Текст книги "Родиться надо богиней"

– Прекрасное утро, лорд Эдмон. От меня сбежал учитель географии. Не могли бы вы провести урок магии немного раньше? Я хотела прогулять музыку и отправиться на прогулку в Сады, – непосредственно изложила девушка цель своего «звонка».

Лорд отложил книгу, бросив на страницу в качестве закладки лист, сорванный с обвивающего столбы веранды плюща, сверкнул улыбкой и ответил:

– Прекрасное утро, ваше высочество! Я, как всегда, целиком и полностью в вашем распоряжении.

– Тогда до встречи через пять минут в зале магии. Вас это устроит?

– Безусловно, моя принцесса.

Отключив заклинание связи, девушка выгнула бровь на отцовский манер, фыркнула с легким негодованием: «Твоя? Нет уж, я только своя собственная!» – и выпорхнула в коридор, где чуть не налетела на Нрэна – гениального бога войны и собственного старшего кузена в придачу. Мужчина избежал столкновения, мгновенно сместившись вправо быстрым текучим движением прирожденного воина.

Кузен, как всегда, напомнил Элии ожившую классическую статую из Лоулендского музея искусств, которую по недоразумению или в шутку обрядили в поношенный коричневый камзол. Строгие, абсолютно правильные черты лица, застывшего в выражении вечного покоя. Холодный, отстраненный взгляд янтарно-желтых глаз, высокий лоб, узкие, не знающие улыбки губы, прямой нос, светлые волосы, спадающие до плеч, тоже прямые и решительные, как его характер.

– Прекрасное утро, Нрэн! – радостно защебетала девушка, приближаясь к родственнику с явным намерением чмокнуть его в щеку, если удастся допрыгнуть. – Давно не виделись, дорогой кузен! Я уже успела соскучиться. А ты? Ты только что вернулся? Успешен ли был поход?

– Да, – отшатнувшись, буркнул кузен, отвечая на все вопросы разом.

Его янтарные глаза нервно блеснули. Мужчине показалось, что от Элии к нему метнулся обжигающе горячий заряд Силы, пронзивший не только тело, но и душу. В один миг привычно бесстрастное, холодно-логичное восприятие мира изменилось безвозвратно.

Под недоуменным взглядом принцессы кузен вдруг сорвался с места и помчался по коридору так быстро, словно за ним гналась стая взбесившихся мантикор или орава кредиторов. Впрочем, вряд ли воин стал бегать от тех и других, просто вытащил бы из ножен свой гигантский двуручный меч, и спустя пару секунд любая проблема, вздумавшая по глупости встать у него на пути, перестала бы существовать. Хотя зачем пачкать меч? С такой мелочью Нрэн справился бы и голыми руками.

Догонять кузена Элия не кинулась, но обиженно надула хорошенькие губки и пожала плечами: «Что это с ним? Совсем ополоумел. Раньше по крайней мере здоровался. Неужели я настолько подурнела? Силы, вы это видите?! Не был дома почти год, а встретившись с единственной и весьма, кстати, очаровательной кузиной, удостоил ее лишь одним словом. Он всегда был невежей и нелюдимом, но чтобы до такой степени? Жаль, что я не успела взглянуть на его эмоциональный фон, может, смогла бы хоть что-нибудь уловить. Но я ему еще отомщу! Нет, на себя бы посмотрел, пугало огородное, столько миров покорил, а на новый костюм, видать, все денег не хватает!»

Когда негодующая принцесса приблизилась к апартаментам Нрэна, находящимся на том же этаже, что и зал магии, двери были уже плотно закрыты. Из-за них отдаленно слышались лишь тяжелые шаги лорда, приглушенные знаменитыми мягкими ковриками из восточных земель далекого пустынного королевства Эндор. Это были совершенно очаровательные, длинные как дорожки, но мягкие, золотистых тонов коврики с абстрактным узором цвета темной охры. Девушка давно положила на них глаз, но не знала, с какой стороны подкатить к прижимистому, несмотря на громадное состояние, Нрэну, чтобы выпросить приглянувшиеся коврики. Они замечательно подошли бы к ванной комнате юной богини. Принцесса блаженно улыбнулась, представив, как ее маленькая ножка ступит на мягчайшее золотистое чудо. Но мало того что эти шедевры ткацкого мастерства эндорцев стоили как целый гарем хорошеньких рабынь, щедрый папа не скупясь оплачивал прихоти дочери, так Элии еще ни в одной лавке не попались коврики такой дивной расцветки, о которых она мечтала. Греза томилась за запертой дверью апартаментов вредины Нрэна.

