Текст книги "Три папы, красавица и чудовище"

– Мне пора идти, – оборвала меня хозяйка, к чему-то прислушиваясь. – Люди уже уезжать собрались, надо проводить. А ты собирайся и потихоньку иди домой.

Оставшись одна, я принялась одеваться и попутно размышлять о случившемся. Сейчас все это казалось мне еще более подозрительным.

«Вряд ли меня хотели убить, возможно, напугать, чтобы я перестала совать свой нос в чужие дела. Но как они узнали о моем интересе? Разве что хозяйка и правда ясновидящая. Но тогда зачем ей соглашаться меня лечить? Выгнала бы сразу – и дело с концом. Или хочет понять, чего мне надобно?»

Возле ворот послышался шум мотора. Я вышла из бани и сразу же почувствовала, что в конце участка кто-то прячется. Стало немного жутковато, но злость была сильнее.

– Эй, ты! Выходи, подлый трус! – позвала я, сама не зная, что надеюсь услышать в ответ.

Над островерхими крышами домов косо и зловеще висела луна, и мне в очередной раз стало не по себе. Я обошла баню по кругу, включив фонарик на телефоне, и почти сразу же нашла то, что искала. Толстая суковатая палка валялась чуть в стороне, на дорожке. Рядом ничего похожего не наблюдалось, одни тонкие сучья и солома, так что появление палки здесь было явно не случайным.

Я взяла находку в руку и снова потопала в баню. Палка легко скользнула в петлю ручки, и я удовлетворенно кивнула. Теперь я была почти уверена, что ею заблокировали дверь. Блуждать в темноте не хотелось, темная громада леса наводила жуть, оттого я резво засеменила к дому. Машины у ворот уже не было, а в доме горел свет, косыми лучами падая на землю.

– Если попытку напугать меня предприняли хозяева, то наверняка будут это обсуждать. Надо попытаться подслушать разговор. Зайду попрощаться и спрошу насчет завтра, – убеждая саму себя, пробормотала я и, постучав, вошла.

Марфа выглянула из кухни, за столом сидел и ел Василий, лица которого по-прежнему разглядеть я не могла: он расположился полубоком. Но даже профиль его с длинным носом показался мне зловещим.

– Уже ухожу, спасибо за баню, – стала я пятиться назад.

– Иди с Богом. Завтра в полдень приходи, – растерянно глянула на меня хозяйка.

Угукнув, я громко хлопнула дверью, потопала, делая вид, что ухожу, а сама юркнула в присмотренный еще днем чулан. В чулане пахло вином и гнилью: наверное, здесь хранили картошку. В передней было темно, только из-под входной двери пробивался свет фонарей. Тут же мелькнула мысль, что поступок мой не очень умный. Все равно мне придется как-то отсюда выбираться, и я отключила звук в телефоне.

От входной двери до меня вдруг донесся шум, и я увидела вертикальную полоску света. Она быстро расширилась: кто-то очень тихо и осторожно открывал дверь. Я отступила назад, прижалась к стене в таком месте, откуда я могла увидеть вошедшего, а он меня – нет.

Конечно же, это был Кукушкин. Едва я опознала плешивого, как он ловко прошмыгнул в переднюю и тушканчиком замер у двери.

«Если он выучился таким ловким штукам, когда крутил гайки у себя в автосервисе, должно быть, это любопытнейший тип», – решила я.

Итак, мы оба находились в небольшом пространстве передней, с той лишь разницей, что я была в чулане, а он – чуть впереди. Я сразу поняла, что он занят тем же, что и я минуту назад: пытается подслушать, о чем говорят в доме.

Вдруг, совершенно неожиданно, дверь распахнулась. В осветившейся передней стоял Кукушкин, с быстротой ветра отпрыгнувший от замочной скважины. На пороге появилась Марфа с ведром в руках, а я охнула про себя.

