Текст книги "Евреи в годы великих испытаний"

Почему Сталин пошел на массовые репрессии в армии?

К середине тридцатых годов XX века культ Сталина достиг в СССР гигантских размеров, и все или почти все крупные военачальники не упускали случая продемонстрировать свою преданность генсеку. В 1934 г., выступая на XVII съезде партии, Тухачевский тоже не поскупился на дифирамбы в адрес «великого вождя». Но вся эта верноподданность практически не повлияла на разгул кровавой вакханалии, развязанной Сталиным.

Диктатор убирал соперников и тех, кто в той или иной степени был ему не угоден, избавлялся от людей ярких, самостоятельно мыслящих. Ему нужны были покорные исполнители, люди-винтики, нужен был тотальный страх, на котором держалась его власть.

Созданная по всей стране и в армии атмосфера всеобщего доносительства приводила к тому, что людей сажали и расстреливали просто так.

Почему они молчали?

Часто задают вопросы, почему военачальники, имея реальную силу, не восстали? Ответ может быть один. Тоталитарный режим растлевал и тех, кто в боях не раз проявлял личную храбрость. Ревностно служа неправедной власти, военачальники изначально попирали извечные нравственные ценности.

Не составил исключения и Тухачевский. Обладая недюжинным интеллектом, он не мог не задуматься, почему восстали кронштадтские моряки, недавние активные участники Октябрьского переворота, и тамбовские крестьяне? Или не понимал, что продразверстка в деревне – форменный государственный грабеж? Конечно же понимал и ради карьеры делал все, что ему велели Ленин и партия, в которую он вступил в 1918-м. При новой власти рассчитывал сделать быструю карьеру.

Поправ честь русского офицера, интеллектуал Тухачевский не погнушался ролью карателя. С жестокостью опричника подавлял восстание в Кронштадте, издавал людоедские приказы, согласно которым крестьян на Тамбовщине (граждан своей страны!) травили газом, сжигали деревни, расстреливали заложников…

Когда в 1930-м начались аресты «военспецов», ни за одного из них член Реввоенсовета Тухачевский не вступился, хотя многих хорошо знал.

Так вели себя и участники Военного совета, из состава которого Сталин подобрал судей для скорой расправы.

Несчастные! Они еще не знали, что своей беспринципностью, предательством боевых друзей подписали и себе смертный приговор.

Почти все участники того Военного совета были расстреляны.

К 1920 г. в Красной Армии на высших командных должностях, которые по сегодняшней терминологии можно назвать генеральскими, было более 200 евреев. Достичь высокого воинского звания, особенно еврею, как и во все времена, было не просто. Для того чтобы достичь генеральской карьеры, нужно было быть физически крепким и сообразительным солдатом, пройти сложную процедуру аттестации, проявить мужество в бою, высокие показатели в учении. Представление к очередному званию обязательно сопровождалось военно-политической характеристикой, которую необходимо было заслужить безупречной службой. В положительной характеристике обязательными были такие тезисы: «…грамотный командир… пользуется уважением подчиненных… скромен в быту… делу Ленина – Сталина беззаветно предан». В личном деле каждого офицера и генерала можно обнаружить десяток подобных характеристик. Они составлялись и при представлении к наградам.

Написание упомянутых документов осуществлялось штабными работниками, в большинстве случаев неевреями, что позволяет оценивать их весьма объективно.

Сведения о советском генералитете, в том числе и еврейском, всегда были конфиденциальными. Авторам, которые пытались по косвенным данным сделать какие-то обобщения и опубликовать их, инкриминировали разглашение военной тайны.

Армейский военный юрист Ульрих оправдал доверие и орден Ленина, полученный в августе 1937 г. «За успешную работу по укреплению революционной законности и охраны интересов государства». Военная коллегия Верховного суда СССР под его руководством только за 28 и 29 июля 1938 г. приговорила к расстрелу восемьдесят два человека – государственных, партийных и военных деятелей.

