Текст книги "Биоритм"

Поморщившись, Нукер отвернулся. Все как обычно. Этим миром правят деньги. Девушки слишком любят деньги и готовы ради красивой жизни пойти на все.

– Хороша, – произнес парень, смотря на танцовщицу, – Я бы с ней замутил.

Ничего не ответив, Нукер смотрел на еду перед собой. Аппетит пропал, хотелось скорее уйти отсюда. Было мерзко от увиденного.

Нукера Ясна заметила только когда тот, проходя мимо сцены, бросил на нее всего лишь один взгляд. И она умерла от него. Буквально умерла, чувствуя, как ее сердце остановилось. В этом взгляде было безразличие и еще что-то, отчего не захотелось жить. Но жить было нужно. Играла музыка и она танцевала, ненавидя танец. Это раньше ей нравилось танцевать, а теперь она танцевала, ощущая в себе отвращение к тому, что делает. Когда в ней произошла эта перемена? Наверное, после того как танец стал не выплеском ее души, а торговлей телом.

После, спрятавшись в подсобке, она горько рыдала. «Нукер… я так люблю тебя! Я знаю, что глупая, и ты мне ничего не говорил, и я даже не знаю, нравлюсь ли тебе. Я все сама напридумывала себе. Но, пожалуйста, вернись и спаси меня! Приди и спаси!».

– Рыжая, – дверь подсобки открылась. В нее зашел парень, лет двадцати восьми. – Тебе ведь уже восемнадцать… Я все это время ждал, а теперь хочу получить то, ради чего терплю твое бездарное пребывание на сцене.

Он стал приближаться к девушке, которая отступала к стене.

– Журан… не сейчас… пожалуйста! – она взмолилась, надеясь, что и на этот раз судьба даст ей отсрочку.

– Или сейчас, или я тебя выгоняю. Собирайся и вон из моего бара!

Она смотрела на стоящего перед ней парня, а затем, подойдя к столу, легла на него животом.

– Молодец, детка!

Слыша шорох его одежды, Ясна молила всем богам о Нукере, чтобы он услышал ее. Ведь бывают же чудеса. Сейчас откроется дверь, и он войдет сюда, как рыцарь, который уже один раз спас ее из-под пуль, и сейчас он спасет ее от унижения. Поднимет на руки и унесет в свой мир.

Было больно, но чувство, что тебя втаптывают в грязь, перекрывало боль. Она не плакала, глотала слезы и ждала, когда все закончится. Журан недолго ее мучил. Вскоре он ушел, а она сползла на пол, цепляясь за стол. Такова жизнь. Стирая слезы, Ясна пыталась привести свою одежду в порядок. Журан даже не понял, что это ее первый раз. Он был убежден, что если она танцует на сцене, то давно уже потеряла себя. В темноте подсобки он не увидел кровь. Хотя Ясна порадовалась, что Журан не осознал глубину ее боли. Зачем открывать свою слабость тому, кто этим может воспользоваться.

Встав, Ясна стерла слезы с лица. Нужно жить дальше, решила она для себя, а еще она хотела забыть Нукера. Теперь он остался в прошлом. Это как принц из сказки, только детство закончилось и глупо верить в принцев. Их нет.

Глава 13

Живя в своем счастье, Изуми хоть и видела состояние Ясны, но не осознавала его. Та стала молчаливой, перестала смеяться и глупо хихикать, как раньше. Ее кожа приобрела бледность, подчеркивая яркость веснушек, и она похудела или осунулась… хотя Изуми, смотря на Ясну, видела, что та похорошела. Эта бледность, выразительные глаза за счет теней под ними и яркость рыжих волос. Перемены, произошедшие в Ясне, выделили ее красоту, и это порадовала Изуми. Она не понимала причин грусти подруги, а та ей ничего не говорила.

– Знаешь, – у Изуми от воспоминаний аж перехватило дыхание, – он мне в любви признался. Конечно, не так романтично, как я хотела, а как-то обыденно… Он вел машину и просто сказал: «Я люблю тебя, мышонок», а я улетела от этих слов, еще и сейчас не могу в себя прийти. Это так нереально, когда тебе говорят такие слова!