«Миленькое положение, ничего не скажешь. Если сейчас она решит набрать картошки в чулане, я попала!»

Кукушкин, видимо, понял, что ему тоже нужно как-то объяснить свое появление, и заговорил:

– Извините, хозяюшка. Не знаю, где у вас тут звонок. Костик сказал, у вашего работника домкрат имеется. С машиной беда, хотел с утра глянуть. Мне рано надо в город смотаться. Разумеется, я оплачу беспокойство. Если вы заняты, то я, пожалуй, завтра…

– Василий! – гаркнула Марфа, хмуро поглядывая на Кукушкина. – Тут к тебе пришли.

Через пару секунд в передней появился Василий, а Марфа отправилась во двор. Я томилась и думала, как незаметно покинуть чулан, потому как пользы от сидения в нем никакой, а в носу стало предательски щекотать. Аллергия на пыль. Если я сейчас чихну…

Меж тем, оставшись наедине, мужчины завели интересный разговор, суть которого пока была мне не совсем ясна.

– Чего пришел? Домкрат нужен или опять за свое? – буркнул косматый работник Марфы, а я отметила, что голос у него зловещий и скрипучий.

– Ты подумал? Деньги для вас не такие и большие, а спокойная жизнь стоит дороже, – хихикнул Кукушкин. – Сустав человек известный и небедный, будет мне очень благодарен за информацию. Ваши проделки кому-то покоя не дают.

– Тебе и не дают, – протянул Василий, зло поглядывая на гостя.

– Короче, я свою цену назвал. Сроку тебе два дня, я отпуск всего на неделю взял. Доказательств у меня полно, так что я бы на твоем месте…

Тут Кукушкину пришлось заткнуться, потому как на крыльце послышались шаркающие шаги Марфы. Он ухватил поданный Василием домкрат и, сладенько улыбаясь, попятился на выход.

Когда двери с обеих сторон закрылись, я выждала пару минут и тихонько выскользнула на улицу. К счастью, Цыганка была привязана и никак не отреагировала на мое появление. Пригнувшись, чтобы меня не заметили в окнах, я подбежала к калитке. Выпрямилась и покинула двор, споткнулась о поваленное дерево, помянула нечистого всуе и вот тут нос к носу столкнулась с Кукушкиным. Прижав домкрат к груди, он с гаденькой ухмылкой наблюдал за моими телодвижениями.

– А я гадаю, вы или не вы? Такую девушку сложно не заметить. Не поздновато для прогулок?

– В бинокль меня рассмотрели? – съязвила я, а Кукушкин погрозил мне пальцем и неожиданно зло заявил:

– Хитра лиса, но еще хитрее тот, кто ее ловит.

– Вы о чем?

– На чужой каравай…

– У нас что, конкурс пословиц и поговорок? Тогда вот вам ответочка: кто как обзывается, тот так и называется, – отрезала я, сурово глянув на этого подозрительного типа, и ходко потрусила к дому.

Кукушкин так и остался стоять на дороге, по всей видимости, сверля мою спину злым взглядом. А я печатала следы по влажной после дождя земле, и ярость меня прямо-таки переполняла. Наверное, Костик растрепал Кукушкину, что я о нем спрашивала. И этот паршивец решил меня припугнуть. Заскочить в баню и подпереть дверь – дело одной минуты. А если это все-таки Василий? Тогда и Марфа в курсе.

«Значит, вам есть что скрывать, голубчики. Ишь, как всполошились! Пугать меня вздумали… Ну, держитесь, я вам этого так просто не оставлю».

Если вначале я не совсем понимала, зачем занимаюсь глупостями в деревне Петушки, то сейчас все стало более-менее ясно: характер пальцем не задавишь. Правильно папы говорят: авантюристка до мозга костей! Хотя… сами виноваты. Нельзя было не учитывать их особое влияние на мое воспитание.

