Текст книги "Хранитель талисманов III"

Глава 2

Драконы Алавии доставили отряд разведчиков в горы Аюг. Пролетели низко над первой грядой и дамбой, сделали остановку на одном из склонов, чтобы оборотни смогли хорошо изучить сооружение сверху. Алавийские изображения были сделаны не в реальном времени, а Никита хотел посмотреть нынешнее состояние дамбы. Да и берегини об этом попросили. Конечно, за сто лет, сооружение обросло каменой пылью, но крепости не утратило. Подземный канал в земли трияров по-прежнему был надёжно опечатан.

Задержавшись ненадолго в этой точке пути, драконы снова взлетели и, следуя низко над горами, устремились на другую их сторону.

Вершины Аюг опоясывали собой долину озёр и шириной превышали горные цепи Вограда. Небесная дорога над ними заняла у драконов больше половины дня. Вылетели до рассвета и у последней линии были часа через три после зенита солнца. Осмотрев сверху склоны, подобрали такой, чтобы оборотням и князю дальше спуститься можно было самим, и высадили их. Драконам на земли Трияров берегини велели не залетать. Блестящих в небе рептилий будет видно издалека. Ни к чему это.

Оставшись на точке высадки, оборотни с Иваном дождались, пока обратится Арнава. Берегиня летела сама. А сейчас встала на ножки, спрятала броню, отстегнула сумку. Пока Никита закрывал её широкой спиной, быстро оделась. Никаких доспех, только простая одежда: штаны и туника, жилет сверху и походный плащ. На коротком совещании перед вылетом решили, что берегине тоже ни к чему привлекать к себе внимание. Так что обстригли тёмно-серебристые локоны Арнавы коротко, коротко. И одели как мужчину. Оружия с собой она не взяла. Меч, даже самый простой, тоже глаза к себе притягивает. А вот Иван всё-таки топорики захватил. Для них ножны потайные на спине, так что можно было спрятать оружие под походным плащом. Оборотни остались в «паутинке». Но поверх надели простые светлые льняные штаны и туники. Одежда универсальная, везде подойдёт. Взяли по фляжке с водой на тонком поясе через бёдра. Вот и всё снаряжение.

И как улетели драконы, отряд двинулся вниз. Двигаясь по склону, все оглядывали лежащее внизу пространство. Это была серая долина, простиравшаяся далеко до самого горизонта. Земля у подножия и дальше была сухой, покрытой трещинами и редкими островками растительности. Но везде на ней виднелись странные образования. С высоты было не понятно, что это, и по мере спуска стало казаться, что везде по пустынной долине разбросаны деревья какого-то необычного леса – высокие закрученные стволы без веток и листьев торчали из земли и поднимались над ней метров на десять.

Оборотни спускались всё ниже, искали признаки жизни, и наконец, за одним из склонов, увидели то, что должны были найти прежде всего. У подножия гор стали различимы остатки каких-то сооружений.

– Если правильно идём, то это и есть город Энсасер, – произнесла Арнава, когда отряд остановился осмотреться.

Вернее было добавить к словам берегини: то, что осталось от него.

Подходя к руинам древнего города трияров, оборотни видели лишь верхушки зданий и башен. А городская стена поднималась из серой земли всего на метр. Ребристой линией она опоясывала руины каменных построек, извиваясь как змея на песке вокруг города, раскинувшегося на несколько квадратных километров перед горами.

И по мере приближения к остаткам сооружений становилось понятно, что и они сами и стена – не разрушены до основания, как показалось сверху. Они завалены, вернее залиты. Залиты плотным слоем земли.

– Будто сель сошёл, – произнёс наконец Иван.

– И не один, – покачал головой Вурда.

Город утонул под массой земли, затопившей его по самый верх сторожевой стены. Оборотни перешагнули ограждение смотровой площадки и зашагали дальше.

Впереди поднимались руины башен и какого-то крупного сооружения с остатками круглых куполов. Отряд вошёл в город со стороны гор, и, глядя в долину, лежавшую перед ним, можно было понять, что селевые потоки, когда-то наполнившие его, залили собой и сотни километров вокруг. Серая земля в трещинах – это засохшие на поверхности сотни тонн грязи. И среди сооружений города тоже поднимались, утыкаясь в небо, высокие чёрные стволы. Но теперь, оказавшись в непосредственной близости, оборотни присмотрелись к этим образованиям. Некоторые торчали из земли отдельно, некоторые прошли сквозь постройки, словно насадив их на себя.

