Текст книги "Мозг и его потребности. От питания до признания"

Стресс, неопределенность и желание заглянуть в будущее

Чтобы мы могли успешно существовать, наш мозг старается постоянно заглядывать в будущее. Способность к обучению позволяет связать врожденно значимую ситуацию и сопутствующие ей сигналы. На основе этого можно построить прогноз ближайшего будущего (тем более с учетом описанных в предыдущей главе возможностей второй сигнальной системы). Поведение, реализуемое на основе подобных прогнозов, более эффективно, а риски неудач уменьшаются.

С учетом сказанного понятно, почему любая высокоразвитая нервная система плохо переносит состояние неопределенности. Состояние, когда не знаешь, какая неприятность свалится тебе на голову в следующую минуту, когда неизвестны пути выхода из потенциально опасной ситуации, очень неприятно. Особенно травматичной является так называемая выученная беспомощность, когда вообще нет выхода и ничего нельзя сделать. Она почти фатально ведет к развитию депрессии. Например, крыса в клетке в случайные моменты времени получает сильный удар током и ничего не может с этим поделать (нет поведенческой реакции, которая могла бы предотвратить боль).

В этом случае центры отрицательных эмоций перегружены – и это прямой путь к хроническому стрессу, нервному истощению и уже упомянутой депрессии.

Наш мозг так устроен, что вспомогательные (пусть даже исходно незначимые) сигналы, ассоциирующиеся, например, с будущей болью, будущими неприятностями, помогают нам вовремя и правильно выстраивать свое поведение. Неопределенность, попадание в избыточно новую ситуацию, про которую мы явно чего-то важного не знаем (например, реальная опасность коронавирусов), – очень мощный источник тревожности. В данном случае может активно проявить себя исследовательская потребность, которая помогает снять тревогу плюс приносит собственные положительные эмоции. Например, вы оказались в незнакомом месте, обошли окрестности, все посмотрели, проанализировали, и вам уже стало легче. Вы теперь представляете, что в этом месте происходит.

Противоположная ситуация: вам не удается собрать информацию, вам непонятно, где вы и что происходит. Если в структуре, где вы работаете, сменили все начальство или, скажем, курс национальной валюты крайне нестабилен (не говоря уже об общей политической ситуации), то эта постоянная тревожность может привести к хроническому стрессу значительной части коллектива или даже населения страны. В таком случае очень сложно обеспечить рост уровня здоровья или продолжительности жизни нации…

Если все структуры организма, обеспечивающие реакцию на стресс, хронически перегружены, это может привести к гипертонии, гастриту и язве желудка, к снижению иммунитета, нарушению эндокринных и репродуктивных функций и другим проблемам. Перегрузка гипоталамуса, миндалины, симпатической нервной системы ведет к нарушениям функций гормонов, внутренних органов, и нервной системы в целом.

Как развивается стресс

В заднюю часть гипоталамуса и миндалину приходят врожденно значимые сенсорные сигналы о «плохих» ощущениях: боли, горьком вкусе, переохлаждении, отвратительном запахе, очень громком звуке.

Еще один важнейший источник стресса – неудовлетворенные потребности, прежде всего биологические: голод, жажда, дефицит кислорода.

А также ограничение свободы передвижения (иммобилизация), негативные эмоции сородича (сопереживание) и др.

Если в организме присутствует хроническая боль или постоянно не удовлетворены какие-то потребности, которые ваш мозг считает очень важными, и, наконец, если приближается некая потенциальная опасность, какое-то значимое событие, то развивается стресс. При приближении неизвестной ситуации, пусть даже сулящей вам выигрыш, все равно возникает стресс, активируется вегетативная система, сердце стучит чаще.

Источником такой информации является кора больших полушарий (центры памяти, «речевая модель» внешнего мира).

Если эта ситуация происходит слишком часто и длится слишком долго, то возможно развитие нервного истощения.

Классик физиологии Ганс Селье[[19]19
  Ганс Селье (1907–1982) – канадский патолог и эндокринолог австро-венгерского происхождения. Внес большой научный вклад в эндокринологию, патофизиологию, философию, социологию и психологию. Сформулировал концепцию стресса.


[Закрыть] ] в 1936 году ввел понятие стресса.

Стресс («давление», «напряжение») – неспецифическая реакция организма на сильное (очень сильное) воздействие. Воздействие может быть физическим или психологическим. Термин «стресс» используют также при описании соответствующего состояния нервной системы и организма в целом.

