Текст книги "Генералы французской армии конца XVIII – начала XIX вв.: от Вальми до Ватерлоо и… не только! Книга третья: от Ержмановского до Лаюра"

Кандидатов на эту роль в то время в Париже было немало. Но большинство из них по тем или иным причинам Съейеса не устраивали.

Наконец его выбор пал на Жубера.

В отличие от других кандидатов на роль «шпаги», этот генерал, кроме известности, обладал еще и реальной военной силой (был начальником столичного гарнизона). Расчет Съейеса, не без оснований полагавшего, что у Жубера имелись все основания быть недовольным Директорией, оказался верным. Ее мелочная опека, постоянные вмешательства в его распоряжения до предела раздражали генерала, ранили его самолюбие. Не забыл он и того, как с ним обошлись в Италии.

И Съейеса начал постепенно и методично «обрабатывать» Жубера в нужном направлении, делая основной упор на особенности его характера.

А они заключались в том, что генерал был молод, дерзок, самонадеян, ему было присуще здоровое честолюбие. Необычность судьбы, превратившей всего за несколько лет бедного студента в знаменитого генерала республиканской армии, кружила его голову. Его кипучая натура требовала активной боевой деятельности и новых подвигов, но по воле Директории он вынужден был находиться в тылу, охраняя власть и покой презираемых им правителей.

Через некоторое время усилия Съейеса достигли своей цели, его задушевные нашептывания попали на благодатную почву. Жубер дал понять ему, что он не против изменения существующего в стране порядка. Жуберу приписывают якобы сказанные им Съейеса слова: «Мне, если только захотеть, достаточно двадцати гренадеров, чтобы со всем этим покончить».

Принципиальная договоренность Съейеса с Жубером была достигнута в начале лета 1799 г. Это был, по существу, замысел государственного переворота 18 брюмера, осуществленного несколькими месяцами позже, но уже другими исполнителями. Реализовать же достигнутую договоренность в реальный план действий летом 1799 г. не удалось.

Этому помешали непредвиденные обстоятельства.

К лету 1799 г. положение на всех фронтах Республики резко ухудшилось.

Особенно катастрофическая обстановка сложилась в Италии, где русско-австрийские войска под командованием Суворова нанесли французам сокрушительное поражение, взяли Милан, Турин и целый ряд других городов. Завоеванная два года назад Наполеоном Бонапартом Италия была для Франции потеряна. Возникла реальная угроза вторжения союзных войск на территорию Франции. Обстановка на Рейне и в Нидерландах также не внушала оптимизма.

В Париже нарастало смятение.

6 июля 1799 г. Жубер был назначен командующим Итальянской армией. Директория поставила перед ним задачу разгромить русско-австрийские войска и отвоевать обратно Италию. Молодой генерал, получив долгожданное назначение в действующую армию, рвался в бой. Он горел нетерпением сразиться с непобедимым Суворовым и восстановить боевую репутацию Итальянской армии, терпевшей до этого от Суворова беспрерывные поражения.

Надо сказать, что у Жубера было предвзятое мнение о его будущем противнике. Он наивно полагал, что русская армия – это армия варваров, которая не сможет оказать серьезного сопротивления «цивилизованным» французам, когда командование ими возглавит он, Жубер. При этом ему было неведомо, что «отсталая» в военном отношении русская армия значительно опередила в развитии военного искусства «передовую» французскую, взяв на вооружение новую ударную тактику колонн в сочетании с рассыпным строем стрелков более чем на четверть века раньше западных европейцев, включая и французов. И не только взяла, но и успешно применяла ее на полях сражений в ходе многочисленных войн, которые приходилось вести России в последней трети XVIII века. И далеко не случайно один из основоположников новой, передовой для того времени, тактики в русской армии А. В. Суворов нанес в Италии сокрушительное поражение знаменитому французскому полководцу Ж. Моро, чей авторитет в «табели о рангах» республиканской армии был на порядок выше авторитета Жубера.

Но молодой и самонадеянный французский военачальник, не знавший доселе неудач и воодушевленный возложенной на него миссией «Спасителя Отечества», не сомневался в успехе. И вскоре за свое легкомыслие был жестоко наказан. Прощаясь с юной женой при отъезде в армию, Жубер, по примеру древних спартанцев, пообещал ей скоро вернуться живым или мертвым. И он… сдержал свое обещание – прошло всего три недели и Жубер действительно вернулся в Париж.

