Текст книги "Соблазн"

Глава 14
Бартер

– Что же ты такая нервная?.. – шепчет тихо, крепко держа в руках.

В моих глазах искрит от прикосновений его губ к чувствительной кромке уха.

– Я же только поздоровался.

Мой каблук скользит дальше по гладкому полу. Рефлекторно вцепляюсь в него сильнее и роняю бокал. Он разбивается вдребезги! Стоящие чуть поодаль журналисты оборачиваются. В руках одного мелькает камера.

Нет, нет, нет! Не хватало ещё попасть в новости в объятьях мальчика по вызову!

Прячу лицо на мужской груди, краем глаза замечая несколько вспышек. От знакомого запаха, который преследует теперь каждую ночь, кружится голова. Стеф поднимает меня, помогая уверенней встать на каблуки. Отталкиваю! Его брови показательно ползут вверх, а взгляд…

Опускаю свой следом.

Мокрое насквозь платье облепило грудь. И тонкий кружевной бюстгальтер совсем не спасает! Затвердевшие соски просвечивают через прилипшую ткань.

– Чёрт…

Беспомощно пытаюсь отлепить светлый шёлк от груди. Но он, как намагниченный, липнет снова! Жалобно оглядываюсь на журналистов. С любопытством смотрят в нашу сторону.

Стеф стягивает пиджак, накидывает мне на плечи. Запахиваюсь.

Тот, что с камерой, опять поднимает её к лицу, желая поймать кадр с нами. Подхватив за талию, Стеф прижимает меня к себе и ведёт в другую сторону на выход из зала.

– Что Вы делаете?! – шепчу я в шоке.

– Спасаю твою репутацию.

Спасает? Да он её только что похоронил своим «добрым вечером»! И вообще!..

– Почему Вы мне тыкаете?..

– Мне кажется ханжеством называть друг друга на «Вы» после… ммм…

– Замолчи ради Бога! – шиплю на него.

Мимо идут Виталий с Аллой. Я обескураженно киваю им.

– Добрый вечер… – просаживается в панике мой голос. Скандала не избежать!

– Добрый, – вразнобой кивают мне с вежливыми застывшими улыбками.

– Какой кошмар… – поджимаю я губы. Чувствую, как они смотрят нам вслед.

– Иди сюда.

Приоткрыв какую-то дверь, втягивает меня в тускло освещённый лестничный пролёт. Меня срывает в нервную короткую и молчаливую истерику. Сжимаю пальцы в замок, прижимая к губам. Даже не представляю, как теперь оправдываться перед Борисом!

– И в чём же кошмар? – пытливо смотрит на меня мой мучитель, приподняв бровь.

– Уверена, такого профессионала, как ты, полгорода женщин знает в твоё смазливое лицо! Это же надо… так влипнуть! – закрывая глаза, качаю головой. – Прошествовать перед камерами в обнимку с…

– С кем же? – зло прищуривается он.

– Ну как там у вас это называют??

– А ты у мужа спроси!

– Да при чём тут муж?! Какого чёрта ты появился здесь?!

– Извини, дорогая… – с сарказмом. – Но твой оргазм – не повод указывать мне, какие события я могу посещать, а какие – нет!

– Ааах… – задыхаюсь я от возмущения.

Мне хочется врезать ему в ответ посильнее! Прямо по этому безупречно красивому лицу!

Какой самоуверенный мерзавец!

– А я вспомнила, как называется! Мальчик по вызову! – на эмоциях меня заносит, и я интуитивно нащупываю то, что вспенило его в прошлый раз.

– Ах, мальчик по вызову?.. – свирепеет он. – Окей. Раз уж в этот раз никто меня не вызывал, будьте любезны, Виктория, верните мой пиджак, и я исчезну.

Распахиваю, бросая взгляд на свою похабно облепленную грудь с яркими сосками.

– Но как же я выйду без пиджака? – растерянно смотрю на него.

– А чего Вам теперь бояться? Ведь самое страшное уже случилось, нет? Пройтись публично в обнимку с таким, как я… Теперь хоть голой!

Издевается, гад…

– Я пришлю Вам пиджак через час, скажите адрес.