От папы № 1 я унаследовала любовь к справедливости, уважение к закону и умение всегда докапываться до сути. В детстве, когда другие дети копались в песочнице, папа учил меня уходить от слежки, замечать мелочи и обучал правилам конспирации. Однажды я так хорошо законспирировалась в туалете, что искали меня до глубокой ночи. А еще мне передалось папино трудолюбие.

Второй папа в свое время был с законом не в ладах, зато знал, как его аккуратно обойти. Он научил меня «держать удар» и не давать себя в обиду. Папа № 2 убеждал, что добро должно быть «с кулаками», а человек – с характером, оттого я часто упрямлюсь и делаю что-то наперекор здравому смыслу. А еще папа научил меня сносно стрелять по банкам, открывать замки шпилькой и лихо водить машину.

От папы № 3 я переняла фатализм, умение во всем видеть знаки, склонность к рефлексии и стремление найти в каждом «что-то хорошее». Когда в юности у меня что-то не ладилось, он советовал помедитировать или раскинуть карты Таро: авось что-то и прояснится. Правда, папа умел сидеть в шпагате между двух табуреток и при этом общаться с внеземным разумом, а моим максимумом было созерцание пламени свечи. Но глубоко подышать перед тем, как начать орать, я уже умела.

А от мамули у меня только красота. Хотя нет, еще и умение иногда «топнуть ножкой», сказать «Ой, все!» или устроить небольшой скандальчик. Типичные женские штучки вроде слез, кнута и пряника – тоже ее школа. Правда, последнее время тренировать свои навыки мне не на ком.

Тут же я вспомнила Артема, на душе стало тепло и сразу же потянуло позвонить ему, чтобы поделиться своими переживаниями. Останавливало только то, что он, возможно, сочтет меня сумасшедшей, которой больше всех надо. Да и вываливать на малознакомого парня свои проблемы не хотелось.

Славик, похоже, уже спал, потому как ответил не сразу:

– Что там у тебя?

– Полный песец. Чуть в бане не угорела.

– Я не понял, ты в бане была или в контактном зоопарке? – зевнул он.

– Славик, не пытайся острить. Слушай сюда…

После моего рассказа о смерти Бориса Славинского и бане сонную одурь у Славика как рукой сняло, и он не на шутку разволновался.

– А еще я тут один интересный разговор подслушала, – продолжила я свой пронзительный рассказ. – Наш Кукушкин шантажирует работника Марфы, угрожает все рассказать какому-то Суставу. Я думаю, он что-то узнал о делах Марфы, теперь хочет денег.

– Думаешь, он занят тем же, что и ты?

– Ага. К примеру, он знает жену этого Сустава и заподозрил, что она ездит в Петушки, чтобы мужа извести. А теперь требует денег за молчание.

– Ну и делишки там творятся. И что этой пенсии спокойно не сидится? – возмутился Славик. – Скандалы, интриги, расследования. Я вот мечтаю стать пенсионером. Первый месяц я просто бы сидел в кресле-качалке с газетой в руках.

– А потом? – против воли заинтересовалась я.

– Потом начал бы потихоньку раскачиваться! – отмахнулся приятель. – Получается, наши догадки не так уж и глупы…

– Дело приобретает опасный поворот. Думаешь, пора идти в полицию? – протянула я.

– С чем? Там на смех поднимут, папы под замок посадят, а я останусь без ушей.

Я только вздохнула. Под замок не хотелось, а уши – это вообще визитная карточка Славика.

– Но что же делать? А как же гражданская совесть? Бедный Сустав. А если они его на тот свет спровадят… Кукушкин за его жизнь денежку возьмет и все – амба.

– Ты вроде говорила, что Кукушкин твердил: Сустав не бедный и в городе известный. А всех таких наш папа № 2 знает. Может…

– Ты гений! Точно. Завтра как раз встречусь с папой. А ты пока быстренько проверь все остальные номера. Обзвон, опрос. Тебе в помощь соцсети. Сейчас все о человеке можно узнать, посетив его профиль: с кем живет, куда ходит, что любит. С утра и начни. Может, кому-то еще можно помочь… Или мы бредим?