Отряд остановился в какой-то момент, и все просто оглядывались, начиная понимать, на что именно они смотрят.

– Святые духи, – произнесла наконец Арнава.

Из-под земли города и долины перед ним торчали наружу останки мазуров. Оборотни смотрели на мощные кости в чёрных каменных стволах. У мелкой твари в самолёте костей не было. Не окрепла, как говорится. А вот у крупных сородичей конечности оказались не простыми отростками. Крупные кости шли в них не только вдоль, но и поперёк, как рёбра. И через каждый метр входили в образование, очень напоминающее сустав. Значит, при жизни, это были твёрдые конечности, способные двигаться весьма разнообразно.

– Такие огромные, – поражённо произнёс Рир, подняв голову.

Этих тварей тоже похоронила в себе селевая масса, и наружу торчали только их многочисленные окаменевшие конечности. Они совсем не разрушились. На поверхности чётко различались тонкие бороздки кожи, выступы суставов и костей. И самое примечательное – зубы. Торчали они из окаменевших кожных складок вокруг костистого основания конечностей. И при жизни, мазуры, скорее всего, выпускали их, как когти.

Иван покачал головой и позвал:

– Арнавушка, скажи нам, что эти милахи мертвы, на всякий случай. А то как-то неспокойно.

Арнава подошла к одной из чёрных конечностей, торчащей метров на пять верх. Никита с опасением следил за тем, как берегиня прикладывает к ней руку. Арнава, коснувшись мазура, наклонила голову, словно прислушивалась, и покачала головой:

– Не могу точно сказать, князь.

Димка с опасением отошёл от ближайшего к нему отростка окаменевшей твари. Насмешил этим Рира и Турана. Оба усмехнулись.

– Чего? – возмутился Димка. – Самим не опасливо, что ли?

А Никита спросил Арнаву:

– Что чувствуешь?

На вид останки мазуров были мертвее некуда. Раз даже окаменели.

– Жизни в них нет, – ответила берегиня. – Вода, с помощью которых их оживили, испарилась, но заклинание не разрушено.

Арнава опустила руку:

– Иначе они распались бы, превратились бы в пыль. Но их тела целы.

– Плохо, – заключил Вурда. – Значит, получается, у нас под боком целый город, полный этих тварей. Которых ещё можно оживить?

– Именно, – вздохнула Арнава, – сейчас скажу Гиневе.

Ворлак утвердительно кивнул, а берегиня сняла с груди медальон, набрала символы для записи послания и сжала его в руке.

– Госпожа, вот что мы нашли: старый город трияров утонул в земле, – произнесла Арнава. – Но в толще земли здесь множество крупных мазуров. Ещё больше в самой долине. Земля здесь мёртвая, никого и ничего живого. Ещё осмотримся и пойдём дальше. Наши гости пришли к нам не отсюда.

Арнава, произнося слова, держала руку с медальоном вытянутой перед собой. Так, всё, что она видела глазами, тоже записывалось в послание. И пока берегиня была занята, остальные решили продолжить осмотр.

Иван остался рядом с Арнавой, Вурда пошёл оглядеть ближайшие развалины, чтобы убедиться, что отряд в безопасности и никого больше рядом нет. Рир с Димкой направились в сторону сторожевой стены, хотели по ней обойти город по периметру.

Оборотни разошлись в разные стороны довольно далеко меж верхушек утонувших в земле строений. А Никита с интересом поглядел на остатки круглых куполов, возвышавшихся над руинами. Это явно был дворец. Уцелели над склонами засохшей земли и несколько террас. И там могли остаться не заваленные входы внутрь сооружения. Туран, проследив взгляд хранителя, подошёл к нему:

– Хочешь попасть во дворец?

Велехов усмехнулся:

– Ага. Вдруг остался там, в сырости, живой мазур.

– Тьфу, типун тебе на язык, – засмеялся Туран. – С тобой пойду. А то вдруг и правда остался.

