Текст книги "Его непокорная пара"

Нарушителей сдал своим полицейским.

И отправился спать. Усталым, опустошенным и недовольным. Хотя вроде бы сделал все четко. Никто не ускользнул от его цепкого взгляда. Никто не нарушил границы, и никто не ушел от ответственности.

Но на душе скребли кошки. По венам разливался яд ревности, неудовлетворенности и жажды расправы. Над кем уже не так и важно.

Плохой коктейль для оборотня у власти. Надо, надо срочно с этим что-то сделать.

Глава 4

Аля

Как ни удивительно, но следующий день начался на редкость мирно и тихо. Артара я не видела. Мы с Людой понежились на пляже, искупались. Пообедали и собрались на очередной тур танцевального конкурса. Женский, естественно! Все мужчины – шовинисты. Это сидит у них на подкорке, течет по венам. Мужчины соревновались один день, женщины – два. А затем, уже завтра планировался парный конкурс. Где я должна была выступать с Артаром Ревским.

Как ни удивительно, но чем дольше я не видела Ревского, тем больше я о нем думала. Парадоксально, но факт.

Я волновалась как девочка, воображая, что опять окажусь в крепких объятиях альфы здешних мест. Меня буквально ошпаривало горячей волной, становилось душно и как-то странно. Я не могла описать. Но ощущения, что подобного я уже очень и очень давно не испытывала не оставляли ни на минуту.

Люда время от времени поглядывала так, словно читала в моих мыслях. Но ничего не говорила.

Подарок Артара я спрятала в наш запертый на замок чемодан. И это, кажется, дало подруге понять, что Ренраль кое-что для меня да значит. Она прямо следила за каждой моей манипуляцией, пока значок не оказался в надежном месте.

Я сделала вид, что ничего не заметила. И не надо так на меня пялиться! Ренраль – штука дорогая. Белое, желтое и розовое золото, драгоценные камни. Он стоит целое состояние. Не говоря уже о том, что таких штуковин на планете всего пять!

На конкурс мы отправились в каком-то взбудораженном настроении. Люда почему-то постоянно оглядывалась, нервничала, частила, даже когда говорила нечто нейтральное. Меня же откровенно «колбасило», как выражались в старину. Я боялась, что Артар не придет и что придет опасалась тоже.

Я не знала – хочу ли его видеть или же, наоборот, предпочла бы не встречаться с Ревским до завтра. Тем не менее, взгляд упорно шарил по пестрым толпам туристов в традиционных футболках, шортах, хлопковых штанах и сарафанах, в поисках мощной фигуры Артара.

Уж этот мужчина нигде бы не затерялся.

Слава богу, второй женский этап конкурса проходил на той же террасе возле отеля, что и мужской, а не в стриптиз клубе. Хотела бы я, чтобы и мужики-оборотни подрыгались рядом со стриптизерами! Но – увы и ах!

Брутальным самцам не по статусу!

Все тот же ведущий появился справа от сцены, на отдельном таком помосте и провозгласил:

– А теперь наши женщины, посрамив стриптизерш, зажгут здесь!

Люда потащила меня к сцене. Да и выбора у меня не оставалось. Раз я обещала Артару парный конкурс, значит должна пройти и первые этапы.

Я так и не поняла толком – как подводятся итоги всего мероприятия.

Но это меня мало волновало.

Латина вдохновила меня и уже спустя несколько минут я совершенно забыла про Артара, Люду и весь мир вокруг. Вспомнила, как же здорово управлять своим телом: каждым мускулом, каждым пальцем.

Я летела, как птица, ощущая себя в точности как во время полета на перепончатых фантомных крыльях драконицы. Я не чувствовала тяжести тела, не ощущала под собой пола. Казалось, вообще его не касаюсь. Все, что я чувствовала – то как мелодия ведет меня, заряжает, наполняет ощущением полной, безграничной, безоговорочной свободы. И я взмываю, парю, наслаждаюсь…

Ощущения настолько захватили, что, когда послышались крики, возмущения и рычание, я даже не сразу поняла – что вообще происходит.

Мир вокруг вдруг проступил: резко и четко. Магия музыки схлынула, как вода в песок.