Ганс Селье показал, что слишком долгий стресс сначала приводит к тому, что организм на первом этапе привыкает к этому состоянию и некоторое время относительно стабильно существует в ситуации стресса. Но в конце концов даже у самого выносливого индивида силы кончаются, наступает так называемая фаза истощения, для которой характерны различные патологические изменения.

Стадии стресса по Гансу Селье:

1. Тревога;

2. Адаптация;

3. Истощение.

Кратковременный же стресс не всегда вреден, особенно если впереди ожидаются положительные эмоции. Он как бы будит тело, стимулирует внутренние органы, заставляет сердце биться чаще, прочищает сосуды. А длительный хронический стресс – это уже зло. С организмом в состоянии хронического стресса происходит слишком много разных негативных изменений.

Развиваются эффекты стресса в основном через гипоталамус и гипофиз. Две эти структуры оказывают ключевое влияние на вегетативную нервную систему, на гормоны стресса, на адреналин. Миндалина является главным центром, ответственным за влияние стресса на психическую деятельность. От миндалины сигналы уходят в ассоциативную лобную кору. Они накладывают серьезный отпечаток на наше поведение.

Из гипоталамуса и гипофиза сигналы передаются в основном внутрь организма, влияя на симпатическую нервную систему, меняя гормональный статус. Выделяется много адреналина, из-за постоянного стресса возникают проблемы с половыми гормонами.

В этой системе целостной нейроэндокринной реакции на стресс есть еще один важный участник, вклад которого стоит учитывать, – поясная извилина. Напомним, что она расположена на внутренней стороне больших полушарий над мозолистым телом и помогает ассоциативной лобной коре, сравнивая то, что получилось, с тем, что ожидалось. То есть в ней происходит сравнение реальных и ожидаемых результатов поведения. Соответственно, если результаты не совпали, это может быть источником отрицательных эмоций (см. предыдущую главу).

От поясной извилины сигнал может уходить на гипоталамус. Фрустрация, разочарование способны захватывать наш мозг. Взаимодействие поясной извилины с лобной корой является очень важным компонентом организации нашего поведения.

Сравнение того, что получилось, с тем, что ожидалось, – источник положительных эмоций, когда вышло, как мы хотели, и источник отрицательных, когда что-то пошло не так.

Эндокринная составляющая страха и стресса

Если при сравнении того, что получилось, с тем, что ожидалось, не обнаруживается совпадения, поясная извилина передает сигнал на гипоталамус, гипоталамус – на гипофиз и симпатическую нервную систему. Оба этих блока нашего организма способны влиять на надпочечники. Надпочечники – ключевая эндокринная железа, которая выделяет ряд гормонов, запускающих состояние повышенной активности многих внутренних органов. Это состояние требуется для интенсивного реагирования при стрессе, и ключевыми из этих гормонов являются адреналин и кортизол.

Адреналин выделяется так называемым мозговым веществом надпочечников, кортизол – корой надпочечников. Оба гормона активируют обмен веществ, адреналин заставляет сердце биться чаще, кортизол подавляет работу лейкоцитов. В небольших дозах это хорошо, а вот когда подобное воздействие становится хроническим, тогда начинают развиваться патологические изменения во многих органах, тают запасы энергии, ухудшается иммунитет.

Параллельно с этим симпатическая нервная система сама мощно влияет на внутренние органы. В этом случае выделяется вещество, которое называется норадреналин. Молекулы адреналина и норадреналина являются основными проводниками стресса. Химически они очень похожи, но адреналин использует эндокринная система, а норадреналин – преимущественно нервная (хотя небольшое количество норадреналина выделяет и мозговое вещество надпочечников – вместе с адреналином).

Адреналин активирует внутренние органы всерьез и надолго: сердце часами бьется чаще. Норадреналин (выделяясь из аксонов симпатических нейронов) обеспечивает быстрые реакции.

Например, вы идете по улице, вдруг сзади раздался громкий хлопок, и ваше сердце тут же забилось чаще. Эта реакция, идущая через симпатическую систему, является непосредственным результатом выделения норадреналина. А если у вас через два дня назначено какое-нибудь очень важное событие, о котором вы давно мечтали, то ваше сердце уже сейчас бьется чаще, и завтра будет, а уж в «час Х» частота сердцебиений просто зашкалит. Это действует адреналин, отвечающий за длительные реакции. Конечно, в жизни нужны оба варианта реагирования. Поэтому надпочечники и симпатическая нервная система работают совместно.

