Текст книги "Мозг и его потребности 2.0. От питания до признания"

Стресс, неопределенность и желание заглянуть в будущее

Чтобы мы могли успешно существовать, наш мозг старается постоянно заглядывать в будущее – что там день грядущий нам готовит и хотим ли мы этого? Способность к обучению позволяет связать врожденно значимую ситуацию и сопутствующие ей сигналы. Из этого можно сложить прогноз на ближайшее будущее (тем более с учетом описанных в предыдущей главе возможностей второй сигнальной системы). Поведение, реализуемое на основе таких прогнозов, более эффективно, а риски неудач уменьшаются.

Теперь понятно, почему любая высокоразвитая нервная система плохо переносит состояние неопределенности. Когда не знаешь, какая неприятность свалится тебе на голову в следующую минуту, или неизвестны пути выхода из потенциально опасной ситуации – очень неприятно. Особенно травматична так называемая выученная беспомощность, когда нет вообще никакого выхода и ничего нельзя сделать. Она почти фатально ведет к развитию депрессии. Например, крыса в клетке в случайные моменты времени получает сильный удар током и ничего не может с этим поделать – нет поведенческой реакции, которая могла бы предотвратить боль.

В этом случае центры отрицательных эмоций перегружены – и это прямой путь к хроническому стрессу, нервному истощению и уже упомянутой депрессии.

Наш мозг так устроен, что вспомогательные (пусть даже исходно незначимые) сигналы, ассоциирующиеся, например, с будущей болью и неприятностями, помогают нам вовремя и правильно выстраивать свое поведение. Человек, которого однажды сбила машина, теперь сто раз подумает, прежде чем перебегать дорогу. Но неопределенность, попадание в избыточно новую ситуацию, про которую мы явно чего-то важного не знаем, – очень мощный источник тревожности. Вспомните, например, начало пандемии коронавируса – неизвестность там зашкаливала. В подобном случае может активно проявить себя исследовательская потребность, которая поможет снять тревогу плюс принесет положительные эмоции. Например, вы оказались в незнакомом городе, все чужое, вам дискомфортно. Но посмотрели карту, обошли окрестности, полюбовались на достопримечательности, нашли кафешку с вкусной едой – и вот вам уже стало легче. Теперь представляете, что в этом городе происходит, он стал вам понятен.

Противоположная ситуация: вам не удается собрать информацию, вам неясно, где вы и что происходит. Если в компании, где вы работаете, разом сменили все начальство или, скажем, курс национальной валюты крайне нестабилен (не говоря уже об общей политической ситуации), то эта постоянная тревожность может привести к хроническому стрессу – у значительной части рабочего коллектива или даже населения страны. В таком случае очень сложно обеспечить рост уровня здоровья или продолжительности жизни нации…

Если все структуры организма, обеспечивающие реакцию на стресс, хронически перегружены, это может привести к гипертонии, гастриту и язве желудка, к снижению иммунитета, нарушению эндокринных и репродуктивных функций и другим проблемам. Перегрузка гипоталамуса, миндалины, симпатической нервной системы ведет к нарушениям функций гормонов, внутренних органов и нервной системы в целом. Здесь как никогда верна поговорка «Все болезни от нервов». Если и не все, то точно многие.

Как развивается стресс

В заднюю часть гипоталамуса и миндалину приходят врожденно значимые сенсорные сигналы о «плохих» ощущениях: боли, горьком вкусе, переохлаждении, отвратительном запахе, очень громком звуке.

Еще один важнейший источник стресса – неудовлетворенные потребности, прежде всего биологические: голод, жажда, дефицит кислорода.

А также ограничение свободы передвижения (иммобилизация), негативные эмоции сородича (сопереживание) и прочее.

Если в организме присутствует хроническая боль или постоянно не удовлетворены какие-то потребности, которые ваш мозг считает очень важными, и вдобавок грозит некая потенциальная опасность, какое-то значимое событие, то развивается стресс. При приближении неизвестной ситуации, пусть даже не жуткой и сулящей выигрыш, все равно возникает стресс, активируется вегетативная система, сердце стучит чаще. Источником такой информации является кора больших полушарий – центры памяти, «речевая модель» внешнего мира.

Если эта ситуация происходит слишком часто и длится слишком долго, то возможно развитие нервного истощения.