Они направились наверх к смотровой площадке дворца, и по мере шагов, Никита внезапно начал чувствовать себя тяжело. Становилось трудно дышать. Не жаркий воздух был этому причиной, а тонкая тёмная пелена, наползающая на глаза.

Впереди дорогу преградила торчащая из земли конечность мазура, толщиной метра два, и закрученные костистые отростки поменьше, распластавшиеся у её основания. Туран, проходя мимо, взялся за мазура рукой, чтобы было удобнее перешагивать скопление под ногами. Велехов, следуя за оборотнем, также положил ладонь на поверхность каменного ствола. И его внезапно… обожгло! Ладонь коснулась не каменного истукана, а живой горячей плоти.

Темнота взвилась перед глазами, выталкивая Никиту назад, и оступившись, он утонул стопами в мокрой земле. Горячее тепло и запах крови, растворённый в нём, затопил горло, и Велехов, судорожно дыша, обернулся на отчаянные вопли.

Город в ночи, горящий множеством огней, затапливали потоки монстров. Смешавшиеся телами с мокрой, жидкой землёй, они волной переваливались через городскую стену, обрушиваясь с её высоты на улицы, полные людей. Защитники города и жители бежали в ужасе, бежали выше – к дворцу. К нему стекались людские потоки со всех сторон.

Никита поднял глаза. За городской стеной, прямо на уровне её верха, плескалось море. Бескрайнее море грязи до горизонта, и в нём вздымались отростки мазуров. Они и были этим морем. Напитанные водами Озёр Мрака, монстры выливали её из себя, замешивали землю в селевые потоки и направляли их на город. Который погибал…

Тьма охватывала его, потому что волны грязи заливали огни, топили и хоронили людей под чудовищной массой земли. В ужасе Велехов смотрел на это, и его тело снова охватывала боль.

Грязевое море затопило город, и волны смыли собой последних людей, почти добравшихся до ступеней дворца, а перед возвышенностью, на которой стоял Велехов, поднялся над водами смерти громадный чёрный дракон, сметая хранителя мощным крылом, разрезая его сознание на части…

Рёв волка и рёв дракона вынесли Никиту из тьмы погибшего города, и он вскочил. С таким воплем и такой адской судорогой боли, что Арнава его не удержала. Его схватили Рир и Туран, вдвоём прижали к земле.

– Тихо, тихо, Никита, очнись! – берегиня, отлетевшая от него, ринулась обратно, насела сверху и прижала руку к груди. Нажала на бешено стучащее сердце, и едва смогла замедлить его ход.

Велехов выдохнул боль и замер, втираясь затылком в сухую землю, зарычал. Глаза держал закрытыми. Услышал удивлённый голос Вурды над собой:

– Это что такое было? Арнава?

Никита, открыв глаза, оглядел всех вокруг. Иван с тревогой наклонился над ним, всматриваясь в лицо. Вурда стоял в шаге, пристально глядя в глаза. Рир и Димка отпустили его плечи, и оба глядели в ожидании. А взгляд Арнавы сверкал.

Она сняла руку с груди Никиты, успокоив его сердце, и смотрела так, будто сейчас пощёчину даст. И Велехов понимал почему. Сколько раз она просила рассказать ей, что не так с его снами, а сейчас…

Никита сглотнул горечь и лёгкий страх. Сейчас получается, на ходу уснул.

– Хранитель, – Арнава наклонилась над ним, – или ты мне прямо сейчас расскажешь, что видишь, или я сама всё посмотрю. Нет у тебя больше права молчать. Ты упал без сознания! И кричал, когда будили! Как будто режут тебя!

Берегиня всё-таки шлёпнула ладонью по щеке Никиты:

– Говори!

– Хорошо, хорошо, скажу, – Велехов приводил в порядок дыхание. – Дай встану сначала.

Рир протянул ему руку, помог подняться.

– А что было-то? – Никита посмотрел на Турана.

Тот же рядом находился.

– Рухнул ты, как будто ударили, – оборотень напряжённо смотрел на него.

Туран и сам испугался, когда хранитель неожиданно, прямо на шаге опрокинулся назад головой о землю.