И вот в голове у девушки созрел план, для которого ей перво-наперво следовало заручиться поддержкой лорда Эдмона. Она мстительно улыбнулась и решительным шагом направилась в зал магии.

А в это время лорд Нрэн продолжал нервно мерить шагами периметр своих апартаментов.

«Демоны Межуровнья меня побери, я отсутствовал всего лишь год, а вернувшись, обнаружил вместо девчонки-кузины, вечно путающейся под ногами в самый неподходящий момент, прелестную девушку! О Силы! Это было как удар молнии. Я никогда не видел никого прекраснее ее».

Нрэн с трудом попытался подавить очень нехорошие мысли, которые были совершенно недопустимы с точки зрения его пуританской морали, подхваченной неизвестно в каком монастыре и совершенно чуждой развеселому вольному Лоуленду. Недопустимы вдвойне и втройне, ибо относились мало того что к собственной, так вдобавок, кажется, еще и несовершеннолетней кузине, почти девочке, как до сих пор продолжал считать вопреки всем вопившим инстинктам его сохранявший остатки рационализма разум.

«Впрочем, если я не ошибаюсь, скоро ее уже будет пора выдавать замуж. Тринадцать лет – самый подходящий возраст. Лимбер наверняка подыскал для дочери выгодную партию». От этой мысли лорду стало совсем плохо, накатила волна слепой, безрассудной ревности и неистовое желание схватиться за меч и убить любого, кто посмотрит на Элию с желанием во взоре. Неподобающие мысли, легко подчинив плоть, с новыми силами пошли на штурм сознания.

«Это какое-то наваждение, поглоти меня Мэсслендская бездна! Я извращенец! Что же делать? – И тут лорда осенило: – Надо поскорей отправиться в поход! Подальше отсюда, от нее, от себя. Это должно помочь. Все пройдет, если я не буду ее видеть. Завтра же отдам приказ о начале новой кампании».

Запутавшись в собственных чувствах, Нрэн сам не заметил, как раздавил сильными длинными пальцами хрустальный бокал. Воин озадаченно посмотрел на осколки редкого джарентийского хрусталя, стряхнул их с руки и мимоходом убрал беспорядок простеньким заклинанием. После чего с видом человека, только что узнавшего о неизлечимой смертельной болезни, отправился в ванную – смывать пыль воинских странствий и боль сердца, которое неожиданно напомнило о своем существовании впервые за многие века.

Глава 2
Коверное бегство

Элия вошла в зал магии – огромное светлое помещение, в котором на первый взгляд царил полный бардак: магические книги, амулеты, инструменты и ингредиенты, столы, стулья, кресла, шкафы, свечи и прочие нужные предметы были перемешаны совершенно невообразимым образом. Казалось, что проектировал обстановку какой-то вконец свихнувшийся дизайнер. Но на деле этот беспорядок был создан искусственно и поддерживался долгие двадцать семь столетий. Обстановка максимально способствовала развитию магического потенциала. Она успокаивала, заставляла сосредоточиться, помогала сконцентрировать силу. Когда-то с сильнейшего похмелья – закономерного последствия длительных поминок души безвременно перешедшего в следующую инкарнацию короля Мэссленда – это сотворил отец Лимбера, да, протрезвев окончательно, так и оставил: уж больно по душе пришлась ему перестановка. Большой оригинал, дедушка Леоранд вообще славился неожиданными идеями и вспыльчивым нравом. По Лоуленду ходило немало слухов о его сумасшествии и немыслимых сумасбродствах. Когда дед исчез окончательно около семнадцати столетий назад, оставив королевство сыну, никто, кроме самого бедолаги Лимбера, вовсе не обрадовавшегося свалившейся на голову власти и куче обязанностей, убиваться не стал. Что именно произошло с дедушкой, Элия не знала, по этому поводу ходило несколько версий: то ли он сгинул в темной бездне Межуровнья, то ли окончательно рехнулся и до сих пор бродит по мирам, а может, где-нибудь на постоялом дворе в дальнем измерении ему перерезала горло жадная до денег шлюха. Все версии казались принцессе одинаково вероятными, но поскольку дедушку Элия знала только понаслышке, то и не переживала особенно по поводу его отсутствия. Гораздо больше, чем прошлое, ее волновало настоящее, а именно – урок магии.

