Текст книги "Из Индии с любовью"

Глава 9

Следующие шесть дней прошли просто чудесно. Страшно было только в самом начале. Ну и еще, конечно, изматывали подъемы на работу в семь тридцать утра. Приходилось блюсти конспирацию. Но ничего, человек ко всему приспосабливается. Только первые два дня я с трудом засыпала в лежаке у бассейна. А на третий уснула, как только голова моя коснулась полотенца. Спать в каюте я боялась, вдруг заглянет Вероника, иди потом, объясняйся! Выспавшаяся и отдохнувшая у бассейна, я шла на обед, затем принимала соболезнования и рассказывала байки о том, как это ужасно – таскаться повсюду с пылесосом, когда на тебя все пялятся. После обеда я снова шла к бассейну. Аквааэробика, танец живота, различные конкурсы, аттракционы и прочее – «анимация» у них тут была налажена. К вечеру я так уставала, что просто валилась с ног, когда остальные члены семьи только отправлялись развеяться.

Но все хорошее когда-то заканчивается. Настал день расплаты.

– Уф! Сегодня последний рабочий день – и баста! Завтра – Биарриц, и здравствуй, дом родной, – весело пропела Вероника за завтраком.

Я покрылась холодной испариной.

– Да уж, за всю жизнь столько не вкалывал, – поделился Денис. – Та еще синекура оказалась!

– Ничего, все позади, мы справились, приедем домой, отдохнем. Да, любимая? – бодро вопросил муж.

– Гм-м, – промычала я.

– Ну, за работу! – азартно потер он руки, и они разбежались по рабочим местам.

Я поплелась к бассейну. Что же делать? Завтра вскроется мой обман. Хоть бы кто-нибудь потерял у бассейна евро пятьсот-шестьсот! Я бы тогда выкрутилась.

Вечером Вероника унеслась на свидание с каким-то кавалером, Василий отправился в боулинг – его пригласили какие-то знакомые из фитнес-зала. Денис отправился в интернет-кафе. Я пошла подышать свежим воздухом и укрепиться духом перед завтрашним разбором полетов.

Часов в одиннадцать, когда я спокойно читала, лежа в кровати, какой-то глянцевый журнал, а Василий, устроившись у меня в ногах, пытался поймать русскоязычную волну на подаренном ему кем-то приемнике, в каюту ворвалась Вероника.

– Ты что так резко врываешься, чуть мне по лбу дверью не попала! – возмутился муж.

– Поговорить надо! – взвинченным голосом заявила моя дочь. – Денис уже пришел?

– Понятия не имею.

– Сидите здесь, я сейчас приду, – сказала она и выскочила, вновь резко хлопнув дверью.

Через минуту она вернулась, таща за собой Дениса.

– Да что случилось-то? – недоумевал брат.

– Садись и слушай, – приказала Вероника.

– Куда тут садиться? На люстру? Тут даже люстры нет, – рассердился Денис.

– Садись, мы подвинемся, – пригласила я ребенка, поджимая ноги, чтобы освободить ему немного места.

– Теперь слушайте, – набрала воздуха в грудь Вероника. – Сегодня мой новый приятель снова ко мне пристал – где это я пропадаю целый день? Я не хотела ему говорить, что прачкой работаю, – скривила рот наша белоручка, – ну, я и придумывала всякую ерунду, типа, мы на солнце перегрелись, поэтому всей семьей стараемся днем на палубу не выходить, врач запретил. А он мне – чепуха какая, ты мне врешь, твоя мама целыми днями у бассейна лежит! Не может быть, говорю, чуть не ляпнула, что она работает с восьми до пяти. Так вот, оказывается, она каждый день с самого утра и до пяти вечера на солнышке греется, а вчера в конкурсе «миссис Бискайский залив» победила! Ну, что скажешь, труженик тряпки и пылесоса?

Я сидела, зажатая в углу – в буквальном смысле слова! – и все пути к отступлению были отрезаны. Бегство невозможно… От Вероники исходили вполне ощутимые, горячие волны возмущения. Я почувствовала себя жертвой испанской инквизиции.

И тут, как на грех, я представила все это себе со стороны – и чуть не зашлась в искреннем, беззаботном хохоте, хорошо, вовремя прикусила язык, представив последствия этого неразумного поступка.

