Текст книги "Мой беглец. Стокгольм"

Глава 4

Сколько время? Подтянулся и посмотрел на загоревшийся экран моего телефона – три утра. Вернул голову на подушку. Не спится. Давно этого не было. Опять не спится, хоть на пробежку иди.

Белов при этом отключился намертво. Лежит на подушке рядом со мной, еще минуту назад прижимал меня к себе, но я выбрался. Сейчас мой придурок этого уже не почувствовал, я у него что-то типа снотворного или плюшевого медвежонка.

Промаявшись еще какое-то время без сна, все же поднялся с кровати и вышел из спальни. Направился по бесконечному коридору его самарской квартиры в спортивный зал. Я всегда был против останавливаться здесь. Это жилье – истинно королевских размеров. Мозгом понимаю, что Виктор ничего плохого не хочет, когда уговаривает меня согласиться переехать сюда жить. Я для него не игрушка. Кто угодно, но не игрушка. Белов на самом деле потерял голову от любви к своему беглецу, я это точно знаю.

Особенно после той аварии, когда он решил, что я ему изменил с девчонкой. Мы оба тогда были виноваты. Он должен был сказать мне правду. С самого начала должен был сказать правду. Конечно, тогда бы я ни при каких обстоятельствах не вступил с ним в отношения. Однако, если учесть его дар убеждения, уверен, со временем у него бы это получилось. До сих пор вспоминаю, как он примчался за мной в Москву. Сбежал из больницы, идиот. Я же его потом притащил к врачу – а тот сказал, что Белов своим побегом второй раз поставил свою жизнь под удар. Он мог и не доехать.

А я тогда подумал, что он развлекался в Самаре. Телефон его удалил. Решил, что Виктор похорошел и даже не подозревал, сколько сил ему потребовалось, чтобы добраться до меня.

– Я не успокоился, Кристоф. Я сбежал из больницы и приехал за тобой. Не помчался в тот же день, потому что через несколько минут, как ты вышел из палаты, у меня началось кровотечение. Если бы только мог, я бы помчался сразу! Но из реанимации это сделать затруднительно. Даже для меня.

И все равно, даже после этих его поступков, не могу позволить Белову поселить меня здесь. В этой роскоши. Там, на нашей съемной квартире, за которую мы платим поровну, мне проще верить в искренность его чувств. Но здесь, на этой территории, он как будто меняется в моих глазах, хотя на деле ничего подобного не происходит. Я лишь раз уступил ему. Когда он уговорил меня заниматься в этом зале, в его квартире. После интересного инцидента в спортивном клубе.

Неподалеку от нашего дома, где мы снимаем квартиру, есть качалка. Все тренажеры, нормальная раздевалка, душевые. Мы стали оба иногда до работы, иногда после, посещать спортивный клуб. Это продолжалось ровно четыре дня. Пока кое-что не случилось.

После очередного занятия, мокрые от пота, по уже сложившейся традиции отправились в раздевалку. Я ушел первым, потому что Виктор еще неистово молотил грушу – накануне я имел неосторожность сболтнуть какую-то глупость на тему того, что его мышцы из-за травм и того, что он пробыл в больнице, слегка уменьшились. Я не хотел сказать ничего плохого, скорее высказал упрек в том, что из-за своего упрямства он довел себя до очень серьезных последствий. Во всех смыслах. А Белов решил, что я так намекнул на то, что считаю его недостаточно красивым для себя. Балбес. Что я могу сказать. Конечно же, мои попытки переубедить боксера не увенчались успехом.

– Кристоф, я наверстаю, – твердил бугай все утро, а потом почти час молотил по груше.

Наверное, всех парней в зале напугал. Если б я не знал, зачем ему это надо, решил бы, что он готовится к серьезному бою. В каком-то смысле так и было. Так уж сложилось. Я знаю о его чувствах и знаю о своих. Он напирает на меня, наседает, но я… К своему сожалению, пока я не могу сказать, что мои чувства к нему настолько же сильны.