– Ты вот на это ладонь положил, – оборотень показал на отросток мазура. – И тебя от него отбросило. Я тебя будить начал, а ты в крик. Что с тобой, хранитель? Видение было?

Велехов кивнул:

– Похоже на то.

– Похоже на то?! – Арнава от возмущения второй раз замахнулась, но руку опустила. – Видение, Никита, просто так не бывает. Никогда! Что видел?

– Как город погиб, – ответил Велехов, сухо сглотнув.

Он отцепил от пояса фляжку с водой и сделал глоток.

Оборотни с явным любопытством смотрели на него.

– Эти твари, – Никита поглядел на каменный истукан. – Они этот сель и создали. Землю наполнили водой и замешали собой. Здесь будто море было, жидкая грязь прямо через стены переливалась. Все погибли. На костях стоим. Это не город, а могила. Под нами, наверное, тысячи похоронены.

Велехов пил воду между словами, и картина увиденного так и стояла в голове.

– А кричал почему? – Арнава слушала внимательно, но гибель города в словах Никиты едва заметила.

Велехов покачал головой:

– Страшно было. Столько людей здесь погибло и…

Никита тяжело вздохнул. Взглянул на Арнаву, на Рира, на Ивана… на всех посмотрел. Вот молчал, молчал, а теперь всем рассказать придётся.

– Дракона видел, – произнёс Велехов.

И глаза Арнавы сузились, как будто ей ударило в них ярким светом.

– Он тогда здесь был, – Никита сделал ещё глоток. – Смотрел, как гибнет город.

– Скарад, – громко произнесла берегиня. – Его видел?

– Да, – кивнул Велехов. – Да.

На мгновения установилась тишина, и нарушил её Туран.

– Ну а что? – невозмутимо произнёс оборотень. – Берегиня, ты чего так разволновалась? Разве у хранителя раньше видений не было? Может, у него дар? Нам Таркор говорил, что у князя Бимира был дар.

– У князя Бимира… – Арнава взглянула на Турана, – был дар провидца. Он будущее видел, а не прошлое. Это другой дар и просто так он не приходит. А видения у хранителя были, потому что дух Бимира его защищал и направлял. Чтобы он цели своей достиг и Алавию от Скарада спас. Ты видел Бимира во снах? – строго спросила Арнава Никиту.

Тот отрицательно покачал головой:

– В этот раз нет.

– Если он тебе видения шлёт, то должен был показаться, – уверенно сказала берегиня. – И не кричал бы тогда. Бимир страхом мучить тебя не стал бы.

– Но не Скарад же это видение послал? – напряжённо спросил Рир, и Никита вздрогнул. – Он мёртв, и дух его развеян, так?

Арнава покачала головой, но взглянула на Велехова уже спокойней:

– Да, это верно. Что ж, подумаем, хранитель. Может, и правда у тебя дар? Но странно это. Как мы его не распознали? У белых волков такого дара – видеть прошлое, прикоснувшись к чему-либо, не было. По крайней мере, я об этом не знаю. Да и проявился бы сразу.

Никита ещё раз глубоко вздохнул, прицепил фляжку к поясу, потёр ладонью затылок и почувствовал влагу. Опустив руку, увидел на ней кровь. Это он так хорошо головой о камни приложился.

Велехов усмехнулся и взглянул на Арнаву:

– Смотри за мной, берегиня. Если снова так упаду, ладошку мне подставь.

Арнава улыбнулась, обняла Никиту и провела рукой по его затылку. Раны там уже не было, зажила мгновенно, только кровь меж волос осталась. Арнава собрала её пальцами и поцеловала Никиту в лоб:

– Хорошо, хранитель.

– Ну, если всё в порядке, – подал голос Вурда, – тогда новости тебе. Пока ты тут без дела валялся, волчата кое-что рядом разглядели.

– Что? – сразу спросил Никита.

Парни ушли по сторожевой стене города на другую его сторону. Назад прибежали, когда ворлак позвал, из-за того, что Велехов рухнул без сознания. Но кое-что интересное увидеть успели.

Рир кивнул:

– Идёмте, покажем.