Классик физиологии Ганс Селье[11]11
  Ганс Селье (1907–1982) – канадский патолог и эндокринолог австро-венгерского происхождения. Внес большой научный вклад в эндокринологию, патофизиологию, философию, социологию и психологию. Сформулировал концепцию стресса.


[Закрыть] в 1936 году ввел понятие стресса.

Стресс (давление, напряжение) – неспецифическая реакция организма на сильное (очень сильное) воздействие. Воздействие может быть физическим или психологическим. Термин «стресс» используют также при описании соответствующего состояния нервной системы и организма в целом.

Ганс Селье показал, что слишком долгий стресс сначала приводит к тому, что организм на первом этапе привыкает к этому состоянию и некоторое время даже относительно стабильно существует. Мы можем адаптироваться под изматывающие дедлайны и регулярные конфликты с начальством. Но в конце концов даже у самого выносливого индивида силы кончаются, наступает фаза истощения, для которой характерны различные патологические изменения.

Стадии стресса по Гансу Селье:

1) тревога;

2) адаптация;

3) истощение.

Что же до кратковременного стресса – он не всегда вреден, особенно если впереди ожидаются положительные эмоции. Это полезная встряска, она как бы будит тело, стимулирует внутренние органы, заставляет сердце биться чаще, прочищает сосуды. А вот длительный хронический стресс – это уже «вселенское зло». В таком состоянии с организмом происходит слишком много негативных изменений.

Развиваются эффекты стресса в основном через гипоталамус и гипофиз. Две эти структуры оказывают ключевое влияние на вегетативную нервную систему, на гормоны стресса, на адреналин. Миндалина является главным центром, ответственным за влияние стресса на психическую деятельность. От миндалины сигналы уходят в ассоциативную лобную кору. Они накладывают серьезный отпечаток на наше поведение.

Из гипоталамуса и гипофиза сигналы передаются в основном внутрь организма, влияя на симпатическую нервную систему, меняя гормональный статус. Выделяется много адреналина, из-за постоянного стресса возникают проблемы с половыми гормонами.

В этой системе целостной нейроэндокринной реакции на стресс есть еще один важный участник, вклад которого нельзя сбрасывать со счетов, – поясная извилина. Напомню, что она расположена на внутренней стороне больших полушарий над мозолистым телом и помогает ассоциативной лобной коре – сравнивая то, что получилось, с тем, что ожидалось. То есть в ней происходит сопоставление реальных и ожидаемых результатов поведения. И если результаты не совпали, это может быть источником отрицательных эмоций (см. предыдущую главу). Собрался в субботу покататься на лыжах – а ночью вдарила оттепель и снег растаял. Обидно же.

От поясной извилины сигнал может уходить на гипоталамус. Фрустрация, разочарование способны захватывать наш мозг. Взаимодействие поясной извилины с лобной корой – очень важный компонент организации нашего поведения.

Сравнение того, что получилось, с тем, что ожидалось, – источник положительных эмоций, если все совпало, и отрицательных, когда что-то пошло не так.

Эндокринная составляющая страха и стресса

Если при сравнении того, что получилось, с тем, что ожидалось, не обнаруживается совпадения, поясная извилина передает сигнал «у нас тут нестыковка!» на гипоталамус, а тот в свою очередь – на гипофиз и симпатическую нервную систему. Оба этих блока нашего организма способны влиять на надпочечники. Надпочечники – ключевая эндокринная железа, которая выделяет ряд гормонов, запускающих состояние повышенной активности многих внутренних органов. Это требуется для интенсивного реагирования при стрессе, и ключевыми из этих гормонов являются адреналин и кортизол.

Адреналин выделяется мозговым веществом надпочечников, кортизол – их корой. Оба гормона активируют обмен веществ: адреналин учащает сердцебиение, кортизол подавляет работу лейкоцитов. В небольших дозах это хорошо – та самая встряска, которая бодрит наше тело. А вот когда подобное воздействие становится хроническим, тогда начинают развиваться патологические изменения во многих органах, тают запасы энергии, ухудшается иммунитет.

Параллельно с этим симпатическая нервная система сама мощно влияет на внутренние органы. В этом случае выделяется вещество, которое называется норадреналин. Молекулы адреналина и норадреналина являются основными проводниками стресса. Химически они очень похожи, но адреналин использует эндокринная система, а норадреналин – преимущественно нервная. Хотя небольшое количество норадреналина выделяет и мозговое вещество надпочечников – вместе с адреналином.

