Текст книги "Чистилище"

Северная Тоскана, вблизи Борго-Сан-Пьетро

Они оставили патрульную машину на поляне и начали пробираться через густой кустарник вслед за Эццо Писано. Колючий плющ цеплялся за штаны Энрико, ветки хлестали по лицу после каждого неосторожного движения. В его памяти всплывали неприятные воспоминания об их бегстве с Еленой от разъяренных деревенских жителей. Он уже давно потерял всякие ориентиры, да и Фульвио Масси едва ли ориентировался лучше. Но Писано шел очень уверенно и, казалось, находил верный путь даже в самых густых зарослях. То и дело он бил вокруг себя палкой, которую подобрал по дороге, чтобы отбросить в сторону строптивый кустарник. Несмотря на свой возраст, он был довольно проворным и ловким. Здесь Писано чувствовал себя как дома, потому что, наверное, исходил окрестные леса вдоль и поперек еще мальчишкой. Он перепрыгивал через небольшие, не высохшие после недавнего дождя лужи, чтобы не замочить ноги, в то время как у Энрико и Масси уже давно испачкалась и промокла обувь.

– Трудно представить, что кто-то построил дом в такой глуши, – проворчал комиссар, когда в последнюю секунду проскочил мимо грязной лужицы. – Нужно быть настоящим отшельником, чтобы решиться на такое.

– Анджело и есть отшельник, – раздался голос Писано. – И он живет не в доме. Во всяком случае, не в таком, как вы думаете.

Энрико заметил остатки каменных стен, которые высились среди зарослей тернового кустарника. Вскоре он увидел круглую каменную хижину – на такую же постройку они набрели, спасаясь от погони два дня назад. То была гробница этрусков, как им тогда объяснил таинственный Анджело. Подлесок поредел, и вскоре слева и справа стали появляться другие гробницы, выложенные из камня. Они были частично оплетены растениями, будто представляли симбиоз с живой природой.

– Это все гробницы? – спросил Энрико.

– Здесь их намного больше, – ответил Писано. – Борго-Сан-Пьетро стоит на руинах города этрусков. И здесь, в этих лесах, этруски хоронили мертвых.

Он остановился возле двух сравнительно больших гробниц и огляделся. Впервые за то время, что они провели в лесу, Писано выглядел неуверенным.

– Он должен быть где-то здесь, – пробормотал он и обернулся вокруг своей оси. – Ах да, вот это правильная дорога!

Они шли за Писано, пока тот не остановился у одной из каменных хижин. Это была большая гробница примерно пятнадцати метров в диаметре. Внутрь вела лестница, которую изрядно разрушили ветер и непогода. Внизу виднелся зияющий вход. Снаружи это была всего лишь черная дыра. Что находилось внутри, разобрать было трудно. Писано осторожно спустился по лестнице, за ним – Энрико и Масси.

– Темно здесь, – заметил Энрико, когда они остановились перед входом.

– Сейчас исправим. – Масси достал из кармана небольшой фонарик.

Энрико, кивнув в знак благодарности, сказал:

– Вы, кажется, готовы ко всему, комиссар.

– Лучше уж так, чем иначе… – ответил полицейский и расстегнул кнопку на кобуре, чтобы в случае непредвиденных обстоятельств можно было быстрее достать оружие.

Они медленно вошли в темноту, которую прорезал тонкий луч фонаря Масси. Проход был узкий, по его бокам были проделаны отверстия, напоминающие двери. Перед каждым проемом Масси останавливался и освещал помещение фонарем. Здесь, внизу, они увидели целые комнаты со сложенными из камня кроватями или столами, словно мертвые должны были вести привычную жизнь. Но больше всего Энрико впечатлила настенная живопись, яркие краски которой на удивление хорошо сохранились. На стенах были изображены сцены из повседневной жизни умерших, наверное, для того, чтобы покойники и в потустороннем мире не отказывались от своих привычек. В глаза бросились изображения крылатых мужчин, похожих на христианских ангелов, – они были на большинстве росписей.

