Текст книги "Войны перемен"

Глава 3
Роль Хранителей в различных сферах жизни Туранской империи. Подготовка к войне со статуанами

Император Радог оторвался от своих воспоминаний. Горькие морщины на лбу разгладились, лицо посветлело, налилось легким румянцем. Он вспомнил о своей жене – императрице Таиле, которая уже месяц гостила у своей тети Сирелии на Кафии, четвертой планете от Турана. Императрица Таила находилась на девятом месяце беременности, и более слабая гравитация Кафии благотворно влияла на ее самочувствие. «Но все равно Таилу пора забирать домой, я по ней соскучился, да и рожать лучше всего в Тронноле», – думал Радог. Он переоделся в спортивный костюм и пошел в спортолу – спортивную комнату, где около часа, сначала медленно, а потом убыстряя свою реакцию и передвижения, занимался на тренажерах серии «молния». Разогрел мышцы на простых тренажерах. Сделав несколько акробатических прыжков, растяжек и приседаний, император перешел в боевой транс. Таким образом он мог достойно противостоять кибертренажеру «тень», который воспитывал в противостоящем ему быстроту реакции, силу и скорость удара. Радог перешел на мгновенное построение защитных блоков и на атакующие действия против более сильного противника, а то и нескольких. Отработав все положенные позиции, при этом почти не устав, Радог закончил тренировку.

Он отправился в душевую, играя сильными мышцами. Посмотрел в зеркало, с удовольствием отмечая, как его тело обрело текучесть. Казалось по нему шли бугристые волны: по животу вверх, а по спине вниз. И если внимательно присмотреться, то можно было заметить внизу спины, с левой стороны, небольшую родинку в виде орла – символ императорской власти. Когда волны мышц пошли по спине, то казалось, что орел взмахнул своими крыльями и вот-вот отправится в неизведанный полет. Все мужчины императорской династии рождались с родинкой орла, находящейся на разных участках спины. Почему так происходило и почему женщины не имели таких отметин, никто не знал. Но эта родинка имела большое значение для наследников императорской короны.

Во дворце, прямо за спальней императора, находилось неприметное и мало кому известное помещение, которое редко посещалось императорами. Несколько столетий назад император тогда еще одного Турана Тараскол соорудил секцию, в которой поместил дорогие сердцу реликвии и артефакты: родовой перстень, щит бога Ахара, кубок с чистейшей водой священного родника Водала – никогда не пересыхающего, защитный костюм – непробиваемый холодным и огнестрельным оружием, и, конечно, свитки документов, грамот, важнейшие указы, наконец – книги, летописи, предания, легенды. Эта комната охранялась магическими заклинаниями и невидимыми лучами, которые вмонтировала древняя каста Хранителей знаний. Система защиты была сориентирована на родинки представителей династии, распознавала их и пропускала к святая святых. Женщины императорского дома доступа в помещение не имели.

Император переоделся в универсальный костюм и возвратился в свой кабинет. Соединившись через коммуникатор с только ему известным номером, он стал ждать Верховного Хранителя.

Каста Хранителей знаний появилась в незапамятные времена. Сколько помнил Радог из легенд, сказаний и преданий, Хранители существовали всегда. Возникнув на заре туранской цивилизации, эта древняя каста пронесла через многие тысячелетия верность своему народу и правителям, сохраняя и умножая знания для грядущих поколений. Не раз Хранители с оружием в руках защищали свою землю от врагов, проливали свою кровь, умирали на поле брани в годы «черных» десятилетий – десятилетий мракобесия, цинизма и жестокости. Не однажды каста была на грани исчезновения, но снова возрождалась, как птица Феникс, и сквозь бури столетий несла свои знания и силы для процветания цивилизации. Никогда в их среде не было предателей, убийц и отступников, как не было в их сердцах места жадности, властолюбию и эгоизму. Знания, их сохранение, приумножение и передача грядущим поколениям – в этом был смысл жизни Хранителей. Только по одним им известным признакам они выбирали себе учеников в среде простых туранцев или знати, долго их обучали, лелеяли, помогали на жизненном пути, чтобы знамя науки постоянно двигалось вперед. В рядах Хранителей были известные философы, врачи, предсказатели и ученые. Некоторые из них в силу своих способностей или знаний могли предвидеть линии будущего развития цивилизации, эпохальные открытия и достижения в научной сфере. Владея футурпрогнозом, они не раз давали ценные советы императорскому двору, предостерегая от необдуманных ошибок. Служа империи, Хранители были законченными затворниками, ценя свою волю и свободу превыше всего, не подчиняясь ничьим приказам, предпочитая уединение. Таких одиночек следовало еще поискать по всей империи.

