Текст книги "Моя маленькая слабость"

17

Неделю спустя

Костя

Конец рабочего дня. Я сижу у себя в кабинете за столом и медленно вращаю в пальцах карандаш.

Ну и что дальше?

Этот вопрос не даёт мне покоя уже неделю. Ровно столько прошло с тех пор, как Тая ежедневно по восемь часов проводит в моём офисе, находясь буквально за стенкой.

Чувствую себя лохом. Девушка, которую я хочу, вот она – руку протяни, а я ничего не могу сделать. Сам себя загнал в ловушку. Обещал ведь ничего не просить взамен. На что я надеялся? Что она сама проявит инициативу? Даст знак или намёк, что я могу не сдерживать своё обещание?

Хрен. Тая ревностно соблюдает субординацию. Когда мы пересекаемся где-нибудь в офисе или у здания, скромно здоровается и тут же отводит глаза.

Зато девочка всерьёз восприняла мои слова об ответственном отношении к работе и очень старается. Татьяна, мой главный бухгалтер, хвалит её. Вот только мне от этого не легче. Не могу уже. С каждым днём мой голод растёт, и я не хочу никого трахать, кроме Таи. Просто одержим этим желанием, как ненормальный. Не понимаю только, как это провернуть, чтобы не выглядеть треплом в её глазах. Любую попытку сближения с моей стороны светлячок воспримет именно так. Решит, что я нарочно обманул её и заманил в ловушку. Ну, по справедливости, почти так оно и есть.

Снимаю трубку стационарного телефона и набираю короткий номер бухгалтерии. Трубку берёт Татьяна, прошу её отправить Таю ко мне в кабинет и отключаюсь.

В конце концов, она моя протеже, могу же я узнать, как у неё идут дела? Как ей коллектив и всё такое.

Тая появляется спустя минуту. Красивая. Словно ещё больше расцвела. Ей так идёт деловой стиль. Строгая блузка, узкая юбка до колена, высокие каблуки. И волосы собраны в высокий хвост. Желанная до одури. Хочется наброситься и растерзать. Снова чувствую себя маньяком.

– Добрый вечер, Константин Георгиевич.

– Здравствуй, Тая. Проходи, присаживайся.

Малышка послушно шагает к креслу, слегка покачивая бёдрами, а я, как голодный питбуль, смотрю на неё и глотаю слюну.

Таю, похоже, смущает мой слишком откровенный взгляд. Она краснеет и отводит глаза. И тут вдруг происходит непредвиденное – не дойдя двух шагов до кресла, бедняга подворачивает ногу, да так сильно… Вскрикивает, резко присаживается на пол и с глухим стоном обхватывает ладонью лодыжку.

Я тут же подрываюсь и быстро иду к ней. Помогаю подняться с пола, бережно усаживаю в кресло.

– Ты как? – Разглядываю её исказившееся от боли лицо.

– Нормально, сейчас пройдёт, – сдавленно произносит Тая.

А на лбу у неё выступает испарина – видимо, очень больно.

Я присаживаюсь на корточки и беру её ногу.

– Дай посмотрю.

– Не надо… – неуверенно возражает Тая, но я уже осторожно стягиваю туфлю с её стопы.

А под ней такая маленькая изящная ножка, пальчики с нежно-розовым маникюром, плотно обтянутые тонкой капроновой сеткой. Интересно, это колготки или чулки? Аккуратно поднимаю стопу выше, чтобы осмотреть лодыжку, но теперь мне открывается другой роскошный вид. Во-первых, это всё-таки чулки. Ажурная резинка смотрится чертовски сексуально на стройном девичьем бедре под юбкой. Но ещё больше мне нравится тонкая полоска чёрной ткани в межножье.

Чёрт. Это настолько соблазнительно, что я забываю на миг, где нахожусь. Возвращает в реальность Тая. Она, конечно, без труда прослеживает мой взгляд. Пунцовеет и сводит колени, но поздно. Член у меня уже в полной боевой готовности.