Отряд прошёл на другую сторону города, и перед взором неожиданно открылся овраг. Прямо от гор и вдоль сторожевой стены протянулся длинный узкий провал. Интересно было место, от которого он начинался. В горе виднелся вход – круглое отверстие, уходящее в толщу породы, метров пять в диаметре. Оно было облагорожено. Края украшали каменные орнаменты и виднелись остатки железных ажурных ворот.

– О-о-о! Подземный канал Аюг-горы, – сразу сказала Арнава. – Тот, что назывался источником Энсасера. Должен быть он.

Она открыла карту, записанную в медальоне. Изображение, реющее в воздухе, показало горные ряды и подземный путь в их толще. Он вёл от дамбы наискосок как раз в эту точку.

– Ага, – Вурда сощурился, – только он должен быть закрыт землёй.

Даже при осмотре издалека, было заметно, что выход из горы сухой. Если бы дамба в долине была повреждена, то вода могла бы пробить себе дорогу и образовать овраг, но ни капли влаги на стенках канала не было.

– Идёмте, – приказал Вурда, – посмотрим.

По мере приближения становилось понятно, что овраг впереди – рукотворный. Возле него на земле во множестве лежали горы сломанных лопат и ящиков, обрывки одежды. И земля становилась темнее. А оборотни начали чувствовать запахи.

– Кровь, – произнёс Туран, глядя на тёмные пятна под ногами, которых было много. И больше всего у края оврага.

На инструментах и обрывках одежды остался пот и ногти, капли слюны.

– Неделька всего, как это здесь лежит, – сказал Рир.

Люди, копавшие котлован и оставившие следы своего пребывания, должны были уйти примерно неделю назад. Но оборотни думали так, пока не встали на самый край огромного углубления в земле и не посмотрели вниз. Увиденное заставило их замолчать на долгие минуты.

Котлован копали вокруг чаши водного бассейна, который располагался прямо под выходом из горы. Когда-то вода спадала сюда водопадом и оставалась в этом каменном резервуаре. Судя по всему, весь овраг и был выкопан для этого – чтобы освободить из-под толщи селевых масс выход для воды из долины озёр.

А на самом дне, под слоем высохшей земли лежали тела. Много. Они заполняли весь котлован, наверное, в несколько слоёв. Сверху их присыпали, и поэтому запах гниющей плоти был не так силен, и собирался внутри углубления. Но когда оборотни подошли, он ударил им в нос.

Иван, мрачно глядя вниз, покачал головой:

– Работники.

Вурда согласно кивнул.

– Зачем убили? – Димка присел на корточки на краю, оглядывая дно ямы. – Чтобы не рассказали никому, что откопали подземный канал?

– Больше незачем, – мрачно произнёс Вурда.

Никита осмотрел землю под ногами ещё раз, принюхался.

– Расскажи мне, что чуешь, – попросила Арнава.

– Некоторые люди здесь были хорошо одеты и вооружены, – произнёс Велехов. – Значит, охрана.

О чём говорили запахи обуви, одёжной кожи, ткани и железа.

– Когда работники закончили, охрана здесь их и похоронила. А потом ушла.

Никита замолчал и покачал головой. Добавить к сказанному было нечего.

– Надо осмотреть всю долину, – тяжело вздохнула Арнава. – Я поднимусь.

Вурда отрицательно покачал головой:

– Не надо, берегиня. Даже если низко полетишь, можно тебя заметить. А если неподалёку те, кто людей убил? Мы и так всё осмотрим.

Долго не раздумывали. Оборотни встали на лапы. Арнава села на спину Никиты, Иван на ворлака, и все двинулись.

Шли быстро, и вскоре останки старого города трияров остались далеко. Селевая масса, затопившая долину, постепенно сходила до настоящей поверхности земли. Серая цветом, она становилась всё больше светло-коричневой, а потом и степной жёлтой.

Оборотни сбавили скорость и огляделись. Они ушли достаточно далеко от гор, и перед глазами открывалось совсем другое пространство. Сель сюда не дошёл, и впереди лежала равнина, покрытая редкой травой и кустарниками. И так до горизонта. Несмотря на подступающую ночь, воздух оставался тёплым. Климат земли трияров был сухой и жаркий.

