Текст книги "По горящим следам Серафима"

– Только у меня есть условие. Ты не задаешь мне лишних вопросов, откуда я это знаю. Со временем, мой друг, ты поймешь всё, но сейчас я не могу рассказать тебе этого, – Вахрис кивнул. – Думаю, вы тоже занимаетесь поиском ответа на то, что за могучая магия спустилась в наш мир. Судя по большому количеству перевернутых книг, я права. Я тоже искала ответ. Что же за сущность могла прийти в наш мир? И поселиться в человека, который, кстати, тоже из другого мира. Даже не спрашивай, ты обещал. Долго искала, но лишь недавно осознала, что ответ спрятан в другом… Да, девушка пришла в наш мир из другого, но вот эта сущность… она всегда была здесь, с нами. И проникла в тело девушки вместе с одним очень маленьким камушком, размером со спичечную головку… Думаю, ей дали её по незнанию, да, если честно, даже я бы не поняла, что именно передо мной. Эта сущность была заточена тысячи лет назад и спрятана от людей, но, очевидно, найдена. Я думаю, что в наш мир вернулся один из четырех павших Серафимов, Вахрис. Наш мир уже забыл о них, и в моих книгах упоминаний о них не найти… Поэтому я и пришла к тебе. Императорская библиотека – единственное место, где можно найти упоминание об этих существах. Ты окажешь помощь старой бабушке? – Нидриэль посмотрела на Вахрис, но побледневший старик, казалось, никого не слышал. Он смотрел в столешницу и качал головой, схватившись за виски.

– Вахрис!

– А, да… да, конечно. Я не догадался заглянуть в столь древние книги, Нидриэль. Ты уверена? Я сегодня же вернусь в библиотеку, там должно быть хоть какое-то упоминание о Серафимах. Если нет, то отправлюсь в академию Магии. Если это правда, то это ужасно, Нидриэль. Это очень сильные существа, в наше время уже нет таких могущественных магов, что смогли бы одолеть Серафима!

– Прекрати блажить, Вахрис. Просто найди мне всю информацию, а пока успокойся. На настоящий момент, чтобы-то это не было, это не представляет опасности. И я сделаю все возможное, чтобы все так и осталось, даже после того, как… Неважно. – Вахрис хотел было задать вопрос, но вовремя вспомнил обещание и закрыл рот. Да, похоже было на то, что Нидриэль принесла ему ответ на загадку, которая мучала его уже более года, но тот факт, что она добавила еще пару десятков вопросов, был неоспорим. Неожиданно гостья встала и направилась к выходу.

– У меня мало времени, поэтому я не могу больше задерживаться здесь. Вахрис, как найдешь ответ, пришли мне его с соколом. Потом я отвечу на все возникшие у тебя вопросы. – И вышла из кабинета. Вахрис с грустью проводил взглядом Нидриэль, погладив на груди медальон.

* * *

Арина села напротив кицуне на поляне, держа в руках две чаши чая. Лисица вновь была погружена в книгу, не сразу обратив внимание на возвращение девушки. Пришлось кашлянуть.

– О, мой Кохай, ты вернулась. Очень быстро, надо отметить, – попробовав на вкус чай, лисица восторженно причмокнула губами. – Начнём. Нимфы и Нидриэль уже учили тебя извлекать твою внутреннюю силу. В этих краях её зовут Силой, Магией, но мы же знаем этот дар под другим названием – чакра. Наша духовная сила, жизненная энергия. Именно запасы чакры в нашем организме и позволяют нам творить чудеса. Когда мы используем слишком много чакры, то чувствуем сильное утомление, способное привести к потере сознания и даже смерти. Духовная энергия… Ты слушаешь? Она делится на два типа: внутреннюю и внешнюю. Среднестатистические маги используют лишь внутренние запасы, истощая себя и нуждаясь в реабилитационном периоде. Немногие, кто работает над собой чуть больше, и у кого есть к этому предрасположенность, учатся черпать её из окружающих предметов: воздуха, огня, земли, растений, солнца, дождя… Абсолютно всё вокруг нас дышит этой энергией, наше же задача – взять то, что само падает в руки.

