Текст книги "Ректор вам в сад"

Что-то такое теплое, далекое, но одновременно близкое душе вельмера просыпалось внутри. Он уже очень давно не думал о том, что называется «семья». Родители Руна погибли в одной из больших войн измерения, потому что вели за собой свои армии. Вельмер завел друзей, сподвижников, близких себе по духу существ. Но это ощущение, когда становится легко и светло на душе, когда там что-то расцветает и прорастает наружу ребячеством. Желанием прыгать, радоваться жизни, целовать прохожих и подставлять лицо искрящимся на солнце каплям дождя… Это ощущение, когда хочется бежать навстречу ветру и спорить с ним, кто сильнее, быстрее… По-хулигански бросать вызов стихии просто потому, что чувствуешь себя так… настолько… Что и описать толком не в силах. Это ощущение… ты не один, которое проникает внутрь, вдруг охватывает. Руки сами собой тянутся, чтобы обнять, прижать и, прикрыв глаза, просто слиться с кем-то на недолгие мгновения…

Ничего подобного Рун уже давно не испытывал. И сейчас ему было одновременно сложно и легко, радостно и тяжело просто потому, что вельмер не был частью семьи Алены. Но землянка и ее сын стали частью семьи Руна…

…Темка показывал Алене то, чему научила его няня. Создавал энергетический шар и руками придавал ему форму то зверя, то здания, то цветка. Затем вдруг превращал в колонну машин, которая стремительно движется по воздуху.

– А вот сейчас? Смотри, мама! Смотри, мама, как я умею! – восторженно восклицал мальчик.

Энергошар вдруг изменялся, принимал форму слона – зверь трубил и махал ушами. А затем неожиданно на глазах растекался и медузой неспешно плыл по воздуху.

Алена смеялась, смотрела на сына и вся просто сияла.

Рун видел, как дорог ей этот мальчик. Понимал – чтобы удержать землянку, нужно убедить ее, что и Темку можно полностью доверить вельмеру. Что ребенок здесь в безопасности.

Снова мысли Руна вернулись к проклятым заклятиям подчинения и неведомым врагам, что их создали.

– Я пойду по делам. Если что-то потребуется, ты всегда сможешь связаться со мной телепатически, – неохотно прервал общение Алены и Темки вельмер. Самому показалось, что это кощунственно – вмешиваться в их единение сейчас, в такой трогательный и сильный момент.

Землянка вскинула взгляд на оборотня, чуть приподняв одну бровь – и все, словно к месту пригвоздила. Помолчала, слегка прищурилась.

– А если все у вас могут связаться телепатически, зачем андры? В смысле, зачем в них функции сотового?

– Не все в измерении могут общаться мысленно, – уклончиво ответил вельмер. Так и хотелось сказать: ты – моя истинная. Вот почему между нами особенная, ни с чем не сравнимая связь. И мой телепатический канал открыт для тебя днем и ночью.

Алена так смотрела, словно подозревала, что Рун сказал далеко не все. И объяснения рвались наружу. Вельмер пока судорожно глотал их: большими порциями слов и вздохов.

Ему казалось – сейчас не время. Они еще недостаточно сблизились, не настолько хорошо знакомы с землянкой и не так доверительно общаются. Рано взваливать на плечи Алены такой груз. Стать единственной, истинной парой – все равно ответственность, как ни крути. Эманор когда-то делился с вельмером, что землянки воспринимают это иначе, нежели уроженки магического измерения. Они считают себя в чем-то обязанными, скованными этой деликатной информацией. Ненталь тоже говорил о чем-то подобным. Даже абсолютно закрытый и замкнутый Рельгор пару раз обмолвился: «Женщины с Земли следуют пословице «Мы в ответе за тех, кого приручили». И это ужасно все осложняет».

