Текст книги "Дневник контактера"

Глава 5

Проснулся рано. Солнечные лучи играли на стене. Небо голубое, без единого облака. Подумал – можно сходить на прогулку. Я часто работаю в парках. Все необходимые словари и трактаты Бруно имел в электронной версии. Быстро собрался. Взял бутерброды, термос с кофе, на всякий случай фотоаппарат и поехал в Коломенское.

В парке наш ел укромное место на берегу реки Жужи, недалеко от Водяной мельницы. В будний день на берегу никого не было. Я достал ноутбук и углубился в трактат. Часа через полтора выпил чашку кофе и решил пройтись.

Обошел экспонаты Музея деревянного зодчества: «Церковь Святого великомученика Георгия Победоносца», «Моховая башня Сумского острога», «Башня Братского острога», «Надвратная башня ворот Николо-Карельского монастыря». Эта башня – единственный памятник деревянной монастырской (крепостной) архитектуры XVII века.

У Голландского домика Петра I увидел группу молодых людей. Подошел ближе. Экскурсовод рассказывал: «Макет воспроизводит в подлинных размерах домик Петра I в Заандаме, построенном в 1632 году из деревянных деталей отслуживших свой век судов и являет образец дешевого жилья моряков и рабочих в Голландии середины XVII века. В 1697 году в домике, принадлежавшем морскому кузнецу Герриту Кисту, в течение недели проживал Петр I, находившийся в то время в Голландии в составе «Великого посольства». Как историческая реликвия, домик был сохранен, и в данный момент является старейшим деревянным домом в Нидерландах. Точная копия здания, собранная с использованием современных технологий, была создана летом 2013 года специалистами 101-го инженерного батальона города Везепа вооруженных сил Голландии, после чего в разобранном виде отправлена морем в Россию. Копия домика Петра I прибыла в Санкт-Петербург 24 сентября 2013 года, в пяти контейнерах, на борту двух боевых кораблей ВМС Нидерландов – фрегата «Семь провинций» и сторожевого корабля «Фрисланд».

Тут экскурсовод увидел меня. Взгляды наши встретились. Это был Караван-баши. Он сказал группе:

– Занятие окончено. Жду на экзамене.

Обратился ко мне:

– Как ты меня нашел?

– Я тебя не искал.

– А что ты здесь делаешь? – спросил он.

– В данный момент просто гуляю. А ты?

– Пров ел занятия со студентами. Я преподаю в архитектурном. А ты гуляешь здесь случайно? – засмеялся он.

– Случайно, но гуляю здесь часто. Вернее, работаю – я указал на свой ноутбук, висевший через плечо.

Он кивнул:

– Удобно, если работа позволяет.

Мы пошли к выходу из музея.

– Интересную роль сыграла деревянная архитектура в формировании личности человека и государственного стиля в России, – сказал я, оглядывая деревянные постройки. – По всей Европе разбросаны замки, великолепные каменные дома. Строили на века. Надежно. Мой дом – моя крепость. Дом переходил от отца к сыну. К тому же по закону майората, дом, как и все имущество, наследовал старший сын. Наследство не делилось, а концентрировалось в одних руках. А что в России? Деревянная архитектура. Дерево доступный, дешевый строительный материал. Кругом леса. Избу ставили за день всей деревней. В лучшем случае стояла лет пятьдесят. Дерево, увы, недолговечный материал. А если пожары? Сгорало все дотла. Все, что накопили. Даже церкви ставили деревянные. Каменные дома – большая редкость. О деревянной избе не скажешь «Мой дом – моя крепость». В результате не было концентрации имущества, передаваемого по наследству. Сколько имущества столетиями копилось в каменных домах! А в деревянных? Память должна иметь материальные воплощения.

Караван-баши слушал внимательно:

– Я впервые слышу такую трактовку. Кто автор?

– Ну, зачем так серьезно! Это просто мои мысли. И они только что пришли мне в голову, если можно так выразиться. Вообще, как и откуда приходят мысли? И почему говорят: мысль пришла в голову?

– Это ты про информационное поле? – опять рассмеялся Караван-баши.

– Мы же встретились.

– Это случайность.

– Можем проверить, случайность ли?

– Как? – удивился Караван-баши.

– Кто-то из нас должен встретиться с Юнкером.

– Допустим, я случайно встречу Юнкера, но как потом встретиться с тобой?