Правла, как говорили суровые воины – спартанцы, «не со щитом, а на щите» (т. е. не победителем, а мертвым).

4 августа с большим триумфом новый командующий прибыл в армию, сменив на этом посту генерала Моро. Через четыре дня он получил приказ Директории перейти в наступление, атаковать армию Суворова, разгромить ее и овладеть Пьемонтом.

9 августа Жубер двинул свои войска вперед. Им предстояло преодолеть Лигурийские горы и спуститься на равнину у городка Нови, где, по данным разведки, находилась союзная русско-австрийская армия.

15 августа 1799 г. произошло решительное сражение при Нови, в котором французская армия потерпела очередное сокрушительное поражение от Суворова, потеряв более половины своего состава (свыше 20 тыс. чел. из имевшихся 36 тыс.), и в беспорядке отступила к Генуе.

Сам Жубер погиб в самом начале сражения. Он был сражен наповал шальной пулей, когда верхом на коне спешил на левый фланг своей армии, где завязалось сражение.

После его гибели в командование французской армией вновь вступил Моро, задержавшийся на несколько дней с отъездом по просьбе Жубера. Он сделал все возможное, чтобы выиграть сражение, но изменить ход битвы ему не удалось. Но тем не менее благодаря мужеству и умелым действиям Моро наголову разбитой при Нови французской Итальянской армии удалось избежать полного уничтожения.

Страшный разгром при Нови и гибель молодого полководца породили в Париже смятение, близкое к панике. Со дня на день ожидалось вторжение союзных войск во Францию.

В Париже павшему на поле боя полководцу были устроены пышные похороны. Стремясь почтить его память, все члены правительства и законодательного корпуса носили траур в течение пяти дней.

Не прошло и трех месяцев после гибели Жубера, как к власти во Франции пришел возвратившийся из Египта Наполеон Бонапарт.

Первый консул не забыл своего боевого соратника по Итальянскому походу. По его распоряжению с целью увековечить память о Жубере его останки были перевезены в Тулон и перезахоронены в форту Ламальго, переименованным в «форт генерала Жубера». Впоследствии Жуберу был воздвигнут памятник в городе Бурк-ан-Брес (главный город его родного департамента), а его статуя украсила парадную лестницу сената Франции.

* * *

Жубер вошел в историю как один из наиболее талантливых генералов эпохи Великой французской революции и последовавших за ней войн.

Жубер был убежденным республиканцем, твердым сторонником социально-экономических преобразований в стране на демократических началах, искренним приверженцем идеалов революции и патриотом своей родины. Когда над Францией нависла угроза иностранной военной интервенции и раздались первые тревожно-призывные звуки военного горна, трубившего сбор, он без колебаний встал в ряды ее вооруженных защитников и всю свою последующую жизнь посвятил делу защиты революционных завоеваний французского народа.

По своим политическим убеждениям он скорее всего принадлежал к умеренным республиканцам, не разделяя крайне радикальных взглядов в революционном движении.

Отличился храбростью и мужеством уже в первых боях с интервентами, из рядовых солдат был произведен в офицеры, а затем быстро стал генералом и в сравнительно короткий срок стяжал славу одного из лучших военачальников республиканской армии. В ее рядах он сделал блестящую карьеру, доблестно сражаясь в годы Революционных и последовавших за ними войн с многочисленными врагами Республики на многих фронтах (на северо-востоке и юго-востоке Франции, в Савойе, Италии, Швейцарии и Тироле).

Проявил себя как выдающийся военачальник, обладавший незаурядным военным талантом.

При ведении боевых действий Жубер проявлял высокое боевое мастерство, большую настойчивость, твердость и находчивость, отличался быстротой реакции на любые изменения в обстановке и не терял мужества в самых, казалось бы, безнадежных ситуациях. Захватив инициативу в ведении боевых действий, всегда стремился максимально использовать достигнутое преимущество и довести дело до логического конца, завершив его полным разгромом противника.

Жубер пользовался большой популярностью в войсках за постоянную заботу о своих подчиненных, простоту в общении, честность и справедливость. Войска любили его за беззаветную отвагу, стойкость и неустрашимость в бою, презрение к опасности, за то, что он на равных разделял с ними все тяготы и лишения походно-боевой жизни, не делая для себя никаких послаблений. Не раз в решающие минуты сражений Жубер личным примером увлекал свои батальоны в решительную атаку, и громовое «En avant! En avant! Vive la Republique» (Вперед! Вперед! Да здравствует Республика!) венчало торжествующий миг победы.