Да, Рун понимал, о чем говорил тель Ррах. Оборотню не нужно, чтобы истинная чувствовала ответственность, чтобы стремилась как-то оправдать «оказанное доверие». Ему нужно только ответное чувство. Взаимность, вот что ему требуется. А жалость, стремление не причинять боль… Это все не то, совершенно не то…

– То есть, мне просто повезло? В плане талантов к телепатии? – Алена явно не до конца верила и ощущала, что Рун юлит. Он отлично все это осознавал, но все же решил не обострять ситуацию.

– Да. Тебе повезло, – соврал, отведя взгляд, и поспешил зеввом к ожидаюшим его императорам Гардавии.

Считав выражение лица приятеля, Эманор понял все по-своему. Похлопал Руна по плечу и произнес: «Ничего не поделаешь, мужчины детям не конкуренты. Хотя без нас и детей-то не было бы».

Рельгор и Ненталь усмехнулись.

Канор успел вернуться из Иолии и получить все данные от своих подручных. Иногда Руну чудилось, что Канор – не простой родовитый змей. Он словно был везде, все умудрялся держать в поле зрения, всегда и повсюду ухитрялся успеть. Казалось, только-только королевский медик Гардавии расстался с Руном, Эманором и попаданками на полигоне для обучения магии. Вельмер, правда, успел немного поговорить с Аленой, уточнить – нормально ли она устроилась и нет ли каких пожеланий. Умудрился поглазеть на то, как Тошка хвастается своими достижениями в магии… Но прошло не так много времени. Хотя Рун потерял счет минутам, потому что находился рядом с истинной.

Оранжевый зал замка Эманора оставался бессменным местом сбора властелинов измерения.

Канор долго ходить вокруг да около не стал – не тот случай и не та публика.

– Есть большая вероятность, что заклятия подчинения все же покинули тела трех пленников Иолии.

– И где же они? То есть, в ком? – тихо уточнил Эманор.

– На данный момент мы этого не знаем. Возле умирающих пленников крутилось слишком много сподвижников Тааса. Мы насчитали больше четырех десятков. Слуги, министры, советники, стражники…

– И вы далеко не всех знаете поименно? – моментально догадался Рун.

Канор кивнул.

– После покушения на императора, в замке, который вот уже много лет считался непоколебимым, нерушимым оплотом, куда ни один враг не проникнет, творилось настоящее безумие. Кто-то паниковал. Кто-то пытался опознать людей, думая, что они – местные. Кто-то просто пришел поглазеть на диковинное и кровавое зрелище. В общем, колхар его ведает, сколько народу там побывало.

В зале воцарилась тишина, у вельмера аж в ушах зазвенело.

Эманор стиснул зубы, Ненталь сурово нахмурился, по щекам Рельгора с бешеной скоростью скакали желваки. Рун ощутил резкую боль в ладонях и понял, что прорвал кожу ногтями.

Канор выдержал небольшую паузу и продолжил доклад на чуть более обнадеживающей ноте:

– В данный момент мы работаем над специальным заклятием, которое сможет распознавать всех зараженных подобной магией. Есть еще очень интересная деталь: энергия, использованная для создания заклятья, совершенно нам незнакома.

– Это как? – Эманор аж слегка подскочил на стуле.

– Мы никогда не встречали подобную в пределах известных нам измерений, – в своей обычной спокойной манере произнес Канор. Он почти никогда не проявлял сильные эмоции. Во всяком случае, Руну такого видеть не доводилось.

– То есть, это какая-то новая магия? – уточнил Ненталь. – С Земли?

– Не совсем так, – огорошил всех Канор. Рун даже сглотнул. Только-только у него начало что-то складываться. Вроде бы даже картинка вырисовывалась.

Вельмер подумал было, что некий очередной редкий дар земного мага всему причиной. Но оказалось, что он ошибался. Как и остальные присутствующие.

– Я-а-а… Не понимаю, – подал голос Эманор. – Эта новая магия даже не с Земли?

– Она имеет некое сродство с чарами, что демонстрируют попаданки с Земли. Но есть разница. Эта магия кажется какой-то другой.

– Можешь пояснить подробней? – уточнил взволнованный Ненталь. – И откуда вы вообще знаете, какая магия с Земли, а какая – нет?