Оказалось, что у главы советского правительства Молотова «врагами народа» были его заместители Н.А. Антипов, В.И. Межлаук и Я.Э. Фудзутак, а у первого маршала, наркома обороны Ворошилова – заместители Я.И. Алекснис, В.М. Орлов, начальник разведки Я.К. Берзин.

По армии и флоту был нанесен удар сокрушительнее, чем расстрел «группы Тухачевского» в июне 1937 г.: из восьмидесяти двух осужденных тридцать два принадлежали к высшему командному составу. Среди трагически погибших – тридцать пять русских, двадцать три еврея, тринадцать латышей, четыре поляка, три украинца, два армянина, грузин, литовец, серб и швед.

Известно, что было репрессировано 408 человек руководящего и начальствующего состава РККА и ВМФ, к высшей мере наказания приговорен 401 человек[13]13
  Реабилитация. Политические процессы 30-50-х годов. – М., 1991. С. 301.


[Закрыть], евреев среди них было 180 человек. В книге профессора Ф.Д. Свердлова «Евреи-генералы Вооруженных сил СССР. Краткие биографии» они названы поименно. Следовательно, все евреи, входившие в состав руководящего и начальствующего состава армии и флота, за исключением нескольких, таких как Мехлис, были расстреляны.

Но вот грянула война. Армия и флот оказались в катастрофическом положении, в особенности в кадровом вопросе. Почему? На этот вопрос ответил Ворошилов на заседании Военного совета при Наркомате обороны СССР 29 ноября 1938 г. «Вы знаете, что собой представляла чистка рядов РККА, – говорил он. – Чистка была радикальная и всесторонняя… с самых верхов и кончая низами… мы вычистили более четырех десятков тысяч человек». Затем следовал совершенно параноидальный вывод: «Именно потому, что мы так безжалостно расправились, мы можем теперь с уверенностью сказать, что наши ряды крепки»[14]14
  Там же.


[Закрыть].

Но война оценила состояние армии по-другому, и за три коротких, невиданно трагических месяца докатилась до Москвы. Теперь война диктовала свои условия – срочно создавался новый генералитет армии. И здесь повторилось то, что неоднократно происходило в ходе двухтысячелетней истории еврейства в изгнании: советской власти понадобились умы и таланты, героизм и духовный потенциал евреев. В составе генералитета, созданного в критических условиях войны, шестнадцать генералов-евреев стали Героями Советского Союза, 276 офицеров стали генералами в ходе Великой Отечественной войны. За особые заслуги после войны семидесяти полковникам было присвоено это звание.

7 мая 1940 г. Указом Президиума Верховного Совета СССР в Красной Армии устанавливались звания: генерал-майор, генерал-лейтенант, генерал-полковник и генерал армии. Прежние высшие звания: комбриг, комдив, комкор и командарм – были упразднены, для Военно-воздушных сил вводились звания генерал-майор авиации, генерал-лейтенант авиации и генерал-полковник авиации (кроме генерала армии). Генеральские звания вводились и для других родов войск: артиллерии, танковых войск, войск связи, инженерных войск, технических войск, интендантской службы, береговой службы, например генерал-майор артиллерии, генерал-лейтенант артиллерии и т. д. В военно-морском флоте устанавливались воинские звания: контр-адмирал, вице-адмирал, адмирал флота Советского Союза (упразднено 3 марта 1955 г., восстановлено 28 апреля 1962 г.). В июне 1940 г. новое звание получили 1056 человек, из них 982 стали генералами и 74 адмиралами.

Когда фашистские дивизии в полной боевой готовности стояли, ожидая команды фюрера о нападении на Советский Союз, в Кремле вспомнили, что еще не все опытные военачальники расстреляны. «В 1940–1941 гг. в строй вернулись А.В. Горбатов, К.Н. Галицкий, Л.Г. Петровский, К.К. Рокоссовский – всего свыше пятидесяти лиц высшего начальствующего состава, невинно осужденных»[15]15
  Сталин И.В. Энциклопедия. – М.: Алгоритм, 2007. С. 110.


[Закрыть].

