Текст книги "Чужими руками"

Юлия Григорьева
Чужими руками

Часть первая

Глава 1

На работу еду в полной темноте. Нормальные люди в это время еще спят, поэтому мне приходится торить тропу на засыпанной снегом дороге. А снег все падает и падает, и не видно ему конца. Такое впечатление, что он падает не с неба, а из точки, в которую направлены фары. Словно там, на одном и том же расстоянии от моей машины, едет грузовик со специальной пушкой в кузове, и та извергает в мою сторону расходящиеся веером нескончаемые струи невесомой метели. «Дворники» елозят по лобовому стеклу, сметая обломки разбившихся об него снежинок. В динамиках негромко звучит наивная песенка Патрисии Каас.

Ни мелодия, ни мелькающие перед глазами «дворники» не мешают мне следить за дорогой. А еще – думать о жизни. О нарисовавшейся в ней проблеме: как удержать около себя Супермена?

Я зову так Семена про себя и, конечно, не без некоторой иронии. У моего Супермена нет ничего общего с киногероем. Который и летать умеет, и пули на лету ловить. Мой Супермен пули может только отливать. Но все равно, для меня он – Супермен. Правда, самовлюбленный. Он, подлец этакий, знает, что сказочно красив. Той самой мужественной красотой, что сводит женщин с ума. Рост под два метра, широкоплечий, подбородок квадратный и с ямочкой, которая, уж я-то знаю, верный признак любвеобильности и сексуальной мощи. У него сочные губы, на которых всегда приветливая, чуть ироничная улыбка, и пронзительный, дерзкий, раздевающий взгляд бездонных голубых глаз. Семен полностью сознает, что представляет собой тот тип мужчины, который заставляет трепетать сердца абсолютно всех женщин. Знает, негодяй, что ему не грозит одиночество. Избалованный женским вниманием, он капризен, как наследник нефтяного магната.

А я – кто бы мог подумать? – терплю все капризы Семена. Лишь бы был со мной. Потому что искала его всю свою сознательную жизнь. И терять просто так не собираюсь.

А такая опасность есть. Во время нашего последнего свидания Семен дал мне понять, что роль любовника замужней женщины, которая хоть и работает в солидной фирме, но всего лишь секретаршей, ему не по душе. Чего и следовало ожидать. Супермену ничего не стоит пристроиться к жаждущей приключений жене какого-нибудь богача. И потом кататься как сыр в масле. Стоит мне лопухнуться, утратить, скажем так, бдительность, это случится с такой же неизбежностью, с какой каждый день в Питере идет если не снег, то дождь.

Если бы я была свободна! Черт! Зачем я так торопилась замуж? Зачем отбила жениха у родной сестры? Но что теперь сожалеть о сделанном? Надо думать, как выходить из ситуации, в которую вляпалась.

Можно, конечно, развестись с Василием. Мужик он, прямо скажем, ни то ни се. Не сказочный принц. Не семи пядей во лбу. Говорят, что он толковый программист. Но таких в наше время – пруд пруди. Это во-первых. А во-вторых, что мне толку от его способностей считать байты-пиксели? Денег в доме от этого больше не становится. Хотя, если честно, зарабатывает он прилично. Если судить по тому, сколько он мне отдает. Явно себе немало оставляет. Чтобы не клянчить у жены на бензин, на примочки к компьютеру. Но и того, что в дом приносит, хватает. Не каждая семья две машины купить может. И все-таки он – не добытчик. Выше того уровня, на котором мы сейчас, с его зарплаты не прыгнешь.

Да и не хозяин, по большому счету. Только и может, что лампочку сменить да мусор вынести. Ремонт какой сделать в квартире, замок поменять, карниз или бра повесить – для него недостижимый пилотаж. Вот гонять все вечера напролет в какие-то дурацкие игрушки – это его! Тут ему равных нет! Замочит очередного монстра – и радуется, будто ребенок. Потом до следующей победы хвастается успехами в деле изничтожения злобных инопланетян, задумавших поработить нашу цивилизацию. Гордый при этом, словно подвиг совершил. Еще в баню да в гараж таскаться с друзьями мастак. Они у него – такие же придурки. Нормальные мужики в бане с бабами оттягиваются. А эти клоуны ноутбуки с собой берут! Цирк, да и только!

Амбиции вроде бы есть. Но попыток их реализации или вовсе нет, или они наивные. Чтобы не сказать больше. Мечтатель. «Что, если нам с тобой в Канаду уехать? Там программистам хорошо платят». Когда ответила, что те программисты работают на износ, обиделся.