– Я знаю, нимфы уже пытались рассказать мне это, только другими словами, – пожала плечами Арина. У неё не получилось в прошлый раз, и слаба была надежда, что сейчас что-то изменится.

– Не настраивай себя на отрицательный результат, Кохай. Мы начнем с самых простых шагов, с азов, так сказать. Сначала тебе надо научиться видеть её в себе и чувствовать, потом контролировать и повелевать ей.

Неожиданно Арина перебила учительницу.

– А в чем тогда принципиальное отличие от всей остальное магии? От той, что осуществляется посредством заклинаний и прочей атрибутики? Что мешает Константину освоить ваши учения, Сэнсэй?

Лисица посмотрела пристально на ученицу. Раздражение Арины чувствовалось даже кожей, не требовалось экстрасенсорных способностей.

– Да, принципиальной разницы нет. Что Константин, что я, что лесная ведьма – мы все используем один и тот же источник – внутренние запасы. Но ведьма и Константин используют это как данную вещь, не понимая сути. Да, он накапливает огромные запасы, используя артефакты, заклинания… Стоит отметить и то, что он родился уже очень могущественным и способным – кровь у него такая, как и у его сестры. Но он не видит своей силы. Для него это нечто аморфное, не имеющее ни цвета, ни запаха, ни вкуса.

А я вижу силу каждого человека. Свою, твою, Нидриэль. Вижу силу любого артефакта. Умение видеть чакру – это все-равно что получить еще одну пару глаз. Ты поймешь это сравнение после того, как начнешь видеть. Какие преимущества? Одно из самых важных – что, видя эту энергию, ты можешь лишить её другого человека на какое-то время. Чакра живет не отдельно от нас, она бьется в нашем сердце, бежит по нашим венам. И у неё есть определенные узлы. Небольшие точки, чуть толще, чем основной поток. Но достаточно ткнуть пальцем, легонько так, в несколько из них – и человек будет лишен своей силы надолго. Перебьешь все точки – убьешь. Захватывающе? О да… И опасно. Определенный минус – не каждый враг позволит тебе подойти и потыкать в него пальцами.

Далее, представь, что у меня и у тебя есть два колодца. Мы обе черпаем из них воду, и она заканчивается. Но только в мой колодец стекают ручьи, которые я прокопала от увиденной реки, а ты в силу своей слепоты – нет. Или в пылу боя. Один на один с врагом, силы равны. Схватка продолжительна, силы начинают заканчиваться. Но твой противник слеп, а ты видишь чакру вокруг себя. Как ты думаешь, кто выиграет? Слабеющий противник, который только расходует свою энергию, или ты, которая постоянно пополняет свой запас. Так вот, Константин навряд ли видит свою силу, а тебя я постараюсь научить. Надеюсь, я смогла показать тебе очевидную разницу, Кохай?

Арина молча кивнула головой, устыдившись своей раздражительности. Эти люди хотят дать ей больше, чем у неё есть, а значит надо молча принимать. На некоторое время повисла неловкая тишина, нарушающаяся лишь смехом нимф и сатиров, что прятались в тени деревьев в лесу.

Кицуне допила свой чай. Отложив книгу, она села напротив Арины, сложив ноги друг на друга. В правую руку взяла маленький камушек, велев Арине повторить тоже самое.

– Теперь смотри внимательно, – прошептала кицуне, кивнув на руку. Покачавшись несколько секунд камушек поднялся над ладонью на несколько сантиметров и начал летать по кругу, опускаясь и подымаясь.

– Посмотри внимательно на мою руку, на камень, на пустоту между ними. Что ты видишь?

Арина честно прищурилась.

– Руку. Камень. Пустоту между ними. – Что она еще должна была там увидеть? Кицуне нахмурилась.

– Смотри внимательнее, Кохай. Старайся проникнуть чуть глубже, заглянуть в саму суть вещей. Пробиться сквозь пелену внешнего образа. Я уверена в том, что ты способна это увидеть.

