Текст книги "«Свет и Тени» французских маршалов и… адмиралов (!) эпохи «корсиканского выскочки» Наполеоне ди Буонапарте (Тулон, 1793 – Ватерлоо, 1815): от Массена до Удино"

После переворота 18 брюмера 1799 г. Наполеон, став Первым консулом Французской республики, вернул Монсея на службу. Нашлись «доброхоты» тут же напомнившие главе государства о контактах генерала Монсея с изменником Пишегрю. Наполеон раздраженно отмахнулся: «Вы не разбираетесь в людях. Монсей честен даже в самых потаенных своих мыслях». Уже будучи в изгнании на о-ве Св. Елены Бонапарт уважительно, емко и доходчиво, многозначительно понизив голос, уточнил: «Монсей был человеком чести!». Будучи сам выскочкой, Бонапарт очень ценил это редкое качество среди других и всегда старался опираться на таких людей.

…Так рассказывали, что однажды генерал Монсей по приглашению Первого консула посетил роскошный замок, в окрестностях которого была организована великолепная охота. Когда ее участники вернулись с богатыми трофеями, Монсей засобирался обратно, но его остановил адъютант Бонапарта:

– Мой генерал, если вам здесь понравилось, то почему бы вам не остаться?

– Не хочу быть вашим пансионером, – ответил Монсей.

– Но вы гостите не у меня.

– В таком случае, у кого же?

– Вы у себя дома.

– Это очень мило, но я не могу злоупотреблять вашим дружеским расположением.

– Имею честь повторить вам, мой генерал, что вы находитесь у себя дома. Это имение предлагает вам Первый консул, пославший меня, чтобы ввести вас во владение им.

На этом диалог закончился: пораженный Монсей на какое-то время потерял дар речи. Он помнил об этом подарке до гробовой доски…

Однако, затем у него наступил длительный перерыв в боевой практике и снова в деле он оказался лишь в 1808 г., занимая, хоть и высокие, но все же второстепенные посты.

Правда, в 1800 г. Монсей еще участвует в военных действиях в Северной Италии, командуя одной из частей в армии Брюна. Однако на этом посту не завоевал новых лавров, а даже получил выговор от генерала Брюна за то, что поддался на уловку австрийцев, заявивших о перемирие. Монсей был за это отстранен от командования войсками и заменен генералом Даву. Однако последний с уважением отнесся к старому солдату с огромным воинским опытом; он негласно оставил введенного в заблуждение Монсея на своем посту и формально выполнял обязанности командующего.

В год своего 50-летия Монсей в числе первых 18 генералов получил маршальский жезл. Кроме того, маршал Монсей участвовал в грандиозной церемонии коронации Наполеона 2 декабря 1804 г., во время которой он нес корзину, обшитую фиолетовым бархатом с золотыми галунами, предназначенную для мантии императрицы Жозефины.

После торжественных церемоний, связанных с коронацией, Монсей продолжил трудиться на посту генерал-инспектора жандармерии и еще долго оставался «главным жандармом Франции». Более того, как-то отбывая в 1809 г. из Парижа в Баварию, Наполеон сказал Монсею: «Я уезжаю в Германию, и мне будет спокойнее, если вы останетесь в Париже».

Весной 1808 г. Наполеон вспоминает о военном прошлом своего главного жандарма: он затевает свою роковую авантюру в Испании. На пиренейской границе уже сосредоточены три французские армии. Одной из них, высокопарно именуемой корпусом Океанского побережья, Бонапарт назначил командовать де Монсея. В качестве заместителя Наполеон придал ему Груши, командующего тяжелой кавалерией. Качество их войск оставляло желать лучшего.

Очень скоро все они – командиры и солдаты – первыми ощутили на собственной шкуре, что им предстоит воевать с людьми, отчаянная смелость, национальные особенности и религиозное рвение которых сделают их самыми опасными и беспощадными противниками, с которыми когда-либо встречались не только они сами, но и вообще войска французского императора.