– Не пойдёт. Вдруг Вы решите преследовать меня и домогаться? Я не даю адрес клиентам! – мстительно.

– Давайте я куплю, – открываю висящий на плече клатч.

– Не продаётся.

– Всё в этом мире продаётся, – на автомате бормочу я фразу Бориса, доставая пару крупных купюр.

– Даже ты?

Поднимаю возмущённый взгляд, сталкиваясь с его голубыми глазами. Да что он себе позволяет??

– Я – исключение! – выпрямляю спину, задирая подбородок.

Его глаза нахально улыбаются.

– Хочешь мой пиджак – давай бартер.

– И что ты хочешь?.. – растерянно разглядываю свои руки с кольцами.

– Э, нет. Побрякушки оставь себе. Мне нужно кое-что более ценное.

Ставит руку на стену позади меня, нависая сверху.

– Что ты делаешь?.. – испуганно поднимаю лицо.

Его губы так близко… Я опять как кролик перед удавом. Всё кружится… и я тяжело дышу, не в силах контролировать это. Ну что за чудовище?.. Голубоглазое… красивое… наглое!!!

– Забираю свой телефон… – чувствую, как он ныряет рукой в карман пиджака, – и документы… – теперь в другой карман, – и ключи…

Засовывает это всё в карман брюк. Я растерянно опускаю взгляд, следя за его рукой. И натыкаюсь на выраженно натянутую ширинку. Зажмуриваюсь…

– Так что? Тебе всё ещё нужен мой пиджак?

– Да… – уже ничего не соображая, бормочу я, окутанная и словно сдавленная со всех сторон его энергетикой.

Конечно, нужен… Сейчас будет перерыв в аукционе, и в зал выйдет толпа знакомых и журналистов… А я… с голой грудью!

– Что ты хочешь за него?

– Поцелуй.

Распахиваю глаза, возмущённо глядя на него. Он медленно моргает, облизывая губы.

– Что?..

– На фоне того, что уже приключилось между нами, не слишком большая плата за прикрытую грудь. Кстати… она великолепна! Глаз не отвести. Думаю, оценят абсолютно все!

– Ты – мерзавец…

– Целуй, – требовательно.

Размахиваюсь, чтобы влепить ему по щеке. Но он ловко перехватывает руку и впивается мне в губы.

Мычу, оседая на дрожащих коленях. Мерзавец крепко держит за талию, второй рукой обхватив мой затылок. В глазах темнеет, и меня словно на мгновение выключает из реальности. Пальцы на моём затылке снова отыскивают какие-то отключающие волю кнопки. Его горячий язык скользит по моим губам. Мне кажется, что это всё очередной сон… Мои губы отвечают… Мы соприкасаемся языками.

Нет… нет… нет! Это не сон!

С тихим вскриком в ужасе отрываюсь от его губ, закрывая ладонью свои.

– Пиджак твой… – хрипло выдыхает он.

Вижу, как тяжело сглатывает… Как двигается его кадык… бьётся пульс на крепкой шее…

Я его целовала! Целовала!!!

Хлопнув дверью, выходит обратно в зал.

Сползаю по стене вниз.

Ох… Провалиться бы сквозь землю…

Глава 15
Не ревность

Накинув на плечи мамин шарф, смотрю в окно машины. Щёки горят.

– Ну как можно такое допустить, Вика?..

– Что я должна была сделать?

– Ты должна была уйти в дамскую комнату и позвонить мне.

– До неё надо было ещё дойти, до этой дамской комнаты! А там кругом журналисты.

Сжимаю в руках пиджак.

– Выброси его немедленно. Не домой же ты его понесёшь? – смотрит на пиджак в моих руках, как на противное насекомое.

– Его нужно вернуть, – вру я.

Рассказать маме про поцелуй не решаюсь. Я не могу это объяснить даже самой себе. Но всё внутри меня трепещет от противоречивых чувств. И я вцепилась в этот чёртов пиджак, как в спасательный круг, хотя очевидно, что он как камень, который тащит меня ко дну. Я захлёбываюсь от возмущения и возбуждения.

От Бориса смс: «Задержусь». И я выдыхаю с облегчением. Хотя когда-то впадала в депрессию от его таких задержек.