Длительная и сильная активация систем, обеспечивающих реакцию на стресс, ведет не только к истощению организма (по Г. Селье), но иногда выливается в депрессию.

Напомним, что депрессия – результат нарушения равновесия между центрами положительных и отрицательных эмоций, прежде всего из-за ослабления положительных эмоций (см. главу 2). Депрессия наступает, когда «жизнь не радует». Выделяют депрессивное поведение, связанное с текущими трудностями (ситуативная депрессия), и депрессивность как характеристику темперамента. Во втором случае психотерапия чаще оказывается неэффективной, выше опасность суицида, а использование антидепрессантов более актуально.

Антидепрессанты – препараты, активирующие серотониновые синапсы. Как известно, серотонин тормозит центры отрицательных эмоций. Дополнительно они могут усиливать и положительные эмоции (через норадреналиновые и дофаминовые синапсы).

Одним из важнейших факторов ситуативной депрессии является хронический стресс. При такой депрессии также помогут и транквилизаторы, и антидепрессанты, а самое главное, поможет понимание того, что конкретно провоцирует стресс. Убрав эту причину, можно ликвидировать напряжение и истощение, что будет самым конструктивным подходом к данной ситуации.

Управление страхами

Воздействие на центры негативных эмоций, центры страха активно используют те, кто хотел бы управлять, манипулировать поведением людей. Такая манипуляция используется в коммерческой и социальной рекламе, в политтехнологиях.

В религиозной и культовых практиках эксплуатируются страх смерти и посмертного наказания (например, страшный суд, круги ада, демоны и т. п.). Психолог может помогать вам идти по жизни, но ни один психолог не станет пугать клиента тем, что в результате неправильного поведения тот попадет в ад. Описания того, что будет с нами после смерти, – важнейший компонент любой религии, возьмем ли мы христианство, ислам или индуизм. В священных книгах обрисован огромный набор крайне неприятных воздействий на грешников, с которым все желающие, конечно, могут ознакомиться.

Маркетологи, которые пугают нас разными неприятностями, продают прежде всего лекарства. По телевизору часто показывают рекламу медицинских препаратов, вызывая у зрителей чувство страха за жизнь близких. Например, демонстрируют человека, у которого начались проблемы с сердцем, возможно, это инфаркт, в результате которого, как мы понимаем, он может умереть. И ему в рекламе тут же дают таблетки, чтобы этот инфаркт остановить. Раз! – кадр крутится назад, и теперь нам предлагают счастливый конец. Пугая человека смертью, рекламщики, конечно, используют очень сильный прием.

Страховщики нас тоже пугают. Пожаром, потопом, несчастными случаями и прочими неприятностями.

Активно использует негативные эмоции и социальная реклама, которая показывает всякие ужасы, но уже не для того, чтобы мы что-то делали, а для того, чтобы мы чего-то не делали. Политики также часто нагнетают страх у своих избирателей. Пугать – их типовой ход. Они считают, что без образа опасного и беспринципного врага их предвыборная программа будет беззубой, неинтересной.

В коммерческой рекламе, предъявляя товар, по-разному пугают мужчин и женщин. Так, при обращении к женщинам чаще всего идет апелляция к внешности: купишь крем – будешь красивая и молодая, не купишь – покроешься морщинами. В случае рекламы товаров для мужчин, большинству из которых собственная внешность не очень важна, под удар страха ставят иные сферы, например потенцию.

Социальная реклама решает важные общественные задачи. В социальной рекламе часто используется визуальная информация, имеющая негативный характер, в которой эксплуатируется страх, демонстрация неприятных исходов каких-то значимых ситуаций. Такая реклама часто имеет агрессивный характер и, как правило, показывает, «что будет, если не…» (например, реклама по борьбе со СПИДом, реклама ГИБДД о вождении в нетрезвом состоянии, без использования ремня безопасности). Один из самых жестких вариантов визуальной социальной рекламы, можно описать так: «Не разговаривайте по телефону с тем, кто за рулем, иначе кровь от ДТП может плеснуть вам прямо в лицо из трубки телефона».