С Верховным Хранителем Хордом император хотел переговорить по многим вопросам, хотя в первую очередь его интересовали два важных события: война со статуанами и ожидаемое рождение наследника. Хорд возник неожиданно, как будто появился из пустоты. Мгновение назад в кабинете никого не было, и вот уже перед Радогом стоит высокий, почти одного с ним роста худощавый двухсотлетний старик с большими прозрачно-льдистыми и мудрыми глазами, ниспадающими на плечи белыми волосами. Прямая спина и мускулистый торс Знающего Истину подчеркивали его горделивую осанку. На левом запястье Хранителя переливался бесшумными искорками тонкой ювелирной работы браслет. С шеи Верховного опускался на грудь талисман касты – миниатюрный дуб с густой кроной, древо жизни и знаний. Императора не раз поражали способности Хорда мгновенно преодолевать большие расстояния, ходить по воде, как по суше, проникать сквозь любые препятствия, мгновенно заживлять любые раны, управлять большими массами людей и предвидеть будущее.

– Приветствую вас, тан Хорд, – слегка поклонился Радог.

– И вам желаю, здравия и процветания император, – с легкой хрипотцой, но еще моложавым голосом ответил старик, слегка кивнув головой.

– Садитесь, тан, – Радог указал на ближайшее кресло и сам расположился рядом.

Хорд присел в удобное кресло, принявшее форму его тела, положил руки на подлокотники, задумчиво посмотрел на императора:

– Я знаю, ваше величество, что вас беспокоит. Вы хотите получить ответ на несколько вопросов. Но мои слова будут приблизительными, так как линии будущего размытые и не всегда идут по прямой дороге. Иногда они разветвляются, и тогда будущее имеет несколько вариантов. Какой из них верный и возможный – сказать затруднительно. Вас, вероятно, очень тревожит противостояние со статуанами?

– Да, это в первую очередь.

– Война с этой расой идет уже долго и мучительно. К сожалению, в ближайшем будущем она не закончится, к этому нет никаких предпосылок. Еще сорок лет назад Хранители предсказывали вашему отцу появление на границе с империей агрессивных пришельцев, хотя и не могли сказать точно, откуда они придут, что собой представляют, как остановить их экспансию, возможна ли победа над ними. После открытия расы статуан, хотя, вернее, лучше их называть «ожившими» по многим признакам, мы прочитали легенды и предания о них. Но не узнали главного: что инициировало их пробуждение ото сна, ведь они были практически мертвыми, их жестокую агрессию, направленную на уничтожение живых миров, и их фантастическую неуязвимость от действий любого из наших видов оружия. Скоро состоится сражение с пришельцами в системе Разбитых Планет, где Туран будет праздновать победу, добытую с большими потерями. Впереди еще много битв, и не раз придется испытать радость побед и боль проигранных сражений. В одной из древних легенд есть указание на то, что мир статуан и исследуемый Купол каким-то образом имеют связь между собой. Раскрыв тайну артефакта, мы, возможно, узнаем, как бороться с агрессором и преодолеть его неуязвимую защиту. Тогда, может, и закончится война с ожившими скульптурами.

– Наши «голокожие» выдвинули гипотезу, что Купол и планета Статуана объединены между собой, но их версия не поддержана большинством. Я уже дал указания об ускорении исследования артефакта. А что ж такое тогда Купол?

