Текст книги "История Мелинды Джонс. Кровавый рейс"

– Это еще почему?

– Она любит тебя, Мелинда. Как и любой другой родитель любит своего ребенка.

– Если бы это действительно было правдой, она бы не вела себя как Гитлер в юбке.

– Ты преувеличиваешь.

– Не преувеличиваю, – обиженно буркнула девушка, скрестив на груди руки.

– Слушай, а может, еще покурим? – неожиданно предложил Аллан и звуком своего оживленного голоса удачно устранил потенциально неловкую паузу.

Девушка кивнула, парень выудил из портсигара две сигареты. Едва Мелинда уместила между губ фильтр, как Аллан мгновенно поднес к табачному кончику пламя бензиновой зажигалки. Подперев рукой подбородок, юноша со странным выражением принялся рассматривать Мелинду.

– Чего ты так смотришь? – возмущенно буркнула она.

– Просто я задумался над тем, что хочу взять с тебя кое-какое обещание.

– А не слишком ли рано для обещаний?

Аллан улыбнулся.

– После сегодняшней ночи, которую мы всецело посвятили душевной болтовне, десяткам скуренных сигарет и просмотру спилберговских фильмов, я имею полное право на маленькое одолжение.

Мелинда закатила глаза.

– За всю нашу вечеринку я скурила всего две сигареты. И да, из Спилберга мы посмотрели только «Челюсти», потому что «Ключ от всех дверей» снял Иэн Софтли.

– Подумаешь, слегка преувеличил. В любом случае это не повод лишать меня возможности…

– Нет у тебя никакой возможности.

– …помочь тебе.

– Нет, Аллан, – строго отрезала Мелинда. – Мне не нужна помощь.

– Ну, пожалуйста.

Искренняя мольба в его глазах заставила девушку усомниться в принятом решении.

Мелинда заколебалась.

Ей совсем не льстила чрезмерная настойчивость парня, однако в душе она понимала, что на ближайшие две недели он ее единственная компания, конфликтовать с которой крайне невыгодно.

– Ладно, валяй.

– Я поговорю с Кларой.

Как только слова были произнесены, Мелинда пожалела, что согласилась выслушать парня. Выдвинутая идея звучала настолько немыслимо и абсурдно, что просто не укладывалась в голове, не говоря уже о том, чтобы воспринимать подобное заявление всерьез.

– Нет! – с горячностью запротестовала она, грозно наставляя на Аллана указательный палец. – Ты ни в коем случае не станешь заговаривать об этом с моей матерью, понял?

– Почему ты так боишься?

– Я не боюсь. Просто это хреновая затея, вот и все.

– А мне так не кажется. Я мог бы за пятнадцать минут устранить сомнения твоей мамы, и вам больше не придется цапаться.

Мелинда натужно хохотнула, посмотрев на Аллана так, будто перед ней вдруг оказался самый наивный парень в мире.

– Ты правда считаешь, что одного разговора с моей мамой будет достаточно, чтобы все изменилось?

Теперь, когда девушка могла посмотреть Аллану в глаза и уловить его эмоции, ее внутренний гнев значительно поубавился.

– Нет, но нужно хотя бы попытаться, – сделав последнюю затяжку, Аллан щелчком отбросил окурок за пределы автомобиля, тот приземлился на асфальт и тут же был подхвачен ветром. – Зачем отказываться от возможности упростить себе жизнь?

– Так это не работает. Даже если ты поговоришь с ней, она не перестанет ругаться со мной. Дело в том, что мы никогда не могли найти общий язык.

– Мне очень жаль, Мелинда.

– Просто пообещай, что ты не будешь говорить с ней, окей?

Тяжело вздохнув, Аллан положил на плечо девушки ладонь и слегка сжал пальцы.

– Ладно, я не буду говорить с Кларой до тех пор, пока ты не передумаешь.

– Об этом можешь не переживать.

Парень улыбнулся, переместив ладонь с плеча девушки на талию, и, взглянув на циферблат часов, добавил:

– Думаю, нам пора идти. Наверняка Себастьян уже сделал заказ.