Его мечта – выиграть деньги. Наслышался где-то, что, если играть в онлайне в покер, можно за один вечер миллионером стать. Попробовал. Сколько проиграл – не знаю.

Да и в сексе Вася – далеко не гигант. До Супермена ему – как мне до известности и славы Анджелины Джоли. Короче, пустышка мой Василий. И чего я за него выскочила? Замуж дурехе захотелось. Вот теперь и мучайся.

Думаю, мы когда-нибудь разведемся. Мне это никакими сложностями не грозит. Детей у нас, слава богу, нет. Квартира и машина мои. Так что финансовых и материальных потерь от развода не предвидится. А вот нравственные будут. В избытке. Придется послушать скулеж Василия о том, какая я неблагодарная стерва. Как я поломала его жизнь. И все в таком духе. Это мелочи. Их легко пережить. Важнее другое: а что потом? Выйти за Супермена замуж? Но, во-первых, еще неизвестно, согласится ли Семен на такой вариант. Муж секретарши – не его масштаб. Во-вторых…

Вдали из-за поворота выезжает какой-то павиан. Свет его ксенонов слепит меня. Мигаю ему раз, потом еще. Но это животное и не думает переключиться на ближний свет. Матерюсь сквозь зубы и приподнимаю ногу с педали газа. Сейчас я тебе устрою, гад ты этакий!

Когда до павиана остаются считаные метры, врубаю дальний. На, скотина! Получи!

Чувства, которые испытал недоносок от моей мести, выражаются в надрывном вопле его клаксона. В зеркало вижу, как на его машине вспыхивают тормозные огни. А потом этот чудак на букву «м» начинает разворачиваться! Мне становится весело. Ты что, чудо безмозглое, надеешься меня найти на улочках Питера? Ну флаг тебе в руки.

Происшествие сбивает мысли с нужной волны, и на работу я приезжаю, так и не найдя ответа на жизненно важные вопросы. На своем месте на корпоративной парковке вижу размахивающего метлой Петровича. Вручаю дворнику честно заработанный червонец и направляюсь ко входу.

Фирма у нас солидная. Дом в самом центре Питера, построен по индивидуальному проекту. Стекло и бетон. У входа тротуарная плитка с встроенными светильниками. Турникеты, охрана в специальной форме с логотипами фирмы. Коридоры выложены коврами. Все честь по чести. Я давно мечтала работать в такой солидной фирме. Хорошее место. Не зря я столько сил положила, чтобы сюда попасть.

Желающих стать секретаршей босса в нашей фирме хватало. Как на конкурсе «Мисс Вселенная». Каких только фифочек не было! Они, конечно, молодые, модно одетые, с рекомендациями. Все бойко спикают по-английски. Высшее образование, само собой. Но как раз этих конкуренток я не боялась. Не считала опасными. С образованием, опытом работы, языками у меня полный порядок. А что касается экстерьера – тут я любой модели фору дам. Плюс – с головой дружу. В общем, все эти юные создания с их претензиями меня мало волновали.

Опасалась я только двух опытных секретарш. Одна раньше работала у какого-то депутата, другая – чуть ли не у Миллера. Вот они могли меня обштопать. Обе были постарше, но еще не в том возрасте, когда женщина выходит в тираж.

Я не боялась, что они лучше знают секретарское дело. Но была вероятность, что они обойдут меня за счет веса рекомендаций. Но зря беспокоилась. Место досталось мне.

Шагаю по коридору к своему кабинету. То и дело навстречу попадаются сотрудники. Мужчины приветливо здороваются. Отвечаю им проверенной голливудской улыбкой. Затылком чувствую, что почти каждый оглядывается, чтобы посмотреть на мою задницу. Знаю, о чем они при этом думают. «А ведь кто-то с ней спит!» Да уж конечно! Но вам, дяденьки, насладиться моим телом не светит! Облизывайтесь. Женщины тоже здороваются. Старая ведьма Илларионовна, как часовой у Мавзолея, на своем посту.

– Доброе утро, Зоечка! Вы сегодня неотразимы! Впрочем, как всегда!

Иуда в юбке! Знаю, как ты меня за глаза величаешь! Как в том анекдоте: Если «кабинет директора» по-японски – «хатахама», то как будет «секретарша»? «Сукахама». Доброжелатели просветили. Тем не менее отвечаю лицемерке лучезарной улыбкой.