– Некоторые характеристики защитного поля объекта, его объемная модель наводят на мысль о том, что это вход в иной мир. Возможно, к реликтоидам. Есть сведения, что миллионы лет назад в нашей галактике возникла эта раса, которая впоследствии овладела всеми планетарными созвездиями, где возможна жизнь. Они были почти как боги, могли практически все. Но пятьдесят тысяч лет назад реликтоиды внезапно исчезли. Никакие сведения о них не сохранились: какими был их внешний вид, какая культура, быт, механизмы и оборудование. Неизвестно, где находится их материнская планета, какие цели и задачи они ставили перед собой. Судя по Куполу, его могла соорудить очень могущественная цивилизация, такая как реликтоиды. А для чего – это еще предстоит узнать. И еще, ваше величество, вас очень беспокоит вопрос – рождение будущего наследника Турана, так?

– Да-да, – горячо ответил император, – я с нетерпением жду появления своего первенца и очень беспокоюсь о нем и императрице, тан.

Хорд выпил предложенную Радогом родниковую воду, погладил браслет, как бы прося у него подсказки, и ненамного задумался, пытаясь сформулировать правильный ответ.

– Видите ли, император, сын у вас родится. Но в тот же день, когда это случится, что-то произойдет ужасное. Я не могу ответить что, потому что иногда нити судеб очень расплывчатые, они смазываются различными наслоениями, разными вариантами событий. Одно могу сказать точно: рождение наследника трона знаменует собой, правда, через некоторое время, наступление новой эры Туранской империи. Вашего сына ждут одиночество и боль, унижение и печаль. Только пройдя через все это, он станет великим властелином и мудрым правителем империи, если, конечно, захочет этого. Но это будет не скоро. Большего сказать не могу.

– Мрачную перспективу вы мне обрисовали, тан, – тихим голосом ответил Радог. – Неужели такие тяжелые времена наступают? И изменить или повлиять на будущее невозможно? Хотя бы в небольших пределах?

– Нет, – односложно ответил Хорд. – Будущее живет по своим законам, и воздействовать на него мы не в силах. У нас нет машины времени, чтобы перенестись вперед и откорректировать то, что считаем нужным. И еще одно. Наши мудрецы обнаружили странные образования, изредка появляющиеся в разных местах Галактики. Это завихрения пространства в виде небольших или гигантских воронок, похожих на черные дыры. Они появляются ниоткуда и исчезают в никуда. Поблизости от них изменяется течение времени: оно замедляется или ускоряется в сотни раз. Наши ученые назвали их вневременными Порталами. Что делается внутри них и куда они ведут – не знает никто. Есть гипотеза, не подтвержденная пока, что, попадая в Портал, можно очутиться в другом времени или даже в другой вселенной. По нашим сведениям, три туранских корабля исчезли внутри Порталов в последние два года. Обнаружить их нашими приборами невозможно. Только очень сильный интуитив может почувствовать эту пространственную аномалию, и то если в момент ее зарождения он будет связан с космической средой. Координаты их появления вычислить невозможно.

– О таком я еще не слышал, – очень удивился император. – Наши «голокожие» знают об этом?

– Нет. Вся информация о них будет рассекречена завтра на заседании Совета научных изысканий. Мы завершили свою работу и передадим ее итоги вашим ученым. И еще одна просьба к вам, ваше величество. Через несколько дней вы отбываете к императрице, прошу взять с собой интуитива Вольтара. Мне будет спокойней, если рядом с вами будет находиться один из Хранителей. А теперь разрешите откланяться, меня ждут неотложные дела.

– Подождите, подождите! – с волнением вскричал Радог. – У меня еще есть несколько вопросов.

– Сожалею, но на это у меня уже нет времени. Надеюсь, встретимся позже.

Верховный Хранитель покинул кресло, неслышно направился к двери, и не успел император что-то произнести, как он исчез. «Да-а, чудеса науки», – покрутил головой Радог, посмотрев на закрытую дверь, хмыкнув себе под нос и прильнул к экрану визора.