Всего в период Великой Отечественной войны в советских Вооруженных силах проходили службу около четырех с половиной тысяч генералов и адмиралов. В 1941–1945 гг. потери советского генералитета составили 440 человек. В немецкий плен в силу разных обстоятельств попало семьдесят два генерала. Красная Армия за годы Великой Отечественной войны захватила в плен 550 немецких генералов, в том числе генерал-фельдмаршала Ф. Паулюса.

А теперь вернемся к годам самоуверенной сталинской диктатуры. Готовилась ли страна к действенному отпору фашистам?

Так, известный американский политолог 36. Бжезинский в своем исследовании о развитии советского общества пишет: «При Сталине возвышение роли государства и использование государственного насилия как орудия реконструкции общества достигли своего апогея. Все было подчинено личности диктатора и государству, которое он возглавлял. Превозносимый поэтами, воспетый композиторами, обожествленный посредством тысяч монументов, Сталин был единовластным хозяином страны. Тиран, равных которому было немного в истории человечества, он, однако, свое правление осуществлял посредством сложной структуры государственной власти, чрезвычайно бюрократизированной и институционализированной. Пока во имя сталинской цели построения социализма в одной стране общество перепахивали сверху донизу, укрепляя статус государственного аппарата, росли его мощь и привилегии»[16]16
  Brzesinski Zb. The Grand Failure. The Birth and Death of Communism in the Twentieth Century. – N. Y., 1989. P. 31.


[Закрыть]. Добавим к этому, что одновременно росло и неограниченное влияние Сталина не только на определение внешнеполитических целей Советского Союза, но и на проведение конкретных акций советской внешней политики после прихода Гитлера к власти, стремительного роста германской военной машины и появления нацистских планов экспансии на Восток. Перед серьезной угрозой необходимо было думать и решать проблемы укрепления обороноспособности Красной Армии, ее оснащение новейшей военной техникой, отбросить устаревшие догмы о том, что в будущей войне основой обороноспособности армии будут не моторы танков, самолетов, самоходных орудий, а конница и тачанки. Создавалась разветвленная связь технического шпионажа, в первую очередь в области новейших технологий и конструкций в самолетостроении, танкостроении, артиллерии, противовоздушной обороне, ракетостроении. Каждая из противоборствующих сторон хотела знать, какие новые виды вооружения поступают на вооружение армии, кто из конструкторов лидирует в создании новых видов оружия. Эта задача, как с одной, так и с другой стороны, была довольно сложной… Технический шпионаж со стороны противоборствующих государств процветал. Не дремала и советская разведка.

Нелюбовь Сталина к евреям заставила диктатора забыть о национальностях вообще, обстоятельства требовали сплочения и высокой напряженности, чтобы осилить могущественного врага, который на своем кровавом пути не знал преград и ради поставленной цели шел на все…

«Учитель» Г.М. Штерна, К.Е. Ворошилов, предал своего ученика. В тяжелые дни боев под Москвой, осенью 1941 г., тот был необоснованно арестован и расстрелян. Под приговором о расстреле есть и подпись Ворошилова, которому Г.М. Штерн служил верой и правдой. В том числе и непосредственно в Наркомате обороны. Впоследствии он был реабилитирован.

Когда Яков Владимирович Смушкевич вернулся с Дальнего Востока, ноги у него кровоточили, но он был счастлив: задание Родины выполнил. Его военное искусство, самоотверженность были отмечены. Вместе с тремя своими питомцами – летчиками, участвовавшими в боях в Испании и на Халхин-Голе, он впервые в стране был награжден второй Золотой звездой Героя Советского Союза. Ему присвоили звание генерал-лейтенанта авиации, назначили начальником ВВС.

На правительственном приеме в честь Первого мая в 1941 г. в Кремле Сталин шел мимо столов, за которыми сидели наркомы и военачальники, Герои Советского Союза и народные артисты, писатели и дипломаты, стахановцы… Он свернул к столу, за которым сидели вместе с женами нарком авиационной промышленности Шахурин и помощник начальника Генерального штаба РККА по авиации Смушкевич. Чета Шахуриных и супруга Смушкевича встали. Бася Соломоновна передала мужу массивную палку.