На входе в ресторан молодых людей поприветствовал улыбчивый администратор. Вежливо поинтересовавшись, за какой столик они хотели бы присесть – остаться в зале или же проследовать на террасу, – мужчина бегло оглядел их, словно анализируя, достаточно ли эти подростки состоятельны, чтобы отобедать в столь шикарном заведении.

Но стоило Аллану упомянуть, что столик забронирован на имя Себастьяна Мортиса, как на лице администратора проступило смущенное выражение.

– Прошу прощения, сэр, – неуверенно пробормотал он. – Пожалуйста, следуйте за мной. Мистер Мортис и его дама уже ждут вас.

Продвигаясь вслед за мужчиной, Мелинда бросила на парня вопросительный взгляд, но в ответ тот лишь пожал плечами. Она удивилась, что этот человек произнес имя его брата с нотками какого-то почтительного благоговения; так, словно был знаком с Себастьяном уже много лет и знал о его благосостоянии.

Интерьер ресторана впечатлил Мелинду: выдержанный в светлых тонах зал, мягкое комбинированное освещение, широкие отполированные окна, украшенные воздушными полупрозрачными гардинами, резная массивная мебель, колоритные фрески, картины и потрясающие люстры. Лавируя между столиками с белоснежными скатертями и безупречной сервировкой, взгляд Мелинды блуждал по изящному залу с таким упоением и интересом, что в конце концов она и не заметила, как администратор вывел их на широкую, освещенную солнцем террасу.

За большим деревянным столом, прильнув друг к другу, сидели Себастьян и Клара и вкушали заказанные яства. Мелинда неотрывно смотрела на блюдо мистера Мортиса – на кровавый шматок, который он старательно кромсал на мелкие ровные части. Стейк выглядел ужасно непрожаренным, и всякий раз, когда лезвие ножа погружалось в мясо с прожилками, делая аккуратный продольный надрез, на тарелку сочилась темно-розовая жидкость. Наконец Себастьян отправил кусок в рот, а на его бледных губах осталось несколько крупных красноватых капель. Девушка непроизвольно поморщилась, в то время как на лице мужчины появились эмоции, выражающие высшую степень удовольствия. Мистер Мортис медленно пережевывал мясо, сосредоточив взгляд полуприкрытых глаз куда-то в одну точку.

«Боже, неужели он ест сырое мясо?..»

Мелинда поймала себя на мысли, что ничего отвратительнее еще не видела. Прожевав кусок и промокнув губы салфеткой, Себастьян поднял голову, при этом его взгляд прояснился, и ни с того ни с сего посмотрел на Мелинду исподлобья. Девушку передернуло, потому что ничего доброжелательного в глазах мужчины она не прочитала.

– Ну, чего вы стоите? – резко переменившись в лице, обратился к ребятам мужчина. – Садитесь, сейчас принесут ваши поздние завтраки.

Стоило Себастьяну произнести эти слова, как у столика возникла фигура официанта. Увидев его напряженное лицо, Мелинда поняла, что бедняга явно с трудом удерживает уставленный тарелками поднос. Вскоре перед ней поставили чашечку капучино и внушительную порцию аппетитных шоколадных булочек, напомнивших девушке о «фирменных» кофейных бубликах, которые так любила печь бабушка по выходным.

– Чамбелла со сливочным кремом для прекрасной мисс, – пояснил официант с дежурной натренированной улыбкой.

Но едва Мелинда открыла рот, чтобы его поблагодарить, как официант, экономящий каждую минуту своего времени, резко переключился на рядом сидящего Аллана.

– Прошу, стейк низкой прожарки и салат «Пармиджано» для юного сэра, – официант произносил названия блюд с таким восхищением в голосе, словно был на все сто процентов уверен в потрясающем вкусе и качестве каждого приносимого им яства. – Приятного аппетита.

Поинтересовавшись, будут ли у гостей еще пожелания, и получив отрицательный ответ, официант покинул террасу. Округлившимися глазами Мелинда уставилась в тарелку Аллана, которому принесли такой же полусырой, сочащийся кровью стейк, как и Себастьяну. Наблюдая, как из-под блестящего куска расходится красная лужица, девушка содрогнулась.

«Да что с ними не так?!»

Не замечая ее реакции, Аллан взял приборы и принялся резать стейк на мелкие кусочки, параллельно вымачивая их в кровавом соку.

