Текст книги "Попытка номер пять. Убить или влюбить"

Глава 7. В которой что-то начинает проясняться

Мейнард О'Драго.

Девица была немного дикой, но сообразительной и ловкой. По крайней мере, она догадалась спрятать устройство памяти, когда появился нерр Гретно.

Да, именно Мейнард помог Циссе открыть сейф, сделав ставку на то, что она не была на стороне предавших его людей. И предупредил о приближении Лазара. Потому что его нервозность в последние дни становилась всё подозрительнее и подозрительнее.

Как и то, что главный штаб на центральной планете империи тянул с тем, чтобы назначить нового арка. Там явно шли нешуточные бои: как прямые, так и подковерные. Мейнард надеялся, что его место займет Черлин О'Ройл – один из его старых соратников, высокородный и очень порядочный. Тогда заговорщикам придется худо. Главное, чтобы военные не пропихнули низкородного нерра – Пельрода Гальвиса. По мнению Мейнарда Пельрод имел отношение к интриге, что привела к смерти арка и определенно не ограничивалась тем, чтобы поменять главу армии.

Полгода слишком большой срок. Армия, оставшаяся без формального военачальника на такой срок, не сможет противостоять моркам в полной мере. Пусть враги и почти проиграли, зализывали раны, но, они вполне могут воспользоваться временным отсутствием у войска империи грамотного и талантливого полководца и попытаться взять реванш.

Мейнард нахмурился, привычно коснувшись мочки уха. Предатель не только убил его, но и подверг опасности тысячи сородичей – как солдат, так и мирных жителей на планетах, что они защищали. И как подозревал арк, за этим мог стоять кто-то из самых высших кругов, приближенных к императору. Один из глав знатных родов, что хотели ослабить военное крыло, дабы получить больший контроль над армией.

О'Драго всегда знал, что в столице хватает жаждущих откусить жирный кусок от военной казны, и завистников славы нерров и арков. Но… раньше политические дрязги его просто не интересовали. Сам Мейнард, будучи вторым ребенком древнего аристократического рода, не слишком богатого, но все еще довольно влиятельного, без колебаний выбрал для себя военную карьеру.

Он не видел, точнее не хотел видеть, давно вспыхнувшие противоречия между аристократией и военными. Первые считали вторых жадными и охочими до власти, в армии же к знати относились как к развращенным бездельникам и паразитам. Может быть, собственная наивность арка и стала причиной того, что Мейнард стал разменной монетой в политических интригах.

Удивительно! При жизни Мейнард не мыслил настолько здраво и ясно! Он вообще многого при жизни не делал. Не подглядывал за девицами в душе, не верил и не видел заговоры… Наверное, для этого и стал призраком.

Только не мог постичь – где будет применять полученные ценные знания… В загробном мире, в который также не верил? Или преследуя Циссу Ленниг в качестве призрака. Наблюдая как она строит карьеру, путешествует, выходит замуж и заводит милых детишек…

Арку стало почему-то грустно. От множества новых эмоций и чувств, пока непонятных Мейнарду, становилось совсем неуютно. Хотелось вытеснить их всех, снова вернуться к своему строгому и холодному мышлению.

Нет. Хотелось надеяться, что после того, как Мейнард сможет найти своих убийц, его душа освободится.

Арк шёл по пятам за Циссой. Девушка то и дело ёжилась, будто чувствовала его пристальный взгляд на себе.

А все же интересно, что из всех, с кем пытался связаться арк, включая и его ближайших родственников, достучаться удалось только до этой девчонки. Незнакомой, странной. С которой они так и не познакомились… при жизни.

Мужчина нахмурился. Эта дикая, немного неловкая и смешливая девочка оказалась здесь одна, без какой-либо защиты. Он ничего не мог сделать, чтобы уберечь её от опасности. Один раз он смог её предупредить, но получится ли снова?

Сначала Мейнард хотел ей воспользоваться – чтобы Цисса помогла добыть информацию, стала его проводником. Но теперь, если честно, он начал сомневаться. Стоило бы держать её подальше от всей этой грязи и нечестной возни.