Хорд, материализовавшись в двух кварталах от императорского дворца, не спеша направился к себе домой. Что он мог ответить на вопросы императора? Ведь Радогу с императрицей оставалось жить всего около месяца – до дня рождения их наследника. Верховный Хранитель не раз размышлял об этом. Увиденное им будущее правящей семьи было пронизано линиями их вероятной гибели. А была возможность это предотвратить? Он навязал императору своего самого сильного интуитива в надежде на чудо, что тот может что-то изменить в будущем, хотя мало верил в эту затею. Будущее не удавалось кому-то изменить. Но сказать об этом Радогу он не мог, не зная точной причины грядущих событий. Только одно его утешало: наследник трона останется жив. Его линия судьбы определялась неясными прерывистыми вспышками в самом начале жизни, а дальше разрасталась кроной могучего дерева…

⁂

Проникатель пространства «Пламенная звезда» сделал свой первый прыжок по давно известному маршруту. Какая-то упругая сила мягко придавила Брикса и Гриба в компенсирующих креслах. От перегрузки на организм сознание мутилось, и это, как показалось путешественникам, продолжалось целую вечность, пока гит не вышел из первого прыжка. Путешественники повеселели и припали пересохшими губами к банкам с тоником. Леннор открыл было рот, чтобы задать своему соседу несколько вопросов, но в это время прозвучала команда о втором прыжке, и десантник снова плюхнулся в кресло. «Ладно, еще успею. Время терпит», – подумал Брикс.

Корабль прыгнул в пространство. Сознание вновь ускользало. Очертания каюты смазались, накатила неимоверная сонливость, глаза закрывались сами собой. Во время прыжка тело замирало между бытием и небытием. Десантнику казалось, что окружающие их в пространстве звезды свалились ему на голову, и от этого она отяжелела, распухла и запела колокольным звоном. Вся Вселенная ворочалась в его голове до тех пор, пока проникатель не вышел в обычное пространство. Желтое освещение стало ярче, а каюта приняла свои обычные очертания. Из динамиков раздался зычный голос капитана корабля, сообщающий о прибытии к планете Перигола.

Леннор первым пришел в себя. Еще немного дрожащими руками он освободился от эластичных ремней, косо взглянул на толстяка, начавшего подавать признаки жизни, и, уже шагнув к двери, остановился. Вопросы, которые роились в его голове, не давали ему покоя, и он подошел к Грибу. Слегка пошлепал его по щекам, потом поднес к носу норфонос – жидкость с резким запахом для приведения в чувство. Тушан закашлялся, открыл еще перепуганные глаза, закрутил головой, как застоявшаяся лошадь. Сознание постепенно возвращалось. Гриб оглядел каюту, и его уже осмысленный взгляд на остановился Бриксе, который в это время возился с предохранительными ремнями. Наконец они щелкнули и откатились в сторону с объемного живота, освобождая путь на свободу. Гриб поднялся на все еще дрожащие ноги, хлебнул тоника и, просипев слова благодарности, хотел покинуть каюту.

– Подождите-ка, приятель, – цепко взял его за плечо Леннор, – у меня есть к вам пара вопросов. Чем вы так насолили дронам, что они хотели вас прихлопнуть, а заодно и меня? Что будете делать, если они последуют за вами на Периголу?

– Я буду вам благодарен и заплачу кредами, если вы сопроводите меня домой, – промямлил толстяк.

– Вы еще не расплатились со мной за ваше спасение, – угрюмо бросил десантник, – а уже хотите, чтобы я спасал вашу «хрупкую фигуру», – иронично добавил он.

– У меня вся наличность дома. По прибытии к родным пенатам я заплачу пятьдесят кредов за спасение и двадцать пять за то, что доставите домой.

– Сто кредов за спасение и пятьдесят за то, чтобы целым и невредимым вы прибыли домой.

– Это грабеж, это пиратство, это… это… – Тушан от негодования даже забрызгал слюной. Его лицо приобрело свекольный цвет, а глаза грозили вылезти из орбит. Щеки, словно паруса, то раздувались, то съеживались. Живот, как желейная масса, выпрыгивал из комбинезона, а со вспотевших рук еще немного, и потечет вода.

– Ни креда меньше, – наблюдая за метаморфозами толстяка, ответил Леннор.

Гриб только сопел.

– Тогда прощайте и храните ваше тело сами.

Брикс направился к выходу, но Тушан завопил, как раненый кабан:

– Хорошо, хорошо, договорились!