– Ну, как у вас дела? – спросил Себастьян, делая небольшой глоток кофе из чашечки.

– Все клево, – сказал Аллан, отправляя в рот нанизанный на вилку красный кусочек. Пережевывая и явно наслаждаясь вкусом, добавил: – М-м-м… просто восхитительно!

«Боже мой», – подумала Мелинда, ощутив, как к горлу подступает тошнота и испаряется аппетит.

– Значит, я не прогадал? Стейк зашел на ура?

– В том-то и дело, что ты никогда не ошибаешься!

Польщенный комплиментом, Себастьян улыбнулся и посмотрел на Мелинду.

– А как дела у тебя, принцесса? Нормально чувствуешь себя на новом месте?

Не колеблясь ни секунды, девушка дежурно ответила:

– Замечательно, мистер Мортис. Мне все очень нравится, спасибо. Вы и ваша семья – очень гостеприимные и радушные люди.

– Рад это слышать.

Мелинда кротко улыбнулась.

– Кстати, пока вас не было, Клара со мной поделилась, что вчера Аллан показал тебе комнату на старой кухне?

Пускай в голосе мужчины звучал один лишь интерес, без малейшего намека на презрение или злобу, Мелинда раскрыла от удивления рот. Она напряглась и почувствовала, как щеки стали пунцовыми от стыда. Мелинда была не в состоянии взять себя в руки, а главное, понять, почему этот вопрос заставил ее почувствовать себя преступницей.

«Во всем виновата мама. Это она всегда пытается заставить меня чувствовать стыд за поступки, которых я просто-напросто не совершала».

Метнув осуждающий взгляд на мать и не заметив в ее выражении лица и намека на дружелюбие, Мелинда нервно сглотнула. Испытывая ужасную злобу, она не могла произнести ни слова.

– Да, – уверенно ответил Аллан, взваливая бремя разговора на свои плечи. – Вчера вечером мы были на старой кухне и смотрели фильмы.

Себастьян мгновенно переключил внимание на брата, за что девушка мысленно поблагодарила парня. Мелинда почувствовала несказанное облегчение от того, что Себастьян больше не буравил ее пронзительным взглядом, будто вот-вот выведает все тайны.

– Все это очень здорово, только в следующий раз не засиживайтесь до утра, ладно?

– Почему?

– Потому что Клара волнуется, – ровным голосом проговорил Себастьян. – Если мы с Бенджамином давно закрыли глаза на твои полуночные хождения и никак их не комментируем, это не значит, что у других родителей не может быть иного мнения на сей счет.

– Проблема заключается в том, – неожиданно вмешалась в разговор мисс Дэвис, – что Мелинда несовершеннолетняя, и она частенько об этом забывает. Я безумно переживаю, когда она исчезает куда-то на всю ночь.

Аллан наградил мисс Дэвис самым располагающим и честным взглядом, на который только был способен. Мелинда с силой сжала челюсти, приготовившись, что сейчас парень ляпнет что-нибудь скверное.

– Мисс Дэвис, ваши переживания напрасны. Вы можете быть уверены, что со мной Мелинда не попадет в неприятности.

Ожидая, что с минуты на минуту мать разразится нотациями и упреками, Мелинда в ужасе замерла, словно почувствовав под ногами треснувший лед. Она ждала бури и урагана, грозящих обрушиться на тихую гавань в считанные мгновения, но вместо этого услышала равнодушный ответ:

– Если тебе не в тягость, я была бы очень благодарна. Спасибо, Аллан.

Мелинда обомлела.

«“Спасибо, Аллан”? Это что, блин, шутка? Еще утром она ясно дала понять, что негативно настроена по отношению к нашей дружбе. В том, что мать за несколько часов кардинально изменила свое мнение и разрешила ему присматривать за мной, точно есть подвох».

– Милая, тебе действительно не нужно так сильно переживать, – Себастьян обнял Клару за плечи. – Я ручаюсь за сознательность Аллана, а что касается ночных посиделок, то впредь ребята постараются чаще поглядывать на часы, ведь правда?

– Конечно.

Себастьян заботливо посмотрел на Клару.

– Полагаю, конфликт можно считать исчерпанным?