Но, видимо, все мои эмоции легко читались по выражению лица, потому что Василий вздохнул и спросил будничным голосом:

– И давно ты не работаешь?

Постаравшись добавить в голос как можно больше раскаяния, я ответила:

– С самого начала.

– Ну, мать, с тобой не соскучишься! Тебе в актрисы надо было идти, Раневская с Дорониной отдыхают! А мы-то дураки – мамочка, бедненькая, устала! Конечно, устала, целый день у бассейна колбаситься! – поделился впечатлениями Денис, но, как я и предполагала, не столько зло, сколько забавляясь ситуацией.

– Да уж, за что я тебя люблю, так это за непредсказуемость, никогда не знаешь, что еще ты выкинешь! – усмехнулся муж. – А отчего сразу-то не сказала? Боялась, что мы тебя работать заставим?

– Ага, – с облегчением призналась я.

– Вам что, смешно?! – подскочила окончательно обозлившаяся Вероника.

– Да ладно, расслабься. Ничего страшного не случилось. Денег на дорогу нам хватит.

– Точно. Я вчера в Интернет залез, посмотрел, как добираться и сколько стоят билеты. Так вот, от Биаррица лучше всего поездом до Тулузы, четыре часа, сорок пять евро, а потом или автобусом, или самолетом местных авиалиний. В общем, евро в шестьсот уложимся, – поделился своими изысканиями Денис.

– Вы что, не понимаете? – не унималась дочурка. – Мы целую неделю вкалывали, я, как дура, чужие простыни трясла, а она у бассейна сидела!

– Да хватит тебе, угомонись! Подумаешь, поработали недельку, – миролюбиво начал Денис.

– Подумаешь?! Я тоже могла бы валяться у бассейна, а не горбатиться среди гор грязного белья, – продолжала орать Вероника.

– Кончай, говорят тебе, – уже более жестко выступил Денис. – Ты забыла, как мать сутками вкалывала, когда перестройка началась и нам есть стало нечего, а когда она с отцом развелась и одна нас тащила? Так что закрой рот и помолчи!

Я разревелась. Все, что говорил Денис, было правдой, но я никогда не думала, что они это когда-то оценят.

– Мам, ну что ты? – испугался сын. – Ну, прости, ну я, правда, не хотел тебя расстроить! Мамочка!

– Спасибо, мой хороший! – только и смогла выдавить я, давясь слезами.

– Мам, прости и меня тоже, – полным раскаяния голосом попросила Вероника, становясь на колени и обхватив меня за талию.

Мы обнялись и заплакали уже все втроем.

– Вот и славно, – сдавленным голосом пробурчал Василий, отвернувшись от нас и как-то подозрительно шмыгая.

Инцидент был исчерпан.

Глава 10

На следующий день, получив расчет и простившись с командой, с капитаном и даже кое с кем из пассажиров, мы покинули судно. Решив не экономить, добрались на такси до вокзала и благополучно сели в поезд. Через четыре часа мы уже оказались в Тулузе. Настроения осматривать город у нас не было, и мы, пообедав в ближайшем «Макдоналдсе», отправились на автовокзал. Решив не рисковать с местными авиалиниями, мы избрали более консервативный способ добраться до дома. К вечеру мы ступили на родную землю Ниццы.

– Слушайте, я не верю, что мы наконец добрались! Не могу осознать, что нас не было дома всего меньше месяца! Кажется, год прошел! – счастливым голосом говорил Денис, вдыхая полной грудью приморский бриз, наполненный ароматами цветущих кустарников и сосен.

– Да уж, как будто от кошмара очнулись, – присоединился к его восторгам Василий. – Ну что, на такси – и домой?

– Ура!

– Ура! – кратко выразили свои чувства мы с Вероникой.

Загрузившись в такси, я с наслаждением взирала на знакомые улицы, полюбившийся мне вид бухты Ангелов и незаметно для себя принялась вслух строить планы на ближайшее будущее:

– Приедем, я сразу родителям позвоню и Наташке, они там, наверное, с ума сходят!

– Точно! Ко мне же люди должны приехать, звонили, наверное, сто раз, думают, куда я пропала, – вскинулась Вероника.

– Хорошо, что Костик только в августе собирается приехать, – лениво протянул Денис.

