Текст книги "Ученье – свет!"

Глава 15

Интересно, почему придворных алхимиков не приглашают на фуршет? Боятся, что отравят кого-нибудь?

– Бывали прецеденты, – ворвался в мысли Лины спокойный голос Тьеора.

– Что, я опять вслух?

– Ага, ага! – подхихикнул квартерон.

Не отвечая, Лина мрачно засадила в него самую большую «ледяную иглу», какую только смогла создать. Сразу полегчало. Прикрывшись «щитом», но не до конца, ха-ха, Льялис инициировал огненный шар, но, наткнувшись на выразительный взгляд учителя, смутился.

– Да мы ничего… – Он впитал шар прямо в руку.

– Просто веселимся! – брякнула Лина и схлопотала увесистый подзатыльник. Зубы звонко клацнули, едва не прикусив язык.

– А мне потом трупы убирать! – рыкнул Тьеор.

– Да мы же не до смерти…

– Зато я… – скривился в недоброй усмешке алхимик, входя в апартаменты. Смел с кресла пару книг и уселся, помахивая ногой. В ответ на удивленные взгляды пояснил:

– Теперь следует ожидать традиционного вызова. В любой момент! – Красивое лицо эльфа омрачила тень недовольства.

– А он будет? – заинтересовался Лис.

– Да нет, что им от меня надо – яду? Сами нальют! Так что садись-ка ты во-он туда, – дроу указал на угловую скамеечку, – бери эту книжицу, – он извлек из воздуха фолиант, – и читай. А я послежу. Вперед! – Постепенно он повышал голос до крика.

Лис уныло поплелся в угол.

– А чем бы занять тебя?

Но Лина поспешно отпрянула к двери:

– Я спать иду, спать!

Тьеор равнодушно пожал плечами, не отводя взгляда от квартерона:

– Не пойму я вас, людей. Все вам спать…

– А кстати, – от двери спросила девушка, – почему мы все общаемся как-то странно?

Дроу обратил на нее рассеянный взор. Ведьма добавила, задумчиво подержавшись за ухо:

– По-человечески, что ли…

Лис нервно хихикнул, затем оба дроу просто заржали в голос.

– На то есть Кодекс кругов! Да и не будь приказа Повелителя, тебя бы еще в первый день прибили, послав куда подальше даже этикет! Я сам и прикопал бы где-нибудь в коридоре! – сообщил Тьеор, отсмеявшись.

Ну, это не новость!

– А что за приказ? А этикет? – рассудительно пропустив мимо ушей сентенцию о могиле в коридорах, спросила Лина.

– Этикет… – посерьезнел дроу. – Этикет… вот то, что ты видела в Тронном зале и был – этикет! А насчет приказа… помимо всего прочего там прозвучало – принять как младшего родича, – ухмыльнулся, сверкнув глазами, алхимик. – Да ты и сама можешь вспомнить, если захочешь! Ведь ты там была!

– Но темного наречия не знала…

– Зато сейчас знаешь!

– И что? – заинтересовалась девушка.

– Пройди сквозь «саван» да вспомни, – пожал плечами мастер.

– Что за «саван», не умею…да и…

– Не проблема! – повел рукой в ее сторону дроу, будто накидывая покрывало.

– Да я не хочу! – Но девушку уже накрыла волна удушливого аромата роз и аниса, и воспоминания начали стремительно отматываться назад…

«Ты примешь в свой род человеческую ведьму, допустишь ее в свой личный круг и примешь всю меру ответственности за ее поступки, как за младшего родича. Проследи, чтобы она получила всю информацию, достаточную, по ее мнению, для написания курсовой работы по общей алхимии. Прочие сведения пусть будут доступны ей настолько, насколько она будет достойна нашего доверия».

Вот поди пойми, что Повелитель имел в виду, подумала Лина, придя в себя и судорожно вцепившись в косяк. Ноги не держали, во рту образовался противный металлический привкус. И все же ведьмочка прониклась восхищением к способному отдавать такие приказы существу. Жаль, но желание придушить одного экспериментатора было совершенно неисполнимым. Отвратительные ощущения! Вспомнить всю свою жизнь до самых первых родовых криков! Что может быть неприятнее? Только стремительная, вызывающая тошноту отмотка событий вперед, до сего момента.

