Текст книги "Евреи в годы великих испытаний"

От Сталинграда до Берлина

В ожесточенных боях советские войска осенью 1942 г. остановили наступление немецко-фашистских армий в районе Сталинграда и в предгорьях Кавказа. И на фронте и в тылу создались условия для коренного перелома хода войны в пользу СССР.

При разработке целей и способов ведения кампаний и стратегических операций на этом этапе Великой Отечественной войны в политической и военной стратегии советского военнополитического руководства серьезных сбоев, тем более противоречий и столкновений, не было. В успешном решении этих сложнейших задач огромная заслуга принадлежит высшему политическому и военному руководству нашей страны.

«Советские войска, – писал впоследствии маршал А.М. Василевский, – прочно захватив в свои руки стратегическую инициативу, встали на прямой путь, ведущий к победе. Путь этот был нелегок. Однако все мы сознавали, что уже сделан решающий шаг к освобождению Родины. Стала заметной растущая уверенность в наших действиях, в характере оперативно-стратегических планов и замыслов командующих фронтами. Наши военачальники все лучше овладевали искусством маневренных наступательных операций, не забывая в то же время и о необходимости умело держать оборону»[53]53
  Василевский А.М. Дело всей жизни. – М., 1977. С. 345.


[Закрыть].

К 17 июля 1942 г. советское командование создало надежную основу для срыва фашистского плана овладения Сталинградом. А уже 10 сентября заместитель Верховного главнокомандующего Г.К. Жуков по аппарату ВЧ доложил И.В. Сталину о возможности концентрированного удара по противнику. Верховный главнокомандующий ответил, что было бы неплохо, если бы Жуков прилетел в Москву.

12 сентября Жуков был в Кремле, куда Сталин вызвал начальника Генерального штаба А.М. Василевского. Жуков доложил, что силами, которыми располагает Сталинградский фронт, прорвать коридор противника и соединиться с войсками Юго-Восточного фронта в городе не удастся, что нужны дополнительные войска и время на перегруппировку сил для более концентрированного удара Сталинградского фронта; армейские удары не в состоянии опрокинуть фашистов. Василевский доложил о подходе в район Сталинграда новых частей противника из района Котельникова, о ходе сражения в районе Новороссийска, о боях на Грозненском направлении. Выслушав доклады, Сталин подытожил:

– Рвутся любой ценой к грозненской нефти. – И спросил – Что нужно Сталинградскому фронту, чтобы ликвидировать коридор противника и соединиться с Юго-Восточным фронтом?

Жуков ответил:

– Минимум еще одну полнокровную общевойсковую армию, танковый корпус, три танковых бригады и не менее четырехсот орудий гаубичной артиллерии. Кроме того, на время операции необходимо дополнительно сосредоточить не менее одной воздушной армии.

Сталин ответил, что обдумает их предложение, подсчитает, есть ли необходимые ресурсы для выполнения задуманного плана. В конце сентября он снова вызвал Жукова и Василевского для детального обсуждения плана.

По решению Ставки Сталинградский фронт преобразовали в Донской и новым командующим назначили К.К. Рокоссовского. Юго-Восточный фронт стал Сталинградским, севернее Донского фронта был восстановлен Юго-Западный фронт. Первым стал командовать А.И. Еременко, вторым – Н.Ф. Ватутин.

По указанию ЦК ВКП(б) в Сталинград для мобилизации экономических, людских ресурсов в интересах обороны города и координации действий фронтов направлялись член ГКО, секретарь ЦК партии Г.М. Маленков, представители Ставки – начальник Генерального штаба А.М. Василевский и командующий ВВС А.А. Новиков, а также заместитель председателя СНК СССР, нарком танковой промышленности В.А. Малышев, другие руководящие работники.

Решив и другие неотложные вопросы, Сталин направил Жукова обратно в войска Сталинградского фронта с поручением приступить к изучению обстановки в районе Клетской и Серафимовичи, а Василевского – на Юго-Восточный фронт для изучения обстановки на его левом крыле. Затем Сталин сказал:

– Разговор о плане продолжим позже. То, что мы здесь обсуждали, кроме нас троих пока никто не должен знать. Принимайте все меры, чтобы еще больше измотать и обессилить противника.