Желание, чтобы эта девушка увидела и услышала его, становилось всё сильнее и сильнее. Мейнард, не отрывающий взгляд от тонкой и стройной спины, не замечал, как лампы над ним начали мерцать, будто подчиняясь его воле.

* * *

Альфия.

Какое-то время я раздумывала – может плюнуть на все и, правда, пойти пить кофе? И пусть весь мир отдохнет?

Однако затем мой второй мозг помог первому не потечь от мыслей о том, что же вменяется в мои прямые обязанности.

Началось все с того, что я совершенно случайно вошла в галактическую сеть и оказалась на своей странице. Ну что ж! С хорошим человеком лишний раз и встретиться приятно!

Или кто я там?

Безанка! О господи! Как страшно-то!

Так звалась местная раса гуманоидов, которая заселила большую часть планет системы и походила на людей.

Звучало прямо как ругательство. Наверное, так прозвали мою расу остальные жители Галактики сразу после завоевания большей части планет…

Фиолетовые гуманоиды звались энны, а волосатые, похожие на медведей – труканы.

И те и другие населяли минимум планет и почти ничего не решали в Империи.

Тезо хоть в чем-то не обманул. За ночь мои страницы и сведения обо мне в общей сети внезапно пополнились.

Оказалось, что в детстве у меня был любимец – нотопс. И если кто-то вообразил себе котика или собачку, на худой конец – домашнюю белочку, он жестоко ошибался. Нотопс по имени Прутик напоминал волосатого бегемота и размером был примерно с осла. У Тезо, видимо, своеобразные представления о питомцах детей. Возможно, он считает, что питомцы – те, кто могут детьми питаться…

Кроме того, как выяснилось, я не просто незаконнорожденная, меня воспитывали в семье худородных аристократов, у тетки моей родной матери.

Приемные родители относились ко мне очень неплохо, однако не смогли дать хорошего образования, у них просто не хватало на это средств. Вот почему я поступила в военную Академию и закончила ее на отлично. Ага. Главное, чтобы мне не пришлось это доказывать на деле. Потому, что я понятия не имела, чему меня там учили.

Как говорится: проходила предметы, проходила и… прошла мимо.

А вот дальше… дальше я нашла собственное – Оу! – сообщение о том, что меня взяли помощником арка Мейнарда О'Драго. В закрытой военной сети я обнаружила и перечисление собственных обязанностей, и выдохнула с облегчением.

Мне полагалось составлять расписание арка, принимать заявления от его посетителей и писать ему речи.

Мое рабочее место оказалось в приемной арка. И я, как человек сведущий… в приемных – какой же русский не бывал в приемных поликлиник, чиновничьих организаций – поразилась, что рабочее место Мейнарда О'Драго начиналось сразу же с кабинета.

Однако внезапно мне в затылок подули. Я оглянулась и никого не увидела. Снова, снова эти призрачные явления. Уж не сам ли арк тут хулиганит? При жизни ничего себе подобного не позволял, так решил после смерти расшалиться? Так сказать, наверстать упущенное за 300 лет жизни?

Внезапно стена заколыхалась, словно пошла рябью, и я обнаружила дверь. Ага. Оптический обман. Я об этом читала в виртуале.

Надо приложить ладонь. Дверь открылась – и я вошла собственно в приемную, которая располагалась за кабинетом арка, а не перед ним. Наверное, чтобы посетители не особенно захаживали к начальнику.

Его взгляд даже с фотографий мог убить на месте.

Теперь становилось ясно, почему Гретно не удивился, что я вошла в кабинет арка. Однако напомнил, что я определенно не туда сунула свой незаконнорожденный нос.

Приемная выглядела чистой, светлой и полупустой.

Мне выделили стол, большой шкаф с кучей черных и синих карточек. То бишь, флешек. Какой-то чудной агрегат, подозрительно похожий на пушку… и все.