Зажав кулачки так, что ноготки впились в ладошки, Ясна попыталась улыбнуться.

– Я так рада за тебя, – это действительно были искренние слова. Она радовалась за подругу, но ее действительность очерняла это счастье.

– Ясна, – Изуми заглянула в глаза подруги, – я глупая и много не понимаю, но прошу, расскажи мне, что с тобой происходит!

Не в силах все это нести одной, Ясна стала говорить:

– Я живу с парнем, он старше меня на десять лет. Его зовут Журан. Он владелец клуба, где я танцую.

– Ты любишь его? – искренни спросила Изуми. Она не могла даже представить, чтобы быть с кем-то, кого не любишь.

– Наверное, – видя наивность в глазах Изуми, Ясна пыталась врать, – зато он оберегает меня. Мне теперь безопасно находится на сцене, ко мне никто не пристает и домой ночью идти не нужно, я у него ночую, – она перечислила те преимущества, которые получала, отдавшись ему, и ей стало больно. Как же она не ценила себя, но ведь еще есть и деньги, которые она зарабатывает, и чаевые за танец, и все это дает возможность растить сестренок, помогать маме и жить самой. Наверное, это неплохая цена за свое тело. Хотя глупо было мечтать о другом. У бедных не может быть счастливой жизни с тем, кого полюбишь. Сколько бы она ждала такого человека? Нукер… он так и не сделал шага к ней навстречу, а у нее не осталось времени ждать. Если бы не Журан, был бы другой, и неизвестно, чтобы она получила в замену, а так приобрела шаткую стабильность в своей жизни, но главное заработок. Ясна тяжело вздохнула.

– Тебе с ним хорошо? – Изуми очень хотела это узнать, как все происходит между двумя ночью, так же как она мечтала – волшебно.

– Да… – вспоминая моменты близости с Жураном, Ясна сдержала отвращение. Хотя это сначала было мерзко, потом она научилась уходить мыслями от действительности, хорошо, что Журан делал с ней это недолго.

Звонок прервал их разговор. Ясна впервые была рада пойти в класс, так как ей было очень тяжело врать подруге. Изуми ненавидела звонок, ей так хотелось о многом расспросить Ясну.

На другой день та не появилась в школе, Изуми ей звонила, подруга кратко сказала, что все равно учеба заканчивается. Она придет лишь на экзамены. Да и не нужно ей это образование.

В своем счастье Изуми не видела и не слышала боль в голосе Ясны. Она, конечно, переживала за нее, но мысли постоянно были с Арталом. Скоро ей исполнится восемнадцать, и они будут целоваться по-настоящему.

***

Стоя на краю здания, Артал всматривался в серую мглу. Убрав с глаз светлые волосы, которые растрепал ветер, Мард встал рядом с Арталом.

– Ты точно уверен насчет захвата первого и второго секторов, – это был даже не вопрос, а подтверждения плана действий. Марду нравилась решимость Артала, желание никогда не останавливаться на достигнутом.

– Наполеоновские планы, а мне они нравятся, – Нукер сидел на краю, тоже смотря в дымку смога. – Хотя пока так и не удалось до конца разобраться с нападениями на казино в двадцатом секторе.

– Это и не удастся, – задумчиво ответил Артал, – все это будет продолжаться бесконечно, пока мы не захватим власть над этим городом и не установим здесь свой порядок. Нам сейчас даже не удается держать под контролем восьмой сектор.

– Там вообще странные вещи происходят, – к их разговору присоединился Бэрт. – Как будто власть Карадага кто-то целенаправленно подрывает.

– Да, и это происходит давно. Но я ничем не могу помочь отцу, – помрачнев, Артал заставил отогнать от себя постоянное беспокойство за происходящее. – Итак, раз мы все решили, Вороны, начнем сами строить свою судьбу, – он посмотрел на своих друзей.

Уходя с крыши тридцатого этажа, Артал краем глаза видел несколько воронов, сидевших на кромке здания. Эта птица приносит ему удачу, решил он, хотя и в удачу он давно не верил. Только от него зависит, как он построит свою жизнь.