Адреналин активирует внутренние органы всерьез и надолго: пульс подскакивает на долгие часы. Норадреналин же, выделяясь из аксонов симпатических нейронов, обеспечивает быстрые реакции.

Например, вы идете по улице, вдруг сзади раздается громкий хлопок – и вот ваше сердце тут же забилось чаще. Эта мгновенная реакция, идущая через симпатическую систему, является непосредственным результатом выделения норадреналина. Это только в боевиках «крутые парни не оборачиваются на взрывы» – в жизни тело не обманешь. А если у вас через два дня назначено крайне важное событие, например собеседование на работе мечты, то ваш пульс уже сейчас учащен, и завтра будет, а уж в «час Х» он просто зашкалит. Это действует адреналин, отвечающий за длительные реакции.

Конечно, в жизни нам нужны оба варианта реагирования. Поэтому надпочечники и симпатическая нервная система работают совместно.

Длительная и сильная активация систем, обеспечивающих реакцию на стресс, ведет не только к истощению организма (по Г. Селье), но иногда и выливается в депрессию.

Напомню, что депрессия – результат нарушения равновесия между центрами положительных и отрицательных эмоций, прежде всего из-за ослабления первых (см. главу 2). Депрессия наступает, когда «жизнь не радует». Есть два подвида таких состояний: депрессивное поведение, связанное с текущими трудностями (ситуативная депрессия), например при горевании о потере близкого или патологических проблемах на работе. И депрессивность как характеристика темперамента – таким уж человек родился, способность его организма вырабатывать гормоны радости снижена. В этом случае психотерапия чаще оказывается неэффективной, выше опасность суицида, а актуальность использования антидепрессантов более чем высока.

Антидепрессанты – препараты, активирующие серотониновые синапсы. Серотонин тормозит центры отрицательных эмоций, иногда дополнительно усиливая и положительные через норадреналиновые и дофаминовые синапсы.

Один из важнейших факторов ситуативной депрессии – хронический стресс. В этом случае состояние облегчат и транквилизаторы, и антидепрессанты, но главное, что поможет, – понимание того, что именно провоцирует такой стресс. Начальник постоянно критикует вашу работу, вы вспахиваете корпоративную борозду сверхурочно, а коллеги с утра до ночи издеваются? Поприветствуйте ситуативную депрессию. Убрав саму причину, можно ликвидировать напряжение и истощение, что окажется самым конструктивным подходом к ситуации.

Управление страхами

Воздействие на центры негативных эмоций, на центры страха активно используют те, кто хотел бы управлять поведением людей. Такая манипуляция используется в коммерческой и социальной рекламе, в политтехнологиях. Часто незаметно для нас. Сейчас вы, возможно, почувствуете, что к вам, как к марионеткам, приделаны веревочки.

В религиозной и культовых практиках эксплуатируются страх смерти и посмертного наказания: Страшный суд, круги ада, бесы и демоны. Например, психологу и в голову не придет пугать клиента тем, что в результате неправильного поведения тот попадет в адский котелок, где будет бурлить пару-тройку вечностей. Описания того, что будет с нами после смерти, – важнейший компонент любой религии, будь то христианство, ислам, индуизм. В священных книгах обрисован огромный набор крайне неприятных наказаний для грешников, с которым все желающие, конечно же, могут ознакомиться заблаговременно. Мол, вот что тебя ждет.

Маркетологи, которые пугают нас разными неприятностями, продают прежде всего лекарства. По телевизору часто показывают рекламу медицинских препаратов, вызывая у зрителей чувство страха за жизнь близких. Например, дедушка на экране хватается за сердце. Возможно, это инфаркт, от которого он, как мы понимаем, может умереть. К нему, по сюжету, подбегает внучка и дает таблетки, чтобы предотвратить приступ. Раз! – кадры отматываются назад, и теперь нам предлагают хэппи-энд. Дедушка здоров, и все это благодаря именно этим таблеткам. Пугая человека смертью, рекламщики, конечно, используют очень сильный прием. И почему-то сразу хочется отправить собственного дедушку хотя бы на ЭКГ. А потом, возможно, купить те самые таблетки.