Отлично зная испанский театр военных действий, старый вояка пошел вперед и быстро подошел к Валенсии, защищаемой сильным гарнизоном. Правда, попытка взять город штурмом провалилась. Рассчитывая на подкрепления генерала Шабрана, Монсей остался у Валенсии. Шло время, а Шабран все не подходил и даже известий о себе не присылал. Поняв, что собственными силами Валенсию ему никак не взять, Монсей снял осаду и начал отходить к Куарте. Здесь он получил неприятное известие, что 30-тысячная испанская армия двигается к Альмансе, чтобы перерезать коммуникации французов. Опытный Монсей не стал долго прикидывать варианты возможных контрдействий, просто поднял свой корпус по тревоге и быстро двинулся навстречу врагу. С энергией и решительность молодого генерала пожилой уже Монсей атаковал численно превосходящих испанцев, разбил их наголову и вошел в Альмансу.

Несмотря на первоначальный успех, положение Монсея быстро ухудшилось: испанцы восстали! Ему на подмогу был брошен генерал Огюст де Коленкур – брат Армана, известного наполеоновского дипломата. Усилив его войсками свои силы, Монсей вновь двинулся было к Валенсии, но по пути следования его нагнал генерал Савари с приказом императора передать командование ему, а самому маршалу отправляться в Мадрид. Эта неожиданная и слишком скоропалительная передача командования, в которой Савари действовал по-солдатски прямо и грубо, сильно обидела и оскорбила пожилого уже де Монсея. Однако он повиновался и отбыл в Мадрид, где ему была поручена новая должность: возглавить войска, предназначенные для взятия сильно укрепленного города Сарагосы. Прибыв к городу, он потребовал капитуляции, чтобы предотвратить кровопролитие, но получил решительный отказ. Попытки Монсея взять Сарагосу не привели к успеху, а вскоре руководить осадой города-крепости прибыл очередной более молодой ставленник Бонапарта – генерал Жюно.

По всему выходило, что время Монсея – как полководца, на которого делают ставку – в понимании Наполеона уже вышло. Пятидесятичетырехлетний Монсей хоть и не блеснул на этой крайне непопулярной во Франции войне, но и слишком сильно, как это, порой, утверждается в литературе, не провалился. И, возможно, списывать в запас этого весьма энергичного, активного и решительного старика еще было рано.

Так или иначе, но в начале 1809 г. маршала отозвали во Францию и отправили командовать резервной армией во Фландрии. Когда Наполеон готовился к войне с Россией, Монсей был одним из немногих военных, кто протестовал против этого похода. Видимо, недолгий опыт участия в испанской войне подсказывал маршалу совершенную бессмысленность и губительность данного мероприятия – ментальность испанцев и русских – людей глубоко (если не сказать фанатичных) религиозных – в чем была схожа, что предопределяла осатанелое сопротивление обоих народов наполеоновской интервенции.

После катастрофы в России, он продолжал оставаться без какой-либо определенной должности до 1814 г., когда война, перешагнув рейнский рубеж, заполыхала на территории Франции. В это время Монсей был назначен начальником штаба Национальной гвардии. Когда 30 марта армии союзников пошли на штурм Парижа, маршал Монсей собрал все имевшиеся у него силы – 2-й легион Национальной гвардии, состоявший в основном из людей пожилого возраста; мальчишек – воспитанников Политехнической школы и небольшое количество солдат из числа запаса различных гвардейских частей – у заставы Клиши. По его приказу здесь возвели баррикады, близлежащие высоты заняли стрелки, а на соседней площади расположили артиллерию. Во главе этого разношерстного войска Монсей весь день отражал атаки многоопытного противника. И хотя лучше укомплектованные Мармон и Мортье уже оставили свои позиции у Монмартрских высот, но у заставы Клиши враг не продвинулся ни на шаг. За этот подвиг старого маршала с его пожилыми солдатами и юными солдатиками благодарные парижане увековечили их в замечательном бронзовом памятнике на площади… Клиши!

31 марта 1814 г. маршал Мармон решил сдать Париж союзникам. Когда Монсей узнал о том, что Мармон уже ведет об этом переговоры, он бурно протестовал против этого. Когда переговоры о капитуляции «счастливо» завершились, Монсей, оставив команду на герцога Монморенси, удалился с небольшой частью войск в Фонтенбло к Наполеону.