Когда Энрико спросил об этом комиссара, тот ответил:

– Должен сознаться, я слабо разбираюсь в мифологии этрусков. Но, насколько я помню, с христианством здесь нет ничего общего. Однако в любом случае я согласен с тем, что эти крылатые мужчины выглядят очень интересно.

– Исследование древнего культурного достояния тоже попадает под юрисдикцию полиции?

– Только когда за дело берутся расхитители гробниц. Сейчас же я пришел сюда, чтобы встретиться с этим странным Анджело.

– Он едва ли мог стать убийцей вашего родственника.

– Да, верно. Но, возможно, он сумеет пролить свет на это дело. Люди в Борго-Сан-Пьетро не очень разговорчивы, даже моя сестра. – Масси сухо рассмеялся. – Я, будучи еще ребенком, ненавидел, когда у моей сестры были от меня тайны.

Энрико хотел поговорить об ангельских фигурах, которые так поразили его. И даже больше: в некоторой степени они нагоняли на него необъяснимый страх. Здесь, в большой гробнице, он чувствовал себя так же, как и в подземном лабиринте из своего кошмара. Но когда он повернулся к Масси, то обнаружил, что их проводник исчез.

– Куда подевался Писано? – спросил он.

Масси обшарил лучом фонарика проход и тихо выругался, не обнаружив его.

– Неужели старик обвел нас вокруг пальца?

– Мне казалось, что он говорил искренне. Но после всего что мне довелось пережить в этих горах, я бы за него не поручился. Если это ловушка, то выбрана она просто великолепно.

– Сказал тигр и прыгнул в ловчую яму.

Масси переложил фонарик в левую руку, а в правую взял пистолет. После этого они осторожно двинулись вперед. Энрико держался за полицейским, чтобы не попасть на линию огня.

Вдруг раздался негромкий голос:

– Вам нечего бояться. Тут вам никто не причинит зла.

Луч полицейского фонарика осветил двух мужчин в конце коридора: Эццо Писано и бородатого старика, который помог Елене и назвался тогда Анджело. Именно ему принадлежал голос.

– Эццо рассказал мне, зачем он привел вас сюда, – продолжил старик. – Молодой женщине очень плохо, так?

– Врачи говорят, что она умрет еще сегодня! – произнес Энрико. – Вы можете ей помочь?

– Ты доверишь мне такое дело? Я всего лишь старик. У меня нет медицинского образования, как у врачей из Пеши. Чем я могу помочь, если даже они ничего не могут сделать?

– Я знаю, что у вас есть особые силы, Анджело. Я сам видел, как вы остановили кровотечение у Елены. Неужели вы не поможете ей еще раз?

– Даже если бы я мог, почему я должен делать это?

Сначала Энрико хотел ответить, что вина за нынешнее состояние Елены лежит на жителях Борго-Сан-Пьетро. Но это было бы нечестно. Анджело не виноват в случившемся, напротив, он заступился за Энрико и Елену. Энрико тщетно подыскивал ответ и после паузы сказал:

– Но вы ведь человек, Анджело, и Елена тоже!

Анджело задумчиво кивнул.

– Это хороший ответ, наверное, единственно возможный. Но если я помогу тебе, ты должен мне кое-что пообещать. Ты и полицейский.

– Что? – спросил Масси, настроенный явно скептически.

– Все, что вы здесь увидели, и все, что вам еще предстоит увидеть, должно остаться между нами!

Масси что-то недовольно проворчал.

– Эти гробницы представляют ценное историческое наследие. Долг полиции – защищать их от грабителей.

– Сюда не придет ни один грабитель, – заявил Анджело тоном, не терпящим возражений.