В тот день составил ненормальному компанию и совершил свою обычную пробежку на дорожке, а не по улицам города. Сделал одолжение Белову. После дорожки в раздевалке скинул с себя мокрую одежду, забросил в шкафчик и направился в душ. Зайдя полностью под струи воды, с наслаждением дал мышцам расслабиться, потому не сразу отреагировал на прикосновение к своей спине. Тем более, что такое было вполне ожидаемо – Белов мог уже закончить и, естественно, не удержаться, чтобы не проявить свою тягу ко мне даже здесь, хотя я поставил ему четкое условие. Иногда он нарушал его, однако, к его чести могу сказать, он всегда выбирал момент, чтобы рядом никого не было. Никого, кроме нас.

Не смотря на это, прикосновение не было привычным. Я резко развернулся, потому что рука была другой. Это сразу почувствовалось. И естественно, это был не мой придурок. Мужик, лет под сорок, плотоядно скалился, беззастенчиво глядя на меня и явно намереваясь продолжить приставания.

Я бы и сам справился. Судя по его расплывшейся фигуре, зал он посещал лишь с одной нехитрой целью. Правда, ростом он был значительно выше меня. Я даже толком не успел смахнуть с глаз воду, чтобы увидеть, куда, собственно бить, как из ниоткуда возникшая фигура Белова позади мужика, потянула того за плечо и, как только тот развернулся, мощный кулак моего знакомого, только что завершившего часовое битье груши, врезался в челюсть моего обидчика. Я только и успел, что подхватить поверженного извращенца за подмышки, чтобы тот не грохнулся затылком о кафельный пол.

– Тих, тихо, – сказал зачем-то мгновенно отключившемуся незнакомцу. Виктор, повинуясь моему красноречивому взгляду, помог оттащить пострадавшего на скамейку в раздевалке. Где мы его и оставили.

– Пусть бы валялся там! – возмущался мой ненормальный любовник, когда я его заставил быстро ретироваться из клуба. Нам только проблем с администрацией не хватало. Мокрый от пота, он сел в машину так, как закончил тренировку – в шортах и майке. В тот момент я сильно пожалел, что хозяин «Блэкбургера» лишен водительских прав. Лучше был бы занят дорогой.

– Белов, заткнись, – остановил его я, быстро стартуя с места, пока атлет не вырвался из машины, чтобы добить обидчика.

И он бы это сделал. Все, что касалось меня, Виктор всегда воспринимал слишком болезненно. Стоило кому-то просто посмотреть лишний раз, пожать мне руку. Проговорить со мной дольше положенного. А уж если я с кем-то не только говорил, но и смеялся – придурок багровел и терял контроль над собой.

– Он приставал к тебе!!! – долбанул он по приборной панели.

– Ну и что? Ты ему уже отомстил. Достаточно.

– Нет, не достаточно! Я найду этого урода, и ноги ему переломаю. А руки вообще оторву!!!

– Белов прекрати, – в тот раз мне пришлось пойти еще на один компромисс. Исключительно во благо мирных жителей Самары. – Мы больше не будем посещать общественный зал. Если ты обещаешь мне забыть об этом инциденте, мы будем ездить заниматься на твою квартиру.

Я знал, что у него здесь есть полностью оборудованный спортивный зал. В нем все было настолько круто, насколько вообще можно было мечтать. Когда мы оба вернулись из Москвы, он первым делом уговорил меня поехать сюда, думал, я сломаюсь, увидев всю эту красоту.

Плавая где-то в воспоминаниях, я щелкнул выключателем и вошел в просторное помещение. Прошел к своей любимой беговой дорожке и включил бесшумно работавшую технику. Поставил режим хотьбы. Я все еще в одних боксёрках и босиком, поэтому о беге нет и речи.