Однако стоило сфокусироваться, как обнаружилось, что два вербера месят друг друга неподалеку от сцены. А две конкурсантки – верберша и верпантера прыгают вокруг, машут руками, вопят. У верберши на лице расплывался фингал. Верпантера заметно прихрамывала. И вскоре я поняла – в чем причина конфликта.

– Да твоя шлюшка мою красавицу нарочно толкнула!

– Коне-ечно! Это твоя шлюшка поднырнула под локоть моей девочки! Чтобы ее потом обвинить!

– Скажи своей сучке, что номер не пройдет!

– А ты своей сучке, что она идиотка и двигается как слон в пачке!

– Да такой жирной как твоя баба место только в сумо! Какие там танцы!

– Зато твоя тощая и без сисек. Ты о ее кости во время перепиха не травмируешься? Такая глаз выколет одной только ключицей.

Оскорбительные выкрики продолжались. Ведущий пытался вмешаться, но к драке стихийно присоединялись все новые и новые персонажи. Верберы, верпантеры, волки. Видимо, знакомые, друзья, соседи и просто сочувствующие той или иной стороне. А заодно те, кому просто стало скучно на карантине. И захотелось поразмять конечности.

Слезть со сцены не представлялось возможным. Потому что на лестнице сцепились несколько мощных тел. Мы с Людой одновременно подумали о другом конце постамента. Мы ведь нэнги, можно просто обратиться – и слететь вниз. Правду сказать, за тем концом сцены росли какие-то колючие кустарники. Но можно было попытаться взмыть достаточно высоко, чтобы преодолеть природную колючую проволоку – кустарники простирались достаточно далеко.

Люда двинулась к краю сцены и кивнула мне: мол, пошли. Пока драка не перебралась на постамент. Остальные участницы сгрудились ближе к краям и ждали развития событий.

А может – разрешения ситуация.

Кто уж как и на что надеется.

Я начала обращаться, когда послышался знакомый до боли рык. А затем все вокруг поменялось.

Артар Ревский принялся раскидывать драчунов как лев – котят. Буквально!

Здоровенные мужики затихли, пришипились и в ужасе смотрели на держателя территории. Видимо, он редко лично вмешивался в подобные вещи. Потому что ведущий аж рот приоткрыл. Но ничего не сказал.

Несколько охранников, которые прибежали на шум драки, остановились и ждали, видимо, приказаний Артара. В драку не вмешивались. То ли не считали, что «начальнику» нужна помощь, то ли он должен был подать какой-то сигнал, чтобы эта помощь была оказана.

Но два коренастых вербера и четверо поджарых волков стояли на изготовке, в таких позах, словно в любой момент готовы подключиться.

Однако Артар наводил на большинство оборотней какой-то просто суеверный ужас. Верзилы, которых он в момент раскидал по углам, даже не дергались.

Так и остались лежать. Видимо, во избежание. Остальные отскочили как ошпаренные и только опасливо косились на Ревского. Думаю, он, на самом деле, мог «завалить и навалять» большей части присутствующих, даже не особо и напрягаясь.

– Обеих участниц дисквалифицировать! – рыкнул в сторону ведущего Ревский. Их «защитники» дернулись, но ничего не сказали. Только оскалились друг на друга. – Если их кавалеры затеют еще одну драку – всем запретить появляться в общественных местах. И не только в отеле! Вообще на моей территории! – после этих слов Артара, забияки потупились и затихли. А девицы, из-за которых все началось, ловко спрятались у них за спинами.

Ведущий двинулся к ним, а Ревский крутанулся на пятках и подошел к подиуму.

– Алия! – позвал он меня слишком громко.

Все вокруг стихло и, казалось, даже ветер перестал шуршать листвой. Затем по террасе поползли шепотки: тихие, словно шелест волн в ночном море. Я ощутила сотни взглядов, сошедшихся на мне. И… все пропало. Я смотрела на Артара и смущение от повышенного внимания, оттого, что меня сейчас все обсуждают, куда-то испарилось. Так испаряется весенняя лужа под жарким гнетом летнего солнца.

