Текст книги "Родиться надо богиней"

Серебристо-серые глаза паренька стали еще больше, когда он сообразил, какой именно зверек спит на руках богини.

– Что, милый, ты хочешь спросить у меня, почему тебе нужно в постель? – удивилась Элия.

Проглотив неудачную шутку, которой он хотел ответить на оскорбление, мальчишка плюнул на то, что принцесса такая вредная стерва, которой так и хочется двинуть по уху, и, указывая кивком на дремлющего зверька, благоговейным шепотом спросил:

– Откуда он у тебя?

– Купила в порту, – небрежно бросила Элия.

– Почем? – Глаза паренька жадно разгорелись.

– Один золотой, – надменно выдала принцесса.

– Врешь! – запальчиво воскликнул Элегор, посчитав, что Элия опять над ним смеется. – Аранийцы стоят не меньше пятнадцати корон.

– Но матрос-то был не в курсе. Я не стала его просвещать.

«У, повезло ведьме!» – завистливо вздохнул паренек.

Элегор очень любил животных и давно мечтал иметь какого-нибудь большого и пушистого хищного зверя. Но отец и слышать не хотел ни о каких хищных тварях, а чтобы купить животное самому, требовались деньги, большие деньги. Несмотря на то что герцоги Лиенские были баснословно богаты, а может быть, именно поэтому, на карманные расходы больше пары диадов в неделю Элегору не выдавалось. Старательно скопленных денег, выкроенных путем мучительного преодоления городских соблазнов, хватило только на крупного, с хорошую дыню, но мохнатого паука. Он очаровал мальчика огромными зелеными глазами, мягкой черной шерсткой на спинке и тихим мурлыканьем. Элегор потратил на животное все свои сбережения за несколько месяцев. Но паук почему-то не понравился маме: увидев его, она долго визжала, а потом, внезапно заткнувшись, тихо хлопнулась в обморок. Папа тоже наорал на сына и приказал слугам выбросить ни в чем не повинного зверя на помойку. Этим кончилась первая и последняя попытка парнишки завести хоть сколько-нибудь крупное экзотическое животное. Отец еще больше сократил деньги на карманные расходы сына, а красть мальчишка пока не решался, опасаясь, что недостанет сноровки.

– А у того матроса больше пантерят не осталось? – с надеждой поинтересовался Элегор, лихорадочно раздумывая, где бы раздобыть деньжат.

– К сожалению, на сегодня все пантерята вышли, – сочувственно усмехнулась девушка, понимая желание мальчишки иметь аранийца.

Не удержавшись от искушения, паренек протянул руку, чтобы хоть погладить пушистое чудо, которое, не разобравшись спросонья, кто на него нападает, и вообразив, что корабельные мучения продолжаются, изо всех сил заехало оскорбителю по руке лапкой с выпущенными когтями. Элия поспешила мысленно успокоить зверька, и он снова задремал.

Ойкнув, мальчишка отдернул руку и восхищенно посмотрел на четыре глубокие свежие царапины, оставленные когтями маленького хищника. Это как же он царапаться будет, когда вырастет?! Зализывая затягивающиеся на глазах раны, Элегор заявил:

– Характером зверь точно в тебя.

– Спасибо за комплимент, герцог, – гордо улыбнулась принцесса и серьезно добавила: – Дай я посмотрю, что с рукой. Может, заклятие исцеления добавить?

– Ты решила стать моим личным лекарем? – машинально съехидничал паренек.

– Нет, дружок, на этом много не заработаешь, но я исцелю тебя в порядке благотворительности.

Элегор вновь вспомнил о режиме мучительной экономии, в котором он жил, если собирался купить себе что-нибудь стоящее, и решил, что его оскорбили. Задрав нос, паренек тряхнул челкой и с достоинством заявил:

– Наше герцогство – самое большое и богатое в Лоуленде!

– А Великое герцогство Лоулендское и ты – это разве одно и то же? – удивилась принцесса.

– Я единственный наследник своего отца, и все это будет моим! – высокомерно изрек юный герцог, с надеждой закончив про себя: «И тогда уж точно я не буду считать каждый диад!»