Илларионовну я невзлюбила с первого дня. Наверное, есть в моей голове какой-то природный датчик, который определяет: хороший человек или негодяй. При первой встрече с Илларионовной датчик сразу же подал сигнал тревоги! А вскоре я получила подтверждение тому, что он не врет.

Приходила как-то ко мне на работу бывшая мамина подруга, Алевтина Ивановна, царство ей небесное. Попросила помочь с кое-какими документами. И пока мы сидели в приемной, туда заглянула Илларионовна. Алевтина Ивановна, как увидела ее, даже вздрогнула. Уходя, спросила меня: а что у вас в конторе Илларионовна делает? Я ответила, спросив: а вы что, знаете ее? «Еще как знаю!» – ответила Алевтина Ивановна. И ушла. А вечером позвонила мне. Рассказала, что работала вместе с Илларионовной в парикмахерской. Алевтина Ивановна была мужским мастером, а Илларионовна на кассе сидела. Прославилась Илларионовна тем, что стучала на всех: и на парикмахеров, и на клиентов. Как стукачку раскололи – Алевтина Ивановна умолчала, а я не спросила.

Вот и мой кабинет. Приемная называется. Не маленькая. И тоже отделана – будьте нате! Стол, светильники – все класса «премиум». Про компьютер, факс и прочую начинку и говорить нечего.

Я на месте. Все! Личные проблемы – в сторону. За работу! На моем столе – скромный букетик алых роз. Опять!

Это началось неделю назад. Теперь каждый божий день я получаю свежие цветы от неизвестного воздыхателя. Попыталась выяснить, чья это работа. Ничего не получилось. Никто ничего не знает. Приятно, конечно. Но все-таки надо знать, что это за герой-любовник в конторе завелся.

К приходу шефа успеваю разобрать почту и разложить все документы по разноцветным папкам. Босс появляется, как всегда, без пяти минут девять. Встречаю его одной из своих дежурных улыбок.

Если он улыбнется в ответ – значит, в хорошем настроении. Сегодня просто кивнул. Все понятно. Молодая жена не дала. Будем иметь в виду. Босс скрывается в кабинете. Бодигард Славик усаживается в кресло. Кладет на колени журнал со сканвордами. Достает ручку. Теперь весь день будет сидеть здесь в образе обученного грамоте Цербера.

До самого обеда все идет нормально. Обычные дела: поить босса кофе, отвечать на звонки, записывать страждущих на прием к благодетелю, бегать по этажам с его поручениями.

Уже перед самым обедом звонит мой мобильник. Это могут себе позволить только два человека: муж и Супермен. Вася у меня в контактах под своим именем, любовник, естественно, зашифрован. Читаю на экране: «Машка». Это Семен и есть. А я в приемной, как назло, не одна. На диванчике в ожидании вызова к боссу сидит, поджав ноги, Федор Маркович. Начальник отдела контроля. На меня не смотрит, уперся глазами в синюю папку на коленях, но ушки на макушке. Ну и Славик здесь же. В качестве бесплатного приложения. Отвечаю сухим, официальным голосом:

– Здравствуйте, Альберт Моисеевич! Слушаю вас внимательно!

– Зойка! Я тебя хочу!

Голос у Семена капризный. Сразу представляю, как он сидит в наброшенном на голое тело халате перед телевизором, в одной руке телефон, в другой бокал.

– Хорошо, Альберт Моисеевич! Я все обязательно передам.

– Когда приедешь? Я хочу, чтобы ты приехала прямо сейчас!

Ну что с этим самцом делать?

– Погодите одну секунду, Альберт Моисеевич! Я запишу. Так… Готово! Рейс семнадцать тридцать. Правильно?

Семен недовольно пыхтит:

– Нет, мадам Мата Хари! Не правильно! Никаких семнадцати тридцати! Приезжай сейчас! Иначе твое место в моей постели займет русская радистка Кэт!

И отключился, стервец!

Из кабинета босса выходит начальник третьего отдела. И тут же пищит селектор.

– Слушаю вас, Петр Ильич!

– Еще ко мне кто-то есть?

Голос у босса раздраженный. С чего? По работе вроде бы никаких заморочек нет. Если бы были какие-то проблемы – я бы знала. Все еще обижен на благоверную?

– Федор Маркович ждет.

– Пусть заходит! И передайте водителю: сейчас поедем! Да! После обеда я буду в ЗАКСе!

– Все поняла!

Поворачиваюсь к дивану:

– Заходите, Федор Маркович!

Начальник отдела контроля идет к кабинету, словно на эшафот. Босс у нас все-таки молодец! Боятся его! А раз боятся – значит, уважают!