Арина соскребла со стенок своего терпения всю внимательность и концентрацию и надолго вонзила свой взгляд в исследуемые объекты. Камень как камень, но да, летает. Обыкновенный такой коричневый камушек. В какой-то миг камушек заблестел красным цветом. Арина подумала, что это был отблеск солнечного света. Но вскоре блеск повторился. Всё это напомнило голографические трансляции, и будто в них происходил сбой и присутствовали постоянные помехи. Арина прищурилась так, что вскоре заболели глаза. Но красный блеск появлялся все чаще, и, как оказалось, он был не только на камне, но еще окутывал ладонь кицуне, подымаясь дымкой к камню. Чем дольше Арина смотрела, тем четче становилась картина, но голова болела все больше и больше. Сложно было сказать, сколько прошло времени, потому что для Арины оно казалось невыносимо замедленным. Вскоре голова стала болеть настолько, что Арина бросила смотреть на камень и схватилась за виски, опустив взгляд в землю.

Кицуне удовлетворенно кивнула, выкинув камушек в воду.

– Я крайне редко ошибаюсь, мой Кохай. Хоть это упражнение и затребовало немало твоих усилий, ты смогла увидеть. Эта красная дымка – и есть моя чакра. Цвета у всех разные, хотя из-за скупости различимой для человеческого глаза цветовой гаммы стало принято считать, что основных цветов не больше нескольких десятков. Но для меня и моего народа нет секрета в том, что абсолютно все цвета разные. Нет однородной чакры, даже у близнецов. И она неповторима. Чем больше ты будешь заниматься этим упражнением, тем четче и яснее будет становится для тебя эта истина. И легче, соответственно. Но главное достижение сегодняшнего дня – тот факт, что теперь ты понимаешь, что именно тебе надо видеть, это намного облегчит тебе тренировки. Боль прошла? – Арина кивнула, – Отлично, продолжим. Времени у нас не так уж и много. На одного своего ученика я уделила целый год, а с тобой у нас только месяц.

Повтори тоже, что делала я, и попытайся описать мне, что ты ощущаешь. Не старайся увидеть, просто скажи, что чувствуешь, – Арина послушно протянула руку, Камушек легко взлетел вверх, Опыт прошлого упражнения начал сбивать с толку, и вместо того, чтобы чувствовать, девушка пыталась всмотреться в руку.

– Нет, закрой глаза. Прислушайся к своему телу, к своей руке. Твои ощущения должны дать тебе ответ.

Арина закрыла глаза и для надежности повернула голову в сторону. Сначала, как и в первый раз, ничего не ощущалось. Потом рука начала потеть и от налетевшего ветерка ей стало прохладнее. К тому же, кицуне видимо решила пошутить, начав слегка щекотать ладонь.

– Не щекочи меня, Сэнсэй, – попросила Арина.

– А я ничего и не делаю, – ответил голос издалека. Удивленная девушка открыла глаза, обнаружив кицуне по колено в воде пруда. Забытый камушек упал на ладонь.

– Расскажи, что ты чувствовала? – попросила лисица.

– Ничего, – ответила Арина. Ей все же не верилось, что кицуне не трогала её руки. – Ничего кроме того, что моя рука стала слегка потеть и от ветра ей стало холоднее. А потом легкое щекотание, еле чувствуемое и нежное. Это была ты?

Кицуне покачала головой, продолжая смотреть на противоположный берег пруда на нежившихся на траве толстых лягушек.

– Я не подходила к тебе, дорогая. И ветра тоже не было. То, что ты почувствовала – это и были физические проявления твоей чакры. Разве ты не помнишь ту птичку, которую вылечила, еще будучи в Девиллаире?

Арина нахмурилась, услышав столь далекие её воспоминания.

– Я не рассказывала тебе о своем пребывании у Константина…

– Мне и не надо ничего рассказывать, я сама многое вижу. Так что, разве ты забыла? Тот всплеск эмоций, который пережила, впервые почувствовав присутствие своей силы?