Нечеловеческим усилием воли заставляю себя переключить внимание с Таиных изящных коленей на пострадавшую лодыжку. Пытаюсь сконцентрироваться. Провожу по выступающей косточке большим пальцем – кажется, она припухла, – надавливаю легонько.

– Ай! – вскрикивает Тая и тут же закусывает губу.

Наши взгляды встречаются.

– Больно? – хрипло спрашиваю я.

– Да… – выдыхает она.

– Ну что ж… Видимо, придётся нам с тобой снова ехать к Никитину… – произношу я после недолгой паузы, во время которой мы продолжаем смотреть друг другу в глаза, а я легонько поглаживаю пальцем поврежденную лодыжку.

– У вас от меня одни проблемы, – тихо отвечает Тая.

– Видимо, судьба такая, – усмехаюсь я.

Поднимаю с пола туфлю и бережно обуваю обратно на маленькую стопу. Тая наблюдает за моими действиями и, кажется, не дышит.

И как же мне с каменным стояком теперь подняться на ноги, чтобы она ничего не заметила?

– Попробуй встать, – предлагаю я ей, подавая руку. – Только осторожно.

Тая несмело сжимает мою ладонь, и мы одновременно принимаем вертикальное положение. Не знаю, заметила она что-нибудь или нет, но, по крайней мере, таким образом мой член хотя бы не оказался напротив её лица.

На здоровой ноге светлячок держится отлично, но как только перемещает опору на больную, с пухлых девичьих губ срывается тихое шипение.

– Черт… Неужели я сломала её… – жалобно стонет она.

– Вряд ли. Скорее всего, связки повредила. Подожди секунду.

Помогаю Тае сесть обратно в кресло, иду к шкафу, надеваю пальто. Теперь она хотя бы ничего не увидит. Возвращаюсь к своей пострадавшей и предпринимаю попытку поднять её на руки.

– Не надо, Константин, мне неудобно… – останавливает она меня. – Я лучше сама потихоньку пойду…

Мысленно усмехаюсь. Глупышка. Такой шанс подержать её на руках я вряд ли упущу.

– А если связки порваны? Лучше не рисковать, – строго говорю я и со второй попытки легко отрываю её от кресла, прижимаю к своей груди.

– Все увидят. Могут не так понять, – напряжённо произносит Тая, утыкаясь носом мне в грудь.

Я испытываю какой-то нездоровый кайф, ощущая её в своих руках. Девочка так вкусно пахнет.

– И что? Из-за того, чтобы никто ничего не подумал, мы будем рисковать твоей ногой?

Тая больше не возражает. Сидит тихо, как мышка.

Я выношу её из кабинета и шагаю в сторону выхода, глядя по сторонам. Нам почти никто не встречается по пути. Рабочий день уже окончен, и большая часть сотрудников разбежались по домам.

Только Марина, как обычно, на месте. Она настоящий трудоголик, всегда покидает офис самой последней. Завидев меня с Таей, тут же выскакивает навстречу.

– Что случилось? – спрашивает она, удивлённо уставившись на нас.

– Тая подвернула ногу, возможно, разрыв связок. Сходи в бухгалтерию, принеси сюда её пальто. И позвони потом Никитину, предупреди, что мы сейчас к нему в клинику приедем.

– Хорошо, – кивает Марина, продолжая стоять на месте и хлопать глазами.

Это странно, потому что обычно она не тупит.

– Пальто, – терпеливо напоминаю я.

– Ах да, – спохватывается Марина и убегает в сторону бухгалтерии.

Слышу, как Тая тихонько вздыхает у меня на груди.

Ставлю её на ноги и ловлю на себе укоризненный взгляд.

– Можно я дальше сама пойду?

– Нет.

Прибегает Марина, я забираю у неё пальто, накидываю его Тае на плечи и снова беру её на руки.