После ознакомления с обстановкой на месте Жуков и Василевский снова вернулись в Москву. В Ставке еще раз был обсужден план контрнаступления и после этого утвержден. И.В. Сталин написал: «Утверждаю». Операция получила кодовое наименование «Уран».

– Не раскрывая смысла нашего плана, надо опросить командующих фронтами в отношении их дальнейших действий.

Жуков вспоминал: «Конец октября и начало ноября мне, А.М. Василевскому и другим представителям Ставки пришлось основательно поработать в войсках, чтобы помочь командованию, штабам и войскам полностью освоить план контрнаступления и способы его выполнения. Итоговые совещания в штабах фронтов, армий и войск показали, что эта сложная и трудная работа была проведена командно-политическим составом с чувством большой ответственности и творческой инициативой»[54]54
  Жуков Г.К. Воспоминания и размышления. В 3 томах. – М., 1990. Т. 2. С. 329.


[Закрыть].

В ноябре Жуков еще дважды выезжал на Донской фронт. 10 ноября он с Василевским рассмотрел план и проверил готовность Сталинградского фронта. Утром 13 ноября Жуков и Василевский доложили на совместном заседании Политбюро ЦК, ГКО и Ставки о состоянии готовности войск и командования к предстоящему наступлению.

Василевский рассказал, что тогда Сталин так отозвался о Гитлере: «Это фаталист. От Сталинграда Гитлер не уйдет. Да, на Кавказ может повернуть, но часть войск у Сталинграда все равно держать будет, потому что город моим именем назван».

Против войск противника, насчитывавших на сталинградском направлении более одного миллиона человек, 10 290 орудий и минометов, 675 танков и штурмовых орудий, 1216 боевых самолетов, действовали советские войска, имевшие 1,1 миллиона человек, 15 с небольшим тысяч орудий и минометов, 1463 танка и 1350 боевых самолетов. Перед решающим контрнаступлением Сталин направил Жукова и Василевского еще раз на фронт проверить сложившуюся обстановку. А 15 ноября Сталин уполномочил Жукова установить по своему усмотрению день перехода Красной Армии в наступление. Посоветовавшись с Василевским, Жуков назначил дату наступления для Юго-Западного и Донского фронтов – 19 ноября и для Сталинградского фронта – 20 ноября. Сталин утвердил это решение.

Чтобы немецкое командование не перебросило под Сталинград часть своих войск из других участков советско-германского фронта, в частности из района Вязьмы, было решено срочно подготовить и провести наступательную операцию Красной Армии в районе севернее Вязьмы, в первую очередь для разгрома фашистов на Ржевском выступе. Сталин обратился к Жукову и Василевскому с вопросом:

– Кто из вас возьмется за это дело?

Согласовав с Василевским, ответил Жуков:

– Сталинградская операция во всех отношениях уже подготовлена. Василевский может взять на себя координацию действий войск в районе Сталинграда, я могу взять на себя подготовку наступления Калининградским и Западным фронтами.

Их готовность Сталин одобрил.

10 сентября 1942 г. командующим 62-й армией был назначен генерал В.И. Чуйков. На вопрос командующего фронтом, как он понимает поставленную задачу, генерал Чуйков ответил:

– Город мы отдать врагу не можем… Сдача его подорвала бы моральный дух народа… Будут приняты все меры, чтобы город не сдать. Мы отстоим город или там погибнем.

13 сентября 1942 г. началась героическая оборона Сталинграда. На улицах города развернулись кровопролитные бои между гитлеровцами и советскими войсками 62-й армии, оборонявшими Сталинград. На Волге решалась судьба не только России, но и всего мира.

Немецкие войска ни днем ни ночью не прекращали своих усилий овладеть городом и утвердиться на Волге. Только за один день, 23 августа 1942 г., немцы совершили более трех тысяч самолетных вылетов, сбрасывая на Сталинград сотни тонн смертельного груза, поливая его огнем из пушек и пулеметов. От огромного количества взрывов бомб горела земля, плавился металл, но насмерть стояли защитники героической твердыни на Волге.