Сгорающий от любопытства учитель был уже на месте – в одном из угловых кресел, стоявшем в окружении двух шкафов со всякой всячиной, одного диванчика с кучей разноцветных подушечек и абсолютно пустого маленького столика на резных ножках. Эдмон сменил домашнее одеяние на изящный камзол кофейного цвета и светло-лимонную рубашку, расшитую золотой нитью. На груди мужчины красовалось массивное украшение – золотая цепь с редким янтарным алмазом. Конечно, родовое имение лорда Эдмона находилось в нескольких десятках километров от Лоуленда, но попасть на урок вовремя для него не составило труда. Личное заклинание телепортации высокого допуска, наложенное на ту самую цепь с алмазом, доставило его прямо к воротам королевского замка. Самостоятельно внутрь могли телепортироваться лишь члены правящей семьи или их избранные друзья и возлюбленные, получившие допуск, заверенный королем. Такая мера безопасности была когда-то отнюдь не лишней, теперь же избавляла обитателей замка от ненужных проблем с незваными, нежеланными или надоевшими гостями. А учитывая крайнюю любвеобильность членов королевской семьи, проблем было много.

– Еще раз прекрасное утро, лорд Эдмон. Вы еще здесь? А я уже начала опасаться, что тоже сбежите, – поприветствовала Элия педагога.

– Прекрасное утро, ваше высочество. Умоляю, откройте мне секрет, почему я должен сбежать? – поинтересовался любопытный маг, вставая и отвешивая легкий поклон очаровательной ученице.

– Ну как же, – принцесса вспорхнула на диванчик, сбросив туфельки на пол, – сегодня это в моде. От меня уже сбежал учитель географии – раз, кузен Нрэн – два. Может, враги государства наложили на меня проклятие и я превратилась во что-нибудь страшненькое, сама того не заметив?

– О нет, ваше высочество, вы, как всегда, прелестны! Если от вас сбежали мужчины, то причина может быть только одна. Они не вынесли ослепительного сияния вашей красоты, – элегантно возразил лорд Эдмон, невольно угадав причину побега Нрэна.

– Да? – Элия сделала вид, что серьезно задумалась. – Это успокаивает, значит, мне нужно либо уменьшить силу своего обаяния, дабы оно не пугало, либо увеличить, чтобы люди пугались настолько, чтобы не в силах были удрать.

– Второе будет гораздо проще, ваше высочество, – с задумчивой меланхолией подсказал очарованный учитель, любуясь изящной формой стоп и лодыжек принцессы, высовывающихся из-под краешка длинного подола светлого утреннего платья.

– А теперь давайте заниматься, – вежливо прервала Элия речь лорда Эдмона, угрожавшую обернуться небольшим ливнем комплиментов. Их принцесса любила, но сейчас девушку интересовали вещи поважнее.

– Конечно, ваше высочество, – ответил сгорающий от неудовлетворенного любопытства и желания посплетничать маг. При всей пылкости натуры и тяге к женскому полу Эдмон являлся очень талантливым и усердным учителем. – Что вас интересует сегодня?