Нападение на два сектора сразу было четко спланировано. Банда Воронов, в ряды которой шли парни со всех секторов, стала грозным оружием. Четкая организация, понятная структура власти и беспрекословное подчинение. Те, кто ошибался, карались сурово. Артал не щадил никого, считая, что только так можно держать власть в своих руках.

В одном из зданий, окна которого выходили на эстакаду, Артал держал винтовку наготове. Нужно было убрать основных лидеров в этих секторах. Его люди, атакуя в разных местах первого и второго секторов, постепенно замыкали кольцо, оставляя именно эту эстакаду для отступления.

– Они едут, – прошипела рация, лежащая на пыльном полу у ног Артала.

Он поднял винтовку и ждал. Расчет был правильный. Бегство сейчас стало единственным выходом и спасением. Вороны были повсюду, перевес был на их стороне. Дорогие автомобили в сопровождении внедорожников с боевиками двинулись по эстакаде в сторону выезда из первого сектора. Смотря в прицел винтовки, Артал выстрелил, затем еще и еще раз. По нему открыли ответный огонь, но машина, шедшая в центре кортежа, взорвалась, загорелась и стала падать с эстакады.

Уходя под градом пуль и стреляя в ответ, Артал спустился несколькими пролетами ниже. Там Нукер прикрыл его, стреляя и тем самым давая возможность Арталу переместиться дальше. А затем, запрыгнув во внедорожник, Артал поехал в гущу тех, кто еще стрелял. Хотя видя, что лидеров их банд уже нет, они начинали отступать.

Внедорожник затормозил, Артал схватив рупор, ловко забрался на его крышу.

– Всем добра! – прокричал Артал в усилитель, – Парни, у вас есть шанс на новую жизнь. Или вы со мной, или они, – он показал на дома, в окнах которых замелькали люди с оружием в руках, – не оставят вам этого шанса. Мне нужны те, кто готов строить свою судьбу сам! Мне нужны Вороны! Мы напишем наше будущее сами, ведь оно зависит только от нас. Кто со мной?!

Крик голосов, оружие, поднятое вверх, и осознание, что все эти люди признали в тебе лидера. Артал чувствовал вкус своей победы, им был пропитан воздух.

Садясь обратно в машину, он улыбался. Только сейчас его улыбка не несла радости. От ее вида даже Нукер поежился.

– Ну ты псих! – все же произнес Мард. – Тебя могли изрешетить пулями.

– Спасибо, друг, что переживал за меня. – Артал произнес это искренне, зная, что вот в таких скупых фразах у них принято выражать истинное отношение, заботу и переживание друг о друге.

Звонок телефона был не вовремя. Он сбросил вызов.

– Очередная поклонница? – ведя машину, спросил с намеком Нукер.

– Айна.

– Вы вроде расстались…

– Да, но она так и не поняла из-за чего. Решила, что я виню ее в похищении Изуми. Ведь это люди ее отца похитили сестру.

– А ты не обвиняешь ее в этом? – бросив взгляд на Артала, Нукер опять перевел его на дорогу.

– Нет… она ни при чем. И она явно не влияет на действия своего отца. Мне просто не нравится ее желание быть с ней на всех вечеринках. Айна постоянно хочет, чтобы нас все видели вместе, фотографировали.

– Из-за Изуми ты этого не хочешь, – хотя Нукер и сам знал ответ.

– Да.

– Ты так погряз в ней… – звучало жестоко, но именно это видел Нукер, смотря на Артала.

– Больше, я тону в ней… – проведя пальцами по выколотой розе на руке, Артал вспомнил прикосновения пальчиков Изуми к этой татуировке.

– Любви нет, – безразлично произнес Нукер, – а сестра, это нелюбовь, она твоя слабость.

– Возможно, но я хочу себе позволить эту слабость, – решив закрыть эту тему, Артал вспомнил. – Кстати рыжая, подружка сестры, она так на тебя смотрела. Ты себе не стал позволять слабость?

– Видел ее случайно, в баре танцует, как все стала. За деньги на все готова, – брезгливо поморщившись, он прогнал от себя воспоминания, как на него смотрела эта девушка.

– Деньги, девушки любят деньги, – почему-то жизненный выбор рыжей его не удивил.