Так… Значит мне надо разобраться с информацией на флешках и убедиться, что Ленниг не требуется написать речь о том, как Мейнард О'Драго любил домашних питомцев и целовал своих воинов после победы…

…Использование трокка и виртуала давалось мне все легче. В отличие от земного интернета, здесь сеть дробилась на отдельные участки, куда можно было зайти только при наличии допуска и собственно общий интернет.

Заодно я научилась пользоваться устройствами памяти – достаточно было коснуться необходимой флешки рукой, и затем задать трокку поиск устройства. И вуаля! Доступ был открыт.

Из флешек я узнала, что империя Мейнарда воевала с морками – расой полурастений полурептилий. Внешне они напоминали нечто среднее между людьми и крокодилами. Отвращения не вызывали, но и симпатичными не показались. Морки хотели захватить империю, потому что та занимала лучшую часть Галактики, самые благоприятные для жизни планеты и звездные системы. Вполне нормальная ситуация борьбы за ресурсы.

А вот с гибелью Мейнарда О'Драго у меня что-то не складывалось.

Дело в том, что атаковали его корабль в тот момент, когда морки уже начали отступать и смысла в этой акции я не видела. По сути, истребитель морков, который решился на атаку корабля Мейнарда, вел себя как камикадзе. Оставшихся в живых членов команды пытали и убили в имперских застенках. На исход войны акция никак не повлияла.

Уже сейчас морки отступали за рубежи империи. И хотя мирный договор еще не был подписан, все определенно к тому шло.

Официально атаку корабля Мейнарда считали отчаянным ходом неадекватных морков. Однако я не верила, что это так. Судя по тому, как полурептилии вели военные действия, импульсивность и эмоциональность им не свойственна.

Еще один факт вызвал у меня вопрос. После окончательного отступления морков им предложили выделить три планеты на окраине империи. Вполне себе зеленые и плодородные. Без вредных примесей в атмосфере, почве и воде. Без грозных хищников, которые делают заселение сложным, а жизнь опасной.

Мне этот ход правителей империи показался очень странным и нелогичным. Морков разбили наголо. Они в спешке отступили, не имея ни техники, ни живых ресурсов для скорого возобновления войны. Почему же империя пошла им навстречу, хотя могла изгнать из своих рубежей далеко и надолго?

Все это как-то попахивало заговором и подкупом.

Единственное, что приходило на ум: моркам заплатили за убийство Мейнарда О'Драго, а те, выполнив обязательства, получили хорошие откупные. И еще торговались, думая – не мало ли запросили вначале, именно поэтому окончательный мирный договор еще не был подписан.

Хм… Значит, в империи заговор? И я оказалась в самом его центре?

Личность Лазара Гретно, моего временного начальника, тоже вызывала массу вопросов. Он учился вместе с Мейнардом О'Драго и всю войну был его правой рукой. Однако в тот роковой день, когда погиб арк, Лазар отбыл по какому-то срочному делу в штаб на планете Озорра. По факту столице империи.

Где мы сейчас, собственно, и находились.

Очень странное совпадение. Как и то, что Лазара назначили исполнять обязанности Мейнарда в обход куда более именитых и заслуженных военных.

Я еще немного проштудировала биографию арка и его помощника. Оказалось, что Мейнард из очень древнего аристократического рода, тогда как Лазар – совсем наоборот незнатен. И если арка О'Драго поддерживали вельможи, то его соратника они как раз недолюбливали. Зато его очень активно продвигали военные, которые также вышли из незнатных семей. Выглядело так, что худородные имперцы хотели совершить нечто вроде мягкого переворота и первым делом избавились от флагмана аристократии – Мейнарда О'Драго. Того, кому по факту страна обязана победой над морками. И, следовательно, обязана режиму, который поддерживал арк.

Самое любопытное, что всякий раз, когда я утверждалась в своей гипотезе о гибели несостоявшегося начальника, флешки начинали подпрыгивать, а ящик шкафа справа выдвигаться. Словно перевозбуждался от моего ума и сообразительности. Ну а флешки просто плясали от радости.

Признаться, я не нашла в сети ничего, что объясняло бы эти факты и насторожилась. То ли новое место работы мне слишком уж радо, то ли наоборот. Хотелось бы выяснить, прежде чем мне на голову упадет плита или стены сойдутся вместе, нежно приобняв меня, а затем и мои внутренности.

