Текст книги "«Свет и Тени» Последнего Демона Войны, или «Генерал Бонапарт» в «кривом зеркале» захватывающих историй его побед, поражений и… не только. Том II. «Франция и я – Я и Франция!»"

Впрочем, в монархической Австрии в ту пору такое «стечение обстоятельств» было в порядке вещей: юный эрцгерцог Иоанн не был даже… стариной Мелассом и, тем более, не своим старшим братом, даровитым и крайне осторожным прагматиком эрцгерцогом Карлом! Вот и попал в переделку с самим Моро, умевшим ускользать от самого «русского Марса»! Теперь юный австрийский принц начал весьма неумело из нее выпутываться!

Правда, по началу показалось, что ему наконец-то подфартит: у подножья Ампфинга ему удалось внезапно навалиться на отдельно стоящий 26-тысячный корпус Гренье. Три австрийские колонны пошли в атаку одновременно. Французы оказались сильно потеснены численно превосходящим врагом и лишь своевременный ввод в действие срочно переброшенной Моро дивизии Гранжана, позволил солдатам Гренье (их тогда отчаянно водила в бой будущая легенда французского оружия – «Храбрейший из храбрых №2», Мишель Ней) достойно отойти на новые позиции и разгрома французов не получилось.

Получив существенный укол во фланг, Моро поменял позицию, встав у деревни Гогенлинден перпендикулярно дороге из Мюльдорфа в Мюнхен, проходящей через густой сильно заснеженный лес. По сути дела это была искусно замаскированная ловушка, рассчитанная на неопытность опьяненного первым успехом под Ампфингом азартного австрийского эрцгерцога. И действительно, очень скоро стало известно, что тот предпринял свой очередной не только очень рискованный, но и совершенно неподготовленный маневр: двинуться на Мюнхен по шоссе через густой, засыпанный глубоким снегом елово-пихтовый лес, который лишь в районе Гогенлиндена несколько расступался виде небольшой заснеженной поляны. По сути дела враг сам шел в эту природную западню под Гогенлинденом, где его было можно и нужно уничтожить.

Моро только и надо было, что искусно расставить все свои немалые силы и ждать пока враг сам попадется в ловко расставленные ему тенета. Дивизии Гренье и Гранжана вместе со всей резервной кавалерией и артиллерией прикрыли Гогенлинден, образовав как бы левое крыло диспозиции Моро. Справа от мюнхенской магистрали и деревни Гогенлинден французский полководец поставил дивизию Груши (будущего печально известного последнего маршала Наполеона!), а слева – Нея. Прямой удар выходивших на поляну из лесной магистрали австрийских колонн предстояло принять на себя дивизиям Леграна и Бастуля. Артиллерийские и кавалерийские резервы этих четырех дивизий располагались у них в тылу и в случае необходимости могли тут же выдвинуться на угрожаемом направлении. Две дивизии Ришпанса и Декана стояли в глубоком резерве в нескольких километрах от места предполагаемого сражения под Эберсбергом. Правда, в последний момент им был отдан приказ своевременно атаковать тыл австрийских войск, зажатых в походных колоннах на тесной лесной дороге на Гогенлинден.

…Дивизионный генерал (16 мая 1800), граф Империи (16 февраля 1812) Шарль-Матье-Ис (з) идор Дека (э) н (13 апреля 1769, Канн, Нормандия – 9 сентября 1832, До (ё) й-ла-Барр, Иль-де-Франс) известен неоднократным самостоятельным (причем, удачным) командованием корпусами и даже армиями, правда, не на главных театрах военных действий, в частности, на Пиренейскоим п-ве.