– Одна из многих, но у меня полно таких, – он подмигнул Арталу, – ты ведь тоже любишь им дарить подарки.

– Да, это убирает лишнее, отношения мне не нужны.

***

Долго выбирая подарок для Изуми, Артал решил купить ей часы. Элегантные, изящные и дорогие.

Когда сидя в приземистом, цвета вороньего крыла спорткаре, Изуми открыла коробочку, он, отведя взгляд от дороги смотрел, как она достает их. Лицо девушки выражало восторг и восхищение. Значит, он угадал с подарком. Артал перевел взгляд на дорогу. Он сам вел автомобиль. Встречаясь с Изуми ему нравилось самому быть за рулем, правда спереди и сзади них ехали машины сопровождения, но в салоне они были вдвоем. Он ценил эти моменты, когда они были вместе. Возможность остаться наедине с ней в эпицентре многомиллионного города, когда вокруг машины, люди, дома и ты вырываешь у перенаселенного пространства свой оазис, где только ты и она.

Еще раз бросив взгляд на Изуми, он взял ее руку в свою и, поднеся пальчики, поцеловал их.

От этого действия Изуми покраснела, отвела глаза и постаралась справиться с тем шквалом эмоций, что захлестнул ее. Она перевела взгляд на часики, которые надела на руку. Хотелось сказать – зачем? Ей это не нужно. Они, наверное, дорогие, хотя, конечно красивые. Но если бы он подарил обычные часы или пустяковый сувенир, она была более счастлива, а эта дорогая вещь несла в себе слишком много подтекста. Изуми не хотелось в этом копаться, но неприятные отголоски чувства, что ее покупают проскальзывали в ней. Но она несправедлива к брату. Он всегда делает ей подарки от души, а она ищет в его действиях плату. Разве так можно. Хотя если вспомнить сколько он ей всего уже надарил, а главное стоимость этого, то, наверное, он потратил на нее серьезную сумму денег. Теперь его подарки она складывала в коробочку, пряча от мамы, но ей все равно казалось, что мама все знает. В этой коробочки были сережки, колечки, цепочки с кулончиками, браслетики и еще разная мелочевка. Она не очень любила украшения. Даже сережки и то носила всегда одни, совсем незаметные, только чтобы проколотые уши не заросли. Неужели Артал не видит того, что она конечно рада его подаркам, но они – не главное в том, что она к нему чувствует.

И вот опять очередной дорогой подарок – часы. Она надела их на руку. Мама всегда говорила, что нужно оказать уважение тому, кто дарит подарок, развернуть подарок, восхитившись им, и, если возможно, то надеть на себя. Так принято в культурном обществе. И она это выполняла. Только не приносят ей радость эти дорогие вещи. Ей достаточно просто быть с ним рядом.

– В какой ресторан ты хочешь сегодня поехать? – спросил Артал.

Она задумалась, поправляя кофточку. Да не хочет она ехать в ресторан. Они уже в стольких побывали. Ей там неуютно. Есть она особо не любит, и аппетит пропадает, когда или на скатерть чем капнет, или на себя что уронит. Да и выглядит она не так, как девушки, посещающие рестораны. Мама всегда покупает ей или платья, или юбки с кофточками, считая, что девушка должна одеваться женственно. Она все это носила, но, видя свое отражение в зеркале, понимала насколько она выглядит убого по сравнению с красавицами, на которых любое платье подчеркивало их формы. А на ней вся одежда висела. Вот и сейчас юбка, длиннее колен, пестренькая блузка и поверх кофта из тонкой шерсти. Во всем этом она смотрелась так блекло. Желание быть там, где на тебя смотрят пропало. Изуми вздохнула, вспоминая, как сейчас смотрят на Артала, он стал узнаваем, и появляясь в любом общественном месте привлекал к себе всеобщие взгляды. Неужели ему не стыдно, что она с ним? Изуми покосилась на брата, тот уверенно вел машину. Она вспомнила его вопрос о ресторане и, прислушавшись к себе, решила сказать то, что ей действительно хотелось.