– Думаю, многие из нас знакомы с земным фэнтези, – усмехнулся Канор. Мужчины закивали. Попаданки с Земли умудрились не ассимилировать в магическом измерении, а заставить «ассимилировать» к ним окружающих. Ненавязчиво вплели в культуру измерения свою, уникальную, умудрились заставить многих оборотней читать про… оборотней в земных книгах и комиксах. Читать с интересом и удивлением.

– Там есть понятие «техномагия». Думаю, мы вполне можем его использовать. Наша магия – это некая конструкция, созданная из особенной энергии. Я прежде уже говорил. Иолцы используют особенную энергию, что как лента в косу вплетена в их ауру. Поэтому их магический потенциал легко исчерпать. Высшие оборотни накладывают чары непосредственно из собственной ауры по той простой причине, что она подходит для создания энергоконструкций. Так же поступают и землянки. Поэтому наш магический потенциал равен силе нашего поля. У каждой ауры есть свои особенности. Давайте представим воду. В море у нее один состав, в реке – другой, то, что у нас течет из кранов – тоже, просто очищенный и обеззараженный. И все это вода. Горный ручей – тоже вода, но по составу она отличается от морской и речной. Да и в каждом водоеме вода все равно своя. Вот также отличаются и ауры разных существ. Состав энергии в них уникален, но у энергополей, например, нагов или иолцев есть некоторые общие черты. Составляющие, если можно так выразиться. Они отличаются так же, как речная вода от морской или, скажем, озерной.

– Ты хочешь сказать, что мы имеем дело с магией неизвестной нам расы? – поразился Рельгор. – Разве мы не посещали многие измерения? И не фиксировали те, где самая мощная магия?

– Меня открытие тоже потрясло. Уж, поверьте – не меньше, чем вас. Однако все, что я знаю и умею, подсказывает, что мы нащупали новую расу. Причем с довольно сильными чарами.

– И магичат они куда лучше нас, раз мы не умеем внедрять программы в ауру, а у них это легко получается… – покачал головой Эманор.

– Я бы не стал делать подобные выводы, – возразил Канор. – Возможно, у них просто другие методы внедрения программ в ауру. Непрямые, например.

– Это как? – удивился Ненталь.

– В ауру можно вставить мелкие куски другой энергетики. Что, если они не имплантировали заклятье целиком, а собирали его в энергополе жертв по частям?

– Как конструктор? – уточнил Рун.

Ненталь кивнул.

– Множество мелких деталей заклятья, как занозы, входили в ауру. По одной, постепенно. Когда аура переставала отторгать чужеродную магию, туда вкрапляли еще и еще. А затем части соединяли, или они сами сцеплялись.

– Это предположение, или вы уверены? – уточнил деловитый Ненталь.

– Мы почти уверены, – из уст Канора более сильного утверждения Рун не слышал. Императорский врач всегда осторожничал и никогда не говорил наверняка. – Мы обнаружили места внедрения частей заклятья. Они напоминают рубцы на ауре. Но что интересно, они идут не извне, а изнутри тела.

Эманор аж приподнялся, Рун приоткрыл рот, Ненталь и Рельгор пораженно переглянулись.

– Как это? – уточнил Рун.

– Мы предполагаем, что подопытные принимали некие лекарства или витамины с мельчайшими частями заклятий. Сквозь человеческое тело они прошли незаметно и затем закрепились в ауре. Это абсолютно новый метод. Он позволяет собрать внутри потенциального киллера заклятье подчинения практически без побочных эффектов. Носитель не чувствует недомогания, не может уловить момент, когда чужеродные куски энергии начали работать внутри его поля. А затем подопытного просто переключает. Мы с коллегами предполагаем, что и разбирать заклятье следует похожим способом.

– Вытянуть через тело? – удивился Ненталь.

– Не совсем. Пленники могут принимать препараты, которые растворяют заклятье в ауре. Если наш эксперимент удастся, то мы сможем убрать заклятье подчинения из энергетики, практически не вредя жертве.