Дверь за Марковичем закрывается. Звоню водиле босса. Смотрю на часы – до обеда пять минут. Из коридора доносятся голоса, хлопанье дверей. Убежать на пять минут раньше – это же святое!

Пошутил Семен насчет русской радистки? Или и в самом деле положил глаз на какую-нибудь глазастую-сисястую пустышку? С него станется. Что же мне делать с этим чудовищем? Босса после обеда не будет. Это хорошо. Вырисовывается вариант. Надо попробовать.

Федор Маркович выходит из кабинета. По красным пятнам на его щеках догадываюсь: вставили ему фитиль за что-то. Так тебе и надо! Хотя – почему я так радуюсь? Мне Федор Маркович ничего плохого не сделал. Ладно. Быстрый взгляд в зеркало – и в кабинет.

– Разрешите, Петр Ильич?

Шеф поворачивается вместе с креслом. Смотрит исподлобья, недобро. В глазах вопрос: какого тебе хрена надо?

– Петр Ильич! Мне из «Аквилона» позвонили. У меня там кухня заказана. Просят приехать, чтобы обсудить изменения в проекте. Можно после обеда задержаться?

Босс молча смотрит на меня. По глазам вижу – не верит! С самым невинным видом продолжаю смотреть ему в лицо. Не знаю, убедил его мой взгляд или просто рукой махнул? Неважно. Главное, что разрешил.

Выхожу из кабинета. Славик равнодушно скользит по мне взглядом и снова утыкается в сканворд.

Во всей фирме, кроме охраны, – ни души. Быстро одеваюсь и бегу к выходу. Стук моих каблуков разносится по длинному коридору гулким эхом. Кивок охраннику – и я на улице. Снегопад, слава богу, закончился. Петрович смахивает метлой невесомые снежинки. На крыше, на капоте, на крышке багажника моей «малышки» сантиметра три снега. Терпеть не могу, когда ездят на машинах как на сугробах с мотором. Сметаю снег и сажусь в кабину. Пока двигатель греется, звоню на мобильник Светке из отдела доставки.

– Светочка! Извини, не успела к тебе заскочить. У меня тут проблемы появились. Я у шефа отпросилась. Посидишь за меня после обеда? Петруши не будет, так что делать ничего не надо. Чисто формально поприсутствуешь. Ладно? Спасибо, дорогая! С меня магарыч!

Супермен встречает, как я и ожидала, в халате на голое тело. И конечно, с фотоаппаратом. Он скачет вокруг меня с «Никоном», забегает то справа, то слева, то приседает, то снова вскакивает. И раз за разом нажимает на спуск, так что затвор щелкает непрерывно, будто пулемет. Я уже привыкла к этому и, подыгрывая ему, позирую. Но Семен резко прекращает съемку.

– Все! – говорит он, убирая фотоаппарат.

Прочитав в моем взгляде немой вопрос, отвечает, будто приговор оглашает:

– Не быть тебе фотомоделью!

Хмурю брови. Повышаю голос:

– Это почему же?

– Потому что в тебе, как и в большинстве смертных, живет страх перед объективом. Как только начинаешь позировать, с лица исчезает все, что делает его живым и неповторимым. Оно превращается в маску. Если сегодня мне и удалось сделать хороший снимок, то до того, как ты начала кокетничать.

Я собралась обидеться, но Семен это почувствовал. Кладет фотоаппарат на столик. На его губах появляется та самая улыбка изголодавшегося самца, которая сводит меня с ума. Глаза его блестят. Обида тает, как снежинка на ладони.

Мы целуемся, и все исчезает: муж с его проблемами, капризность Семена – все! На всей планете есть только Супермен, я и наша страсть.

Вспотевшая и счастливая, лежу на спине, глаза закрыты, слушаю рядом с собой все еще шумное дыхание Семена и улыбаюсь. Перебираю волоски на его груди. Мне хорошо.

Но идиллия длится недолго. Семен ворочается, кряхтит, словно старый дед, и садится. Открываю глаза. Передо мной – могучая спина любовника с рельефными мышцами под гладкой кожей.

– Надо что-то с диваном делать, – вдруг говорит Семен. – Сегодня соседку снизу встретил, когда мусор выносил. «Молодой человек! Сделайте что-нибудь со своей кроватью. Ведь ужас какой скрип!»

И тут же:

– Показать тебе мои новые работы?

– Конечно!