– Я никогда не была там, где кончается город…

– Правда? – Артал с удивлением посмотрел на девушку, – Там бедные районы, нищета, грязь… – он еще раз взглянул на нее. Неужели она не хочет дорогого ресторана, променяв его на вонь бедных секторов. – Хорошо, я покажу тебе окончание города. Но может все же перекусим сначала?

– Давай… я очень хочу поесть обычной еды, той, что продают на улицах, – это есть ей мама строго-настрого запрещала, а она так хотела попробовать то, что ели обычные подростки на ходу или сидя на бордюрных камнях и слушая музыку.

– Я вырос на этой еде… – а ведь действительно он давно не ел ее, все рестораны… – Я угощу тебя очень вкусным сандвичем, пальчики оближешь.

Изуми рассмеялась. Этот смех убрал непонятное, лишнее, что было между ними.

Сидя на крыше внедорожника, куда ее заставил залезть Артал, Изуми смотрела вдаль. Парни из охраны держались на достаточном расстоянии, чтобы не мешать им, хотя Изуми предпочла бы остаться наедине с братом, но видно не судьба.

– Там завершается город? – вглядываясь в серую дымку впереди, Изуми видела очертания полуразрушенных лачуг, горы мусора, искореженный металл, арматуру и останки непонятных ей конструкций.

– Правда такая свалка тянется еще намного километров.

– А что дальше? – она посмотрела на Артала, легкий ветерок растрепал его зачесанные назад черные волосы, бросив несколько прядей на лицо.

– Ничего… там дальше ничего нет. Свалки убили все, там зараженная земля, где не стоит находиться, правда на ней все же растут чахлые деревца, кустарник, но в основном это камни и мусор.

– Я окончание города видела только с самолета, а сверху все по-другому, кажется, что там красиво, – она задумалась о такой странности. Ведь с высоты полета действительно земля внизу казалась красивой.

– Это обман. Вот сама смотри на эту красоту, – он показал рукой вперед, потом, подумав, достал из пакета сандвич и, разорвав на нем обертку, протянул его девушке, – Держи, это самая вкусная еда в мире.

– Действительно вкусно, – она улыбнулась, – А тогда зачем ты водишь меня по ресторанам, если есть вот такая вкусная еда? – уже не стесняясь, Изуми ела, слизывая соус с пальцев и подбирая кусочки салата с юбки.

– Так принято… девушкам нравится ходить в рестораны, – он замолчал, в напряжении ожидая, поняла ли Изуми, что до нее у него было много девушек, да и сейчас есть.

– А мне не нравится, – она наивно пропустила мимо ушей смысл сказанного им, – мне здесь хорошо, с тобой… – чтобы скрасить смущение, Изуми впилась в сандвич, чувствуя, как соус потек по ее подбородку.

– Не двигайся, дай сотру, а то кофту испачкаешь.

Артал стал стирать салфеткой потекший соус с подбородка девушки. Ее глаза были так близко – серое небо Чакара, он смотрел в него, утопая. «Я люблю ее», – билось в сознании.

«Поцелуй», – молила Изуми.

– Тебе понравились часы? – он и сам сердился за этот вопрос, но это дало возможность прервать то, что он бы уже не смог остановить. А он не хотел спешить. У них вся жизнь впереди. Она станет его, другого выбора нет ни у нее, ни у него. Хотя судьбы ведь нет, он сам строит свою судьбу, и в ней будет Изуми. Это его решение.

– Нравятся, – вздохнула Изуми, – Знаешь, я решила, что раз тоже вроде как в банде Воронов… я сделаю себе татуировку! – высказала она то, что давно было ей обдумано.

– У тебя низкий болевой порог… это будет слишком больно.

– Я вытерплю, – боль пугала ее, но она уже приняла решение, – я хочу вот здесь, – она отогнула ворот блузки, обнажая ключицу, – перо ворона!

Решимость в глазах Изуми завораживала. Он приблизился к ней и прикоснулся губами к тому месту, где она хотела сделать татуировку.

Изуми замерла, новые чувства, неизвестные ей, пробуждались вместе с поцелуями. Ее руки обняли Артала.

– Я люблю тебя, – прошептала Изуми.