Страховщиков тоже хлебом не корми – только дай нас напугать. Пожаром, потопом, несчастными случаями вроде «кирпич на голову» и прочими неприятностями. И у них получается, потому что выражение «от беды никто не застрахован» подтверждается человеческим опытом.

И политики часто нагнетают страх у своих избирателей. Пугать – их типовой ход. Они считают, что без образа опасного и беспринципного врага их предвыборная программа будет беззубой, неинтересной. Им все время нужно с кем-то бороться, чтобы подтверждать свое право на власть.

В коммерческой рекламе, предъявляя товар, по-разному пугают мужчин и женщин. Так, при обращении к прекрасному полу чаще всего идет апелляция к внешности: купишь крем – будешь красивая и молодая, не купишь – покроешься морщинами, как Баба-яга. При рекламировании товаров для мужчин, большинству из которых собственная внешность не очень-то важна, под удар страха ставят иные сферы, например потенцию. Тут, думаю, не нужно объяснять, почему это работает.

Активно использует негативные эмоции и социальная реклама, которая показывает всякие ужасы, но уже не для того, чтобы мы что-то сделали, а, наоборот, чтобы воздержались, например, от курения. Подобная реклама решает важные общественные задачи, это правда. В таких материалах часто используется визуальная информация с негативным уклоном, в которой эксплуатируется страх, демонстрация неприятных исходов каких-то значимых ситуаций. Такая реклама часто агрессивна и, как правило, показывает, «что будет, если не…». Например, реклама по борьбе со СПИДом, инфоплакаты ГИБДД о вождении в нетрезвом состоянии, без использования ремня безопасности. Один из самых жестких вариантов визуальной социальной рекламы выглядит так: «Не разговаривайте по телефону с тем, кто за рулем, иначе кровь жертв ДТП может плеснуть вам прямо в лицо из трубки телефона». Как вам?

Итак, в нашем мозге есть центры страха. Без их активации вряд ли получится прожить. Более того, если они не будут работать, у многих из нас появится ощущение неполноты психической жизни. Как это ни странно, но преодоление страха является отдельным источником радости.

Часть мозга, связанная со страхом, должна работать, иначе жизнь, еще вчера бывшая как радуга, потеряет один из своих цветов. Если мы совсем ничего не боимся, то можем ощутить, что чего-то в жизни не хватает.

Пойти в кино, чтобы испугаться. Популярность фильмов ужасов

Бояться может быть даже интересно, а порой и нужно. Поэтому существуют особые ситуации, когда нам нравится, если нас пугают. О таком позитивном страхе говорится в мультике про котенка по имени Гав. Помните, что там произошло?

«Котенок и Щенок спустились на первый этаж и сели на самой нижней ступеньке. “Нет, – сказал Гав, – здесь дождя совсем не слышно, и поэтому бояться неинтересно. Я лучше пойду побоюсь на чердаке”».

Выделение адреналина, стресс, когда при этом ты знаешь, что всегда можно спуститься вниз и там безопасно, – это то, что нужно. Это такой «ненастоящий», в чем-то даже приятный страх.

Писатель Стивен Кинг в своей литературоведческой работе «Пляска смерти», посвященной жанру хоррор и фильмам ужасов, пишет: «Мы чувствуем себя относительно спокойно, лишь пока видим молнию на спине чудовища». Зритель должен понимать, что показанное на экране все равно не по-настоящему, потому что в тот момент, когда эпизод окажется слишком реалистичным, он действительно испугается и убежит из кинотеатра. Тогда ваши сборы окажутся явно ниже, чем вы ожидали. Еще и жалобу напишет. Должно быть видно, что это только игра в страх, и такая игра для многих весьма привлекательна.

Когда Стивена Кинга спрашивали: «Зачем вы сочиняете ужасы, когда в мире и так их хватает – настоящих?» – его ответ был таков: «Мы описываем выдуманные ужасы, чтобы помочь людям справиться с реальными». Конечно, явный меланхолик вряд ли отправится в кино на хоррор, а вот холерик и сангвиник – пойдут. И флегматик с ними за компанию. В итоге в кинематографе существует огромная индустрия, которая эксплуатирует различные варианты ужасов – и фантастические, и мистические, и детективные.