За время своей военной карьеры Жубер сумел проявить себя и как способный военный администратор. Подтверждением тому является его успешная военно-административная деятельность в Венеции, Голландии и Пьемонте. Причем в последнем случае он не побоялся вступить в открытое противостояние с правительством и Директорией, не принимавшими никаких мер по поддержанию законности и порядка на оккупированной территории и тем самым потворствующими беззаконию. Это стоило Жуберу потери занимаемого поста и увольнения в отставку, но он не запятнал своей репутации честного солдата, достойного носителя лучших традиций революционной армии. Прославив боевыми подвигами свое имя на полях сражений Революционных и последующих за ними войн, Жубер вошел в историю как один из наиболее выдающихся военачальников эпохи Великой французской революции.

Обычно скупой на похвалы (весьма сдержанный в оценке «коллег по ремеслу») Наполеон считал Жубера одним из лучших генералов Республики, которому несколько недоставало только опыта, чтобы стать выдающимся полководцем. Но тем не менее даже в блистательном созвездии полководцев французской республиканской армии Жубер выделялся как исключительно яркое дарование. Необходимые военные знания приобретались им в перерывах между боями путем самообразования, в процессе упорной и систематической работы над собой, изучения военно-теоретических и военно-исторических трудов, а практический опыт – непосредственно на полях сражений. Не имея никакого военного образования, но обладая сильной волей и целеустремленным характером, он сумел практически за два с небольшим года пройти трудный, но славный путь от рядового волонтера до генерала.

Чтобы сделать за такой короткий срок такую головокружительную военную карьеру, нужно было обладать поистине редким талантом и выдающимися способностями. Тем и другим природа наградила Жубера в полной мере.

Громкую боевую славу Жубер снискал во время Итальянского похода Наполеона Бонапарта 1796—97 гг. Начав этот поход обычным, ничем особо не выделявшимся командиром полубригады, каких в Итальянской армии было немало, он закончил его командиром корпуса, решавшим самостоятельную оперативную задачу, ближайшим сподвижником командующего армией генерала Бонапарта. Слава героя Риволи и Тирольского похода сразу выдвинула Жубера из общей массы генералов, среди которых были также яркие индивидуальности, в число наиболее известных военачальников республиканской армии.

Его имя стало произноситься столь же уважительно, как и имена Бонапарта, Гоша, Марсо, Клебера, Дезе, составлявших славу и гордость Франции.

Он пал на поле битвы в расцвете сил, когда ему было всего 30 лет. Его безвременная гибель явилась тяжелым ударом для республиканской Франции и ее армии. Жубер принадлежал к числу тех немногих военных деятелей Республики, от которых она вправе была ожидать многого. Не подлежит никакому сомнению, если б не та роковая случайность, что произошла ранним августовским утром 1799 года вблизи небольшого итальянского городка Нови, Жубер вместе с другими выдающимися военачальниками Франции вполне заслуженно и притом в числе первых получил бы в мае 1804 г. маршальский жезл.

Но судьбе было угодно распорядиться по-иному. Тем не менее Жубер по праву занимает одно из наиболее почетных мест в ряду самых прославленных героев той великой и грозной эпохи.

Жубер, Бартелеми Катрин (14.04.1769, Пон-де-Во, департ. Эн, обл. Бургундия – 15.08.1799, Нови-Лигуре, Алессандрия, Пьемонт, Италия) – дивизионный генерал (7 декабря 1796 г.).

Одна из ярчайших звезд на полководческом небосклоне Франции той, богатой на замечательных генералов, поры, был сыном адвоката.

