Текст книги "Штрихи и пунктиры"

семейный обед

Приятно возвращаться домой в милую деревушку после шумного города. На улицах сельская тишина – лай собак, кудахтанье куриц, цоканье копыт лошадей и мычания коров. Редко проедет мимо трактор с телегой сена или дров, еще реже – грузовик или новая иномарка.

Дима приехал к родителям. Сидел за столом и слушая, как отец с матерью искали копилки Тимофея.

– Ты понимаешь, Димка, – говорила Галина, – он втемяшил себе, что это я украла его банку и куда-то спрятала.

– Ой, ладно тебе, – кривил лицо Тимофей. – Сама же знаешь, что деньги на машину коплю.

– Пап, деньги, может, в банк положить, – предложил Дима. – Проценты будут капать. Накопишь быстрее.

– Нет, я им не доверяю, – ответил Тимофей.

Дима отстал. За мать обидно, что вот так по глупости получила от него.

– Ты Алину с Генкой видел? – спросила мать.

– Месяц назад по телефону поговорили. У Алины ухажер появился.

– И как он тебе? – спросил отец.

– Не видел я его, пап. Не познакомила еще.

– Ты еще не надумал жениться? – мать прищурила правый глаз.

– Пока нет, – ответил Дима.

– Пора бы уже, Димка. Тридцать три года, а все в девках ходишь, – сказал отец.

– Мы ж за тебя переживаем, – сказала мать. – Такой видный парень, а все еще холостой. В твои годы я уже троих родила. Так что делай выводы.

– Делаю, мама, делаю. Вы, может, чаем угостите? Потом уже приставайте со своей женитьбой.

– Действительно, старая, – заметил Тимофей. – Давай, корми сына. Он с дороги, уставший и голодный.

Галина положила перед ним вилку, пододвинула тарелку с салатом и стала резать хлеб.

– Новый хлеб стали завозить, – говорила она, орудуя ножом. – Вкусный такой. И не крошится.

– Подожди немного, испортится. Так везде. Особенно на водке это заметно.

– Вот, теперь я знаю, почему ты все еще не женился, – сказала мать. – Пристрастился к бутылке. Девки пьющих не любят, Димка.

– Мама, я не пью.

– Да, не пьешь, а за новинками следишь.

– Спасибо, – Дима поднялся из-за стола. Аппетит пропал от такого разговора. Решил помочь отцу.

Отец в мастерской точил тяпку на наждачном круге. Двигатель шумел, от шершавого диска разлетались оранжевые искры.

– Тебе помочь? – предложил Дима.

Тимофей мотнул головой.

В мастерскую зашла мать:

– Дима, пойдем есть. Ты же не наелся…

– Спасибо, мама, но я не хочу. И вообще, дела у меня в городе.

– Ты ж приехал только и уже собрался? – прервался отец. – Быстро ты, однако.

– Да я же тут со знакомыми на машине, – соврал Дима. – Они по делам приехали, и я с ними. Так что пойду я, мне уже пора, – он посмотрел на часы.

– Дима, это из-за нашего разговора? – шепотом спросила мать. Она взяла его за предплечье.

– Нет, мне правда пора, – опять соврал он и освободил руку. В доме взял спортивную сумку со своими вещами. – Все, мам, пока, – он поцеловал ее в щеку.

– Куда ты, Дима? – не унималась она.

– А с отцом попрощаться?! – вышел во двор Тимофей. – Что-то ты и в правду быстро.

Они пожали друг другу руки. Дима невнятно ответил отцу и ушел.

– Это я его обидела, Тима, – сказала Галина, глядя на закрытые ворота. – Наговорила что попало, а он расстроился и ушел.

– Старая, вечно ты говоришь не подумав, – Тимофей пошел в дом.

Галина осталась в ограде. Думала, какая она дура – взять из-за пустяка обидеть сына. Постояла еще с минуту-другую и пошла следом за мужем в дом. На столе остались стоять кружка с недопитым чаем и полная тарелка салата.

– Тима, может, ты салат съешь?