– …да и ее высочество получила подобный приказ, а ты, – донеслись до нее объяснения алхимика округлившему глаза квартерону, – просто автоматически попал под их действие…

Кем надо быть, чтобы так вертеть подданными? И ни один ведь не ослушался, хотя… Если и были в прошлом нарушители приказов, то все бесследно исчезли. И с чего это Дракон решил удовлетворить наивную просьбу недоучившейся ведьмы? Ведь он, конечно же, ничего не делает просто так, чтобы развлечься!

Но… хватит уж любоваться столь недосягаемой, ни в плане величия, ни в плане мозгов, личностью. Так недалеко и до обожествления! А то и чего похуже…

– Эй! – Щелчок пальцев вывел девушку из ступора как раз вовремя, ибо мысли уже пошли по второму кругу, суживающемуся спиралью. Тьеор глянул на нее очень ласково, примерно как на филе – цыпленка под лимонным соусом. – Мое терпение не бесконечно! Хочешь спать – брысь отсюда!

С веселыми мыслями о природе темных эльфов, категорически не поддающейся перевоспитанию, заснуть оказалось легче легкого. С легкой, не менее пакостной, чем у дроу, усмешкой на лице девушка свернулась клубком на гигантской кровати. Она вспомнила, что так и не рассказала никому подробностей этого занимательного дня. Сюрприз будет!

Сквозь сладкие сны к Лине пробивалось уверенное требование «Подъем!», но она упрямо продолжала дремать, ворочаясь с боку на бок и отмахиваясь от чьих-то рук. Настойчивые попытки добудиться не имели успеха.

– Фигу вам, изуверы! – пробурчала она, не открывая глаз, и ловко закрутилась в одеяло.

– Так дело не пойдет! – недовольно рыкнул кто-то над ухом, и на девушку обрушилось не меньше ведра ледяной воды.

– А-а! Шах тан эре! – с достойным сирены визгом подскочила Лина. – Идиоты! Убью…

Не открывая глаз и отфыркиваясь, разъяренная девушка попыталась нащупать что-нибудь сухое. Тщетно! Похоже, даже подушка всплыла. Мягкая махровая ткань неожиданно накрыла ее с головой, и, пытаясь вытереть насквозь промокшие волосы, она далеко не сразу выбралась из-под балдахина, выяснив при этом, что ругаться на темном наречии совсем нетрудно.

Выглянув наружу, первым делом девушка обнаружила…тьму непроглядную. Опс, где тут у нас трюмо? Так она обозвала невообразимое нагромождение зеркал, используемое для нанесения боевой эльфийской раскраски. Сделав несколько осторожных шагов по кругу, наткнулась на что-то, точнее, кого-то. Этот кто-то и подал ей морионовый обруч.

– Ну, спасибо! Мастер.… И который сейчас час? – сурово вопросила Лина у тьмы.

– Скоро рассвет, – ответил, как ни странно, не Тьеор. Но голос знакомый, да и ощущения…тоже.

Рассеянно пытаясь пригладить волосы, ведьмочка бурчала:

– Вот, будят, мочат, и что я с вами сделаю… замочу! Апчхи! – оглушительно чихнула она, боднув по инерции носом что-то мягкое, и выронила диадему. Звона и хруста не последовало, а украшение плотно легло на волосы. И лучше бы девушке не видеть, кто ей услужил. Потому что, обнаружив себя вцепившейся мертвой хваткой в зачиханную шелковую рубашку, она подняла взгляд и встретилась с насмешливыми лиловыми глазами.

Тьма пресветлая! Резко отцепившись, достойным кузнечика прыжком Лина отскочила назад. Бросилась к полотенцу, потерянному по дороге, и завернулась в него, скрывая свой ночной костюм. И обнаружила Тьеора, с независимым видом стоящего в сторонке.