– Сиди, сиди, – сказал Сталин. – Все правительство может стоять, а ты сиди! Заслужил.

Он посмотрел на свет сквозь искрящееся вино в хрустальном бокале и произнес тост за славную авиацию, за ее героев.

А потом, когда до начала Великой Отечественной войны оставалось всего пятнадцать дней, Смушкевича арестовали, на носилках увезли из госпиталя. О том, что началась война, Смушкевич узнал на тюремных нарах[17]17
  Когда немцы подошли к Москве, Центральный аппарат решили перебазировать в Куйбышев. Туда же отправили и особо важных подследственных, еще не осужденных. Вслед за ними прибыло и письмо Берии, предписывающее по делу заключенных следствие прекратить, суду их не предавать и немедленно расстрелять.
  Акт. – Куйбышев, 1941 г. октября 28 дня: «Мы, нижеподписавшиеся, согласно предписанию Народного комиссара внутренних дел СССР, Генерального комиссара государственной безопасности тов. Берии Л.П. от 18 октября 1941 г. за № 2756/6, привели в исполнение приговор о ВМН (высшая мера наказания. – Я.Р.) – расстрел в отношении следующих двадцати человек осужденных: Штерн Григорий Михайлович, Локтионов Александр Дмитриевич, Смушкевич Яков Владимирович, Савченко Григорий Кузьмич… Подписи».


[Закрыть].

…И грянул год 1938-й, нависла угроза на Дальнем Востоке, куда рвались японские самураи. Для координации боевых действий на суше направляется чудом уцелевший от расстрела ком-кор Григорий Михайлович Штерн, а для укрощения японской авиации, которая господствовала в воздухе, в срочном порядке отправляется эскадрилья под командованием Героя Советского Союза, начальника ВВС – Якова Владимировича Смушкевича. Григорий Штерн и Яков Смушкевич прошли суровую школу испытаний на полях и в воздухе сражений в Испании, они воочию ощутили на себе оскал фашизма и одновременно приобрели опыт борьбы с заклятыми врагами. За блестящее выполнение боевого задания по разгрому японских самураев Я. Смушкевич был награжден второй Золотой звездой Героя, удостоен звания Героя Советского Союза комкор Григорий Михайлович Штерн. В конце августа 2009 г. в Монголии отмечалось семидесятилетие разгрома японских самураев на Халхин-Голе. На торжествах по случаю юбилея в столицу Монголии прилетел президент России Дмитрий Медведев, который принял участие в торжествах, были возложены венки к монументу Г.К. Жукова. Почему же так сложилось, что имена подлинных творцов той победы почти неизвестны потомкам?

Ведь план операции по разгрому 6-й японской армии был разработан в штабе Забайкальского фронта и утвержден командующим его войсками командармом 2-го ранга Г. Штерном, который вполне активно руководил их действиями. Да и не мог ведь Жуков, командующий 1-й армейской группой, управлять операциями воздушной армии, которую возглавлял комкор Яков Смушкевич, и монгольскими конниками Чойбалсана!

Для общего руководства боевыми действиями было создано Управление Забайкальского фронта, куда вошли советские и монгольские соединения. Командующим Забайкальским фронтом был назначен командарм 2-го ранга Григорий Штерн. Разгром японских войск завершился к 30 августа 1939 г. Славу победителей по праву разделили все основные военачальники. Звания Героев Советского Союза удостоили Штерна и Жукова, вторую Золотую звезду получил Смушкевич, чьи летчики завоевали абсолютное господство в воздухе и обеспечили свободу действий наземным войскам.

Но почему на протяжении многих десятилетий название Халхин-Гол вызывает в памяти россиян лишь имя Георгия Жукова как полководца, чуть ли не единолично разгромившего орды японцев. Историческая победа, пусть семидесятилетней давности, требует объективности, и на это есть все необходимые документальные подтверждения…

По воспоминаниям современников, Яков Смушкевич во время докладов Сталину всегда отстаивал аргументировано свою точку зрения, что позволяли себе только единицы. Он не скрывал от Сталина своего отрицательного отношения к советско-германскому пакту о ненападении 1939 г.