– Разумеется, с таким-то сыночком это может случиться достаточно скоро. И ты станешь главным виноделом в вашей винодельне, если, конечно, выживешь. При твоем-то таланте встречаться с неприятностями, наживать серьезных врагов и хамить всем подряд могут ненароком пришибить раньше, чем доживешь до светлой поры вступления в наследство!

– Ненароком не пришибут, можешь не надеяться, ведь не удалось же это твоему братцу Энтиору! – Мальчик уже совершенно забыл, кому обязан своим спасением. – Кстати, вы в вашем вонючем замке любите вино из нашей винодельни! – возмущенно процедил Элегор.

Глядя на разъяренного взъерошенного мальчишку, Элия расхохоталась и с чисто исследовательским интересом спросила:

– Ты всегда ляпаешь первую попавшуюся глупость, если не можешь придумать остроумного ответа?

– Нет, только когда разговариваю с дурами! – почти заорал Элегор, кипя от возмущения.

– О?! Расслабляешься и чувствуешь себя в обществе равных по интеллекту, – догадалась Элия с ласковой улыбкой медсестры, наблюдающей за буйнопомешанным.

– Нет, снисхожу до их уровня, – гордо ответил Элегор.

– И долго приходится идти, о светоч остроумия? – вкрадчиво уточнила богиня.

Поставленный в тупик этим вопросом парень окончательно запутался в попытках придумать достойный ответ и, так и не найдя его, пробормотал:

– Заболтался я с тобой, есть дела поинтереснее!

Резко развернувшись, Элегор почти бегом, пока эта «ведьма рыжая» снова не обсмеяла его, устремился в сторону улицы Лоз.

Принцесса не упустила возможности крикнуть ему вслед:

– Что, мамочка домой заждалась?

– На свидание опаздываю, – нагло ляпнул мальчишка, думая о том, как будет объяснять родителям, где шлялся весь день и полночи.

– С ремнем? – вежливо поинтересовалась принцесса.

Шипя от возмущения, паренек лишь ускорил шаг, сделав вид, что не расслышал последнего ехидного замечания девушки.

Глава 5
Итого

Их светлость герцог Лиенский-младший кипели от злости.

«Ведьма! Рыжая стерва! Тьфу, чтоб тебе за обедом нашим вином поперхнуться! Виноделы мы, видите ли! На себя бы посмотрела, принцесса расфуфыренная, дура лупоглазая! Жаль, что она родилась девкой, а то бы я вызвал ее на дуэль! Понапялила на себя железок, шляется по городу и думает, что круто смотрится! Она бы у меня узнала! Можно, конечно, вызвать ее на магический поединок, но в магии ведьма сильнее меня… Пока сильнее! Я выучусь и ей еще покажу! Она у меня узнает веселую жизнь! Весь их замок вверх дном переверну! Нет, весь Лоуленд! Пусть попляшут! Эта рыжая смазливая девчонка тысячу раз пожалеет, что смеялась надо мной! Пожалеет!!!»

Ослепленный яростью Элегор, ничего не видя перед собой, с размаху налетел на фонарный столб и заработал шишку на лбу и очередную ссадину на скуле от изящной кованой загогулины. Взвыв от боли и негодования на злодейку судьбу, так подло подставившую его, парнишка запустил в столб первым попавшимся под руку разрушающим заклинанием. Сработало не очень, видимо, мальчик как всегда что-то перепутал. Но тем не менее несчастное сооружение, на котором юный бог сорвал свою злость и обиду, завернулось в какой-то немыслимый узел, немного постояло в таком сюрреалистическом виде и развалилось на куски. Магический светящийся шар печально мигнул напоследок и со звоном раскололся. Шипя от возмущения, как облитый ледяной водой кот, мальчишка принялся топтать осколки сапогами.

Исчерпав небольшой запас чар и частично огромный запас ярости, Элегор устало вытер со лба трудовой пот и подумал: «Во всем виновата рыжая стерва!»

В чем «всем» именно виновата была принцесса Элия, его светлость не уточнил. Да, пожалуй, и сам толком не знал, но в своем заключении уверен был твердо. Давясь обидой, возмущением и завистью, парнишка отправился домой. Элегор решил непременно стать отличным воином и колдуном, даже если для этого ему придется мучить себя ежедневными занятиями в тренировочном зале и комнате магии до полусмерти и слушать нудные нотации отца.