– Надо будет сегодня же заняться поисками Ани и Павла. Позвоню Стасову, посоветуюсь с ним, – сказал Василий.

Дальше все ехали молча, думая каждый о своем.

Вот среди сосен показались знакомые ворота, за оградой виднелась крыша родного дома. Мы высыпали из машины. Василий рассчитался с водителем, и такси уехало.

– Ну, что стоите? Звоните! – В радостном волнении Василий подтолкнул нас к воротам.

Преодолевая какой-то странный, радостный трепет, я нажала на кнопку переговорного устройства.

– Представляю, как они обалдеют, когда нас увидят! – предвкушал Денис фурор, который произведет на персонал виллы наше возвращение.

Но время шло, а никакого ответа на звонок не было.

– Да что они там, заснули, что ли? – рассердился муж и нажал на кнопку так сильно, что звон стало слышно даже за воротами.

– Может, там нет никого? – предположил Денис.

– Куда, интересно, они подевались?

– Что значит – куда? Повара мы отпустили. Горничные в наше отсутствие должны появляться раз в три дня, чтобы поддерживать порядок, а садовник работает только утром, – озарило меня.

– Точно! Вот баран! – постучал себя по лбу муж. – Кто помнит, какой у нас код?

– Вась, ну ты даешь! Совсем заплавался! День нашей свадьбы, – напомнила я ему, слегка обидевшись. – Его ты, надеюсь, еще помнишь?

– Конечно! – ответил любящий супруг, воровато оглядываясь на пасынков.

Вероника молча подошла к пульту и набрала код. На экране появилась надпись: «Код неверный».

– Чепуха какая! – возмутилась дочь.

– Дай-ка мне, – в полной уверенности, что только мне доподлинно памятен этот код, я нажала соответствующие цифры.

«Код неверный» – снова выдало устройство.

– Вы что, издеваетесь?! – начал наливаться кровью Василий. – Какой код вы набирали?

– Двенадцатое февраля две тысячи восьмого года.

– Ну да, – подтвердила Вероника.

– Руки у вас не из того места, наверное, растут, – зло прокомментировал он, берясь за дело.

Результат его усилий не замедлил появиться на табло: «Неверный код».

– Да елки-палки, они что, издеваются? Вы точно код не перепутали?

– А ты другой знаешь? – ехидно поинтересовалась Вероника.

Судя по выражению его лица, Василий не знал никакого. Он робко взглянул на Дениса. Тот молча, уверенно кивнул.

– Так. Ладно. В чем дело?

– Не знаю. Может, кто-то сменил код? – неуверенно проговорила я.

– Кто и зачем? – строго спросил муж.

– Не знаю, может, сигнализация сработала, воры влезли, приехала полиция и велела сменить код?

– Если воры залезли, при чем же здесь код? – не отставал муженек.

– А я откуда знаю! – начала, в свою очередь, раздражаться я. – Сам бы придумал что-нибудь получше, а то только «что» да «почему», – огрызнулась я и повернулась к нему спиной.

– Видно, придется в родной дом через забор лезть, – вздохнул, кряхтя, Василий и поддернул штанины.

– Ты что, с ума сошел?! – крикнули мы в один голос. – Сигнализация сработает, и полиция сразу приедет!

– Вот и хорошо! Хоть домой попадем!

– Вась! Ты что, не понимаешь? Они тебя, как вора, задержат!

– Какой еще вор?! Это мой дом!

– Да? Чем докажешь?

– То есть как?!

– А так: документов у нас нет. Прислуги, чтобы подтвердить наши личности, тоже. Мы даже не граждане этой страны!

– Елки! Что делать-то будем?

– Пошли к соседям, к Петру Афанасьевичу, авось они нас пустят переночевать, а потом что-нибудь придумаем.

– Правильно! Молодец, мусик! – обрадовалась Вероника.

– Пошли скорее, а то есть хочется и ноги уже не держат! – поторопил нас Денис.

До парадного входа в усадьбу Пеньковых нам пришлось плестись около километра, в обход наших владений и прилегавшего к ним участка какого-то англичанина.

– Никогда не думала, что до них так далеко, – пожаловалась Вероника. – Зря мы такси отпустили.

– Да уж, это вам не через забор лазить, – простонал муж.

Наконец мы дотащились до ворот и позвонили. На этот раз нам ответили практически сразу, хоть и по-французски.