Катя уже уложила Илюшку. Отпускаю её и прячусь от всего мира в спальне. Стягиваю с себя испорченное платье и падаю на кровать в обнимку с пиджаком.

Я – дура… Распущенная, похотливая самка… Но я не могу его выпустить из рук! Пиджак пахнет мерзавцем с примесью «Эгоиста». Голова кружится, и тело сходит с ума, выгибаясь от желания. Закрываю глаза, вдыхая этот обволакивающий запах глубже. Теряю связь с реальностью… Чувствую, как двигаются его губы и горячий смелый язык. Это так желанно, что не могу сдержать стоны. Соски напрягаются до боли. И я сжимаю собственную грудь, пытаясь снять это сладкое мучительное напряжение. Пальцы сами двигаются ниже, пытаясь повторить то, как он касался меня там. В шоке от себя отдёргиваю руку. И, обнявшись с этим пиджаком, улетаю в фантазии…

В какой-то момент меня вырубает, погружая в эротический сон, где он шепчет мне что-то на ушко, и я слепну от ощущений. Всё кружится… Чувствую его ласковые умелые руки… Они сжимают мою грудь, размазывая по ней масло… Пальцы скользят… Ладони ритмично сдавливают…

– Я хочу тебя…

От его голоса я снова как безвольная кукла. Он проникает внутрь, покоряет, ломает, заставляет стонать и отдаваться, да!

Чувствую толчок между бёдер. Он беспощадно заполняет меня. Со стоном наслаждения прогибаюсь навстречу ощущениям. Низ живота наливается тяжестью… Сжимаюсь, пытаясь почувствовать его сильнее… И тело прошивает сладкое удовольствие!

Подрагивая, дышу им… глубоко… жадно…

– Тори?..

Растерянно распахиваю глаза. Голос не тот… и интонация тоже.

– Тори, ты здесь?

Дверь спальни приоткрывается. Рывком сажусь, в ужасе глядя на пиджак в своих руках. Прячу за спину. Сердце испуганно срывается в тахикардию!

Борис проходит дальше к окну, не бросив на меня и взгляда. Если сегодня не тот день и час, можно надеть любое откровенное бельё и прямо при нём выгибаться здесь, как похабная кошка, но внимания моему телу будет уделено не больше, чем шторе. А нет… меньше. Потому что штору он хотя бы поправляет. И пока он делает это, я срываюсь к шкафу, открываю свою секцию и, наклонившись, прячу пиджак в его недрах.

Супер, Виктория, супер!

Какой шаг следующий?

Оплатишь услуги мерзавца и спрячешь его в этом шкафу? Эти широкие плечи попробуй спрячь! А гонор и нахальство так и подавно.

Так, надо срочно переключаться. Фантазии фантазиями, но у тебя семья и вот… реальный муж.

– Тори, мне звонил Виталий…

Аааа!

Вдыхаю поглубже, пытаясь справиться со вспыхнувшим лицом.

Это было неизбежно!

– Ты поставила меня в неприятную и глупую ситуацию.

Разворачиваюсь.

– Я и сама попала в неприятную, глупую ситуацию, Борис! – развожу я руками.

Что-то загружает на телефоне. Подходит, подносит экран к моему лицу. Пролистывает несколько фото. Там кадры – я и мерзавец. В основном со спины. Он держит меня словно в наклоне танго. Потом ещё фото… Ведёт меня, обнимая за талию. Тоже со спины. Но на паре снимков видно моё лицо в профиль. Его, к счастью – нет.

Закрываю глаза. Тело помнит, как он уверенно держал меня.

– Платье… было испорчено. Я облила его шампанским. Он… одолжил мне свой пиджак.

– И свою руку, судя по всему?

Ах, я была бы рада, если бы это была ревность! Но это не ревность, нет. Это нежелание выглядеть в чужих глазах недостойно.

– Я поскользнулась. Он поддержал меня. Увёл от камер!

– Некачественно увёл, если эти фото доступны любому в сети! Это недопустимая оплошность! Ты не в состоянии вести себя достойно на людях? Сиди тогда дома, Тори! Занимайся сыном. А с выходом в свет мы повременим до тех пор, пока не научишься стоять на каблуках и держать дистанцию с посторонними!