– Потом, старая, – отозвался муж из дальней комнаты.

«Опять назвал старой».

Галя вошла в комнату. Из шкафа торчала полусогнутая спина мужа.

– Тима, а чего ты меня постоянно старой называешь? – разозлилась она.

Тимофей дернулся от неожиданности:

– Галька, ты чего?

– Да ничего, Тима, ничего! – раздражалась она. – И никакая я не старая, понятно?!

– А какая ты – новая? – оценил ее взглядом.

– Тьфу на тебя!

– Аргумент, – Тимофей продолжил копаться в шкафу. – Галька, ты хоть позвони Димке, извинись!

В ответ лишь хлопнула дверь.

– Ну и куда она поперлась? – спросил он у дверцы шкафа. – Вот и я не знаю, – добавил Тимофей.

Дима же в это время бродил по местным улочкам и вспоминал, где можно в деревне купить нормальный вкусный торт. Сама Алина попросила. Приезжает с женихом и нужно что-то к чаю. Дима согласился. Но пока ехал в деревню, забыл о просьбе сестры. А вспомнил уже в мастерской и смотрел на вылетающие из-под наждака искры. Пришлось устраивать этот спектакль.

Купил в кондитерской самый большой и «самый вкусный» – по словам продавца – торт и вернулся домой. В ограде он никого не застал. И дома как-то тихо.

– Мам, пап, вы дома? – громко спросил он.

Тишина.

«Так, спрячу торт. А вот куда его деть, чтоб мать не узнала?» – думал Дима. Засунул торт в пустой шкаф в своей комнате и вышел из дому.

На пороге Дима столкнулся с матерью.

– Димочка, – начала она. – Ты уж извини меня, пожалуйста.

– Мам, да все хорошо, – он обнял ее за плечи, поцеловал в щеку и пошел помогать отцу.

Тимофей в огороде чистил малину. Каждый год он это делает. И откуда лезет столько сорняков?

Отец протянул ему лопату:

– По правому ряду иди.

Начали работать. Лопаты зазвенели, трава захрустела. Шли неспешно, периодически останавливались, чтобы размять затекшие спины.

Управились за час. Тимофей отдал сыну лопаты, а сам пошел в дом. Галина жарила пирожки. Дым от масла плотно висел над плитой. Весь Стол был в муке. У стенки стояли два тазика, один с тестом, другой – с картофельным пюре. На окне стояло большое блюдо со стопкой свежих пирожков.

– Ты хоть форточки открой, а то дышать нечем, – сказал Тимофей.

– Все открыто, – сквозь шипение теста ответила Галина. – Алина позвонила, сказала, что приедет через пару часов с женихом.

– Вино, наверное, достать надо.

– Доставай, – Галина перевернула очередную партию пирожков и вернулась к тазикам. Вытянула «колбаску» теста, отрезала ее и принялась лепить пирожки.

Галина закончила с пирожками и принялась за суп. Поставила огромный казан на плиту, опустила в него большой кусок мяса, а сама принялась чистить и резать овощи.

Тимофей ушел в магазин.

Дима достал из погреба две банки солений и бутыль вина. Начал таскать воду в баню. Заложил печь дровами и берестой. Решил так натопить, что не нужно будет поддавать пару. Разжег бересту и пошел за углем. Управился и вернулся в дом. Мать уже занималась супом, погружая туда нарезанные овощи.

– Скоро Алина приедет, – сказала она Диме, – с женихом.

– Ага, на смотрины везет, – пошутил Дима.

– Я тут!

Его появления никто не ожидал.

– Генка! – обрадовалась мать. – Ты как всегда без предупреждения.

– Конечно, решил сюрприз устроить. Привет, Димка, – протянул брату руку.

– Прям не верю, что все разом приехали, – удивлялась мать, орудуя в казане поварешкой.

В дом зашел отец.

– И Генка тут, – обрадовался он. – Почти все семейство в сборе.

Отец поставил на стол пакет с продуктами.