В июле 1942 г. на дальних подступах к Сталинграду несгибаемую стойкость и военное мастерство проявили 33 бойца одного из полков 87-й стрелковой дивизии. Они обороняли важную высоту в районе Малая Россошка, и на эту позицию устремилось до семидесяти немецких танков в сопровождении пехоты. Герои не дрогнули, в донской степи они сумели остановить врага, вывести из строя двадцать семь фашистских танков, более 150 солдат и офицеров.

Среди бронебойщиков был младший сержант Владимир Исаакович Пасхальный. Фашистский танк двигался на окоп, где находился младший сержант. Переждав, пока танк перевалит через окоп, Пасхальный бросил ему вслед бутылку с горючей смесью, и танк загорелся. Бутылками с горючим и бронебойными пулями младший сержант поразил еще три вражеских машины. Врагу не удалось прорвать линию обороны. Защитники стояли насмерть.

Знаменитый снайпер Георгий Красицкий, на боевом счету которого уже было сорок уничтоженных фашистов, за один день уличных боев в Сталинграде – 26 октября 1942 г. – застрелил еще пять фашистов.

Евреи-воины активно участвовали как в оборонительных, так и в наступательных операциях на подступах к Сталинграду, в ликвидации немецкой группировки «Дон».

– Всем известен герой Сталинградской битвы маршал В.И. Чуйков, – отмечает П. Попирный, – но не все знают, что во время боев рядом с ним постоянно были: начальник артиллерии Я.И. Броуд, начальник инженерных войск И.Н. Шмульзон и М.Г. Вайнруб, про которого Чуйков как-то сказал: «Генералов у нас много, но такой, как Вайнруб, – один»[55]55
  Попирный П. Покой нам только снится… – Еврейская газета, 1993. № 2, февраль.


[Закрыть].

Несмотря на то, что Гитлер беспрерывно направлял подкрепления сталинградской группировке своих войск под командованием фельдмаршала Паулюса, город не был взят. В своей знаменитой речи о Сталинграде, с которой он обратился к немецкому народу в октябре 1942 г., Гитлер сказал: «Немецкий солдат остается там, куда ступит его нога». И далее: «Вы можете быть спокойны – никто не заставит нас уйти из Сталинграда». Эти утверждения укрепили его упорство, и удержать Сталинград стало теперь для Гитлера вопросом его личного престижа. Ничто не могло заставить его передумать[56]56
  Роковые решения вермахта. Воспоминания немецких полководцев. – Смоленск: Русич, 2001. С. 191–192.


[Закрыть]. Он гневно отдавал приказы продолжать бои в городе за каждый дом, за каждый квартал, и 62-я армия несла большие потери.

Советская авиация противодействовала вражеским налетам и в свою очередь наносила удары по сухопутным войскам немцев. За этот же день советскими летчиками вместе с зенитчиками был сбит 31 вражеский самолет. В этих напряженных воздушных боях в небе снискали славу прославленные летчики страны, среди которых был и Лейб Исаакович Бинов, который к началу Великой Отечественной войны был комиссаром 291-го истребительного авиационного полка 16-й воздушной армии.

19 сентября 1942 г. в небе над Сталинградом в воздушном бою он сбил один «мессершмитт» и взял на таран второй истребитель, который упал в поле на глазах наблюдавших за боем пехотинцев. На поврежденном самолете Бинов сумел вернуться на свой аэродром.

Вскоре он был назначен командиром 512-го истребительного авиационного полка. Погиб в бою 13 января 1943 г. Награжден орденом Отечественной войны I степени[57]57
  «Бессмертный подвиг». – Воениздат, 1980. С. 242.


[Закрыть].

28 августа 1942 г. на командный пункт 586-го штурмового авиаполка была вызвана группа летчиков для выполнения важного боевого задания.

Среди летчиков, которым предстояло вылететь на выполнение этого задания, был и военный комиссар эскадрильи Исаак Зазулинский.