– То есть, найдете тех, в чью ауру переселились энергопаразиты убитых в Иолии киллеров и просто выведите заклятье, как вредное вещество?

– Да. Если все получится. Пока мы лишь приступаем к экспериментам по выведению заклятья из тела и его обнаружению. Работаем.

– И каковы сроки? – уточнил смурной Эманор.

Канор развел руками.

– Я так понимаю, Вейрен вам уже сказал, что сроки назвать сейчас крайне сложно. Мы должны начать активную работу, чтобы прогнозировать результат. Но я буду держать вас в курсе.

* * *

Алена

– Ну и как тебе первый рабочий день? – прищурилась Стелла, уплетая борщ за обе щеки. Я тоже отдала должное земному супу, который, как ни удивительно, оказался далеко не единственным «приветом с родины». Например, мы нашли «Салат Цезарь» и даже напиток, вроде цикория.

Столовая Академии приятно меня удивила. Длинные шведские столы с кушаньями простирались от стены до стены вдоль всего гигантского помещения. Спортивная арена рядом с ним казалась жалкой крошечной хижиной. Оплату снимали виртуально с наших местных кошельков. Датчики над столами фиксировали ауру посетителя, которая, как выяснилось, уникальна, подобно отпечатку пальца. И дальше все происходило автоматически.

На своем кошельке в программе андра я еще утром обнаружила очень приличную сумму. Но спросить об этом у Руна не успела – он уже отбыл по срочным делам. Остальные попаданки за завтраком дружно предположили, что это, возможно, аванс.

Что ж, если это такой аванс… в здешних Академиях явно считали, что труд вузовского работника даже важнее, нежели труд дворника. Внезапно, однако. Прямо разрыв шаблона. Причем, уже на наночастицы.

Столики на разное количество посетителей огораживали непрозрачные ширмы с изображением местных оборотней: драконов, нагов, медведей, лис, волков. Так что мы со Стеллой обедали, можно сказать, в полном уединении. В окружении «справочников» о местном видовом разнообразии.

– Если вы не работали в ВУЗе, значит нервы у вас не стальные канаты. Даже если вы попадали в эпицентр действия природных бедствий: цунами, ураганов, смерчей. Потому что ВУЗ – это Цунами, ураган, смерч и еще много чего вместе взятого, – не могла не съязвить я.

Стелла кивнула, предлагая мне продолжить краткое сочинение «Как я провела полдня работы в новом ВУЗе». Однако вышла почти повесть на манер «Войны и мира». И по содержанию и по объему.

– Я еще на Земле уяснила: в ВУЗе никогда не угадаешь, чем закончится твой рабочий день. Одни только столкновения преподавателей за аудиторию из-за ошибок в расписании чего стоят! Так интеллектуально унизить, буквально растереть в порошок собеседника масштабами своего ай-кью, способен исключительно научный работник в святом порыве отвоевать себе помещение. А проверки от любимого начальства? Это когда к вам на лекцию то и дело вваливается неведомый парень. Заходит, извиняется, уходит. Снова появляется через пятнадцать минут. И это повторяется, пока вы не предложите ему уже посидеть на занятии. Вы-то лекцию все равно дочитаете – сбить опытного преподавателя с темы лекции может разве что ураган. Да и то ненадолго. Хороший физик всегда сможет найти где укрыться и продолжит вещать. А вот студенты сильно отвлекаются, и вместо «длины волн» в их конспектах появляются «долины волн», «клинья волн» и прочие чудеса географии и орнитологии.