Здесь, в старинном дворце, после знаменитого «разговора по душам» со своими еще оставшимися с ним несколькими маршалам, Наполеон под нажимом со стороны Нея и молчаливом согласии остальных, принял историческое решение отречься от престола. Маршалы кинулись к отставному императору с преувеличенно громкими словами благодарности и восхищения. «Сир! – почти кричал Монсей. – Вы спасли Францию! Примите мою дань восхищения и благодарности».

После отречения Наполеона маршал присягнул на верность Бурбонам и был оставлен королем на посту генерал-инспектора жандармерии. Когда Наполеон высадился во Франции в марте 1815 г. и двинулся на Париж, Монсей занял выжидательную позицию: он не поддержал императора и, в то же время, не нарушил присягу, данную королю. Воцарившись в Париже, Наполеон даже не пытался побудить старого солдата занять более конкретную позицию, оставив его… на посту генерал-инспектора жандармерии.

Старый маршал еще служил Бурбонам, но никогда им не прислуживал, в отличие от некоторых других более знаменитых коллег по маршалату. Так в 70 лет ему снова пришлось сражаться в хорошо ему знакомой Испании. Туда его отправили, чтобы восстановить на троне короля Фердинанда VII, бежавшего из Мадрида от народного негодования. В этом, уже третьем для него по счету походе на Пиренейский полуостров, старик по 15 часов не слезал с коня. На этот раз французам, ведомым Монсеем, в войне против испанцев сопутствовал успех.

Свою карьеру Монсей завершил на посту губернатора Дома инвалидов, который он занял в 1833 г. после смерти «коллеги по кровавому ремеслу» – маршала Журдана.

…Между прочим, в декабре 1840 г. весь Париж встречал останки Наполеона Бонапарта, доставленные с о-ва Святой Елены для окончательного упокоения в Доме инвалидов. Церемония была весьма впечатляющей. Несмотря на очень суровую стужу, на погребении присутствовал каждый уважающий себя француз-бонапартист. Присутствовала и четверка маршалов: Сульт, Удино, Груши и Монсей. Уклонился от присутствия лишь крикливый республиканец времен революции, ставший яростным роялистом, агрессивный и исполнительный Маршал Красное Солнышко, более известный как Виктор (кто-то из старослужащих когда-то весьма давно, на заре туманной юности, знал его еще и как Клода Перрена). В ту пору уже 86-летний маршал Монсей чувствовал себя неважно. Все, хорошо знавшие старого воина, советовали ему поберечься и не участвовать в траурной процессии. Но Монсей остался непреклонным и несмотря на сильное недомогание простоял на вытяжку без головного убора весь процесс последнего упокоения Последнего Демона Войны. Только когда оно закончилось, он лаконично и понятно выразил обуревавшее его чувство долга: «Ну вот, теперь можно и умереть»…

Бон-Адриен-Жанно де Монсей ушел из жизни 20 апреля 1842 г. Смелая позиция маршала во время судилища над Неем принесла ему заслуженную порцию славы – теперь когда страсти улеглись и «Les Brave des Braves №2» стал национальным героем, французы с гордостью вспомнили Монсею когда-то проявленное им благородство. Маршала похоронили в соборе Дома инвалидов – неподалеку от человека давным-давно пожаловавшего ему маршальский жезл!

Из всех наполеоновских маршалов именно Монсей прожил самую длинную жизнь – почти 88 лет.

Любопытно, но именно между Монсеем и большинством остальных маршалов Наполеона была одна очень существенная разница. Многим из них он заметно уступал в полководческом мастерстве, но по моральным, нравственным качествам, чувству долга и чести он, несомненно, превосходил почти всех своих «собратьев по маршалату». По сути дела он был достаточно редким явлением для всех эпох – Человеком с Большой Буквы и в этом, пожалуй, его главное человеческое достоинство. Из всех наполеоновских маршалов красивый, скромный и спокойный Монсей, видимо, был единственным, кто сумел произвести на императора французов особое впечатление величием своей души. Не исключено, что именно это качество перевесило все сомнения Бонапарта вручать Монсею маршальские эполеты или нет!?