Тук-тук-тук… Я слышала, как колотится сердце и ладони предательски вспотели. Артар смотрел неотрывно, встал одной ногой на лестницу и протянул мне широкую ладонь. Я не могла отвести взгляд, отказаться, уйти… Я могла двигаться лишь в одном направлении – к нему. Не знаю почему, но так я себя ощущала.

Я словно завороженная, шаг за шагом, медленно приближалась к Ревскому. И мир вокруг будто перестал существовать. Секунды повисли в воздухе.

Когда моя рука исчезла в горячей ладони Артара, по телу будто прошел ток. Ударил в позвоночник, спустился в поясницу. Кожу слабо покалывало, и она отвечала жаром. Он буквально ошпарил меня, вырвался изнутри как лава из разбуженного вулкана.

Я невольно задержала дыхание и медленно спускалась к Артару. А он потянул меня прочь от лестницы и толпы забияк, которыми занимался сейчас ведущий.

Кажется, Тимофей, вдруг промелькнуло в голове. Но я была не уверена.

– Похоже вы редко лично вмешиваетесь в такие происшествия… – зачем-то произнесла я. Артар усмехнулся.

– Ты такая колючая и… такая сладкая…

Он резко и быстро облизнул губы. Так совсем по-мужски. Я аж замерла, наблюдая за этим коротким жестом. Кривая улыбка Артара выглядела такой порочной и одновременно почему-то я глаз не могла от нее отвести.

Ревский чуть притянул к себе, и я ощутила, что таю в его руках, как бы ни сопротивлялась. Поэтому ухватилась за последнюю уплывающую мысль.

– Что на счет вашего вмешательства?

Артар усмехнулся еще шире и еще более криво.

– Это правда.

– Тогда почему вмешались сейчас?

– Потому что здесь была ты.

– И что же?

– Я не могу тебя не защищать. Это инстинкт защищать свою пару. Со мной ты или нет. Я весь твой.

По телу пробежала горячая волна, сменилась холодной, не секунду вызвав озноб. И тут же новый горячий вихрь закрутился вдоль позвоночника. Я резко растеряла все заготовленные слова.

И вроде он ничего такого особенного не сказал. Не признался в любви, страсти. Не сказал, что жить без меня не может. Но я совершенно сомлела, как кошка на теплой крыше. Смотрела на Артара и молчала.

– Ты ведь не придешь дать мне ответ? Просто потому, что сама ко мне не придешь? Я правильно понял? – Артар дыхнул в лицо жаром и весь напрягся.

Я не сразу поняла, о чем это он. Настолько меня выбила из колеи наша близость. И слова Ревского: простые, как две копейки. Но почему-то от этого еще более приятные, до того что в груди защемило.

– Ждете ответа? – зачем-то спросила я.

– Очень, – на выдохе произнес Артар, с усилием глотнув воздуха. – Жду. Может сейчас?

Я кивнула. Ничего другого уже просто не могла сделать. Не получалось. Ревский опять заполнил собой весь мой мир. И тому оставалось лишь только трещать по швам. Потому что Артар не щадил. Не давал передышки и не позволял отступать в этом нашем поединке упрямств и желаний. Я могла только идти в атаку или выбросить белый флаг. И сама не понимала – как так вышло. Просто Ревский умел и подзадорить, и умиротворить так, что манипулировал мной лучше всякого гипнотизера. Умел будоражить и сбивать с панталыки как никто другой. Или просто он на меня так действовал?

– Твой жест – это да? – уточнил Ревский. – Ты пойдешь со мной на парный конкурс?

– А остальные условия в силе? На счет Генриха Залесного? – мне было дико неловко озвучивать все перед таким количеством народа. Артар же словно вообще никого больше не видел. И, что интересно, никто не посмел слишком приблизиться, чтобы лучше слышать наш разговор. Наоборот, вокруг нас образовалась свободная зона. Все отступили, позволяя нам пообщаться если и не тет-а-тет, то по крайней мере относительно свободно и в какой-то мере даже приватно.

– Я сделаю все, что предлагал.

Он умел говорит кратко и четко. Этого было у Артара не отнять.