– Помню-помню эту фишку. Дабы преподаватель не вздумал отпустить студентов пораньше, – хихикнула Стелла. – Ада вон у нас тоже физик. И тоже ходячий сборник вузовских анекдотов. Жаль, что у нее сегодня нет занятий. Вместе пообедали бы, обменялись хохмами. Ну, да ладно. В следующие дни наверстаем. Продолжай, дорогая…

– Если по небу клиньями летят металлические бруски, это вовсе не значит, что наступила осень, и даже они потянулись на юг. Вы просто шли в столовую, а из лаборатории на третьем этаже вылетели грузы одной из физических установок. Грузы они вообще такие, несознательные, даже коварные. Они понятия не имеют, что студенты еще не все выучили и не разобрались. Посему ставят реостат не на минимальную мощность, а на полную катушку во всех смыслах слова. Учитывая, что реостат выглядит как катушка. В результате – колебания достигают «апофигея», все вокруг «фигеют», а грузы активно покидают «насиженное гнездо» и отправляются осваивать новые горизонты.

Если вас в холле едва не сбила с ног целая толпа студентов, это совершенно не означает, что в них проснулась тяга к знаниям. Скорее всего, ребята бегут к киоску с пирожками, чтобы подкрепиться между занятиями.

– Или за семечками, чтобы крепиться всё занятие и грызть их под партой ближе к концу. Человек слаб…

– Если в аудитории царит приятная слуху любого, кто уже несколько часов провел в ВУЗе, тишина, это совершенно не значит, что студенты взялись за ум. Готовятся впитывать знания, словно губки. Скорее всего, они просто сбежали с пары.

– Ну, а магический ВУЗ – это помесь военного полигона с доисторическими джунглями. Причем и там, и там гораздо безопасней, зато куда менее интересно, – вклинилась Стелла. Она сразу ловила мою иронию и вполне могла соответствовать. Ну, а кто из земных попаданок не смог бы? Любая самая последняя Мэри Сью легко осваивает шутливые издевательства над местными в течение первых двух часов пребывания в новом мире. После чего местным уже только смеяться и остается. Плакать как-то несолидно.

– За свой первый рабочий день я уяснила несколько простых правил, – я прервалась, и взялась за нечто вроде пирожка с мясом, только открытого, наподобие хачапури.

– Ну? Давай сверим часы. Точнее наши правила выживания в ВУЗе для магов! – предложила Стелла. И мы начали.

– К лабораториям для зельеварения лучше не подходить от слова совсем. Потому, что даже после занятия, благодаря очумелым ручкам студентов, там еще вполне может что-то взорваться. И если просто взорвется – это мелочи жизни. Вот если расплавится например, потолок или пол… Если из закрытой двери внезапно вылетит шкаф и отправится торпедировать все подряд… Вот тут уже все значительно хуже. Как говорится: покайся, кто может… Фраза: «спасайся, кто может» уже несколько запоздала. Вон, утром после очередной пары из лаборатории по зельеварению пулей вылетела тумбочка. Прошу заметить! Дверь была заперта. Но тумбочка этого не знала. Поэтому пробила преграду и выбралась на свободу. Сбила с ног двух уборщиц и гордо наделась на шпиль соседней крыши. Представляю удивление соседних миров, где решат, что это такой флаг… Хорошо, что уборщицы – лисицы оборотни. Отделались легким удивлением. Даже не испугались.

– Да-а-а… Классика АО! Узнаю уже родной теперь ВУЗ… А библиотека для магических книг – это не столько поле боя студентов с формулами, законами и прочими научными штуками, сколько битва книг за выживание в условиях, когда у них то пытаются вырвать страницу, то спрятать внутри шпаргалку, – поддержала меня на ниве стендапа Стелла. – Книги выживают. Ибо магические фолианты, как выяснилось, неутомимые мстители за все те книги, которые сгинули в руках студентов ВУЗов всех измерений. Их миссия наглядно всем объяснить, что заворачивать рыбу в справочники и задачники, капать жиром от пирожков на параграфы и статьи, ковырять уголками страниц в зубах и забивать обложками гвоздики можно только один раз. После чего от одной подобной мысли тебя прошибет холодный пот и срочно захочется найти бомбоубежище. А как тебе проректор Мендрас?

Я хихикнула.