А принцесса Элия, не подозревая о водопаде проклятий, обрушиваемых в эти минуты на ее голову разъяренным мальчишкой, неторопливо шла по замку к своим покоям. Ночную тишину дома девушка любила не меньше, чем его дневную суету. Приглушенный свет магических шаров, глубокие тени в нишах и углах коридоров, дорожки лунного света из высоких окон, покой. Но как назло, не только она выбрала это время, чтобы пройтись по замку. Навстречу девушке попался отец, шествующий по лестнице по направлению кабинета. Судя по домашнему облачению (черные брюки и широкий темно-зеленый блузон, перетянутый на талии кожаным поясом), он не собирался устраивать поздних аудиенций для официальных гостей, а просто рассчитывал поработать в тишине над бумагами.

– Прекрасный вечер, доченька! Где ты была в такое время? – подозрительно спросил король, останавливаясь и окидывая многозначительным взглядом наряд Элии.

– Прекрасный вечер, папочка! Гуляла в городе, – честно ответила девушка, поняв, что соврать не удастся. Вечерние прогулки в Садах не предполагали ношения оружия в таком количестве, да и аранийские пантеры, в отличие от обычных, там не водились, во всяком случае пока.

– Одна? – еще более подозрительно сдвинул густые черные брови Лимбер, потирая подбородок.

– Нет, конечно! Мы с Энтиором посидели в кафе, папочка! – моментально сориентировалась Элия, полагая, что единственный способ заставить отца поверить в ложь – это вызвать его гнев. Буря личных эмоций не даст богу разобраться в паутине чужих.

Белея от гнева, король подумал, что сегодня за ужином он, видать, недостаточно доходчиво объяснил сыну ситуацию. Похоже, придется повторить.

– А этого ты где подцепила? – уже не сердясь на неопытную дочь, поддавшуюся на изысканные ухаживания вампира, спросил Лимбер, показывая пальцем на зверька, который, сонно моргая, таращился на него огромными бирюзовыми, как у Энтиора, глазами. В отличие от герцога Лиенского король не горел желанием проверять остроту когтей пусть еще маленькой, но оттого не менее грозной аранийской пантеры на своей коже, поэтому держал руки подальше от зверька.

– В порту купила. Всего за один диад, папочка! – Девушка постаралась отвлечь отца от кровожадных мыслей.

Бровь Лимбера вопросительно изогнулась, руки легли на пояс, и он переспросил:

– За сколько?

– За один золотой, папа, – терпеливо повторила принцесса тоном няни, объясняющей капризному ребенку необходимость есть по утрам полезную манную кашу, даже если в ней водятся комочки.

– Ай да молодец, девочка! Самого Рика переплюнула. Если он узнает, с горя съест собственные сапоги без горчицы, соли и кетчупа, – расхохотался король, окончательно простив все своей любимице.

– Нет, я думаю, Джею скормит, тот же все что угодно смолотит, главное, чтобы вкус поэкзотичнее был, – хихикнула Элия.

– Это точно, – хмыкнул Лимбер.

– Но уже поздно, папочка, я, пожалуй, пойду спать, – заявила принцесса, нежно поцеловав отца в щеку, и участливо спросила: – А ты еще не идешь?

Растаяв от такой заботы, Лимбер ответил:

– Нет, дорогая. У меня еще есть дела. Государственные.

– Опять на ночь глядя обнаружилась гора документов первой срочности из канцелярии, и секретари валялись у тебя в ногах, умоляя заняться работой?

– Да, доченька.

– Ну ладно, хорошей тебе работы, насколько она может быть хороша, а мы с Диадом, – так принцесса уже успела назвать зверька, пока шла к замку, – отправляемся спать.

Как только король скрылся за поворотом коридора, Элия быстро телепортировалась в свои покои, передала Диада на руки пажам, велев осторожно вымыть, расчесать и накормить до отвала свежим мясом и напоить теплым молоком, после чего перенеслась к апартаментам Энтиора, чтобы успеть туда раньше разгневанного отца.