– Добрый вечер, мы к Петру Афанасьевичу, мы их соседи, Ползуновы, – представилась за всех нас Вероника.

– Добрый вечер. Господ Пенькофых нет дома.

– Как жаль, а когда они вернутся? Мы можем их подождать?

– Боюсь, что это невозможно, они уехали в Россию и возвратятся только через месяц.

– А нельзя ли им позвонить? Дело в том, что у нас что-то случилось с кодом, мы не можем попасть домой, возможно, они разрешат нам погостить у них пару дней?

– Извините, но я имею четкие инструкции беспокоить их только в крайнем случае.

– Но это и есть крайний случай! Нам негде ночевать!

– Думаю, лучше всего вам обратиться в полицию.

– Ах ты, гад французский! – заревел не своим голосом Василий. – А ну, открывай, живо, или я сам сейчас Петру позвоню! Он твою лягушачью рожу в два счета за порог выкинет. Без выходного пособия!

Француз, сохраняя прежнее холоднокровие, невозмутимо ответил:

– Месье, я советую вам удалиться, иначе я буду вынужден сам вызвать полицию.

– Лучше вызовите нам такси, если вас это не затруднит. Пожалуйста, – усталым голосом попросила я.

– Да, мадам, с удовольствием.

– Что ты с ним церемонишься?! Да я ему сейчас…

– Я с ним церемонюсь, потому что не хочу провести ночь в полицейском участке! Так что остынь. Сейчас придет такси, и мы поедем к Стасову.

– Точно! У него нет этих идиотов на побегушках! – обрадовался муж. – Ну ничего, вот доберусь до телефона, сразу позвоню Петру, пусть разберется с этим засранцем!

Переговорное устройство снова ожило:

– Такси прибудет через десять минут.

– Благодарю.

– Приятного вечера, – отключился наш невидимый собеседник.

Такси появилось через одиннадцать минут. Мы загрузились и поехали обратно в центр.

– Будем надеяться, что Стасов никуда не уехал, – скептически высказался Денис.

– Да он никогда никуда не ездит, – уверенно заявил Василий.

– Да? А ты откуда знаешь? – не унимался Денис.

– Он сам говорил.

– Ну, тогда конечно.

Дальше мы ехали молча. Ницца – город небольшой, и через двадцать минут мы звонили в дверь Алексея Александровича.

– Что теперь? – спросила Вероника минут через пятнадцать, когда надежда на то, что нам откроют, окончательно рассеялась.

– Не знаю, – зло ответил муж. – Они что, все сговорились? Может, Аннет позвоним?

– Мне эта история напоминает сказочку про «Кошкин дом», – садясь на ступени рядом с дочерью, заявила я. – Лично я больше ни к кому обращаться не собираюсь. Переночую в отеле, самом дешевом. А завтра будет видно, что к чему.

– Правильно! Хватит уже болтаться, как беспризорные! – поддержал Денис.

– О’кей! Пошли! Кто знает дешевые отели?

– Я знаю только «Негреско», – с сожалением констатировала я.

Денис и Вероника дружно покачали головами.

– Может, позвоним кому-нибудь? – предложил Денис.

– Позвоним. И я даже знаю, кому, – решительно сказал Василий. – Ступайте вон в тот ресторан, – он кивнул на ближайшее открытое заведение. – Заказывайте ужин, а я пойду звонить. Марш!

Я попробовала высказать кое-какие соображения. Но муженек строго прервал мои поползновения вмешаться:

– Все! Рот закрыть, и без разговоров.

Признаться, мы так устали, что нам было уже наплевать, кому он там хочет звонить и зачем, лишь бы усесться поскорее на мягкие диваны в уютном ресторане и заказать что-нибудь сытное и горячее. А потом неплохо бы завалиться в постель и как следует выспаться.

Василия не было минут пятнадцать, за это время принесли салат, и мы с аппетитом принялись за еду. То ли от еды, то ли от того, что я сидела, но в мозгах у меня просветлело, и когда вернулся довольный Василий и с загадочным видом сел за стол, я сразу спросила:

– Ну что, Торопову звонил?

– Откуда ты знаешь? – сразу скиснув, спросил этот конспиратор.

– Да так, интуиция, – довольно улыбнулась я. – Так какие у тебя новости?