Красивое и обычно холодное лицо мужа кривится от ярости.

Вглядываюсь в него внимательнее, замечая слишком идеальную линию бровей и покрасневшее явно от сеанса в солярии лицо. Кожа блестит от лосьона. И причёску сменил. Теперь его пробор выбрит чуть шире триммером, прядь волос, лежащая набок, смотрится объёмнее и лоснится. Так модно сейчас в Британии. А мне не нравится!! Это делает его ещё более холодным и асексуальным.

– На этих фото не видно лица. Люди сочтут, что это был ты.

– Мои рубашки не рвутся от натяжения, как на стриптизёре.

– Лучше бы ты замечал такие детали на женщинах!

– В самом деле? – скептически ведёт своей оформленной и чуть более тёмной теперь бровью. – С твоими капризами, боюсь, скоро это станет реальностью.

Иди к чёрту…

– А что прикажешь делать с Виталием и Аллой, которые наблюдали этот позор «а-натурель»?

– Ну они же твои друзья! – позволяю себе каплю яда. – Объяснишься.

Расслабляет туго затянутый галстук.

– Завтра у меня интервью в прямом эфире, Тори. В рамках пиар-кампании. А ты нарушаешь мою концентрацию!

Иди к чёрту!

– Я перенапряжён из-за твоих глупых, эгоистичных капризов. И ты ещё добавляешь градуса, чтобы я окончательно потерял собранность. Где моя идеальная жена?! Эта женщина меня не устраивает!

– Она умерла во мне от отсутствия мужского внимания.

Расстегнув бюстгальтер, откидываю его в сторону. Закусываю губу и слежу за его реакцией. Недовольно, практически с ненавистью смотрит на мою грудь.

Ну? Ты же мужик… Если ты хочешь секс, то возьми его! Так же нагло, как берёт мой мерзавец! Не спрашивая согласия и разрешения!

И на мгновение мне кажется, что он сделает это. И мне даже хочется, чтобы сорвал с меня трусики, распял и… оттрахал!

Зажмуриваюсь от того, как меня оглушает это слово, даже произнесённое только про себя.

– Ты не пропускала приём таблеток?

Его руки аккуратно сворачивают галстук. Меня тошнит от того, как по-паучьи двигаются его утончённые пальцы.

– Борис…

– Да?

– Иди к чёрту…

Подхватив с кровати халат, ухожу в гостиную. Буду спать здесь! Это единственное место в доме, которое ассоциируется у меня с мужчиной. Жаль, что не со своим…

Глава 16
Недавашка

Опять проснувшись ни свет ни заря, перебираюсь на пол, чтобы покачать пресс. Как-то же надо бороться с постоянным напряжением? Коты, срубив по куску рыбы, бесятся, охотясь за моим крестиком, свисающим на цепочке сзади. И стоит мне только подняться в положение сидя, врезаясь друг в друга, подкатываются под спину.

Царапаются, гады…

Мстительно опускаюсь на спину, и они, придавленные мной, мявкая, щемятся в разные стороны. И в следующий заход лезут снова.

Смешно, но неэффективно.

Дотягиваюсь до их шарика с колокольчиком внутри. И, поднимаясь в положение сидя, запускаю в стену. Срываются следом, прыгая за ним. Отпружинивая от стены и обламывая котов, шарик летит мне в руки. На второй подъём опять кидаю в стену…

Посмеиваясь над тем, как они носятся туда-сюда, продолжаю качать пресс. Выдыхаюсь я раньше их и, просто бросая мяч в стену, снимаю на телефон их «котовасию».

Будильник пиликает. Пора… Ненадолго заскочив в душ, подхватываю плечики с моей белой рубашкой, чтобы отвезти в химчистку. Она основательно запачкана помадой. Разглядываю отпечаток губ на воротнике. Веду по нему пальцем… И до сих пор не могу определиться – удалась или нет наша встреча. С одной стороны, миссия провалена, с другой – я выхватил поцелуй.

Ага… и очередное оскорбление.

Убираю рубашку в шкаф. Не хочу я удалять с неё эти губы!