– Слушай, Генка, а тебе Алинка не говорила, когда она приедет? – спросил Дима.

Генка нахмурил брови. Поглядел на часы:

– Да уже должна приехать. Так, – поднялся с места Генка. – Я пойду, посмотрю, как там баня.

Генка, Дима и Тимофей вышили из дому.

– Ну что еще! – выдохнула Галина на крик мужа «Старая!». – И когда же я так нагрешить успела-то?

– Приехали! – заскочил в дом Генка. – Приехали! – и опять выбежал.

Галина закидалась по кухне. Знала же, что вот-вот должны приехать. И переодеться не успела, и еда не приготовилась еще. Покидалась из угла в угол, скинула фартук. Опять его надела. В руках оказался нож. Он с грохотом полетел на стол. Опять два круга по кухне сделала и уселась за стол, повернувшись спиной к входной двери.

– Мамуля! – послышался радостный голос дочери. – И, папа, никакая она у нас не старая.

– Но, из этих, молодящихся, – ответил Тимофей. – Баскова любит.

«Так, надо успокоиться. И чего я так разволновалась, как будто меня сватать пришли. Так, ладно», – Галина выдохнула и поднялась с места. Вытерла руки о фартук, из-за чего те испачкались мукой. – Хороша теща, нет бы чистое надеть, вышла встречать в грязном фартуке и старом платье».

Схватила полотенце, которое давно не стирано, и руки стали жирными. С психу швырнула его. Оно долетело до двери.

– Мама, ты чего? – испугалась Алина.

– Ой, доча, привет, – смутилась Галина. – Извини, просто что-то нервничаю… Как доехали? – Алина молчком обняла мать. – Тихо… вот, испачкалась вся. Футболка и джинсы все в муке.

– Не страшно, – отмахнулась дочь. – Рассказывай, мама, как ты тут?

– Да как, – Галина развела руки. – Видишь, все как обычно. Ничего не поменялось. В дверях так и будем торчат или пройдешь?

На пороге показался Генка. Он что-то увлеченно рассказывал высокому молодому человеку. Следом шли Дима и Тимофей. Мать оценивающе глянула на незнакомца. В меру красивый, не худой и не толстый, самый обычный парень. Одного возраста с дочерью, возможно, старше на год или два. И родимое пятно на правой руке.

– Мам, пап, – начала Алина, взяв парня за руку, – познакомьтесь, это Валера. Валера, это мама и папа, – показала на них рукой.

– Очень приятно, – он протянул руку отцу.

– Тимофей, – «Что-то вялое у него рукопожатие», – подумал отец.

– Очень приятно, – сказала Галина. – Проходите за стол. Будем обедать.

– Дык, уже почти вечер, – сказал Тимофей. – Наверное, ужинать.

– Нет, обедать, – влез в разговор Генка. – Потому что я только завтракал, а у меня второй прием пищи всегда называется обедом, и не важно, в какое время. Хоть в двенадцать дня, хоть в три утра, – и дальше уже переключился на описание своего распорядка дня.

Дима с Валерой под руководством Тимофея поставили стол в центре комнаты, раздвинули его и накрыли чистой скатертью. Генка принес приборы и стал помогать Алине и матери.

– Я сам, – Тимофей отобрал у Димы банку с вином. Разлил по стаканам.

От вина домашнего Валера отказаться не мог, хоть Алина и говорила отцу, что он не пьет. Генка же распевал песни об алкоголе, известные только ему одному. Мать посмеивалась и допытывалась, откуда Генка знает столько «всякой ереси». Дима уселся за стол и принялся за еду. Все что-то говорили, шутили, но все было натянуто, неестественно, чувствовалось напряжение.

– Тост? – спросил Тимофей.

– Я предлагаю выпить за родителей, – поднялся с места Валера. – Очень приятно, что Алина, – перевел взгляд на нее, от чего та смутилась, – наконец-то решилась познакомить меня с вами, – теперь уже обратился к родителям. – У вас прекрасная дочь, хорошие сыновья…

– Я – так вообще огонь! – вставил Генка.