…Между прочим, его не надо путать с бригадным генералом (6 августа 1811 г.), бароном Империи (15 августа 1809 г.), виконтом (17 августа 1822 г.), однофамильцем Жозефом-Антуаном-Рене Жубером (11 ноября 1772, Анжере – 23 апреля 1843, Париж), поступившим на военную службу солдатом 1-го батальона волонтёров департамента Мен-и-Луара 15 сентября 1791 г., служившим в Северной Армии, отличившимся при осаде Вердена и в сражении при Жемаппе, участвовавшим в осадах Маастрихта и Валансьена, служившем в рядах Альпийской Армии, Итальянской Армии (Мондови, Чева, Дего, Лоди, Кастильоне, Арколе и Риволи, где во главе 30 солдат 85-й полубригады захватил в плен 2 тыс. австрийцев, за что награждён Почётной саблей), участником Египетской экспедиции, отличился в сражениях при Шебрейсе и Пирамидах, принял участие в Сирийском походе, получил два пулевых ранения при Эль-Арише, отличился при осадах Яффы и Сен-Жан д`Акра, в сражениях при Абукире и Гелиополисе, в рядах V-го корпуса Великой Армии сражался в кампаниях 1805, 1806 и 1807 гг., отличился при Ульме, 2 декабря 1805 г. тяжело ранен пушечным ядром в сражении при Аустерлице, отличился в битвах при Йене, Эйлау и Фридланде. В 1809 г. участвовал в Австрийской кампании, сражался при Экмюле, Эсслинге и Регенсбурге, получил пулевое ранение в левую ногу при Ваграме, 6 августа 1811 г. – бригадный генерал, был в Русской кампании 1812 года, командовал 2-й бригадой 11-й пехотной дивизии генерала Разу III-го корпуса маршала Нея, воевал под Смоленском, при Бородино и Березине, в 1813 г. в составе II-го корпуса сражался при Люцене, Бауцене, Дрездене, Лейпциге и Ганау, участвовал во Французской кампании 1814 г., отличился в сражении при Бриенне, где выдержал атаки противника, превосходившего численностью в 6 раз, участвовал в боях при Монмирае и Вошане, вышел в отставку при Бурбонах 4 марта 1835 г., умер в возрасте 70 лет, отдав армии 44 года, дослужившись до генерала за 20 лет. Имя дважды кавалера орд. Почетного Легиона (Офицер – 14 июня 1804 г. и Коммандор – 2 сентября 1812 г.) выбито на Триумфальной арке площади Звезды…

Родители, желая, чтобы сын продолжил семейную традицию, предназначали его для адвокатской деятельности. По их настоянию, молодой Жубер после окончания школы поступил в Лионский университет, где стал изучать право. Хотя его больше привлекала военная карьера. Через год он оставил университет и завербовался рядовым солдатом в артиллерийский полк королевской армии. Однако отец, употребив все свои связи и влияние, вскоре добился расторжения его контракта и увольнения с военной службы. Затем он настоял на том, чтобы сын продолжал учебу.

Революция 1789 г. застала Жубера студентом факультета права Дижонского университета. Все связанные с ней перемены, как и большая часть молодежи, тем более, студенческой, он воспринял восторженно. В декабре 1791 г., когда все предвещало близкую войну, охваченная патриотическим порывом французская молодежь в массовом порядке начала вступать в армию, чтобы с оружием в руках защищать завоевания революции от вражеского нашествия со стороны монархической Европы.

Среди молодых патриотов был и Жубер: в декабре 1791 г. он вступил рядовым солдатом в Дижонский батальон волонтеров (добровольцев), который вскоре вошел в состав Рейнской армии. В первых же боях с интервентами он показал себя храбрым и умелым бойцом, был замечен командованием и уже через несколько месяцев (в 1792 г.) произведен в офицеры.

Столь быстрое продвижение по службе в то время объяснялось, прежде всего, рядом обстоятельств. Во-первых, в результате массовой эмиграции за границу офицеров-дворян во французской армии образовался большой некомплект командного состава, который необходимо было быстро восполнить. Во-вторых, создание в короткий срок в революционной Франции вместо сравнительно небольшой наемной королевской армии массовой (народной) армии привело к острой нехватке командных кадров. В результате на офицерские должности в массовом порядке стали выдвигаться наиболее способные унтер-офицеры (сержанты) старой армии, в том числе и бывшие, а также отличившиеся в боях и проявившие командные способности, солдаты.

К числу последних принадлежал и Жубер.

В 1793 г. уже в чине капитана он сражается в рядах Альпийской армии. Особенно отличился он геройской обороной редута в Тендском горном проходе. Возглавляемая им рота защищала его до последней возможности, отразив все атаки противника, располагавшего многократным превосходством в силах. Австрийцам удалось овладеть редутом только после того, как у его защитников закончились боеприпасы, и окруженные противником они вынуждены были положить оружие. Попавший в плен Жубер через некоторое время был освобожден под честное слово не участвовать в течение года в боевых действиях против австрийцев и их союзников.