Не то чтобы я сильно переживала – тело то не мое. Но я же должна выполнить миссию! А как это сделать без тела я не очень-то представляла.

Решающим штрихом к аномалиям, что творились вокруг, стало внезапно распахнутое окно. Причем, я запирала его на щеколду! Однако ставня едва не заехала мне по плечу, словно здоровалась. А вместе со свежим воздухом в лицо прилетел какой-то цветок. Местный, ярко-красный с желтой пыльцой, которая моментально начала щекотать нос.

Я долго пыталась прочихаться и безумно порадовалась, что Цисса Ленниг не аллергик. Иначе моя миссия уже закончилась бы…

Я даже забыла о том, что Тезо велел не лезть в политические интриги. А когда вспомнила, поняла, что демон что-то знает.

Но не успела я толком додумать эту свежую мысль, как на пороге кабинета вновь появился Лазар Гретно. И выглядел он почему-то гораздо более радушным, нежели в наши предыдущие встречи. Напоминало акулу, что улыбается туристу в море, прежде чем съесть его.

– Ну как ваши успехи на ниве освоения информации? – почти ласково спросил Лазар и мне стало ясно – прощупывает почву. Пытается разобраться – что я поняла и за кого выступаю.

– Пока только разобрала текущие документы. Вам нужно написать речь?

– Да. Я как раз планирую выступить завтра, перед гражданами. Есть недовольные решением правительства империи выделить моркам планеты. Вы об этом уже знаете?

– Конечно.

– Отлично. Хотелось бы, чтобы вы набросали мне речь, которая объяснит справедливость и правильность нашего решения. Вы же знаете – лучше держать врагов ближе, дать им кусок хлеба. Чтобы у них не было желания отнять таковой. Загнанный в угол хищник будет огрызаться до последнего, а сытый – ляжет и заснет.

Речь ему, значит, набросать? Выглядит так, будто Гретно всеми силами пытался занять место своего арка О'Драго, не дожидаясь официального постановления. Но я никак не выказала свои сомнения, и со рвением кивнула.

– Конечно.

– Вот и отлично.

Лазар вышел из приемной через кабинет О'Драго, а я призадумалась.

Зачем он приходил? Почему так изменился? Прощупывал почву? Пытался понять – за кого я хочу играть? Я ведь наполовину аристократка, а наполовину худородная. Следовательно, могу принять любую сторону.

Вот только вряд ли мне станут доверять в одном из враждебных станов. Впрочем, это уже не так важно.

И вот тут мне напомнили, что я не только помощница Лазара Гретно, но и помощница адских демонов в отлове души Мейнарда. По всему выходило, что арк многим перешел дорогу. По его тушу и душу буквально очередь киллеров выстроилась. И я в их числе, так уж получилось… Мне даже стало немного жаль Мейнарда.

Судя по биографии арк О'Драго был самым обычным честным воякой. Заслуженным и смелым. За спинами подчиненных не прятался, в заговорах не участвовал. Как-то совсем не напоминало стра-ашного злодея, которого мне расписал Тезо.

Неужели все дело в разделении души?

Мне бы сильно пригодилась чья-либо помощь, и лучше из первых рук… Хм. Я посмотрела на беспорядок, устроенный “ветром” на столе. Тезо сказал, что моя цель ещё здесь. Какая вероятность того, что мой шалун-полтергейст это сам Мейнард? Конечно, дарить цветы – не совсем в духе бывшего арка, но как говорится, седина в бороду, бес в ребро. Хотя по меркам этого мира, где спокойно доживают до тысячи лет, триста годков – это так, самая юность.

Если демоны существуют, то призраки тоже. И если это так, с ними, наверняка, можно связаться. Я быстро достала бумагу для записей, ручку, и выложила на стол флешку из сейфа. Её я вскрыть так и не могла.

– Арк О'Драго вы здесь? – прошептала я. – Я ваша преданная поклонница, и хочу помочь отомстить за вас!