Невдалеке, в стороне от себя оборотни неожиданно разглядели строения. Было похоже на небольшое селение. Не с первого взгляда оно бросилось в глаза, потому что, судя по всему, было заброшено и разорено. Крыши домов провалились, и стены были обуглены. Строения разрушились совсем не от времени, их сожгли. Но запахов уже не доносилось. Ни дымка, ни человеческого духа. И движения никакого.

– Деревенька, похоже, – сказал Вурда. – Была.

Арнава приказала завернуть в селение. Обошли его за пару минут. Убедились, что деревенька – призрак, на пятна крови в домах и на земле поглядели.

Было понятно, что людей на овраг забрали отсюда. Вурда, посчитав дома, покачал головой и к мрачным мыслям добавил:

– Убитых в овраге больше, чем жителей здесь. Значит, ещё такие деревеньки-призраки в окрестностях есть. Со всех согнали людей.

Оборотни остановились в центре селения у колодца. Помолчали. Не хорошо было на душе. Получалось, что со стороны долины озёр, группа трияров пыталась пробить дамбу, а с этой стороны как раз всё к этому подготовили – вскрыли запечатанный канал. Если бы получилось, то сейчас возле Энсасера мазуры уже пили бы водичку. Но зачем же так? Зачем людей убивать? Своих же получается. Пусть не трияров, а простых людей, но всё равно местных.

Рир, наконец, вздохнул, и, всматриваясь в дали равнины за пределами селения, спросил:

– В темноте пойдём или утра подождём?

Вурда усмехнулся:

– Если устали, волчата, то да – утра подождём. Сделаем привал.

– Это ты кому сейчас сказал, ворлак? – возмутился Димка.

Вурда окинул парней насмешливым взглядом:

– Вам. Мне такой путь, как шаг через ручеёк. И хранителю тоже. А вас мы побережём.

Димка зарычал с улыбкой. Иван тоже усмехнулся. Вурда над мальчишками шутил.

– Эй, весельчаки, – внезапно позвал Туран, – вон туда поглядите.

Оборотень показывал рукой вдаль, туда, где у горизонта вспыхнули огни.

– Ох ты, – Иван с интересом сощурился.

В ночной степи кто-то свет зажёг.

Арнава обернулась, тоже увидела огни.

– А чего стоим? – сразу спросила она. – Все на лапы, волчата, и вперёд.

* * *

Оборотни добрались до огней, когда совсем стемнело. За пару километров почуяли характерные запахи и сбавили ход. Пошли тихо, чтобы себя не выдать. Пахло оружием и железом, кострами. Свет во тьме давали факелы, и они окружили не селение, а военный пост. Это и по запахам было понятно и стало видно, когда оборотни залегли в траве рядом с местом, где расположились палатки и ночные костры. Людей там было не много, десятка два. Все в одинаковой боевой одежде и лёгких доспехах. Точно солдаты.

– Не те ли это, которые людей в овраге похоронили, – тихо заметил Никита, рассматривая лица.

Некоторые характерно восточные, смуглые. Некоторые светлее кожей, и черты смешанные. Волосы у воинов были и чёрные и в коричневых тонах. У огня они сидели без шлемов. Головные уборы доспех лежали под ногами. Сидели они на циновках или просто на земле. Смотрели на пламя костров, говорили тихо и мало. И на своём языке.

Все воины точно были людьми, не оборотнями. Одежда и доспехи не нужны оборотням. Да и запах от них был людской. Трияры в самолёте пахли совсем по-другому. Коней-то теперь уже ни с кем не перепутать.

Солдаты-часовые, стоявшие по углам расположения, смотрели в обе стороны от него. Потому что дальше по равнине располагались такие же посты. Их было видно – участки освещённого пространства, которые все вместе образовывали линию в ночи.

– Охранный периметр, – произнёс Никита.

– Похоже, – кивнул Иван. – Если бы я долину охранял, тоже так бы расположил.

– Если б там сотни людей похоронил, – мрачно произнёс Велехов.

Мёртвую долину не зачем охранять. Никто оттуда уже не выйдет. А вот, чтобы никто с этой стороны без разрешения не вошёл, и не увидел что там, – вот для этого охранный периметр и нужен.

Арнава внезапно положила руку на спину Никиты и поглядела на остальных.