– Так ты согласна? – поторопил он меня, чуть прищурившись. – Аля, говори уже! Не тяни…

Казалось, Артар Ревский вдруг показал мне свою слабость, свою зависимость от меня. Я аж вздрогнула от такой новости. Ошарашенно приподняла бровь.

Артар кивнул: мол, ты поняла верно.

– Тебе надо воевать, Алия. Ты мастер психической атаки, – произнес, морщась. – Любого противника доведешь. Так скажешь?

Я еще раз кивнула и ответила:

– Считайте мы договорились…

Артар на минуту вскинул глаза к небу в жесте «Боже! Спасибо! Ну наконец-то!»

И я слегка освободилась от его влияния. Можно сказать – вырвалась из плена взгляда Ревского и его обаяния, которое отрицать было бы глупо. Сразу же стало дико неловко. Я суетливо огляделась, понимая, что руки Артара по-прежнему остаются на моей талии. А его напряженное тело слишком близко, буквально соединено с моим. Хотя для этого нет такого роскошного повода, как парные танцы.

– Аля? – голос Артара звучал настолько удивленно, словно он решительно не понимает моей реакции. – Ты чего?

Меня даже слегка встряхнули. Я снова посмотрела на Ревского. Нет? Он, правда, не понимает?

– На нас пялятся? – произнесла, наконец, слегка нервничая.

– Ты слишком много думаешь о мнении окружающих, – был короткий и неконкретный ответ.

Артар опять быстро облизал губы и надсадно втянул воздух. Ноздри его начали раздуваться, будто вербер на вершине огромной горы и ему остро не хватает кислорода.

– Вам легче. Вы альфа.

– Ты тоже альфа. Среди своих. В толпе женщин тебя не заметит только слепой.

И вот опять он ничего вроде бы «такого» не сказал. Но у меня пересохло в горле и захотелось приблизиться к Артару, снова ощутить жар его кожи… Мощь его мускулов, которые бугрились и перекатывались. Его силу, его защиту… и даже его власть.

– Ннет… такая публичность не для меня…

Артар понял все по-своему. Вдруг отпустил и быстро бросив «Еще увидимся» стремительно ушел в сторону отеля. А я так и осталась стоять. Одна в целом мире. Потому что именно так я себя сейчас и чувствовала. Как будто не было вокруг толпы туристов, ведущего и даже Люды. Хотя я видела краем глаза как она подошла и замерла где-то за моей спиной.

Холодный воздух обдувал разгоряченную кожу. Я все еще чувствовала каждое место, каждый миллиметр тела, которого касался вербер. Я все еще ЕГО чувствовала. Даже не видя, вдалеке от Ревского.

* * *

Артар

Похоже, сегодня у Артара выдался драчливый день.

Аля не видела его, но Ревский почти не выпускал нэнги из виду. Стремился постоянно держать руку на пульсе дел пары, чтобы та никуда не вляпалась.

И правильно делал! Драка на конкурсе – весомое тому доказательство. Наверное, Аля разозлилась бы, узнав, что Артар все время держит ее в поле зрения. Спрятался в специальном помещении под постаментом сцены и наблюдал конкурс по видеокамерам, натыканным по всей территории отеля.

Ревский просто не мог допустить, чтобы хотя бы волосок упал с ее головы. За одну ее каплю крови, Артар готов был утопить виновника в его собственной крови.

За одну ее слезинку – убить.

Именно так он сейчас чувствовал. Поэтому меньше всего хотел попадаться Але на глаза, чтобы опять не раздражать ее и не заставлять напрягаться.

Она прямо вся подбиралась, как только видела Ревского. Как прекрасная лань от звука охотничьего рога. Выпрямилась, подобралась, чтобы дать деру…

А Ревский меньше всего хотел, чтобы Аля чувствовала себя загнанной ланью.

Он мог подавить ее силой своей личности. Да и не только ее – фактически любого. Оборотня или человека, неважно.

Но хотелось Артару совершенно не этого. Он жаждал, чтобы Аля расслабилась, просто позволила ему находиться рядом. Оберегать, поддерживать, заботиться…

Мать твою! Настолько ж его приперло! Ему по звериному сильно хотелось держаться возле нэнги. Хотя бы просто поблизости. Тянуло к паре так, что хоть нервы с корнем выдергивай.