Да, он пытался меня уговорить, но я отказался. Как всегда. И был прав. Даже сегодня мне трудно находиться в этой квартире. Она больше квартиры моего отца минимум в полтора раза. Белов очень много работал, чтобы воплотить свои мечты в жизнь. В какие-то моменты мне на самом деле стыдно, что из-за своих глупых комплексов и выдуманных проблем, заставляю его лишиться всего этого. Я честно, не раз предлагал жить отдельно. Я на съемной квартире, он здесь.

Мы могли бы встречаться.

– Кристоф. Ты ненормальный, если считаешь, что я смогу так жить, – это все, что на это сказал Виктор.

Этот разговор. Очередной наш разговор. Состоялся в этом зале. Пока я нажимал на кнопки этой самой беговой дорожки, созданной по последнему слову техники, Белов подошел ко мне сзади и аккуратно обнял, не мешая мне при этом изучать оборудование.

– Я тебя в душ одного отпустить боюсь, какая жизнь по отдельности? Ты совсем дурак? – произнес он тогда достаточно спокойно, но это и было наибольшим доказательством серьезности его слов.

Мне нравилось чувствовать его руку на своем животе. Он был рядом, но при этом соблюдал хоть какую-то дистанцию.

– Ты перегибаешь, Виктор, – ответил ему тогда и, отстранившись, встал на дорожку, включил ее и попробовал бежать. Белов остался стоять здесь же, и внимательно наблюдал за мной. Я бы даже сказал, с удовольствием.

– Ты отлично смотришься здесь. И каждое утро будешь смотреться просто замечательно.

– Не надейся, – проворчал я, нажав на кнопку «стоп». – Мы будем жить на съемной квартире. Я буду жить.

– Мы будем, – отрезал безумный, молниеносно схватив меня за грудки и подтянув к себе. – Кристоф, – жадно впившись в подчиненного болезненным взглядом, добил сожитель, – не вздумай даже допускать такую мысль! Ты не отделаешься от меня!

Мы так и остались жить на съемной квартире. Я ценю его жертвы. Искренне. И, возможно, когда-нибудь, смогу переступить через себя. Позволю ему совместить меня со своим богатством. Однако пока об этом не может быть и речи.

– Ты опять не спишь? – за спиной раздался недовольный голос Белова.

– Не сплю, – сказал, ударив по кнопке выключения дорожки. – Но уже собираюсь вернуться.

Прошел мимо него и направился обратно в спальню. В самом деле, надо попытаться отключиться. Предстоит дорога на родину. Повторный разговор с отцом. И целая неделя отпуска. Обратно по коридору я шел сопровождаемый огромной черной тенью у себя за спиной. Я уже начинаю привыкать к нему. К его беспрекословному преследованию меня.

– Зачем уходил? – поворчал Виктор, нырнув сразу за мной под одеяло и подтянув подопечного к себе как можно ближе. – Знаешь же, что не могу без тебя спать. Только сон испортил…

– Заткнись уже, Белов, – проворчал я вяло, закрывая веки, после того, как сладко потянулся, при этом, не высвободившись из его рук.

Глава 5

– Итак, как же это будет выглядеть? Твой план, Леннарт?

Как только Янссон старший немного успокоился, они оба с Лукасом устроились в кабинете первого и, закурив по первой сигаре под двадцатилетний коньячок, приступили к обсуждению встречи Кристофа. Лукасу очень не нравился разъяренный вид друга – он явно задумал что-то очень недоброе, что-то гораздо более жестокое, чем обычно. Именно поэтому мужчина принял решение разузнать как можно больше, чтобы если что, помочь парнишке. По мере возможности. Или хотя бы смягчить удар.

– Я уверен, – сделав глоток из сияющего в желтом свете настенных ламп стакана, Леннарт выпустил дым в воздух, – что Кристоф для русского игрушка. Что еще развратному миллионеру может понадобиться от моего мальчика? Я немного разузнал про него. Нищее детство, беспринципный подонок. Он просто решил поразвлечься с красивым мальчиком. И все.