Так или иначе, но в людской памяти он остался как человек, чье одно-единственное письмо навеки осталось в анналах истории, которое дает исчерпывающую информацию о Боне-Адриене-Жанно де Монсее, когда-то написавшем такие слова: «Самоотверженность, верность своему долгу, своей стране, и будь что будет».

«…безусловно, храбрый человек» (Мортье)

Cогласно фактологической версии биографии маршал Имерии (19 мая 1804 г.). герцог Тревизский (2 июля 1808 г.), Адольф-Эдуар (д) -Казимир-Жозеф Мортье родился 13 февраля 1768 г. в Ле Шато-Камбрези в семье торговца полотном Антуана-Шарля-Жозефа Мортье и его супруги Мари-Анн Боннэр. Образование получил в колледже Дуэ, после чего служил клерком в купеческой конторе в Лилле.

В 1789 г. вступил в Национальную гвардию Дюнкерак, 1 сентября 1791 г. – капитан 1-го батальона волонтёров департамента Норд. С 1792 по 1794 гг. сражался в составе Северной Армии, отличился в сражениях при Жемаппе, Неервиндене, Ондсхоте, Ватиньи, где ранен картечью, и при Флерюсе.

3 сентября 1793 г. – шеф батальона, служил в составе дивизии генерала Лефевра, в октябре 1793 г. – начальник штаба дивизии генерала Баллана, 15 октября ранен картечью в сражении при Дурлере. С 1794 по 1797 гг. сражался в составе Самбро-Маасской Армии, 13 июня 1795 г. – шеф бригады, отличился в сражениях при Альтенкирхене и Фридберге, 16 января 1797 г. переведён в 23-й кавалерийский полк, в 1798 г. – начальник штаба дивизии генерала Лефевра в Майнце.

…Между прочим, в 25 января 1799 г. он женился на Еве-Анне Химмес (1779—1855), от которой имел семерых детей: Каролина (1800—1842), Мальвина (1803—1883), Наполеон (1804—1869), Эдуард (1806—1815), Луиза (1811—1831), Ева (1814—1890) и Эдуард (1816—1828)…

23 февраля 1799 г. – бригадный генерал, командовал пехотными бригадами в составе дивизий генерала Лефевра, Леграна и Сульта. 28 августа 1799 г. – командир 4-й пехотной дивизии, 25 сентября 1799 г. – дивизионный генерал (утверждён в чине 19 октября 1799 г.), 3 октября 1799 г. – командир 3-й пехотной дивизии, 11 декабря 1799 г. – командир 2-й пехотной дивизии Рейнской Армии генерала Лекурба, отличился во Втором сражении при Цюрихе, когда Массеной был разбит численно уступавший ему русский корпус А. М. Римского-Корсакова.

15 апреля 1800 г. – командующий 17-го военного округа, 21 апреля 1801 г. – командир 1-го военного округа. В 1803 г. изгнал англичан из Ганновера и с 3 мая 1803 г. по 14 мая 1804 г. занимал пост командира Ганноверского оккупационного корпуса.

2 февраля 1804 г. – генерал-полковник, командующий артиллерией и моряками гвардии, 19 мая 1804 г. – маршал Империи, 14 июня 1804 г. – шеф 2-й когорты Почётного Легиона. 30 августа 1805 г. – командующий пехоты Императорской гвардии.

7 ноября 1805 г. назначен командиром Временного корпуса Великой Армии, направился к Вене левым берегом Дуная и 10—11 ноября, провёл тяжелейшие бои против русских войск Кутузова у Дюрнштейна.

9 декабря 1805 г. заменил маршала Ланна на посту командира V корпуса. 1 октября 1806 г. – командир VIII корпуса, сражался при Кольберге и Фридланде, в ноябре 1806 г. занял Гамбург, 12 июля 1807 г. – командир V и VI корпусов, губернатор Силезии.

2 октября 1808 г. – командир V корпуса Армии Испании, отличился при осаде Сарагоссе, в сражениях при Оканье, где ранен, и при Бадахосе.

В 1811 г. возвратился во Францию.

20 июня 1812 г. – командующий пехотой Молодой гвардии, участвовал в Русском походе 1812 г., был при Бородино, после занятия Москвы был 14 сентября назначен её губернатонором, и после ухода оттуда французов взорвал по приказанию Наполеона часть кремлёвских сооружений, по по счастью, они пострдали незначительно. При отступлении армии сражался под Красным и при Березине.