– Он велел нам спокойно ужинать, через полчаса перезвонит.

Мы уже закончили трапезу и тихо попивали бургундское, а Денис доедал вторую порцию мороженого, когда Василия позвали к телефону. Вернулся он быстро.

– Вот, – показал он бумажку, – говорит, приезжайте по этому адресу, нас там будут ждать, а завтра он позвонит.

– А что это? – повертела в руках бумажку Вероника.

– Частный пансион. Поживем там пару дней, тихо, чисто, трехразовое питание. В кредит! – поднял палец глава семьи.

– А про Павла с Аней ты ему сказал? – осенило вдруг меня.

– Ну конечно! А ты как думаешь?

– И что?

– Повторяю для тупых: сейчас мы едем в пансион, устраиваемся там и ждем звонка.

– Тогда поехали, спать очень хочется, – потянулся Денис.

Расплатившись по счету, мы с сожалением обнаружили, как быстро тают наши скромные финансы.

Пересчитав остатки наличных средств, Василий поинтересовался:

– А кто-нибудь знает, как далеко этот пансион, может, мы пешком быстрее дойдем?

– Давай у стойки спрошу, – взяла у него адрес Вероника. – Нам повезло, туда минут пятнадцать ходу, – сообщила она, вернувшись. – Пошли, а то я скоро прямо на асфальте спать улягусь.

И мы пошли.

Пансион располагался в старинном двухэтажном особняке с цветочными ящиками на подоконниках и милыми цветастыми занавесками на окнах. Открыли нам сразу, хозяйка, пухленькая крашеная блондинка лет пятидесяти пяти, с трогательными кудряшками уложенных в прическу волос, прямо-таки лучилась гостеприимством. Она провела нас в небольшой холл. Справа просматривалась уютная гостиная с мягкими креслами и диванами и кучей пестрых диванных подушек. А с другой стороны виднелась столовая с большим круглым столом, покрытым белой вышитой скатертью. Улыбаясь радостной, сияющей улыбкой, как будто она встретила подругу своей юности, мадам проговорила:

– Месье Полсуноф, рада вас видеть! – Вероятно, на этом заканчивались ее познания в великом и могучем, поскольку дальнейшая беседа проходила на смеси английского и французского. – Меня предупредили о вашем приезде, я всегда рада друзьям дорогого Николя. Вы можете у нас гостить, сколько пожелаете. Об оплате не волнуйтесь, мы произведем расчет, когда вам будет удобно! Завтрак у нас с девяти до десяти часов, обедаем мы в два, а ужин в восемь. А сейчас позвольте мне показать вам ваши комнаты. Сюда, пожалуйста. – И она стала подниматься по деревянной лестнице с резными столбиками и скрипучими ступенями.

– Домик бабушки Красной Шапочки, – поделилась со мной шепотом Вероника.

Комнатки, в которые нас определили, были под стать всему дому: небольшие и уютно-трогательные. Деревянные кровати, кажется, из «Икеи». И шкафы и тумбочки из того же комплекта, цветастые занавесочки, но самое главное, в каждом номере был свой санузел. Маленький, но чистенький.

– Вам нравится? – любезно поинтересовалась хозяйка.

– О, да! Все просто восхитительно! – расплылись мы в ответных улыбках.

– Тогда спокойной вам ночи. – И она царственно удалилась.

Пожелав друг другу того же, мы разбрелись по своим комнатам и минут через пятнадцать, после беготни взад-вперед в поисках своих кое-как рассованных при отбытии с корабля вещей, наконец уснули. Хорошо, что мы не выбросили подаренный нам сердобольными пассажирами лайнера багаж, как предлагала это сделать Вероника. Неизвестно еще, сколько нам придется с ним путешествовать!

Глава 11

Солнечным летним утром мы сидели за завтраком в славной гостиной мадам Дюверже и поедали свежие, еще теплые круассаны.

– Чем сегодня займемся? – поинтересовалась Вероника, допивая вторую чашку ароматного, мастерски сваренного кофе.

– Можем на пляж пойти, – неуверенно предложила я.

– Как хотите, мне надо ждать звонка от Николая, – проговорил с набитым ртом Василий.

– Пожалуй, я тоже никуда не пойду, – решила я проявить солидарность с мужем. – За домом есть небольшой садик, посижу там в кресле, почитаю.