– Мне приятно с вами познакомиться. Выпьем! – Валера сделал большой глоток из стакана.

Галина заулыбалась, но к вину не притронулась. Смотрела внимательно на Валеру, потом перевела взгляд на дочь.

– А ты чего это не пьешь? – наклонился к жене Тимофей.

– Нет, не хочу, – ответила она.

Генка опять начал балагурить. Димка и Алина подхихикивали, Валера же сидел в смущении.

Галина начала расспрашивать Валеру. Сколько лет, кем работает и все в таком духе. Иногда за него говорила Алина, в основном же балагурил Генка, не давая толком Валере хоть что-то сказать.

– Так, у нас вино закончилось, – прервал расспросы Тимофей. – Генка, иди за добавкой.

– А почему это я? – удивился тот.

– От твоей болтовни уже у всех голова гудит, – ответила Алина. – И ты – самый младший.

Генка забурчал, что его «возраст еще не повод им помыкать, и вообще, Димка ближе всех сидит к выходу, пусть он бы и сходил», но вышел из-за стола.

– Хоть передохнем, – сказал Дима, когда за Генкой захлопнулась дверь. – Мне вот интересно, долго ли жена сможет его терпеть?

– Ты вначале женись, – упрекнула мать. – Потом уже о брате беспокойся.

– Достойных нет, – с важным видом ответил Дима.

Галина хлопнула в ладоши:

– Надо же! Ты хоть ищешь ее, достойную эту? – Дима выпил остаток вина и уткнулся в тарелку. – Я так и думала, – сказала Галина и переключилась на Валеру. – Валера, скажите мне, а вы один живете?

– С матерью. У нас с ней свой дом на окраине города.

– А отец ваш где?

– Отца не помню. Он ушел от нас, когда я грудничком был.

– А вот и я! – с банкой в руке вошел Генка.

– Я не буду больше, – сказала Алина и посмотрела на Валеру.

– Я тоже откажусь, – поддакнул он.

– И зачем я тогда лазил в погреб? – возмутился Генка.

– Чтобы от тебя немного можно было отдохнуть, – сказала Алина.

– Ну как хотите, – Генка вышел из комнаты.

– Поели, – сказал Тимофей, вытирая руки о салфетку, – теперь можно и воздухом сходить подышать. Пойдемте, во дворе посидим немного. Генка заодно проверит, как там баня, – поднялся из-за стола и вышел на кухню. – Генка! – заорал отец в кухне.

– Да я, это, – отвечал Генка.

– Галька, иди сюда! Посмотри, что твой сын делает! Втихомолку вино мое хлещет! – сокрушался Тимофей. Послышался звук подзатыльника. – Я тебе устрою! Скотина мелкая, ишь удумал чего еще! А ну банку в погреб быстро отнес!

Генка что-то отвечал неуверенно, бурчал под нос, Галина за ними наблюдала с порога.

– Это не Генка, – вздохнула она, – а сплошное недоразумение.

– И кто его родил? – съязвил Тимофей. – Весь в мать!

– Иди баню смотри! – ответила Галина.

– Да вас если не лупить, то на шею садитесь, – забубнил под нос Тимофей, обувая галоши. – По-другому ведь не понимаете, – но Галина его уже не слушала и принялась раздавать команды, чтобы убрали все со стола.

– Банька готова, можно идти мыться, – зашел в дом Тимофей. – Кто в первый пар пойдет?

– Генка пусть идет, – сказал Дима.

– Генка! – заорал Тимофей на весь дом. – Генка!

– Чего кричать-то?! – послышалось с улицы. Дверь скрипнула и в проеме показалась Генкина голова.

– Мыться! – скомандовал отец. – И ты, Димка, с ним иди. Нечего тут очередь дикую создавать.

– Опаздываешь? – удивился Дима.

– Да! Давай, иди, нечего стоять, – стал подгонять старшего сына.

Дима повиновался.

– Алина, – шепотом обратился Валера, – у тебя отец всегда командует?