22 января 1813 г. – командующий Императорской гвардии, отличился в сражениях при Люцене, Бауцене, Дрездене и Лейпциге. С декабря 1813 г. по апрель 1814 г. командовал двумя дивизиями Старой гвардии, сражался при Бар-сюр-Об, Монмирайле, Реймсе, Лаоне и Фер-Шампенуазе.

29 марта 1814 г. на военном совете заявил Императору о невозможности продолжения борьбы, 30 марта потерпел поражение при Вилетте.

При Первой Реставрации награждён 2 июня 1814 г. титулом пэра Франции, 21 июня 1814 г. – командир 16-го военного округа. Во время «Ста дней» сопровождал короля Людовика XVIII до границы.

Затем возвратился в Париж, где был милостиво принят Императором и 30 апреля 1815 г. направлен для инспекции границы от Кале до Ландау, 8 июня 1815 г. назначен командующим кавалерии Императорской гвардии, но вследствие расстроенного здоровья не смог участвовать в Бельгийской кампании.

После Второй Реставрации за переход на сторону Наполеона и объявление незаконным приговора над маршалом Неем, был исключён 24 июля 1815 г. из Палаты пэров.

10 января 1816 г. – командующий 15-го военного округа, 5 марта 1819 г. восстановлен в звании пэра Франции. 1 февраля 1828 г. – член Высшего военного совета, 19 июля 1829 г. – командующий 14-го военного округа, с 6 декабря 1830 г. – посол в России, 11 сентября 1831 г. – Великий канцлер Почётного Легиона, 22 февраля 1832 г. – посол в России и Соединённых Штатах, 18 ноября 1834 г. – военный министр, 12 марта 1835 г. вышел в отставку.

28 июля 1835 г. во время парада Национальной гвардии на бульваре Тампль был смертельно ранен «адской машиной» при покушении на жизнь короля Луи-Филиппа на бульваре дю Тампль итальянским террористом Фиески. Кавалер многих европейских наград, в том числе орд. Почётного Легиона (Шевалье – 11 декабря 1803 г., Высший Офицер – 14 июня 1804 г., Большой Орёл – 2 февраля 1805 г.) стал наиболее высокопоставленной из 12 жертв покушения и скончался в тот же день.

Ему было 67 лет и 44 года (!!!) из них он отдав армии, дослужился до маршала за 13 (!) лет.

Его тело было похоронено в Доме Инвалидов, а сердце – на кладбище Пер-Лашез.

В «аналитической» версии биографии Мортье мы наблюдаем следующую «раскадровку» событий…

Сын купца, маршал Империи (1804), герцог Тревизский (1808), пэр Франции (1814), Эдуар Адольф Казимир Жозеф Мортье (13.02.1768, Като-Камбрези, департ. Нор, Фландрия – 28.07.1835, Париж) получил блестящее образование в колледже в Дуэ, основанном еще в XVII в. английскими эмигрантами, свободно владел английским языком. Отец Мортье, будучи примерным буржуа (в 1789 г. был депутатом Генеральных штатов от третьего сословия), дал сыну также строгое и образцовое (с точки зрения буржуазной морали) воспитание. Главной чертой, которую он постарался привить своему наследнику, была порядочность. Много лет спустя, когда престарелому купцу сообщили, что его сын Эдуар стал маршалом Франции, Мортье-отец ответил: «Ну что ж, передайте ему, чтобы он оставался честным человеком». И действительно, Мортье вошел в историю как самый честный и скромный из маршалов Наполеона.

После завершения учебы Мортье вернулся домой и стал помогать отцу в его торговый, делах, вел дела в купеческой конторе в Лилле. Ни о каком военном поприще он в то время и не помышлял.