– Ладно, мы тогда с Динькой прошвырнемся по городу.

– Давайте. А я хочу Лехе позвонить. Вдруг он уже вернулся, – вытирая рот салфеткой, сказал муж.

– А я попробую позвонить родителям, если хозяйка разрешит.

Поблагодарив Колет, как любезно позволила называть себя хозяйка, за чудесный завтрак, мы вышли из-за стола. Остальные немногочисленные постояльцы уже давно закончили прием пищи и разошлись по своим делам.

Через пару часов, благополучно позвонив родителям, я дремала, сидя в плетеном кресле под раскидистым каштаном в небольшом садике, окруженном живой, аккуратно подстриженной изгородью. Василий, так и не дозвонившись до Стасова, храпел в номере, свежий воздух его не привлекал. Денис с сестрой отбыли на пляж. Звонков из Петербурга не было. Тоска и скука! Может, мне тоже надо было на море пойти? Хотя, нет, хватит с меня моря. Прошвырнусь-ка я по магазинам! Взяв на всякий случай сто евро из нашего неприкосновенного запаса, я, одевшись поприличнее, отправилась совершать моцион, оставив спящему мужу записку на случай, если он хватится любимой супруги.

– Все еще не звонил? – возмущенно спросила Вероника, присоединяясь к нам за ужином.

– Нет, – сердито ответил Василий. – Не знаю, куда он провалился! До одиннадцати не объявится – сам ему позвоню.

После ужина мы сидели в нашей с Васей комнате, идти куда-то без денег не хотелось. Внезапно в дверь постучали.

– Войдите, – по-русски разрешила я.

Дверь открылась. На пороге стоял Николай Степанович Торопов собственной персоной!

– Ну вообще!

– Вау!

– Круто!

Восторженно встретило наше семейство его появление. Промолчала только я, поскольку не нашла слов.

– Вижу, рады, – с удовольствием констатировал прибывший.

– Ты почему не предупредил? – пожимая ему руку, спросил Василий. – Мы тут дергаемся, куда ты пропал?

– Сюрприз! А вы, надо сказать, неплохо выглядите для покойников! – все так же игриво продолжил он.

– В каком смысле? – не врубилась я в эту шутку.

Судя по выражению лиц членов моего семейства, они тоже пребывали в некотором недоумении.

– В таком, – садясь на кровать и уже без всяких шуток продолжил он. – На родине вы значитесь как покойники!

– Что за чушь?! – высказал общее мнение муж.

– Неделю тому назад в милицию по месту твоей прописки, – он кивнул на Василия, – поступило заявление с просьбой констатировать смерть группы граждан, – и он обвел нас широким жестом.

– Погоди, – остановил его муж. – В Новгороде, что ли?

– Совершенно верно.

– Глупость какая!

– Ну почему? К заявлению прилагалась бумага с апостилем, выданная в одной североафриканской стране, что у ее берегов потерпела крушение яхта «Волшебница моря» с припиской в Ницце, находившиеся на борту лица погибли, обломки яхты были найдены на скалах недалеко от берега. Подробности несущественны. Сейчас заведено дело о передаче наследства законным соискателям. Так что все твое имущество вроде бы уже и не твое.

– Что за ерунда?! – снова не поверил Василий.

– Подождите, не может быть! Я сегодня разговаривала с мамой, они совершенно спокойны, никаких истерик, все в полном порядке, – вмешалась я.

– А при чем здесь ваши родители?

– Ну как же? Вы же сами сказали, что нас всех объявили погибшими.

– Совершенно верно. Но неужели вы думаете, что милиция будет искать всех родственников погибших, чтобы сообщить им эту новость? Тем более, что погибли вы незнамо где! Вот если бы трупы ваши проходили у них по какому-нибудь делу, может, родственников и попытались бы найти, а так – зачем им это?

– Все равно, ерунда какая-то, – не успокаивался Василий. – И потом! Если мы все погибли и Юлькины родственники не в курсе происходящего, то кто наследники-то?

О-о! Мы с детьми переглянулись.

Я вопросительно-испуганно взглянула на Торопова. Он, тяжело вздохнув, посмотрел на своего друга.

– Понимаешь, какое дело… Аня и Павел живы.