18

Мы спускаемся на парковку, я помогаю Тае удобно устроиться на переднем пассажирском сидении своей машины, пристегиваю ремень безопасности, испытывая дежавю. Покончив с этим, сажусь за руль и трогаюсь с места.

Настроение у меня отчего-то самое распрекрасное. А ведь девочка ногу повредила из-за меня. Только совесть меня, скотину, за это совсем не мучает.

Тая сидит рядом тише воды, ниже травы, смотрит в одну точку на приборной панели. А я украдкой наблюдаю за ней, постоянно отвлекаясь от дороги. Удивительно, мне кажется, но с каждым днём эта девушка становится всё красивее.

– Я хотел узнать, как тебе работается у нас? – спрашиваю я её, чтобы разрядить напряжённую обстановку. – Нравится, не нравится?

– Очень нравится, – скромно признаëтся Тая. – Работа интересная, да и вообще всё здорово.

– Как коллектив?

– Хороший. Все приветливые и очень доброжелательные.

– Подружилась с кем-нибудь?

– Пока нет.

– Почему?

– Да я просто не ставила себе такой цели, – пожимает плечами Тая. – Сейчас для меня важно как можно быстрее всему научиться.

– Что ж, это правильно, – одобряю я.

– Константин, может, вы отвезëте меня в обычную травматологию? – как-то слишком резко меняет она тему, заставляя меня мысленно усмехнуться. – Уверена, там мне так же помогут, и всё будет хорошо.

– Никитину я доверяю больше.

– Как-то неловко беспокоить вашего друга по всяким пустякам. Я всего лишь подвернула ногу. Это ведь не так опасно?

– Лишние меры предосторожности ещё никому не повредили.

– А если я всё-таки попрошу вас отвезти меня в травму, – упрямо стоит на своём малышка.

Поворачиваю голову, и бросаю на неё строгий взгляд.

– Мне не нравится, когда со мной спорят без веской на то причины.

– Причина есть.

– Озвучишь?

Тая нервно вздыхает.

– Вы и так уже слишком много для меня сделали. Я чувствую себя обязанной.

– Ты подвернула ногу у меня в офисе, находясь на работе. Это производственная травма, ты в курсе? Я несу за тебя ответственность. По закону, между прочим.

Тая шире распахивает свои и без того огромные глаза, открывает рот, но так и не находит, что мне возразить.

– Поняла, – наконец сконфуженно произносит она и отворачивается к окну. – Извините…

Я снова мысленно усмехаюсь, но весь дальнейший путь мы больше не разговариваем.

Никитин встречает нас возле клиники прямо на парковке, как раз, когда я помогаю Тае выбраться из машины, с радушной улыбкой на лице он идёт к нам. С ним парнишка в белом халате с каталкой на изготовку.

Илья жмёт мне руку и приветливо улыбается Тае.

– Здравствуй, Тая. Что с тобой приключилось?

– Здравствуйте, Илья Сергеевич. Ногу подвернула, – скромно отвечает мой светлячок.

– Надо быть осторожнее, беречь себя.

Отчего-то слишком дружелюбный тон Никитина в сторону Таи слегка вымораживает меня. Сам себе поражаюсь – неужели ревную? Это забавно.

– Я понимаю, – кивает Тая. – Сама не знаю, как так вышло.

Зато я знаю. Надо было меньше бедную девчонку глазами пожирать.

– Ничего, бывает, – успокаивает её Илья. – Сейчас тебе сделают рентген, будем надеяться, ничего серьёзного.

Помогаю Тае сесть в каталку, после чего парнишка увозит её в клинику. Мы с Никитиным неторопливо следуем за ними, слегка отстав.

– Приятная девочка, – произносит друг.

– Ага, – киваю я.

– Стали общаться?

– Я её на работу себе взял. Бухгалтером.

– Ясно. Девочка хорошая.