Клара даже не взглянула в сторону дочери, когда прозвучала ее очередная, лишенная эмоций реплика:

– Да.

7

После того как Себастьян рассчитался в ресторане и оставил официанту щедрые чаевые, они дружно направились к машине. На вопрос Аллана, не собирается ли он заехать по пути в город, мужчина отрицательно покачал головой.

– Едем прямиком на пляж. Совсем ни к чему тратить драгоценное время на маловажные разъезды по Кристалу.

Выехав на почти пустынную трассу, Себастьян повел автомобиль в противоположном от ресторана направлении. Примерно через двадцать минут лесные пейзажи сменились прекрасными видами мексиканского залива с прилегающей длинной песчаной полоской пляжа и кружащими чайками.

Мелинда пришла в восторг от флоридского климата: в небе ярко светило солнце, воздух был свежим и теплым, повсюду росло столько зелени, да и вообще с трудом верилось, что в этих краях сейчас разгар зимы. Помимо великолепия местных окрестностей, стоило признать, имелся еще один плюс: здесь девушку еще ни разу не донимала головная боль; ей очень легко дышалось и хорошо спалось.

До пляжа они добрались сравнительно быстро.

Оставив машину на парковке, Себастьян подошел к маленькому регистрационному домику и арендовал четыре лежака и огромный солнцезащитный тент. Спустившись по узенькой деревянной лесенке, мужчина проводил компанию на выбранное место, а сам отправился за коктейлями. Аллан, отчего-то вообразивший, будто после состоявшегося в ресторане разговора Мелинде необходимо дать время на общение с матерью, увязался за братом.

Когда парень вслух озвучил свое намерение, девушка обожгла его укоризненным взглядом, в котором отчетливо читалось гневное послание: «Зачем ты подставляешь меня?». В ответ Аллан лишь виновато поджал губы и, ничего не сказав, поплелся вслед за Себастьяном.

Мелинда осталась наедине с молчаливой мамой, которая, судя по всему, оставалась равнодушной к происходящему. Девушка скинула с плеча рюкзак и, нервно вздохнув, приготовилась к нелегкому разговору.

– Мам, что происходит?

Клара даже не подумала оторвать взгляд от экрана телефона и взглянуть на дочь, которая остановилась у ее шезлонга.

– О чем это ты?

– С самого утра ты ведешь себя так, словно меня не существует.

– Не выдумывай ерунды, Мелинда. Мне не хочется разговаривать с тобой потому, что утром ты серьезно меня обидела и за весь день даже не подумала извиниться.

Такого ответа Мелинда точно не ожидала. Внутри будто все завибрировало от возмущения.

– Я не выдумываю, а говорю как есть. По каким таким причинам ты вдруг поменяла свое отношение к Аллану?

Клара посмотрела на Мелинду поверх темных очков.

– А разве ты не этого хотела?

– Я всего лишь хотела, чтобы ты научилась хоть иногда относиться к моим желаниям с уважением. Сегодня утром ты развела скандал на пустом месте, а после полдня со мной не разговаривала, будто я сделала что-то ужасное. И если уж на то пошло, извиняться должна не я, а ты.

– Мелинда, даже несмотря на твое умение красиво говорить, порой ты несешь откровенную чушь.

– С каких пор правду стали называть чушью?

– Не переиначивай суть моих слов, пожалуйста. Я не это имела в виду…

– Тогда, ради всего святого, зачем ты рассказала Себастьяну о своих больных подозрениях?

– Потому что ты, Мелинда Джонс, моя дочь, и мне нужно знать, с кем ты предпочитаешь проводить свободное время.

Словосочетание «ты предпочитаешь» было произнесено с такой небрежностью, что внутренне Мелинда поежилась.

– Делаешь вид, что беспокоишься?

– Если так называется способ, при помощи которого я хочу уберечь тебя от неприятностей, то пусть будет так.

– Ты очень жестокая.

– Если ты пришла, чтобы снова испортить мне настроение, то прошу, оставь меня в покое. Я приехала в отпуск в надежде отдохнуть, а не для того, чтобы выяснять отношения и собачиться, понятно?