Арина надолго ушла в себя. Да, когда-то она вылечила бедного птенца, но ощущения, которые она испытала… Это было так давно. Негативные воспоминания последних дней пребывания в Девиллаире, предательство друга, потеря детей, плен у орков – все это легло таким тяжелым грузом, что легкое и радостное воспоминание затерялось в закоулках памяти. Все время после того, как девушка пришла в себя, она уделяла разжиганию ненависти к Константину и его приспешникам, представляя, как будет пить вино из его черепа, позолоченного и обработанного искусным мастером в чашу.

– Это было нечто приятное. Легкое, ласковое, теплое. Не такое, как сейчас. Новые ощущения более холодные. Это будто жевательные резинки со вкусом малины и мяты. Обе приятные, но абсолютно разные.

Кицуне нахмурилась, воспринимая информацию о незнакомом ей «блюде», но вскоре (слегка воспользовавшись мыслями Арины), лисица удовлетворенно кивнула. Солнце стало клониться к закату.

– Эти изменения, как предположила Нидриэль, и я с ней согласна, вызваны тем, что в тебе поселилась другая сущность. Более холодная и сильная. Но что удивительно, у вас происходит симбиоз. Такие ситуации нередки, когда маг впускает в себя потусторонних жителей, но обычно это все происходит по-другому. Краски живут независимо друг от друга. Рядом, но независимо. Когда я смотрю на тебя, то вижу один цвет – ярко синий, от него тянет холодом, но одновременно с этим нежностью и… женственностью, что ли. Словно в отличное вино добавили немного меда, сделав его от этого только слаще.

Неожиданно кицуне взяла Арину за руку, пристально посмотрев в глаза. Девушка постаралась захлопнуть свое сознание, чтобы не впустить в него лисицу, но та и не пыталась. Кицуне наклонила лицо максимально близко к Арине и зашептала, губами касаясь уха девушки:

– Сейчас ты не обращаешь внимания на то, что живет внутри тебя. Живет, хлопот не доставляет, да и пусть живет. Все мысли заняты детьми. Но не забывай про неё, никогда. Нидриэль расскажет, кто живет внутри тебя, но заклинаю: не поддавайся ей. Сейчас она спит, приходя лишь в самых опасных моментах для её носителя, но попомни мои слова – она себя еще покажет. Будет становиться сильнее вместе с тобой, и однажды заявит права на твое тело. И от того, насколько сильной окажешься ты, будет зависеть гораздо больше, чем судьба твоих детей.

* * *

Тренировки шли одна за другой, порой теряя временные рамки. Кицуне будто не спала: отпуская Арину на отдых на закате солнца, будила её на восходе луны. Физические нагрузки сменялись разговорами, уроками хождения по воде и поисками природной «чакры» в окружающих предметах. Наблюдая за лисицей, как та медитировала в своем кимоно, или гуляла по окрестностям, прикрываясь кинугасо от солнца, девушка все чаще вспоминала любимые в детстве аниме-сериалы. Для неё это была одна из самых ярких ассоциаций с Японией. Как же давно это было, поняла Арина. Очнувшись нагой в чужой и незнакомой местности, девушку закружил вихрь событий, не оставляя времени для того, чтобы задумываться о прошлом. Первые месяцы Арина сильно скучала по дому, по подруге с её рыжим котенком, по отцу её детей, но потом воспоминания начинали меркнуть. Их попросту затмили более свежие, мощные и ужасные… Вся предыдущая жизнь теперь казалась столь тусклой, для девушки она осталась в другом мире. Осознав всю комичность, Арина рассмеялась. Амайя удивленно оглянулась.

– Судя по тому, что ты смеешься, мой Кохай, упражнение ходьбы по кипящей воде уже не доставляет тебе трудностей? – Лисица сидела на берегу, обмахиваясь широким веером. Стояла невыносимая жара, и даже в тени было ненамного легче. Желая усложнить задачу, добавить уровень в игре, как подумала Арина, кицуне велела вскипятить воду в том месте, где будет стоять девушка. Но почему-то девушке казалось, что Амайя просто хочет позабавиться, добавив невыносимости жары для тренировок.