– Вы, дроу! – Девушка с отвращением помотала головой, от чего вышеназванные поморщились. – Другого способа не нашли?!

– Я предлагал поджечь, – невинно закатил глаза Тьеор.

– Время! – резко напомнил Повелитель.

– Пошли уж, ведьма! – махнул рукой алхимик.

– Куда? – Лина и не собиралась торопиться.

– Недалече!

Догадавшись, что диалог между практиканткой и руководителем ожидается содержательный и продолжительный, властелин дроу отрезал:

– Требуется алхимик и консультант по человеческим заболеваниям. Вперед!

– Сказали бы сразу! – нелогично возмутилась Лина и спохватилась: – Располагайте мною, мой Повелитель. Хотя какой из меня знаток…

Вот и пришлось ей босиком и в полотенце еще раз обновить темные коридорчики, извивающиеся как дождевой червяк. Потайные ходы во дворце были, видимо, хоть и знакомым многим жильцам, но неухоженным и малопосещаемым местом. Куда как удобнее передвигаться по широким и красивым коридорам. Холодок от пола начал медленно пробираться в ноги.

В гостевых апартаментах, где разместили посольства, царил бедлам. Морийцы почти в полном составе бегали из комнаты в комнату со специфической морской руганью. Видно, они и посшибали немногочисленные предметы меблировки. Ронийцы тихо сидели по углам, а кузен беспомощно драл на себе волосы, стоя в одной из спален. Все это было прекрасно видно через полупрозрачные стены в местах расположения зеркал.

Появление новых лиц прошло незамеченным. Потому что они просочились сквозь стену прямо в одну из спален, минуя длинные анфилады. Тут, на коротком диванчике, лежал, хрипло цедя воздух, глава морийского посольства. Выглядел он жалко. Встрепанные седые волосы торчали клочьями, кожа посинела, лицо обрюзгло. Он судорожно хватался то за грудь, то за голову.

Тьеор брезгливо коснулся лба человека кончиками пальцев. Досадливо пожал плечами и доложил:

– Ничего особенного, очень похоже на инфаркт. Если и отравлен, то чем? – Он искренне недоумевал, зачем его позвали сюда. Он никогда не ставил себе целью разобраться в человеческих заболеваниях. Но попробуй поспорь…Тьеор подтолкнул вперед девушку.

– И чего вы от меня хотите?!

– Экспертного заключения и работы по специальности. – Алхимик не понимал, зачем он это делает. Повелитель отошел в сторону, сохраняя поощрительное молчание.

– Сами разбирайтесь, нашли эксперта!

– Давай, давай…

– Чего тут давать, – пробурчала Лина, приближаясь к ложу. – Темные магистры его хватили, вот и все дела.

Старик никого не замечал, судорожно хватая ртом воздух. Лин, поправляя соскальзывающее полотенце, склонилась было над ним, но тут ей под ногу попалось что-то скользкое. Оно и послужило причиной непечатного выражения, вырвавшегося у нее при встрече с холодным каменным полом. Голова не пострадала, зато лица обоих дроу украсились недовольными гримасами, окаменелыми такими. Поднимаясь, девушка глянула на этикетку флакона.

– Ну точно, магистры, – подтвердила диагноз практикантка и замерла на корточках, осененная внезапной мыслью. – И давно он так пыхтит? – сосредоточенно спросила она, ни к кому конкретно не обращаясь.

– Минут двадцать…

– И еще не очнулся?! – Прямо с низкого старта она бросилась к послу. Оттянула веко. Глаза почти закатились, и дыхания почти не было слышно. Что-то крепко не так!

– Да что случилось особенного-то? – удивился Тьеор.

– Боги претемные! – заорала Лин, сталкивая старика на пол. – Паралич сердца! От стимуляторов такого не бывает! Чем-то отравили!