Итак, в нашем мозге есть центры страха. Без их активации вряд ли получится прожить. Более того, если они не будут работать, у многих из нас появится ощущение неполноты психической жизни. Преодоление страха является отдельным источником радости.

Часть мозга, связанная со страхом, должна работать, иначе жизнь, как радуга, потеряет один из своих цветов. Если мы совсем ничего не боимся, то можем ощутить, что чего-то в жизни не хватает.

Пойти в кино, чтобы испугаться. Популярность фильмов ужасов

Бояться может быть даже интересно, а порой и нужно. Поэтому существуют особые ситуации, когда нам нравится, если нас пугают. О таком позитивном страхе говорится в мультике про котенка по имени Гав. Помните, что там произошло?

«Котенок и щенок спустились на первый этаж и сели на самой нижней ступеньке. "Нет, – сказал Гав, – здесь дождя совсем не слышно и поэтому бояться неинтересно. Я лучше пойду побоюсь на чердаке"».

Выделение адреналина, стресс, когда при этом ты знаешь, что всегда можно спуститься вниз и там безопасно, – это то, что нужно. Это такой «ненастоящий», в чем-то даже приятный страх.

Всемирно известный писатель Стивен Кинг в своей литературоведческой работе «Пляска смерти», посвященной жанру хоррор и фильмам ужасов, пишет: «Мы чувствуем себя относительно спокойно, лишь пока видим молнию на спине чудовища»[20]20
  Кинг С. Пляска смерти. – М.: АСТ, 2018.


[Закрыть]. Зритель должен понимать, что показанное на экране все равно не по-настоящему, потому что в тот момент, когда эпизод окажется слишком реалистичным, он действительно испугается и убежит из кинотеатра. Тогда ваши сборы окажутся явно ниже, чем вы ожидали. Должно быть видно, что это игра в страх, и такая игра для многих весьма привлекательна.

Когда Стивена Кинга спрашивали: зачем вы сочиняете ужасы, когда в мире и так хватает ужасов настоящих? Его ответ был таков: мы описываем выдуманные ужасы, чтобы помочь людям справиться с реальными. Конечно, явный меланхолик вряд ли пойдет на ужастик в кино, а вот холерик и сангвиник – пойдут. И флегматик – с ними за компанию. В итоге в кинематографе существует огромная сфера, которая эксплуатирует различные варианты ужасов – и фантастические, и мистические, и детективные.

Компьютерные игры и экстремальный спорт

Попадание в потенциально опасные ситуации и выход из них с честью, с победой, мощно бодрит наш мозг, стимулируя положительные эмоции. Для этого, например, придумываются и продаются компьютерные игры. Как правило, они затрагивают еще и другую составляющую «потребности в безопасности», запуская не столько пассивно-оборонительное, сколько агрессивное поведение. В современных компьютерных играх эмоции, стресс и адреналин гарантируются. Однако гораздо лучше, когда стресс разрешается через реальное активное движение, физическую нагрузку, спорт.

Но, как вы понимаете, спорт бывает очень разным. В сфере преодоления чувства страха работает экстремальный спорт. В этом случае человек попадает в некую потенциально опасную ситуацию, преодолевает ее, и выделяющиеся адреналин и норадреналин приносят положительные эмоции. Преодоление испытания увеличивает наше чувство безопасности. А когда оно усиливается – это очень важный фактор позитива, и его активно используют люди, склонные к риску. Очень многие готовы рисковать и соревноваться, чтобы преодолевать свой страх, ощутить прилив адреналина и радость победы!

Человек, который специально попадает в потенциально опасную ситуацию, чтобы потом из нее выбраться, и без этого уже не мыслит свою жизнь, по сути, зависим от норадреналина.

Такой индивид очень активно эксплуатирует те клетки мозга, которые выделяют норадреналин и гарантируют ему положительные эмоции.

Радость преодоления, или Эффекты действия норадреналина

Норадреналин, который уже был описан выше как медиатор симпатической системы, является также важным медиатором головного мозга. В ЦНС эффекты норадреналина можно определить как «психическое сопровождение стресса».

Он вызывает:

1. Общую активацию мозга (торможение центров сна, бессонница);

2. Увеличение двигательной активности (не сидится на месте);

3. Снижение болевой чувствительности (сильный стресс может вызвать анальгезию);

4. Улучшение обучения, запоминания (на фоне умеренного стресса мы быстро учимся избегать опасности) (см. рис. 4.3);

5. Положительные эмоции на фоне стресса (азарт борьбы, чувство победы).