С уст Мелинды сорвался непроизвольный хрипловатый смешок. Она не понимала, почему мама разговаривает с ней в таком враждебном тоне. Пусть их отношения уже давно были натянутыми, Мелинда все равно нуждалась в поддержке единственного родного человека.

Хотелось верить, что в глубине души ее матери невыносима одна только мысль оставить дочь в трудную минуту; что она способна сочувствовать, любить и утешать. Наблюдая, как жизнь жестоко развеяла эти иллюзии, вся ситуация напомнила Мелинде хлипкий разваливающийся домишко, скрытый за красивым вычурным фасадом лжи.

– Пожалуй, ты права, – ответила Мелинда, пытаясь унять дрожь в голосе, – оставлю тебя в покое, раз один мой вид способен испортить настроение.

– Мне нечего тебе сказать, дочка.

Мелинда крепко стиснула зубы, после чего интуитивно схватила рюкзак, быстро развернулась и побрела прочь, желая оказаться от Клары как можно дальше. Девушка добежала до ведущей с пляжа лестницы, по которой они еще каких-то десять минут назад все вместе спускались навстречу золотистому песку. Еще вчера Мелинда свято верила, что поездка сможет осчастливить маму и, соответственно, наладит их взаимоотношения.

Но все стало только хуже.

«Моя жизнь напоминает извечное заточение в замызганном корабельном трюме, где я – это сброшенный горящий окурок, а все пространство вокруг под завязку заставлено пороховыми бочками. Одно неловкое движение или слабое дуновение ветерка – и этот самый окурок полетит к одной из них. Бочки взорвутся, а корабль пойдет ко дну».

Будучи одержимой желанием как можно скорее покинуть злополучный пляж и оказаться наедине со своими безумными мыслями, девушка начала подниматься по лестнице. Душа ныла от боли и несправедливости, возвращая Мелинду к давним воспоминаниям, когда ей приходилось быть узницей подобных чувств едва ли не каждый день. Например, едкая боль возвращала девушку в пору средней школы, когда одноклассники насмехались и дразнили ее за то, что, в отличие от большинства, Мелинда не имела полноценной состоятельной семьи.

Ей часто придумывали обидные прозвища, толкали и портили личные вещи. Все продолжалось до тех пор, пока она не перешла в старшие классы и не набралась смелости потратить свои годовые накопления на обновление гардероба и покупку популярного «Айфона». Очутившись в стенах старшей школы при, как говорится, «полном обмундировании», Мелинде удалось завести хоть какие-то знакомства и набраться мужества на ближайшие несколько лет. Звучит вроде бы неплохо, но каких душевных терзаний стоило это девушке? Скольких пролитых слез, что из-за денежной несостоятельности общество никогда не примет ее?

Похожие чувства Мелинда испытывала и сейчас, вспоминая отрешенное выражение лица матери.

«В глубине души она считает меня проблемой, из-за которой не смогла насладиться молодостью и выстроить свою жизнь после ухода отца».

Не в силах совладать с пронзающей болью, Мелинда продолжила спешно преодолевать лестницу и, опустив голову, позволила едким слезам стекать по раскрасневшимся щекам и падать на ступеньки.

– Хэй, что с тобой?

От неожиданного столкновения и полнейшего бессилия в теле девушка потеряла равновесие и едва не скатилась вниз, но, к счастью, Аллан быстро среагировал и сразу подхватил ее за талию. Мелинда невольно взглянула на парня и тихо всхлипнула.

– Что случилось? – встревоженным голосом переспросил Аллан.

Спрятав в ладонях заплаканное лицо, Мелинда сдавленно произнесла:

– Не стоило мне говорить с ней.

Она почувствовала, как молодой человек решительно взял ее под руку.

– Пойдем, прогуляемся. Я дам тебе сигарету.

– Где Себастьян?

– Ждет, когда приготовят коктейли. Не волнуйся, он не увидит, куда мы пошли.

Мелинда неуверенно кивнула и последовала за парнем. Осторожно ведя девушку, Аллан устремился обратно на пляж.

