безвольно осел на землю, кособоко опрокинувшись на спину и безжизненно откинув голову.

– Остановись, темная тварь!!!

Снова собравший силы маг ринулся к рвущемуся из земляных рук чудовищу, на бегу размахнувшись рассыпающим разноцветные искры посохом. Череп чудовища отчетливо хрустнул, загудев от сокрушительного удара. Опешившая тварь отдернула голову, отмахнувшись когтистой лапой от следующего удара волшебника. Обиженно-злой рев обрушил еще стоящую заднюю стену дома. Рассвирепевшее чудовище бешено рванулось, вырвав зажатые застывшей землей ноги, и бросилось на разбегающихся лихоборцев. Загудел раздираемый острыми когтями воздух. Не успевшие рассыпаться мужики разлетелись в разные стороны от страшного удара тяжелой лапы и застыли изломанными тряпичными куклами, раскинув неестественно вывернутые руки и ноги. Еще живые, хрипя, из последних сил пытались отползти подальше от ужасного монстра.

Кошмарное существо увернулось от Теодорова воздушного кулака и одним прыжком оказалось рядом с ним. Страшный удар когтистой лапы обрушился на хрупкую маленькую фигурку с посохом.

Теряющий сознание староста увидел, как далеко отлетевший Теодор покатился по земле. Ударившись о непонятно как уцелевший забор, волшебник с трудом перевернулся на живот и попытался подняться. С навершия посоха, только чудом оставшегося у него в руке, в широкий костяной лоб шибанула ослепительная молния. Оглушенное чудовище присело на задние лапы, но тут же очнулось и, растоптав распростертого мага, разорвало окровавленное тело на куски.

Глава 5

– Земля! Прямо по курсу! – Сидящий в корзине на макушке мачты матрос вытянул руку в сторону туманной дымки, давно появившейся на горизонте впереди резво бегущего по волнам корабля.

Его крик вызвал бодрое оживление на палубе. Услышав зычную команду пыхтящего пенковой трубкой капитана, матросы мгновенно ожили, натягивая шкоты и бодро взяв на рифы стоящие по ветру паруса. Стоящий у штурвала Хальдур довольно покивал головой, с наслаждением подставив лицо свежим струям воздуха. Морские боги благоволили бывалому капитану, послав ровный попутный ветер и бескрайнюю морскую гладь, спокойно катящую бесконечные барашки белоснежной пены. Хальдур довольно осклабился, про себя подсчитывая барыши от удачного рейса.

Дверь кормовой каюты широко распахнулась, и выскочивший на палубу Мелиорн обрадованно побежал на нос. Ухватившись за такелаж, он ловко вскарабкался по вантам повыше, вглядываясь в горизонт. Но сколько эльф ни старался, даже его зоркие глаза не могли ничего разобрать в висящей на самом горизонте белесой дымке.

Хальдур переложил штурвал, и легший на левый борт «Скарабей», взяв круче к ветру, птицей рванул вперед, легко скользя по невысоким волнам. Темная полоса прямо по курсу корабля разрасталась, обернувшись быстро приближающимся холмистым берегом.

– Пошевеливайтесь, черти ленивые! – для порядка рыкнул довольный капитан на снующих по палубе матросов, выравнивая руль.

Из пассажирской каюты появился позевывающий сотник, разбуженный поднявшейся суетой и выскочившим на палубу товарищем. От души потянувшись, он пару раз наклонился вперед, разминая затекшую на жестких досках спину. Покрутив по сторонам головой, нашел взглядом лениво попыхивающего трубкой капитана и, здороваясь, махнул ему рукой. Тот приветливо оскалился в улыбке и, дождавшись, пока сонный пассажир подойдет поближе, ткнул подбородком в сторону невысоких холмов на горизонте, не выпуская из мозолистых ладоней штурвал:

– Считай дошлепали, господин дружинник. К полудню войдем в ноирскую гавань, если ветер не поменяется.

Дин обрадованно потер ладони и, благодарно кивнув ему в ответ, вразвалку двинулся к повисшему на вантах товарищу:

– Ты бы поосторожнее, господин эльф. А то скачешь по снастям, как заправский морячок. Не хватало нам, почти дойдя до гавани, тебя из воды вылавливать.

Улыбнувшийся эльф беспечно махнул рукой и вскарабкался еще выше.

– Слышь, мил-человек, сколько хоть времени? – широко зевнув, поинтересовался Дин у спешащего мимо голого по пояс матроса. Тот притормозил:

– Первая дневная вахта. Недавно четвертые склянки пробили, – и хотел двинуться дальше, однако Дин железной хваткой поймал его за руку.

– Звучит красиво, но напрочь непонятно. Повтори то же самое, но на доступном для нас, сухопутных крыс, языке.

– Только что десять часов отзвонили, – неохотно ответил матрос, смерив пассажира презрительным взглядом и пытаясь освободить руку.

– Другое дело, суровый покоритель морей! Свободен.

Усмехнувшийся Дин отпустил моряка, и тот помчался по своим делам. Сотник с мечтательной улыбкой вгляделся в далекую темную полоску земли.