Оказавшись у покоев принца, девушка забарабанила ногой в дверь драгоценной валисандровой древесины, покрытой нежнейшей резьбой, с такой силой, что прикрепленная тонкими серебряными гвоздиками табличка, перечислявшая все многочисленные имена (Энтиор Эллиндер Грандер дель Ард) и титулы бога боли, едва не рассталась со своим местом. Ее спасло только то, что прекрасно выдрессированный слуга – нежный юноша с завитыми волосами, удивительно персиковым румянцем и васильковыми глазами – моментально снял засов.

– Хозяин дома? – небрежно бросила принцесса.

– Да, ваше высочество, – низко поклонился безукоризненно вышколенный раб, только что кудрями не вымел фигурный паркет в прихожей, – но он никого не принимает.

– Меня примет, – безапелляционно заявила Элия и, рывком отодвинув юношу (ему не по силам было тягаться с богиней), влетела в гостиную.

Быстрым шагом пересекла по темно-вишневому ковру роскошную гостиную, где успокаивающе и мелодично журчал фонтанчик. Сейчас у принцессы не было времени любоваться изысками интерьера, драгоценными камнями в текучей воде с подсветкой и коллекцией уникальных безделушек в шкафу брата, она направлялась к его спальне.

Понуро глядя ей вслед, слуга обреченно подумал: «Принц меня убьет. Никому не позволено беспокоить его в такое время».

Решительно ворвавшись в спальню Энтиора, Элия слегка поморщилась. Тяжелые темно-вишневые шторы на окнах, словно припудренные белоснежным слоем тюля, были плотно задернуты. Свет хрустального светильника в алькове отбрасывал тени на стены, обитые вишневой тканью с серебристым орнаментом, и громадную роскошную кровать под алым балдахином, на которой извивалась прикованная к спинке черного дерева рабыня. Обнаженное тело несчастной было покрыто мелкими и крупными порезами, исхлестано кнутом. Безумными, громадными от ужаса и боли глазами бедняжка смотрела на возвышающегося над ней Энтиора, который сладострастно слизывал алые струйки крови. Бог боли и извращений мог сделать так, что и его жертва испытывала безграничное удовольствие, по капле отдавая свою жизнь мучителю, но сегодня принцу хотелось, чтобы его сильно боялись. Чтобы его боялся хоть кто-нибудь! А то день выдался на редкость неудачным: отец раздавал зуботычины, дерзкие мальчишки плевали на одежду, отвергла сестра…

– Энтиор! – резко окликнула принцесса, разрушая мрачную эротичность картины.

В ярости, оттого что его оторвали от одной из излюбленных забав, мужчина резко обернулся, хищно оскалившись, готовый порвать горло дерзкому негодяю и умыться его кровью. Несколько секунд Энтиор смотрел на девушку замутненным от жестокой страсти взором, потом облизнулся, собрав капавшую с подбородка и острых клыков кровь, и, подавляя возбуждение и надежду, изумленно спросил:

– Сестра? Прекрасный вечер. Что ты здесь делаешь?

– Зашла сообщить тебе о том, что сегодня вечером мы гуляли в городе и я купила котенка аранийской пантеры в порту, куда ты меня сопровождал, – с апломбом заявила девушка и добавила: – А то отец будет вытряхивать из тебя душу, а ты так и не узнаешь, за что.

– Что? – недоуменно переспросил Энтиор, выгибая бровь.

– Повторить?! – дерзко уточнила Элия.

Пытаясь сообразить, в чем, демоны побери, дело, мужчина нехотя вылез из постели, с сожалением взглянув на успевшую окочуриться рабыню, и накинул бирюзовый халат на безупречное обнаженное тело. Даже сбитый с толку, с чуть растрепавшимися в смертоносной любовной игре волосами, в длинном домашнем халате, сбрызнутый кровью принц был настолько завораживающе опасен и красив, что Элия невольно посочувствовала тем глупышкам, что сходили по нему с ума, заинтригованные страшными слухами, ходящими о боге боли. Ледяной Лорд, так прозвали принца-вампира в Лоуленде, зачаровывал одной своей холодной улыбкой, голосом или пронзительным взглядом бирюзовых глаз.

– Объясни. – Принц в замешательстве моргнул, надеясь, что все-таки рехнулась Элия и он не страдает провалами в памяти.