Но и нарушить спокойствие Али Артар просто не мог. Это было настолько непривычно, настолько странно… Ревскому хотелось содрать с себя кожу, вывернуться наизнанку, лишь бы стало полегче. Но легче не становилось.

Артар надеялся хорошо поразмяться после обеда. Троица «хозяев» вчерашних нарушителей – главы их клана – вызвали Ревского на схватку. Хороший способ немного сбросить эмоции, которые ударяли в голову, ломали, дергали нервы с корнем.

А после того как общался с Алей, держал ее руку в своей – такую нежную, маленькую, хрупкую, в его лапище – совсем изящную, Ревский как никогда жаждал хорошей драки.

Он не понимал, чего хочет Аля и от этого еще больше заводился.

Она что-то пыталась у него выяснить. Задавала вопросы с двойным дном. Внимательно, как никогда прежде, следила за малейшей его реакцией. Чуть наклонив голову, изучала, сверлила взглядом…

Артар совсем перестал понимать. Чего она хочет и более конкретно – чего она хочет именно от него. Мысль, что ничего, совсем ничего, злила так, что темнело в глазах.

Самое то для хорошей драки.

Артар ждал только Рената, чтобы отправиться в специальный бункер, встроенный в скалу, над морем. Там держали преступников территории Ревского.

Хорошее место. Стены из непроницаемого для звуков материала, выход прямиком на воду, на самую глубину. Попасть внутрь можно лишь только одним способом – спустившись на специальной лестнице. А она управлялась с пульта смартфона и мини-компьютера Ревского.

Новейшие технологии, как обычно, первыми разработали оборотни.

Люди только пытались получить права на их изготовление. Но судьбу этих приборов еще решали главы кланов двусущих и держатели территории. Самые влиятельные оборотни планеты.

Артар сел в машину и сорвался с места. Быстрая езда, без правил и ограничений – то что ему сейчас требовалось. Какие правила и ограничения, если Ревский гнал по горной дороге, известной и доступной лишь ему одному? Никто другой не проехал бы специальные посты, где фотодатчики автоматически открывали шлагбаумы и убирали с дороги специальные ограничители. Выступы с острыми как кинжалы вставками. Проехал по ним – и все, колеса можно использовать только как праздничную гирлянду для сатанистов.

Крутые виражи, на грани фола, над пропастью ущелий, свист ветра в ушах, небрежные шлепки удушливого раскаленного воздуха. Все это немного помогало Артару пережить ситуацию.

Ренат уже ждал его.

Альфа, бета и еще несколько охранников спустились с вершины по лестнице, расположенной в глухой просторной трубе. Устройство напоминало своеобразный лифт. Артар нажатием кнопки открыл двери бункера. Внутри дежурили отборные охранники-верберы. Каждый отдал честь альфе, подставив шею. Заключенные ожидали тут же.

Три черных вербера из соседского клана. В кандалах на руках и ногах, что отключались только дистанционно. Попробуй спили или повреди такой хотя бы немного – и ошейник убьет тебя струей плазмы в позвоночник. Откинешь копыта прежде, чем успеешь понять, что случилось.

Заключенные смотрели как звери, с первобытной яростью готовые выгрызать себе путь на свободу. Даже сквозь тела Артара и Рената.

То, что доктор прописал! Ревский довольно оскалился. Пленники отправились под конвоем десятка верберов Артара в подземный туннель, чтобы встретиться со своими альфами.

Если те победят – заключенные свободны. Если нет – Артар их казнит по законам оборотней. Потому, что вызов главы клана на смертельную битву может завершиться только так. Либо новым главой клана, либо наказанием виновников за покушение на вожака.

Но Артар не любил казни. Он предпочитал еще одну схватку. И пленники это знали. Поэтому время от времени опасливо косились на Ревского. Видимо он выглядел настолько осатаневшим, что даже их решимость испарялась от секунды к секунде. Оставался лишь животный, истошный инстинкт самосохранения. Однако деваться было уже некуда.