Штерн был участником Гражданской войны, боев в Испании, на озере Хасан и на реке Халхин-Гол, советско-финской войны и первого периода Великой Отечественной войны. Газета «Красная звезда» 30 августа 1939 г. писала: «В списке Героев Советского Союза заслуженно красуется имя Г.М. Штерна. Выдающийся военачальник, талантливый ученик товарища Ворошилова, руководитель многих боев, он является образцом мужественного большевика, боевого руководителя войск».

Черное крыло репрессий не обошло руководителей и конструкторов целого ряда оборонных промышленных предприятий. Геноцид руководителей и специалистов задержал развитие новой военной техники, производство новых видов вооружения, создание мощного оборонного комплекса, необходимого для армии. Среди жертв этой особенно важной отрасли было много талантливых изобретателей, конструкторов-евреев. О них необходимо хотя бы вкратце рассказать.

Развитие тракторной, танковой и автомобильной промышленности в довоенные годы связано с именем Александра Давидовича Брускина. Трудовую деятельность он начал слесарем. После окончания в 1922 г. Технологического института он работал на Харьковском тракторном заводе инженером, руководителем различных заводских служб и был назначен директором этого завода. С 1934 г. – директор Челябинского тракторного завода. С его приходом на Челябинский завод здесь резко возросла производительность труда, себестоимость продукции по сравнению с 1933 г. снизилась вдвое. За успешное завершение строительства, пуск и выход завода на проектную мощность А.Д. Брускина наградили орденом Ленина и через год назначили заместителем наркома тяжелой промышленности. Выступая на XVII партсъезде в 1934 г., С. Орджоникидзе сказал о нем: «…кадры хотят работать, но мы не умеем их организовать. А вот Брускины могут, умеют организовать, и они это сделают». Те, кто работал вместе с Брускиным, вспоминали, что он безошибочно разбирался в людях, ценил их деловые качества, никогда никого не оскорблял, не унижал человеческое достоинство подчиненных и более всего поощрял в специалисте знания, инициативу.

С именем Брускина связано также начало освоения и производства ряда перспективных танковых моделей: будущих СМК, КВ, А-34 (прототип Т-34), работа над дизельным двигателем для танков[18]18
  Летопись Челябинского тракторного. 1928–1945. – М.: Профиздат, 1972.


[Закрыть].

Среди талантов, безвинно истерзанных и расстрелянных, кроме А.Д. Брускина, были: М.Л. Рухимович, А.П. Розенгольц, С.И. Уншлихт, нарком и заместитель наркома финансов Г.Я. Сокольников и Г.С. Фрумкин, сделавшие советский рубль конвертируемым; управляющий Нефтесиндикатом З.Н. Доссер; первый начальник Военно-строительного управления Красной Армии, затем первый директор Криворожского метзавода Я.И. Весник; председатель Госбанка СССР М.И. Калманович; заместитель председателя Госбанка СССР Г.С. Фридлянд; заместитель наркома путей сообщения Я.А. Лившиц, руководитель станкоинструментальной отрасли в системе Наркомтяжмаша Ч.М. Альперов; исчез нарком среднего машиностроения А.Д. Брускин (исчез не только нарком, но и его личное дело из архива, где хранятся дела его коллег и заместителей); начальник Главрезины Башкер; председатель «Амторга», закупавшего оборудование для новых заводов, Д.Д. Розов.