А Писано добавил:

– Кроме того, эта земля принадлежит общине Борго-Сан-Пьетро. Пока никто не лезет в эти гробницы и они находятся в первозданном виде, чиновники ничего не смогут сделать. Вы как полицейский должны знать закон.

– Я знаю его, – заверил Масси и сунул пистолет обратно в кожаную кобуру на поясе. – Я лишь удивляюсь, что вы его тоже знаете. – Потом полицейский вновь обратился к Анджело: – А что вы, собственно, делаете тут, внизу?

– Я здесь живу.

– В гробнице? – удивился комиссар. – Вы не находите, что тут немного темновато и одиноко?

– Если мне нужен свет, я зажигаю свечу. А если бы мне нужны были люди, я бы не пришел сюда.

– Давайте поговорим чуть позже, – нетерпеливо произнес Энрико. – Время идет, и мы можем опоздать к Елене. – Он обратился к старому отшельнику: – Анджело, я даю вам слово молчать. И я уверен, что комиссар тоже пообещает вам это. Вы ведь поможете Елене?

Рим, Ватикан

Александр подъехал к воротам Порта Сант-Анна с пешеходной скоростью. Он все еще думал о бесполезном разговоре с отцом, о том, имеет ли смысл вообще приходить к нему в будущем. Принимая во внимание то, что сказал ему Маркус Розин, он вряд ли будет нуждаться в этих посещениях. Александр с удивлением заметил, как на дорогу выскочил швейцарский гвардеец и энергично замахал ему. Александр нажал на тормоза, «пежо» остановился в каком-то полуметре от Вернера Шардта.

Адъютант гвардии подошел к машине, и Александр, опустив стекло с водительской стороны, спросил:

– Это попытка самоубийства или необычный способ выйти на контакт, Вернер?

– Ни то, ни другое. Мне позвонил дон Луу. Его святейшество хочет с тобой поговорить, прежде чем ты покинешь Ватикан.

– Зачем ему это?

– Святой отец не делится своими мыслями с охраной.

Александр кивнул и тихо спросил:

– А что? Есть что-нибудь важное?

– Пока нет. Я сообщу, если что-нибудь узнаю.

Александр припарковал машину во дворе Сан-Домазо и прошел в Апостольский дворец. Туда, на четвертый этаж, его проводил молодой гвардеец, которого он не знал. Они вышли из лифта и подождали в маленькой приемной дона Луу. Плетеные кресла и деревья в кадках придавали приемной домашний вид. Личный секретарь Папы, коротко поблагодарив гвардейца, отправил его и пригласил Александра войти.

– Хорошо, что вы нашли время для его святейшества, синьор Розин. Извольте пройти за мной!

Понтифик сидел за столом в своем кабинете и подписывал документы.

– Надоевшие администраторские обязанности, – сказал он с усталой улыбкой, когда заметил Александра и Луу. – Подписываю благодарности всем светским персонам, которые выказали поддержку нашей Церкви, несмотря на схизму.

– Разве дляэтого нет каких-то специальных автоматов для подписей? – немного удивленно спросил Александр.

– Конечно, есть такие автоматы, – ответил Генри Луу. – Но только представьте, во что это выльется! Политик или звезда кино может пользоваться таким автоматом, чтобы подписать карточку, но только не понтифик! Церковь ревностно следит за подлинностью и аутентичностью.

– Кроме того, за такой монотонной глупой работой можно хорошо помедитировать, – сказал Кустос. – А причин для размышлений у меня сейчас более чем достаточно.

Папа выглядел очень утомленным, и это чувствовалось по его голосу. Александру показалось, что за прошедшую неделю, с того момента, когда они виделись в последний раз, Кустос постарел лет на пять. Кожа его казалась серой, а глаза покраснели от недосыпания. Создавалось впечатление, что этот человек использует последние резервы организма, чтобы выглядеть достойно.

– Может быть, не принято спрашивать вот так, напрямую, – осторожно начал Александр, – но есть ли какие-нибудь новости по поводу Церкви истинной веры?