Сын чиновника местного суда, 27 июля 1787 г. в возрасте 18 лет он поступил на военную службу с назначением канониром 2-го класса в артиллерию Бреста, в 1792 г. зачислен в батальон волонтёров Кальвадоса. 17 августа 1793 г. – капитан, адъютант генерала Клебера в Западной Армии, принимал участие в боевых действиях в Вандее, в 1795 г. переведён в Рейнскую Армию, 12 сентября 1795 г. – шеф бригады, 3 июля 1796 г. – бригадный генерал (утверждён в чине 2 августа 1796 г.), прославился при переходе через Рейн у Страсбурга под шквальным огнём неприятеля, за что награждён Почётной саблей (Sabre d, Honneur), 19 октября 1796 г. ранен в бою при Эммендингене. В том же 1796 г. Декан в одном из сражений на Рейне попал в плен, но вскоре был обменян. 13 мая 1798 г. возглавил драгунскую дивизию в составе Английской Армии, 25 августа 1798 г. определён в Майнцскую Армию, в марте 1799 г. – командир бригады 2-й дивизии Дунайской Армии, ранен в сражении при Штоккахе и 9 ноября 1799 г. вместе с 3-й дивизией генерала Леграна возвратился в состав Рейнской Армии, 25 апреля 1800 г. – командир 1-й бригады 2-й дивизии генерала Суама, 16 мая 1800 г. – дивизионный генерал (утверждён в чине 7 августа 1800 г.), 4 июня 1800 г. – командир 3-й резервной дивизии Рейнской Армии, отличился в сражениях при Эрбахе и Дельмзингене, 3 декабря 1800 г. решил маневром своей дивизии исход битвы при Гогенлиндене, после чего захватил Мюнхен. 24 июля 1801 г. – генеральный инспектор пехоты 9-го военного округа,

Не доверяя генералам и офицерам из окружения популярного в войсках генерала Моро, Наполеон многих из них намеренно отослал подавлять восстание на о-ве Сан-Доминго, других отправил в отставку либо «к черту на куличики». Вот и генерал Декан 16 августа 1803 г. получил важное, но очень отдаленное от Франции назначение губернатором французской Ост-Индии. Однако пока Декан добирался морем до места своего назначения, французские опорные пункты в Индии перешли под контроль англичан. Генерал вынужден был остановится на остававшемся под контролем французов о-ве Иль-де-Франс (сейчас – Маврикий) и возглавить его, как губернатор (генерал-капитан).

Положение в Ост-Индии было в то время для французов непростым. Британский флот намного превосходил по силам французский, связь и тем более торговля с метрополией была нерегулярной. И, тем не менее, в сложившейся ситуации генералу Декану, при помощи французских плантаторов, удалось превратить Маврикий в стратегический опорный пункт Франции в Индийском океане. Не имея достаточного количества кораблей военного флота, Декан покровительствовал каперству, превратив Маврикий в базу пиратов, нападавших на английские торговые суда, и нарушавших торговлю англичан. Более того, именно на рейде столицы Маврикия французский флот коммандора Дюперре одержал одну из немногих побед над английским флотом, вошедшую в историю, как битва в Гранд-Порт.

Только в 1810 г., на восьмой год губернаторства Декана, англичане собрали достаточно сил (сведения о них сильно разнятся): до 7 тыс. солдат и матросов (включая сипаев), один линейный корабль, 12 фрегатов и большое количество малых судов для организации атаки на обороняемый французами Иль-де-Франс. В распоряжении генерала Декана находилось меньше сил: 1.846 солдат регулярной армии, ни одного линейного корабля, 6 фрегатов, всего несколько малых судов и несколько тысяч национальных гвардейцев.

…Впрочем, известны и иные данные о численности противостоявших сторон. В. Н. Шиканов. Под знамёнами императора. Малоизвестные страницы наполеоновских войн. – М.: Рейтар, 1999 – цифры следующие: у Декана – столько же солдат (включая пленных ирландцев), 400 моряков, 2.500 национальных гвардейцев, у англичан – 15 тыс. солдат (включая сипаев), 70 транспортных и 28 боевых кораблей…

Сражение (29 ноября 1810 г.) кончилось почетной капитуляцией (2 декабря 1810 г.), раненый Декан и его люди были отправлены на британских кораблях во Францию.