Наследила эта Ягода в моей квартире по-полной, даже ни разу здесь не засветившись. Фотки, рубашки… Даже пиджак умудрилась стащить.

«Но это же бесперспективняк, Стеф!» – уговариваю я себя. Разговаривает как с ничтожеством!

Но целует ведь совсем по-другому… Вот пусть и целует своего благоверного! Ладно, хватит ревновать… Чужая жена… Приеду вечером – удалю её к херам из своей жизни вместе со всеми следами и уёбком мужем. От этой мысли очень тоскливо. Но с чего я решил, что она знает его хуже меня? Да и моя затея с попыткой открыть ей глаза тоже глупая. Ну найдёт он ей ещё одного «мальчика по вызову». И тот так же отхватит от неё по щекам.

Может, у них семейное развлечение такое: он нанимает, она отшивает.

Бредятина…

Паркуюсь у клиники рядом с большим джипом, который занял место тачки Синицина с отметкой «Администрация».

И кто это у нас такой борзый?

Захожу внутрь.

– Извините… – неловко бледнеет Зоя перед рассерженным мужчиной.

Придерживаясь за поясницу, он взмахивая МРТ-снимками, рычит на испуганную Зою, что звонил ещё вчера. И что ждать не может.

– Ваш врач застрял в пробке.

– В пробке – это через сколько?

– Я не знаю, минут сорок, полтора часа…

На его лице явные следы болевого симптома – испарина, судорога, оскал. Да и поза соответствующая.

– Позвольте, – вытягиваю у него из пальцев снимки.

– Степан Дмитриевич, – с облегчением выдыхает Зоя. – Может, возьмёте на десять?

– В десять у меня, милая барышня, суд! – режет мужчина.

Вдавливаюсь ему пальцами в нервное окончание возле позвоночника. Возмущённо вскрикивает, но тут же замирает, несмело распрямляясь. Отпускаю пальцы, его снова скручивает.

– Травма была?

– Давно.

– Невралгия из-за смещения. Я сейчас Вас возьму.

– Но сейчас у Вас Галина Евгеньевна, – стреляет Зоя взглядом на пациентку с грыжей.

– С болевым синдромом без записи. Сделай пока клиенту чай…

Разворачиваюсь к интеллигентной Галине Евгеньевне и очень быстро договариваюсь о том, что она пропустит мужчину с острой болью.

– Степан, – протягиваю ему руку.

Пожимает.

– Николай Михалыч.

– Давно Вы так?

– Третий день уже… Раньше мази помогали… да массаж.

– В этот раз не поможет. Воспаление, отёк, защемление… Лечение будет длительное. Я Вам сейчас поставлю блокаду, чтобы болевой снять. Пропишу серьёзные препараты и физио. Отнестись нужно серьёзно, иначе дотянете так и до операции. За руль не садиться. Садиться вообще несколько дней будет нельзя.

– Как же нельзя? У меня же суд…

– Так и давайте показания стоя, – набираю из пробирки анальгетик и противоотёчное. – А захотят посадить, так и скажите – врач настрого сидеть запретил!

Усмехается.

– Да уж… как прихватит, так у врача власти поболе, чем у судьи, становится.

– Аллергия на препараты есть?

– Аллергии не было.

– Николай Михалыч, – аккуратно ввожу иглу, – и на больничный. Сначала здоровье, потом – работа. Иначе здоровье отнимет возможность заниматься работой.

– Верно говоришь, – вздыхает он. – Пойду на больничный.

– И на массаж приходите. Ускорит выздоровление. Только лучше ко мне. У меня вторая специализация – неврология.

– Вроде отпускает… А первая?

– Травматолог-ортопед. Детский.

– В самом деле? А у меня внучка с серьёзным искривлением. Приходится в Москву катать.

– Приводите, посмотрю. Может, и на месте сможем корректировать.

– Добро! С полезными людьми в этом городе нужно дружить, – протягивает мне визитку.

«Районный судья Николай Михайлович Веденеев».

– Тьфу-тьфу… Уж лучше Вы к нам!..

А то угрожал тут один олень по статье уволить… Убираю визитку в стол.

– А ты юморист, доктор.

– Работа такая… Если не юморить…

Пожимаем ещё раз друг другу руки.