Вспомним школьные годы, когда мы с подружками вызывали душу Пушкина и Толстого!

– Если вы здесь, дайте мне знак! – торжественно сказала, прикрывая глаза левой рукой, и держа правую на листке бумаги.

Глава 8. В которой бесчувственный арк чувствует себя влюбившимся школьником

Мейнард О'Драго.

Даже будучи ребенком, Мейнард никогда не принимал участие в ребяческих шалостях. Ничто не могло нарушить привычный режим его дня. Физическая подготовка, уроки, домашние задания, упражнения на ментальное развитие, редкие перерывы на сон и еду.

С возрастом эти привычки только окрепли, а военная Академия сделала их нерушимыми.

Все в доме и на рабочем месте Мейнарда имело свое место, и всегда там находилось. Арк любил строгий порядок и гармонию во всем.

И вот сейчас он сам, своими руками – устраивал беспорядок в собственной приёмной. Швырялся предметами, распахивал окна, даже сорвал цветок с клумбы. А ведь раньше он просто терпеть не мог, когда кто-то нарушал гармонию в его саду.

И арк даже с каким-то ребяческим злорадством ждал, когда Цисса удивится и испугается… Но нервы этой девчонки были сплетены из стальных жгутов. А нежный цветок она даже вставила себе в волосы, отчего Мейнард ощутил странное жжение в своей призрачной груди. Красные бархатные лепестки оттеняли гладкие каштановые локоны, собранные в хвост, придавая строгому виду девушки оттенок легкомысленности. И весь ее облик становился… романтичным что ли…

В этот момент арк подумал, что Циссе гораздо больше пошли бы легкие и воздушные платья, чем военная форма.

Когда девушка уселась за стол, приготовив письменные принадлежности, и назвала его имя, Мейнард сразу понял, что она собиралась делать.

Он положил свою крепкую ладонь поверх тонкой руки девушки, и позволяя ей вести ручку по бумаге, написал.

“Я здесь”

Цисса вздрогнула, и крепче сжала ручку.

– Холодно, – тихо пожаловалась она.

“Прости”.

Мейнард, никогда ни перед кем не извинявшийся, впервые хотел искупить причиненный кому-то вред не из соображения долга или совести… А только потому что не хотел, чтобы девушка из-за него заболела. Он постарался отодвинуться от неё, не убирая сою руку, и продолжил.

“Почему ты хочешь отомстить за меня? Это опасно”

Цисса закусила нижнюю губу, будто размышляя над ответом.

– Вы… вы были моим героем с детства. Даже в армию я пошла, чтобы увидеть вас!

“Это правда?” – написал Мейнард, и тут же пожалел об этом. Почему он вёл себя как мальчишка! Даже не так – как влюбленный мальчишка!

– Конечно, арк О'Драго!

“Ты больше не моя подчиненная. Зови меня по имени”.

– Мейнард, – тихо, и как показалось арку, очень ласково, произнесла Цисса. – Мейнард, как я могу вас увидеть?

Она хотела увидеть его? О, если бы он правда мог появиться, они могли бы, могли бы… Дыхание Мейнарда немного сбилось, а пульс побил все рекорды. Даже во время ежедневных тренировок и перед решающими битвами сердце арка не билось так неровно и быстро.

Нет-нет, он не мог думать об этом. Сейчас он ничего не мог дать Циссе. Ничего, кроме разочарования.

“Найденную тобой флешку необходимо передать Черлину О'Ройлу. Он знает, что с ней делать. И он же поможет тебе найти безопасное место”.

– О'Ройл?

Мейнард услышал сомнение в голосе Циссы.

”Лаэру О'Ройлу можно доверять”.

Цисса не стала спрашивать что-либо ещё, будто полностью ему доверяла.

– Хорошо! Но если я сделаю это, могу ли я… попросить награду? Я хотела бы хоть раз обнять вас.

Она хотела обнять его. Она пошла в армию ради него. Неужели Цисса… была влюблена в него?

Когда Мейнард писал ответ, рука его немного дрожала:

“Да”.