– Да ну? – подскочил от счастья муж. – Слава богу! Ты точно знаешь? Ты с ними разговаривал? Как они? Что случилось, их кто-то подобрал, да? – сыпал вопросами обезумевший от счастья отец.

– Да, они точно живы, но я с ними не разговаривал. Аня с матерью в Индии, а Павел – не знаю, где.

– Ну, слава богу! А то я думал, с ума сойду, если с ними что-нибудь случится. Хорошо, что я Алке не позвонил раньше времени, а то бы у нее инфаркт наверняка был!

Алла – первая жена Василия и по совместительству – мать Павла и Ани.

– Елки-палки! – Он принялся радостно бегать от окна к двери, то и дело наступая нам на ноги. – Как гора с плеч! Слушай, мне срочно надо к ним слетать, убедиться, что все в порядке.

Торопов молча наблюдал за потерявшим рассудок приятелем, не зная, как сообщить ему то, что все остальные уже поняли без слов. Наконец, отбегав свое, Василий остановился.

– Погоди, так ты что, хочешь сказать, что это они на наследство подали?! Ужас какой! Они что, до сих пор считают нас погибшими? Почему ты им не сообщил?

Николай Степанович просительно посмотрел на меня.

– Вася, они предоставили бумагу, что мы погибли у берегов Африки, – осторожно, издалека начала я.

– Что за ерунда, это какой-то нонсенс, наверное, их довезли до берегов Африки и там по ошибке написали не то. – То ли срабатывала защитная реакция организма, тормозя мозговую деятельность, то ли Василий просто не хотел взглянуть фактам в глаза, но он упорно не признавал очевидного.

Ни у кого из нас не поворачивался язык сказать ему в открытую, что его дети хотели его убить ради наследства. Повисла тяжелая, почти ощутимая пауза, все смотрели в пол, боясь встретиться с Ползуновым взглядом.

– Да что с вами? Вы что, не рады, что они живы? – стал раздражаться муж.

– Мы рады. Честное слово, – сказала я за всех, по-прежнему не глядя на него.

– Тогда… что все это значит?! – прокричал он раздельно каждое слово.

– Василий, мне тяжело тебе это говорить, – собрался наконец с духом Торопов, – но, похоже, они всю эту историю с яхтой продумали заранее. Кроме, конечно, вашего спасения. Это в их планы не входило.

– Кто придумал, в чьи планы? – не сдавался Вася.

Торопов опять посмотрел на меня, безмолвно моля о помощи. Но я только молча покачала головой. Сам объясняй! Мне еще полночи моральную поддержку Васе оказывать.

– Василий, я не знаю всех твоих активов, но твои наследники, по-моему, неплохо подготовились к этой операции. Я хочу, чтобы ты написал полный список твоего имущества, вкладов и инвестиций, чтобы я мог выяснить, насколько все серьезно. Похоже, за этим стоит какой-то крупный игрок, который умело воспользовался твоей семейной ситуацией. А следовательно, хорошо о ней осведомлен. На фирме о твоей мнимой смерти еще никто не слышал. Неглупый ход, согласись? Раньше чем через полгода в права наследования не вступить, и преждевременно объявлять твоим партнерам и высшему руководству о таких переменах – это означает только дать им возможность как следует подготовиться. А через полгода выяснится, что фирма – банкрот, много денег должна разным фирмам, случайно принадлежавшим твоим бывшим компаньонам.

– Какие фирмы?! Какие компаньоны?! Ты что, хочешь сказать, что мой сын вместе с какими-то… попытался меня убить ради денег?! – перестал наконец уходить от очевидного мой муж.

– Мне трудно сейчас говорить о том, что точно там произошло, но я думаю, что покупка яхты подтолкнула их к действиям. На прямое убийство они были не готовы пойти, а так – вроде бы они и ни при чем. Совесть их чиста. Во всяком случае, она не очень их мучает.

Вероника открыла рот, чтобы сказать что-то едкое, но я остановила ее взглядом.

– Нет уж, я скажу, – упрямо тряхнула головой дочь. – Знаете, Николай Степанович, у нас пару недель назад была презабавная история с «Мерседесом», – и она рассказала Торопову, как мы чуть не погибли на шоссе.

– Любопытно, – протянул он. – Ладно, разберемся. Теперь скажите, где ваши российские паспорта?