Отдалившись на достаточное расстояние от посторонних взглядов и найдя укромное местечко, молодые люди примостились на небольшой золотистой дюне. От кромки воды их отделяло не больше пятидесяти футов, поэтому доносившиеся с берега звуки приносили успокоение. Не заботясь о чистоте джинсов, Аллан уселся прямо на песок и выудил из кармана портсигар и зажигалку; девушка, скинув рюкзак и скрестив ноги по-турецки, устроилась рядом.

Мелинда вслушивалась в шум волн и чувствовала, как этот мерный звук постепенно успокаивает ее нервы. Чистый морской воздух обдувал ее лицо, а теплые лучи послеполуденного солнца согревали бледную кожу. Будучи человеком, выезжавшим в теплые края единственный раз за всю жизнь, Мелинда потихоньку начинала понимать, почему люди так тоскуют и рвутся обратно к морю, в то время как парень уже протягивал ей зажженную сигарету.

Ощущая под собой нагретый рыхлый песок (сразу напомнивший ей кресла-мешки из комнаты Аллана) и впуская в легкие свежий южный воздух вперемешку с табачным дымом, Мелинда чувствовала себя гостем другого, более привлекательного мира.

– Мелинда… – в какой-то момент позвал ее Аллан, нарушив тишину.

Девушка оторвала взгляд от песчинок, которые любовно перебирала пальцами, и посмотрела на парня. Переживая в душе неистовый эмоциональный шторм и острую потребность разделить свою боль с Алланом, она пересказала разговор с матерью. Выплюнув последнее слово, Мелинда сделала маленькое открытие: вместе с поставленной мысленной точкой в душе будто откололся кусок боли и переживаний.

– Мне правда очень жаль, – вполголоса пробормотал Аллан, дослушав поведанные девушкой подробности. – Если я могу что-то для тебя сделать, только скажи.

– Боюсь, ситуация безнадежна.

– Даже если сейчас это так, совсем скоро тебе исполнится восемнадцать. Ты запросто можешь начать самостоятельную жизнь.

– Это невозможно.

– У тебя есть все шансы выиграть стипендию на обучение и хорошо сдать экзамены…

– Господи, да дело совсем не в экзаменах! Вся проблема в деньгах, которых у меня просто-напросто нет. На что я буду существовать, даже если случится чудо и мне удастся протиснуться в какой-нибудь второсортный колледж?

Секунду поразмыслив, Аллан задумчиво повел бровью.

– Подработка?

– Я не думаю, что денег с подработки будет достаточно, чтобы себя содержать. Во-первых, нужно покупать кучу книг и учебников, платить за жилье, интернет, еду, одежду, сигареты… Черт, список можно продолжать бесконечно… – осознав, что ее голос начинает переходить на крик, Мелинда осеклась на полуслове. Губы исказились в печальной усмешке. Она покачала головой, едва сдерживая гримасу отчаяния.

– Нет, Аллан, я не готова говорить об этом. Пожалуйста, давай закроем тему.

Видя, в каком состоянии пребывает девушка, Аллан решил не настаивать и покорно кивнул.

– Кстати, Вуди заходила к тебе утром?

Будучи пленницей печали и навязчивых мыслей на протяжении целого дня, Мелинда совсем позабыла о раннем визите близняшки.

– Да, заходила.

– Ты получила подарок?

– По всей видимости, да… – с этими словами девушка потянулась к рюкзаку. – Но я так опаздывала, что даже не успела его рассмотреть.

Наблюдая, как Мелинда роется в рюкзаке, Аллан одобрительно хмыкнул. Вскоре в руках появился знакомый сверток. Она аккуратно освободила подарок от обертки, и в ее ладонях оказалась картонная коробочка, открыв которую, девушка изумилась: на дне лежала металлическая фигурка из блестящего металла.

У Мелинды перехватило дыхание.

– Акула? – улыбаясь, спросила девушка, с возрастающим интересом рассматривая статуэтку. Она сразу поняла: изделие было отлито из серебра, а впадинки глаз украшали кругленькие драгоценные камушки черного цвета. – Ты серьезно?!

– Ну да, – пожав плечами, отозвался парень. – Когда мы смотрели «Челюсти», ты упомянула, что без ума от этих животных и что, если это было бы возможно, завела бы себе маленькую акулу. Эта твоя фраза так впечаталась мне в голову, что я просто не смог сдержаться.