По сфабрикованным обвинениям НКВД расстреляли многих руководителей оборонных предприятий. Энтузиасты установили фамилии 441 человека, похороненных в общей могиле № 1 кладбища Донского крематория в Москве в 1930–1942 гг. Жертвами стали многие директора авиационных заводов. Среди них директор крупнейшего завода № 23 и одновременно начальник Глававиапрома Семен Леонтьевич Маргалин, один из первых руководителей Иркутского авиазавода Абрам Григорьевич Горелец. Он руководил реконструкцией завода, освоением выпуска самолетов СБ (конструкции А.Н. Туполева). Эти самолеты воевали в Испании, и испанцы их любовно называли «Катюшами». Его арестовали в 1938 г. «за компанию» с Туполевым и другими: арестовали директора Московского авиамоторного завода Израиля Эммануиловича Марьямова; руководителя Воронежского авиазавода – грузинского еврея С. Шабашвили; Пермского моторного завода Побережского; технического директора авиационного завода № 22 Дайбаха. За несколько лет до этого Дайбах и главный инженер завода Фельдман за освоение новых моделей самолетов, в том числе ТБ-3, были премированы наркомом Орджоникидзе автомобилями «Бенц». Расстреляли парторга авиамоторного завода и одного из руководителей ЦАГИ Бабушкина.

Репрессии коснулись не только руководителей наркоматов, административных и партийных работников. Под предлогом борьбы с «вредителями» подверглись репрессиям инженерно-технические работники. Арестовали талантливого конструктора подводных лодок Кассациера. Погиб талантливый конструктор авиационного вооружения начальник КБ-16 Таубин, незадолго до этого награжденный орденом Ленина. В тюрьме оказались начальник аэродинамического отдела ЦАГИ А.Э. Стерлин, С.Я. Файнштейн – один из крупнейших химиков страны, М.П. Бронштейн, чьи работы в области химии не потеряли своей актуальности в современной науке (арестовали в 1938 г., расстреляли в 1939 г.), главный конструктор минно-торпедного вооружения, автор ряда учебников по данной тематике Юлий Юльевич Кимбар, главный конструктор головного завода по этому вооружению Михаил Натанович Борисов.

Репрессиям подверглись многие из тех военных деятелей, кто по долгу службы имел непосредственное отношение к оснащению армии и флота новым вооружением, к подготовке кадров военных инженеров. В их числе было немало евреев: погиб начальник Военно-инженерного управления Красной Армии Я.Д. Аскольдов; начальник Научно-исследовательского института Военно-морских сил Н.М. Хайт; заместитель председателя Артиллерийского комитета и начальник Научно-технического отдела Главного артиллерийского управления Красной Армии, бригадный инженер Я.М. Железняков; начальник Управления вооружения военно-морских сил И.Б. Розгон; член Военного совета авиации особого назначения И.М. Гринберг; начальник Управления высших учебных заведений Красной Армии И.Е. Славин; начальник Военно-хозяйственной академии А.Л. Шифрес; начальник Военной академии химзащиты Я.Л. Авиновецкий. Длительному сроку заключения был подвергнут начальник химического управления Красной Армии корпусной инженер Я.М. Фишман и др.

Не избежал печальной участи Тимофей Маркович Геллер, один из ведущих советских технологов-машиностроителей[19]19
  Т.М. Геллер был освобожден из заключения во время войны и работал начальником производства авиационного завода.


[Закрыть]. В 1934 г. правительство наградило его орденом Ленина «за быструю и успешную постановку производства, освободившую Советский Союз от импорта (автомобильных) колес». По просьбе наркома Орджоникидзе он оказывал помощь авиастроителям в организации технологических процессов в производстве надежных колес для самолетов.

Драматизм заключался в том, что, создав отличные образцы вооружения, танковых моделей и авиационной техники, оборонный комплекс не мог их произвести в нужном количестве к началу войны. МиГ-3 был принят на вооружение и полетел в апреле 1940 г. Самолет участвовал в военном параде в Тушине в том же году. Летом 1941 г. принимается на вооружение самолет Пс-2, позже ТУ-2. ИЛ-2 впервые вылетел в 1939 г., в серию пошел в 1940 г. Однако массовое производство (кстати, самого массового самолета) развернулось только в годы войны. Танк КВ конструкторы и производственники изготовили в 1939 г., правительственная комиссия приняла эту модель 15 марта 1941 г., тогда же приняли на вооружение танк Т-34. Реактивная установка («Катюша») была принята на вооружение в феврале 1941 г. Аналогичная ситуация сложилась с некоторыми другими образцами боевой техники и боеприпасов. Например, подкалиберные бронебойные боеприпасы, прожигавшие броню в два-три раза толще собственного калибра, ученые разработали в 1938 г., появились они в армии только во время войны. Выпуск противотанковых ружей (ПТР), минометов (конструкции Шавырина) также начался после июня 1941 г. Даже совершенствование автомобиля ГАЗ-АА (ГАЗ-MM – «полуторка») затянулось с 1937 до 1941 г. В 1938–1939 гг. на машину устанавливали старый двигатель ГАЗ.