– Видимо, нужно ждать следующей встречи. Другого выхода не вижу.

– Хорошо, – согласился Караван-баши. – Вся надежда на тебя. У меня нет контакта с полем случайностей. А у тебя – есть. Все дело в эмоциях.

Расстались в метро.

Глава 6

5 июня

Вчера закончила переписывать рукопись. Теперь у меня есть своя рукопись, переписанная мной. Позвонила на кафедру общего и сравнительно-исторического языкознания МГУ. Спросила, когда будет Рождественский. «После двух», – ответила лаборантка. Решила, не откладывая показать рукопись Юрию Владимировичу.

Было четверть третьего, когда вошла на кафедру. Трое мужчин и дама оживленно беседовали. Они обсуждали диссертацию. Поздоровалась и села за свободный стол. В комнату вошел мужчина.

– Юрий Владимирович уже пришел? – спросил он.

– Ждем, – ответили ему. – Его может и не быть. Вчера на дачу поехала его аспирантка. Можно подождать.

Вошла девушка. Высокая, загорелая. В руках сумка с яблоками.

– Это Надежда Александровна яблоки на кафедру прислала. Угощайтесь!

– Как же вы все это довезли, Катюша? – удивилась дама.

– Меня Геннадий довез, Людмила Петровна. Математик. Он был у Юрия Владимировича.

– Это новый аспирант?

– Нет. Он не аспирант, – вступил в разговор один из преподавателей. – Это математик из школы Колмогорова. Я просил Юрия Владимировича проконсультировать его по филологическим вопросам.

– Вы, Анатолий Николаевич, как обычно, поддерживаете филологические интересы ваших учеников из школы Колмогорова?

– Как не поддерживать, Людмила Петровна! Скоро пятьдесят лет, как преподаю в школе. Вот и Геннадия направил к Юрию Владимировичу. Уверен, что Юрию Владимировичу будет интересно с ним пообщаться. Понял, что Юрия Владимировича ждать не стоит, – сказал мужчина, глядя на девушку.

– Да. Юрий Владимирович не приедет, – подтвердила его догадку Катюша. – Он сказал, что если он кому-то срочно нужен – пусть едут на дачу. Он заканчивает «Введение в культуроведение». Вот, прислал для печати очередную часть книги.

С этими словами она достала из сумки рукопись и положила на стол.

– А кто из лаборанток сегодня на кафедре?

– Сегодня Анна. Ушла в деканат, – ответил Анатолий Николаевич.

– Тогда передайте, что Юрий Владимировичу приедет только на заседание кафедры через две недели. А я поехала домой.

– Да и мы поедем, – сказал Анатолий Николаевич.

– Подожду лаборантку, – сказал мужчина, последний пришедший на кафедру. – А вы? – спросил он, оборачиваясь ко мне – Поедете на дачу или дождетесь заседания кафедры?

– А я могу поехать на дачу?

– Конечно, он же передал: все, кто хотят увидеть его срочно, могут приехать.

– А я не знаю, где находится его дача.

– Это не проблема – я вам объясню. Вам срочно надо его увидеть?

– Да. Хочу показать рукопись, которую переписала.

Мужчина засмеялся:

– Он и вам тоже велел переписать рукопись? И что же вы переписывали?

– Рукопись монахов XVII века.

– Ого! Это крайне интересно! – воскликнул он и неожиданно предложил. – Хотите, я вас отвезу сейчас на дачу? Я на машине. Вечер распланирован на встречу с Юрием Владимировичем. Других планов не было. Поехали? Вас как зовут? Меня Ян Сиверц.

– Надира, – ответила я.

В это время вернулась лаборантка. Подтвердила: Юрия Владимировича не будет.

– Да, мы знаем и отправляемся с Надирой к Юрию Владимировичу. Если что-то надо передать, я готов, – сказал Ян Сиверц.

– Как хорошо! – обрадовалась лаборантка. – Это последние главы его книги. Мы перепечатали.

Ян взял папку, и мы вышли.

Глава 7

Зачем понадобилось переписывать рукописи? Никогда не слышал о таких методиках обучения. Вопросов возникло много.

О Рождественском в «Википедии» написано «Юрий Владимирович Рождественский (10 декабря 1926 – 24 октября 1999) – советский и российский лингвист, филолог, философ, востоковед и культуролог, организатор науки. Заслуженный профессор МГУ им. М.В. Ломоносова, академик АПН СССР (1989), академик РАО, лауреат Гриммовской премии (1985), лауреат Ломоносовской премии (1995) за создание цикла работ «Фундаментальная теория языка для постиндустриального информационного общества».