Брикс остановился у двери.

– Заплачу, как хотите! – нервно продолжил толстяк. – Вы настоящий пират, а не десантник. Вы меня разорите. И в ближайшее время есть я буду одну кашу.

– Ну, не прибедняйтесь так. Судя по вашему внешнему виду – каши вы не ели лет двадцать. Немного попоститься пойдет вам на пользу, – ухмыльнулся Леннор, потом вновь посуровел: – Имейте в виду: обманете – это будет ваш последний обман в жизни, – глаза его метнули молнии, и толстяк невольно поежился. «Вот влип, – желчь распирала Гриба. – Сколько деньжат нужно выбросить этому разбойнику. А без него никуда. Жизнь своя-то дороже всех кредов. Ничего, еще заработаю».

– Ладно, идем, а то все, наверное, уже пошли к катерам, – беспокойно бросил торговец.

Леннор открыл двери каюты, осмотрелся по сторонам, но все было тихо и спокойно. Он поманил рукой своего попутчика, приложив палец к губам. Толстяк кивнул и направился вслед за своим провожатым. Так они и шли: впереди десантник, внимательно прислушивавшийся к разным шорохам и скрипам, что доносились из недр корабля, за ним Тушан, чуть отставая и нервно озираясь. Так они прошли коридор, потом движитель поднял их на верхний причал. Почти все пассажиры «Пламенной звезды» покинули корабль, лишь около двух десятков сгрудились возле орбитального катера. Дронов, к счастью, среди них не было. Гриб радостно вздохнул и покатился быстрее за своим хранителем.

Через пару минут они оба заняли свободные места в челноке. Торговец повернул лицо к иллюминатору, рассматривая уже близкий шар родной Периголы, а Брикс все еще настороженно изучал входивших пассажиров. Никто не обращал на них внимания, и он успокоился. Наконец прозвучала команда к старту, и челнок отчалил от проникателя пространства. Планета, убыстряясь, понеслась навстречу. Толстяк вдохнул прохладный воздух, откинулся на спинку кресла и задремал. Нервное перенапряжение давало о себе знать.

Через полчаса челнок входил в плотные слои атмосферы, направляясь к столице планеты – Потурии. Наконец он мягко коснулся кератоплит космопорта, встав на отведенное ему место. Космодром находился на окраине столицы, утонув со всех сторон в зеленых насаждениях. То тут, то там виднелись аккуратные насаждения разных видов деревьев и кустарников, а пространство между ними заполонила густая, изумрудного цвета трава. Во всех направлениях бежали ровные и ухоженные дороги. На краю посадочной площадки застыли в ожидании разнокалиберные автолеты от двух до десяти мест.

Прибывшие на планету путешественники зашевелились и потянулись к выходу. Леннор тихонько толкнул Гриба в бок. Тот проснулся, моргнул глазами, потянулся так, что заскрипело кресло под его весом, и выбрался в проход между сиденьями. Беспокойство снова проступило на его лице: «Куда делись дроны? Не могли же они испариться? Или все-таки покинули проникатель?» Тушан знал, что их на Периголе не любили, а таможенные и карантинные службы всегда придирались к дронам по поводу или без. Поэтому эта раса практически не посещала родную планету торговца. Тем не менее следовало быть осторожным. И Тушан снова пристроился за Бриксом, двигаясь к выходу.

Покинув катер, они очутились на кератоплитах. Вблизи их уже ожидал двадцатиместный робокар, отвозящий прибывших к стоянке автолетов. Оба путешественника заняли последние места, при этом толстяк почувствовал чей-то взгляд, словно быстрый укол. Беспокойно завертев головой, Тушан увидел трех гвоздил. Они весело улыбались, посматривая в сторону торговца, при этом разводя худые серые руки в разные стороны, карикатурно изображая Гриба, а прорези ртов брезгливо выталкивали насмешливые слова по поводу его фигуры. «Пускай зубоскалят, если им так хочется, гвозди ржавые. Нет молотка на них – забить бы им рты до самой печени», – беззлобно подумал толстяк, успокаивая свое сердце и нервы.