Кустос предложил ему присесть и сказал:

– Мы готовы на диалог с раскольниками, но они игнорируют нас, ведут себя так, будто у их Церкви тысячелетняя история. Как можно победить противника, не встретившись с ним лицом к лицу?

Александр немного подумал и ответил:

– Значит, нужно сделать так, чтобы противник сам захотел встретиться.

Глаза понтифика блеснули.

– Отличная идея! С вами всегда приятно беседовать, Александр Розин. Могу ли я поинтересоваться, как прошел ваш визит к отцу? Я не хочу показаться бестактным, выспрашивая о ваших собственных делах, но дон Луу сказал мне, что вы хотели узнать у отца, не была ли связана организация «Totus Tuus» с убийствами священников.

– Да, я так и сделал. Но он отказался мне помочь. Длянего мы все еще враги. Те, кто разрушил все его планы и отнял зрение.

– Он действительно настолько зол?

– Да, очевидно. Но все-таки он косвенно подтвердил, что «Totus Tuus», несмотря на роспуск, все еще активно действует.

– Наши источники тоже указывают на это, – сказал дон Луу. – Мы отрубили спруту пару щупалец, но остальные где-то скрываются и плетут новые гибельные сети.

– У вас вышло отличное красочное сравнение, Генри, – заметил понтифик. – Вы не пробовалиписать приключенческие романы?

Луу понял шутку и, подмигнув, ответил:

– Когда все тут у нас кончится, ваше святейшество, обязательно приступлю. А пока я собираю материал.

Его лицо вновь сделалось серьезным, и он обратился к Александру:

– Ваш отец не намекнул вам на какие-либо зацепки?

– К сожалению, нет. Боюсь, что этот визит прошел впустую. Мой отец сейчас наверняка думает, что я и раньше приходил к нему лишь с одной целью.

Кустос поднялся, подошел к Александру и положил руку ему на плечо.

– Есть два вида людей. Те, которые сдались и которых теперь ничто не интересует. И те, кто постоянно проверяет себя, не взирая на то, что процесс этот долгий и болезненный. Я не очень хорошо знаю вашего отца, но мне кажется, что он относится ко второму типу. Если я прав, то он себя проверяет, а значит, поймет, что поступал с вами несправедливо и что вы хороший сын.

Прикосновение и слова понтифика немного успокоили Александра, и ему стало чуть легче. Александру казалось невозможным раскаяние отца, находящегося в тюрьме, но после слов понтифика у него вновь появилась надежда. Чувство умиротворения приятной теплотой разлилось в душе. Александр понимал, что уверенность ему придают особые силы Кустоса. И Александр хотел, чтобы и сам понтифик обрел такую же уверенность, несмотря на раскол Церкви.

Пеша

Врачи, сестры и санитары больницы с удивлением смотрели на Энрико, комиссара Масси и старого Анджело, которые вошли в отделение интенсивной терапии. Эццо Писано попрощался с ними еще в горах и пешком вернулся в Борго-Сан-Пьетро. Доктор Кардоне, заведующий отделением, преградил им путь.

– Что вам нужно? Вам нельзя сюда!

– Как дела у Елены Вида? – в ответ спросил Энрико.

Лицо Кардоне стало озабоченным.

– Боюсь, не очень хорошо. Все близится к развязке.

– Тогда пропустите нас к ней! – потребовал Энрико и указал на Анджело. – Этот человек, вероятно, сможет ей помочь.

– Этот человек? – Кардоне смерил старика подозрительным взглядом. Его оборванная одежда и поношенные сандалии на босых ногах явно вызывали недоверие. – Он врач?

– Нет, но он обладает особыми способностями.

– Ах, вот как! – воскликнул глава отделения. – И какими же?

– Нам сейчас некогда объяснять, – поспешно ответил Энрико. – Пропустите нас, пожалуйста!

– Черта с два! Я как заведующий отделением несу ответственность за своих пациентов.