– Нет, Сэнсэй, уже не доставляет, – улыбнулась Арина и ногами стала выдавать чечетку. Кицуне поманила девушку рукой, откладывая веер в сторону. Приплясывая, Арина направилась к берегу.

– Всего две недели, Сэнсэй. Разве я не молодец? – Плюхнувшись рядом, похвасталась девушка. Кицуне проницательно посмотрела на свою ученицу.

– Нет, дорогая. Ты обыкновенный ученик. Ты добиваешься тех же результатов, что и все. Просто у тебя есть более весомые стимулы в обучении. И, возможно, тебе чуть больше везет. Хватит бахвалиться, – лисица перевела взгляд на облака. – Скажи мне лучше, какая чакра у неба?

Арина слегка удивилась, потому что ранее ей не приходилось пытаться прочесть такие масштабные вещи. Удивилась, но не подала виду. Посмотрела наверх, пытаясь прочесть то, что скрывается под синевой.

– Небо? – Арина не могла разглядеть ничего, кроме синевы и облаков. – Оно безгранично…

– Это я и сама знаю.

– Нет, я имею ввиду другое. Я не вижу в нём привычных линий, нитей чакры. Таких, какие тянутся в воде, в воздухе. Которые бегут от корней растений к кончикам листьев. Таких, которые бегут в наших венах. Такое ощущение, что само небо – одна целая материя, один лоскут силы, чакры, магии… Да как хотите его называйте. Я чувствую невообразимую мощь, идущую от небосвода. Если переводить в цветовой спектр, то этот лоскут – хамелеон. Он постоянно меняется, то место, что секунду назад было синим, сейчас красное или зеленое… – неожиданно Арину осенила догадка, – В моем мире… на севере, можно было наблюдать такое явление, как северное сияние. – Арина коснулась рукой кицуне, направив ей поток воспоминаний из прошлого. Учительница вздрогнула, но спокойно приняла предназначенные ей картины памяти Арины. Сэнсэй немного задумалась, после чего высказала свое предположение.

– Наш мир часто пересекается с твоим прошлым миром. Это явление фиксируется уже много тысяч лет. Не все порталы создаются руками магов, большая их часть – природного происхождения. Иногда находились люди, которые утверждали, что пришли из иных миров – и не только твоего. Порой после удара молнии в выжженной точке находили какой-нибудь чужеродный предмет. Чаще всего перенос вещей через пространственный портал происходит во время природных катаклизмов – бурь, ураганов, ударов молний и так далее. Чаще всего к нам прилетают сломанные, искореженные вещи, что порой невозможно даже представить предназначение этих вещей.

Я не говорю, что портал образовывается каждый раз при природных волнениях. Это очень редкое явление. Но, очевидно, существуют и постоянные места соприкосновения двух миров. Некие волшебные зоны…

– Аномальные, – перебила Арины. – Аномальные зоны, так их зовут в моем мире. Места, где постоянно видят приведения, непонятные силуэты, где происходят странные, не поддающиеся пониманию человеческого разума вещи.

Кицуне недовольно глянула на ученицу. Она не очень любила, когда её перебивали.

– Да, аномальные. Судя по всему, в некоторых местах небосвода тоже происходит соприкосновение твоего и нашего мира. Только концентрация сил настолько велика, что проявления магии небес доступно взору каждого.

Арина задумчиво кивнула, и после минутного молчания продолжила:

– Северное сияние… Да, вот что мне напоминает небо, которое я вижу теперь. Только здесь все намного ярче, намного прекраснее и могущественнее. На небо можно смотреть вечно, такое оно сильное и спокойное, но одновременно буйное и многогранное, как море. – Арина в беспомощности развела руки в стороны. – Я не могу это описать словами, Сэнсэй. Еще не придумано таких слов, которые могли бы достойно передать те ощущения, что вызывает небо.

Арина попыталась почувствовать чакру неба и впитать её, но у неё абсолютно ничего не получилось.

– Амайя…

– Сэнсэй!