Чувствуя, что еще немного и тормоза слетят, и тогда его уже ничто не остановит, Артал отстранился от девушки. Он спрыгнул с крыши внедорожника, затем помог слезь оттуда Изуми. Держа ее за руку, повел к их автомобилю. Они шли молча, слова сейчас были лишними, дымка серого вечера смягчала тени, создавая мир вокруг, их мир, предназначенный им двоим.

Глава 14

Приглашение к Марду на день рождения для Артала, Нукера и Бэрта было полной неожиданностью. Он никогда не только не приглашал на свой день рождения, он даже не упоминал о нем, а здесь сам позвонил каждому и попросил приехать к нему домой.

Зная неразговорчивость Марда и отсутствие в нем всякой сентиментальности, Артал удивился такому, но промолчал.

Они молча ехали к нему. Нукер вел машину. Артал сидел на заднем сиденье, а Бэрт спереди. Каждый думал о своем. Хотя Нукер ни о чем не думал, он просто вел машину, прогоняя воспоминания о рыжей. Бэрт думал об Изуми, зная, что ему придется набраться терпения, Артал сам не отдаст то, что ему понравилось, да только жизнь иногда бывает так непредсказуема. И нужно просто ждать. Вот это Бэрт и решил сделать. Ждать, когда Артал сам откажется от сестры. А то, что это произойдет, Бэрт не сомневался.

Артал вспоминал Изуми. Их отношения постепенно трансформировались, и он все глубже увязал в ней. Ему не хватало ее как воздуха. «Изуми…», -произносил он в уме, чтобы вздохнуть. Ему нравилось то, что он чувствовал по отношению к ней, и он уже точно для себя решил, что она станет его не смотря ни на что и вопреки всему.

Квартира Марда находилась в восьмом секторе. Она была небольшая, но уютная. Артал даже не стал спрашивать, почему сейчас, при наличии денег, Мард не переехал из этой халупы. Взглянув на маму Марда, Артал и так все понял. Она жила здесь всю свою жизнь и деньги для нее не были главным, ей важно было сохранить память о прошлом счастье. Воспоминаниями она и жила, и еще своим сыном.

Встретив со всей искренностью друзей сына, женщина проводила их к накрытому столу.

– Мою маму зовут Ирби. – просто пояснил Мард, – мне сегодня двадцать три исполняется, – добавил он.

За столом царила семейная атмосфера, та, по которой соскучился Артал. Но его мама погибла, и теперь у него нет семьи. Только воспоминания о том, как раньше проходили семейные праздники, на которых мама и папа были так счастливы. Прогнав воспоминания, которые ранили, он переключился к тому, о чем шла речь за столом.

Нукер и Бэрт спорили о смысле женитьбы. Каждый утверждал, что это бессмысленно, но при этом приводил свои аргументы. Нукер утверждал, что можно и так жить, ведь все равно всем девушкам нужны лишь деньги, тогда в чем смысл брака? Бэрт же говорил о семье, которую нужно скрепить браком и это важно.

– А я женюсь только если это будет выгодно, – заявил Мард, на что его мама охнула, – брак по расчету – это самый выгодный брак. Вот его я и совершу, когда будет от брака польза.

– Глупый ты! – произнесла Ирби, – Хоть тебе уже исполнилось двадцать три, а так и не поумнел. Вот полюбишь и поймешь, что вся твоя выгода неважна. Только та, что станет для тебя смыслом жизни, будет важна.

– Любви нет, – ответил Мард. В его голосе был холод. Даже его мама не стала продолжать этот спор. Ей было жаль сына и его друзей, которые в юные годы познали столько в своей жизни, но не поняли главного, что только в любви все имеет смысл. Без нее смысл всего терялся.

– Любовь есть, – Ирби посмотрела на друзей сына.

– Ма… как ты можешь это говорить. Папа бросил нас.

– Да, он встретил другую. Но так бывает. Он полюбил и сейчас с теми, кто ему дорог, а я всю свою любовь отдала тебе, – она с нежностью посмотрела на Марда.