В этот момент, когда его мысли были в хаосе, он сам не заметил, как его полностью невидимые пальцы, нежно переплетенные с пальцами девушки, приобрели некоторую плотность и осязаемость.

* * *

Цисса Ленниг.

Арк оказался совсем не таким, как я ожидала. В Мейнарде не было ни капли суровости, что он демонстрировал внешнему миру.

Он казался одиноким существом, закованным в правила и навязанные с детства понятия о долге и службе. Потерянным и разбитым. Одновременно в Мейнарде О'Драго сохранялся внутренний стержень. Он боролся, хотя уже, по сути, проиграл, потеряв самое дорогое – жизнь.

Я решила, что раз уж мне предстоит предать арка, заточив его душу в некий адский сосуд, то хотя бы выполнить его последнюю просьбу я просто обязана.

Возможно, мной двигало загадочное нутро русской женщины. Нас хлебом не корми – дай кого-нибудь пожалеть. И даже свирепый саблезубый лев покажется нам обиженным няшкой, если лежит раненый и нуждается в помощи.

Я проверила график Мейнарда О'Драго. Через несколько дней для высших эшелонов армии и знати устраивался благотворительный званный вечер, в котором должен был участвовать этот О'Ройл. Теперь, когда Мейнард погиб, вместо него должен был пойти Гретно. Осталось только убедить его взять меня с собой.

И, пока есть время – улучшить отношения с Мейнардом. У меня была странная догадка. В тот момент, когда он вёл мою руку – его присутствие становилось всё более и более явственным. Будто… арк каким-то образом воплощался в реальном мире.

Что-то на него влияло. И как мне казалось, ответ на эту загадку крылся в нашем общении.

Настоящая русская женщина любого мужчину может вывести из себя. Даже призрака. В этом я ничуть не сомневалась. Но в данном случае происходил скорее обратный процесс.

Жаль, что “приводила в себя” я его отнюдь не с благими целями.

“Тезо, – мысленно позвала я. – Моя цель… Я действительно не причиню ему вред, если использую кинжал?”.

В кой-то веки демон отозвался.

“Его не так легко убить”.

“Но, в итоге, его ждёт тюрьма в аду. То, что вы говорили про вашего злодея раньше… он не кажется таким плохим”.

Демон досадливо цыкнул: “Ты сентиментальна, Альфия. Скажи – тебе нравится твоё новое тело?”.

Нравилось ли оно мне? Большую часть своей жизни я прожила с болью и немощью. И с каждым годом ситуация ухудшалась всё сильнее и сильнее. И это медленное, но неотвратимое приближение смерти было страшнее всего.

Теперь мне временно отменили смертный приговор. В конечностях снова появилась сила, и в движениях – лёгкость. Отказаться от этого…

Я могла сколько угодно высмеивать демонов, но всё же они нашли то единственное, что могло меня зацепить. Признаюсь, я не очень хороший человек. Я эгоистична и хочу жить, пусть даже причиняя вред кому-то другому. Но… мне не хотелось быть жестокой с тем, кого я знала как Мейнарда.

“Если я пойму, что вы соврали мне, и цель умрет по-настоящему, я выйду из игры”.

В этот раз Тезо промолчал.

Первый рабочий день выдался хлопотным, так что к ночи я просто валилась с ног. Однако же речь для Лазара написала по тем шаблонам, что нашла в виртуале для военных. В меру строгую, в меру успокаивающую и в меру патриотичную. Даже не помню, как поужинала и приняла душ, так и рухнула в кровать.

А утром вспомнила, как кто-то ночью натянул на зябкие плечи одеяло, и мягко коснулся щеки, пожелав спокойной ночи.

Меня должно было бы пугать появление Мейнарда. Не всегда ведь, знаете ли, можно оказаться героиней Уитни Хьюстон из фильма “Телохранитель”. Гораздо проще стать несчастной, которую преследуют призраки, пока та не сойдет с ума.

Но призрак мне попался вполне милый. Он не рисовал кровью на стенах, а вместе этого оставлял мне заботливые послания на зеркале. Иногда я чувствовала его присутствие во время работы, когда он помогал находить тот или иной документ. И почти каждое утро Мейнард оставлял мне что-нибудь у кровати – цветы или же местные сладости – легкие и совсем не приторные.