Девушка была чрезвычайно одаренной ученицей, обладающей огромным потенциалом Силы и гибким умом, способным всесторонне применять талант. Поэтому после детального изучения основных законов и правил, необходимых как воздух каждому имеющему дело с волшебством, и ускоренного курса по начальным разделам магии учитель предоставил Элии почетное право выбирать темы для шлифовки способностей самостоятельно.

Принцесса на секунду «задумалась» и ответила:

– Пожалуй, оживление вещей.

– Прекрасный выбор. – Лорд Эдмон собрался с мыслями и начал читать небольшую лекцию: – Итак, оживление вещей. Оживить вещь – значит придать ей определенную индивидуальность, интеллект и способности, которыми она ранее не обладала. От оживления вещи следует отличать вселение в вещь души или сущности, то есть сознания разумного существа, ранее принадлежавшего кому-нибудь. Но это мы с вами уже проходили, ваше высочество. Как и всякая другая магия, требует затрат энергии, то есть Силы. Оживление вещи может осуществляться различными путями, как богами и магами, так и другими существами или сущностями. Оживлять вещи, используя присущую им особенную энергию, наделяя частью этой энергии предмет, могут также Силы – чаще Двадцати и Одной, Источников Узлов Мироздания, реже Равновесия и Абсолюта, случаев оживления вещей Силами Высшего Абсолюта и далее по иерархии не зарегистрировано – для своих целей или по просьбе инициированных. Действия Источника Лоуленда, что есть по сути квинтэссенция Силы нашего Мира Узла, в этом случае аналогичны. Существа типа богов, к каковым относимся мы с вами, оживлять вещи могут различными методами. Первое и самое примитивное – с помощью Закона Желания. Дайте его формулировку, ваше высочество.

– Всякий субъект, обладающий определенным коэффициентом силы и даром к творению, может добиваться исполнения своего желания при помощи ключевого слова «хочу» или «желаю». Желание осуществляется при выполнении следующих условий:

а) точная формулировка;

б) если желание индивидуума не противоречит желанию другого индивидуума с большим коэффициентном силы;

в) не противоречит желанию Сил;

г) не нарушает Законов Великого Равновесия, – торжественно отбарабанила Элия правило, запечатленное в ее сознании заглавными буквами.

– Хорошо, – довольно улыбнулся маг. – Теперь второй способ оживления: с помощью специальных амулетов, предназначенных для этого, и магических слов, активизирующих их. Такими амулетами, в частности, являются: шар Рейдера, звезда Хейстона, четки Гарвиса. Если вам это интересно, с подобными амулетами мы ознакомимся позднее. Наконец, третий и самый распространенный способ: при помощи заклинаний разного порядка и уровня сложности. Кстати, ваше высочество, ранее для активизации части подобных заклинаний не только в отдаленных диких мирах, но и близ Лоуленда еще каких-то пять тысяч лет назад, я это прекрасно помню, использовалась кровь рабов. Например, для изготовления вещи-убийцы. Теперь это считается излишеством и вульгарностью, к которой прибегают лишь малоопытные маги, дабы пустить пыль в глаза. Кровь обладает великой силой, но в данном случае ее энергия, наполненная ужасом смерти, может стать излишней и исказить заклятие. Существует семь ступеней заклинания оживления. Остановимся подробнее на третьей из них – внедрение в вещь первичных инстинктов и способности к движению, ибо первые две степени исключают двигательную активность. – И лорд Эдмон, не упуская ни малейших деталей, углубился в специфические подробности, касающиеся практики оживления, возможных отклонений, путей их исправления и обращения заклинания.

Через полтора часа Элия удовлетворенно вздохнула.

– Спасибо! Вы замечательный учитель, лорд Эдмон! Так хорошо все объясняете. – Девушка мило улыбнулась. Принцесса усвоила еще в детском возрасте, что для продуктивной работы мужчины нуждаются в небольшом поощрении – комплиментах – и любят их не меньше женщин, хотя и стараются это скрыть. Часто пары ласковых слов бывает достаточно, чтобы заставить их сделать то, что нужно тебе.