Ирби наготовила домашней еды, по которой так соскучился Артал. В последний раз он такое ел, когда была жива мама. Воспоминания о прошлом возвращались, но он убирал свою боль о том, что уже никогда не вернется. «Любви нет», – повторял Артал, это давало возможность оправдать отца в его поступке. Но ведь если отец не привел бы в их дом Хинату, то он бы не узнал Изуми. Все слишком сложно, к такому выводу пришел Артал.

***

Первый и второй сектора практически перешли под контроль Воронам. Там еще оставались мелкие банды, которые узнав, что банда Артала решила взять эти сектора под контроль, сами уходили. Воронов боялись, их уважали, с ними старались не вступать в стычки. Но самое основное, что к ним шли. В банду постоянно шел приток людей. Артала это радовало. Без численного преимущества он не сможет осуществить свои планы. Даже сейчас, его больше обнадеживало не захват секторов, а то, что к нему примыкали банды, соглашаясь влиться в банду Воронов.

Уже несколько месяцев он жил в режиме постоянных стычек. Первый и второй сектора были большими, и сразу все взять под контроль не удавалось. Он уже привык к такой жизни. Бэрт проводил разведку секторов, Мард готов был в любой момент выехать с парнями на разборки, а Нукер был с ним, и если ситуация требовала и его присутствия, то они ехали. Чаще всего Артал сам выезжал на любые стычки, если, конечно, это не были совсем местечковые перестрелки.

Между такой жизнью, которая стала его повседневностью, он успевал видеться с Изуми. Она как глоток воздуха давала ему силы жить. Их отношения достигли грани, когда он еле сдерживал себя, чтобы не преступить черту, а Изуми готова была на все. Это он видел в ее глазах. Но он не хотел спешить. Впервые ему так важно было все сделать правильно. Ему нужна была Изуми на всю жизнь. Те, кто скрашивал его досуг и ночи, у него были. Ее же он берег. Это как приз, который ты получаешь, достигая вершины. Он выбрал ее. Он хотел ее, но ждал. Даже первый поцелуй, и тот он решил подарить себе и ей только после ее совершеннолетия. Его принципы были непоколебимы.

***

Дождавшись этого дня, Изуми чувствовала, что горит от огня, который плескается в ее венах. Ей сегодня восемнадцать, и это значит, что Артал поцелует ее. Какой же он упертый! За это она любила и ненавидела его. Ну почему он все это время вел себя с ней как с ребенком. Да, она наивна, но можно же было хоть поцеловать ее по-настоящему. Но Артал сказал – «Нет». И пришлось ждать.

Долго перебирая наряды и окончательно расстроившись из-за своего отражения в зеркале, она надела светлое платье и сверху него тонкой вязки кофту. Все равно, чтобы она на себя ни примеряла, она выглядела в этом просто ужасно. Тонкие ручки и ножки, невысокая по меркам современных девушек, и еще эти блеклые, цвета пыли волосы. Она заколола их сзади, но все же на лицо выбилось несколько непослушных прядей. Стараясь не смотреть на свое отражение, Изуми тихо открыла дверь. Главная задача – это незаметно выскользнуть из дома, иначе мама опять начнет читать ей лекции об Артале, который разобьет ей сердце.

Мама разговаривала по телефону, это дало Изуми возможность выйти из дома незамеченной. Пройдя через двор, она подошла к воротам. За воротами ее ждала машина. Она уже увидела, что Артала там нет. Но в последнее время так часто бывало, он отправлял за ней автомобиль, а сам встречал по дороге, доделывая свои дела. Потом забирал ее в свой черный спорткар, и они уезжали. И в этом-то и было счастье.

Подъехав к дому, из окон которого велся огонь, Артал сначала наблюдал. Четко оценив расстановку тех, кто стрелял, их количество и на каких этажах они находились, он взял с заднего сиденья автомат.

– Сам пойдешь? – равнодушно спросил Нукер.

– Да, парни уже второй час возятся с ними. Нужно прекращать этот цирк.

– Тогда я с тобой, – проверяя обойму в своем глоке, также равнодушно сказал Нукер.

Они одновременно вышли из внедорожника, а дальше, пригибаясь, побежали к подъезду дома. Хорошо на пути им попадались машины, за которые можно было спрятаться. Град пуль преследовал их, но Артал все рассчитал, да и люди Марда, открыв ответный огонь, прикрывали их передвижение.