На перерыве открываю окно, достаю сигарету. Листаю смс. Родители моей маленькой пациентки Ксении просят приехать. Той, что в Москве недавно на терапии была. Увы, болезнь неизлечима, но корректировать можно. Отписываюсь, что буду к четырём. А живут они… в том же коттеджном посёлке, что и моя Ягода…

Да что ж меня крутит и крутит возле неё?

Останавливаюсь на пропускном пункте охраны.

– Всё в порядке, – смотрят они на мои номера, – можете проезжать.

Мне нужно по адресу, что сразу на въезде, но я, ругая себя на чём свет стоит, делаю петлю к дому Виктории. Торможу напротив. Опускаю стекло и выкуриваю сигарету, реально как сталкер пытаясь отыскать признаки жизни в этом доме. Но шторы плотно закрыты… На парковке маленький, словно только что с конвейера, вишнёвый Мини Купер.

Зачем я здесь? Чего хочу-то? Её хочу… Чтобы как в доброй сказке. Явился, значит, простой парень Степан за княжеской женой… Ну да. А она хоромы свои оставила, князя – великого монополиста, да коня вишнёвого… и поехала вместе с сыном жить в твою однушку, которую ты с двумя футболистами делишь. За красивые голубые глаза. Красивые же глаза у тебя, Державин? Так женщины говорят?

Окей. Не прокатит такая сказка. Нужно быть реалистом.

С сожалением давлю на газ, возвращаясь обратно. И мне хочется поныть, как заправской красавице, что бабы-сучки ценят во мне только пальцы, член, да красивые глазки. А вот серьёзные отношения никак не ладятся. Не успевают они мою прекрасную душу рассмотреть за всем остальным. И вот хрен им тогда, а не член, пальцы и красивые глаза!

Я теперь – недавашка! Сначала замуж, потом секс! Ну да…

Мать Ксюши Ангелина глубоко религиозна и уже сильно немолода. Ксюша – поздний и единственный ребёнок. Ангелина руководит благотворительным фондом и сама периодически помогает деньгами и другим пациентам.

Мы разговариваем в гостиной и пьём чай. Показывает мне всю макулатуру, что им отдали после госпитализации. Ксения в инвалидном кресле уныло мешает ложечкой чай.

– Ну что, Ксюха, ты теперь у нас железный человек? Три титановых импланта…

– Я буду ходить?

– Разве тебе не сказали?

– Они всё время врут, – вздыхает она. – Говорят «небольно», а делают больно. А ты правду говоришь – «будет больно».

С детьми вообще просто! С ними нужно говорить, как с равными. Пуху на себя не накидывать, но и авторитет не терять. Тогда можно обо всём договориться. По-честному. Со взрослыми так уже не прокатывает… Поэтому я больше люблю работать с детьми.

– Ну вот я тебе ещё одну правду говорю: будешь пахать – пойдёшь, заляжешь в депрессию с книжками – не пойдёшь. Мышцы атрофируются – и всё.

– Поняла… – сопит. – А ты меня опять мучить будешь?

– Придётся, – пожимаю плечами. – Раз в неделю.

Ангелина провожает, выходит со мной вместе на улицу.

– В идеале нужно купить ортопедический комплекс домой. Очень дорого, но стоит того. Вам теперь всё равно пожизненно придётся на нём работать.

– Купим, какие проблемы. Главное, чтобы помогало.

– И не в Москву надо ехать теперь, а в Израиль. Через год. Опять же – если есть возможность.

– Деньги у нас есть, Стеф, – невесело улыбается Ангелина. – У нас папа в деньги превратился. Ничего, кроме них, от него не осталось. Работа – бабки, бабки – работа… А мы с Ксюшкой словно одни живём.

– Не унывайте. Деньги в вашем случае – это тоже немало.

– Храни тебя Бог, – приобнимает меня на мгновение.

И мы оба вздрагиваем от громкого хлопка.

Разворачиваемся к дороге. Вишнёвый Мини Купер взасос слипся фарами с моей новенькой Ауди!

Ооо… Чёрт тебя возьми, Ягода! Ты издеваешься?.. Как ты могла въехать в меня на пустой дороге?! Только намеренно!

Пиздец тебе…