Неужели если переписать книгу, по-иному станешь воспринимать текст? Появятся новые мысли? Нечто подобное делают многие. С тех пор, как живу на Покровке, стараюсь изучить историю улицы и близлежащих переулков. Узнал, что на Покровском бульваре в доме 14/5 жила Марина Цветаева с осени 1940 года до эвакуации в августе 1941 года. Перечитал книги стихов, думая о том, что хожу по тем же местам, где ходила она. Читал ее письма и делал выписки. У меня была записная книжка для таких выписок.

Достал записную книжку и прочел несколько записей.

«Любить – значит видеть человека таким, каким его задумал Бог и не осуществили родители.

Скульптор зависит от глины. Художник от красок. Музыкант от струн. У художника, музыканта может остановиться рука. У поэта – только сердце.

Любимые вещи: музыка, природа, стихи, одиночество. Любила простые и пустые места, которые никому не нравятся. Люблю физику, ее загадочные законы притяжения и отталкивания, похожие на любовь и ненависть.

В мире ограниченное количество душ и неограниченное количество тел.»

Но Рождественский рекомендовал переписывать книги целиком. Для концентрации на теме? На мыслях автора? Надо проверить.

Мысль увлекла. Оглядел книжные полки. Остановился на Библии. Открыл Ветхий завет. Читал его неоднократно. Стал медленно переписывать, вникая в каждое слово. Переписывая, удивился, что прежде не думал об основной мысли первой главы: «И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их».

Обычная научная практика – изучить предшествующих исследователей, найти единомышленников. Вспомнил сонет Шекспира: «Ты был рожден, теперь рождай и ты». Целенаправленно стал искать в Интернете высказывания о творчестве тех, кто сам был творцом. Некоторые мысли переписал в записную книжку.

Все, что вызывает переход из небытия в бытие, – творчество. (Платон).

В глубине человека заложена творческая сила, которая способна создать то, что должно быть, которая не даст нам покоя и отдыха, пока мы не выразим это вне нас тем или иным способом. (Иоганн В. Гете).

Творчество… есть цельное, органическое свойство человеческой природы… Оно есть необходимая принадлежность человеческого духа. Оно так же законно в человеке, пожалуй, как две руки, как две ноги, как желудок. Оно неотделимо от человека и составляет с ним целое. (Ф. Достоевский).

Там, где труд превращается в творчество, естественно, даже физиологически исчезает страх смерти. (Лев Толстой).

Творить – новую ли плоть или духовные ценности – значит вырваться на волю из плена своего тела, значит ринуться в ураган жизни, значит быть Тем, кто Есть. Творить – значит убивать смерть. (Р. Роллан).

Кто испытал наслаждение творчества, для того все другие наслаждения уже не существуют. (Чехов).

Видеть и делать новое – очень большое удовольствие. (Вольтер).

Главный секрет творчества в том, чтобы относиться к своим идеям как к кошкам – просто заставьте их следовать за вами. (Рэй Брэдбери).

Если вы слышите внутренний голос, который говорит вам: «Вы не сможете рисовать», рисуйте во что бы то ни стало, и этот голос однажды замолчит. (Винсент Ван Гог).

Любой человек средних способностей может надлежащею работой над собой, усердием, вниманием и упорством сделаться всем, чем захочет, кроме как хорошим поэтом. (Ф. Честерфилд).

А если переписывать два текста? Первый – Ветхий завет. А второй текст может быть поэтическим. Переписывать стихи, но не разных поэтов, а одного. Я взял том стихов Аргутинского-Долгорукого и переписал первое стихотворение.

* * *

 
Если я мог бы возвышенно-просто,
выйдя на миг из обычного роста,
вам рассказать напряженно и тихо
протуберанец и солнечный вихрь.
 
 
Как нестерпимо, ранимо для слуха
мечется мозг, покидаемый духом.
 
 
Будто на тайном полночном совете,
в зареве снов и за вьюгой кромешною
вы различали в изменчивом свете
образ далекий с улыбкой нездешнею…
 
 
Дух, устремившийся к звездному граду,
преодолеет любую преграду!
 

В человеке заложена универсальная способность творения себе подобных. Это и есть неотделимость творца и творения.