Начальник штаба полка, показывая на карте немецкую переправу через реку Дон в районе города Калач, сказал:

«На вашу группу возлагается особая боевая задача, вам надлежит нанести удар по сильной колонне немецкой механизированной дивизии, которая движется к линии фронта для усиления наступления на войска, обороняющие город. Прошу учесть, что колонне придается немцами важное оперативное значение и она хорошо прикрывается с воздуха истребителями противника и его зенитной артиллерией»

В 11 часов дня с аэродрома Ленинское по сигналу с командного пункта поднялась группа штурмовиков Ил-2 и взяла курс на запад. Через полчаса полета ведущий группы В.Ф. Никитин подал сигнал: «Внимание – цель вижу!»

Исаак Зазулинский посмотрел вниз и четко увидел переправу через Дон, по которой, растянувшись, двигалась к линии фронта колонна танков, бронетранспортеров, автомашин. Он хорошо понимал, что вся эта мощь вражеской техники, если ее не задержать, вскоре обрушится на наши войска, которые и без того с трудом удерживают свои позиции, защищая Сталинград.

– Нет! – решил летчик. – Мы сделаем все, чтобы не дать врагу возможности достичь линии фронта и вступить в бой.

На подходе к цели наши самолеты были обнаружены противником, и гитлеровцы открыли по ним интенсивный огонь из зенитных орудий и пулеметов.

Ведущий подал команду: «В атаку, за мной!» Штурмовики, перестроившись в боевой порядок «Круг над целью», по одному стали заходить на штурмовку. Уже в первом заходе немецкой колонне был нанесен значительный урон. Движение ее приостановилось, большое количество горящих машин виднелось на переправе и на дороге.

На втором заходе в самолет Зазулинского попал вражеский снаряд. Загорелся бензобак, задымил мотор, и огонь быстро охватил крылья самолета и кабину летчика. Дым застилал глаза и затруднял дыхание. Пилот понял, что спасти машину уже невозможно.

И вот летчики группы услышали в эфире голос своего комиссара:

– За Родину! Смерть немецким захватчикам!

Охваченный пламенем самолет сотряс страшный взрыв, к небу поднялся столб дыма и пламени.

Так геройски погиб славный сын еврейского народа Исаак Зазулинский[58]58
  Верховский Ш. Герои не умирают. – Советиш Геймланд, 1987. № 11. С. 149–150.


[Закрыть].

Такой же героический подвиг совершил 8 сентября 1942 г. в районе Мамаева кургана на Сталинградском фронте Шварцман Исаак Давыдович, выпускник Балашовской авиационной школы пилотов. Когда его самолет был подбит над целью, пилот направил поврежденную пылающую машину на скопление живой силы и техники врага. За совершенный героический подвиг Шварцман был награжден орденом Отечественной войны I степени. Ранее он был награжден орденом Красной Звезды[59]59
  Верховский Ш. Герои не умирают. – Советиш Геймланд, 1987. № 11. С. 149–150.


[Закрыть].

В начале ноября 1942 г. Гитлер выступил с политической речью, в которой заявил: «Я хотел выйти к Волге в определенном месте, возле определенного города. Случилось так, что этот город носит имя самого Сталина… Я хотел взять этот город. Не делая преувеличенных заявлений, я могу теперь сказать вам, что мы его захватили. Только небольшая его часть пока еще не в наших руках. Нас могут спросить: “Почему армия не продвигается вперед еще быстрее?”[60]60
  Роковые решения вермахта. Воспоминания немецких полководцев. – Смоленск: Русич, 2001. С. 191–198.


[Закрыть] Но я не хочу второго Вердена, я предпочитаю достигнуть своей цели путем ограниченных штурмов. Время в данном случае не имеет никакого значения». Гитлер считал, что его речи повышают стойкость солдат. Он не знал, как будут звучать его слова в ушах высших командиров, младших офицеров и солдат, ожесточенно сражавшихся и умиравших в Сталинграде. Объявляя о своих намерениях, он думал дать ясные цели своим командирам и войскам и таким образом укрепить их решимость.

В течение сентября – октября 1942 г. командованием Сталинградского фронта были предприняты контрудары по войскам фельдмаршала Паулюса и нанесены им большие потери.