– Пуговички, которые я вам перед вылетом дала, не потеряли? – спросила она.

Оборотни запустили пальцы под «паутинку» на бедре, вынули маленькие стеклянные пуговицы, показали берегине.

– Надевайте на нитку и к одежде привяжите, – приказала Арнава.

– И что будет? – спросил Велехов, уже привязывая пуговичку к «паутинке».

Едва затянул узелок, как вспыхнули символы заклинания, а Никита услышал:

– Вон там, похоже, караван идёт в Элесолем.

Велехов взглянул на солдат у костра. Они говорили, но вместо их языка оборотни услышали родной русский.

– Медленно идут, – заметил кто-то из воинов. – Только к рассвету так доберутся.

– Значит, много людей, – ответили ему.

Рир тихо засмеялся:

– О, берегиня, какую штуку ты нам сделала. Переводчик.

Арнава усмехнулась:

– Говорить будете, вас тоже на родном услышат.

– Это дело, – кивнул Рир.

И оборотни, наконец, прислушались с интересом. Солдаты на посту говорили о караване, и его уже было видно. На равнинной местности, в ночи хорошо выделялись жёлтые точки факелов. В нескольких километрах от поста медленно плыла их цепочка.

– Караван значит, торговый отряд, – внезапно произнёс Вурда и они с Иваном переглянулись. – Это он нам к месту идёт.

Князь сразу понял мысль ворлака.

– Так, волчата, тихо назад и в обход поста, – приказал Иван. – Догоним.

– Караван? – переспросил Димка.

– Да.

– Зачем?

– Затем, что с ним в город можно войти, – Арнава кивнула князю и ворлаку. – Раз к рассвету караван будет в Элесолеме, то и мы там будем. Не знаю, что за городок, но нам пока подойдёт осмотреться и народ местный поглядеть.

Оборотни медленно отползли назад от поста и двинулись в обход. Шли быстро, торопясь, ведь ночь ненадолго. Рассвет начал заниматься уже через пару часов, освещая равнину. Ещё в серой утренней дымке стал хорошо виден медленно идущий караван, и вдалеке засияли огни города, освещая ещё неясные очертания его построек.

Оборотни опередили караван, залегли в траве, и некоторое время наблюдали, как он проходит мимо. Разглядывали людей и, провожая их глазами, молчали. В этом торговом отряде лошади везли всадников и всего три повозки. А меж ними медленно шли люди. Многие были едва одеты. Лохмотья и пыльные лица. Одежда грубая и у всех одинаковая. Штаны до колен и рубахи, но большинство даже без рубах. Все мужчины, молодые.

Только на одной повозке были женщины. Низкие поперечные брусы телеги, на которой их везли, позволяли хорошо видеть, кто находится в кузове. По одеянию стало ясно, что это женщины. Каждая была в бесформенном платье, на подобии мешка. Головы покрывали длинные платки, скрывавшие овал лица и лоб. Сейчас в ночь, женщины спали, тесно прижавшись друг к другу.

Сильно отличались всадники каравана. Хорошо одеты и обуты, с плащами на плечах, вооружены. На поясах мечи в ножнах и кнуты с деревянными резными рукоятками, на груди в ремнях закреплены кинжалы. Они ехали вначале и в конце колонны, и некоторые по бокам от неё. Явно охраняли.

– Странный отряд, – тихо произнёс Туран. – Что это за люди, пленные?

Из всех он один никогда не видел такого. Никита сразу понял, на что смотрит. Иван и Рир с Димкой тоже. Им во внешнем мире повезло историю учить. И что такое рабство они знали. Вурда и Арнава, конечно, поняли, кого ведут в караване, потому что берегини такие знания хранили. А Туран в Навии ничего подобного не видел.

– Это рабы, – произнёс Никита, и взглянул на Турана. – Люди проданные или захваченные в плен.

Туран нахмурился, не поняв.

– Проданные? – повторил он.

Велехов покачал головой:

– Вы в Навии тоже были рабами, но не такими. Повелитель вашим разумом владел, вы ему с радостью служили и о другом не помышляли. А есть рабство, в котором радости нет.

Никита показал на караван:

– И выглядит оно так.