Робокар мягко двинулся по плитам. С обеих сторон бегущей навстречу дороги стремительно возникали и так же стремительно уносились катера, челноки, небольшие каботажные суда, космические яхты. Глаза не успевали остановиться на летательных аппаратах, так быстро двигался транспорт на этой планете. Наконец робокар остановился, и пассажиры начали покидать его помещение.

Тушан и Брикс выбрались последними. Возле стоянки автолетов стояло несколько павильонов с едой, прохладительными и спиртными напитками, другим мелким товаром. Огромные буквы рекламных слов, казалось, плыли в воздухе невесомыми тучками. «Только у нас натуральная еда», «Джин-гралла – это твое естество», «Коньяк «Перимон» – единственный живой напиток во Вселенной», «Хмельной нектар – вот истинный дар». Толстяк с трудом сглотнул слюну – во рту пересохло так, будто в нем поработала пескоструйная машина, глазки его стали маслеными и забегали, как у лиса. Он вспомнил, что, кроме кредитки, в его карманах нет ни одного креда. Расплачиваться карточкой с такой огромной суммой он не хотел.

– У вас остались креды? – обратился он к Леннору. – Возьмите бутылочку пайты, а дома я вам отдам долг.

– Пять кредов, – хмыкнув, сказал Брикс, – и бутылка наша.

– Да вы что, она же стоит три креда! – возмутился Гриб. – Что вы меня постоянно грабите?

– Ну, во-первых, я еще не грабил вас, – мягко ответил десантник. – Это вы у меня должник, а во-вторых – не хотите, тогда едем домой.

– Да берите уже, – прямо-таки зашипел толстяк. – Мне нужно нервы успокоить. Какой разоритель мне попался! Так я вскоре и без штанов останусь.

Он что-то еще ворчал себе под нос, но Леннор его уже не слушал. Заплатив наличными, он получил запотевшую бутылку пайты и два одноразовых стаканчика. Плеснул в один стаканчик немного, остальное отдал Тушану. Тот снова запричитал о жадности своего попутчика, но, припав к горлышку, вмиг всосал в себя хмельное содержимое. Глаза его заблестели, он даже выпрямился, став при этом чуть выше, и довольно потер руки.

– Наш автолет, – Гриб направился к стоянке, – через полчаса будем дома. А там уже Нора меня заждалась.

– Ваша жена? – поинтересовался десантник.

– Нет, моя дочь, – немного пьяным голосом ответил толстяк. – Жена у меня умерла двадцать лет назад, и я один воспитывал дочь.

– Почему не женились?

– Да все проклятая работа не давала времени устроить свою жизнь, – тихо ответил Тушан. – Все работал, работал, чтобы дочь ни в чем не нуждалась. Чтобы не стыдно ей было будущему мужу в глаза смотреть.

– И сколько ей лет?

– Да месяц назад двадцать четыре исполнилось. Замуж уже пора, а женихи какие-то все мелкие, неуклюжие и бедные.

«Да, – подумал Брикс, – если фигурой вышла в отца, то жениха попробуй отыскать. Разве что на пьяную голову дурак какой женится, да к тому же еще и богатый. Долго он будет искать дочери мужа».

Так за разговорами и мыслями пролетели километры, отделявшие Тушана от дома. Наконец автолет, замедлив ход, влетел в утопающую в зелени тихую и ухоженную улицу. С двух сторон улицы возносились уютные дома от одного до трех этажей, разных конструкций и цветовых гамм. Двух одинаковых строений зоркий глаз десантника не увидел. Пролетев несколько десятков метров, автолет замер возле двухэтажного коттеджа, огороженного ярким забором. По всему периметру ограждения росла высокая и густая трава. Сам полутораметровый забор, украшенный резными деревянными фигурками птиц, зверей и растений, притягивал взор, на него хотелось смотреть не отрываясь, любуясь точно вырезанными фигурками. Леннору захотелось коснуться рукой круглого бока ишпана, погладить рога туроеда, пройтись по ажурным веткам дуболиста.

– Это колдовство, – хрипло прошептал он. – Какой же мастер это все сделал? Такое впечатление, что фигуры вырезаны месяца два назад.