Лорд Эдмон постарался скрыть довольную улыбку и мягко ответил:

– Для вас – все что угодно, принцесса.

– Благодарю.

Элия еще раз мило улыбнулась. Ей льстил такой энтузиазм. Несмотря на свой незначительный титул, Эдмон пользовался в Лоуленде заслуженным уважением, ибо имел репутацию одного из лучших и опытнейших магов королевства, кроме того, он был достаточно симпатичным мужчиной. Серьезных авансов, поощрявших легкие ухаживания Эдмона, принцесса делать не намеревалась, но против сиюминутного флирта не возражала. Тем более что на качестве преподавания это не сказывалось, комплименты комплиментами, но учителем Эдмон был опытным, требовательно-строгим и очень въедливым. Конфликтных ситуаций между педагогом и ученицей не возникало только потому, что хотели они одного и того же: чтобы Элия как можно лучше освоила магические искусства.

– Теперь, ваше высочество, перейдем к практической части занятия. Пожалуйста, поработайте с этим предметом. – Учитель указал на маленький круглый столик для магических принадлежностей, стоящий в углу. – Для начала примените оживляющую магию третьей степени, ваше высочество. Если все пройдет удачно, на втором этапе дорастим заклинание до седьмой степени.

Элия сосредоточилась и словами и жестами начала плести заклинание, которое должно было вложить в неодушевленный предмет примитивные инстинкты типа самосохранения и придать ему способность двигаться и выполнять простейшие приказы хозяина. Творя заклинание, девушка на секунду представила себе, как столик, словно домашний котенок, доверчиво трется об ее ноги, и едва не рассмеялась, но смогла сосредоточиться и продолжить работу. Учитель не вмешивался, предоставив Элии возможность закончить чары самостоятельно.

Обычно любые магические действия – составление, изобретение и плетение заклинаний в любой из сфер, изготовление амулетов, вызов различных сущностей – давались Элии легко. Она словно не училась, а жила магией и питалась ею. Самое трудное для мага дело – сочинение новых заклятий – было скорее занимательной игрой, чем упорным трудом. Часто принцессе казалось, что она не учит новое, а лишь вспоминает слегка подзабытое. Возможно, как предполагал учитель, сказывалась подсознательная память инкарнаций, проявляющаяся у богов куда сильнее, чем у других существ. Кроме того, Элия просто любила магию за предоставляемую возможность творить нечто новое, используя собственную силу и законы этого великого искусства.

Вот и сейчас работа была ей в радость. Наконец завершающий жест был сделан, истаял в воцарившейся тишине отголосок последнего слова, столик окутало серебристо-голубое магическое сияние, отсвет личной силы юной богини. Элия полюбовалась дымкой и в очередной раз решила, что цвет ее магии куда красивей, чем, к примеру, у лорда Эдмона. Сила учителя имела буроватый оттенок с проблеском малахита, а вот отсвет божественной силы брата Рика, искрящейся алым и ярко-зеленым, девушке нравился.

Серебристо-голубой туман, видимый только богам и магам, быстро развеялся. Столик дрогнул, зашевелился. Робко перебирая резными ножками, он сделал шаг, другой и несмело направился к девушке. А затем вдруг принялся преданно тереться об ее ноги.

Элия удовлетворенно улыбнулась: «Сработало!»

– Ваше высочество, это магия не третьего порядка, а седьмого, – озадаченно сообщил учитель, оглядывая оживленный предмет магическим зрением.

– Но я использовала слова и жесты третьего порядка!

– Да, – подтвердил Эдмон, пристально следивший за работой ученицы, – но, по всей видимости, дополнительным стимулом для перехода заклинания на более высокий уровень послужило ваше неосознанное желание, ставшее адекватной заменой недостающим магическим компонентам. Даже не высказанное вслух, желание бога иногда может сбыться, мы об этом говорили, изучая следствия Закона Желания.

– Разве это плохо? – удивилась Элия.