Летом 1794 г. уже в чине подполковника он прибывает в Итальянскую армию и получает в командование батальон. Под началом первоклассных генералов Шампионнэ (рано погибшего) и эльзасца Франсуа-Этьен-Кристофа Келлермана-старшего (28.V.1735, Страсбург, Эльзас – 13.X.1820, Париж) продолжилась его поистине феноменальная карьера, причем, еще до появления во главе нее генерала Бонапарта.

Вступивший весной 1795 г. в командование этой армией, генерал Келлерман назначает Жубера командиром полубригады, и вскоре по его представлению Жубер получает чин полковника. Линейная полубригада французской армии того времени включала в свой состав 3 батальона, а ее численность обычно не превышала 2,5—3 тыс. чел. (легкая полубригада имела тот же состав и численность не более 1 тыс. чел.).

Штатная должность командира полубригады была полковник, но за боевые отличия им нередко присваивался и чин бригадного генерала. Так произошло и с Жубером. За отличие 22 ноября 1795 г., командуя 2-й бригадой пехотной дивизии генерала Жана-Баптиста Мейнье (Моннье) в сражении при Лоано, 24 декабря 1795 г. он был произведен в бригадные генералы. Было ему в ту пору всего 26 лет.

Таким образом, за 4 года (причем, целый год из них он в боевых действиях не участвовал) Жубер прошел путь от рядового солдата-волонтера до генерала.

В марте 1796 г. в командование Итальянской армией вступил «генерал Вандемьер» (т. е. Наполеон Бонапарт). Под его командованием в 1796—97 гг. был осуществлен знаменитый Итальянский поход, завершившийся полным разгромом австрийской армии, завоеванием большей части Италии и заключением победоносного для Франции Кампоформийского мира (17 октября 1797 г.).

В этом походе Жубер принял самое активное участие.

Возглавивший армию Бонапарт не сразу разглядел масштабы дарования самого младшего из подчиненных ему бригадных генералов и по началу даже не обращал на него особого внимания. Боевые подвиги, свершенные им в Италии, принесли ему широкую известность и выдвинули его в число наиболее известных генералов французской армии. Уже в первые дни Итальянской кампании Жубер отличился в бою при Монтенотте (12 апреля 1796 г.). На следующий день он участвовал в штурме полуразрушенного замка Коссерна, который закончился неудачей, а сам Жубер при этом был ранен, но остался в строю. 14 апреля гарнизон замка капитулировал. Затем последовал бой при Чеве (19 апреля 1796 г.), сражение при Лоди (10 мая 1796 г.) и взятие Милана (15 мая 1796 г). Во всех этих делах возглавляемая Жубером полубригада внесла весомый вклад в достижение успеха.

Умелые и инициативные действия, выдающаяся личная храбрость и предприимчивость, неукротимая отвага молодого генерала заставили командующего армией Бонапарта обратить на него особое внимание. В дальнейшем, командуя авангардом дивизии генерала Массены, Жубер успешно действовал в районе крепости Мантуя, прикрывал отход главных сил дивизии к Лонато, а затем внезапной и дерзкой контратакой отбросил противника в исходное положение. Однако подорванное в непрерывных боях и походах здоровье и не залеченные до конца раны заставили Жубера временно оставить действующую армию и уехать на отдых и лечение в Брешию (город в Италии, 85 км восточнее Милана). Несколько поправив свое здоровье, он некоторое время затем командовал гарнизоном Леньяно (город в 25 км северо-западнее Милана).

Когда вновь созданная 50-тысячная (есть и другие данные о ее численности) австрийская армия фельдмаршала Альвинци перешла в наступление с целью деблокировать осажденную французами крепость Мантую, Жубер был срочно вызван в действующую армию. Его искусные действия, одержанные им в целом ряде боев победы, во многом способствовали срыву наступления противника.

Боевые заслуги Жубера, его военный талант получили высокую оценку со стороны командования армии, – осенью 1796 г. он был назначен командиром дивизии и 7 декабря 1796 г. (в 27 лет) произведен в дивизионные генералы (высшее воинское звание во французской армии того времени).

Громкую боевую славу Жубер стяжал в сражении при Риволи (13—15 января 1797 г.). Вместе с Массеной он был главным героем этого сражения.