Тьеор только моргнул, когда девушка, откинув полотенце, в одной сорочке рухнула на колени рядом с телом. Ладони она сложила крестом и принялась с силой надавливать на его грудь. Раз, два, три, четыре, пять, вдох! И она приложилась губами ко рту морского лорда, закачивая в него воздух. Раз, два, три, четыре, пять, еще!

– Дыши давай!

Почему-то Лину охватило отчаяние. Но ведь этот человек ей никто! Даже не соотечественник. Кончился и кончился… но она продолжала закачивать воздух в легкие старика, как когда-то начальник стражи в легкие старой няньки. Ей хотелось доказать хотя бы себе, что она чего-то, да стоит. Ну и заодно всем присутствующим. И тут, когда надежда почти исчезла, старик вздрогнул под ее руками, хрипло вздохнул и закашлялся. Лина похлопала первого пациента по щекам и присмотрелась. В сознание он не пришел, но синюшность начала проходить. Опасность вроде бы миновала… Когда дыхание старика стало более устойчивым, девушка убрала настороженные руки с его груди и поднялась с колен, подхватив флакончик. Открыла и, попробовав содержимое кончиком языка, тут же сплюнула горечь. Покосилась на дроу, качая головой.

– Хитро!

– Что? – спросил алхимик, легко, как младенца, перекладывая старика на диван. Он прекратил изображать статую Оскорбленного и теперь желал выяснить подробности произошедшего.

– Название на этикетке не соответствует содержимому! – Лина помахала в воздухе руками, снимая напряжение. – Написано – «Настойка алейрода», а внутри маковая вытяжка и сильное успокоительное.

– И что?

– А то! – съязвила девушка, присев на пол. – Дядечка, похоже, сердечник со стажем и последние лет пять принимает этот стимулятор. Когда сердце прихватило, привычно глотнул своего лекарства… а там – снотворное. И препарат, снижающий давление. Итогом должен был стать сладкий сон, постепенно переходящий в спокойную смерть. Безо всяких видимых причин! – Лина довольно огляделась. – Вот только не сработало! То ли поел он плотно, то ли мак на него практически не действует. Не уснул, сумел позвать на помощь, подняли тревогу…

Черный Дракон, склонив голову, внимательно наблюдал за девушкой из дальнего угла.

– Ну что же, ши гейнери, Тирит ваш должник.

Лина настороженно улыбнулась, польщенная.

– Благодарю вас, гейнери, вы бы наверняка справились и сами, не прибегая к моим услугам…

– И тем не менее, – Повелитель изящно отмахнулся, – в наших силах выполнить любую вашу просьбу.

– Любу-ую? – вздернула брови Лин. Удивленно и с опаской. Такие подарки чреваты… проблемами.

– Полагаясь на ваш разум, ши гейнери…

Девушка завороженно кивнула:

– Я подумаю, мой Повелитель! – и, только заметив ошарашенное лицо Тьеора, сообразила, какие возможности перед ней открываются.

– Мы подождем, – многозначительно кивнул дроу и исчез в нише тайного хода.

Лина потрясла головой. Положительно, сила этой личности просто гипнотизирует. Фраза «мой Повелитель» сама по себе соскакивает с языка. Всего лишь совокупность богато модулированного голоса и окружающей его свежей осенней ауры – и мы имеем пускающую слюни идиотку…

Но, согласилась она сама с собой, несмотря на ряд недостатков, практически идеальные мужчины! Что Тьеор, что Черный Дракон. Красивые, умные, сильные… клыкастые и опасные. Опять дифирамбы поем? Повелителю дроу, властному над жизнью и смертью, мастеру-алхимику, властному конкретно над бедной недоученной студенткой?

– Интересно, кто так хитро отравил посла?

– Повелитель сам разберется, – хмуро ответствовал Тьеор. – Пошли уже, крыса речная!

– Угу. – Лина подобрала полотенце и встала. – Заодно и коллекцию пополнит… Сам такое животное…

– Я все слышу…

– Хрр!

Спать почему-то хотелось зверски. Но кровать была мокрая! Если она узнает, кто конкретно это придумал, убьет! Или хотя бы попытается.