– В данном случае, разумеется, нет. Но впредь при составлении заклинаний с варьируемой степенью интенсивности вам, возможно, придется пользоваться блокировкой эмоций, если вы хотите достичь строго определенного результата. На сегодня занятие можно закончить, наращивать заклинание уже нет необходимости. Вы отлично поработали. На следующем уроке, если вашему высочеству будет угодно, мы можем остановиться на составлении чар для оживления вещи-убийцы более подробно.

– Моему высочеству угодно, спасибо, лорд Эдмон. До завтра! – Зачем ей может понадобиться вещь-убийца, Элия пока не знала, но не сомневалась, что такая информация когда-нибудь пригодится. Жаль только, что испытания сразу провести будет не на ком, кровными врагами принцесса по юности лет обзавестись не успела, а переводить на эти цели жизни рабов посчитала вульгарным.

Девушка послала учителю воздушный поцелуй и выпорхнула за дверь, свистнув столику, который старательно засеменил следом за ней, подобно преданному песику.

Элия удовлетворенно подумала, что теперь-то она отыграется на Нрэне. Чары, которые были составлены и применены однажды, при последующем воспроизведении не вызывали особенных трудностей. Например, если первое заклинание оживления юная колдунья плела целых семь минут, тщательно следя за дикцией, паузами и интонированием слов в предложениях, то теперь ей нужно было бы просто воспроизвести в памяти слова заклинания, повторив руками первый и последний жесты. Чем опытнее был чародей, тем меньше времени занимало колдовство. Великие тратили на произнесение сложнейших заклятий всего несколько секунд, а сочиняли их за минуты. Именно поэтому в магии так важны не только знание, дисциплина памяти и мышления, но и долгая практика. При столкновении магов с равной силой и талантом все решал опыт. Отлично понимая это, юная принцесса старалась практиковаться как можно чаще, в тщетной надежде нагнать старших братьев и кузенов, освоивших магию гораздо раньше сестры.

Лорд Эдмон проводил свою ученицу долгим взглядом и нежно подумал: «Ты будешь величайшей колдуньей миров, моя принцесса, самая лучшая, самая талантливая ученица! Интересно, в чем проявится твой основной дар и божественная суть? Мне кажется, я уже догадываюсь…» На циничном лице Эдмона появилась мечтательная романтичная улыбка. Будь у мужчины сейчас под рукой зеркало, он бы весьма удивился, заметив столь чуждую его натуре мимическую гримасу.

В эти мгновения вопрос о «божественной сути» Элии для Источника Лоуленда был уже решен.

Источник, с виду походящий на большой пульсирующий в странном ритме столб энергии, находящийся в прекрасном гроте, скрытом в глубине великих Садов Лоуленда, размышлял о том, что дочь Лимбера впервые проявила сегодня свою истинную сущность – великую способность внушать любовь. Редкий, удивительный дар! Хотя, к сожалению, ее первой жертвой стал другой, не менее важный субъект, лучший из воителей, когда-либо бывших в распоряжении Сил. Но, может, и к лучшему, что эти двое оказались связаны между собой дополнительными нитями помимо уз родства. А небольшие элементы неожиданности всегда привлекали Источник, это расцвечивало новыми красками узор жизни.

«Женщина, способная внушать любовь, будет очень полезна. С помощью ее Силы можно будет управлять мужчинами, а следовательно, и всеми мирами». Источник засветился от удовольствия, представляя, сколько Вселенных попадет под его юрисдикцию, сколько более мелких константно расположенных Источников Сил окажется в его подчинении. По хрустальным (сегодня они были такими) стенам грота заметались радужные искры, танцуя причудливый танец, – Источник был доволен.