19-20 ноября 1942 г. войска Юго-Западного, Сталинградского и Донского фронтов начали общее контрнаступление против сталинградской группировки немецких войск, после кровопролитных боев окружили ее и ко 2 февраля 1943 г. завершили ее разгром. Эта блестящая военная операция знаменовала коренной перелом в ходе Великой Отечественной войны.

В боях по обороне Сталинграда и разгрому немецких войск непосредственное участие принимали воины-евреи – рядовые солдаты, офицеры, генералы. Далеко не обо всех участниках этой исторической битвы на Волге можно в деталях рассказать читателям, но хотя бы о тех, которые вошли в историческую летопись кровавой битвы не на жизнь, а на смерть на берегах Волги, необходимо поведать…

Тридцатидвухлетний генерал-майор М.Г. Вайнруб был заместителем командующего бронетанковыми и механизированными войсками 62-й армии (с апреля 1943 г. – 8-я гвардейская). М. Вайнруб отвечал за фортификационные сооружения – 14 сентября 1942 г. подразделения под его командованием не допустили фашистов к Центральной железнодорожной станции. 16 октября 1942 г. части под командованием М. Вайнруба остановили очередное наступление фашистских войск на этом участке фронта.

После Сталинградской битвы Матвею Вайнрубу было присвоено звание генерал-майора, позднее генерал-лейтенанта за руководство фортификационными работами 8-й гвардейской армии. Вайнруб Матвей Григорьевич после сталинградских боев участвовал в освобождении Украины, Польши, в Берлинской операции. В апреле 1945 г. за образцовое выполнение боевых заданий и проявленное при этом мужество и отвагу был удостоен звания Героя Советского Союза. Является почетным гражданином городов Волгоград (Россия), Борисов (Беларусь) и Познань (Польша). В шестидесятые годы М.Г. Вайнруб занимал должность заместителя командующего войсками Киевского военного округа. Брат Матвея Вайнруба – Евсей Григорьевич, гвардии полковник, командир танковой бригады, – все время находился в боевых порядках бригады и руководил ее боевыми действиями. В боях показал себя тактически грамотным, решительным, храбрым и отважным офицером. В наградном листе Вайнруба Евсея Григорьевича сказано: «За умелое руководство и командование бригадой, достигнутые боевые успехи, личную храбрость и отвагу в бою удостоин присвоения звания Героя Советского Союза».

Танковая бригада под командованием Евсея Вайнруба одной из первых вошла в Берлин в 1945 г. Хочется отметить, что это танковое подразделение входило в состав корпуса под командованием Героя Советского Союза Семена Кривошеина – тоже еврея.

В боях под Сталинградом отличился и генерал-майор Израиль Бескин, руководивший на Донском фронте артиллерией 65-й армии. Герой Советского Союза И. Бескин закончил войну в звании генерал-лейтенанта.

Заместителем командующего 124-й армией Донского фронта генерал-майора И. Галанина был генерал-майор Моисей Гензик…

В армейской группе на Юго-Западном фронте под командованием генерал-лейтенанта Н. Ватутина сражался генерал-майор Григорий Стельмах, погибший на боевом посту в конце 1942 г. Заместителем командующего Юго-Западным фронтом генерал-лейтенанта В.И. Кузнецова был генерал-майор Иосиф Рубинский.

В разгроме гитлеровских войск под Сталинградом решающую роль сыграл 48-й стрелковый корпус, которым командовал генерал-майор Яков Григорьевич Крейзер. В боях он был образцом мужества, воли, геройства и храбрости, умело и решительно управлял боевыми операциями. «Я, – отметил в своих мемуарах Н.С. Хрущев, – давно знал Крейзера и считал его достойным командиром, сам он по национальности еврей, получил звание Героя Советского Союза еще в 1941 г., на меня производил очень хорошее впечатление. Уже после войны он у нас командовал войсками ряда крупных военных округов».

Высоко оценил военное искусство Я.Г. Крейзера и выдающийся военачальник маршал А. Василевский: «Армия, которой командовал Крейзер, разгромила группу Манштейна под Сталинградом, успешно провела операции по освобождению Донбасса, Крыма, Белоруссии, Прибалтики»[61]61
  Василевский А.М. Дело всей жизни. – М., 1975. С. 286, 360, 410, 417, 427, 465.