Но больше всего пострадала авиационная промышленность. По мнению Л.Л. Кербера, из Наркомата авиапромышленности репрессировали 280–300 человек. Главному конструктору А.Н. Туполеву находившемуся в тюрьме, предложили назвать тех, кого он хотел бы получить в свой конструкторский коллектив. Кербер вспоминает, что А.Н. Туполев задумался, так как его положительное мнение об авиационном специалисте могло оказаться для этого специалиста роковым. И тогда он назвал всех. Оказалось, что эти люди в тюрьмах, лагерях, многие из них от истощения, цинги, желудочных заболеваний, эпидемий были на грани смерти.

Туполев спас жизнь сотням специалистов высшего класса, в том числе главному конструктору космических кораблей С.П. Королеву. «Не многие страны могли бы выдержать такое», – писал Л.Л. Кербер[20]20
  Кербер АЛ. А дело шло к войне // Изобретатель и рационализатор. 1988, № 3. С. 41.


[Закрыть].

За несколько недель до начала войны арестовали и поместили в одиночную камеру тюрьмы НКВД Б.Л. Ванникова. Менее чем через месяц после нападения Германии на СССР в тюрьму было передано указание Сталина – Ванникову, письменно изложить свои соображения относительно мер по развитию производства вооружения в условиях начавшейся войны. Не располагая информацией о ходе боевых действий, о наличии вооружения, о техническом оснащении немецкой армии и другими исходными сведениями, необходимыми для анализа, бывший нарком изложил в аргументированной записке свои соображения. Вскоре из тюремной камеры Б. Ванникова доставили в Кремль к Сталину. Борис Львович вспоминает: «…записка, над которой я работал несколько дней, была передана Сталину. Я увидел ее у него в руках, когда меня привели к нему прямо из тюрьмы. Многие места оказались подчеркнутыми красным карандашом, и это показало мне, что записка внимательно прочитана. В присутствии В.М. Молотова и Г.М. Маленкова Сталин сказал мне: “Ваша записка – прекрасный документ для работы наркома вооружения. Вы во многом были правы. Мы ошиблись… А подлецы вас оклеветали”»[21]21
  Ванников Б.Л. Записки наркома // Изобретатель и рационализатор. 1988, № 1. С. 37.


[Закрыть].

Б.Л. Ванников был представителем нового поколения технократов, сформировавшегося в послереволюционные годы. Его деятельность как администратора, одного из талантливейших и блестящих руководителей, создателей советского военно-промышленного комплекса подразделяется на три периода: руководство ведомством по разработке и промышленному производству вооружений, руководство Наркоматом боеприпасов в годы войны и, наконец, глава ведомства по созданию атомного оружия и перевооружений армии на этой основе. Даже такие талантливые самородки, как Борис Ванников, находились в неослабном поле зрения кремлевского тирана, но одновременно он сознавал, что без таких талантов, особенно в самый критический период для страны, ему не обойтись, и только это спасло его от гильотины. Ванникову армия и страна во многом обязаны успехами в производстве артиллерийского и стрелкового вооружения. В предвоенные годы нарком сумел, преодолевая бюрократические трудности, разработать и осуществить стратегию перевооружения этой отрасли, создать надежную базу, организовать разработку и производство новых типов вооружения.