– Проректору Мендрасу после очередных студенческих выходок на глаза лучше не попадаться. Нет, я вполне понимаю, что я, вроде как, блатная. Можно даже сказать – беженка, принятая «на баланс» великодушными нагами и неравнодушным ко мне Руном. Что бы это ни означало. Но проектор Мендрас одним своим взглядом из-под кустистых рыжих бровей железно убеждает – всех, к кому он должен отнестись снисходительно, он уже отнес… Скорее всего, в больницу после подобной наглости.

– Кстати! – подняла палец Стелла. – Я давно предлагала создать магию, дабы здания и аудитории местных ВУЗов обладали эффектом регенерации. Сколько денег можно было бы сэкономить для бюджетов стран измерения! Ну, а должность и служебные обязанности успели тебя впечатлить?

– Рун устроил меня помощницей ректора. Последним форпостом к его кабинету для посетителей и секретуткой… – я специально выдержала паузу, позволив Стелле подумать о самом неприличном. Тем более, что разговоры о том, что я, возможно, пара для ректора, не стихали в нашем попаданском междусобойчике. – Ну секре-тут-кой… Я храню секрет, как вообще оказалась тут – в магическом измерении. И на кой мне сдалась вся эта АО. А ты что подумала? – я прицельным взглядом оценила выражение лица Стеллы. Та захихикала.

– Каюсь… Подумала о плохом. Учитывая, как Рун на тебя смотрит, его кабинет вполне может в любой момент превратиться в место преступления. Домогательства к попаданке. Ну, а фронт работ как тебе? Впечатляет?

– Несказанно! Я бы даже сказала, не столько впечатляет, сколько впечатывает… Когда кажется, что тебе принесли слишком много бумаг и в них сложно разобраться, вдохни, выдохни и не жалуйся. Потому что иначе количество бумажной работы вырастет в несколько раз. Причина неизвестна – возможно АО сам по себе не любит жалобщиков, но пробовать решительно не стоит.

– АО – ВУЗ с фантазией и характером, – кивнула Стелла. – Если тебе кажется, что все потрясающее уже случилось, Академия непременно тебя удивит. Если и не до нервного тика, то до ночных кошмаров однозначно.

– Не знаю на счет кошмаров, но сегодняшние дела мне точно будут сниться еще долго… Я с самого утра то направляла посетителей к помощнику ректора, то разбирала корреспонденцию, то ставила печати на срочные документы. Мне выдали целый список того, что не требует визы ректора, зато требует, чтобы моя рука к вечеру отваливалась из-за постоянных ударов мощной печатью этого заведения. После очередного такого нокаута документу, там появлялась светящаяся оранжевая надпись: «Заверено у ректора». Под надписью проступал такой же светящийся герб – золотой дракон, что сидит и смотрит прямо на вас. Устрашает, надо сказать, знатно. Думаю, это мера против слишком уж частых обращений к ректору. Один раз пришел, получил такой документ и в следующий раз повременишь, подумаешь, прежде чем сунуться.

– Это герб нашей Академии. Наверное, в честь Руна. Он, если что, самый древний и могущественный дракон измерения. Хотя у нас есть трегорны – ледяные драконы, живущие на полюсах. Есть сельвенты… Не к еде будут упомянуты.

Я хихикнула. Да, мы нашли друг друга.

* * *

…Жизнь постепенно налаживалась. Утром я завтракала с попаданками, потому что Рун привычно отбывал по делам. Я даже подозревала по каким именно. Всё измерение стояло на ушах из-за чудовищной магии, которую применили к моим пленникам. В Иолии судорожно искали зараженных заклятьем подчинения. Весь императорский двор стоял на ушах. Подозревали каждого первого. Теперь уже было ясно – энергопаразиты, что управляли тремя киллерами, нашли новых носителей, и они определенно посещают дворец императора. Канор постоянно докладывал властителям измерения, как продвигаются его изыскания.

Сынишку занимали по очереди няни Стеллы. И он уже начал выбирать, я бы даже сказала, привередничать. «Хочу Аккару или Зейлу! Литиция слишком серьезная, а у Яльвиги слабая магия».