Потом он не отказал себе в маленькой вольности и, переключившись с привычного уровня мышления Сил на максимально приближенный к людскому, подумал о своем главном конкуренте – Источнике Мэссленда: «Мэсслендская лужа просто лопнет от зависти, когда проведает о появлении силы Любви у моей богини. Как знаменательно, что подобное чудо, появляющееся раз в несколько тысячелетий, досталось мне! И ведь ни к чему не сможет придраться, тухлое болото! Даже в Суд Сил не подашь – все законно, семья Хранителя Источника официально обязана оказывать помощь Источнику в решении проблем! Нет, все-таки молодчина Лимбер, какую дочку сделал! Да и остальные отпрыски этого семейства тоже замечательны, каждый на свой лад! Только больше, пожалуй, пока никого не нужно, справиться бы с этими. Замечательные-то они замечательные, но абсолютно неуправляемые. Проверю-ка еще раз заклинания короля, предохраняющие от нежелательного зачатия, вечно они с этого бога плодородия сыплются. Ох, и угораздило бога политики такую смежную суть заиметь!»

А «чудо, появляющееся раз в несколько тысячелетий», не подозревая о собственной уникальности, замышляло очередную проказу, дабы отплатить Нрэну за невнимание и завладеть замечательными ковриками. Какой из мотивов был ведущим, затруднилась бы ответить и сама Элия.

Привычно накинув на себя заклинание невидимости, которым она пользовалась довольно часто, чему было виной неуемное любопытство и большое количество родственников, проказница тихонько подобралась к покоям брата и, приложив ухо к двери, прислушалась. Не уловив звука шагов, девушка аккуратно запустила через замочную скважину тоненький мысленный щуп, чтобы определить, где находится Нрэн. Он сидел в гостиной.

Тихонько хихикнув, принцесса отправила за дверь заклинание оживления четвертой степени с вплетенными в структуру незначительными дополнениями собственного изобретения. Заклинание Элии накрыло все предметы, лежащие на полу в гостиной. Потом девушка перенеслась на несколько метров дальше по коридору и, затаившись на мягком круглом диванчике в нише, стала ждать.

Ничего не подозревающий о коварных замыслах сестры Нрэн, отослав всех своих и без того незаметных и практически бессловесных (во всяком случае, братья высокого лорда не слышали от них ни единого словечка) слуг, решил попытаться немного прийти в себя после эмоционального потрясения, вызванного встречей с кузиной. Оставив в резерве последнее сильнодействующее средство – горький зеленый чай, заунывную музыку и кальян на ковре в комнате отдыха, – воин решил пока ограничиться новой книгой по стратегии, присланной ему на рецензию коллегой из Лайтоверы, и парой бутылок хорошего сухого вина с любимыми тминными галетами. Но вино почему-то сладило, галеты ужасно крошились, а книга казалась абсолютно бездарной.

Вдруг лорд боковым зрением уловил какое-то движение, одновременно услыхав подозрительный шорох и скрежет. В сотую долю секунды воин оказался на ногах, сжимая в руке схваченный со стола верный меч, который никогда не оставлял далеко от себя. На Нрэна, вырвавшись из-под ига стоявшей на нем мебели, ползком надвигался большой изуарский ковер и пять малых эндорских ковриков. То же самое не спеша проделывали и сапоги, сброшенные с натруженных в походах ног в специально отведенный для этого угол. Впрочем, если говорить об одежде, то на лорде сейчас не было ничего. Нрэн предпочитал отдыхать обнаженным или в широком халате, чтобы могло максимально расслабиться все тело.

Думая не о собственном виде, а лишь о том, какое стратегическое положение наиболее благоприятно для борьбы с потенциальным противником, Нрэн провел молниеносный расчет. Он забраковал огромную комнату как слишком большое замкнутое пространство, где потенциальные враги, уязвимые точки которых неизвестны, будут наползать со всех сторон, а прихожую отмел по причине узости, мешающей размаху меча. Словом, бог выскочил в замковый коридор. Дверной проем показался ему идеальной позицией. Вещи неумолимо последовали за ним.

Зрелище было то еще! Оно заставило принцессу буквально скорчиться от хохота на диванчике. Но, учитывая наличие в руках брата здоровенного острого меча, девушка решила не рисковать милыми ковриками и поспешно активизировала вторую часть сложного заклинания, которое отправило ожившие вещи в укромное место в одном из Тихих миров. Тихими назывались совершенно безжизненные, необитаемые вселенные с подходящими условиями (стационарной погодой), в которых можно было припрятать кое-какое барахлишко, не боясь быть обворованным.