Сейчас в его прекрасных глазах была лишь глубокая озадаченность и доля разочарования. Сестра пришла по делам, а не для того, чтобы присоединиться к его забавам. Ах, как дивно они могли бы провести время вместе!

– Папа увидел меня в коридоре, когда я возвращалась с прогулки. Пришлось сказать ему, что я была в городе с тобой, – пояснила богиня.

– Значит, ты меня подставила? – «осенило» Энтиора.

– Не намеренно, ты единственный из родственников, с кем я сегодня виделась в городе, – не моргнув глазом почти соврала девушка, но все-таки ей стало немного неловко, и Элия попыталась оправдаться: – Ты же знаешь, что отец не разрешает мне гулять одной. Если папа будет тебя сильно бить, можешь сказать, что работал провожатым по моей личной просьбе.

– Какая же ты стерва, сестрица, – с восхищенной ненавистью прошипел Энтиор, поспешным хлопком в ладоши вызывая рабов, чтобы собирать шмотки и скрыться в Гранд от тяжелого отцовского гнева и не менее тяжелой руки.

– Ну какие учителя… – Элия на мгновение скромно потупилась, приблизилась к вампиру и, быстро слизнув с его полуобнаженной груди крохотную капельку засохшей крови, исчезла из спальни брата прежде, чем его стальные руки успели сомкнуться у нее за спиной, отрезая путь к отступлению.

– Стерва… – простонал мужчина, мечтательно прикрыв на несколько секунд глаза.

Вернувшись в свои покои, богиня сбросила мужскую одежду, велела пажам вычистить костюм, позаботиться об оружии и отправилась в ванную, за двойным удовольствием: мыться и любоваться дивными эндорскими ковриками.

Погрузившись до кончика носа в теплую, благоухающую ванилью и персиками воду, блаженно зажмурившись, принцесса мурлыкала от удовольствия, вспоминая сегодняшний день, вместивший целую кучу интересного.

Удалось проучить невнимательного отца и высокомерного Энтиора – раз, избавиться от нудного учителя географии – два, завладеть чудесными эндорскими ковриками – три, разыграть Нрэна – четыре, полетать на метле – пять, познакомиться с забавным пареньком, герцогом Лиенским – шесть, стать полноправной владелицей аранийской пантеры – семь… Короче, можно считать, что день прожит не зря.

Сонно моргая, принцесса выбралась из остывающей воды, закуталась в мягкий купальный халат и направилась к постели. Остановившись у кровати, она нагнулась и погладила дремлющего на ковре начисто вымытого пажами Диада по бархатной шкурке. Накормленный до отвала, так что маленьким арбузиком раздулся животик, зверек крепко спал. Маленькая богиня юркнула под одеяло и тотчас тоже заснула. Сон ее был безмятежен, каким только может быть сон существа, чья совесть кристально чиста или отсутствует вовсе. Так что Элия не проснулась, когда спустя полчаса котенок, обнаруживший присутствие хозяйки, забрался к ней на кровать и засопел, уютно устроившись у принцессы под боком.

Но кое-кому все еще было не до сна. В кабинете короля Лимбера горел свет магических шаров, его величество восседал за массивным столом и обреченно корпел над грудами документов. Захлопнув очередную папку и послав ее магическим щелчком на край стола к двум таким же, мужчина злобно покосился на еще пять толстенных папок, ждущих своей очереди, отложил ручку и с хрустом потянулся, расправив плечи. Тугие жгуты мускулов, следствие упражнений с мечом, а не с письменными приборами, заиграли под блузоном на руках и груди короля. Крепко зажмурившись, Лимбер посидел немного в тишине, а когда открыл глаза, увидел перед собой разноцветные искры и световые круги.

«Тьфу, демоны, точно уже пора спать», – фыркнул король и потряс головой, прогоняя зрительные галлюцинации, но они не исчезли. Мало того, к зрительным добавились и слуховые.

– Прекрасный вечер, Лимбер! – весело и до отвращения оптимистично заявило пространство, рассыпав еще сотню-другую искорок и проявляясь столбом ослепительного света посреди кабинета.