Голые, мы идем в его кабинет. Ноутбук включен. Семен щелкает мышкой, и мы начинаем смотреть его свежие снимки. Набережная Невы. Петропавловская крепость. Петровский мост. Банковский. Старичок в каком-то садике сидит на скамейке и кормит голубей. Заснеженная морда клодтовского коня на Аничковом мосту. И так далее.

– Ну как?

– Отлично! – говорю я. – Только кому такие фотографии нужны?

– Что? Разве плохо?

– Да нет. Хорошо. Но все, что ты сегодня наснимал, уже снято до тебя. Миллион сто тысяч раз. Ты еще дождись лета и сними шпиль Петропавловки. В створе разведенного пролета Дворцового моста.

Супермен выпускает из руки мышку. Роняет голову на грудь и обреченно вздыхает.

– Ты права! – шепчет он. – Я – бездарь.

– Не говори глупости!

Легонько шлепаю его ладонью по губам:

– Все образуется. Ты еще не нашел свой стиль.

– Надеюсь! – вздыхает Семен. – Как у тебя со временем?

Отвечаю вопросом на вопрос:

– Пора уступить место русской радистке?

– Ага! – самодовольно смеется мой Супермен. – Испугалась?

– Конечно.

– Радистка сейчас отстреливается от гестаповцев. Поэтому у меня в ближайших планах кое-что другое.

– И что же, если не секрет?

– Сегодня иду на кастинг.

– Что-что? – От удивления сажусь голой задницей на стол.

– В одном модельном агентстве объявили кастинг. Хочу поучаствовать. Попытка – не пытка.

За грудиной оживает холодная гадюка ревности. Изо всех сил стараюсь не показать любимому, что его задумка мне не по душе. Спрашиваю, как мне кажется, равнодушно:

– Все эти кастинги заканчиваются предложением сняться в порнофильме.

И понимаю, что допустила непоправимую ошибку. Супермена перспектива стать порнозвездой не пугает, а скорее радует:

– А что? По-моему, это интересно! Почему бы не попробовать! Раз с фотографией облом полный?

Звонит телефон. Беру мобильник, смотрю на экран, поворачиваюсь к Супермену и прикладываю палец к губам: «Молчи!» Семен понимающе кивает и отправляется в ванную. Воркую в трубку:

– Слушаю тебя, милый.

Голос у Василия недовольный:

– Ты где? Звоню на работу, мне отвечают, что тебя нет.

– Босс отправил по делам в Пушкин. В пробке стою на КАДе. Похоже, впереди авария. А ты что хотел?

– Хотел узнать, во сколько дома будешь.

– Боюсь, не скоро. Пока в Пушкин, потом обратно. Раньше семи-восьми не успеть. А ты где?

– В автосалоне. Леня машину покупает.

– Обмывать будете?

– Конечно! Так что я малость задержусь.

– Поняла. Передай Ленчику мои поздравления.

По пути в ванную сталкиваюсь с идущим в кухню Суперменом. Целуемся.

– Кофе? – спрашивает он.

– Обязательно!

Стою под душем с закрытыми глазами. Теплые струйки катятся по щекам. Сейчас я счастлива. Супермену я нравлюсь. Может быть, он даже любит меня. Но для того, чтобы удержать его около себя, этого мало. Что же делать?

Мы пьем крепкий, обжигающий кофе. Семен молчит. Задумался о чем-то. Вдруг ставит чашку и так резко отодвигает ее от себя, что напиток выплескивается на стол.

– Ты в самом деле думаешь, что этот кастинг – замаскированная порносъемка?

Так вот в чем дело! А я-то, дура, возомнила, что он о нашем будущем мечтает!

– Ты сомневаешься?

– Здесь, – показал Супермен на свой лоб, – даже мысли такой не возникло.

Ну а как это могло прийти в твою голову? Чтобы туда что-то пришло, надо мозги иметь!

– Сто процентов! – В моем голосе звучит твердая, непререкаемая уверенность. – Ну, может быть, девяносто.

Семен погружается в глубокую задумчивость. Теперь важно не упустить момент!

– Сходи, конечно. Тебя наверняка возьмут. Потом меня пристроишь. Будем трахаться перед камерой, да еще за деньги! Там наверняка платить будут побольше, чем я сейчас получаю. С фирмы уйду. Надоело уже быть девочкой на побегушках. Надоело, когда каждая старая ведьма в конторе считает тебя подстилкой босса.

Моя трактовка идеи дала желаемый результат.

– Прекрати! – обрывает Семен.