Но грянула Французская революция, круто изменившая судьбы многих миллионов французов, в т. ч. и молодого Мортье. Тысячи его сверстников сразу же вступили в Национальную гвардию – главную вооруженную силу пришедшего к власти Третьего сословия. После некоторых раздумий их примеру последовал и Мортье. Осенью 1791 г., когда в воздухе запахло войной и по всей Франции для защиты революции стали формироваться батальоны добровольцев (волонтеров), один из таких батальонов в департаменте Нор сформировал дядя Мортье. В свой батальон он записал и племянника. Ни одного дня не служивший в армии Мортье сразу же стал капитаном 1-го батальона волонтеров департамента Нор (сентябрь 1791 г.). Стремясь пополнить свои знания в военном деле, он прошел ускоренный курс обучения, а затем упорно занимался самообразованием, изучая специальную литературу.

С первых же дней войны (апрель 1792 г.) революционной Франции против Первой антифранцузской коалиции европейских держав Мортье он на фронте. сражается против интервентов в рядах Северной армии. Боевая обстановка способствовала быстрому приобретению необходимого опыта и практическому освоению основ военного дела. Уже в первых боях и стычках с противником Мортье показал себя не только храбрым и мужественным бойцом, но и способным командиром.

В 1792—94 гг. он участвовал в сражениях при Жемапе (6 ноября 1792 г.), Неервиндене (18 марта 1793 г.), Ондскоте (7—8 сентября 1793 г.), Ваттиньи (15 октября 1793 г.), Флерюсе (26 июня 1794 г.) и осаде Мобежа.

Доблесть и отвага молодого офицера были замечены командованием и оценены по достоинству. В октябре 1793 г. назначается командиром батальона. В сражении при Ваттиньи был ранен. В 1794—97 гг., командуя полубригадой, Мортье сражается в рядах Самбро-Мааской армии. Находясь под непосредственным командованием знаменитого генерала Клебера, отличился в сражениях при Альтенкирхене (4 июня 1796 г. и Фридберге (10 июля 1796 г.), в 1795 г. произведен в полковники. Особенно удачной для Мортье была кампания 1799 г. которую он начал в составе Рейнской армии, затем сражался в рядах Дунайской армии и закончил в Швейцарской армии. Командуя авангардом Дунайской армии (25-я легкая полубригада и два кавалерийских полка), Мортье отличился при Линтингере, а затем в сражении при Штокахе (25 марта 1799 г.).

За боевые отличия был произведен в бригадные генералы (февраль 1799 г.) и вслед за тем переведен в Швейцарскую армию генерала Массены, где назначен командиром 4-й дивизии. Покрыл себя славой в во Втором сражении при Цюрихе (Массена против Римского-Корсакова; 14—15 сентября 1799 г.) и был произведен в дивизионные генералы (28 сентября 1799 г.). Затем успешно действовал в Муттенской долине против русских войск Суворова. С марта 1800 г. командовал 2-й дивизией Дунайской армии, но уже через месяц отозван Первым консулом Французской республики Наполеоном Бонапартом во Францию и назначен командующим 17-м военным округом (15-я и 16-я дивизии). В начале 1803 года Мортье возглавил 14-тыс. корпус, с которым летом того же года занял Ганновер, установив там французское правление. Ганноверская армия (18 тыс. чел.) была распущена, а все ее вооружение и конский состав достались французам. В дальнейшем Мортье командовал французскими войсками в Ганновере.

В начале 1804 г. он сдал командование генералу Бернадоту и прибыл в Париж, где был с особыми почестями принят Первым консулом, назначившим его командующим гвардейской артиллерией (февраль 1804 г.).

С провозглашением во Франции империи и восстановлением института маршалов был произведен Наполеоном в маршалы (19 мая 1804 г.).

В списке из 14 генералов, удостоенных этого высшего воинского звания, имя Мортье стояло 11-м (после Ланна). Данный факт свидетельствует об особом доверии Наполеона к Мортье, т. к. по сравнению с другими маршалами оснований для получения этого звания у Мортье было на порядок меньше – он никогда до этого не служил под непосредственным командованием самого Наполеона и не являлся его боевым соратником, не командовал он и армиями в период Революционных войн.

В начале своего правления император буквально осыпал Мортье наравне с другими маршалами почестями и наградами. Еще в 1803 г. он получил от Наполеона орден Почетного легиона, в 1804 – командорский крест этого ордена и звание генерал-полковника гвардейской артиллерии (очень престижная должность: их в гвардейских частях было только по два!), в феврале 1805-го – высшую награду наполеоновской Франции – Большой крест ордена Почетного легиона.