– Эх, этого Сустава надо бы предупредить, – досадливо пробормотал Славик, но тогда я не придала его словам значения. А зря.

Тамара встретила меня в ночной рубашке, мы обсудили предстоящий юбилей и мои планы на завтра. Леонид храпел на печи, и Тамара, вздохнув, заявила, что он стал шататься больше обыкновенного.

– Надо бы с Марфой не тянуть, – заявила она. – Взять ее за грудки и заставить порчу с Леньки снять. И птицу пусть компенсирует. Это еще хорошо, что я накануне Нового года индеек распродала.

Покивав, я поняла, что зеваю во весь рот, и отправилась спать. В моей светелке пахло мятой и зверобоем. Только я укуталась в одеяло, как мгновенно уснула, точно провалилась в глубокий колодец.

Глава 8

Снилась мне баня, из которой я не могу выбраться. Только в образе главного злодея почему-то был Костик в лисьей шапке, который тряс меня за руку и спрашивал:

– С медом или с вареньем?

Всхлипнув, я открыла глаза, поняла, что уже утро, и увидела перед собой Тамару. Та трясла меня за руку и спрашивала, с чем я предпочитаю блинчики. Решив, что я хочу их и с тем, и с другим, я побрела совершать водные процедуры.

Зевнув, я сонно выглянула в окно. Солнце уже пригревало, везде бурлила обычная деревенская жизнь, простая и радостная глазу городского жителя. С хрустом потянувшись, я подумала, что погода налаживается, и отправилась пить кофе.

Тамара почти сразу же ушла кормить птицу: на сегодня у нее была намечена чистка «Авгиевых конюшен». А мне срочно нужно было съездить в город: купить косу и опарышей для Марфы, навестить мамулю и повидаться с папой? 2. Он вернулся из командировки и как раз приглашал меня на обед.

Просмотрев почту и наметив план на день, я вспомнила о Кукушкине. Точнее, он сам напомнил о себе: завел свой старый драндулет и куда-то умчал. К нам сразу же завалился Костик, который сообщил, что гость поехал в Звенячи за продуктами.

Я же решила пойти самым простым путем и узнать у папы № 1 всю подноготную Кукушкина.

«Правда, для этого надо изрядно подпортить карму враньем. Но ради дела…»

Пришлось «втирать» папе про вредного нового соседа Славика, который затопил его и теперь скрывается.

– Я не понял, у вас там что, месячник «Обидеть Славика может каждый»? – недоверчиво протянул папа, но просьбе внял и обещал поспособствовать. Я же поняла, что больше у папы лучше ничего не спрашивать, а то и правда посадит под замок. Да и уши Славика следовало беречь.

Я как раз садилась в машину, когда позвонил запыхавшийся приятель.

– Дарина, у нас тут ЧП! Камешкова в больницу увезли!

– Как все произошло?

– Не знаю точно. Он ночевал у одной из «девочек», наверное, хотел заглушить боль от предательства Аллы. Хотя я ему еще ничего толком не рассказывал… Короче, ночью ему стало плохо с сердцем, вызвали «Скорую». Ты думаешь о том же, что и я?

– Конечно, – как можно более спокойным тоном произнесла я, – ему стало плохо от избытка коньяка, девочек и сауны в санатории. Похоже, твой Камешков – тот еще ходок.

– А колдовство Марфы? – обиделся Славик за товарища. – Алла побывала в Петушках – и вот, пожалуйста! Инсульт…

– Как его состояние? – перевела я тему.

– Вроде жизнь вне опасности. Так врач «Скорой» сказал. Я сегодня поеду, узнаю… Ты веришь в черную магию и ад?

– Конечно, я же подписалась на твой тик-ток.