Длинный темный коридор заканчивался прямоугольным пустым залом. Ни один луч света не проникал сюда, и свет магического фонаря никогда не касался поблескивающих изморозью стен.

Дыхание вырывалось облаком пара. Стоящий посреди сияющего морозного великолепия дроу уже сам, похоже, превратился в ледяную статую. Но нет, вот он шевельнулся, оборачиваясь на звук шагов. Сияющие солнечным янтарем в темноте глаза презрительно сощурились.

– О мой Повелитель, что же вы так долго? – В голосе слышалась непонятная издевка, замешанная на страхе.

– Ты сделал ошибку, Сьегран, положившись на случай. – В голосе собеседника не звучало сожаления. – А ведь был столь многообещающим Стражем.

– Разве в чем-то есть моя вина? Мой Повелитель…

– Виновен в предательстве интересов Темного анклава. – На лицо скользнула змеиная усмешка. Сдержанная ярость плескалась глубоко внутри.

– Имеет ли Тирит доказательства!? – воскликнул дроу, содрогнувшись.

– Ты забываешься! МНЕ доказательства не нужны. Достаточно просто знания.

Вот теперь на узком лице проступил страх. Ликующее торжество более сильного и удачливого существа показало клыки.

– Вы сами предаете наши интересы! – заорал вдруг узколицый, бросаясь вперед. И отлетел к стене от хлесткого взмаха рукой. – Их союз возьмет нас в клещи! Требую поединка!

Сьегран с трудом отлепился от стены.

– Поединка хочешшшшь? – весело прошипел Повелитель, подаваясь вперед. Рука сама взметнулась вверх, хватая глупца за шею и с силой сжимая пальцы.

– Хрр… – судорожно вцепился тот в душащий его захват… Последнее, что он ощутил, были отрывающиеся от пола ноги. Резкий рывок, хруст, темнота…

Повелитель брезгливо отшвырнул от себя безвольное тело с начисто вырванным горлом, аккуратно вытер окровавленные руки, большее жалея об испорченной одежде. Кровь темных эльфов не выводилась ничем… Спокойно обратился к уже мертвым янтарным глазам:

– Школа Знаний не пошла тебе впрок. Ты слушал не тот голос, глупец!

Глава 16

– А-а-а! – заорала Лин и проснулась. Сползла с кушетки, судорожно ощупывая себя на предмет наличия крови. Вот это сны! Место, что ли, такое? Нехорошее… Да реально-то как! Девушка неприязненно оглянулась на такую удобную с виду кровать. Больше никогда! Сюда! Не лягу!

А сон, похоже, вообще чужой. Эмоции такие, холодные и чистые, но яркие и завораживающие. Тьфу!

Накинув синий балахон, она вышла в гостиную. Аврала по случаю прибытия посольства никто не отменял, но в зале было пусто. Зато из-под неплотно прикрытой двери лаборатории доносился неясный шум и тянуло запахом тухлых яиц. Бедный Лис!

Зато за витражами творилось нечто более привлекательное. Буйство неукротимой природы. Лина чуть приоткрыла наружную дверь, и внутрь ворвался ветер, разметал волосы, щедро оросил ползала водой и выгнал неаппетитные запахи. Небо было затянуто черными тучами, которые, клубясь, нависали тяжкой громадой над ущельем. Но, несмотря на свистящий в мостках ветер, раскачивающий канаты, ни на дождь, с силой вонзающийся в скалы, жизнь продолжалась.

Девушка вышла на карниз, желая смыть остатки странного сна. Под шум и свист ветра, под струями холодной воды, скрывавшими солнце, хорошо думалось. Она закрыла глаза. Осень с ее бурями, свежим ветром и желтой, несущейся из королевского парка листвой, любима ею больше всего.

Случай с послом заставил ее приметить странную особенность здешней алхимической науки. В отличие от человеческой, она была скорее направлена на разрушение и уничтожение, на смерть. И за исключением десятка зелий от заболеваний вроде горной лихорадки, то есть чисто нечеловеческих, прочие зелья в разделе исцелений были посвящены врачеванию ран и увечий. Человеческая алхимия была привязана к травоведению и как раз в основном посвящена излечению от множества болезней – от простуды до подагры. И если травоведение для того и предназначено, то алхимию обесценили искусственно. Прочее было отдано на откуп боевым магам.