Определил для себя: каждый день переписывать не менее двух страниц и по одному стихотворению. Главное – регулярность.

Глава 8

7 июня

Проснулась, как обычно, около пяти. Решила сначала выйти в канал. Приготовила ручку и пачку бумаги.

5.45

Закрыла на несколько секунд глаза. Рука дрогнула. Мысленно произнесла:

 
– Девятый, здравствуй, будем разговаривать?
– Да.
– Ты кто?
– Первый.
– Обиделся, что долго не выходила?
– Обиделся.
– О чем будем говорить?
– О медицине.
– Что у меня болит?
– Легкие, печень, руки, ноги, почка, туловище.
– Девятый, узнал меня?
– Сказали узнали
Меня/Тебя
Да кто тебя знает
Пошел погулять…
 

Слова выплывали медленно, сквозь туман. Ощущение: слова где-то далеко. Не спешила задавать вопрос. Интересно, что произойдет? Ничего. В голове пусто. Никакие слова/смыслы не появлялись. Решила продолжить.

 
– Девятый, дай в мозг информацию в стихах.
– Человек поймал птицу,
Держит.
Человек летал.
Рыбы – ничего.
Что мешает всегда.
– Девятый, скажи, пожалуйста, ты можешь петь?
– Не надо. Дверь.
– Девятый, куда дверь?
– Вход в мир, в мир, в мир, солнце. Верь! Не устала?
Пойдем!
Не стану.
Звонок.
Один.
Кто.
Меня.
Тебя.
Себя.
К тому.
Дверь.
Себя внутри.
Понимаешь?
Уходи!
– Девятый, до свидания.
– Пойдем.
 

Окончание сеанса в 6 часов. Сеанс длился 15 минут.

Глава 9

Я мало что понял из прочитанного и решил просмотреть каталоги Ленинки, как многие продолжали называть Российскую государственную библиотеку.

В библиотеку приехал в 12 часов. К моему удивлению, в электронной версии каталога было много книг по тематике «Информационное поле». Еще удивительнее было то, что часть из них имелась в электронном виде, и это говорило о частоте использования, так как в электронную форму, в первую очередь, переводили наиболее востребованные книги.

Просмотрел десятка два монографий, сделал выписки. Попытки объяснить информационное поле были рассмотрены с многих точек зрения. Иногда весьма далеко стоящих друг от друга.

Так увлекся, что с удивлением услышал звонок, призывающий читателей покинуть читальный зал: летом по субботам библиотека работала до шести.

Спускаясь по лестнице, я увидел на площадке у выхода офицера. Ускорив шаг, подошел к турникету следом за ним. Он достал читательский билет и обернулся. Это был Юнкер.

От удивления он замешкался, предъявляя билет.

– Проходите, проходите, – поторопил его дежурный.

Юнкер прошел, я следом, и мы вместе вышли из подъезда.

– Ты что здесь делаешь? – спросил он.

– Вообще-то в библиотеку ходят читать книги, – улыбнулся я.

– Мы ведь толком не познакомились. Что ты читал?

Помолчав, ответил:

– Я читал об информационной функции электромагнитного поля Земли.

– Я тоже, – признался он, слегка смутившись.

– Часто бываешь здесь? – спросил я.

– Теперь не часто. Стыдно признаться, года три не был. А ты?

– Я тоже давно не был. Полгода, наверно. Раньше ходил через день, когда диссертацию писал.

– Если не очень спешишь, пройдемся до Манежной? Там рыбный фестиваль, – предложил Юнкер.

– Можно и пройтись, – согласился я. Спросил. – Как ты думаешь, какова была степень вероятности нашей встречи?

Юнкер неопределенно пожал плечами.

– Я, кстати, встретил Караван-баши в Коломенском.

– А что ты там делал?

– Просто поехал погулять, а он привез на занятие студентов. Он преподает в архитектурном.

– Вы договорились о чем-нибудь? Обменялись телефонами?

– Мы решили ждать встречи.

– Какой встречи?

– Встречи с тобой.

– Со мной? Но как мы должны были встретиться? И кто с кем? Я с тобой или с Караван-баши? И что дальше?

– Дальше? Не спешить. Сейчас мы просто идем на Манежную площадь, на рыбный фестиваль.

Юнкер замолчал, и мы направились на Манежную площадь.