А в это время в конце коридора, словно пламя костра, сверкнула копна рыжих волос. Из-за поворота вырулил принц Рикардо и оторопело замер на месте с раскрытым ртом. Рика привело сюда уникальное чутье бога сплетен, подсказывавшее, что где-то в замке сейчас происходит что-то безумно интересное. Не желая упустить новость, рыжий принц даже бросил любовницу и понесся сломя голову по коридорам. Он ожидал увидеть что-нибудь интересное, но не до такой степени! Предчувствие не обмануло бога!

Посередине коридора, с самым дурацким видом зыркая по сторонам, застыл совершенно голый Нрэн со своим великим мечом в руке. Его глаза в этот момент очень походили на две большие желтые плошки. Светлые волосы стояли дыбом.

Наконец Рик вышел из ступора и, слегка заикаясь от удивления, спросил:

– Т-ты чё?

– Гуляю! – зло рявкнул Нрэн.

Стремительно развернувшись, он скрылся в своих покоях. С грохотом захлопнулась дверь, и лязгнул тяжеленный засов, отсекая все попытки изнывающего от любопытства Рика проникнуть внутрь, дабы выяснить причины, побудившие брата прогуливаться нагишом по коридору с мечом в руках.

«Ну вот! На самом интересном месте!» – потирая острый любопытный нос, разочарованно подумал сплетник, скорбно уставившись на крепкие доски, отделяющие его от разгадки интригующей тайны. Понимая, что и без того нелюдимый кузен сейчас как никогда мало склонен к общению, Рик печально вздохнул, скорчив печальную физиономию. Потом принц встряхнулся и, махнув рукой, отправился на поиски своего закадычного приятеля, а по совместительству еще и брата Джея – делиться доставшейся на его долю информацией и строить версии. Бог сплетен, торговли и магии Рик прекрасно уживался с богом шулеров и воров Джеем. Остроносые, пронырливые, вспыльчивые братья составляли уникальный тандем, участвуя на пару в самых разнообразных выходках. Их таланты прекрасно дополняли друг друга.

Поняв, что на сегодня концерт окончен, Элия телепортировалась в свои покои и, плюхнувшись на диван, снова захихикала:

– Ну и физиономия была у Нрэна! А сам он ничего сложен, даром что жердь высоченная… Бедный Рик теперь сдохнет от досады. Ему достался только самый хвост такой сплетни. Быть может, когда-нибудь по доброте душевной я расскажу ему, как было дело, не задаром, конечно. Зато коврики наконец-то мои!

Принцесса замурлыкала от удовольствия и телепортировалась в Тихий мир к своим коврикам, которые тут же начали нежно ластиться к ногам новой хозяйки. Та погладила желанное приобретение и подумала: «Ну, сапожки мне великоваты, да и потрепаны малость. Изуарских ковров я никогда особенно не любила – эндорские лучше. Так что буду хорошей девочкой и верну их хозяину».

Элия призвала силу Источника, дабы не оставлять магических «отпечатков пальцев» своей энергии в сотворенной магии, и, сняв с вещей заклинание оживления, сплела заклинание обратной телепортации, отправившее невостребованные вещи к кузену. А пять мягких эндорских ковриков послала на постоянное место жительства в свою роскошную ванную комнату, предварительно наложив на них чары, препятствующие поиску пропажи.

Обожаемая принцессой мраморная ванная комната цвета персика напоминала скорее средних размеров бассейн, а чудесное заклинание по заказу делало воду с различными ароматами и добавками. Эндорские коврики, заменившие шафрановый изуарский ковер, отлично вписались в интерьер, сочетаясь с цветовым решением ванной и гармонируя с мягчайшими жизнерадостно-охристыми полотенцами. Полюбовавшись на эту красоту, юная эстетка осталась довольна. То, что коврики удалось заполучить путем банального воровства, нисколько не растревожило совесть девушки.