16 апреля 1811 г. он возвратился во Францию, был полностью оправдан особой комиссией. Учитывая трудные обстоятельства, его правление на Иль-де-Франсе было признано весьма успешным. Наряду с генералом Жансеном (Янсенсом), управлявшим колониями подчинённой в тот момент Франции Голландии – Капской колонией и Индонезией, генерал Декан создал немало сложностей для англичан в Индийском океане, и для тех торговых коммуникаций, на которых держалось экономическое благополучие Британии. Он был возведен в графы Империей и 3 октября 1811 г. назначен командовать армией Каталонии на Пиренеях. Под началом маршала Сюше и генерала Декана, французы действовали в провинциях Каталония и Валенсия гораздо успешнее, чем во всех остальных частях Испании.

…Кстати, Сюше эвакуировался из Каталонию только после отречения Наполеона весной 1814 г., тогда как вся остальная Испания после поражения других наполеоновских войск при Виттории досталась испанцам и англичанам за год до этого…

Декан нанёс англичанам несколько поражений и вынудил их снять осаду Таррагоны, в 1813 г. одержал победы при Пасс д, Орталь и Виллафранке, 2 ноября 1813 г. отозван во Францию и с 2 декабря 1813 г. командовал французскими войсками в Голландии. Уступил союзникам крепость Бреду и был заменён генералом Мэзоном. При Первой Реставрации занимал с 21 июня 1814 г. пост командующего 11-го военного округа.

В 1815 г. во время «Ста дней» генералы Декан и еще один первоклассный генерал – Клозель, после некоторых раздумий, перешли на сторону Наполеона, заблокировали попытки сторонников короля Людовика XVIII организовать сопротивление в Бордо, и возглавляли войска (Декан – Восточно-Пиренейский корпус, Клозель – Западно-Пиренейский), оборонявшие Францию с юга по линии Пиренеев.

После Второй Реставрации Декан был 29 декабря 1815 г. арестован и заключен в тюрьму, 23 февраля 1817 г. амнистирован, в 1818 г. зачислен в резерв Генерального штаба и в 1824 г. окончательно вышел в отставку.

…Между прочим, не исключено, что именно близость Декана к Клеберу и Моро, которые фрондировали против Наполеона, сказалась на том, что маршальский жезл он так и не получил…

Кавалер Высшего Креста Почётного Легиона (29 июля 1814 г.), автор воспоминаний, опубликованных в 1910 г. в Париже под названием «Memoires et journaux du general Decaen», умер в возрасте 63 лет, отдав армии 37 лет, дослужившись до бригадного генерала за 9 лет. Его имя выбито на западной стене Триумфальной арки площади Звезды…

Примечательно, что ни одному из генералов их командующий Моро не указал как и когда именно они должны действовать.

Это было в духе Моро, который никогда строго не предписывал своим генералам последовательность их действий, полностью полагаясь на их собственные смекалку и сообразительность, согласно боевой обстановке. Каждый из них должен был знать, чего ожидает от него главнокомандующий – инициативы на местах!

Так было и на этот раз и, забегая вперед, скажем, что оба генерала с лихвой оправдали доверие Моро в их дарования и опытность.

Подчеркнем, что сильно рассчитывать на подход к месту предполагаемого сражения у Гогенлиндена правого крыла Лекурба и левого – Сен-Сюзанна не приходилось, так как оба хоть и получили депеши о немедленном выдвижении к Гогенлиндену, на самом деле были от него слишком далеко.

Итак, у Моро оказалось под рукой всего лишь 60 (?) тыс. против 70 (?) тыс. эрцгерцога Иоанна. И этого, по его мнению, было вполне достаточно для успешного исхода сражения – ведь, как уже отмечалось и не раз, в Рейнской армии в ту пору были сосредоточены лучшие силы республиканской Франции.

Восемнадцатилетний австрийский главнокомандующий бросил вызов 37-летнему Моро, за долгие годы революционных войн «набившего руку» в предварительном маневрировании и расстановке сил на поле предполагаемого сражения, если он – Моро конечно, на него соглашался! Бонапарту, как известно, случалось бивать во много раз старше его полководцев, но на то он и был Наполеоном!