– Неужели я скоро снова вернусь на твердую землю… Достали уже за неделю и это море, и убегающая из-под ног палуба.

Спустившийся Мелиорн с улыбкой хлопнул попутчика по плечу:

– Осталось совсем немного. Я уже видел паруса нескольких встречных кораблей. Через пару часов будешь гулять по пыльным городским улицам и задыхаться от жары, многоуважаемый сотник! – Мелиорн еще раз сверкнул заразительной белозубой улыбкой.

«Скарабей» красиво разрезал водную гладь, оставляя за кормой длинный пенящийся след. Скоро Дин разглядел вдалеке небольшие рыбацкие лодки, спешащие со свежим уловом в порт. Вглядываясь в бескрайную водную равнину, он замечал все новые и новые рыболовные баркасы. Потом заметил у самого горизонта силуэт двухмачтового торгового судна, идущего прочь от берега и забирающего к югу. Примерно прикинув, откуда оно появилось, Дин пригляделся и едва не завопил от радости, разобрав до боли знакомые очертания ноирской бухты и возвышавшиеся над ней холмы с крохотными точками домов.

Капитан Хальдур оказался абсолютно прав. Солнце едва достигло зенита, когда стремительно режущий изумрудную воду «Скарабей» скользнул мимо украшенного ласточкиными гнездами обрыва, обогнув выдающуюся в море голую скалу. Миновав кипящие пеной прибоя камни вдоль ее подножия, юркий кораблик убавил паруса и, склонясь на правый борт, изящно проскочил в укрытую от волн и ветра бухту. Навстречу вынырнул причал с далеко выступающими пирсами из лиственницы и выстроившимися вдоль них разномастными кораблями. До ушей Дина долетели радующие истосковавшуюся душу разноголосые крики и привычный шум большого портового города. Сотник счастливо вздохнул, разглядывая суету маленьких фигурок на берегу.

Тем временем матросы бросились на ванты, ловко взлетая наверх. Через пару минут корабль убрал все паруса, оставив только стаксель на носу. Стройный кораблик неторопливо двинулся вдоль мерно покачивающихся бортов солидных торговых судов в поисках свободного места. Оно довольно быстро отыскалось между двумя пузатыми шхунами ближе к дальнему краю причала. «Скарабей» грациозно лег на борт и, едва ощутимо перевалившись на низкой волне, мягко притерся к просмоленным доскам.

– Носовой, кормовой, – строго прикрикнул на суетящихся членов команды Хальдур. Два моряка ловко перепрыгнули на пирс, привычно накинув петли швартовочных канатов на торчащие из досок чугунные кнехты. Капитан с видимым сожалением оставил в покое штурвал и со скукой в голосе подал следующую команду: – Трап на борт.

Чуть ли не пританцовывающий от нетерпения Мелиорн бесшабашно тряхнул волосами и, закинув на плечо изрядно похудевший дорожный мешок, легко перемахнул невысокий борт чуть покачивающегося на волнах судна. Дин насмешливо фыркнул и отрицательно помотал головой, когда приятель призывно помахал рукой.

– Была охота ноги ломать, – едва слышно буркнул он себе под нос. Дождавшись, пока моряки перекинут на берег узкую сходню, он подхватил мешок с вещами и шагнул на пружинящие доски. Очутившись на причале, Дин несколько раз топнул ногой и довольно прислушался к гулкому эху. – Наконец-то! А то уже сил никаких не осталось. На ближайшие полгода я сыт морем и болтающейся палубой по горло. Как эти просоленные малые месяцами болтаются по волнам?

Обернувшись, он помахал рукой подошедшему к борту Хальдуру:

– Ей, на борту. Надеюсь, мы не доставили вам сильно много хлопот.

– Все в порядке, сотник! – прокричал тот в ответ, сверкнув широкой белозубой улыбкой. – Временами я даже забывал, зачем собрался в Ноир. Но увесистый мешочек на моем столе быстро освежал мою память. Если надумаете плыть обратно, милости прошу. Хотя надолго я здесь не задержусь.

– Спасибо за приглашение, капитан. – Дин перекинул мешок через плечо и обернулся к дожидающемуся рядом эльфу. – Ну что, приятель, добро пожаловать в Ноир.

Эльф с готовностью закинул за спину свои вещи и, пытаясь выглядеть уверенным и невозмутимым, двинулся по пирсу к вытянутым приземистым лабазам и портовым складам. Заметив, что задумчивый Хальдур все еще стоит у борта, Дин, прощаясь, вскинул руку в салюте королевской дружины. В ответ выпрямившийся капитан ударил себя кулаком в грудь, а затем поднял открытую ладонь над головой. Сотник, не один год служивший в южном порту королевства, знал, что так моряки-хальвары желают друг другу удачи, отправляясь в по-настоящему опасный поход. Дин благодарно приложил ладонь к сердцу и побежал догонять эльфа, с опаской разглядывающего суету грузчиков и снующих вдоль причала лотошников. Осторожно вдохнув пахнущий жареной рыбой воздух, Мелиорн недовольно скривился и, обернувшись, помахал отставшему товарищу. Дождавшись Дина, эльф молча пропустил его вперед. Сотник уверенно двинулся сквозь бурлящую толпу, расталкивая спешащих по своим делам приказчиков и моряков.