Я кошусь на Илью, снова испытывая странное раздражение. Точно ревную.

– Хорошая, хорошая. Ты смотри только глаз на неё не положи.

– Да ты что, я патологически верен своей жене, – улыбается Никитин. – Мне кроме неё никто не нужен.

– Похвально, – хмыкаю я.

– Кстати, насчёт жëн. Тая знает?

– Что?

– Ну, что ты женат?

Поворачиваю голову и смотрю на друга с лёгким прищуром.

– А ты с каких пор такой любопытный, Илюх?

– Извини, Костя, не моё это дело, конечно… Я просто видел, как Тая на тебя смотрит.

– И как же она на меня смотрит?

– Ну… Как будто ты для неё свет в оконце, – усмехается Никитин.

– Хм, как интересно.

– А ты на неё смотришь, как оголодавший хищник на кусок мяса.

– Да брось.

– Серьёзно.

Я снова впиваюсь взглядом в невозмутимый профиль друга, сузив глаза. Нихрена не нравится мне этот разговор.

– Илюха, что тебе надо от меня, а?

– Да ничего, – пожимает плечами Никитин. – Просто девочка хорошая…

– И что? Ты за неё переживаешь, что ли?

– Я за тебя больше переживаю. Уверен, что тебе это надо?

– Слушай, ты мне нравоучения почитать решил? Лучше не стоит.

– Да нет, конечно, какие нравоучения… Ты взрослый мужик, своя голова на плечах есть.

– Тогда закрыли эту тему и больше к ней не возвращаемся.

– Как скажешь.

19

К счастью, с ногой у Таи ничего серьёзного. Растяжение связок, как я и предполагал. Две недели показан покой и перетяжка эластичным бинтом. Никитин любезно выдаëт пакетик со всем необходимым для лечения и отпускает нас с миром.

До моей машины Таю так же везут на кресле-каталке, а когда санитар пытается помочь светлячку перебраться в салон, я почти грубо пресекаю его попытку, и делаю это сам.

Наконец, мы остаёмся вдвоём, в машине, и я ловлю себя на мысли, что лёгкое раздражение, не покидающее меня после разговора с Никитиным, только сейчас начинает отступать.

Недвусмысленные намеки Ильи меня не на шутку выбесили. А всё потому что по большому счету он прав. Со стороны я просто падлой какой-то выгляжу. Хотя, возможно, не выгляжу, а так оно и есть.

По отношению к Нике веду себя, как свинья. Я вообще забыл о ней, будто её и не было никогда. А она, наверное, всё ещё надеется, что у нас всё наладится. Не знаю, зачем Нике это нужно, но разводиться со мной жена явно не хочет. И по хорошему, разобраться бы с ней раньше, чем с Таей у нас что-то завяжется. Если, конечно, вообще завяжется… Чем больше времени проходит, тем больше я начинаю сомневаться, что девочка подпустит меня к себе.

– Где ты живешь? – спрашиваю я, повернув голову к Тае.

Она сидит и усиленно разглядывает свои руки, сложенные на коленях. Где там Никитин увидел, что она на меня как-то по-особенному смотрит, ума не приложу.

По-моему, светлячок даже взгляд на меня поднять боится. Даже адрес свой произносит, не повернув головы.

Забиваю данные в навигатор и трогаюсь с места. Первое время едем молча. Я поглядываю на свою спутницу, и её выражение лица всё больше меня печалит.

– Ты чего поникшая такая? Нога болит?

– Да нет. Просто так нехорошо всё получилось… Только вышла на работу, и уже больничный, – грустно произносит она. – Может, я все-таки буду как-то осторожно приезжать в офис? Илья Сергеевич сказал, что с перебинтованной ногой можно аккуратно ходить.

– Не вздумай. Сиди дома, пусть нога заживёт. Потом выйдешь, никуда не денется от тебя работа.

Слышу сбоку тяжкий вздох.