– Послушайте молодого человека, доктор! – потребовал Масси. – Будет так, как он говорит.

– Здесь я решаю, что так, а что нет. Это больница, а не полицейский участок!

Из открытой двери вышла Риккарда Аддесси, которая, похоже, слышала всю перепалку. Она взглянула на Анджело и спросила:

– Это тот самый человек, о котором вы мне рассказывали, синьор Шрайбер?

– Да, это он, – ответил Энрико. – И он готов помочь Елене.

– Вы верите в то, что он сможет это сделать?

– Если не он, то кто?

Доктор Аддесси отвела коллегу в сторону и тихо заговорила с ним. Оба яростно жестикулировали, и наконец Карло громко сказал:

– Ну хорошо, Риккарда, но только под твою ответственность. Я уверен в том, что сказал сейчас. С этого момента ты лично отвечаешь за состояние пациентки, я же снимаю с себя ответственность за то, что случится.

Аддесси поблагодарила его и пригласила остальных следовать за ней в палату Елены. Кардоне присоединился к этой делегации. Когда доктор Аддесси хотела войти в палату, Анджело помотал головой.

– Нет, не докторша. Только он… – Анджело взглянул на Энрико, – и я.

– Так не пойдет! – запротестовал Кардоне. – Все, что они там будут делать, не может происходить без врачебного надзора!

Анджело, посмотрев на него, со всей серьезностью произнес:

– Мы должны остаться втроем, только так я смогу помочь.

Риккарда Аддесси успокаивающе положила руку на плечо Кардоне.

– Я беру ответственность на себя, Филиппо. – И, взглянув на комиссара, добавила: – Это может засвидетельствовать полиция. И, если ты хочешь, могу в том расписаться.

Казалось, Кардоне наконец успокоился, и Энрико с Анджело вошли в палату. Когда Энрико закрывал дверь, его взгляд встретился с взглядом Аддесси, и она ободряюще улыбнулась ему. Обернувшись, Энрико увидел, что Анджело уже стоит на коленях возле кровати, положив руки на лоб и горло Елены. Вся эта сцена казалась Энрико сюрреалистической. Только что он упрашивал доктора Кардоне пропустить их в палату, и вот уже сам сомневается, сможет ли этот старик что-нибудь сделать дляумирающей Елены. При этом она не выглядела так, будто и в самом деле находилась при смерти. Казалось, молодая женщина спокойно спала.

– Стань на колени с другой стороны и положи свои руки на нее! – потребовал Анджело.

– Я? Но зачем?

– Потому что ты должен помочь мне. Вместе наша сила умножится.

– Наша сила? Но я не обладаю такой силой, как вы.

– Нет, у тебя есть сила. Я почувствовал это еще при первой нашей встрече. Ты просто никогда не пробовал применять свои способности. Теперь время настало. Стань на колени!

Будто пребывая в трансе, Энрико подчинился требованию. Неужели старик сошел с ума? Энрико ничего не знал о своих особых способностях, таких же, как у Анджело. Но он положил руки на грудь Елены, как того требовал старик. Если ей станет лучше, он будет это делать!

– Теперь закрой глаза, чтобы лучше сконцентрироваться! – велел Анджело.

Энрико вновь повиновался и спросил:

– Что мне делать?

– Ничего особенного. Просто расслабься и думай об этой женщине! Думай о том, что ее состояние улучшается! Думай о ее улыбке, голосе!

Энрико мысленно вернулся в прошлое, в день их первой встречи с Еленой. Он вспомнил их разговор, вспомнил, как его впечатлила ее веселая натура. Странное чувство овладело Энрико. Сначала это был легкий зуд в пальцах и ладонях, а затем этот зуд, превратившись в теплую волну, накрыл все его тело целиком. Энрико казалось, что на него струится теплый душ. Он бы не стал утверждать, что это было неприятно, скорее даже наоборот. Он чувствовал себя защищенным, ему было комфортно, чего он уже давно не испытывал.