Эрцгерцог явно загорелся целью доказать французам, что и он «не лыком шит» и после частичного (весьма обманчивого!) успеха под Ампфингом не только не стал проводить непосредственной разведки предполагаемого маршрута, но и «прокопался» целый день прежде чем двинулся в искусно расставленный ему «лесной капкан». Более того, он никак не рассчитывал, что по дороге ему предстоит неожиданно принять в невыгодных для него условиях лесистой местности решающее сражение. Вот он и потянул за собой все свои обозы и даже осадную артиллерию (!), которую собирался применить под Мюнхеном, куда должны были по его убеждению спрятаться после «фиаско» (?) под Ампфингом напуганные французишки.

Тем самым, он дал дополнительное время Моро для уточнения последних деталей своей диспозиции, чем тот с присущей ему методичностью и воспользовался.

Австрийцы наступали четырьмя неравноценными колоннами.

По мощенной камнем дороге (так называемому, «римскому шоссе») на Гогенлинден шла самая мощная из них – 40 тыс. с сотней пушек и почти всей кавалерией. Именно за ней тянулся огромный обоз более чем в 300 повозок и фур со всеми боеприпасами, передвижными армейскими кузницами и походным госпиталем. Именно ей предстояло первой выйти из лесной чащи на небольшое пространство перед Гогенлинденом на изготовившихся к бою французов.

Слева двигался 10-тысячный корпус генерала Райша, который должен был выйти из леса слева от главной колонны и напасть на правый фланг неприятеля. Справа, по сути дела по бездорожью, параллельно друг другу двигались корпуса Байе-Латура и Кинмайера – всего ок. 25 тыс. человек, но выйти к Гогенлиндену им надлежало поочередно.

…Между прочим, все австрийские корпуса, сведенные в четыре колонны, двигались вперед на большом удалении друг от друга. При этом три из них, кроме самого сильного, пробирались через лес по лесным просекам, ни в какое сравнение не шедшими с шоссе на Мюнхен, что, естественно, сказалось на скорости их передвижения…

Утром 3 декабря 1800 г. все четыре австрийские колонны «под аккомпанемент» густой снежной метели двигались вперед, каждая своей дорогой, но цель у всех них была одна – на Гогенлинден! Видимость была ужасная – даже вблизи ничего не было видно! Как и следовало того ожидать, центральная австрийская колонна с самим Иоанном во главе первой вышла на опушку леса перед Гогенлинденом на ожидавшие ее в боевом порядке дивизии Гранжана и Нея. Шедшие параллельно ей по лесному бездорожью три остальные австрийские колонны, естественно, сильно отстали. Австрийский главнокомандующий не стал, да и уже не мог их дожидаться, сходу бросив в атаку передовые 8 батальонов рослых как на подбор венгерских гренадер. Они так бодро пошли на французов, что не надолго потеснили солдат Гранжана, а несколько его батальонов даже начали беспорядочно отходить. Перегруппировавшись, тот лично повел свою пехоту в штыки и на кромке поля и леса завязалась кровавая потеха, попросту бойня – когда все резали всех!

В результате австрийцам так и не удалось полностью вывести все свои многочисленные силы главной колонны из леса, чтобы развернуться для полномасштабной атаки Гогенлиндена. Более того, Гренье и Груши своевременной контратакой удалось загнать врага обратно в лесную чащу, где противники продолжали отчаянно кромсать друг друга среди пихт, елей и сосен. Повторная атака пришедших в себя от первой неудачи австрийцев так же не имела успеха: пехота Гренье при поддержке конных егерей и гусар из резерва снова загнала их в лес.

Только в три часа дня авангард правофлангового корпуса Байе-Латура смог продраться сквозь чащу леса и, поджидая подхода своих остальных сил, начал разворачиваться для атаки левофланговых французских дивизий Леграна и Бастуля. Сметливые французы не стали этого дожидаться и сами пошли в атаку.