[Закрыть].

Исторические бои в Сталинграде стали началом гитлеровского поражения. В ожесточенных боях покрыла себя славой 64-я армия под командованием генерала М. Шумилова, этому во многом способствовала деятельность начальника штаба армии генерал-майора Юрия Ласкина. Командующий 64-й армии затем напишет в мемуарах: «Штаб находился под руководством генерал-майора Ласкина – молодого, удачливого командира». 64-я армия смогла выстоять в обороне лишь благодаря такому тандему – генерал Шумилов и генерал-майор Ласкин. Четыре месяца армия продержалась на правом берегу Волги, а потом приняла участие в январском наступлении 1943 г. Боевому генерал-майору Юрию Ласкину был поручен арест немецкого фельдмаршала фон Паулюса и окружение южной группировки немецких войск в сталинградских руинах…

Сотни евреев-врачей, фельдшеров, медсестер и санинструкторов отличились в боях под Сталинградом. Среди них хочется вспомнить Розу Шильман и Иду Флама, служивших в 62-й армии. Ида, находившаяся на фронте с первых дней войны, за участие в боях была награждена боевыми орденами и медалями.

Хочется отметить героизм и мужество гвардии лейтенанта Сони Шарго. Несмотря на ампутацию руки, она активно участвовала в боях, а затем приняла руководство подразделением минометчиков…

В знаменитой 64-й армии, которая с 62-й армией защищала город, служил Харитон Берман, который вместе со своими однокурсниками, студентами Сталинградского мединститута, добровольцем ушел на фронт. В то суровое время 19-летний лейтенант, свободно владеющий немецким языком, по ночам через мегафон обращался к немецким солдатам и офицерам с призывом сдаваться в плен.

В годы сталинского диктата было непристойно говорить о евреях-героях, мужественных воинах, о которых в августе 1941 г. Сталин сказал: «Евреи плохие солдаты. Они хорошие военные врачи и военные инженеры, но солдаты плохие». Эта оскорбительная оценка мужества и доблести евреев-воинов была опровергнута всем ходом военных операций на фронтах Второй мировой войны. Почти сорок евреев стали в эпохальной Сталинградской битве генерал-майорами разных родов войск. А генерал-майор Яков Крейзер – генерал-лейтенантом за то, что его 2-я гвардейская армия остановила войска Манштейна, пытавшегося помочь окруженному Паулюсу.

Воевали в Сталинграде Герой Советского Союза полковник Семен Левин, впоследствии командир дивизии; генерал-майор Абрам Хасин, командир 23-го танкового корпуса 1-й танковой армии; генерал-майор Г. Стельмах, начальник штаба Юго-Западного фронта; генерал-майор С. Рогачевский, начальник штаба 28-й армии; Герой Советского Союза подполковник И. Маковский, командир отдельного танкового полка прорыва; полковники А. Кривулин, С. Карагодской, 3. Шехтман.

Собрано много материалов об участии евреев – жителей бывших республик Советского Союза в святой войне против фашизма. Об этом говорят следующие цифры – из полумиллиона солдат и офицеров – евреев по национальности, принимавших участие в Великой Отечественной войне, сто тысяч участвовало в боях под Сталинградом.

К сожалению, имена многих воинов-евреев, отличившихся в Сталинградской битве, остались неизвестными, как, впрочем, и имена воинов других национальностей, которые пали смертью храбрых, защищая твердыню на Волге.

В своих воспоминаниях генерал, писатель и историк Давид Иосифович Ортенберг (Вадимов), бывший в годы войны ответственным редактором центральной газеты Советской Армии «Красная Звезда», писал: «…Из многочисленных статей Василия Гроссмана читателей – и на фронте, и в тылу – особенно волновал очерк “Сталинградская армия”. Написанный с суровой сдержанностью, он рисует тех защитников города, кто выдержал все испытания ожесточенных боев и продолжает нести ни с чем не сравнимую тяжесть битвы с врагом в самом городе. Очерк поразил нас своей психологической глубиной и проникновенностью».