– Ну, допустим, – удобно устроившись в достаточно узком, старомодном кресле, поддержал друга Лукас, – но если Кристоф с ним, значит, они как-то договорились. И его там что-то прельщает.

– Кристоф! – будто выплюнул имя сына Леннарт. – Кристоф, глупый мальчишка! Он заблудился. Может быть, просто от одиночества в чужой стране. Еще Белов его начальник – это могло быть обычное влечение подчиненного к руководителю. Не более того. Он запутался, и я помогу ему найти правильный путь!

– Так как же? – поправил сбившиеся полы серого шерстяного пиджака Лукас.

Мужчина всегда был чуть полного телосложения и поэтому предпочитал свободной одежде костюмы, он был уверен, такая форма его стройнит. Иногда, как, к примеру, сегодня, некоторая деловитость разбавлялась модными бабочками ярких красок или очками в стильных оправах, что очень хорошо сочеталось с его лысой головой и крупным носом. Он не был красив. Никогда. Возможно, именно поэтому, всю жизнь тянулся к таким нордическим красавцам, как Леннарт и его сын, от которых нормальному человеку было бы трудно отвести глаз. Что ж, кому-то природа подарила естественную красоту, которая смотрится в любых тряпках, а кому-то приходится заворачиваться в дорогие и стильные одежды, чтобы быть хоть на что-то похожим.

– Пфф, все очень просто. Они остановятся здесь – это без альтернативы. Для них будут подготовлены комнаты. Но не только они будут здесь. Я попрошу и тебя погостить в моем доме.

– Но? Я так понимаю, это еще не все? Леннарт?

– Не все, – кивнул мужчина и поправил свои белые волосы. – Пригласи Грету. Она же теперь в Стокгольме?

– Грету? Мне не кажется это хорошей идеей…

– А мне кажется! Лукас! Ты же мечтал породниться со мной! В чем же проблема?

– Леннарт, это будет очень больно для Кристофа. Они трудно расставались. Ты же все… Мальчишка тогда…

– Именно! Именно поэтому, что он так переживал, мне и нужна Грета! Она была единственной, к кому у моего мальчика были чувства. Уверен, что только она и сможет встать между моим сыном и ненормальным русским!

– Не знаю, – помотал головой Лукас, – ты очень рискуешь. А если Кристоф опять сорвется?

– Пусть он сорвется из-за девчонки, а не из-за мужика!

– А Грета, ты думаешь, она согласится?

– Согласится, уже согласилась. Я позвонил ей еще из Москвы.

– Не знаю, не знаю…

– Что ты заладил? Ты мне друг или как?!

– Друг, Леннарт, друг. Но ты сам заигрался. Мне так кажется.

– Заткнись! Я сына спасаю. Играется русский! Я пытаюсь вызволить свое родное дитя из сетей извращенца.

Лукас сделал несколько больших затяжек. И только тогда, поправив на носу модные очки, наконец, сказал:

– Ну, предположим. Кристоф захочет что-то вспомнить. А русского ты как отвлечешь?

– Ерунда, – отмахнулся Янссон старший, – с ним как раз все очень просто. Ему нравятся мальчики. Молодые нордические блондины. Нет проблем. Я уже просмотрел базу данных эскорт агентств. Есть там несколько подходящих мальчиков. И стоит все это недорого.

– В смысле? Ты просто вызовешь ему проституку?

– Почти, – кивнул Леннарт, – приглашу пожить в своем доме. Скажу, что он какой-нибудь родственник моих знакомых. Твой, к примеру. И пусть профессионально берет в оборот русского. Пусть мой сын наглядно убедится, что он Белову не нужен. Что тот бросается на все симпатичные мордашки. Я даже потом скрывать не стану, что заказал парня. Кристоф, конечно, расстроится, но Грета должна спасти ситуацию. Как видишь, мой дорогой Лукас, а подумал обо всем. Все элементарно и поэтому сработает. Я верну своего сына, во что бы то ни стало!