– Да, Сэнсэй… Почему я не могу вобрать в себя чакру неба? У меня уже нет проблем с тем, чтобы питать силы воздуха, земли, воды, растений, да всего вокруг. А с небом не выходит, хотя оно такое огромное, и мощь его невообразима.

Амайя расхохоталась от души заливистым смехом. Девушка не смогла понять, что именно рассмешило лисицу. Закашлявшись от смеха, кицуне села, дабы отдышаться.

– Небо не досягаемо для нас. Оно слишком высоко. Даже самые сильные из моего народа не могут воспользоваться силой небес. Ходят легенды и есть самые далекие воспоминания, что когда-то наши прародители умели общаться с небесами и брать от них силу… Но вот как это делать своим внукам они не рассказали.

На какое-то время разговоры утихли и воцарилась природная тишина, наполненная лишь шуршанием ветра, пением птиц, всплеском волн озера и прочих живых звуков. Амайя и Арина погрузились в созерцание небес. Не той синевы, что видна каждому, а настоящей сущности небосвода. Изредка Арина переводила взгляд на облака или солнце, или заглядывала дальше синевы на небеса. У солнца, как и ожидалось, истинная сила была ослепительно – золотой, чьи тонкие нити тянулись и касались поверхности земли. Было обворожительно наблюдать, как тонкая золотая нить касаясь воды превращается в голубую, продолжая свой путь уже частицей воды. Тысячи раз переплетаясь с другими нитями она, петляя и качаясь в течении, касается земли, после чего вновь меняет цветовую гамму и уже продолжает путь сквозь земляные крупинки, далее, попадает в корни растений и изумрудной ниточкой высвобождается в прозрачно-бирюзовую паутинку воздуха…

Арина резко подскочила с земли, с придыханием смотря на окружающий мир. Уже на третий день тренировок она научилась без проблем видеть чакры в предметах, но тогда видение внутренней силы давалось с трудом и только под сосредоточенным взглядом девушки. Сейчас же все было иначе. С каждой секундой очертания предметов таяли, полностью заменяясь цветовой гаммой нитей чакры. И вот вместо деревьев она уже видит все цвета коричневого и зеленого, вместо воды голубые нити, промеж которых иногда проплывают цветные сгустки рыб. В голубоватом небосводе иногда перемещаются выделяющиеся комки птиц. А на месте Амайи находится ярко-алое с отблесками золота очертание женской фигуры.

Казалось, от восторга девушка забыла обо всем. Открывая все новое и новое, девушка подбегала то к деревьям, то наклонялась к траве, то забегала на середину озера, всматриваясь слой за слоем вглубь. Мир открылся с другой стороны. Как программист видит любую программу набором цифровых и символьных кодов, так и Арина видела сейчас окружающие предметы цветами чакры. Кицуне была права, не было ни одного повторяющегося цвета. Даже у двух листков, что росли на одной ветке одного дерева были хоть чуточку, да различные цвета. Кроме того, оглянувшись назад, Арина поняла, что чакра оставляет следы. На всех предметах, каких она недавно касалась, оставались синие отблески.

Как же можно было не верить лисице, ведь она во всем была права! Набегавшись вдоволь, рассмотрев, казалось, каждый предмет в округе озера, Арина успокоилась. Закрыв глаза, девушка восстановила дыхание, и вновь их открыв увидела мир уже привычным, но потускневшим и потерявшим всякие краски. И вновь кицуне была права. После того, что Арина увидела, создавалось ощущение, что девушка всю жизнь была слепой.

До поздней ночи лисица устраивала Арине блиц-опрос, требуя описать внутреннюю силу окружающих предметов: их цвет, мощность, какие ощущения возникают от соприкосновения с ними. К появлению первой звезды Арина уже четко знала, что легче всего получать энергию от воздуха, воды, солнца. Тяжелее всего со своей силой прощалась земля: от поглощения её энергии во рту появлялось ощущение вязкости и сухости. Буйный огонь отдавал свою энергию с легкостью, казалось, даже с охотой. Но вместе со впитанной чакрой появлялась ненависть, злость и желание разнести все вокруг. Девушка решила для себя, что питаться энергией огня стоит лишь в самом крайнем случае. От воды и воздуха чакра бралась стабильно, без затруднений, но более медленно. В определенный момент, перенасытившись природной энергией девушка упала на землю: голова кружилась, будто она только что выпила пару бочонков хорошего эля.