– Привет! – нелюбезно буркнул уставший мужчина, приветствуя Источник Лоуленда, и предложил: – Слушай, может, ты со своими заданиями во имя Равновесия сразу кого из парней тряхнешь? Все равно бездельничают, а то мне совсем некогда, видишь, делами по горло завален.

– Ах, значит, задания Источника для вас уже не дело, Хранитель Мира Узла?! – слегка возмутились Силы, трансформировавшись в напыжившийся от негодования шар с явно сиреневым оттенком, из которого посыпались небольшие, но очень сердитые молнии. – И вообще, как ты с Источником разговариваешь?! Ну никакого почтения!

– Ради почтения на Храмовой площади являйся, там тебе сразу торжественную встречу устроят и ритуальные восхваления пропоют, – нисколько не испугался негодования Сил Лимбер, откидываясь в кресле и с легкой улыбкой взирая на кружащиеся по всему кабинету пятнышки света.

– Ну ладно, – поняв, что король не в том настроении, чтобы петь дифирамбы, быстро смирился с отсутствием восхвалений Источник, вновь стал ярко-белым столбом и хитро продолжил: – Извини, что помешал. Раз ты так сильно занят, отложим разговор до другого раза, когда найдешь минутку-другую, заглянешь ко мне в пещеру. Я тебе кое-что важное хотел сказать по поводу Элии…

– Что случилось? – тут же насторожился король, наклоняясь поближе к световому столбу. Густые брови сошлись на переносице. Глаза сверкнули, руки сжались в кулаки. Будь Силы человеком, Лимбер давно бы уже тряс его за грудки в надежде узнать, что еще кроме покупки аранийской пантеры и романтических прогулок с Энтиором натворила его любимица.

– Ты же занят, государственные дела. Я все понимаю. Поговорим потом, – принялся мстительно ломаться Источник. – Все не столь срочно.

– Извини, давай рассказывай, заодно немного отвлекусь, – небрежно попросил король, разжимая кулаки, и приготовился внимательно слушать.

– Сегодня, – моментально оставив чуждое им и заимствованное исключительно в общении с невозможной семейкой Лимбера притворство, радостно провозгласили Силы, – твоя дочь впервые проявила свою истинную божественную суть! Она будет богиней любви! Здорово, правда?! Я так ждал!

Столб света засиял еще более мощно, а искорки, резко увеличив яркость, заметались по стенам как сумасшедшие. Источник не мог сдержать радостного возбуждения, приведшего его в столь поздний час в кабинет короля.

– Да… – протянул Лимбер, как-то обмякнув в кресле, и прикрыл рукой глаза, словно спасаясь от света.

– Ты что, не рад? – удивились Силы, даже приостановив свой победный танец.

– Нет, почему же, я рад, очень рад, только все это так неожиданно… Ты извини, мне нужно подумать, – медленно выдавил из себя король, в душе которого почему-то совсем не было ликования.

– А? Ну да, конечно, – моментально согласились Силы Источника, могущественные, но слабо разбирающиеся в психологии живых существ. – Может, не надо было тебе так все с ходу говорить, но мы так рады! Богиня любви в Мире Узла в королевской семье – это такая редкость и такая сила, не чета всяким слабеньким пустоголовым божкам обычных миров!

Бог кивнул. Покружившись лихорадочно еще несколько секунд, искры исчезли, так же как и столб света посреди кабинета короля. Источник переместился к себе в пещеру.

Спустя пять минут хмурый Лимбер выпрямился и, сплетя звуковое заклинание связи, позвал:

– Рик, если ты не с бабой, зайди.

– Я с книгой, сейчас буду, – честно признался еще не ложившийся и не пустившийся во все тяжкие принц и телепортировался в кабинет отца, ориентируясь на магическую волну заклинания. Если король звал таким тоном, заставлять его ждать не следовало. – Читал кое-что по жертвоприношениям и силе крови в продолжение обеденной беседы. А что, пап, я первый в очереди на обещанную экзекуцию? Где же тогда Нрэн и розги?

Любопытный взор зеленых глаз скользнул по кабинету отца, ничего не упуская из виду, но не отмечая никаких значительных перемен: сиденья дивана и кресел не примяты, сейфы закрыты, шкаф тоже, ни секретарей, ни посторонних, ни их трупов не наблюдается. Острый нос принца, кажется, вытянулся ее больше, чуя новую сплетню.