Лукас посмотрел на стакан в своей руке. Мужчина специально отвел взгляд от друга, потому что хотел скрыть свое неодобрение. С одной стороны, план для Кристофа на самом деле не опасен. Стоит ли мешать? Если даже Грета согласилась… А русский… Что ж, у него будет возможность проверить свои чувства. Единственное, чего он не одобрял в этом плане, это то, что зная Леннарта, лишь озвученным не обойдется. Он обязательно дополнит происходящее особенными «развлечениями».

– Что ж, Леннарт, я перееду к тебе на это время, – сказал Лукас, про себя подумав, что мальчишке понадобится его помощь. И оказывать ее будет проще, живя в соседней комнате, а не на другом конце города. В прошлый раз… с Гретой. Все было очень сложно. Он вообще не уверен, что это стоит повторять.

Глава 6

– Не верю.

– Во что ты не веришь?

По прилету, мы вышли из аэропорта для того, чтобы поймать такси. Отец предлагал приехать, но я попросил его не делать этого. Предпочитаю повторить их с Беловым знакомство на закрытой от чужих глаз территории. Выйдя на улицу, Виктор внезапно застыл на одном месте, и посмотрел на меня.

– В то, что я вернулся сюда и уже не один. А в качестве твоего парня.

Хоть его заявление и резануло мне слух, я не стал ему перечить. Лишь улыбнулся в ответ. Он, похоже, этого никак не ожидал, потому что вслед за мной просиял. Глупо так, неумело улыбнулся, словно опять ждал от меня исчезновения.

– Я думал, ты совсем не сентиментальный, – поддел Виктора.

– С тобой станешь, – уже совсем не скрываясь, засветился мой сопровождающий. – Каждый день, как на вулкане.

– Ты преувеличиваешь.

– Нисколько, – тряхнул он своей упрямой головой.

Сказал бы ему ответ, но к нам подъехала машина такси, и мы были вынуждены отвлечься на погрузку багажа.

Со мной как на вулкане! А кто устроил целое представление в самолете? Мы летели бизнес-классом – это компромисс между эконом-классом и частным самолетом. Понятно, кто из нас, на чем настаивал. Повезло, что в Стокгольм этим рейсом летели немногие, вокруг нас всего пара человек, остальные в эконом-классе. Белов уступил мне место у окна. Кому-то могло бы показаться, что это была вежливость с его стороны, некая забота обо мне, а на самом деле:

– Так мне будет спокойнее, что ты не станешь заигрывать со стюардессами, – шепнул мне на ухо маньяк, когда опустился в кресло рядом со своим беглецом.

Ага. Я заигрывать! Мы еще взлететь не успели, а возле Виктора уже раз десять успела «обтереться» симпатичная блондинка с неестественно голубыми глазами и чересчур большими губами.

– Шампанского?

– Подушечку?

– Позвольте поправить вам светильник.

– Может быть, желаете что-то перекусить?

– Кофе?

– Кофе??

– Кофе???

Белов мало того, что крупный, но и очень красивый молодой мужчина. Линии его крепкого тела откровенно не оставляют равнодушной ни одну особь женского пола. Сегодня же, он как специально, чтобы побесить меня или впечатлить кого-нибудь, например, эту работницу Аэрофлота, оделся так, что даже я с трудом мог заставить себя не смотреть на него. Виктор очень редко одевается в деловой костюм. Белая рубашка, черные брюки, идеальный пиджак и полное отсутствие галстука. Наверное, нелюбовь, как они это называют, к «удавкам», присуща всем русским. Никогда этого не понимал и скорее всего не пойму. В общем, перевоплощаясь в того, кем он на самом деле является, Белов переставал быть парнем из соседнего двора, пусть и очень красивым, но все же, и становился непревзойденным бизнесменом. Мужская притягательность, сила и деньги – что еще нужно девчонкам, чтобы влюбиться?