Но вот ночь уже вступила в свои законные владения, а белая луна смотрела в свое отражение в озере. Кицуне казалась не менее измотанной, чем её ученица.

– Скажи мне, Кохай, что ты чувствуешь от луны?

Арина подняла уставшую голову и обратила взгляд к ночному светилу. От тяжелого дня глаза уже слезились, но сдаваться Арина все-равно не собиралась. Желание сдаться было первым, которое Нидриэль и Гелам вышибли из девушки.

Лунный свет, казалось, коснувшись глаз Арины, принес успокоение. Раздражение прошло, усталость стала меньше давить на плечи. Девушка подняла руку, касаясь лунных нитей. Но они повели себя не так, как нити чакр других веществ. Казалось, будто бело-лунные паутинки живы, они оплели руку, то касаясь, то отстраняясь от кожи девушки. На душе стало невыносимо тоскливо.

– Энергия луны невероятно спокойна, более спокойна даже, чем у воды. От неё становится тихо, слегка прохладно и приятно. Одновременно бархатная, она холодит при соприкосновении, как кусочек льда, – Арина закрыла глаза, прислушиваясь к ощущениям. – И невыносимо грустно, так грустно, что хочется плакать. – Неожиданно перед глазами девушки понеслись нечеткие, но расплывчатые картины: вот в ночи идет массовое сражение, вот от землетрясения под лунным светом рушится многоэтажка под крики попавших под завалы людей, вот наемный убийца затягивает удавку на шее маленького мальчика и скрывается в темном углу, куда не дотягиваются даже взгляд луны…

– Больно, невыносимо больно… Луна видела столько боли, слез, человеческой злости и предательств, что ей невыносимо больно. Она светит каждую ночь все ярче, чтобы не позволить тьме поглотить наши сердца в ту половину дня, что солнце спит, но даже её сил не хватает, чтобы помочь нам, людям, избавиться от ненависти и злости, – Арина даже не заметила, как в слезах села на землю. Девушка не смела раскрыть глаза, принимая все воспоминания о грустных и трагических лунных ночах. Неожиданно среди калейдоскопа картин она увидела замок Девиллаир и молнии, что били одна за одной. Звука не было, но Арина и так поняла, что именно за ночь это была. Нейл и Диана, луна видела, как Константин забрал их. Девушка тряхнула головой, отбрасывая поток воспоминаний, и закрыв лицо руками склонилась к земле. Впервые за долгое время она по-настоящему заплакала, вновь пережив тот момент через память луны. Трудно было сказать, сколько прошло времени, прежде чем кицуне подошла и положила руку на плече Арины. Всхлипнув последний раз, девушка вытерла слезы тыльной стороной ладони, и вновь подняла глаза к небу.

– Спасибо тебе, Арина. – Неожиданно произнесла лисица.

– За что? – Удивилась девушка. Кицуне на минуту замолчала, смакуя слова на вкус, потом прошептала, больше обращаясь скорее к луне, чем к ученице.

– Я уже больше сотни лет не любовалась красотами небес. Это стало настолько обыденным и привычным, что превратилось в тусклое и пресное. А ты вновь заставила меня увидеть всю красоту мира… я вновь поняла, зачем мы пришли в эту жизнь. Сотни лет я считала, что мое существование бесцельно и пусто, но теперь поняла: все эти годы я ждала встречи с тобой. Я рождена, чтобы передать тебе все знания моего народа, пусть ты и не нашей крови, а ты рождена, чтобы принять их и превзойти всех нас.

Удивление, судя по всему, было настолько явно написано на лице девушки, что лисица решила ответить, не дожидаясь вопроса.