А вывод можно сделать такой: темные эльфы, принадлежащие к Старшей ветви, практически не болеют и редко умирают своей смертью, зато в нанесении ущерба подручными средствами им нет равных.

Собственно, они вообще отказываются признать, что у каждого существа есть свой естественный срок, после которого надо отправляться в царство мертвых.

А уж как взрываются их боевые зелья! Под горячую руку не попадайся! О всевозможных ядах и противоядиях к ним мы скромно умолчим.

Темный алхимик – это сила! С которой стоит считаться даже магам.

Какими жалкими сейчас кажутся выпускники кафедры алхимиков, чьи умения не простираются дальше лечения лихорадки, составления зелья от поноса и наведения мороков. К боевым заклинаниям их даже не подпускают. Вообще дорогой отец постарался законопатить свое чадо как можно дальше и глубже, дабы оно получило наиболее бесполезное образование. Вот артефакторы хоть боевыми амулетами занимаются…

Ну, мы еще покажем! Они еще пожалеют…

Кстати, насчет пожеланий. В недалеком уже будущем грядет дипломная практика. На следующее лето преподаватели распределят студентов в обязательном порядке по городам и весям на полевую практику. А после четвертого курса – выбор темы по специальности, мучительный процесс сбора материалов, полугодовое сидение над свитками, пергаментами, фолиантами и конспектами, а зимой, на закуску, выпускные экзамены и защита.

Дальше пока заглядывать не стоит, а то станет грустно. Раз Повелитель так неосмотрительно дал разрешение на любое пожелание, следует устроиться на дипломную практику именно сюда! Бодрящая атмосфера, необычное времяпрепровождение и отличная компания не дадут скучать! Решив так, Лина поднялась с карниза, о чем едва не пожалела, когда сильный порыв ветра вкупе с ослепительной молнией и оглушительным грохотом едва не сбросили ее вниз.

Чья-то рука дернула ее за шиворот и рывком втащила мокрую, судорожно хватающуюся за косяк девушку внутрь. Последней улетела мысль о том, что алхимики из эльфов получаются скорее универсалами с уклоном в разрушение.

Перед Линой во всей красе стояла ее высочество Сьена и кипела гневом.

Еще быстрее при виде принцессы испарилась мысль о такой уж большой необходимости тащить именно ее для спасения посла. Неужели два существа, суммарный возраст которых приближается к двум тысячам, не справились бы сами?!

Это что, мода такая?

Дочь правителя при полном параде смотрелась потрясающе. Высокая, завитая пирамида зеленых локонов, открывающая заостренные ушки, была утыкана серебристыми перьями и убрана под аметистовую сетку. Аметисты, чередуясь с черным жемчугом, покачивались в ушах, чуть-чуть не доставая до плеч. Шею и грудь прикрывало наборное колье, а запястья были унизаны серебряными браслетами. Колье представляло собой основной элемент корсажа… Весь верх платья состоял из двух кусочков шелка, узкими лентами спускающихся с плеч, постепенно расширяясь к талии. Откровенное декольте демонстрировало больше, чем скрывало, сужаясь к поясу. Ниже бледно-зеленая ткань пышными складками спускалась к полу, шуршащим мягким коконом укутывая ноги. Многослойные юбки едва ли не в полтора метра диаметром совершенно не мешали движению и не скрывали змеиной грации эльфийки. Под грудью до талии, по спине и бокам жалкие клочки ткани соединяли в жесткий корсет нити черного жемчуга. Практично, не стесняет движение и в сочетании с вызывающим макияжем выглядит сногсшибательно.

Разглядывая сие великолепие, Лина не сразу обратила внимание на речь принцессы.

– …а если не умеешь ходить нормально да боишься высоты, не шляйся где ни попадя! Тем более по такой погоде!