…Между прочим, сам Бонапарт, уже будучи в изгнании на о-ве Св. Елены, считал, что в четырехдневном сражении при Риволи особо отличились дивизионный генерал Массена и гусарский подполковник Лассаль. Роль Массена свелась, в сущности, к одному удару, а роль Лассаля – к одной атаке, правда, проведенной именно в тот момент, когда от нее зависел успех всего сражения. Бонапарт появился на поле сражения лишь на третий день, чтобы быстро восстановить равновесие, готовое нарушиться в пользу австрийцев и снова исчезнуть под Мантую, где обстановка опять склонялась в пользу врага. Но главную роль, все же, сыграл именно Жубер, командовавший в течение первого, второго и четвертого дня боев, самостоятельно распоряжавшийся и при обороне и при наступлении. Он благополучно довел битву до победного конца…

Блестящая победа Наполеона Бонапарта при Риволи предопределила падение Мантуи. 2 февраля 1797 г. после 8-месячной осады эта сильнейшая в Европе крепость капитулировала, исчерпав все возможности для дальнейшей обороны и потеряв всякую надежду на помощь извне.

После Риволи Наполеон Бонапарт окончательно уверовал в выдающиеся военные способности Жубера. На завершающем этапе Итальянской кампании, когда Бонапарт задумал нанести удар непосредственно по Австрии в общем направлении на Вену, именно Жуберу он доверил командование отдельным корпусом (три дивизии, 16—20 тыс. чел.; есть и др. данные), который, составлял левое крыло армии. Задача эта отличалась чрезвычайной сложностью: наступать на Вену через высокогорный Тироль, причем, зимой (повторимся) преодолевать многочисленные ледники, занесенные снегом горные перевалы и упорное сопротивление противника, занимавшего, как правило, наиболее удобные для обороны места. В этом знаменитом Альпийском марш-маневре в тыл австрийскому эрцгерцогу Карлу военный талант Жубера раскрылся еще больше.

В начале марта 1797 г. Жубер вышел в поход. Напомним, что сражаться приходилось высоко в горах, атакуя позиции, защищавшиеся заранее подготовленными редутами. К тому же, в Тироле, через который двигались солдаты Жубера, вспыхнуло восстание. Таким образом, пришлось сражаться не только с засевшими в глухой обороне австрийцами, но с озлобленными на всех тирольскими крестьянами. Они-то прекрасно знали все горные «козьи» тропы и к тому же, будучи наследниками славы полулегендарного Вильгельма Теля, по праву считались лучшими стрелками в Европе. Одно время люди Жубера оказались отрезаны и от тыла и от параллельно двигавшегося Бонапарта. В Вене уже радостно говорили о гибели Жубера со всеми его дивизиями. Дело дошло до того, что сам Наполеон поверил в эти слухи, но как оказалось – напрасно. Жубер с честью выдержал испытание: присоединился к войскам Бонапарта в Виллахе и этим маневром способствовал заключению Кампо-Формийского мира. Попытка первой антифранцузской коалиции феодально-абсолютистских государств Западной Европы подавить революцию во Франции силой оружия закончилась провалом.

…Между прочим, результаты Жуберова похода позволяют некоторым военным историкам склоняться к мнению, что поход «неистового старика Suvaroff» через перевал Сен-Готард блекнет перед Тирольским походом молодого француза. Естественно, что у отечественных исследователей на этот счет своя особая (или специфическая?) позиция. Все зависит от того, с какой точки зрения смотреть на эти два похода: особенно, если учитывать, что Швейцарский поход Суворова по сути дела закончился неприсущей для ранее победоносного «русского Марса» ретирадой. Впервые в жизни Суворов тогда был вынужден повернуться к врагу спиной и отступить, попросту говоря, «уносить ноги по добру – поздорову!» или, как потом писали венские стратеги совершить une belle retraite (прекрасное отступление). Правда, сам он эту ретираду потом неохотно назвал уклонением от встречи с врагом… по причине отсутствия патронов! Надо отдать ему должное: этот свой последний маневр в той войне, ставшей для него последней, он проделал в присущем ему стиле: предельно стремительно! Большой мастер горной войны французский генерал Лекурб, между прочим, потом «снял свою видавшую виды шляпу» перед последним маневром «русского Марса»: «если горы для него и были губительны, то они, по крайней мере, помогли ему увести остатки своих войск. На равнине он был бы полностью разбит, окружен со всех сторон, его бы атаковали с фронта, тогда как его открытые фланги были бы раздавлены». В то же время, не перекрыв по тем или иным причинам Паникса и вынудив Суворова отступать именно тут, Массена, сам того не подозревая, в каком-то смысле соорудил для него некое подобие спасительного «золотого моста». Впрочем, это всего лишь «заметки на полях» (оценочные суждения), оставляющие за читателем право на сугубо собственные выводы…