Туран долго глядел на измождённых людей, медленно идущих изрезанными о сухую землю ногами, и, наконец, спросил:

– Что с ними будет?

Велехов покачал головой:

– Не знаю.

Иван, проводив глазами последнего всадника, обернулся к парням и Арнаве и сказал:

– Ну что, сейчас всем слушаться нас с Вурдой.

– И так вас слушались, – усмехнулась берегиня. – Командуй, князь.

Рилевич и ворлак действительно самые опытные. Они лучше других знают, как прятаться среди людей, так, чтобы никто не заподозрил, что чужаки.

– Волчата, за рабов пойдёте, – Вурда окинул парней взглядом.

– Чего? – Димка возмущённо взглянул на ворлака.

Иван засмеялся:

– Не бойся, тебя дёшево не продадим.

Вурда кивнул:

– Иван за торговца сойдёт. Я за его охранника. Вы за рабов. Штанины укоротите.

Арнава вытащила свой плащ из наплечной сумки и протянула Вурде. Всадники каравана были в длинных накидках, и это явно признак более высокого сословия.

– А я за кого? – усмехнулась берегиня.

– За помощника хозяина конечно, – ответил ворлак. – Только голос твой…

Арнава покачала головой и весело взглянула на Никиту:

– Ниточку дай мне.

Тот оторвал от своей одежды нитку, протянул берегине. Она нашептала что-то на неё и обвязала вокруг своей шеи, а потом сказала:

– Не волнуйся Вурда, голосом я себя не выдам.

Оборотни, как раз срезали штанины когтями, сидя на корточках, но услышав Арнаву, вскинули головы и засмеялись. Берегиня говорила, как парень, даже чуть ниже, чем надо бы. При таком красивом лице и стройной фигуре, это воспринималось несколько необычно.

Но берегиня потёрла шею и сказала:

– Так точно сомнений не возникнет.

Никита оглядел жену насмешливо, и та ответила так же:

– Что такое, хранитель? Голос мой нравится?

Велехов покачал головой, смеясь:

– А ты, берегиня моя, можешь удивлять.

Иван, увидев, что парни с одеждой разобрались, поднял их:

– Ну-ка, всем в кучку собраться.

Оборотни, голые по пояс, повязали туники на бёдра рукавами, встали рядом и поглядели друг на друга. Смешно стало.

– Ну что, похоже, вроде, – кивнул Вурда. – Хозяин с помощником впереди, рабы позади, а я – охрана, после всех.

– Ага, – Рир, сложив руки на груди, взглянул на Ивана: – Князь, ты смотри, и правда, нас не продай. Не простим.

Оборотни смеялись. Туран только засомневался.

– Как мы всё-таки зайдём в город? – спросил он.

– Мы сейчас догоним караван, и за ним тихо поплетёмся, – подмигнул Иван. – Местные нас за торговцев посчитают, а торговцы каравана за местных. Так и пристроимся.

– Ну, хорошо бы, если так всё получится, – сказал Туран. – А если нет?

– А если нет, – Вурда показал на пальцы оборотня, которые украшали искусственные когти, спрятанные в кольцах. – Готовься использовать.

Туран покачал головой:

– Ясно.

А Никита только усмехнулся:

– Всё, как всегда.

* * *

План оборотням удался. Догнав караван уже у самого города, они увидели, что ворота в невысокой стене, защищающей поселение, уже открыты. Рассвет только занимался, но было по-утреннему светло, и горожане выходили за пределы Элесолема. Рядом с ним располагались поля, как и всегда. Город должен был себя кормить. Земля, хоть и сухая, но не пустыня. Вокруг города росли фруктовые сады и располагались колодцы. Люди целыми цепочками выходили сами и выгоняли скот.

Караван, за которым следовали оборотни, окружили местные жители. Довольно разнообразный был народ по чертам лица и цвету волос. Одежда очень не богатая, довольно закрытая, туники и штаны, у некоторых поверх длинные халаты. Женщины в платьях-балахонах и длинных платках попадались на глаза возле колодцев. Набирали там воду. К повозкам каравана они не приближались, только посматривали на них. И никто не обратил внимания на то, как несколько незнакомых людей оказались рядом с последней телегой. Пристроившись в конце каравана, оборотни миновали городские ворота.