Существовала система планового уничтожения кадров. Если «врагом народа» объявлялся руководитель высокого ранга, то все, кому он покровительствовал, кого продвигал по службе, с кем был дружен, автоматически становились «врагами народа». И наоборот, покровитель пользовался доверием тирана – в безопасности были и его протеже…

Конечно, определенную роль в многолетнем удержании в своих руках нитей политического руководства страной сыграли личные качества Сталина: хитрость и коварство, жестокость и мстительность по отношению к действительным и мнимым противникам, безграничные честолюбие и властолюбие, умение разбираться в окружающих и использовать их в своих интересах, маниакальная недоверчивость и подозрительность, недюжинные организаторские способности, природный ум и колоссальная работоспособность, умение четко формулировать тактические и стратегические цели политики, доводить принятое решение до конца. «Для него политика, – пишет Д. Волкогонов, – всегда была фаворитом в соотношении с нравственностью. Он презирал жалость, сострадание, милосердие… В политике Сталин не находил места для моральных ценностей»[22]22
  Волкогонов Д. Триумф и трагедия // И.В. Сталин. Политический портрет. Кн. 1. – М., 1989. С. 277.


[Закрыть].

Был ли проинформирован Сталин о подготовке гитлеровской армии, оснащенной новейшей военной техникой, к решающей схватке – с Советским Союзом? На этот вопрос необходимо ответить утвердительно. Правительство перед Второй мировой войной было проинформировано о новых видах вооружения германской армии, и не только такими мужественными разведчиками, как Маневич Лев Ефимович, и другими. Выполняя поставленную перед ним задачу, он знакомился со многими конструкторами, изобретателями и новыми моделями самолетов, сам котировался и как хороший пилот, и как грамотный инженер – самолеты были его стихией. Добытая им информация оказывалась в Москве. Шифровки туда шли регулярно. Как знаток своего дела, Маневич ездил в Англию, Францию, Италию, Германию, где заводил необходимые связи. Он, войдя в круг военных бизнесменов, был знаком с каждой новинкой оборонной промышленности стран Европы.

С риском пробравшись в Испанию, где уже шла война, Маневич поселился на территории, занятой фашистскими войсками Франко. Здесь он увидел и германскую технику, поставляемую фашистами – танки, самолеты, артиллерию, – и их боевые качества на полях сражений. Свою оценку им Маневич передавал в Москву. О том доверии, которым он пользовался у фашистов, говорит и тот факт, что ему приходилось летать на немецких самолетах на разведку республиканского Мадрида. А его крестный отец – Павел Березин – в это время был военным советником республиканской армии и жил в столице Испании. Разведчики оказались на одних баррикадах, но с разных сторон!

И все-таки они были в одном строю: все новости об эффективности новой техники, применяемой на полях сражений в Испании, качестве боевых самолетов, танков Маневич передавал в Москву. Шифровки шли из Милана, из знаменитого театра «Ла Скала». Чтобы не вызвать подозрений, Маневич посещал почти все спектакли. И всегда с ним была его спутница Ингрид. Она-то и была радисткой. Иногда Маневичу приходилось встречаться с резидентами и передавать их информацию из рук в руки или оставлять в условленном месте.

Однажды один из резидентов попал в полицию, где его спровоцировали сообщить, что документы ему передает Картнер (австриец). Для очередной встречи с Маневичем его выпустили из полиции. Во время передачи документов его арестовали.

Как Маневич ни сопротивлялся и ни отказывался, его обвинили в шпионаже. Это было понятно из переданных документов. Не признавая себя виновным, Маневич не назвал ни своего имени, ни национальности, ни страны, на которую он работал. Этого у него не могли вырвать ни пыткой, ни побоями. По документам он был австрийцем. Поэтому и приговор Особого трибунала по защите фашизма был мягким – двенадцать лет тюремного заключения. И первое место заключения – римская тюрьма «Роджина Челли». А затем началось хождение по тюрьмам. И везде он пользовался уважением заключенных, среди которых было немало политических, ненавидящих Муссолини.

Ему удалось привлечь на свою сторону итальянского антифашиста, сидевшего с ним в одной камере. Друзья с воли передавали ему необходимую информацию, а он сообщал сведения своей бывшей секретарше – единственной, кому разрешалось посещать Маневича в тюрьме. Секретарша Данина через своих друзей передавала шифровки в Москву.