Кости брошены. Пан или пропал.

Нейтральная территория, куда взлетели из подземелья на лифте Артар и его спутники, представляла собой площадку на одной из самых высоких вершин. Она была сделана по типу смотровой. Гладкие камни под ногами, над головой – только потолок неба. Небольшие ограничительные перила по периметру. Оборотню роста Артара где-то по пояс. Достаточно, чтобы в схватке не вылететь с площадки случайно. И недостаточно, чтобы тебя не могли сбросить прямиком на острые когти ущелья. Этого немого хищника, что затаился и жаждал чужой плоти.

Артара и Рената уже ждали.

Братья Бегельские. Карол, Александр и Ферзис. Трое против двоих по всем правилам. Потому что тройняшки – черные верберы – держали соседнюю территорию. И были альфами тамошних мест. Со-альфами, как они себя называли.

Крупные, поджарые, матерые самцы. Впрочем, другие главами кланов и не становились.

Бегельские не любили лишних разговоров. Сразу рванули в атаку. С трех сторон на двоих.

Артар зарычал: низко, утробно.

Все было в этом звуке. Злорадное предвкушение победы над соперником. Вкуса его крови на языке, который щекочет нервы почище звука далеких взрывов в горах. Запаха его страха: сильного, насыщенного, тяжелого… От которого силы только прибавляются и кажется – ты несокрушим!

Злость на то, что Алия так его воспринимает. Как какого-то насильника, мерзавца, мать твою! И жажда чужой боли, что отравляла изнутри, потому что ему просто было хреново. И хотелось, чтобы также хреново стало другим… Почему им не настолько плохо? Это же неправильно! Нечестно!

Рев Артара эхо разнесло по окрестностям и вернуло множество раз. Резкий звук заполнил пространство, словно победный клич армии варваров.

Бегерские опасливо переглянулись.

Ага! Струхнули! Впервые они видели Ревского в таком состоянии. А в таком состоянии вербер, полузверь способен куда на большее, нежели в спокойном, готовом к очередному бою.

Однако выхода не было.

Верберы схлестнулись. Обратились в прыжке. Хруст и треск рвущейся материи словно предвещал звуки рвущейся плоти. Остатки одежды полетели в разные стороны.

Ерунда! Ребята Ревского уже держали на изготовке новые комплекты вещей. Артар не сомневался, что и верберы Бегерских поступили также. Они держались чуть поодаль. Хотя вся гора была нейтральной территорией и еще несколько километров земли вокруг. Все это было ничье. Когда-то здесь сходились главы кланов – на переговоры, на схватки и споры.

Сейчас переговоры проходили в отдельном защищенном во всех смыслах бункере. А вот сражения вожаков – по-прежнему тут.

Под палящим безжалостным солнцем пустыни, под звуки камнепадов. Впрочем, жгучее светило уже скоро обещало скрыться за линией горизонта, погрузив Египет в черноту ночи.

Артар принялся раздавать удары. Хлесткие, четкие и жесткие. Каждый – в цель. В болевую точку или в жизненно-важный орган.

Бегельские были очень сильными, но не сильнее Ревского. И совсем не такими быстрыми. Артар оттачивал скорость танцами. И это работало! Грузное, тяжелое животное Ревского, похожее на живую гору, двигалось на порядок быстрее любого его сородича.

Один шаг Бегерских – три рывка Артара. Один удар противника – четыре ответа Ревского, не считая своевременных блоков. Тройняшки рассчитывали на численное преимущество. Все же три матерых самца – больше чем два. Но это им не помогало. Ревский дрался за троих. Ренат отставал, но не сильно.

Клыки и когти мелькали в воздухе. От рычания и рева начали осыпаться камни. Капли крови бурой росой опадали на серый камень площадки. И тут же засыхали, воняя солью с железом.

Артар первым уложил одного из противников. Хребет Карола с хрустом сломался в нескольких местах от точных атак. Черный вербер рухнул на землю, хрипя и задыхаясь.

Несколько судорожных попыток подняться, надсадный кашель кровью – и все было кончено.