Норадреналин в головном мозге вырабатывается нейронами, которые находятся в передней верхней части моста, в так называемом голубом пятне (см. рис. 4.3 внизу справа). Эта зона очень невелика, всего несколько миллионов клеток, но их отростки расходятся по всему головному и спинному мозгу и влияют на множество функций.

Зависимость от норадреналина, в частности игромания, является реальной проблемой. Ее лечат в тех же клиниках и теми же методами, что и классическую наркоманию.

Наркотическими свойствами обладает похожий на норадреналин эфедрин. Он является природным агонистом норадреналина. Это токсин голосеменного кустарника эфедры, служащий сырьем для изготовления лекарственных средств: бронхорасширяющих препаратов (применяемых при астме) и сосудосуживающих капель (при насморке). Однако из эфедрина могут быть получены эфедрон и первитин – сильные и опасные наркотики.

Подведем итоги нашей «страшной» главы.

В случае возникновения страха работают центры пассивно-оборонительного поведения и, если смотреть шире, центры отрицательных эмоций. Страх сигнализирует об опасности, и этим он полезен. Без него нам бы жилось хуже: без страха мы бы попадали в неприятные ситуации гораздо чаще и чаще бы наносили вред себе и окружающим.

Избыток страха (особенно фобии и панические атаки) вреден, так как ведет к росту тревожности, истощению организма и даже к депрессии. Поэтому нужно балансировать на некой оптимальной грани. Если же возник очень сильный страх, то следует обращаться либо к лекарственным препаратам, либо к психотерапии.

Конечно, нужно уметь видеть, как нами манипулируют с помощью страха маркетологи, политики и религиозные деятели. Нужно осознавать эти попытки, относиться к ним с пониманием и расшифровывать те подсознательные воздействия, которые на нас пытаются оказать.

Когда нам удается победить страх, мы испытываем положительные эмоции, и эти положительные эмоции могут быть важной составляющей нашей психической жизни.

Психическая жизнь в идеале должна быть максимально разнообразной, мы должны получать положительные эмоции из самых разных потребностей, только тогда наша жизнь будет полной и яркой.

Глава 5. Мозг: дети и родители

Детско-родительское поведение

Надеюсь, что, читая эту книгу, вы заметно продвинулись в понимании принципов работы мозга и периодически занимаетесь самоанализом: «Что я сейчас делаю? Почему именно это? Что на самом деле лежит в основе моих поступков? Какие потребности?» Учитесь узнавать, оценивать, контролировать и сдерживать свои потребности. Или, наоборот, активировать, если ничего не хочется, если ваше настроение становится похоже на депрессию. Когда ничего не хочется, нужно поискать, и, может быть, какая-то потребность откроется с новой стороны, заинтересует вас, вы начнете в нее всматриваться – и откроете новые пути и возможности.

Разбираться с программами родительского мозга и детского мозга («детско-родительское взаимодействие») очень важно и интересно. Это две разные группы программ, хотя они параллельно инсталлированы в нервной системе (прежде всего в переднем гипоталамусе). В нашем мозге присутствуют нейросети, которые обеспечивают привязанность к родителям, и нейросети, которые отвечают за родительское – отцовское или материнское – поведение.

Детско-родительское взаимодействие по классификации П. В. Симонова относится к группе зоосоциальных биологических потребностей.

Мы генетически настроены на то, чтобы их удовлетворять и испытывать при этом положительные эмоции.

Родительское поведение

Начнем с родительского поведения. Соответствующая потребность обычно захватывает человека не сразу, она может совсем молчать, пока у него нет детей. Зато потом, когда он становится родителем, эта потребность оказывается очень важной и активно себя проявляет всю оставшуюся жизнь. Потому что ребенка важно не только родить и вырастить до возраста посещения детского сада или школы, но и длительный срок заниматься его делами. Ему же потом надо поступать в университет, устраиваться на работу, заводить семью. А вам впоследствии воспитывать внуков.

Заботы, связанные с родительским поведением, являются очень важной частью психической деятельности человека. Они наполняет нашу душу как мощными радостями, так и глубокими огорчениями, как и всякая серьезная биологическая потребность.