В другой раз и в иной ситуации, я бы пожурила парнишку. Нам ведь делали одолжение. Я даже не платила нагиням, которые присматривали за Темкой. Но только не здесь и не сейчас. Ребенок эмигрировал не просто в другую страну, где другой язык, другие традиции и правила поведения тоже абсолютно новые. Не говоря уже о правлении. У нас, на Земле почти одни президенты, здесь же сплошные вожди-императоры. Однако моему сыну пришлось еще и магию осваивать! По факту, из обычного человека вдруг стать чародеем!

Темку планировалось всерьез тренировать магии чуть позже, когда я немного освою собственный дар и смогу ему помогать. Пока няни давали сынишке самые азы.

После очередной смены в Академии я обедала с Адой или Стеллой, а то и с обеими сразу. Вечером возвращалась в замок гостеприимной четы дель Марх. Я так поняла, туда сразу же переселялись все императорские семьи нагов и вельмеров, если измерению грозила опасность. Владения Стеллы и Эманора считались самыми укрепленными, магически и энергетически, и словно становились убежищем для высших оборотней и их родственников.

Вечерами, после ужина с попаданками, за мной заходил Рун, и мы отправлялись на прогулку. В основном, прыгали зеввами в самые красивые и удивительные места измерения.

Например, на цветок-гору. Здесь ее называли Колум наткай. Расцветающая вершина, если переводить с языка вельмеров. Потому что гора находилась во владениях Руна.

Огромный розоватый мерцающий камень горы сам по себе впечатлял. Над ним величественно плыли облака, словно приветствовали потрясающее место. В определенный момент гора слабо вибрировала, воздух словно подхватывал, появлялось туманное марево… И… вершина на глазах «распускалась», словно гигантский чудной бутон. От нее во все стороны расходились такие же вершины. Я насчитала шесть. На самом деле, конечно же, гора не размножалась. Это был какой-то оптический обман. Но выглядело просто невероятно.

Если бы я не знала, что «лепестки», на самом деле, не материальны, обязательно попыталась бы на них взобраться.

Мы посещали «резиновое море». Поверхность воды местами покрывали плотные участки. Наступив на них, вы погружались, но не полностью, а где-то по колени. Среда под ногами словно растягивалась. По словам Руна в этих местах вода была какой-то особенной, наполненной необычной энергией.

Впечатлял и вулкан-мыльные пузыри. Из жерла черной громадины вылетала не магма – округлые оранжевые, желтые и голубоватые шарики. Они устремлялись к небу, лопались и падали на землю охлажденной оранжевой жижей.

Мы общались с вельмером, в основном, на отвлеченные темы. Крайне редко, буквально по касательной, проходились по обсуждению последних новостей о заклятиях подчинения и всех тех заботах, что они принесли измерению.

Рун обращался со мной так заботливо, так предусмотрительно и так внимательно, что временами я просто забывала, что мы знакомы всего несколько дней. С ним было легко и спокойно. Хорошо, я бы сказала.

А однажды вельмер пригласил нас с сыном на прогулку и пообещал «большой сюрприз». Темка немного привык к моим новым знакомым. И Рун ему чем-то импонировал, хотя общались они редко и недолго. Вельмер провожал меня после наших встреч и обязательно дарил Темке игрушку или сладость. У них даже был свой приветственный жест. Нечто вроде тех мужских «танцевальных композиций», которые со стороны выглядят как пляски нетрезвых электриков на высоковольтных проводах. Но мужчинам нравилось, и я не возражала.

Все мужчины во многом дети. Они и дружат, и ссорятся именно так. С фанфарами и хлопаньем дверями. С обнимашками и братством на всю жизнь или прерыванием связей из-за какой-нибудь сущей чепухи. Мужчины они такие мужчины…

* * *

На сей раз Рун был таким загадочным и позитивным, что я ожидала чего-то воистину грандиозного. И не ошиблась в своих предположениях.

Я заметила, что вельмер оделся как-то слишком спортивно: в шелковую рубашку и свободные брюки. Внушительные ботинки на толстой подошве дополняли образ эдакого дворянина, который решил расслабиться где-нибудь на природе.