Артар огляделся. Ренат оплошал – из рваной раны на его лапе капала кровь.

Ревский понял, что надо брать все в свои руки… Лапы… когти… Как ни скажи.

Рванул сразу между двумя Бегельскими.

Чернота ночи дала знать, что схватка продлилась, как минимум, часа два. Не меньше.

Не удивительно, что Ренат подустал. Он не такой выносливый как альфа, тем более, когда дерется с лучшими воинами соседского клана. И он молодец! Не смотря на рану продолжал биться.

Артар метил точно. Через глазницу в мозг Александра, через грудину в сердце Ферзиса. Силы ударов хватило. Александр отшатнулся, суматошно замахал лапами, издал рык и рухнул замертво. Растекся бесформенной горой мяса.

Но Ферзис умудрился чуть вывернуться. Удар Артара с хрустом сломал Бегерскому грудину, пришелся на сердце, но оно не остановилось. Ферзис завалился, забился, и обратился в человека.

Тут же с разных сторон подоспели верберы обоих кланов.

Все. Схватка окончена. Нельзя добивать оборотня, который не может удержать звериную ипостась. Запрещено законом. Да Артар и не жаждал смерти Бегерского. Выбор нового альфы у соседей был совсем ему не на руку. Подобный исход Ревского вполне устраивал. Он обратился и принял из рук своих оборотней одежду.

Бегельский посмотрел на Артара и глаза его закатились. Потерял сознание.

Врачи клана тут же подхватили его на носилках, и внезапно с неба посыпался огонь. Стреляли из плазменных пушек! Артар сразу срисовал вертолеты. Два. Без опознавательных знаков.

Они снижались и палили, не переставая.

Воздух шипел, куски пламени падали повсюду.

Казалось небо пытается выжечь всю нечисть с лица планеты. И сейчас в этой роли выступали оборотни… Не зря же многие годы назад люди считали их нечистью. Адскими тварями, которые одним лишь укусом заражают, отнимают душу и чистоту сердца.

Трупы двух Бегерских вспыхнули факелами, пропитанная кровью шерсть зашипела. В воздух взвились стебельки черного дыма с отчетливым запахом металла.

Артар кашлянул и сплюнул. Но неприятный, горьковатый и солоноватый привкус на языке никуда не делся.

Шашлык из тебя будет…

Метнулась в мозгу шутка из какого-то древнего детского мультика.

Вот вам и шашлык… Налетай – не хочу.

* * *

Аля

Учитывая наш договор с Людой: больше никаких стриптиз клубов, ни мужских, ни женских, мы решили немного прогуляться по близлежащей к отельному городку территории.

Ночь уже накрыла город темной вуалью. Звезды здесь светили особенно ярко, и на фоне чернеющего неба казались бриллиантами и сапфирами.

Луна выплыла словно из ниоткуда и напоминала золотую монетку.

Город, что примыкал к отельному комплексу, выглядел до гротескного ярко и пестро.

Фонари светили так, что глаза слезились. Витрины и рекламные щиты, усыпанные лампочками, не давали зрению ни секунды передышки.

Витрины с местными драгоценностями так и лезли в глаза. Золото, серебро, самоцветы. Все с особенным, местным колоритом. Крупные украшения из драгоценного металла – непременно внутри полые. Но вы этого не узнаете, пока не взвесите покупку на «независимых» весах.

Красивые сверкающие бриллианты, изумруды и рубины вполне могут оказаться выращенными искусственно. Но и этого вы не узнаете, пока не свозите их к специалисту, которому можно доверять.

Дешевые трикотажные футболки с ярким принтом облезут и полиняют после первых двух стирок.

Обувь сломается и сотрется после двух недель носки. Расшитые бисером тканные кошельки лишатся большей части украшений через месяц.

Но большего местным торговцам и не требуется! Потом турист уедет – и все, с них взятки гладки.

Мы оказались на улице в самый разгар «покупательского ажиотажа».

Торговцы оживились после дневного зноя и полуденного отдыха.

Вовсю зазывали клиентов. Хотя бы на чай. Хотя бы просто поговорить. Хотя бы рассказать – откуда они прибыли. Жонглировали чужими языками только так, от зубов отскакивало. Звучала русская речь, английская, французская и много других наречий.