Вскакивает со стула, шагает до двери, потом резко разворачивается:

– Но что-то надо делать! В конце концов, это не жизнь. Я – фотохудожник! Но в твоем долбаном Питере этого никто не видит!

Он вдруг замолкает. Я понимаю, о чем он подумал. Но решаю проверить:

– Какая мысль тебя осенила?

– Можно еще правильно жениться, – застенчиво улыбается Семен, снова садясь напротив меня. – На какой-нибудь толстой, заплывшей жиром богачке.

Так и есть! Случилось то, чего я боялась. Он задумался о женитьбе. Но не на мне. А на деньгах. Готов продать себя старой богатой шлюхе!

– А как же я?

– Будешь, как и сейчас, моей любовницей! – уверенно отвечает Семен.

– Пока старая ведьма нас не поймает, – развиваю его мысль. – Тебя кастрирует, а меня освежует и зажарит на вертеле!

– Зачем… на вертеле? – озадаченно спрашивает Семен.

– Чтобы тебя накормить!

– А зачем я ей… кастрированный?

– Для того чтобы ходить с тобой на великосветские приемы. И при этом не беспокоиться, что ты, как кобель, убежишь за какой-нибудь юбкой.

Это я зря сказала! Дала ему понять, что он мне нужен. Впрочем, он не такой уж и дурак. И без моих фрейдовских проговорок кое-что соображает.

– Да-а-а! – тянет Семен. – Перспектива!

– У меня есть план получше!

В глазах Семена звездочкой далекой галактики загорается интерес.

– Мне надо выйти замуж за… Владельца конезавода! А тебя взять конюхом. И вместе, и при деньгах! Важно, чтобы у него не было наследников. И чтобы он переписал конезавод на меня. А потом благополучно умер.

– С твоей помощью, – подсказал Семен.

– Зачем?

Я смотрю на Семена так, чтобы он понял: я удивлена ходом его мысли.

– Да ладно! – машет рукой мой Супермен. – Мелем чепуху всякую…

Он театрально роняет буйную голову на свою могучую грудь. Ссутулился. Руки сцеплены так крепко, что костяшки побелели. Бедный ты мой!

Поднимаюсь. Обхожу стол. Обнимаю Семена за плечи.

– Не отчаивайся, дорогой! – шепчу я ему на ухо. – Скоро все изменится. У меня есть замечательный план!

– В смысле – дурь? – глухо спрашивает Семен.

– Да нет! Не дурь! Ладно! Пора мне!

Целую его в висок и направляюсь в прихожую. Обуваюсь. Стою перед зеркалом. Как говорил один мой знакомый доктор: проверить хабитус[1]1
  Хабитус – совокупность наружных признаков, таких как осанка, телосложение, рост и проч.


[Закрыть].

Семен мнется в дверном проеме. Руки сцеплены на груди. Пукирев, да и только! С картины «Неравный брак».

Подхожу к нему. Целуемся.

– Пока, милый!

– Пока, малышка!

У моей машины стоит парочка малолетних недоумков. Старшеклассники. Он что-то пишет пальцем на заснеженном стекле, она хихикает. Во мне мгновенно вскипает злость.

– А ну пошли вон! – кричу я и бегу к машине. Дауны оборачиваются. У нее круглое лицо и выпученные глаза. У него на верхней губе пушок.

– Какого дьявола вам надо от чужой машины?

– Мы к ЕГЭ готовимся, – ломающимся голоском говорит умственно отсталый. Его дама оценила шутку рыцаря и снова хихикает. Угрожающе цежу сквозь зубы:

– Еще раз увижу у своей машины – ноги-руки переломаю!

– Не пугай, тетя! – отвечает кавалер. А у самого голос дрожит.

– Что тут происходит?

Это Супермен. Он стоит на балконе в халате на голое тело.

– Да вот! Два недоделка диктант по русскому языку на лобовом стекле пишут. А мне это не нравится. Ты же знаешь, что я за свою машину убить могу!

– Ребятки! – говорит с балкона Супермен. – Вы бы лучше свалили. Она и правда может вас грохнуть. А не справится – я помогу!

Вид могучей фигуры Супермена убеждает даунов, что лучше отступить. Бормоча себе что-то под нос, они удаляются.

Перед тем как сесть в машину, машу Супермену рукой. Он отвечает.

Выезжаю со стоянки. При следующем свидании Семен обязательно спросит, что же такое я придумала. Он же поверил, что у меня есть план. Если бы он только знал: никакого плана у меня нет. И как выйти из запутанной ситуации, я не знаю. Но уверена – найду выход!