– А что погода? – рассеянно передернула плечами девушка. – Отличная погода…

Сьена резко замолчала, настороженно глядя на девушку.

– Любящий бурю да услышит… – пробормотала она удивленно. – Но если я вынуждена терпеть рядом с собой человеческую ведьму, тем более на торжественном приеме, то это будет сухая, чистая и накрашенная ведьма! А не… мокрое чучело! – яростно закончила она.

– Скорее мокрая курица, – потрясла головой Лина. – На каком торжественном приеме? Я?! Накрашенная? Никогда!

– Да! Марш в ванную!

– З-зачем?

– Торжества будут, понимаешь, торжества! – И где знаменитая на весь мир эльфийская невозмутимость? – По случаю хорошего настроения моего Повелителя. Впервые за сотню лет он что-то кому-то снизил! Уж не заболел ли? И потому следует облачаться соответственно с этикетом…

Искренняя дочерняя озабоченность психическим состоянием родителя развеселила девушку, и она, пофыркивая, наконец двинулась в ванную.

На выходе ее поджидала целая гора одежды. Первым делом надлежало обрядиться в… нижнее белье. Этот пикантный момент примерки очередного, весьма условно называемого одеждой комплекта и выбрал Тьеор, чтобы вернуться. Вместе с Лисом. Последний не преминул обвести превнимательным образом доступные его взору места и пренебрежительно фыркнуть.

– Было б чего смотреть! – ответил он показанному из-под рубашки кулаку. Лина обиделась.

– Мне всего-то пятнадцать! Еще вырасту…

– Мечтай, мечтай!

Сьена погнала охальника прочь подвернувшимися под руку штанами. Заодно досталось и алхимику.

– Нашли место… – недовольно, но тихо, выразил свою мысль Тьеор, убираясь в лабораторию. Ему вовсе не хотелось испытать на себе легендарный гнев властелинов, тем более по такому ничтожному поводу.

Действительно, гостиная – не лучшее место для переодевания. Тем не менее далее последовало длинное темно-золотистое платье необычного фасона. С длинными узкими рукавами, почти скрывающими пальцы, небольшим вырезом под самое горло и черной шнуровкой по бокам, от подмышек до середины бедра. Строгий силуэт расширялся колоколом, ворот и подол были отделаны черным кружевом. Платье отлично село по фигуре именно благодаря шнуровке, оказавшейся вовсе не декоративным элементом.

– Та-ак, лиссэ! Руки покажи!

Девушка послушно вытянула вперед ладони, чувствуя, как к коже льнет дорогой шелк. Ногти, кажется, она обкусала еще вчера.

– Как же вы, люди, себя запускаете! – с отвращением заметила Сьена, производя пару непонятных манипуляций, в результате которых руки Лины окутало облачко плотного и холодного синего тумана. Когда он рассеялся, девушка с удивлением принялась рассматривать умопомрачительной длины маникюр. Черный!

– А теперь…

– Может, хватит? – Очередные косметические опыты уже начали вызывать у Лины легкие опасения.

Последним штрихом оказались золотистая помада, несмываемые тени на веки и магическая тушь для ресниц «Тройной объем». Распущенные волосы аккуратно улеглись под сетку из темно-коричневого янтаря.

– Ведьма! – сказала от души Лина зеркалу.

– Кто? – оторвалась от умиленного созерцания проделанной работы принцесса.

– Да вы, ваше высочество!

– Эт-то почему?

– Зачем из меня пчелку сделали?

Выдержанный в золотистой гамме наряд с черным кружевом и черно – желтыми прядями создавал легко узнаваемый образ.

– Не хватало, чтобы по залу ворона гуляла! У нас праздник, а не поминки. Человеческие…

– Уж лучше похороны, чем такое… – тихо заметила Лина, приподнимая подол и разглядывая ноги.

– Ах да! – Лина обернулась на ехидное восклицание. В руках принцессы покачивались черные туфельки на шпильках. Трехдюймовых!