Я порадовалась, что тоже готова к приключениям в своей голубой тунике и черных кожаных брюках. Привыкнуть к гардавийским платьям-секси у меня пока не получалось. Так что пока я использовала преимущество гостьи и носила то, что удобно.

Вельмер зашел за нами с Тошкой, когда мы уже поужинали и были готовы к прогулке в саду младшей четы дель Марх.

– Дядя Рун! – обрадовался сын.

– Наконец-то пожаловал любимый начальник, которого никогда не встретишь на работе! Парадокс, правда! Дома видеть начальника, а на работе нет… Я с подобным впервые сталкиваюсь. Это как встречать мужа на работе, но только не дома… Альтернативная модель реальности… – усмехнулась я, пока вельмер трепал сынишку по голове и смотрел на меня так нежно и выжидательно, что не отшутись я, смутилась бы точно.

– Очень рад тебя видеть. Где угодно! – практически сбил меня с ног Рун своим признанием. Прозвучало тихо и очень искренне. А тут еще вельмер очертил мою фигуру взглядом и быстро сглотнул, словно в горле у него резко пересохло. Это было так заметно, так очевидно…

С минуту я не знала, что и ответить. В апартаментах повисла ватная тишина. Не столько напряженная, сколько какая-то томительная, наполненная невысказанными словами и невыраженными эмоциями. Наполненная так, что наш маленький мирок, который вдруг сузился до одной комнаты и одновременно увеличился до волнительной радости встречи, едва по швам не трещал.

Рун тоже молчал. Смотрел в своей обычной манере, когда хотелось и нежиться в этом взгляде, наслаждаться и спрятаться от того, как он на меня действовал. Становилось вдруг жарко и одновременно как-то не по себе. Но неприятных ощущений не возникало. Скорее непривычные, жутко смущающие. До мурашек выводящие из себя.

– Так куда мы поедем? – выручил Тошка. И время, которое словно остановилось, замерло, как жук в янтаре, закрутилось с невиданной скоростью.

Наполнилось потерянным в годах ребячеством и чисто детским восторгом жизни. Когда тебе хорошо просто потому, что хорошо. Ты не думаешь о том, какие проблемы наступают стенами на твой мир, какие неприятности острыми стрелами реальности пытаются пробиться в его бойницы. Какие тараны невзгод ломятся в двери…

Тебе хорошо, легко, здорово! И ты уверен, что так будет и дальше, и до́льше… Даже если нет совершенно никакого повода так считать.

Мы вышли на задний дворик замка. Рун, кажется, заметил, что мне не очень нравится путешествовать зеввами, поэтому мы чаще ходили дверями, коридорами, лестницами. Тем более, что жилище Стеллы и ее семьи заслуживало того, чтобы посмотреть на него снаружи.

Замок был просто огромен и при всей своей роскоши не выглядел слишком уж вычурным. Здесь гармонично сочеталась воистину императорская величественность и аристократичный вкус владельцев. Деликатное изящество форм и глянцевость дорогого дизайна.

Возле входа высились статуи людей-змей в натуральную величину. Мускулистые воины из белого камня были вооружены копьями. Со всех сторон их окружали стройные, изящные колонны с вязью в виде каких-то цветов и листьев. Белый замок буквально светился издалека, а его ярко-алая крыша сразу же притягивала взгляд. Ажурные балконы, ставни и парапеты напоминали настоящее металлическое кружево.

Садовые деревья были подстрижены в виде геометрических фигур, названия части которых я уже и не помнила. Плодовые покрывали цветы всех видов и оттенков палитры.

Дорожки из белого гравия похрустывали под ногами.

– Вот так погулял по замку императора нагов и никакой оружейной палаты не надо! Опять же – экономия на билетах! – не удержалась я от язвительности. – Я ведь тут совершенно бесплатно! Исключительно на правах беженки! Какой-то ненавязчивый риск для жизни, небольшая схватка с киллерами – и ты уже любуешься красотами иномирного дизайна. Мелочи, если подумать!