– Увы, им уже двенадцать лет – тихо ответил Гриб. – А мастер, вырезавший эти фигуры, перед вами.

– Вы?! – удивлению десантника не было границ. – Это все ваша работа? Не может быть!

– Может, может. Я бывший резчик по дереву и металлу. Не один забор в этом селении сделан моими руками. Еще три года назад у меня была нормальная фигура, и я работал в свое удовольствие, а потом меня разнесло после болезни, – толстяк немного помолчал и добавил: – И вся моя работа резчика на этом закончилась.

Калитка забора открылась, издав при этом щемящий мелодичный звук, и оба путешественника вошли во двор – небольшой, ухоженный и уютный. Сразу было понятно, что за двором ухаживали женские руки: везде чисто, дорожки подметены и правильно размечены кустами цветов и карликовых насаждений. Взор Брикса метнулся на красивый двухэтажный дом. Чистые окна пускали блики зайчиков, перила небольшого крыльца играли желтоватым солнцем, с открытого балкона на втором этаже доносилась негромкая музыка, а на двускатной, в виде гроздьев винограда крыше разместилась спутниковая антенна.

Распахнулись тяжелые двери коттеджа, и с криком «Папочка приехал!» к Тушану метнулась девушка. Нежное создание прижалось к груди толстяка, прошептав:

– Ну, что же ты так долго не приезжал? Я очень соскучилась!

Леннор оцепенел. Девушка стыдливо бросила взгляд на десантника, который таращился на нее. Высокая, с тонкой талией, густой шапкой каштановых волос, с немного раскосыми карими глазами на полукруглом с ямочками лице, с высокой грудью, плавными линиями округлых бедер, стройная фигурка девушки притягивала взор, как и четко очерченные пунцовые губы. Писаной красавицей ее было назвать нельзя, но что-то такое было в ней необъяснимое, что манило, звало, притягивало, как магнит. Хотелось смотреть на нее снова и снова. Смутившись, десантник с усилием оторвал от нее свой взгляд и подумал: «Вот уж действительно не ожидал, что у толстяка такая симпатичная дочь. Прямая противоположность ему. Странно, что она еще не замужем. Может, есть какой изъян, что отпугивает мужчин?»

Гриб нежно погладил свою дочь по густым волосам, отстранился на мгновение, полюбовавшись ею, повернулся к Леннору и представил молодых людей друг другу:

– Это моя дочь Нора. А это мой знакомый Леннор Брикс – бывший десантник императорских войск.

– Здравствуйте, – нежным грудным голосом отозвалась Нора. – Никогда не видела живого десантника. Вы, наверное, участвовали не в одном сражении? Так интересно! Расскажете об этом? Я ведь еще нигде не была за пределами Периголы. А вы первый гость с другой планеты у нас.

Голос Норы вселял в душу Брикса непонятное чувство радости, удивления, неожиданности. Ему хотелось, чтобы она говорила и говорила.

– Ладно, хватит болтать, – раздался голос Гриба, – мы устали в дороге и есть хотим, а потом отдохнуть.

– Ой, извините, я немного увлеклась, – кротко ответила Нора. – Проходите в дом, примите душ, а я быстро накрою на стол.

Она убежала, а Тушан и Леннор степенно вошли в дом.

⁂

Граф Грасс и адмирал Кролл, покинув заседание Избранных, договорились встретиться на следующий день в кабинете графа. Сегодня у каждого из них еще были свои дела.