– Не отставай, – на ходу бросил он пристроившемуся за спиной товарищу.

– Слушаюсь, господин сотник, – шутливо козырнул эльф, с интересом рассматривая окружавшую их толпу и невзрачные домишки примыкающих к порту бедных кварталов. – Слушай, Дин, я, может, глупость скажу, но все ваши города как близнецы-братья. Не будь проведенной в море недели, я бы решил, что мы никуда и не уплывали.

Дин, не останавливаясь, обернулся и многозначительно усмехнулся:

– Ну, ты сказал… Они даже не как два приятеля из одной деревни. Ничего общего!

– Почему? – искренне удивился Мелиорн, глянув на приземистые дома. – В Арвиле узкие кривые улочки – здесь такие же, там брусчатка, здесь тоже, люди один в один… – Эльф проводил взглядом компанию моряков. – По-моему, я даже лица узнаю.

– Это у тебя с непривычки, – усмехнулся в ответ сотник. – Вон, любому новичку в лесу все деревья тоже одинаковыми кажутся.

– Скажешь тоже, – с сомнением покачал головой эльф.

– А чего? – продолжил Дин, пропустив несущих тяжелые тюки грузчиков. – Листики-иголочки, веточки-шишечки. Внизу корни. Принципиальной разницы никакой.

– Да разве ж можно березу, к примеру, с осинкой перепутать? – насмешливо фыркнул эльф, отмахиваясь от торговца мелкими жареными рыбешками.

– Запросто! – с усмешкой подтвердил сотник. – К примеру, если ты морячок или горожанин, который дальше соседней улицы никогда в жизни не был.

– Это да… – смущенно согласился Мелиорн, чуть не налетев на стоящего посреди дороги приказчика.

– Да и много ты посмотреть в наших городах успел? – Дин стал пробиваться наверх, к выстроившимся вдоль набережной двухэтажным каменным домам. – Порт в одном городе и причал в другом… Вот погоди, даст бог, мы в столицу попадем. Вот уж где красота. Одних храмов полторы сотни. Про королевский дворец я вообще молчу. Так, приятель, что-то я малость заплутал…

Дин остановился и, закрывшись ладонью от яркого солнца, внимательно огляделся вокруг. Отыскав знакомые дома и улицы, удовлетворенно кивнул и уверенно двинулся дальше, обойдя наваленные горой тюки шерсти. Старающийся держаться следом Мелиорн с любопытством прислушался к веселому зубоскальству грузчиков, перекидывающих товар в распахнутые настежь ворота лабаза. Рядом толстый торговец в расшитом платье с серебряными пуговицами о чем-то ругался со щуплым таможенником, стараясь перекричать его визгливый голосок.

Зазевавшийся эльф засмотрелся на эту колоритную парочку и едва не потерял приятеля в толпе. Заметив мелькнувшую неподалеку широкую спину сотника, Мелиорн бросился вдогонку, торопливо протискиваясь сквозь суетящуюся толпу. Обернувшийся сотник притормозил и, дождавшись эльфа, продолжил прерванную мысль:

– Вот походишь по здешним улицам, поговоришь с людьми, сразу почувствуешь разницу. Арвил – горячий южанин, шумный, крикливый, в доме которого всегда полно гостей. Ноир совсем другой. Он, скорее, спокойный трудяга-домосед. Ко всему относится с опаской и никому не верит на слово. Здесь даже дышится по-другому! В Арвиле воздух сухой, выжженный пустыней. А здесь… – Дин шумно втянул воздух и закашлялся. – Фу, дрянью какой-то пахнет.

– Так какой, говоришь, тут воздух? – Рассмеявшийся Мелиорн посторонился, пропустив толпу подвыпивших моряков. Те прошли, с удивлением поглядывая в сторону светловолосого эльфа, и с криками и громким хохотом исчезли за дверями кабака.

– Морем и лесом здесь воздух пахнет. Давай за мной. – Дин нырнул в неприметную узкую улочку, сразу вырвавшись из царящей вокруг деловой суеты. Разноголосый гул и забористая ругань сразу остались за спиной.

Едва уставший от толкотни и шума эльф свернул следом за ним в тихий переулок, Дин без слов врезал щуплому невзрачному пареньку, трущемуся рядом с Мелиорном, локтем по зубам. Ошарашенный малый отлетел к углу дома и, растерянно хлопая глазами, прижал ладонь к разбитым в кровь губам. Однако, тут же придя в себя, паренек схватился за висящий на боку нож. Криво усмехнувшись, Дин положил ладонь на рукоять меча, и паренек понятливо убрал руку. Глаза его зло сверкнули и, прошипев сквозь зубы какое-то ругательство, он рванул обратно в толпу, на прощание сплюнув себе под ноги.