Забежав в подъезд, они стали подниматься по лестнице. На пролете третьего этажа коридор уходил вправо. Артал быстро заглянул в него.

– Трое слева, – негромко произнес он. – На счет два.

Нукер уже знал, что делать. Они, одновременно упав, перекатились в проем коридора и открыли огонь. Их пули достигли цели. Встав, парни продолжили движение вверх по лестнице.

Там была система коридоров, по которым они передвигались, зачищая пролет за пролетом.

– Все, кто остался – здесь, – Артал показал на дверь. Это он приметил еще с земли. Седьмой этаж, именно с него велся самый интенсивный огонь. – На счет два.

И они одновременно ударили по двери ногами. Она вылетела вперед. Это дало возможность им ворваться внутрь, пользуясь секундным замешательством тех, кто был в этой квартире.

Перестрелка была недолгой, четверо лежали на полу, а еще трое подняли руки.

– Сдаемся, – бросая оружие, произнес парень с платком на лице, смотря на Артала.

– Это уже лишнее, – выпуская автоматную очередь, произнес Арт. Видя, как трое упали, скошенные его пулями, он опустил автомат, – Всем добра.

– Может стоило их к нам в банду взять? – пробежав безразличным взглядом потому, что представляла из себя сейчас эта комната, Нукер тронул ногой одного из лежащих на полу.

– Не стоило. Пусть знают все: или сдаешься сразу, или пощады не ждешь.

– А ты политик, – подбирая валяющийся автомат, Нукер подмигнул Арталу, – Слух разнесется по секторам и пусть думают, стрелять в Воронов или сразу вставать на нашу сторону.

– Это поможет избежать ненужной бойни. Пойдем, здесь больше делать нечего.

Внизу их встретил Мард.

– Ну, парни, вы и круты! – произнес он, – Мы их полдня оттуда высадить пытались. – Там есть кто живой?

– Нет, – в голосе Нукера было безразличие. – Другим урок будет: или сразу идут к нам в банду, или…

– Арт, там Изуми, – Артал обернулся на голос Бэрта, – ей сказали в машине ждать, но сам видишь.

Да, Артал увидел, как девушка, озираясь по сторонам, с бледным лицом, быстрым шагом шла к нему. Он пожалел, что не сказал о том, чтобы ее не выпускали из машины. Наверное, не подумал о том, что его сестренка с характером, а она, увидев все, что здесь произошло, пошла к нему. «Беспокоится», – от этой мысли, что в этом мире есть тот, кто за него переживает, стало теплее.

Идя к Арталу, Изуми старалась не смотреть по сторонам. Она видела тела и кровь, но ее это не пугало. Самое страшное для нее сейчас было осознание, что с Арталом могло случиться то же, что и с парнями, лежащими на асфальте. Осознав это в один миг, Изуми поняла насколько ей он дорог. Целый мир людей исчез, оставив в нем лишь одного человека. Ей не нужен был никто, только Артал, а понимание, что она могла потерять его, стало так устрашающе, что все происходящее вокруг она видела и не видела. Раньше она и не задумывалась, что вот такая жизнь для Артала обыденна, а сейчас увидев реальность, как будто рухнула с небес на землю. Ей захотелось прижаться к нему, вдохнуть его запах, почувствовать тепло и понять, что он жив, с ним ничего не случилось. Как она успела так измениться, став зависимой от него? Когда он заменил ей воздух, которым она теперь не может дышать, если его нет рядом? Можно ли так привязаться к человеку, что твоя жизнь становится зависима от его жизни? Или это и называется любовью?

С ужасом видя то, что здесь произошло, Изуми прибавила шаг, но шнурок на ее ботиночке развязался, и она, не заметив этого, наступила на него. Падение было стремительно и болезненно. Хотя самое болезненное было потом, когда она подняла глаза и увидела, что сидит в небольшой луже, в перепачканном грязной водой платье, с саднящими коленками и содранными ладошками, и все это видят все. Парни Артала, его банда, стояли и смотрели на нее. Изуми закусила губу, сейчас ей хотелось умереть. Она не только опозорилась сама, но и опозорила Артала перед всеми.