Кроме детско-родительского взаимодействия в группу зоосоциальных потребностей попадают половое поведение, стремление занять свое место в социуме (в том числе лидировать), сопереживание. Половое поведение – это, конечно, прекрасно, но многие связанные с ним положительные эмоции – это, по сути, лишь «приманка», которая заставляет умный и самодостаточный мозг человека заняться размножением. А заняться этим нужно, чтобы появились дети. Потому что с биологической точки зрения организм, который не оставил потомков, прожил зря, его гены пропали. Можно, конечно, рассуждать о вкладе в культуру и историю человечества, но это уже более тонкие сферы, а вот с точки зрения биологии если у вас нет детей, то ваше уникальное сочетание аллелей различных генов (некоторые из которых, возможно, очень адаптивны и эффективны) кануло в Лету. И вы не выполнили свою самую главную биологическую задачу.

Родительское поведение – великий двигатель всей эволюции животного мира и очень важная составляющая нашей психической жизни.

Как родительское, так и детское поведение связано с передней частью гипоталамуса, где находятся нервные клетки, отвечающие за различные программы, обеспечивающие воспроизводство. Там же находятся и центры полового поведения, и отсюда же генерируется родительская и детская привязанность.

Контролирует эти типы поведения также миндалина, которая более значима в случае оборонительной потребности, а в случае детско-родительского взаимодействия скорее блокирует его избыточные проявления. Важную роль играет и прилежащее ядро прозрачной перегородки (n. accumbens). Напомним, что эта структура находится в передней части базальных ганглиев («вентральный стриатум»). Она является главным центром положительных эмоций, в том числе эмоций, связанных с заботой о потомстве.

Запуск программ родительского поведения зависит от типичного набора факторов – генетических, гормональных, сигналов из внутренней и особенно внешней среды организма. Также он зависит от «индивидуальной истории», начиная с особенностей собственного пренатального развития и заканчивая накоплением опыта родительской заботы при появлении на свет очередного отпрыска.

Важно, конечно, понимать, что родительское поведение, детское поведение и связанные с ними реакции являются тонко сонастроенной системой. Мать и дитя в очень значительной степени замкнуты друг на друга, особенно в первые месяцы жизни новорожденного. Состояние младенца очень мощно отражается на психологическом статусе матери, а состояние матери – на функционировании нервной системы и всего организма ребенка. И хотя это разные программы в разных нервных системах, но функционируют они порой удивительно согласованно.

Программы как родительского, так и детского поведения в своей основе врожденные, поэтому они не очень точные и нуждаются в дополнительной настройке. По ходу жизни, когда данные программы начинают реализовываться, к ним за счет процессов обучения быстро добавляются приобретенные реакции. Логику этого процесса мы уже рассмотрели в предыдущей главе, когда соответствующее поведение запускается исходно незначимыми стимулами, предшествующими получению положительного подкрепления. В результате, например, самка белой крысы, не очень уверенно взаимодействовавшая со своим первым выводком, при повторных родах реализует программы материнской заботы быстрее и эффективнее. Напомним, что такое обучение происходит в коре больших полушарий. Надо также отметить процессы автоматизации движений, захватывающие прежде всего мозжечок. В этом случае, по мере повторов действий и накопления моторного опыта, самка все четче реализует реакции (в своей основе врожденные) груминга потомства, его кормления, постройки гнезда, требующие сложной координации самых разных мышечных групп. В результате родительское поведение животного становится гораздо более адекватным, а в человеческом случае – гораздо более осмысленным.

Еще одно существенное замечание: для детского и особенно для родительского поведения чрезвычайно важны гормональные факторы. Гормоны насыщают организм матери во время беременности, а затем очень мощный гормональный всплеск случается во время родов, и эти гормоны являются ключевыми факторами, запускающими материнское поведение и выработку молока. Потом по ходу лактации (кормления новорожденного грудью) гормоны удерживают уровень родительской заботы на высоком уровне.

В целом формируется и достаточно длительное время существует уже упомянутая замкнутая система «мать – ребенок», которая очень важна для нашей цивилизации.

В музеях всего мира можно видеть множество артефактов, которые возникли в разные эпохи, но говорят об одном и том же – о гигантской значимости этой системы. Вы можете увидеть и египетскую статуэтку, и статуэтку майя, африканскую, индийскую, средневековую и современную, всё подобно, везде одно и то же: в позе кормления мать и дитя объединяются в единое целое. Такое единение – один из истоков нашей культуры и вообще жизни. Это колоссально важно. Это единение освящено философскими системами и религиями, особенно момент родов и процесс кормления грудью.