– Дома, в сейфе, – ответил за всех Василий, посеревший от горя.

– В Петербурге?

– Ну да.

– А ключи от квартиры? Сколько имеется комплектов и где они находятся?

– Всего пять комплектов, – ответила я. – У каждого из нас по комплекту, запасные хранятся у моей сестры Натальи. На всякий случай.

– Начнем с вас, Юлия Павловна. Где ваши?

– Мои в сумке.

– В какой?

– В красной, от TJ collection.

– А где сейчас эта сумка?

– В шкафу, на вилле.

– В этом шкафу еще много сумок?

– Не знаю, штук пятнадцать, может, больше.

– То есть, так просто их не найти?

– Нет. Надо точно знать, где они лежат.

– Да уж, чтобы у тебя что-то найти, надо группу археологов вызывать, – съязвил Василий.

Я проигнорировала это замечание, задав ему один простой вопрос:

– А твои где?

– Что – мои? – прикинулся он дурачком.

– Да, Василий, где твои ключи? – строго спросил Торопов.

– Ну, где им быть? – завилял прижатый к стене олигарх.

– Вот именно, где? – приторно-сладким голосом спросила я.

– В кармане, – неохотно ответил он.

– В каком? – не отставал от него приятель.

– В кармане штанов.

– Каких? И где эти штаны?

– Да не помню я. В которых я из Питера уезжал, – сердито заерзал на месте Василий.

– Юлия Павловна, вы в курсе, где его ключи? – выбрал более простой и эффективный путь бывший фээсбэшник.

– Да, – скрывая торжество, ответила я. – В спальне, на вилле. На комоде справа есть специальная коробка, куда прислуга кладет вещи, вынутые из его карманов перед стиркой.

– Кроме ключей, там много чего лежит?

– Да. Коробка набита до краев всяким хламом. Потому что он никогда ее не разбирает.

– Значит, найти их неосведомленному человеку сложно?

– Думаю, практически невозможно.

– Отлично! Денис, Вероника, где ваши комплекты?

– Мои всегда лежат в прихожей, на тумбочке. Дома, – охотно объяснил Денис. – Когда мы уезжали, я их не взял. Чтобы не потерять. Думаю, там они и лежат.

– А ваши, Вероника?

– Мои? Ах да! Они остались в сумочке, дома, на вешалке. Я ходила с ней накануне отъезда. А когда мы уезжали, мама всех без конца подгоняла, и я не успела их переложить в ту сумку, с которой уезжала, – со вздохом облегчения закончила дочь.

– Понятно. Остается выяснить, где находится последний комплект.

– А тут и выяснять нечего. У Наташки в сейфе, на работе.

– Ваша сестра – аккуратный человек?

– Да она просто фанатик порядка!

– Точно! – подтвердил муж. – У них в доме, как в военной казарме. Каждая рисинка на своем, строго отведенном для нее месте.

– Она носки и шнурки гладит утюгом и в ящики строго по ранжиру складывает, – включился в излюбленную «семейную тему» Денис.

– Да у нее продукты в холодильнике в алфавитном порядке разложены, с маркировкой даты покупки и цен! – внесла свою лепту и Вероника.

– Любопытный объект, – поделился с нами своими впечатлениями Николай Степанович. – Значит, за вверенные ей ключи можно не опасаться?

– Абсолютно, – подтвердила я.

– Вы можете позвонить сестре и попросить ее передать ключи мне? Вы продиктуете ей мой номер паспорта, и она их выдаст только после его проверки.

– Запросто! Главное, чтобы вы свой паспорт не потеряли. А то по справке о его утрате она вам ключи не выдаст, – пошутила я.

– Похоже, ваша сестра и впрямь неординарная личность. Ну что ж! Завтра я вылетаю в Питер и пробую достать ваши общегражданские паспорта. Думаю, это значительно упростит вам процедуру восстановления документов. А заодно посмотрим, насколько хорошо осведомлены наши противники о состоянии твоих дел, Василий. Вы же, пока меня не будет, дальше пансиона – ни ногой! Кстати, вас кто-нибудь видел после возвращения?

– Да никто нас не видел. Разве что таксист, который вез нас из автовокзала, да еще пеньковский лягушатник, он нам дверь не открыл, – ответил Василий.