Участвовал в кампании 1805 г.

После разгрома австрийцев под Ульмом Наполеон создал Сводный корпус, командование которым поручил Мортье.

О его боевых подвигах рассзывали очень по-разному!

По одной из версий событий той горячей поры – в холодную осень 1805 г. – дело обстояло так!

«…Переправившись в районе Линца через Дунай, Мортье попытался отрезать русской армии Кутузова пути отхода на северо-восток. Но 30 октября 1805 г. у Дирнштейна наступавшая в голове корпуса и оторвавшаяся далеко от его главных сил дивизия генерала Газана, при которой находился и сам Мортье, внезапно подверглась удару крупных сил русских. В ходе ожесточенного боя она была отрезана от основных сил корпуса и прижата к Дунаю. Несмотря на смертельную опасность, маршал находился в самой гуще боя, вдохновляя личным примером своих солдат. Положение было безвыходным. Дивизия находилась на грани полного уничтожения. Офицеры штаба предложили маршалу спастись от неминуемой гибели или плена, собираясь переправить его на лодке через Дунай. Но Мортье ответил решительным отказом, заявив: «Я либо умру со своими солдатами, либо мы вместе прорвемся». Он лично повел на прорыв остатки своих войск. Атака оказалась успешной, кольцо окружения было прорвано.

Вот так вот…»

…Впрочем, есть и несколько иные трактовки того побоища из которого наполеоновский маршал вышел хоть окроваленный с головы до ног, но все-таки с честью. По крайней мере, есть о чем поговорить…

1 ноября Мортье с остатками дивизии Газана прибыл в Кремс, где к этому времени сосредоточились главные силы его корпуса.

В генеральном сражении при Аустерлице Мортье не участвовал – Наполеон направил его корпус для прикрытия только что занятой французами Вены.

На завершающем этапе кампании 1805 г. Мортье командовал V корпусом (с 9 декабря 1805 г.).

Во время войны с Пруссией в 1806 г. Мортье командовал VIII корпусом. Он занял Гессен, Гамбург, Бремен, большую часть шведской Померании и обложил крепость Штральзунд (для ее осады сил у Мортье было недостаточно).

16—17 апреля 1807 г. разбил шведов в сражении при Анкламе и на следующий день заключил с ними перемирие.

В конце апреля 1807 г. Наполеон отозвал его в Восточную Пруссию, где находились главные силы Великой армии. В сражении под Фридландом, завершившим войну 1806—07 гг., он командовал левым крылом французской армии. Как и всегда, в ходе этого сражения Мортье находился на самых опасных участках. В одной из атак под ним была убита лошадь. За заслуги в войнах 1805 и 1806—07 гг. Наполеон пожаловал в 1808 г. Мортье титул герцога Тревизо, приносивший ему 100 тыс. ежегодного дохода.

Осенью 1808 г. назначен командиром V корпуса французской армии в Испании. Участвовал в осаде Сарагосы и после ее падения двинулся в Кастилию. Нанес испанцам поражение при Арцобиспо (8 августа 1809 г.). Звездным часом в боевой карьере Мортье стало сражение при Оканье (18 ноября 1809 г.), где он, имея в своем распоряжении 34 тыс. чел., наголову разгромил 52-тыс. армию испанцев. При этом свыше 25 тыс. испанцев были взяты в плен, а остальные были уничтожены либо рассеяны. В руки французов попали большие трофеи. Сам Мортье в этом сражении в очередной раз был ранен.

В 1810—11 гг. успешно действовал в Эстремадуре, где овладел рядом крепостей, в т. ч. принудил к капитуляции сильную крепость Бадахос (9 марта 1811 г.), разбил испанцев при Геборе (19 февраля 1811 г.). Последствием этих побед явилось установление французами полного контроля над всей провинцией Эстремадурой.

В середине 1811 г. Наполеон отозвал Мортье из Испании и назначил командующим императорской Молодой гвардией. Во главе ее Мортье принял участие в войне 1812 г. с Россией. Во время наступления Наполеона на Москву этот отборный корпус Великой армии так ни разу и не был введен в сражение. В решающей битве при Бородино он присутствовал на поле сражения, но особо активного участия в нем не принял, хотя частично и не надолго вводилося в бой в его финале.