А представьте себе, что женщины как-то иначе производили бы потомство на свет (например, несли яйца или использовали сумку наподобие сумки кенгуру). Или иначе бы кормили (например, как коалы). Или, как белой крысе, им нужно было бы вылизывать животик младенца, чтобы он мог опорожнить свой кишечник! Тогда наша цивилизация выглядела бы иначе, но при этом все перечисленные процессы, без сомнения, все так же воспринимались бы как сакральные, полные не только конкретного физиологического, но и возвышенного эзотерического смысла…

Когда физиологи изучают материнское и детское поведение, их, конечно, интересуют базовые биологические вопросы: какие отделы мозга и какие нейроны отвечают за возникновение реакций, какие медиаторы и гормоны работают, что нарушается при, например, аутизме или материнской депрессии, и, наконец, каковы пути коррекции качества и адекватности материнско-детского взаимодействия.

Физиологи, изучающие механизмы материнского поведения, в основном работают на белых крысах. Однако те проявления потребностей матери и детенышей, которые наблюдаются у грызунов, конечно, очень близки к соответствующему поведению как человека, так и всех высших млекопитающих.

Если мы хотим изучать детско-материнское взаимодействие на крысах, мышах, морских свинках, сначала надо придумать методики и определиться, как и что измерять. Известно, что основными составляющими материнского поведения грызунов являются: кормление и груминг новорожденных, строительство гнезда, переносы новорожденных в гнездо и материнская агрессия.

Для исследований в простейшем случае можно взять кормящую маму-крысу с детенышами. У крыс, как известно, детеныши рождаются совсем маленькими, голыми, незрячими, глухими, и только к двум неделям у них вырастает шерстка, открываются глаза и слуховые проходы. Мы видим, что мама-крыса проводит массу времени, ухаживая за детенышами, например переносит их в безопасное место, складывает их в кучку, присыпает опилками, кормит их, греет, вылизывает.

В клетку можно поставить видеокамеру и далее наблюдать, что там происходит. Но тогда мы часто вынуждены довольно долго ждать, чтобы произошло что-то интересное. Поэтому в подобных экспериментах крыс очень часто помещают в искусственные условия, например в описанный ранее крестообразный приподнятый лабиринт. Можно весьма эффективно использовать специальную ситуацию, где мозг животного будет вынужден проявить реакцию тревожности, или исследовательское поведение, или, например, материнское поведение.

Тест, который мы используем в своих экспериментах, выглядит вот как. Берем маму-крысу, скажем на пятый день после родов, и помещаем ее на две минуты на небольшую круглую арену (диаметр около 1 м), окруженную стенкой. Там горит красный свет, и самка ходит, исследует и, вероятно, немножко волнуется: «А дети-то где, как же они без меня?» Дальше, через две минуты, в центре этой арены, которую принято называть «открытое поле», появляется стеклянная чашка Петри, где лежат три ее детеныша. Мама рада, конечно, детенышам, но видит непорядок. Не должны дети лежать в центре открытого пространства, это плохо. И она их начинает брать и уносить под стенку. Она, очевидно, считает, что в таком символическом укрытии малышам все же безопаснее. Перетащив детенышей, крыса садится рядом и начинает их, как правило, вылизывать.

Последние две минуты теста – то же самое, но при ярком свете. Крысята опять оказываются в чашке Петри, а яркий свет, казалось бы, должен крысу-маму испугать. Она должна затаиться, ведь крысы не любят чрезмерной иллюминации. Но нет, детеныши оказываются важнее, и на фоне яркого света материнское поведение самки, как правило, активизируется. Она начинает более энергично, быстрее перетаскивать детенышей. У нее наблюдается очень характерное проявление того, что русский физиолог А. А. Ухтомский[[21]21
  Алексей Алексеевич Ухтомский (1875–1942) – русский и советский физиолог, академик Академии наук СССР, создатель учения о доминанте (основном законе деятельности нервной системы).


[Закрыть] ] назвал «принцип доминанты». Согласно этому принципу более мощная потребность способна «впитывать» энергию других потребностей («конкурирующих программ») и еще более активироваться. В данном случае потенциально опасная ситуация усиливает материнское поведение.