Адмирал Кролл отправился на площадку космической корпорации, где шла сборка кораблей нового поколения «рапир». Трехкилометровые исполины новой модификации отличались от своих предшественников весьма существенно. Новая «рапира», похожая на остроугольный клинок древнего оружия, по энерговооруженности в три раза превосходила гипертрассовик, ее окружали три защитных поля. Первое непосредственно обтекало всю внешнюю оболочку корабля, второе находилось на удалении пятьдесят метров и могло оттолкнуть или уничтожить материальные предметы или лучи разных полей. Третье защитное поле находилось на удалении двести метров и было невидимым в различных спектрах, только д-локаторами его можно было обнаружить. Оно представляло собой сгусток синтезированного вещества в виде огромных вытянутых капель, общим числом сорок единиц, которые свободно перемещались по всей окружности «рапиры». При нанесении удара по определенному участку корабля все капли мгновенно собирались в этом месте для локализации удара и защиты оболочки, соединяясь воедино в огромную кляксу защитного поля. При затухании или исчезновении воздействия синтезированное вещество снова распадалось на отдельные капли, продолжая выполнять защитные функции. Весь корпус корабля был поделен на отдельные, в случае необходимости быстро изолируемые секции: командирская рубка и лаборатории, каюты личного состава, энергетический отсек и эллипсоид двигательной установки. В случае полного уничтожения любой из этих секций она автоматически изолировалась и отстреливалась от корабля. «Рапира» имела на вооружении четыре аннигилятора, шесть скорострельных волновых излучателей, пять ракетных башен, которые могли отделяться от материнского корабля и самостоятельно вести боевые действия и возвращаться на свои места по окончании сражения. В трюме располагались двенадцать «теритов» – юрких, маневренных для истребления чужой техники и объектов, четыре «черепахи» и по шесть «грибов» и «муравьев». Но главным оружием космического исполина был преобразователь пространства, который скручивал в пятикилометровой зоне корабля видимое пространство в шаровой кокон.

Адмирал полюбовался на почти готовые «рапиры» и отбыл в Троннолу, в институт новейших технологий, где в течение получала беседовал с министром военных технологий бароном Дезером, после этого вернулся в адмиралтейство, где до поздней ночи изучал все имеющиеся данные по звездной системе Разбитых Планет.

На следующий день оба Избранных встретились в резиденции Грасса. В кабинете графа на большом экране головизора разместилась полномасштабная карта рукава Черной Короны. Обменявшись приветствиями, Избранные уставились на экран, внимательно изучая местность предполагаемых боевых действий, что-то чертили в своих пресс-планшетах, тихо общаясь с вычислительными кибермозгами, иногда делая по глотку тоника. По истечении двух часов что-то стало вырисовываться в их замысле. Они посмотрели друг на друга, и граф спросил:

– Надеюсь, мы славно поработали. Подведем наши итоги. Кажется, мы оба пришли к определенным выводам. Сверим наши планы грядущей операции.

– Да, граф, поделимся своими мыслями по поводу военных действий. Звездная система Разбитых Планет, находящаяся в рукаве Черной Короны, имеет огромное значение не только для нас, но и для статуан. Это единственный прямой путь к центру Туранской империи. Есть еще окольный путь через рукав Конской головы, но это по времени и энергозатратам неподходящий вариант для «оживших». Как известно, они всегда выбирают прямые дороги в космосе. Недаром их флот сосредотачивается недалеко от Разбитых Планет. Расположение этой звездной системы удачно для ведения оборонительных действий с нашей стороны, и крайне важно не дать агрессору прорваться через нее. Мой план операции такой. Недалеко от этой звездной системы дрейфует в космосе множество осколков разбитых планет, больших и малых астероидов. Их движения кажутся хаотичными. Но группа наших «голокожих» сумела выяснить закономерности их движения в пространстве. Всего здесь перемещается около трех тысяч объектов: триста больших осколков планет и астероидов, остальные поменьше. Передовая группа обломков насчитывает до ста единиц, которыми можно управлять, поместив на них двигательные установки. «Ожившие» даже не догадываются об этом, и в случае появления их флота направим на них эти осколки. Удар будет нанесен внезапно, и вряд ли статуане смогут правильно оценить ситуацию и уйти от этого столкновения. По расчетам, они могут потерять до тридцати процентов своего флота. Вторая группа астероидов и планетоидов состоит из шестидесяти объектов. На них предлагаю установить автоматические излучатели и мезонные ракетные установки, которыми будут управлять гилоты. Эти шестьдесят опорных пунктов еще проредят флот агрессора. И, наконец, на удалении, за самыми крупными обломками астероидов скроется наш ударный флот. «Ожившие», пройдя две оборонительные линии, столкнутся с нашим свежим ударным кулаком. Я думаю, находясь под защитой огромных планетарных масс, флот сумеет дать отпор завоевателям.