У ларьков с яркими вывесками и красочными изображениями рыб и морепродуктов стояли очереди. Мы ходили от ларька к ларьку, рассматривали.

– Тебе что-то определенное нужно? – спросил я Юнкера.

– Мне, в принципе, ничего не нужно.

– Зачем же пришли?

– Не знаю. Раз пришли, куплю что-нибудь.

– Ты выбирай, я подожду у пивного ларька. Видишь?

Я указал на ларек с вывеской «Пиво». За столиками с кружками пива сидели мужчины. Один из них повернулся в нашу сторону. Это был Караван-баши.

– Вижу, – сказал Юнкер. – Значит, вы все-таки сговорились о встрече?

– Пойдем, сам спросишь.

Караван-баши спокойно ждал, продолжая пить пиво. Когда мы подошли, он спросил, протягивая руку:

– Где же вы встретились? Здесь?

– В библиотеке, – ответил я.

– А здесь как оказались?

– Я предложил, – сказал Юнкер.

– Тебе была нужна рыба? – продолжал свои вопросы Караван-баши.

– Нет.

– Зачем же ты пришел?

– Не знаю.

– Мы пришли, чтобы встретить тебя, – произнес я. – Я в этом уверен. И теперь мы должны это обсудить.

– Согласен, – ответил Караван-баши.

Он допил пиво, и мы пошли в сторону Тверской.

– Дневник дочитал? – спросил Караван-баши. – Есть что-нибудь интересное?

– Не дочитал, но интересное есть. Она переписала рукопись монаха XVII века. Это ей порекомендовал Рождественский – профессор из МГУ. Он всем своим аспирантам рекомендует такой способ изучения предмета.

– Интересно. Что дальше? – продолжал расспросы Караван-баши.

– Я тоже решил переписать текст.

Оба остановились. Смотрели на меня с нескрываемым любопытством.

– Что же ты переписываешь? – не выдержал Юнкер.

– Ветхий завет.

Они молчали, ожидая объяснений.

– Я не раз читал этот текст, но прежде подобные мысли мне не приходили.

– По поводу прочитанного или вообще новые мысли? – поинтересовался Юнкер.

– По поводу прочитанного, – ответил я, но запнулся и посмотрел на Караван-баши. – Хотя об архитектуре, а конкретно – русского зодчества, раньше не размышлял.

– Хочешь сказать, что переписывая текст, начинаешь по-другому мыслить? Может, нам тоже следует переписывать какой-нибудь текст? – спросил Караван-баши, взглянув на Юнкера.

– Я предлагаю всем переписывать Ветхий завет, – неожиданно сказал Юнкер.

– Можно и Ветхий завет, – согласился Караван-баши. – Давно не брал в руки. Надо разыскать среди книг.

– А мне надо купить, – сказал Юнкер.

– Ты его не читал? – удивился я.

– Читал, когда готовился к экзаменам. Но собственной книги нет.

– Теперь у тебя будут два экземпляра. Купленный и переписанный, – улыбнулся Караван-баши.

Остановились у входа в метро «Пушкинская».

– Значит, договорились, – сказал я. – Давайте свои телефоны. Я пойду пешком.

Они вошли в метро, а я пошел к Страстному бульвару.

Пришел я за полночь и сразу сел читать дневник.

Глава 10

12 июня

Проснулась в четыре утра. Час, как обычно, лежала и думала. В 5 часов встала. Перебирала бумажки, планируя день.

5 часов 30 минут вышла на связь. Ответа не было. Просила несколько раз. Тишина.

Прошло еще 30 минут. Вышла повторно.

Заранее подготовила вопросы, которые хотела задать.

– Согласны ли со мной беседовать?

– Да.

– Вчера со мной на связи были Вы?

– Да.

– Дайте мне набор слов.

– Лестница, птица, холодильник, редиска, рыба.

– Дайте мне стихи.

Стихи пошли:

 
«Средь озаренных куполов
взойдет царицы сложный свет»…
 

Дальше не успела записать. Наступила тишина и темнота.

– Девятый, Вы не хотите со мной работать?

– Нет.

– Я правильно поняла, что конец связи?

– Да.

– Спасибо.

И пришел ответ: «Спасибо».

Было 6 часов 10 минут.

9 июня

Проснулась в три часа. Как всегда, час лежала, думала.

Встала в 4 часа.

В 4 часа 10 минут вышла на связь.