Он говорил или писал о погибших с глубоким трагизмом: «Есть сила, которая поднимает из пепла тысячу семьсот городов и семьдесят тысяч сел. Но нет силы, которая могла бы чуть-чуть поднять эти самые шелковые ресницы над сомкнувшимися глазами девушки в красноармейской шинели».

На бетонной памятной плите Мамаева кургана можно прочитать нетленные слова из очерка Василия Семеновича «Направление главного удара»: «Железный ветер бил им в лицо, а они все шли вперед, шли в атаку, и снова чувство суеверного страха охватило противника – смертны ли они?»

Фамилии рядовых считаются десятками тысяч…

В рядах прославленной 62-й армии воевал уроженец города Тульчина Винницкой области Сидлер Давид Маркович, который участвовал в уничтожении 330-тысячной группировки противника под Сталинградом. Его малокалиберная пушка входила в состав стрелкового батальона и передвигалась за передовыми ротами, поддерживая огнем их наступление. Артиллеристы перетаскивали свое орудие под вражеским огнем на руках. Сидлер со своим орудием прошел от Сталинграда до Берлина. 18 сентября 1944 г. за храбрость и мужество был награжден командиром 20-й гвардейской стрелковой дивизии генерал-майором В.С. Глебовым орденом Славы III степени, а 26 марта 1945 г. был награжден командующим 8-й гвардейской армии генерал-полковником В.И. Чуйковым орденом Славы II степени.

Пройдя с боями более 500 километров, армия форсировала Одер и захватила плацдарм, с которого 14 апреля перешла в наступление на Берлин. В ходе боя Сидлер заменил убитого командира взвода и управлял теперь огнем двух легких орудий. 18 апреля при прорыве промежуточного оборонительного рубежа противника расчет одной пушки был полностью выведен из строя. Сидлер, раненный в обе руки, подполз к этому орудию и открыл огонь, поддерживая наступление пехоты. Он не ушел с поля боя до тех пор, пока его батальон, а затем и второй не прорвали вражескую оборону. За этот подвиг генерал-полковник В.И. Чуйков, с которым Сидлер наступал от самого Сталинграда, и командующий войсками фронта Маршал Советского Союза Г.К. Жуков представили его к награждению орденом Славы I степени. Этим орденом теперь уже старшина Давид Маркович Сидлер был награжден 15 мая 1946 г.

Осенью 1945 г. Давид Сидлер демобилизовался, поселился в Днепропетровске. Здесь и получил он свою Золотую солдатскую звезду. Долгие годы работал на металлургическом заводе. 16 октября 1981 г. умер прославленный герой, который с боями прошел от Сталинграда до Берлина.

От Москвы и Сталинграда до Берлина тернистыми дорогами войны прошел Нахман Гизис. В боях по обороне Сталинграда и разгрому немецких войск участвовала и часть, в которой служил сержант Нахман Гизис. Разведчики взвода Гизиса выполняли ответственное задание: охраняли командный пункт 62-й армии генерала Чуйкова, под огнем врага доставляли боеприпасы, продукты и воду из единственного в том районе колодца, проникали в расположение врага и корректировали оттуда огонь своей артиллерии, приводили «языков».

Нахман Гизис был дважды ранен, но отказывался от отправки в госпиталь. Залечивая раны в медсанбате, он возвращался в свой взвод и участвовал в боях до окончательного разгрома сталинградской группировки фашистов.

После разгрома немцев под Сталинградом Донской фронт, которым уже командовал Рокоссовский, был переименован в

Центральный фронт. На него была возложена задача во взаимодействии с Брянским фронтом разгромить немецкие войска под Орлом. Упорные бои развернулись в районе Курска на образовавшемся там выступе советских войск, так называемой Курской дуге.

Часть, в которой служил Гизис, заняла позиции у города Поныри. Разведчики его взвода с помощью биноклей и стереотрубы обнаружили замаскированные орудия и минометы врага, которые затрудняли продвижение советских войск. По ориентирам, указанным разведчиками Гизиса, были уничтожены несколько батарей противника и три дзота.