– Я за две недели дома с ума сойду от безделья.

Понимаю, в этом мы с тобой похожи, девочка. Я тоже долго без дела не могу.

– Можешь работать удалённо. Я Татьяне скажу, чтобы админов попросила тебе доступ настроить.

– У меня не на чем, – сконфуженно признаëтся моя пассажирка.

– Завтра тебе привезут ноутбук.

Тая впервые за время нашей поездки отрывает взгляд от своих рук и переводит его на меня.

– Константин… Вы столько для меня делаете.

– Ничего особенного я не делаю, Тая.

– Я бы поспорила с этим.

– Не нужно.

Она поджимает губы, отворачивается и некоторое время молчит. Но потом вдруг решительно впивается взглядом в мой профиль и твердо произносит:

– Вы нашли моего бывшего парня. Заставили его удалить то видео. Заставили извиниться. Вы очень много сделали для меня, Константин.

– Ну кто-то же должен наказывать всяких ублюдков, чтобы неповадно было хороших девушек обижать, – поворачиваю голову я и коротко улыбаюсь ей.

– Я ведь вас даже не просила об этом. Как вы узнали?

– Как, как… У меня есть люди, которые занимаются такими вещами. Вопрос одного звонка. Не забивай себе этим голову.

Повисает неловкое молчание. Я буквальном нутром чую смятение Таи. Несмотря на то, что на улице уже стемнело, и в машине полумрак, отчётливо вижу проступивший на её щеках румянец.

– Константин, а можно спросить вас кое о чем… – робко произносит она.

– Конечно.

Тая мнётся несколько секунд, закусывает губу, шумно втягивает воздух через нос. Потом, наконец, выдаëт:

– Я всё время думаю о том, смотрели ли вы то видео…

Вот так поворот. Признаться, я не ожидал от нее такого вопроса. Теперь и мне впору покраснеть. Но вместо этого я вспоминаю кадры с обнажённой Таей. Её голую грудь, откровенный взгляд. И начинаю возбуждаться.

– Почему ты хочешь это знать?

– Просто чтобы не изводить себя догадками.

– Да, я видел.

Тая снова с силой втягивает в себя воздух, а после опускает голову и закрывает ладонями лицо.

– Какой стыд… – произносит она еле слышно.

– Чего тебе стыдиться, глупая.

– Вы видели всё…

– Не всё, только начало. Потом я выключил.

– Но я там… голая.

– Да.

Тая ещё сильнее наклоняется вниз, к своим коленям, так и не отрывая рук от лица.

Я кладу ладонь ей на спину, осторожно поглаживаю, и чувствую, как она замирает под моей рукой. И ещё чувствую, как каменеет мой стояк. Ей неловко, и мне неловко. Но это чертовски возбуждает.

– Мне хочется сквозь землю провалиться, – сконфуженно признаëтся Тая, выпрямляясь и вынуждая меня убрать ладонь с её спины. – Константин, извините, пожалуйста…

– За что?

– Ну как за что… За то, что вы увидели.

– Твой бывший парень мудак, каких поискать. Ты не виновата в том, что он сделал. А тело у тебя роскошное, и, поверь мне, стыдиться тут нечего.

Она снова смущённо смотрит на меня.

– Я даже не знаю, что сказать.

– Не нужно ничего говорить. Я взрослый человек и многое в жизни видел. Просто поверь на слово, тебе не стоит стыдиться передо мной.

– Боюсь, я ничего не смогу с этим сделать.

– Я знаю, что может помочь.

– Что?

– Сейчас, подожди.

Включаю поворотник и паркую машину в ближайший карман на дороге. Разворачиваюсь всем корпусом к Тае, опираясь локтем на руль, смотрю в её огромные красивые глаза. Девочка глядит в ответ с непониманием и явно волнуется. Я и сам, признаться, волнуюсь. И это давно забытое состояние приятно будоражит меня.

– Давай сначала проясним кое-что, – говорю я Тае.