– Луна говорила с тобой. Уже тысячи лет луна смотрит на наш грешный мир, и от царящей в наших сердцах ненависти свет её меркнет. Ведь она лицезрит всю тьму в наших сердцах. В отличии от солнца, которое видит наши улыбки и смех, взгляду луны открыты смерть, боль, отчаяние, предательство, ложь и кровь. Я удивлена, если честно, ведь луна говорит с нами не часто. Не всем дано услышать её голос и почувствовать её боль.

Девушки легли на траву, прислушиваясь к затихшему миру. Арина восстанавливала чакру своего тела, питаясь энергией ветра, земли и луны. Обеим было понятно, что тренировки на сегодня окончены.

Лисица встала, и поправляя кимано направилась в сторону дома Нидриэль. Почти скрывшись в тени деревьев, учительница повернулась в сторону лежащей в траве девушки.

– У моего народа есть поверие, что мать, потерявшая детей из-за голода или войны, превращается в мстительный дух Му-онна. Созданная из самых нежных материнских чувств, Му-онна приходит, чтобы спасти детей в трудной ситуации и даже может пожертвовать своей жизнью. Заглядывая в твою душу, мне кажется, что я повстречалась с живой Му-онной. Никогда не забывай, что случилось с твоими детьми и для чего ты пришла в этот мир. Ты должна их спасти, иначе душа твоя никогда не успокоится, – сделав еще шаг в тень, еле слышно прошептала. – На сегодня тренировка окончена. Этот этап ты освоила, завтра начнем работать с чакрой живых существ. Хорошо отоспись, сейчас будет только труднее и труднее.

Лисица скрылась в тени, а Арина, приняв позу йога, продолжила тренировку. Осталось совсем мало времени у её детей, она не может позволить себе отдыхать.

* * *

За круглым столом собрались уже почти все, кого ожидали. Время было достаточно позднее, в и без того темном помещении стоял зловещий полумрак, разгоняемый лишь светом от свечей. Александра и Аслан прибыли первыми, гордо вышагнув из портала, который круглосуточно соединяет академию и императорский дворец. Портал был открыт более трехсот лет назад и с тех пор ни разу не закрывался. В мирное время он служил для связи между ректором Академии и Императором, а во время осады служил запасным выходом для людей, причем в обе стороны. Благодаря случайностям в этих целях портал еще не применялся.

Рыжеволосые близнецы прибыли спустя несколько минут после того, как Владимир отправил им весть с просьбой прибыть на важное совещание. Невероятно одинаковые, близнецы выглядели величественно в своих красно-черных мантиях, отделанных золотыми нитями. Ненавистную им помпезную и вычурную одежду брат и сестра надевали лишь для занятий. Значит, они сорвались немедля, оставив учебный процесс, за что им был крайне благодарен Император.

Владимир и так потратил очень много времени, отодвигая эту встречу на максимально возможный срок. Официальной причиной было неразумное поведение Вахриса, но Владимир не хотел обманывать себя: он просто не желал предпринимать никаких серьезных действий, ведь это станет официальным признанием окончания мирного времени, которого так жаждал его народ.

Изяслав был в подземном помещении уже с утра, приводя его в приемлемый для Совета вид, проверяя на наличие потайных ходов, откуда могли вражеские наемники слушать не предназначенные для их ушей разговоры.

Вахрис, наконец-то, спустя столько времени привел себя в порядок, сбрив зеленую бороду, сменив измызганную запыленную мантию на новое платье. Несмотря на вернувшийся разум, старик все также мало времени уделял государственным делам. Даже сейчас он пользовался отсутствием некоторых членов Совета, воткнувшись в один разваливающийся прямо на глазах фолиант. Изредка делал пометки гусиным пером в новой кожаной книге, не разрешая никому даже приближаться к нему.

Кристиан, последний из приглашенных, задерживался уже настолько, что у всех, кроме увлеченного Вахриса начинали сдавать нервы. В растущей напряженной тишине были слышны лишь переворачиваемые страницы книги.

Когда из-за двери раздался увлеченный женский смех, многие вздрогнули. Женщину никто больше не ждал, подумал Владимир, но уже через пару секунд понял, кто явился. Да, кроме лишних хлопот, её появление здесь ничего не добавит.