Я мысленно зарычал, когда блондинка не добившись внимания к себе обычным способом, вернулась через несколько минут с расстегнутой пуговицей на рубашке в районе своего внушительного декольте и принялась очень медленно вытирать несуществующую грязь на столике над коленями моего соседа.

Поморщился мысленно, но выдохнул вслух. До этого я что-то пытался читать, но девушка по имени Наташа, которое значилось на ее бейджике, лишила меня этой вкусной возможности. Я не знал, не подумал о том, что Белов мог заметить этот мой вздох. Однако, в следующий раз, когда Наташа вернулась минуты через три, еще только завидев ее, приближающуюся к нам, Виктор сделал то, за что я ему позже обязательно врежу. И не раз.

Идиот молниеносно наклонился ко мне, схватил меня за грудки и, притянув к себе, прямо в салоне самолета и на глазах у той самой Наташи, поцеловал меня в губы!

Вспыхнув от возмущения, что он делает это на людях, при всех, не скрываясь, демонстрирует наши истинные отношения, ударил его в живот. Но здоровяк даже не пошевелился, еще больше налег на меня и заставил раскрыть рот, чтобы пустить его обнаглевший язык внутрь. И пока я его не укусил, не отвалил от меня!

– Будешь знать, как смотреть на девчонок, – тихо и весьма угрожающе прорычал ненормальный, не сразу выпустив меня из своих лап.

– Совсем рехнулся? – прошипев, я вытер губы, на которых еще осталась его слюна.

Белов ничего не ответил и вернулся на свое место, как ни в чем не бывало. Стоит ли говорить, что Наташу как ветром сдуло. Больше она возле нас не появлялась. Не сразу отойдя от случившегося, я вернулся в чтение, но все равно еще долго не смог сосредоточиться на тексте. Я злился на него. Приревновал. Я! Приревновал Белова. А он даже не подумал об этом. Решил, что я смотрю на нее не со злостью, а с мужским интересом. Он настолько не привык к тому, что я что-то к нему чувствую, что даже…

– Это должен был сделать я, а не ты, – услышал свой тихий голос.

Он тоже его услышал. Обозленный, еще мгновение назад сидел со скрещенными ручищами на груди, откинув свою упрямую голову на подголовник, и прикрыв веками черные глаза.

– Что? – голова боксера удивленно повернулась ко мне.

– Это я должен был сделать. Я смотрел на нее, потому что мне не нравилось, что она обтирается возле тебя, – пояснил, не повышая голоса. – Не вздумай повторять это! – дернулся в тот момент, когда увидел, как резко изменился его взгляд с удивленного на безбашенно счастливый. – Все. Я читаю книгу! И тебе советую заняться тем же!!!

Слава богу, ему хватило ума не продолжать. Единственное, Белов не удержался от того, чтобы «невзначай» придвинуться ко мне и прижать свое плечо к моему. А я не стал отодвигаться. Безусловно, его поступок взбесил меня, но, одновременно и успокоил. В последние дни это стало случаться все чаще. Нет, не его нападения. Я сам стал чаще волноваться, если… Если он уходил надолго. Задерживался. Внезапно с кем-то чуть дольше говорил по телефону. Похоже, он прав. Это заразно. Его ненормальное состояние заразно. Раньше только Белов страдал своей маниакальной зависимостью от меня. А теперь… теперь с каждым днем я сам. Все больше и больше завишу от него.

Погрузился в чтение лишь тогда, когда тепло от его плеча, от его огромного тела передалось мне самому. Когда запах его мужского одеколона обволок мое сознание, словно бы закрыв от остального мира, когда он своим беспрекословным присутствием доказал своему беглецу, что никуда не смотрит и не собирается.

Судя по всему…

Мы теперь оба ненормальные.