– Да, он это любит, – ответила Алина. Валера лишь выпятил губу и слегка кивнул. – Пойдем в комнату, – предложила она и взяла его за руку.

– Как тебя Валера? – спросила Галина Тимофея. Они стояли на кухне.

– Не знаю, – пожал плечами муж. – Вроде, парень нормальный, хотя, не особо-то мне и понравился. В нем что-то есть такое, – Тимофей в воздухе перебрал пальцами. – Не знаю что.

– Я это заметила. Подай тарелки. То ли маму он боится, то ли… Я не знаю, – она принялась мыть тарелки.

– Мам, пап, – на кухню вошла Алина, следом за ней Валера. – Мы в бане мыться не будем. Домой поедем. Марии Карловне плохо стало.

– Это моя мама, – сказал Валера.

– Так езжай, что в самом деле, – сказал Тимофей, – Алина пусть остается. Тем более, она у нас в гостях давно не была. Алина, проводи до автостанции и возвращайся. Матери помочь надо по дому.

Галина наблюдала за Валерой и Алиной. Дочь закусила губу и потом сказала:

– Нет, пап, давай я завтра лучше приеду и помогу.

Тимофей прищурил один глаз.

– Как знаешь, – он вышел на улицу.

– Мам, ты уж извини, – начала Алина, – но нам правда надо ехать.

Они собрались быстро. Не стали ждать Генку и Диму из бани. Тимофей и Галина проводили их за ворота, и еще долго смотрели им в след.

– Я так думала, – сказала Галина, – что ночевать они не останутся.

– Маменькин сынок! – сказал Тимофей.

– Пошли в дом, – Галина открыла калитку.

– Валера, ответь мне, – злилась Алина. – Ты сказал матери, что поехал вместе со мной к моим родителям?

– Сказал. Просто она… позвонила и попросила приехать.

– Позвонила?! – удивилась Алина. – И когда же? Я рядом с тобой была. Врать-то зачем, Валера?

– Да не вру я!

– Не убедил, Валерочка. И почему так сильно ты боишься свою маму? Я понимаю, что она на инвалидности. Ладно бы, лежала там без движения или на коляске передвигалась, а тут-то ничего страшного.

– Алина!

– Не ори! А я родителям наврала из-за тебя.

– Да нормально все, они же отпустили тебя.

– Надо было дома остаться и не ехать. Что тогда? – она остановилась. – Валера? – дернула его за руку.

– Я бы один поехал.

– Прекрасно! – всплеснула руками Алина. – Замечательно! Ладно, пошли, на автобус опоздать можем, – и зашагала дальше.

Валера смотрел ей в след. Ждал, когда Алина повернется.

– Ты чего стоишь? – обернулась она. – Пошли, там же мама ждет.

– А знаешь, Алина, пошли обратно к твоим, – сказал Валера. – Мама может подождать. У меня же вахта скоро, пусть привыкает.

– Валерка! – Алина повисла на его шеи. – А что дома скажем?

– Опоздали на автобус.

– Пошли, – она потащила его за руку.

Зашли во двор. Щеколда звякнула и калитка закрылась.

– Кто там? – выглянул во двор Тимофей. Он стоял в тапочках и семейных трусах, на голове болталось полотенце, все тело было красным от пара. – Вот это да! Чего вернулись-то?

– На автобус опоздали, – сказал Валера. – Позвонил матери, сказал ей, что не смогу приехать. А потом попросил соседку…

– В общем, – перебила его Алина. – Все нормально.

– Проходите, – пригласил их Тимофей в дом.

– Ты зачем врать начал про соседку? – Алина ткнула Валеру в живот. – Что ты в самом деле? Сказал бы только про автобус и все. Нет же, понесло.

– Нормально все! – Валера по-хозяйски зашел в дом.

Алина с минуту постояла на пороге и тоже пошла следом.

Вечером, лежа в кровати, Галина шепотом спросила Тимофея:

– И чего это они вот так вернулись? Не знаешь?