«Так же, как в детстве, когда я был ребенком, – подумал он, – и считал Лотара Шрайбера своим настоящим отцом». Потом вдруг случилось нечто странное, зловещее: из темноты» окружавшей его, вынырнул образ рослого мужчины с крыльями. Только тот, кому прежде не являлось такое видение, мог принять этот образ за ангела, ибо гармоничное лицо ангела вдруг превратилось в морду черта, такую безобразную и злобную, что Энрико охватила паника. Импульс, который он старался подавить, оказался сильнее: бежать, бежать сломя голову прочь – только бы подальше от этого чудовищного образа из своих сновидений, который снова и снова пытался вторгнуться в действительность Энрико.

Энрико почувствовал, как теряет почву под ногами. Под ним разверзлась глубокая дыра, и он упал в нее. Он падал все глубже и глубже…

Усилием воли он заставил себя открыть глаза, и уже через секунду кошмар рассеялся. Энрико хрипло дышал, его руки, которые только что лежали на груди Елены, дрожали, словно в ознобе. Он все еще был охвачен паникой, которую вызвал вид крылатого существа. Но все это ушло без следа, едва он взглянул на лицо Елены. Она открыла глаза и удивленно смотрела на него.

– Что… я здесь… делаю? – запинаясь, спросила она. Ее взгляд упал на старика, который медленно поднялся.

– Кто…

– Я – Анджело. Вместе с этим молодым человеком я помог освободиться тебе от сна. Теперь о тебе позаботятся врачи.

Он открыл дверь и махнул Аддесси и Кардоне. Оба не поверили своим глазам, когда увидели, что Елена пришла в сознание. Анджело отказался отвечать на какие-либо вопросы и увлек за собой Энрико. Старик поспешил мимо остолбеневшего комиссара Масси и вывел Энрико из отделения интенсивной терапии. Они остановились в углу, где стоял маленький круглый столик и пара стульев.

– Садись! – сказал Анджело. – На тебя это дело повлияло сильнее, чем я думал. Что ты чувствовал?

Энрико описал свои ощущения и привидевшийся ему образ. Он сообщилАнджело, что это существо он и раньше часто видел в своих снах. Он не знал, почему так разоткровенничался с Анджело. Что-то в отшельнике располагало к доверию. Может быть, просто тот факт, что он спас Елену.

– Что со мной, Анджело? – спросил он.

– Я не знаю. Но мне ясно, что в тебе кроется больше, чем я предполагал.

– Вы тоже не знаете, почему я вижу такие сны? Как мне от них избавиться?

– Ты не сможешь от них избавиться просто так. Однажды ты должен будешь выступить против этого крылатого существа.

– Но кто или что это такое?

– Может, хорошее, а может, плохое. В любом случае это будет то, что ты сам в нем увидишь.

– Такой ответ вряд ли меня удовлетворит, Анджело. У меня накопилось много вопросов.

– Я больше ничего не могу сказать тебе. Я устал и обессилен. Пожалуйста!

Отшельник, возражая, поднял руки вверх, и только теперь Энрико заметил красные крути на его ладонях. Он подумал о вчерашней встрече с кардиналом Феррио и о картине святого Франциска Ассизского. Стигматы Спасителя!

– Откуда это? – спросил Энрико.

НоАнджело лишь молча покачал головой и направился к выходу. Энрико тоже чувствовал себя изможденным, у него не было сил остановить Анджело. Кроме того, это было бы нечестно. Анджело и так сделал больше, чем обещал.

Энрико хотел было опустить голову на руки, но вдруг испугался и замер. На его кистях с внутренней и внешней стороны тоже были красные пятна, меньше, чем у Анджело, но четко различимые. В этот момент Энрико осознал, что после поездки в Италию его жизнь не будет прежней. Здесь, в горах, решится его судьба.