– Ни-ког-да! – Уперев руки в бока, по складам заявила девушка.

– Посмотрим… – мелодично пропела эльфийка.

Ах, какой был бал! Замечательный! Хотя Лине было скучно. Да и можно ли назвать балом степенные прогулки среди барбариса разряженных в пух и прах людей и эльфов? Да еще все соблюдают этот пресловутый этикет. Неспешные разговоры о неизвестных Лине событиях и свежие сплетни о высшей знати вызывали зевоту, да еще и присесть некуда, а уж о традиционном застолье можно было только мечтать. Столы располагались вдоль стен в произвольном беспорядке и были заставлены экзотическими кушаньями в мизерных порциях. Улитки карликовые маринованные на листьях фиалки… брр! То один, то другой эльф непринужденно цеплял что-нибудь с тарелки, случайно проходя мимо. Разве можно наесться тарталетками с незнакомыми фруктами или виноградными листьями, нафаршированными потрохами, хорошо если птичьими!

И танцевать здесь тоже не принято, но даже если очень захочется, то ничего не получится, потому что по колючим кустам особенно не натопчешься. Но музыка, музыка завораживающе необычна.

Сьену почти сразу по входе в Большой зал утащила компания молодых эльфов, пару раз вдалеке мелькнула мрачная физиономия Тьеора. Посольского люда девушка стремилась избежать сама. А больше никому до практикантки дела не было. Ну, это не ново!

Слушая ненавязчивую тихую музыку, девушка двинулась в обход столов. От высоченных шпилек болели ноги, а еще эти каблуки постоянно проваливались в дерн. Вспомнились сразу несколько экзотических нецензурных выражений. Пару раз прихватив что-то безобидное с широких стеклянных с золотой росписью тарелок, она неожиданно для себя оказалась за тронным возвышением.

Тут ее обуяло жгучее любопытство. То самое, которое до добра не доводит.

Мимолетно оглядевшись, она свернула в темный гулкий проход, совершенно неожиданно оказавшийся незапертым.

А над куполом бушевала непогода…

«Если говорить о школе Разума, то все темные, являясь природными телепатами разной силы, автоматически причисляются к категории адептов. Сама школа включает в себя телепатию, эмпатию, психокинетику – телекинез, крио– и пиромантию в чистом виде. Включены сюда и все несложные работы с памятью и разумом, а также гипноз. Само собой, на все эти экзерсисы способны и представители других школ, но есть одна особенность, разделяющая их. Представителю любой другой школы, чтобы, например, разжечь огонь, следует выучить заклинание, взять Силу у источника, можно – внутреннего, точно воспроизвести формулу и – вуаля – костер зажжен. Школа Разума для того же – самого использует не магические резервы организма или внешней среды, а чисто физические. Если вы зажжете костер раз десять, то устанете, будто пробежали десяток километров. Очень помогает, когда магический резерв исчерпался… Впрочем, далеко не все имеют достаточно сильные псионические способности…

…Основателем темной школы был один весьма надменный и полный самомнения эльф, уверенный в том, что его раса является венцом творения. Нет, скорее так: именно он является венцом творения. Все заклинания изначально были настроены на него и только на него! Тот же “саван памяти” вызывал препротивные ощущения даже у сородичей мага… потом его перенастроили для общего пользования.

Еще этот маг был весьма высокого мнения о своем интеллекте и из-за неуживчивого нрава вел отшельнический образ жизни. Считал ниже своего достоинства общаться с более низкими по своему интеллекту существами. Но скука и одиночество… заставили разработать “кальку разума”, наделяющую неразумную тварь способностью говорить и мыслить. И немалым интеллектом заодно. Со всеми присущими дроу недостатками: вспыльчивостью, агрессивностью и прочими свойственными образцу для “кальки” недостатками… За образец, конечно, он взял себя.

Пещерный слисс, на котором маг отрабатывал заклинание, его и загрыз… Если вдруг в подземельях Тирита вы встретите говорящего слисса, вы вовсе не сошли с ума…»

Трактат о магии Разума