Компьютерные игры и экстремальный спорт

Попадание в потенциально опасные ситуации и выход из них с честью, с победой мощно бодрит наш мозг, стимулируя положительные эмоции. Для этого, например, существуют компьютерные игры. Как правило, они затрагивают еще и другую составляющую потребности в безопасности, запуская не столько пассивно-оборонительное, сколько агрессивное поведение. В современных играх эмоции, стресс и адреналин гарантируются.

Все-таки гораздо лучше, когда стресс разрешается через реальное активное движение, спорт, физическую нагрузку. Но, как вы понимаете, и спорт бывает очень разным – разве похожи бокс и шахматы? В сфере преодоления чувства страха работает только экстрим. В этом случае человек попадает в некую потенциально опасную ситуацию, преодолевает ее, и выделяющиеся адреналин и норадреналин приносят положительные эмоции. Преодоление испытания увеличивает наше чувство безопасности. А когда оно усиливается – это очень важный фактор позитива, и его активно используют люди, склонные к риску. Очень многие готовы прыгать с парашютом, вставать на «черные» горнолыжные трассы и соревноваться, чтобы преодолеть свой страх, ощутить прилив адреналина и радость победы.

Человек, который специально заводит себя в потенциально опасную ситуацию, чтобы потом из нее выбраться, и без этого уже не мыслит свою жизнь, по сути, зависим от норадреналина.

Такой индивид очень активно эксплуатирует те клетки мозга, которые выделяют норадреналин и гарантируют ему положительные эмоции.

Радость преодоления, или Эффекты действия норадреналина

Норадреналин, который уже был описан выше как медиатор симпатической системы, это также и важный нейромедиатор головного мозга. В ЦНС его эффекты можно определить как «психическое сопровождение стресса».

Он вызывает:

1) общую активацию мозга: торможение центров сна, бессонницу;

2) увеличение двигательной активности: не сидится на месте;

3) снижение болевой чувствительности: сильный стресс может вызвать анальгезию;

4) улучшение обучения, запоминания: на фоне умеренного стресса мы быстро учимся избегать опасности (см. рис. 4.3);

5) положительные эмоции: азарт борьбы, чувство победы.

Норадреналин в головном мозге вырабатывается нейронами, находящимися в передней верхней части моста, в так называемом голубом пятне (см. рис. 4.3 внизу справа). Эта зона очень невелика, всего несколько миллионов клеток, но их отростки расходятся по всему головному и спинному мозгу и влияют на множество функций.

Зависимость от норадреналина, в частности игромания, – это реальная проблема. Ее лечат в тех же клиниках и теми же методами, что и классическую наркоманию.

Наркотическими свойствами обладает похожий на норадреналин эфедрин. Это природный агонист норадреналина – токсин голосеменного кустарника эфедры, который служит сырьем для изготовления лекарственных средств: бронхорасширяющих препаратов, применяемых при астме, и сосудосуживающих капель для лечения насморка. Из эфедрина могут быть получены эфедрон и первитин – сильные и опасные наркотики.

Подведем итоги нашей «страшной» главы.

При возникновении страха работают центры пассивно-оборонительного поведения и, если смотреть шире, центры отрицательных эмоций. Страх сигнализирует об опасности, и этим он полезен. Без него нам бы жилось хуже: мы бы попадали в неприятные ситуации гораздо чаще и с незавидной регулярностью наносили бы вред себе и окружающим.

Избыток страха – особенно фобии и панические атаки – вреден, поскольку ведет к росту тревожности, истощению организма и даже к депрессии. Поэтому нужно балансировать на некой оптимальной грани. Если же возник непреодолимый ужас, то следует обращаться либо к лекарственным препаратам, либо к психотерапии.

Конечно, нужно уметь видеть, как нами манипулируют с помощью страха маркетологи, политики и религиозные деятели. Важно осознавать эти попытки, относиться к ним с пониманием и расшифровывать те подсознательные воздействия, которые на нас пытаются оказать. И не бежать в аптеку за рекламируемым препаратом «чтоб было на всякий случай, а то вон оно как бывает».

Когда нам удается победить страх, мы испытываем положительные эмоции, и они могут быть важной составляющей нашей психической жизни.

Психическая жизнь в идеале должна быть максимально разнообразной, нам следует получать положительные эмоции из самых разных потребностей, только тогда наша жизнь будет полной и яркой.