Мелинда наклонила голову и игриво сощурила глаза.

– А то, что я рассказала тебе уйму фактов о съемках «Челюстей»? Тебя это совсем не впечатлило?

– Как же! – воскликнул Аллан с хитрой улыбкой на губах. – Мне было любопытно узнать о сцене с клеткой и настоящей акулой, и что твой любимый фильм получил аж три Оскара.

Кивнув в сторону берега, Аллан добавил:

– И да, новообретенное знание, что реальный шанс погибнуть при встрече с акулой составляет менее одной десятитысячной, прибавило мне уверенности. Теперь купание в заливе не будет таким стрессовым.

Молодые люди расхохотались.

– Можешь не благодарить, – сказала Мелинда. – В моей памяти хранятся тысячи интересных фактов о кино.

– Дело в том, что не отблагодарить тебя за тот крутой вечер я просто не мог. Надеюсь, статуэтка подходит в качестве признательного подношения?

Девушка удивленно моргнула.

– Хочешь сказать, что ты мне ее даришь?

– Угу.

– Аллан, но… Мне кажется, это слишком дорогой презент.

– Не для моей семьи.

Мелинда не могла поверить в происходящее, ведь она так редко получала подарки, не говоря уже о таких изящных изделиях. По размерам серебряная акула была не больше, чем пачка сигарет, однако девушка задумалась: может ли она принять столь дорогой подарок, да еще и от едва знакомого парня.

– Ты не обратила внимания на самую интересную часть.

– Что?

– Посмотри на спинной плавник.

Не зная, чего ожидать, девушка вновь опустила взгляд на фигурку, которую крепко сжимала в ладонях. Поднеся ее поближе к лицу, на одной стороне плавника она разглядела крохотную выгравированную надпись: «Мелинде на долгую память от А.».

– Пожалуйста, только не говори мне, что ты купил ее специально для меня, потому что я не смогу…

– Акулу я купил еще в школьные годы, – на полуслове оборвал Мелинду Аллан, избавляя девушку от неловкости, – когда ездил с братом в Англию. Долгие годы она пылилась у меня на полке, и до твоего появления я и не знал, что мне с ней делать. – А надпись, каюсь, сделал вчера. На память, так сказать.

– Аллан, я… – начала Мелинда, сильнее стиснув в руке драгоценную статуэтку. – Если честно, даже не знаю, как тебя отблагодарить.

– Думаю, одного крепкого объятия будет вполне достаточно.

Мелинда замерла. Проследив за тем, как меняется лицо девушки, парень ехидно осклабился.

– Считаешь, что я обнаглел?

– Считаю, что сегодня ты это заслужил.

Аллан озорно сверкнул глазами.

– Так, значит, в остальные дни ты считаешь меня наглым?

– Разве что самую малость, – наигранно-серьезно пролепетала девушка, склонив голову набок. – Если не учитывать тот факт, что вчера вы хотели тайком напоить несовершеннолетнюю незнакомку, мистер Проныра, в целом вы очень даже неплохой человек.

Аллан многозначительно присвистнул и тут же расхохотался.

– Очень серьезное заявление, мисс Джонс. Однако будьте уверены: я обязательно приму к сведению ваши слова.

Не говоря ни слова, Мелинда радостно заулыбалась. Сейчас она чувствовала волнение и воодушевление, как и в первый день приезда. Девушка долго изучала озаренное искренней улыбкой лицо парня и вдруг поняла, что этот человек вполне может стать для нее хорошим другом. Внутреннее чутье подсказывало, что у них с Алланом есть нечто общее: тонкая эмоциональная близость.

– Ну так что, дождусь я сегодня обещанных объятий?

Аллан по-прежнему лениво сидел на песке, беспечно улыбался и, казалось бы, ни о чем не думал. Однако его тело, напрягшиеся плечи, выжидающая поза, а также глаза, в которых вспыхнул игривый огонек, говорили о том, что он жаждет обнять сидящую рядом девушку.

Как ни странно, Мелинда не хотела этому противиться; каким-то странным и необъяснимым образом в этот миг ее саму влекло к Аллану. Поэтому девушка поднялась на ноги и театрально раскинула руки в приглашающем жесте. Улыбаясь, Аллан последовал ее примеру и тоже встал.