Разведчики через лес проникали в расположение вражеских позиций. Ворвавшись во время атаки в окопы врага, Гизис убил двух фашистов и двух взял в плен. Один из них оказался штабным офицером. Его Гизис доставил в штаб 13-й армии генерала Пухова.

В боях на Курской дуге, где немцам был нанесен решительный удар, Гизис был тяжело ранен и отправлен в госпиталь. Его крепкий организм выдержал несколько операций, и после излечения Гизис вернулся в свою часть, когда она действовала уже на Украине. Центральный фронт был переименован в 1-й Украинский фронт. Нахман Гизис оказался на Подоле, неподалеку от своего родного местечка Меджибож.

Случилось так, что в расположение части, в которой служил Гизис, для вручения воинам орденов и медалей прибыл командующий армией генерал Чуйков. Сержант Нахман Гизис, принимая орден Славы III степени, обратился к командующему армией с просьбой разрешить ему отправиться в только что освобожденный Меджибож, откуда он родом и где оставил многочисленную родню.

Генерал Чуйков пристально всмотрелся в знакомое лицо сержанта и спросил:

– Скажи-ка, это не ты со своими ребятами охранял мой КП в Сталинграде?

– Так точно, товарищ гвардии генерал! – ответил Гизис.

– Раз так, гвардии сержант, разрешаю тебе, – ответил с улыбкой генерал. – Но не забудь, что должен вернуться к нам. Мы еще должны пройти большой путь до Берлина.

Нахман Гизис бегом пустился к шоссе, на попутных машинах добрался до Бута.

На сердце Нахмана было неспокойно: что ожидает его в местечке? Взбежал на мост, который только что восстановили саперы, и подбежал к месту, где когда-то стоял их дом. Горка глины и одна обгоревшая труба – вот и все, что осталось от него. Местечко превратилось в руины. Только крепость виднелась на возвышении, вся в пробоинах от снарядов.

С разбитым сердцем шагал Нахман по мертвому местечку, ища оставшихся в живых. Но напрасно. Только там, где когда-то был клуб, сохранился домик. Из трубы валил дым. Нахман направился туда.

Он приоткрыл дверь, шагнул через порог и увидел: за столом в полутемной комнате сидели, закутанные в тряпье, две женщины.

Одна из них, с заплаканными глазами, обратилась к нему:

– Вы, вероятно, голодны. Но у нас нет ничего. Вот, только кипяток. Может, выпьете?

Нахман почувствовал, что сердце его вот-вот остановится. В одной из них он узнал свою младшую сестру Дору. Она его не узнала. Сдерживая рыдания, он произнес:

– Дора, дорогая моя… Ты что, не узнаешь меня? Я – Нахман, Нахман…

Она растерялась, схватилась за сердце, не могла вымолвить и слова. Придя в себя, она воскликнула:

– Нахменька, это ты? Ты жив! – Подбежала к нему, обняла и стала целовать. – А я чудом осталась в живых. Добрые люди прятали от убийц.

Они направились к трем братским могилам, страшным могилам, где были похоронены три тысячи меджибожских евреев. Медленно подошли к ним; Нахман Гизис, видевший тысячи смертей, на войне ни разу не плакал. Здесь же он опустился на колени и громко зарыдал.

Дора рассказала ему о страшной трагедии. Об одном только она не смогла, не сумела рассказать: когда фашистские изверги узнали, что мать вырастила пятерых сыновей и все они ушли на фронт, убийцы выволокли мать из гетто и повесили ее на дереве в центре местечка.

Советская Армия продвигалась вперед по польской земле, освобождая города и села от немецких оккупантов. Только что освободили город Люблин. Недалеко от него находился лагерь смерти Майданек.

Нахман Гизис обратился к командиру дивизии с просьбой выделить его взводу еще несколько бойцов и с усиленным взводом на рассвете тропинками и перелесками направился к Майданеку.

Уже на значительном расстоянии от лагеря они почувствовали тошнотворный запах жженого мяса и костей. Трудно было дышать, тяжело было шагать по песчаным тропинкам. Но разведчики упорно продвигались вперед. Миновали высокие сосны, увидели проволочные заграждения, сторожевые вышки и высокую трубу, из которой валил тлетворный дым. Это работал крематорий.