Пахло специями, жареным мясом, картошкой-фри, ароматическими маслами и еще бог знает чем.

Однако больше всего здесь пахло азартом. От него буквально искрило в воздухе.

Продавцы энергично пытались надурить покупателей, а покупатели выйти из торгов с наименьшими потерями.

Восточный базар – это маленькое государство со своими правилами и законами.

И неважно – кто продавцы: оборотни или люди. Ничего не меняется.

Восточный базар в Египте – это государство дикое. Сродни тому, где правит хитрость и сила.

Тут главное не зевать. Не задерживаться возле не интересных тебе лавок и резко ни от чего не отказываться.

«Заходите непременно, хотя бы на чай».

«Конечно-конечно. Только чуть позже. Вот только доделаем свое, запланированное».

«Почему не зайдете хотя бы посмотреть?»

«Мы зайдем. Мы просто сейчас очень торопимся на встречу. А потом, потом… всенепременно. Даже не сомневайтесь».

«Посмотрите, вам очень пойдет этот фасон».

«Конечно. Обязательно. Вот только мне нужно кое-что сделать…»

Это игра.

Вы можете говорить это каждый день, каждый раз. Торговцы будут принимать объяснения, до тех пор, пока вы с ними вежливы и быстро от них уходите.

До тех пор, пока вы не сцепляете зубы и улыбаетесь. Даже когда убегаете.

А каждое промедление может вам стоить приличной суммы, бессмысленно выброшенной на сувениры, масла, побрякушки и прочие вещи, которыми вы вряд ли станете пользоваться.

Все вроде шло неплохо, пока Люду не потянуло посмотреть «дешевые кожаные сумочки». Кожаные вещи в Египте и Турции, и правда, недорогие. Есть хорошие, есть не особо. Есть откровенно халтурно сляпанные по принципу «туристам и так сойдет».

Тут надо разбираться, всматриваться. Проверять все: швы, клепки, молнии.

Из отдела с сумками-кошельками-печатками, Люду понесло дальше, по волнам покупательского интереса. Мы вошли в павильончик, где продавали платья на восточный манер. По сути – просто яркие балахоны, с красивым воротом, расшитым бисером и пайетками.

Рядом висели пестрые восточные платки, увешанные декоративными монетами.

И вот в самый разгар людиных изысканий на горизонте появились два продавца. Верлиса и человек. Смуглые, носы с горбинкой. У человека – чуть наметившийся животик. Верлис, напротив, уж слишком поджарый, словно его месяц не кормили.

Оба молодые. Во всяком случае, выглядели они лет на двадцать пять.

И вот верлис принялся окучивать Люду, предлагая ей примерить платье, хотя бы приложить. Все в незабываемом навязчивом восточном стиле. Сам подталкивал подругу к зеркалу. Хвалил свой товар и красоту покупательницы.

А человек подошел ко мне.

Высокий, сильно пахнущий мускусом. Симпатичный, наверное. Для тех, кому нравятся жгучие восточные мужчины.

– А давайте я примерю на вас платок. Пусть ваша подруга оценит – как это выглядит! – предложил парень. Я пожала плечами. Шансов увести Люду прямо сейчас у меня все равно не оставалось. Почему нет?

Я покрепче прижала сумочку, и парень принялся обматывать меня платком, завязывать, поправлять.

Слишком долго и упорно. Пока меня не задело что-то твердое. И я увидела, что продавец возбужден. Ну прямо очень. В штанах у парня точно не ключ от склада и не мобильник топорщился. Сальный, мутный взгляд уперся в мои бедра. А руки парня от них не отлипали, хотя платок, по-моему, был уже завязан.

Я начала опасаться, что придется задействовать вторую ипостась. Не самое лучшее место и время. Но куда же деваться? Если этот озабоченный мачо продолжил в том же духе…

И в эту минуту в узкой арке между этим и соседним павильоном мелькнула мощная фигура. Мне почудилось, что у вербера, который там прошел, на плече висел автомат. Но я не успела разглядеть – так, уловила краешком глаза.