Неотрывно глядя на девушку сверху вниз, парень быстрым движением привлек ее к себе и заключил в объятия. Она сразу почувствовала аромат, исходящий от юноши, такой многогранный, будто сложная музыкальная партия: смесь освежающего лосьона, терпкого табака и стойкого парфюма с ярко выраженными кофейными нотками.

– А ты, я смотрю, любишь обнимашки, – произнес Аллан.

– Очень люблю.

– Расскажи мне о себе. Хочу знать о тебе все, Мелинда Джонс.

– Почему?

– Потому что ты интересная.

– Ох, нет. Нисколько.

Аллан чуть закусил нижнюю губу, обнажив белоснежные острые клыки. В следующее мгновение Мелинда почувствовала, как парень разомкнул руки и отступил на полшага назад. Девушка, не в силах отыскать внятных объяснений вспыхнувшим в душе чувствам, испытала легкое разочарование.

– Вообще не понимаю, почему ты так критична к себе, – пробормотал Аллан. – Мне кажется, для своих лет ты просто обалдеть какая классная, ведь у тебя столько увлечений и интересных мыслей.

Внезапно задул прохладный ветер, темные тучи заслонили небо, лишив золотистый пляж согревающего солнечного света. Крик парящих над водной гладью чаек стал громче и тревожнее, что могло говорить лишь об одном: надвигалась буря.

«И когда только погода успела испортиться? Неужели мы обнимались так долго, что не заметили, как небо все почернело?»

Мельком взглянув в сторону охваченного бушующими волнами берега, Мелинда лишь неопределенно пожала плечами в ответ на вопрос парня.

– Я интересуюсь кино и литературой, больше мне рассказать нечего. Моя жизнь правда непримечательная, а интересные истории заканчиваются через пару минут, стоит мне о них заговорить.

– Тогда расскажи, какую музыку ты слушаешь.

Не постеснявшись, Мелинда легонько ткнула Аллана в грудь.

– По всей видимости, такую же, как и ты.

Парень удивленно посмотрел на свою толстовку-худи, где красовалась броская белая надпись «Джими Хендрикс». Вновь переведя взгляд на Мелинду, парень звучно расхохотался.

– Что смешного?

– Если ты слушаешь такую же музыку, как и я, то, должно быть, ты такая же преданная фанатка Чайковского?

От удивления Мелинда округлила глаза.

– Подожди, так ты слушаешь классику?

Аллан довольно кивнул.

– Классику и только классику.

– А как же Джими Хендрикс?

– Это толстовка Тэрона, – поймав на себе вопросительный взгляд Мелинды, он быстро пояснил: – Моего м-м-м… лучшего друга. Он забыл ее, когда приезжал к нам в последний раз. Я надел ее только потому, что все мои повседневные шмотки, как назло, оказались в стирке.

– Но тебе она однозначно идет.

Аллан оттянул край толстовки и оценивающим взглядом посмотрел на вещь, будто раздумывая, не шутит ли Мелинда.

– Что ж, в таком случае буду носить ее до дня твоего отъезда.

– Раз уж ты не фанат дерзкого психоделического рока, какого имиджа ты придерживаешься обычно?

– Самого что ни на есть обыкновенного, – беспечно проговорил Аллан. – Я во всем стараюсь придерживаться классики: темные джинсы, рубашка и кеды.

– С каких таких пор кеды – это классика?

– Вообще-то кеды – это бессмертная классика, – Аллан сделал шаг навстречу Мелинде и игриво щелкнул пальцем по кончику ее веснушчатого носа. – Ничего-то ты не знаешь, малявка.

Теперь на лице девушки читалось не только удивление, но и явное раздражение от такой пренебрежительной шутки. Отчего-то Мелинду очень обидело, что Аллан упомянул их разницу в возрасте.

– Эй, не называй меня так! – возмутилась она, отступив на полшага назад. – Я младше тебя всего на пять лет, так что не нужно строить из себя всезнающего старца.

– Откуда ты узнала?

– Узнала что?

– Сколько мне лет.

– Утром мне об этом мама рассказала.

– Даже не буду спрашивать, в каком контексте она об этом упомянула.