– Что? – переспрашивает она, обескуражено хлопая глазами.

– В первую нашу встречу, когда я предлагал тебе помощь, ты переживала, будто я потребую что-то взамен.

Тая осторожно кивает:

– Так.

– Я тебе ответил, что ничего требовать не стану. И я не требую. То, что я сделал, ни к чему тебя не обязывает. Хочу, чтобы ты понимала это – ты ничего мне не должна.

Тая ещё раз настороженно кивает.

– Если тебе не понравится, останови меня, – добавляю я. – Это не повлечёт за собой никаких негативных для тебя последствий.

– О чем вы говорите? – тихо спрашивает она.

Я беру в руку её тонкую ладонь, тяну на себя, запускаю пальцы в волосы на затылке девочки и наклоняюсь к её губам. Медленно, чтобы она успела понять мои намерения и остановить, если захочет.

Вижу по глазам, по резко расширившимся зрачками, что Тая поняла. Поняла и, кажется, в шоке, но не останавливает. Вместо этого, прикрывает глаза и тихонько выдыхает через едва приоткрытые губы. Я мягко касаюсь их своими. Осторожно, чтобы не спугнуть, целую. Тая обмякает в моих руках. Сначала ничего не делает, но спустя несколько мгновений вдруг начинает робко отвечать. И я слетаю с катушек. Обхватывают её губы смелее, проталкиваю язык ей в рот, сильнее прижимаю к себе. Крышу рвет от вкуса этой девочки, от её запаха. Сладкого, нежного.

Я пью этот поцелуй, как свихнувшийся от жажды странник, впиваюсь в её рот до тех пор, пока мы оба не начинаем задыхаться. Даю нам передышку, кусаю её губы, целую подбородок, спускаюсь к шее. Я так долго ждал этого, в голове плывёт от кайфа. Тая очень нежная девушка, чувственная, податливая. Мне хочется взять её прямо здесь, в машине, на обочине дороги.

Сжимаю в кулак её волосы, снова ловлю сладкие губы, целую ещё настойчивее. Свободной рукой беспорядочно глажу сквозь толстую ткань пальто. У неё самые мягкие и вкусные в мире губы. Понимаю – ещё немного, и начну её раздевать.

С трудом заставляю себя оторваться от этих губ, скольжу пальцами по шёлку волос, ласкаю кожу головы, смотрю в широко распахнутые растерянные глаза, наслаждаясь каждым мгновением, и безумно хочу большего.

– Поехали ко мне, – предлагаю я бездумно.

Девочка хлопает ресницами несколько раз, а потом вдруг упирается ладонями в мою грудь и отрицательно крутит головой.

– Поехали, – с нажимом повторяю я, сжимая её волосы в кулак.

– Нет, – снова крутит она головой.

– Почему нет?

– Я не могу…

– Что мешает?

– Просто не могу. Мне нужно домой.

Прикрываю глаза от досады. Тая пытается высвободиться из моих рук, и я отпускаю. Хоть и с большой неохотой, но отпускаю.

– Сегодня не можешь, или вообще?

– Вообще.

Это провал, парень. Просто не верю своим ушам. Почему-то я даже не рассматривал такой вариант развития событий. Хотя должен был.

– Значит, нет?

– Нет.

Чувствую себя настолько паршиво, что и словами не передать. Значит, нет.

Жаль, светлячок. Знала бы ты, как мне жаль.

Завожу двигатель, выруливаю с обочины. У меня всё ещё стоит колом, даже машину сложно вести. Но нет, значит, нет. Блять.

Остаток пути едем в тишине.

Доезжаем, наконец, до её дома, меня к этому моменту немного отпускает.

– Спасибо, – нарушает тишину моя молчаливая спутница и цепляется пальцами за ручку двери, очевидно собираясь покинуть салон моего автомобиля. Останавливаю её.

– Я тебя провожу.