– Не валяй дурака, выпорю я тебя потом, лично, если попросишь, а сейчас разговор есть, – кисло хмыкнул король, давая понять, что оценил шутку, но продолжать игру не расположен.

– Я весь внимание, – отвесил изящный поклон королю принц и, не дожидаясь приглашения, нахально плюхнулся в кресло рядом с рабочим столом отца.

– Скажи, сегодня в замке ничего необычного не происходило? – небрежно поинтересовался Лимбер.

– Необычного? – переспросил Рик, машинально вертя в пальцах незастегнутую изумрудную пуговичку алой рубашки. – На кухне пригорел пирог с синикой, сожгли твою одежду и забросили ежей в спальню; когда ты их выбрасывал в окно, Энтиору досталось, какой-то паж Элии пытался слопать плод с миакраны нашего вампира, Кэлер разбил бутылку с вином «Серебро Лиена», Нрэн гулял голым с мечом по коридору, и у него пропало пять эндорских ковриков, Джей стянул кошелек у ювелира Дакаскера, который ему в прошлом году перстень с сиренитом вместо сапфира продал, может, и по собственной ошибке, уж больно редкого оттенка камешек попался, от сапфира не отличишь, но все равно месть есть месть. Вроде бы все как всегда, обычный бедлам. Что из всего этого ты сочтешь необычным? Что конкретно тебе нужно, отец?

– С Элией ничего странного не происходило? – обозначил волнующий его вопрос Лимбер.

Рик серьезно подумал, мысленно перебрав богатую картотеку сегодняшних событий, отрицательно помотал головой и спросил, не очень-то и надеясь на ответ:

– А что?

– Являлся Источник, сказал, что сегодня твоя сестра впервые проявила суть богини…

Принц весь обратился в слух.

– …богини любви, – закончил король.

– О… – ошарашенно протянул первый сплетник королевства и тихо добавил: – Ага.

– Вот именно, «ага», – мрачно буркнул Лимбер.

– С одной стороны, это, конечно, восхитительная весть. Могущество богини любви никогда не бывает лишним, особенно богини из Мира Узла, чей коэффициент силы так высок. Это сильно укрепит позиции нашей семьи и Лоуленда, – рассудил Рик, понимая, что отец хочет услышать его мнение, мнение не сплетника и торговца, а бога магии. – Но с другой, неопытная богиня, только пробующая свою силу, если это сила Любви… Жуть! Элия – очень одаренная колдунья, но даже ей нужно будет время, чтобы овладеть всей мощью. Удалить ее сейчас из Лоуленда нельзя, она еще слишком юна и не в состоянии постоять за себя. Но пока она практикуется, я предпочел бы находиться где-нибудь подальше, чтобы не схлопотать ненароком удар ее таланта. Думаю, остальные братья будут того же мнения.

– Потому я и позвал тебя, – признался король.

– Ну уж конечно не за тем, чтобы поцеловать на ночь, – хмыкнул Рик, понимая, что никогда не ходил в любимчиках отца, не то что Кэлер, хотя и не раздражал папашу, как Джей или Энтиор. – Ты хочешь воспользоваться моими уникальными талантами бога информации и магии? – гордо «догадался» принц.

– Вот именно. Мне нужен сплетник и маг, – ухмыльнулся Лимбер. – Расскажешь остальным, чтобы поостереглись. Подумай, какую защиту установить против дара твоей сестры, пока он еще только растет, это должно быть возможно. Найди для нее в библиотеке все, что сумеешь, о силе Любви. Я хочу, чтобы Элия научилась контролировать свою божественную суть как можно быстрее.

– Приложу все усилия, пап, – заверил отца Рик, уже предвкушая не только работу, но и процесс разнесения столь потрясающей сплетни. – Это в интересах всей семьи.

– А теперь вали отсюда, у меня дела, – велел король, возвращаясь к бумагам.

Рик испарился из кабинета, не дожидаясь повторного распоряжения.

– Да, маленькая сестричка – богиня любви, ну и дела! Как причудливо тасуется Колода Творца! – задумчиво констатировал рыжий принц, почесав острый нос, и направился в королевскую библиотеку.

Богу магии предстояла ночь серьезной работы.