После занятия Москвы Наполеон назначил Мортье военным губернатором этого почти полностью сгоревшего города. При отступлении из Москвы Мортье, выполняя варварский приказ Наполеона, в ночь на 11 (23) октября взорвал часть Кремля.

Впервые за время Русского похода 1812 г. Молодая гвардия была введена Наполеоном в сражение только под Красным [3—6 (15—18) ноября]. Стремительной атакой она, понеся серьезные потери, отбросила преградившего наполеоновской армии дорогу противника и проложила остаткам Великой армии путь на запад.

Во время сражения на реке Березине Молодая гвардия внесла большой вклад в дело спасения остатков Великой армии от полного уничтожения.

Отступая из России молодогвардей понесли огромные потери, главным образом от холода и болезней, а также в непрерывных стычках с преследовавшими отступавших французов казаками. На завершающем этапе отступления свое дело сделал и голод. По существу к концу кампании 1812 года Молодая гвардия как боевая единица перестала существовать.

В кампании 1813 г. Мортье вновь командовал воссозданной Наполеоном Молодой гвардией, вернее, тем, что удалось по крохам найти на Пиренейском фронте и французским гарнизонам. Во главе ее он доблестно сражался под Лютценом, Бауценом, Дрезденом, Вахау, Лейпцигом и Ганау. Особую доблесть он проявил в Лютценском сражении [2 апреля (2 мая) 1813 г.].

В декабре 1813 г. Наполеон поручил Мортье командование двумя дивизиями Старой Императорской гвардии (впрочем, это уже не была та отборная часть войск, что вошла летом в 1812 г. и расселась почти полностью по дороге обратно), во главе которых он и провел Французскую кампанию 1814 г. Участвовал в сражениях при Бар-сюр-Об, Монмирайле, Реймсе, Краоне и Лаоне. 13 (25) марта 1814 г., следуя вместе с VI корпусом маршала Мармона на соединение с главными силами Наполеона, был внезапно атакован многократно превосходящими силами союзников. В завязавшемся при Фер-Шампенуазе сражении маршалы были разбиты и отброшены к Парижу. В Парижском сражении [18 (30) марта 1814 г.] оба маршала безуспешно пытались отразить штурм французской столицы, предпринятый союзными армиями. После упорного сопротивления, исчерпав все возможности, Мармон, возглавлявший оборону Парижа, был вынужден сдать город. 19 (31) марта Париж был занят союзными войсками.

После отречения Наполеона Мортье перешел на службу к Бурбонам. Король Людовик XVIII назначил его командующим 16-м военным округом (16-я дивизия, Лилль), пэром Франции и наградил орденом Св. Людовика (июнь 1814 г.).

Когда бежавший с о-ва Эльба Наполеон высадился во Франции, король поручил Мортье возглавить Северную армию. Очень быстро убедившись в ненадежности войск, маршал убедил прибывшего в Лилль Людовика XVIII покинуть город.

После бегства короля в Бельгию (Мортье сопровождал его до границы) вернулся в Париж и примкнул к Наполеону. Когда Мортье прибыл в Тюильри и предстал перед Наполеоном, тот, уже хорошо осведомленный о трогательном прощании маршала с королем Людовиком XVIII на бельгийской границе, с застывшей на лице сардонической усмешкой обратился к вошедшему в его кабинет маршалу: «А вот и вы, господин „белый“!». Услышав из уст императора такой «комплимент», сразу всколыхнувший в его памяти уже почти забытую лексику времен якобинского террора, Мортье буквально оторопел. На такую встречу с Наполеоном он явно не рассчитывал. Маршал уже был готов к самому худшему. Но тут металл в голосе императора внезапно пропал, и взгляд его заметно потеплел. Заметив замешательство Мортье, и, видимо, вполне удовлетворившись произведенным эффектом, он быстро сменил интонацию и, как ни в чем не бывало, сразу же перешел к делу. «Мой храбрый Мортье!» – обратился к нему Наполеон. У «храброго Мортье», как говорится, отлегло от сердца, и он с готовностью принял предложение императора вновь поступить к нему на службу.