– Не надо, я сама могу потихоньку…

– Сиди, я сказал, – грубо перебиваю я.

Тая притихает.

Да, девочка, неудовлетворëнный и отвергнутый я бываю злым.

Выхожу из машины, обхожу капот, открываю дверь со стороны своей пассажирки. Снова обнимаю её за лопатки, другой рукой подхватываю под колени и поднимаю на руки. Несу к подъезду. Тая робко обнимает меня за шею. И злость отступает с каждым шагом, до тех пор, пока вконец не сменяется знакомым кайфом от близости этой девушки. Слышу её дыхание, оно тяжёлое и частое. И снова завожусь.

Это безумие какое-то. Давно мне так сильно никто не нравился. Блять, и почему нет?

Заношу Таю в подъезд, там темно. Никакие датчики движения не срабатывают, свет не зажигается. Хотя, возможно в этой старой хрущёвке нет никаких датчиков. Поднимаемся по лестнице, двигаюсь практически на ощупь, пока глаза не привыкают и не начинают различать очертания в темноте.

– Наверное, что-то с проводкой, – тихо поясняет Тая, назвав свой этаж. – Вот моя квартира.

Ставлю её на ноги на площадке, но не тороплюсь выпускать из рук. Тая тоже держит ладошки на моей груди. И всё ещё дышит слишком тяжело.

Меня ведёт от её близости, от этого надрывного дыхания.

Черт, девочка, ну почему нет?

– Я тебе не нравлюсь? – спрашиваю хрипло.

– Дело не в этом, – тихо отвечает она.

– В чем же тогда?

– Это сложно объяснить.

– Ты всё же попробуй.

Малышка молчит некоторое время, потом словно через силу выдавливает из себя:

– Я не хотела больше никаких отношений. Мне ужасно не везёт в этом.

– Мне тоже в этом всю жизнь не везёт, но что же теперь. Может, как раз теперь и повезёт?

Тая грустно улыбается.

– Я уже не верю в чудеса.

Господи, какие чудеса, девочка? Я трахать тебя хочу, неужели не понимаешь? Большая вроде уже. И взрослый мужчина у тебя уже был, даже старше меня. Тая, Тая, ты ведь давно не цветочек аленький, я своими глазами видел, какой ты можешь быть раскованной и дерзкой.

В очередной раз меня накрывает слепой ревностью. Изнутри поднимается агрессивная буря неприятия – с какими-то козлами, значит, она могла, а со мной нет? И чем, интересно, я хуже?

Снова усмехаюсь внутренне этим забавным, каким-то детским эмоциям. Я уже и забыл, насколько это сильно и до какой степени может бодрить.

– Значит, чудеса хочешь? – спрашиваю я с усмешкой, ласково поглаживая большим пальцем Таину щеку. – Что ж, можно устроить и чудеса. Скажи, какие именно нужны?

– Нет, я не это имела в виду, – крутит она головой. – Вы неправильно поняли…

– Ты, – поправляю я, прижимая малышку к себе крепче. И с удивлением обнаруживаю, что Тая слегка дрожит.

– Ты, – послушно повторяет она, но снова начинает упираться ладонями мне в грудь.

– Дрожишь почему? Замёрзла?

– Нет. То есть, да. То есть… Я пойду, можно? Мне нужно домой, – смущённо бормочет Тая, отворачиваясь.

А мне до одури хочется снова её поцеловать. Но вместо этого я разжимаю ладони и выпускаю девочку из рук.

– Поправляйся. Увидимся через две недели.

– Хорошо. Спасибо, – кротко произносит она в ответ и, прихрамывая, пятится к своей двери.

Не дожидаясь, пока она войдёт, я разворачиваюсь и ухожу. Шагаю вниз по лестнице с самой идиотской улыбкой на губах, испытывая давно позабытый азарт. Никуда ты не денешься от меня, девочка. Будешь моей. Это только вопрос времени.