В Итальянской армии Наполеона Бонапарта был заведен такой обычай, когда с личным донесением командующего армией об одержанной им очередной победе в Париж отправлялся наиболее отличившийся в боях генерал или старший офицер. В его задачу входило кратко доложить правительству Республики о достигнутых успехах и вручить ему донесение своего командующего, а также бросить к ногам членов Директории и министров трофейные знамена (если они были). Прием такого вестника победы обычно проходил в Люксембургском дворце (резиденция Директории) и отличался особой торжественностью обстановки.

Как правило, избранный Наполеоном Бонапартом представитель победоносной армии, кроме оказанных ему в ходе приема высших почестей на правительственном уровне получал очередное повышение по службе и приобретал довольно широкую известность в обществе. Поэтому подобная командировка в Париж считалась в Итальянской армии самой почетной наградой.

Летом 1797 г. такой чести удостоился и Жубер. В официальном письме Директории, представляя своего посланца, Бонапарт писал: «…неустрашимый Жубер по храбрости настоящий гренадер, а по своему знанию дела и военным способностям – отличный генерал» (Joubert, selon le courage il y avait un present grenadier, mais selon la connaissance de l, affaire et les capacites militaires – le general excellent). И далее, отмечая достоинства Жубера, он особо подчеркивал: «…неустрашимый, осмотрительный, деятельный генерал, которого всегда можно было видеть во главе атакующих колонн». Этот весьма лестный отзыв командующего армией о своем боевом сподвижнике сыграл большую роль в дальнейшей судьбе Жубера, обеспечив ему быстрое продвижение по служебной лестнице.

По возвращении из Парижа он был назначен военным губернатором Венеции.

Затем Жубер идет на повышение – С 13 января по 25 июля 1798 г. он – командующий французскими войсками в Голландии (Батавская армия).

Не исключается, что по этой причине он не смог принять участие в Египетской экспедиции Бонапарта, так как теперь уже сравнялся по должности со своим бывшим начальником. Правда, по другой версии, Бонапарт очень хотел взять столь блестящего генерала с собой в Египет, но Директория ему отказала – у нее были свои виды на Жубера.

В прощальном письме последнему, Наполеон высказал пожелание, что когда-нибудь Жубер все же присоединиться к нему, но Судьбе не было это угодно.

Через несколько месяцев Жубер – командующий войсками, стоявшими под Майнцем (Самбро-Мааская армия), а с 1 ноября 1798 г. по 31 января 1799 г. он сменил генерала Брюнна на посту командующего Итальянской армией. Но не сработался с «внутриармейским-интенданским аппаратом» и через несколько недель он был смещен со своего поста и отозван во Францию.

Прибыв в Париж, Жубер подал в отставку и, сразу же получил ее. Хорошо зная его военные дарования и не опасаясь найти в нем опасного честолюбца, каковых в то время в столице было немало, Директория весной 1799 г. вновь призвала Жубера на службу, вверив ему командование 17-й дивизией, составлявшей парижский гарнизон.

В 1799 г. авторитет Директории в стране и прежде всего в столице упал до предельно низкого уровня. Политика слабого, бездарного и коррумпированного правительства вызывала недовольство всех слоев французского общества. Все настойчивее раздавались голоса об установлении в стране «твердого порядка». В общественно-политических кругах столицы витала идея государственного переворота.

Доблестный Жубер оказался втянут в политические интриги правящей Директории, скрытно, но активно искавшей подходящую «шпагу» на роль военного диктатора. Вопросом поисков «шпаги» в Директории ведали двое: виконт из провансальского мелкопоместного дворянства Поль-Жан-Франсуа-Никола де Баррас (1755—1829) и Эммануэль-Жозеф Сьейес (1748—1836) – сын почтмейстера, выпускник духовной семинарии в Сен-Сюльплиссе, главный викарий Шартрского епископства – по профессии и политик – по призванию. (Фамилия последнего максимально приближенная в русской орфографии к ее подлинному французскому звучанию должна произноситься именно так, а не как это утвердилось в отечественной историографии – Сийес).