Временами меня мучила совесть. Эта коварная дама всегда найдет возможность ухватить за горло и напомнить, что убивать нехорошо, а тем более, приятного во всех отношениях призрака. Но… своя жизнь как-то дороже. К тому же Тезо настойчиво уверял, что Мейнард, на самом деле, не погибнет. Его просто заточат в темницу. Да и “расслоение” души, которое с ним приключилось, только во вред самой же “цели” – так мы с демоном называли арка. Потому что в таком состоянии жертва не помнит – кто он и вообще не способен вернуться в прежнюю жизнь.

Так что я тешила себя надеждой, что даже помогаю некоему существу обрести себя. Пусть и с последствиями – необходимостью ответить за свои преступления. Но тут уж извините… Умел грешить, умей и каяться.

А иногда я думала, что другие альтер-эго Мейнарда, наверное, просто монстры – Потрошители и Ганнибалы Лекторы вместе взятые. Потому что эта часть души казалась слишком уж приятной.

В работе с Гретно мы достигли некоторого перемирия. Он ко мне не цеплялся, а я старательно играла роль помощницы, следуя за ним по пятам.

Речь Лазара устроила, я даже удостоилась похвалы. Кажется, мне удалось немного рассеять его подозрения, и вскоре начальник сам велел мне сопровождать его на благотворительный вечер. Подготовка к нему ложилась полностью на мои плечи.

Я посмотрела скудный счёт Циссы Ленниг и удручающе вздохнула. Ну вот почему мне досталась такая несчастная героиня – без семьи, без денег. И времени оставалось в обрез – ни заработать, ни одолжить. А у временного начальства денег просить не хотелось.

Не знаю, заметил ли Мейнард мои затруднения, но за два дня до приёма я нашла у кровати записку с номером счёта.

По магазинам таким как я ходить не разрешалось. Военные были в империи закрытой кастой и появляться в общественных местах им не следовало. Зато через трокк я легко могла заказать все, что хочется. Вот только выбрать из всего разнообразия оказалось непосильной задачей. А денег на счету оказалось столько, что почти любое шикарное платье было мне по карману.

В тот самый момент, когда я размышляла над несколькими вариантами, перед моими глазами всплыл новый экран – со страничкой еще одного магазина. И прежде, чем я успела моргнуть – платье уже было куплено. Красное, из гладкой струящейся ткани, открывающее плечи и почти всю спину. Мне никогда не приходилось носить что-то столь откровенное и соблазнительное.

Кажется, выбор был сделан за меня. При этом Мейнард потратил на это наряд сумму в три раза больше, чем я хотела.

Чем бы призрак не тешился, лишь бы не гремел цепями ночью.

– Спасибо? – с небольшим смущением сказала я в полностью пустой комнате.

Немного покрасневшего лица коснулась прохлада. И я впервые так чётко и явно смогла увидеть Мейнарда. Зыбкая тень стояла рядом со мной, и я даже могла разглядеть выражение глаз арка. В их синей глубине таилась привязанность, почти переходящая в одержимость.

– Ты будешь прекрасна в этом платье.

– Мейнард! Почему я могу слышать и видеть тебя? Это так здорово!

И очень для меня полезно. Ведь только пока я могла коснуться арка – я могла выполнить свой злобный план по похищению его души. Настроение, поднявшееся от возможности лицезреть Мейнарда, тут же упало. Я была единственной его связью с миром – и платила ему только расчётом.

– Не знаю, Цисса. Кажется… я просто хотел, чтобы ты меня услышала. Стать к тебе хоть чуточку ближе.

Я потянулась к Мейнарду, желая дотронуться до его плеча – но моя рука прошла насквозь.

– Кажется, мне так и не удастся пригласить мою помощницу на танец, – грустно пошутил он.

Но я испытывала лишь облегчение. Сейчас мне хотелось отсрочить наше расставание. Оставить всё как есть ещё на какое-то время.