Ответили сразу и по-другому. С каким-то напором, как будто включили душ. Состояние можно описать словами «ошарашена», «переполох».

– Можно с Вами поговорить?

– Да.

– Не отвлекаю ли я Девятого?

– Нет.

– Кто Вы? Тот, кто был вчера?

– Другой.

– О чем будем говорить с Вами?

– О медицине.

– Вы понимаете, что я волнуюсь?

(Ощущение ошарашенности не проходило.)

– Не спешите.

– Что у меня болит?

– Сердце.

Связь прекратилась.

10 июня

17 часов 45 минут – связи нет.

18 часов 20 минут – связи нет.

11 июня

4 часа 30 минут – связи нет.

4 часа 49 минут – связи нет.

5 часов – связи нет.

8 часов 20 минут – 8 часов 25 минут – связи нет.

Весь день провела в библиотеке. Домой вернулась к 16.00.

Несколько раз хотела позвонить Нине, сказать, что нет связи с Девятым, но тут возникло чувство, что связь возникает. Все убрала, выключила радио, но забыла выключить телефон.

В 17 часов 20 минут вышла на связь. Долго никто не отвечал. Прошло 5 минут. Сделала почти 20 вызовов.

– Будете ли со мной говорить?

Терпеливо жду. Ответа нет.

– Дайте, пожалуйста, несколько слов.

Ответ пришел: обойди, колесо, сутки, полон.

– Дайте мне, пожалуйста, информацию в стихах.

– Он шел как будто бы спеша врезался шар как шум листа зачем, зачем ушла душа неозаренная луна…

Опять пошли слова:

 
собака
мельница
вертеп
внук
слон
 

– Девятый, Вы первый или второй?

– Второй.

– О чем будем говорить?

– Поэзия.

– Кто Вы?

– Поэт.

– Много ли у Вас работы?

– Много.

– Что Вы делаете?

– Поэт.

– Почему надо говорить о медицине?

– Болезнь.

– Хотите ли говорить о медицине?

– Нет.

– Что такое поэзия?

– Ветер. Огонь летит стрелою.

(У меня давно были написаны стихи «Мой знак огонь, стрела и ветер – лететь над выжженной землей… – под разноцветною дугой»).

Пошли слова:

 
гусыня
пеликан
птицы
курица
ласточка
ор ел
беркут
соловей
колибри
воробей
синица какаду
разместить
класс
группа
дельфин
 

– Девятый, скажи, пожалуйста, что это?

– Поэзия.

Опять слова:

 
тигр
лев
косуля
верблюд
антилопа
животные
холодильник
машина
кузов
грузовик
нет
хоз…
– Девятый, Вас это волнует?
– Волнует.
Боюсь
шелест
лес горит
стебель горит
с рычанием летит
зверь
оскал мертвой рыбы
заяц
мертвая рыба…
– Что это, Девятый?
– Поэзия.
Жирная крыса
хочет родить
отвращение
суслик стоит
степь
хворост…
– Девятый, Вы кто?
– Мужчина.
– Почему Вы не выходите утром на связь?
– Сплю. (Было ощущение улыбки.) Потом пришли
слова:
улыбка
смешно
поэзия.
– Девятый, я сейчас прервусь. До свидания.
– До свидания.
 

Потом вспомнила и сказала: – Спасибо.

Ответили: – Спасибо.

Во время связи зазвонил телефон. Пошла к аппарату. И вдруг поняла, что это звонит Аня, что она вернулась в Москву раньше и будет ждать меня вечером в гости. Так оно и оказалось. После разговора отключила телефон и вернулась к работе с Девятым.

Связь была. Сеанс продолжался. После того как пришли стихи, поблагодарила. Прервала связь, переписала стихи разборчивым почерком, чтобы потом можно было прочитать. Так что указания Нины не подвергать ничего анализу во время сеанса не выполняю. Но мне кажется, что это не отражается на характере связи.

Теперь о словах. На этот раз нельзя сказать, что они будто бы выплывали, как в рекламе. Возникали образы, картинки. Особенно отвратителен образ «оскал мертвой рыбы».

…Запись прервана страницами кроссворда. Странное занятие – перерисовывать кроссворды. Но я ошибся. Автор дневника составлял кроссворды. Разнообразие употребляемых слов поражало. Изучая кроссворды, увлекся и просидел еще часа полтора. Светало. Я пошел спать, благо, наступало воскресенье.