– Ты все шутишь, – вздохнул Славик. – Мне вот уже не смешно. Что-то я переволновался, мне нужно срочно помедитировать. Учитель (Славик уже давно называл папу № 3 именно так) говорит, нужно натереть виски маслом вши, а у меня его с собой нет.

– Может, маслом ши?

– Может, – обреченно согласился Славик, а я насторожилась. Обычно он спорит до посинения, а тут потух. Неужели реально поверил, что человека можно убить на расстоянии?

– Ты не рассказывал Камешкову про Марфу?

– Пока не успел, хотел собрать хоть какие-то факты. Я все записываю в тетрадь, что-то вроде отчета. Да, чуть не забыл самое главное! Я вчера изучал список фамилий, чтобы с утра звонить, а там Писарева Диана Валерьевна. Сейчас буду выяснять, родственница ли она нашему Писареву. Если да, то…

– Трындец. Получается, как минимум двое мужей, чьи жены приезжали в Петушки «лечиться», умерли от сердечной недостаточности за последний месяц. Первый – отец Германа. Второй – Писарев, что ездил с вами в горы. Хотя это еще проверить надо. Я у папы спрошу… Ты еще кому-нибудь звонил?

– Тут не так уж много номеров. Одни трубку не берут, может, все перемерли. А вторую даму я пробил по номеру телефона. Такая статусная тетка, нашел ее профиль. Свои салоны красоты вроде. Но она уже возрастная. Я представился молодым фотографом, жаждущим сделать ей фотосессию для своего портфолио, а она меня послала. Может, ты ей позвонишь? Кажется, она не очень любит мужчин.

Трубку взяли почти сразу же, словно дама держала телефон в руке. Оказалось, так и было. На фоне разрывалась еще парочка аппаратов, так что я решила – тетка на работе. Голос был хрипловатый, я бы дала даме чуть больше пятидесяти лет.

– Добрый день! – с подобострастием пискнула я. – Звоню из редакции, делаем обширный материал про состоятельных мужчин нашей области и их жен. Можете немного рассказать о вашем муже?

– О моем муже? – рассмеялась дама. – Вы там что курите? Или вообще фактчекинг не делаете? Мой последний муженек, деточка, оказался альфонсом. В Турции подцепила молодого инструктора по теннису. Знала же, дура, что ему только мои бабки нужны. Но ты бы видела его фигуру. Полный крышеснос. Оказался бабником, альфонсом и подлецом. Хотел оттяпать у меня половину имущества.

– Он что, умер? – брякнула я.

– Почему сразу умер? – удивилась мадам. – К мамаше своей свалил, хорошую сумму поимел при разводе. Но я и этому рада. Хотя, если бы умер, тогда… Эх, ладно. Уже не чаяла избавиться. К счастью, его малость припугнули, ну, он и внял разумным доводам.

– Все это, разумеется, не для прессы, – спохватилась бизнес-леди. – Да в вашей редакции и так давно знают, что со мной связываться себе дороже. Засужу. Это я тебе так, в назидание. Станешь старой, не разевай роток на чужой прессок. Ладно, заболтала ты меня. Звони, когда будет статья про селф-мейд-вумен.

Дамочка отключилась, а я облегченно вздохнула. Ее муж вроде жив, хотя, кто его знает наверняка. В конце концов, Марфа может не только «радикально» решать вопросы с наследством, но и «помогать» с разводом.

– У волшебника Сулеймана всё по-честному, без обмана, – пропела я себе под нос, делая пометки в блокноте.

Вчера я пообещала мамуле, что с утра приеду домой. Оттого в квартиру входила боязливо и на цыпочках. К счастью, мамуля уже умчалась к косметологу, оставив мне записку на холодильнике.

С наслаждением я приняла душ, высушила волосы феном, переодевшись в «городскую» одежду, и почувствовала себя красавицей больше обыкновенного. Все-таки дом есть дом, здесь и стены что-то там лечат.