– Наверное, Алинка доконала, – ответил муж. – Она же в тебя вся. Прицепится, и клещами не оттащишь.

– Ой, как будто ты у нас тут святой! Про автобус-то наврали, что опоздали.

– Валера еще какую-то соседку приплел. Такое ощущение, что он постоянно врет.

– Видно будет, как у них с Алиной дальше пойдет. С виду-то парень не плохой…

– Но дважды за день соврал.

– Волнуюсь я, Тима.

– Ладно, хватит переживать, спать надо, – Тимофей повернулся на бок.

В соседней комнате спали Генка и Димка. Они улеглись на свою двухэтажную кровать. Генка со словами «Мужики сверху», залез на вторую полку. И теперь приставал к брату:

– Димон, а Димон! О чем там родители говорят, а?

– Сходи и спроси у них.

– Ты ж старший, опытный. Ты и сходи.

– Геночка, иди-ка ты в задницу с такими просьбами, – Дима повернулся на бок.

– Не вошкайся, а то меня укачивает. А я знаю, Димон, о чем они там говорят. О Валере. Больше-то не о ком. Кстати, Димон, а ты не заметил, что Валера какой-то мутный тип?

– Заметил, еще давно, – ответил Дима. – Как только Алина с ним познакомила. И что она в нем нашла?

– Не знаю, Димон. Может, у них и правда любовь, а? Хотя, я ж могу и ошибаться. Ей виднее.

– За сестру не переживаешь?

– Переживаю. Но сама как-нибудь разберется.

– Короче, Генка, давай спать. Я что-то устал за целый день сегодня. Все, спокойной ночи, – и отвернулся к стенке.

– Спокойной ночи, – отозвался Генка. Он лежал, закинув руки за голову, и пытался что-то увидеть в темноте. Полежал так с минуту и тоже повернулся к стенке.

Валера и Алина легли на диване в зале.

– Нет, Валера, не приставай. Нет! – отдернула его руку Алина. – Тут стены тонкие, понимаешь? Еще и слышно все. Так что нет, Валера, сегодня без ночных ласок. Спи давай!

– Ой, глядите-ка, правильная какая стала, как в отцовский дом вернулась, – язвил Валера.

– Валера!

– Да шучу я, шучу, – он поцеловал ее в щеку. – Сам все понимаю прекрасно, решил тебя на вшивость проверить. Спи, спокойной ночи.

– Спокойной ночи, – Алина прижалась к нему.

За завтраком Валера встал и сказал:

– Уважаемые Тимофей и Галина, я приехал сюда по одному важном для меня делу. Я хочу… – он замялся, но полез в карман джинсов, – я хочу сделать вашей дочери предложение руки и сердца, – вытащил кольцо с маленьким бриллиантом. – И поэтому прошу вашего благословления. Алина, – он опустился перед ней на колено, – ты согласна стать моей женой?

Галина сидела с раскрытым ртом, Тимофей хмурился. У Алины глаза слезились и она улыбалась. Дима чесал висок.

– Вот те на! – выдал Генка. – А ухажер-то наш с изюминкой оказался! Да еще с какой!

– Э-э-э, – в унисон выдали родители.

Валера ждал, стоя на колене.

– Мам, пап, – прошептала Алина, глядя на них. – Так вы не против?

– Доча, – первой опомнилась Галина. – Тебе решать. Мы же, благословляем тебя. Да же, Тима? – посмотрела на мужа.

Тот непонимающим взглядом смотрел на всех.

– Тимофей! – Галина хлопнула его по животу.

– А! – дернулся он. – Чего?! Да! Даем! – закивал он. – Конечно, доча, даем свое благословление.

– Валера, – Алина повернулась к нему. По щекам у нее текли слезы, но она улыбалась. – Валера, кончено, я согласна стать твоей женой, – и протянула ему руку.

– Я за вином в погреб! – подскочил с места Генка.

– А я за шампанским в магазин! – следом выскочил Дима.

Галина и Тимофей улыбались. Каждый думал: «Вот тебе и маменькин сынок».

Алина и Валера целовались.