Для начала я решила заскочить в центральный универмаг за хозяйственными товарами для Марфы, а заодно посетить папу № 2. С первой миссией я справилась быстро, правда, коса торчала в окне, пугая прохожих, а опарыши едва не заставили меня попрощаться с завтраком.

Папу № 2 я застала в его новом ресторане «Асоль», он что-то выговаривал повару, но, завидев меня, мгновенно изменился в лице и буркнул тому: «Ладно, живи». Плюхнувшись на стул и потребовав кофе, я решила сразу брать быка за рога:

– Папа, а ты знаешь человека по кличке Сустав?

– Витьку Сустава? – переспросил папа. – Ну конечно, он в 90-е проституток на рынке крышевал, а теперь ходит чин чинарем. Бизнесмен, владелец страховой компании «Рука помощи», в политику вроде собрался. Женился недавно на модели. А так… скользкий тип.

– А чего он Сустав? У него что, колени хрустели?

– Не, доча. У него фамилия Лось. Однажды он неделю в лесу скрывался, так братва потом ржала, что он там соль с локтей слизывал.

– Не вижу связи…

– Ну как же – соль на суставах откладывается… А он Лось, лосей солевыми лизунцами подкармливают, ну и… И правда, связи никакой, – наморщив лоб, признал папа.

Я сказала «м-да», помолчала, а про себя подумала, что в науке бандитологии не сильна от слова совсем. А родитель вдруг озадачился:

– И зачем тебе Сустав?

Пришлось хитрить, ссылаться на Славика, который все про всех знает и мне докладывает.

– Понемногу изучаю ЖЗЛ, – отмахнула я и пояснила, заметив непонимание в папиных очах, – жизнь замечательных людей города.

– Ага, замечательных, – хохотнул папа, принимаясь за поданного лобстера, – век бы их не замечать.

Тут у папы зазвонил телефон, высветилось фото его последней подруги жизни, очень похожей на Нелли Славинскую. Губы, глаза, скулы – словно родные сестры.

– Папа, а если ей нужны только твои деньги? – задумчиво протянула я, когда родитель закончил беседу с губастой.

– Доча, ты думаешь, папу волнуют деньги? Нет, они папу успокаивают. Но не настолько, чтобы я хотел успокоиться навечно. Так что я всегда начеку. И жениться больше не собираюсь. Все равно по завещанию все тебе отойдет.

– Да не об этом речь, – отмахнулась я. – Просто эти молодые жены до добра не доводят. Вот у Писарева твоего тоже вроде была жена… – решила я закинуть удочку.

– Нет, он давно вдовец. Правда, дочка была, хоть и не от него. Удочерил, когда женился. Диана, твоя ровесница. Так на похоронах убивалась. Ей врач даже посоветовал куда-нибудь съездить, сменить обстановку. Вроде она сейчас в Нью-Йорке. Я Писареву давно говорил: женись, под присмотром будешь. А он все «не нагулялся». Вот и…

– А еще Германа отец умер, – ввернула я кстати.

– Ага, слышал. Мрет наш брат, как муха. Экология, стрессы. Надо бросать пить, – кивнул папа и проглотил рюмку коньяка, видимо, не усмотрев в смертях своих одногодок ничего странного. – Славинского вдова дом продает, это мне риелтор знакомый шепнул. Хороший дом, расположение, архитектура. Но я все в ресторан новый вкинул, так что пока без надобности. Хотя, если ты все-таки согласишься переехать в свой дом, я бы мог…

Тут я испуганно замотала головой: мне и в квартире одиноко, а в огромном доме я вообще потеряюсь. Но сразу же пришла другая мысль.

– Слушай, можешь мне организовать встречу с вдовой? Одному моему приятелю как раз дом нужен, может, этот подойдет?

Папа кивнул и пообещал свою протекцию. Мы сменили тему, обсудили его командировку, доели лобстера, и я отчалила, оставив папу воспитывать персонал.